Текст книги "Иосип Броз Тито"

Автор книги: Евгений Матонин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 38 страниц)

Тито тем временем принял членов Президиума СФРЮ Лазара Колишевского и Стевана Дороньского. потом генерала Любичича. Виделась ли с Тито в это время Йованка – точно неизвестно. В Архиве Республики Словения сохранилось письмо, которое она направила члену Президиума СКЮ Душану Драгосавцу 19 января – накануне операции по ампутации ноги Тито. В нем она пишет, что сидит у телефона и все время ждет, что кто-нибудь ей позвонит и расскажет, как себя чувствует Тито. Она жаловалась на жизнь, но не выражала прямого желания посетить Тито в больнице [814]814
  Simčič M.Žene u titovoj sjeni. Zagreb, 2008. S. 230.


[Закрыть]. По одним данным, ей предлагали это сделать, но она отказалась, однако сын Тито Мишо утверждал, что она все-таки приходила к его отцу [815]815
  Ridli D.Tito: Biografija. Novi Sad, 1998. S. 378.


[Закрыть].

Газеты заполнили телеграммы и письма с пожеланиями скорейшего выздоровления «любимому товарищу Тито». В Белград и Любляну их приходили тысячи. «Мне пять лет, и я очень тебя люблю. Не болей больше никогда!» – писал мальчик Даниэль Прокич. Тито посылали стихи, песни, рисунки и вышивки. Черногорский поэт Милика Павлович отмечал, что «недостаточно слов „Желаю тебе быстро выздороветь“, но в нашем языке нет лучших слов».

«Твое дело будет жить вечно, но ты должен выздороветь. Добавь к своим победам еще одну – победу над болезнью!» – автор этой телеграммы подписался как «Последний пулеметчик из Кадиняче». Очевидно, эта подпись должна была о чем-то говорить Тито. Пассажиры самолета авиакомпании ЮАТ, который летел в Австралию, обещали Тито, что будут бороться за мир, братство и единство и за границей, а футболисты команды «Црвена звезда», уже находившиеся в Австралии, писали: «И здесь мы чувствуем твою любовь и твое великое дело». Были и такие письма: «Дорогой кум, желаю тебе скорейшего выздоровления и счастливой жизни, чтобы ты нас еще долго вел дорогами побед, мира и социализма, так как ты – гордость нашей страны и наш гений. Твой кум Густич Неради с семьей из Печи».

Ветеран войны и участник АВНОЮ Живан Джорджиевич закончил свое письмо призывом: «Вперед, и только вперед, товарищ Тито!» А крестьяне из села Уздолье под городом Книн выразили свои чувства совсем просто: «Да хранит тебя Бог, товарищ Тито, на счастье всем нам!»

Письма приходили из Италии, Австрии, Ирака, Ливии, Бразилии, Швеции, Франции, США, Японии. В письме из английского города Кентиштаун (оно оказалось без подписи) были деньги – два фунта стерлингов. «Я знаю, что этого недостаточно, – писала неизвестная женщина, – но это все, что я могу сделать. Прошу Вас, купите на эти деньги цветы и поставьте их в комнату президента Тито… Я посылаю их потому, что еще со времени последней войны, когда я была совсем молодой девушкой, поражалась его храбрости. С тех пор как я узнала о его болезни, я молюсь за его выздоровление» [816]816
  Titova poslednja bitka. Beograd, 1981.


[Закрыть].

Еще десять дней консилиум врачей сообщал, что президент выздоравливает и проходит реабилитацию. 11 февраля в отчетах снова появилась обеспокоенность. Консилиум сообщил, что Тито простудился и у него появились проблемы с почками. 14 февраля ТАНЮГ распространило «молнию»:

«Любляна, 14 февраля (ТАНЮГ). В ходе прошлой ночи состояние здоровья Президента Республики Иосипа Броз Тито было критическим. После предпринятых мер лечения появилось некоторое улучшение, однако состояние остается очень тяжелым. Предпринимаются необходимые медицинские меры» [817]817
  Tanjug. 14.02.1980.


[Закрыть].

Потом появились новые проблемы – у Тито начало развиваться воспаление легких. 2 марта ТАНЮГ сообщило об ослаблении сердечной деятельности. 26 марта медицинский консилиум распространил заявление:

«Любляна, 26 марта (ТАНЮГ). Общее состояние здоровья Президента Республики Иосипа Броз Тито очень тяжелое. Воспаление легких постепенно проходит, но температура остается повышенной. Функция почек не восстанавливается. Сердечно-сосудистая система в относительно стабильном состоянии. Интенсивное лечение продолжается» [818]818
  Tanjug. 26.03.1980.


[Закрыть].

В то время, когда выходили бюллетени о состоянии здоровья Тито, из города Нови Сад 24 марта стартовала очередная «эстафета молодости». Эстафета двигалась к Белграду, чтобы 25 мая, как и в прошлые годы, закончиться пышной и торжественной церемонией в честь «дорогого вождя».

Что чувствовал сам Тито в это время? Понимал ли он, что происходит с ним?

По одним данным, 14 февраля Тито впал в кому, из которой уже не вышел до самой смерти. По другим, он время от времени приходил в сознание и даже разговаривал, не терял надежду на излечение. Есть, однако, и версия, что Тито умер в середине февраля, а югославское руководство еще почти три месяца скрывало это событие, не решаясь объявить о нем народу.

Впрочем, в эту версию большинство историков не верят. Другое дело, что Тито в середине февраля действительно находился гораздо ближе к смерти, чем к жизни. 14 февраля в обстановке строгой тайны в Белграде собрался Президиум СФРЮ. На этом заседании был разработан сценарий похорон Тито. Потом его и использовали – когда Тито действительно умер.

В середине апреля у Тито появились признаки желтухи и серьезное нарушение работы печени. В медицинских сводках его состояние оценивалось как «критическое», «исключительно критическое» и иногда – «очень тяжелое». 23 апреля сообщалось, что Тито с вечера предыдущего дня «находится в шоке», 24-го – что он впал в коматозное состояние. Иностранные журналисты, наводнившие Любляну, были уверены, что Тито доживает последние часы. Он боролся со смертью из последних сил.

3 мая наступило небольшое улучшение. Но утром 4 мая его состояние снова резко ухудшилось. «Домработник» Йожеф Оселий, который присматривал за палатой Тито и за ним самим до последних минут, после рассказывал, что около трех часов дня Тито на несколько минут пришел в сознание и даже сказал несколько слов, но понять их было невозможно [819]819
  Simčič М.Tito bez maske. Beograd, 2010. S. 68.


[Закрыть]. О чем он хотел сказать? О чем думал, если, конечно, еще был в состоянии думать? Что его мучило в последние секунды жизни? Все это осталось тайной.

Врачи сделали еще одно усилие. С помощью зонда, введенного в вену на руке, они пробовали провести электростимуляцию сердца, но и это тоже не помогло.

Тито умер 4 мая 1980 года в 15 часов 5 минут.

В тот же день эту новость сообщили стране. Страна была в шоке. Самым ярким подтверждением этого стали события во время футбольного матча в Сплите между местным «Хайдуком» и белградской «Црвеной звездой».

На 43-й минуте матч был прерван и диктор сообщил футболистам и почти пятидесяти тысячам зрителей весть о смерти Тито. Футболисты и судьи столпились в центре поля. По лицам здоровенных мужиков из обеих команд (что символично: и сербов, и хорватов) текли слезы. Некоторые из них, закрыв лица руками и содрогаясь от рыданий, падали на газон. Заплакали и судьи, а зрители встали со своих мест и запели «Товарищ Тито, мы тебе клянемся, что с твоего пути мы не свернем!».

В ночь на 5 мая группа врачей провела вскрытие тела Тито. Результаты были зафиксированы в протоколе на шестидесяти машинописных страницах. Основной болезнью Тито было признано «генерализированное хроническое заболевание кровеносных сосудов, которое следует связать со старостью президента и с сахарной болезнью». Причиной смерти, по результатам исследования, стал отказ сердечно-сосудистой системы.

Церемония всенародного прощания с Тито началась уже на следующий день после его смерти. Утром 5 мая с Тито прощалась Любляна. Затем гроб с его телом поместили в вагон президентского «голубого поезда», который отправился в Белград. Вдоль железной дороги стояли тысячи людей, на станциях устраивались прощальные митинги.

Многие приходили на эти митинги «по разнарядке» – от предприятий или других организаций, но не меньшее количество людей пришли попрощаться с Тито искренне. Тито находился во главе Югославии почти 36 лет, и многие уже просто не представляли, как страна будет жить без него.

Утром 6 мая «голубой поезд» прибыл в Загреб. Здесь был запланирован большой митинг. Офицеры гвардии, составлявшие почетный караул, вынесли гроб из вагона и установили на площади, на которой проходил митинг. Все югославские телеканалы вели из Загреба прямой репортаж. Комментатор Загребского телевидения сказал, что гроб покрыт югославским флагом, однако он ошибся: по какой-то причине флага на нем не было. Позже в этом увидят своего рода «дурное предзнаменование» в отношении судьбы Югославии. И это был, кстати, не единственный подобный «знак»…

После митинга под звуки сирен и гудков «голубой поезд» отбыл в Белград. В нем ехали и сыновья Тито Жарко и Мишо со своими семьями, а также «эстафета молодости». В 17.00 поезд прибыл на Белградский вокзал. Оркестр заиграл русский революционный марш «Вы жертвою пали в борьбе роковой». Под звуки этого марша гроб с телом Тито вынесли из вагона и установили на площади Братства и Единства, где начался прощальный многотысячный митинг. На этот раз гроб действительно покрыли югославским флагом. Но как только были сказаны первые слова, внезапный порыв ветра сорвал флаг с гроба. Четверо офицеров гвардии снова накрыли им гроб, а режиссеры прямой трансляции постарались дать в эфир другую «картинку».

Гроб с телом Тито для прощания выставили в здании Скупщины – в самом центре Белграда. За три дня и три ночи с маршалом попрощались более пятисот тысяч человек. Кто-то отдавал последнее приветствие, подняв сжатый кулак – как во время гражданской войны в Испании, кто-то крестил гроб или крестился сам, кто-то кланялся Тито или вставал на колени. Было несколько случаев, когда люди теряли сознание. Но похороны Тито останутся в истории по другой причине.

Смерть Тито помогла осуществить его главную политическую цель – построить мир без военных блоков и вооруженного противостояния. Правда, этот мир просуществовал всего лишь два с небольшим дня, и всего лишь в одном отдельно взятом месте – в Белграде. Но зато в то время, когда в ООН входили 154 страны, хоронить Тито приехали 209 делегаций из 127 стран. Среди них: 31 президент, 4 короля, 5 наследных принцев, 6 вице-президентов, 7 председателей парламентов, 22 премьер-министра и 13 вице-премьеров, 47 министров иностранных дел [820]820
  НИН. 18.05.1980.


[Закрыть]. Присутствовали делегации 22 коммунистических и 36 социалистических партий, а также 15 национально-освободительных движений. Из известных государственных лидеров не было только президента США Джимми Картера (США представляли вице-президент и госсекретарь, а также мать самого Картера), президента Франции Жискара д’Эстена и Фиделя Кастро. Но все равно можно было сказать, что в самый разгар холодной войны Тито хоронил весь мир.

Премьер-министр Великобритании Маргарет Тэтчер возложила к гробу Тито венок из белых маргариток, Леонид Брежнев – из фиолетовых орхидей, а итальянский президент Сандро Петриньи – из пальмовых и лавровых листьев. Лидер португальских коммунистов Алваро Кульял приветствовал Тито, подняв над головой сжатый кулак, а президент Замбии Кеннет Каунда вместе с венком положил к гробу стихи собственного сочинения. Палестинский лидер Ясир Арафат положил на гроб руку и в буквальном смысле рыдал несколько минут. Не сдержал слез даже Саддам Хусейн. Это были действительно самые масштабные похороны XX века. Как написала одна западная газета, тогда в Белграде победила «похоронная разрядка».

8 мая гроб с телом Тито вынесли из Скупщины, и похоронная процессия через весь город направилась в Дединье, к его дому. Процессия медленно двигалась по Белграду. Иногда – под звуки оркестров, иногда – просто под барабанную дробь. Над городом проносились военные самолеты, отдавая последние почести маршалу. За гробом Тито шла его семья, среди которой была и одетая во все черное Йованка. Ей тоже разрешили принять участие в похоронах.

Сам Тито еще при жизни размышлял о том, где должна находиться его могила. Сначала он хотел, чтобы его похоронили на Сутьеске – рядом с десятью тысячами погибших во время войны партизан, которыми он командовал. Однако в конце концов он передумал, завещав похоронить себя в Доме цветов на Ботичевой улице в Дединье.

Гроб с Тито опустили в могилу около трех часов дня. Йованка, стоявшая между его сыновьями Жарко и Мишо, разрыдалась. На могилу положили строгую белую мраморную плиту с простой надписью: «Иосип Броз Тито, 1892–1980». Впрочем, через 25 лет один из организаторов церемонии рассказал, что в тот день могилу Тито покрыли всего лишь деревянным макетом надгробия, а саму плиту из белого мрамора успели изготовить лишь к утру следующего дня [821]821
  Simčič М.Tito bez maske. Beograd, 2010. S. 90.


[Закрыть].

С этим надгробием связано множество легенд и слухов. Говорили, что Тито перед смертью покаялся и попросил похоронить его по католическому обряду, поэтому на его могиле не было обязательной для коммуниста звезды. Говорили, что белая мраморная плита – это свидетельство принадлежности к масонской ложе, а значит, и подтверждение слухов о том, что Тито был масоном. Говорили также, что уже после распада Югославии белградские «черные копатели» вскрыли могилу и украли знаменитый перстень маршала с бриллиантом, с которым он был якобы похоронен. В общем, легенды не оставляли Тито и после смерти.

12 лет могилу Тито круглосуточно охранял почетный караул из двух гвардейцев. В 1992 году этот югославский «пост номер один» сняли. В 90-х годах прошлого века во время постоянных войн и конфликтов в Югославии, как в Сербии, так и в Хорватии, не раз обсуждали идею перезахоронения останков Тито в его родном селе Кумровац. Сербский националист Воислав Шешель, к примеру, грозился чуть ли не лично выкопать «вампира из Дединье». Однако Тито, даже мертвый, устоял и на этот раз: он и сегодня по-прежнему лежит на своем месте, в Доме цветов.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Наследство и наследники

Сначала казалось, что при всех проблемах и трудностях в Югославии почет и уважение, которыми был окружен Тито, сохранятся навсегда. Президиум СФРЮ, к которому перешло коллективное руководство страной, провозгласил новый лозунг: «И после Тито – Тито!» Над ним, впрочем, сразу же стали ехидничать. Говорили, что Тито оказался настолько гениальным, что управляет страной даже из могилы.

В 1982 году в Дединье открыли громадный Мемориальный центр «Иосип Броз Тито». В него вошли бывшая резиденция маршала, парк, охотничий домик, Дом цветов, музей подарков Тито. Здесь находилась уникальная коллекция из двухсот тысяч экспонатов, рассказывающих о жизни и деятельности Тито, в том числе и подарки, которые ему дарили представители различных стран мира.

В 1984 году был принят «Закон об оскорблении памяти Тито» – наказания за преступления подобного рода существенно ужесточались. В 1989-м югославские ветераны войны выдвинули его кандидатуру на присвоение звания Народного Героя в четвертый раз. Но властям югославских республик было уже не до награждений мертвого Тито.

В 1981 году в Косове прошли массовые протесты албанцев, но они выходили на демонстрации еще с портретами вождя. В середине 1980-х в обращении появилась купюра в 5 тысяч динаров с изображением Тито. Народ тут же прозвал ее «мртвак» («покойник»), «Покойник» для того времени был самой крупной купюрой, но удержал это место недолго. Через несколько лет инфляция достигала уже тысячи процентов в год, цены в магазинах – миллионов и миллиардов динаров.

В 1983 году югославское правительство фактически признало, что никогда не сможет отдать иностранные долги. Контроль над долгами и кредитами перешел в руки Международного валютного фонда. Пенсии сократились более чем на 40 процентов, а зарплата – на 35 процентов. Уровень жизни югославов, которым Тито всегда гордился как доказательством преимуществ «самоуправленческого социализма», понизился на треть.

В Сербии после смерти Тито недовольно говорили: «Словении досталась его коллекция автомобилей, Хорватии – его яхты и Бриони, а нам только его скелет». Сербская интеллигенция считала, что при хорвате Тито ущемлялись интересы их республики, а автономным краям специально дали такие широкие права, чтобы ослабить Сербию. Тогда был популярен такой анекдот. «Когда умер Тито, представители всех югославских народов заспорили между собой – где его хоронить? Каждая республика предлагает похоронить его у себя, и объясняет почему. Только представитель Сербии молчит. „А ты чего молчишь?“ – спрашивают его. „Да мне все равно, – отвечает он, – только не хороните его в Иерусалиме. А то одного там похоронили, а он взял да и воскрес“».

Осенью 1987 года в результате так называемой «антибюрократической революции» к власти в Сербии пришел Слободан Милошевич. При Тито он был способным технократом – директором крупного концерна «Техногаз», председателем правления белградского банка, потом перешел на партийную работу. Милошевич обещал сербам восстановить их права, особенно в Косове, и в этом нашел горячую поддержку населения. Новая конституция Сербии, принятая осенью 1990 года, свела статус Воеводины и Косова только к культурной автономии, лишив их всех элементов государственности. За это Сербию обвинили в «гегемонизме», а албанцы начали кампанию гражданского сопротивления, которая затем перешла в вооруженную борьбу.

Несмотря на то что отношение к Тито в Сербии становилось все более отрицательным, в одном Милошевич был прямым наследником Тито – он до самого конца выступал за сохранение югославской федерации. Его режим представлял причудливое сочетание титовского коммунизма и сербского национализма. В центре Белграда продавалась различная атрибутика четников – черные флаги с черепом и скрещенными костями, портреты Дражи Михайловича. При нем впервые в Югославии вышли книги Джиласа и началось обсуждение ранее запретных тем югославской истории. Центральной улице Белграда, с 1945 года называвшейся улицей Маршала Тито, было возвращено старое имя – улица Короля Милана.

Милошевич о Тито ничего плохого не говорил и на уговоры перезахоронить его не поддался. Хотя Мемориальный центр «Иосип Броз Тито» порядком захирел, а потом и вообще был упразднен. На части его территории теперь находилась резиденция самого Милошевича, где он проживал до своего свержения в 2000 году, а на другой был создан Музей истории Югославии, к которому относится и Дом цветов с могилой Тито.

30 января 1990 года в Белграде прошел XIV и последний в истории съезд СКЮ. На нем «партия Тито» развалилась окончательно. Ее республиканские организации начали менять свои названия. Союз коммунистов Словении стал «Партией демократического обновления», СК Хорватии – «Партией демократических перемен», СК Боснии и Герцеговины – «Социалистической демократической партией». В Сербии и Черногории коммунисты переименовались в социалистов, в Македонии – в социал-демократов. Бывшие коммунисты с треском проиграли на первых многопартийных выборах зимой и весной 1990 года в Словении, Хорватии и Боснии.

В Хорватии победила партия Хорватское демократическое сообщество (ХДС) во главе с Франьо Туджманом. Тем самым, который был арестован еще во время «хорватской весны», но благодаря вмешательству Тито долго в тюрьме не задержался.

В 1981 году Туджман был арестован еще раз и просидел в тюрьме три года. На этот раз – за свою книгу, изданную в США. В ней Туджман весьма двусмысленно писал о «Независимом Государстве Хорватия» и усташах. Многие увидели в книге чуть ли не оправдание их преступлений, хотя Туджман это впоследствии отрицал. После отсидки, когда его выпустили за границу, он обзавелся связями с хорватскими эмигрантами, которые помогли ему создать партию ХДС.

После победы на выборах парламент избрал его президентом Хорватии. Он почти сразу же объявил цель своего курса: отделение от Югославии. Хорватия объявлялась «национальным государством хорватского народа».

Поскольку никакой автономии и никаких гарантий семисоттысячному сербскому населению в Хорватии предоставлять теперь никто не собирался, а риторика ХДС явно попахивала выступлениями усташей пятидесятилетней давности, то перед сербами снова встал призрак резни, которую они пережили во время войны. Сербы начали вооружаться. Первые столкновения в Хорватии начались уже летом 1990 года, а когда летом 1991-го Туджман объявил о выходе Хорватии из состава Югославии, вспыхнули в полную силу. Югославия неотвратимо катилась к гражданской войне, которая вскоре действительно началась.

До этого была еще краткая война в Словении. Новое словенское правительство, также объявившее о выходе из состава Югославии, приказало частям республиканской Территориальной обороны взять под контроль казармы ЮНА и погранично-таможенные посты на границах республики. Тогда вмешалась армия. Боевые действия длились чуть более недели. Под давлением международного сообщества югославские войска вынуждены были отступить. В ходе переговоров было принято решение о выводе ЮНА из Словении в течение трех месяцев.

В Хорватии война между хорватами и хорватскими сербами, которых поддерживали ЮНА и Сербия, продолжалась еще три с лишним года, в ходе ее погибли как минимум 30 тысяч человек.

…Несмотря на то что Туджман последовательно уничтожал дело Тито, к нему самому он относился с уважением и старался ему подражать. Туджману тоже присвоили звание маршала, он тоже носил белый маршальский мундир. О Тито и Туджмане ходил такой анекдот. Встречаются они в аду. «Привет, диктатор!» – говорит Туджман. «Привет, имитатор!» – отвечает ему Тито.

При Туджмане не тронули музей Тито и памятник ему в его родной деревне Кумровац. Летней резиденцией президента Туджмана стала резиденция Тито на Бриони. Потом, после смерти хорватского президента в 1999 году, архипелаг открыли для туристов. Слонов из зоопарка продали немецкому миллионеру, других зверей тоже раздали по зоопаркам и частным коллекциям.

Яхту Тито «Галеб» летом 2000 года за 750 тысяч долларов купил греческий миллионер Джон Пол Папаниколау. Однако в Хорватии посчитали сделку незаконной, и в 2007 году корабль был провозглашен «национальным достоянием» республики. Греческий бизнесмен с таким решением не согласился и подал в международный суд. Тяжбы продолжаются по сей день.

…Самой жестокой оказалась война в Боснии и Герцеговине, где мусульмане, сербы и хорваты так перемешались между собой, что разделить территорию страны по национальному признаку было невозможно.

На выборах 1990 года в республике победила Партия демократических действий, представляющая в основном интересы мусульманского населения, а президентом вскоре стал Алия Изетбегович – бывший диссидент, написавший «Исламскую декларацию», распространявшуюся в Югославии нелегально.

На референдуме 29 февраля 1992 года большинство мусульман и хорватов проголосовали за независимость. Сербы референдум бойкотировали. Еще раньше они объявили о создании «Сербской республики БиГ». В том случае, если Босния выйдет из состава Югославии, заявили они, то их республика в ней останется.

7 апреля США и ЕС признали независимость Боснии и Герцеговины. Сразу же после этого в республике начались ожесточенные бои. Война закончилась только в декабре 1995 года. Босния стала причудливым государственным образованием, состоящим из Мусульмано-Хорватской федерации и Сербской республики, мало доверяющих друг другу.

По некоторым данным, югославская война 1991–1995 годов унесла жизни двухсот тысяч человек.

27 апреля 1992 года Сербия и Черногория образовали Союзную Республику Югославию. Вскоре в Косове начала действовать партизанская «Освободительная Армия Косова» (ОАК), которой помогала Албания. Антипартизанские действия сербских властей стали поводом к военному вмешательству НАТО – для Запада Милошевич в Сербии давно уже был как кость в горле.

Дальше были бомбардировки Белграда, ввод в Косово миротворцев, и фактическое отделение Косова от Сербии. В феврале 2008 года парламент Косова провозгласил бывший югославский край независимой республикой. Ее признали около семидесяти государств. В мае 2006 года черногорцы на референдуме проголосовали за независимость своей страны. Перестал существовать и последний югославский союз – Сербии и Черногории.

К этому времени никого из тех, кто возглавил распад Югославии, уже не было в живых. Туджман умер в 1999-м, Изетбегович – в 2003 году. Милошевич был свергнут осенью 2000 года и умер в тюрьме Международного трибунала в Гааге в марте 2006-го. Если существует загробная жизнь, то Тито наверняка потребует от них объяснений, что случилось с Югославией, которую он так долго и упорно создавал.

Каждый год в день смерти Тито на могилу приходят его родственники. У них всегда были сложные отношения. Поэтому и время посещения могилы маршала они поделили между собой.

Старший сын Тито Жарко после смерти отца жил в Белграде. До конца жизни он получал советскую, а потом и российскую военную пенсию. Он умер в 1995 году. У него остались трое детей – Йошка, Златица и Светлана.

Младший сын Мишо после развала Югославии стал дипломатом, одно время работал в посольстве Хорватии в Москве. У него двое детей – дочь Саша и сын Андрей и двое внуков.

Самый активный из потомков Тито – это, пожалуй, его внук Йошка. Хотя уместнее его было бы называть сейчас Иосипом Брозом Младшим. Ему уже почти 70 лет, но он часто дает интервью, участвует в документальных фильмах и делится воспоминаниями о деде, в правоте которого никогда не сомневался. Осенью 2009 года он объявил, что создает в Сербии новую коммунистическую партию и продолжит борьбу за дело своего деда.

Время от времени между наследниками Тито вспыхивали споры из-за наследства знаменитого предка. Впрочем, делить им формально было нечего.

Тито распоряжался огромным имуществом, имел большие гонорары от издания своих книг. Ему не составило бы большого труда завести счета в банках Швейцарии, как поступают многие диктаторы, да и просто высокопоставленные чиновники.

Но Тито был одним из редких государственных деятелей, которого не интересовало личное богатство. Он любил роскошь и комфорт, но лично у него не было ничего. В этом он был похож на своего врага Сталина, хотя тот ходил в старых сапогах, а Тито – с бриллиантовым перстнем на пальце. Они оба больше богатства ценили власть.

Все имущество Тито, которым он пользовался, считалось государственной собственностью. Говорят, что сыновьям Жарко и Мишо достались в наследство всего лишь несколько костюмов. По слухам, он завещал лишь разделить гонорары от своих изданных в будущем книг на три части: Йованке и двум сыновьям.

Несколько лет назад дочь Мишо Броза – Саша, режиссер и бывший директор театра в хорватском городе Пула, отстояла в суде право распоряжаться изображениями и работами Тито. «Тито – это знаменитый бренд, – объяснила она. – А семья ничего с этого не имела… Зато кое-кто из тех, кто производят все это, не симпатизируют Тито, но зато на нем хорошо зарабатывают». Это правда – изображения Тито появлялись на рекламных плакатах автомобилей, яхт и даже колбасы одного из хорватских мясокомбинатов. Так что озабоченность его потомков вполне понятна. Они, кстати, заявили, что доходы от своего права на «бренд» собираются тратить на различные гуманитарные программы – прежде всего на больницы для детей.

О других членах большой семьи Тито слышно гораздо меньше. Сын Мишо Андрей закончил МГУ, работает в одной из крупных хорватских компьютерных компаний. В Белграде жизнь скромной пенсионерки ведет дочь Жарко Златица.

Третий сын Жарко – Эдвард Броз, который тоже жил в Загребе, долго скрывался от полиции – за аварию, которую он устроил в пьяном виде. В начале 2008 года его задержали, потом отпустили под подписку, и он снова исчез.

Иногда в поле зрения репортеров светской хроники попадает правнук Тито – сын Йошко Броза Небойша. Он увлекался автогонками и владеет автобусным предприятием в Белграде, а несколько лет назад был задержан по обвинению в незаконном хранении оружия. Потом, правда, его освободили.

Недавно ушлые журналисты разыскали и сестер Грбич. Оказалось, что они живут в Белграде. Радойка до недавнего времени преподавала в Высшей медицинской школе, а Дарьяна уже вышла на пенсию. «Да, я была близка с Тито, – заявила она несколько лет назад в одном из интервью. – …Он был в первую очередь моим пациентом. А такие отношения невозможны без доверия. Что касается вопроса о том, была ли я его любовницей, то это я не буду комментировать» [822]822
  Bošnjak В.Poslednja ljubavnica Josipa Broza živi u Beogradu // Standard Magazin. 21.03.2007.


[Закрыть].

Все дети и внуки маршала стараются не общаться с Йованкой, что в общем было трудно – последние 30 лет Йованка провела фактически под домашним арестом.

Уже в июле 1980 года, через три месяца после смерти Тито, сотрудники службы безопасности пришли в дом на Ужичку, 15, где она тогда жила, и после обыска переселили ее в другое место, на бульвар Мира. Ей объяснили, что дом Тито, где она три года прожила одна, – это государственная собственность и все вещи в нем – тоже. Ей разрешили взять с собой только личные вещи, а все остальное, в том числе и ее знаменитые драгоценности, которым завидовали первые дамы всего мира, тоже оставались в собственности государства.

Дом, куда переселили Йованку, раньше использовался для приема иностранных гостей. Ей выписали небольшое государственное пособие, предоставили машину с шофером, домработницу и садовника. После чего постарались, чтобы о ней все забыли.

В декабре 1985 года Йованка написала открытое письмо депутатам Скупщины, в котором утверждала, что Тито был вовсе не так равнодушен к материальным ценностям, как об этом говорят. Он, по ее словам, оставил завещание, которое власти якобы скрыли, утверждая, что все его имущество принадлежит государству и партии. Йованка даже составила список имущества, которое, по ее убеждению, принадлежало не государству, а им с Тито, и, значит, теперь должно перейти к наследникам президента. Это – несколько ковров, библиотека, коллекция картин, гобелены, более десяти югославских и иностранных наград, коллекции марок, охотничьих ружей, среди которых было и несколько ее собственных. А также – часы, перстни, запонки, зажигалки, табакерки, зажимы для галстуков, которые принадлежали лично Тито, подарки, которые ему дарили на дни рождения. Также, по мнению Йованки, семье должны были перейти несколько автомобилей из гаража маршала, виноградники в его родном селе Кумровац и на Бриони, фруктовый сад на том же архипелаге и, наконец, деньги – 600 миллионов старых динаров, которые лежали на счете Тито в Белградском банке.

Она обратилась в суд с требованием вернуть это имущество семье маршала. Потом добавила к списку еще полученные ими в подарок или купленные ей лично вещи – 8 золотых часов, 19 золотых цепочек и подвесок, 12 золотых поясов, запонок, пуговиц и брошей, 37 золотых ожерелий, 36 золотых и платиновых браслетов, 10 женских золотых колец и т. д. [823]823
  Политика. 21.06.2009.


[Закрыть]

По некоторым оценкам, стоимость всего имущества составляла 16 миллионов долларов. Однако 27 декабря 1985 года был принят закон «Об имуществе, находящемся в государственной собственности, которое связано с жизнью и делом Тито». Он был очень коротким и состоял из четырех статей и 239 слов. Йованка получила свои личные вещи и украшения, однако дома, резиденции, автомобили, яхты, коллекции картин и прочее были провозглашены собственностью государства. По этому же закону Йованке была наконец назначена пенсия – 173 тысячи 79 тогдашних югославских динаров. По тем временам это была одна из самых больших пенсий в стране. Журналисты ехидно назвали этот закон «Lex Jovanka», что в переводе с латыни означает «Закон Йованки».