Текст книги "Сеня с планеты Земля (СИ)"

Автор книги: Евгений Синтезов

Соавторы: Виктор Стогнев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

Глава 6

Семён.

Я начал понимать всю сложность Фариных чувств ко мне – когда кто-то становится для тебя проблемой, кого срочно нужно убить, но сделать это немедленно или неудобно, или хлопотно, или преждевременно.

Вот Вой для меня прост, как правда, – убью сволочь, как только сумею, и буду делать это регулярно. Проблемой стал Макс – не только сам не тронь, но и нельзя позволять это делать другим, у кого, может быть, есть более веские причины грохнуть паразита.

Я о своих немцах, особенно немочках. Отношения у нас сложились дружеские, и я могу надеяться, что моё присутствие не позволит им делать Максу больно – но, даже если это их пока сдерживает, не факт, что и в дальнейшем поможет – они вполне способны наплевать на присутствие хоть Фары, хоть Воя, хоть Кэпа с Чифом, а валькирии только позлорадствуют. Да и не собираюсь я нянчится с этим пакостником, других дел полно.

Поэтому я решил с немцами просто поговорить. На первой же «лыжной тренировке» попросил минутку внимания и не жалея собственной амбиции, рассказал, как заставил парня наговорить девчонкам на себя, а заодно и на погибших японцев.

– Ну, что ты тот ещё деятель, мы сразу догадались, – после глубокомысленной паузы первым начал Дирк.

Он сказал это без издёвки, спокойно, мне даже послышалось, что уважительно.

Уже без всякого сомнения уважительно продолжил Ганс. – Но не ожидали, что ты честный парень, Сэм.

«Какой я парень?!», – заржало в душе моё деструктивное альтерэго.

– Ты правильно, конечно, – потупив глазки, пролепетала Хелен, – заступаешься за Макса…

– Мы понимаем, – горестно подхватила Марта, – на его родине мужчинам не достаёт женского общества…

– Это во Франции, ага? – уточняю, чтоб ничего не пропустить.

– Ну, откуда родом все эти…, – скривился Дирк.

– Вынужденные мигранты, – торопливо встряла Хелен.

– Его, наверное, насиловали старшие братья, – злорадно «посочувствовала» Марта.

– А может даже отец и братья отца, – развила направление Хелен.

– И соседи тоже. – Продолжила «сочувствовать» Марта. – Да-да, у них принято часто ходить в гости, я читала…

Хелен согласилась. – А когда к соседям в гости приходили их родственники, они все вместе…

– И он, конечно, рано пристрастился к наркотикам, – со знанием дела уверенно предположил Дирк, наверное, чтоб сменить явно заевшую пластинку изнасилований. – Из-за травки часто попадал в полицию, его там били…

– И тоже насиловали! – торопливо вставила Марта, не пожелав отказываться от «острой» темы.

– Всё это повлияло на парня, деформировало психику, – Ганс решительно подвёл черту. – Девочкам следовало хорошенько подумать об этом, прежде чем…

– Запихивать этого извращенца…, – у Марты вырвалось с придыханием, но она сразу смутилась, Хелен подхватила «со всею кротостию», – несчастного больной башкой в унитаз.

С опытностью истинных европейцев в «минутах скорби» в память по жертвам того и этого все четверо разом замолкли на шестьдесят секунд, склонив покаянные головы.

– «Они могли его просто молча убить???» – обалдела моя первая натура.

Всё естество немедленно взалкало справедливости. – А японцы? Может, это они его подбили?

Ребята уделили скорби ровно минуту, и лишь по её истечению Дирк сказал строго. – Сёма, не нужно так говорить о Танака…

– Особенно нам…, – блеснули сталью глаза Ганса.

– Ты не понимаешь, – Хелен взяла меня за руку. – У Японии очень непростая, древняя культура…

– Их взгляды на мораль могут показаться странными, – ладошка Марты легла мне на плечо. – Но в космосе встречаются и более странные вещи…

– Они погибли, – сурово сказал Ганс.

– И они скорее погибли бы ещё раз, – с особым значением заговорил Дирк, – чем кто-либо заставил бы их говорить о себе такое! Как этого несчастного Максика!

– Вот именно, что заставил! – Пытаюсь ещё раз доораться до их здравого смысла. – Я шантажировал Макса! Это я продырявил стену, а сам вынудил его сказать, что он и… ну, чтоб подглядывать – вот! Буханка, скажи им!

– Подтверждаю, что кадет-пилот Семён действительно пробил гвоздём стену в своей каюте, – немедленно отозвалась искин.

– Да, Сёма, ты молодец, – улыбнулась Хелен. – Единственный мужик, забивший здесь гвоздь!

– Только тут тебе не как дома, – поморщился Дирк, – всё немного сложнее гвоздей.

– Понимаешь ли, искину невозможно соврать! – словно пожаловалась Марта. – Макс сказал правду.

– Какую правду? – вырвалось у меня непроизвольно.

В душе-то я сразу помахал рукой вслед покидающему меня навсегда рассудку.

– Буханка, покажи Сёме то послание, – сказал Дирк смущённо.

В поле зрения, в левом нижнем углу замигал квадратик. Я рефлекторно попытался его рассмотреть, Буханка тут же «открыла» файл – квадратик превратился в маленькое окошко видеопроигрывателя, сразу включилось воспроизведение.

В кадре появилась розовая стена, в разъехавшейся двери показался Макс и с порога принялся шевелить губами на ещё не расцарапанной физиономии. Как в немом кино побежали субтитры: «Девчонки, не надо убивать Семёна. Это я за вами подглядывал… с японцами. Типа извините, ага?».

Едва договорив, он тут же покинул помещение, запись закончилась.

Меня сразу насторожил ракурс съёмки, я заметил. – Получается, что к приходу Макса, кто-то из шведок сидела на потолке, или под самым потолком на антресолях?

– Причём тут шведки? Это записывала искин, – пожал плечами Дирк.

– А как же запись попала к вам?

– Буханка и передала, – терпеливо объяснила Марта, – «от анонимного адресата».

Что-то в этом… ммм… Буханка? Но зачем это ей? Ладно, это потом…

И тут до меня дошло главное – Макс сказал просто «подсматривали», не уточняя, каким образом. Вот и попрошу уточнить при случае, а пока меняем тему.

– Ребята, извините за то, что начал об этом…

– Что ты! Ты, Сёма, молодец, что заговорил о Максе, – виновато улыбнулась Хелен.

– Нам честно – очень стыдно! – заверила Марта. – Ведь вот даже ты, из России, осуждаешь наше поведение…

– И нетерпимость! – строго добавил Дирк.

– Тебе не нужно больше беспокоиться за Макса, – пообещал Ганс.

– Давайте уже кататься! – девчонки хором напомнили, для чего мы стоим на виртуальной горе в виртуальных лыжах.

***

Парни тут же стартовали, за ними напарницы, и я без особого азарта тронулся последним, чтоб не снесли ненароком. Весело, конечно, но не каждый же день! По двадцать раз!

Серьёзно, после семнадцатого спуска я почувствовал, что мне на сегодня лыж достаточно. Спросил ребят, во что тут можно поиграть поинтереснее.

Ганс резко переспросил. – Интереснее горных лыж?

Дирк сухо заметил, что это мне не игрушки какие-то, а прокачка личных боевых характеристик.

Я скромно уточнил, когда же мы всё-таки полетаем в космосе? Ребята странно смутились. Снова напомнили, что мы люди, нам не положены нейросети и базы знаний. Пилотажные симуляторы просто не делают – разумным существам и роботам нужные навыки закачиваются напрямую.

У них есть записи нескольких боёв, но это личные файлы Танака, исключительная собственность истребительного звена. Доступ к ним я получу, когда сдам на допуск. Космический бред!

Захожу с другого бока, спрашиваю, а как же лыжи, стрельбище? Оказывается, это всё сделали Макс с Буханкой, и теперь они прямо не знают, как его уговаривать сделать что-нибудь ещё.

Ха! Уговаривать – моя основная функция на предыдущей должности, не зря меня в коллективе за глаза, кто со злом, кто восхищённо, называли «наш лечила». Так то было в рабочем порядке исполнения служебных обязанностей, а уж сейчас-то, при личной заинтересованности… Очень, знаете ли, хочется поиграть в хоккей – ностальгия прям задушила!

Глава 7

Вой.

Сильным людям нет нужды обманывать себя, вот и я полностью отдавал себе отчёт, зачем притащил на борт Сёму. Тупо за деньги, за очень большие деньги. Моя доля в компании три с половиной тысячи кредитов, значит, после успешного завершения Сёмой курса адаптации и допуска к полётам, я получу столько же или больше.

Ведь удвоится моя доля в компании, а её капитализация возрастёт на пятьдесят тысяч кредитов – такова стоимость контракта обычного пилота. Я, конечно, предполагал, что с ним будет непросто. Думал, придётся с ним возиться, воспитывать, а он в свою очередь развеет космическую скуку.

Всё так и происходило, парень совал нос везде, куда не следует, и получал по нему щелчки. Даже его необыкновенную удачливость или гениальную способность создавать дурацкие ситуации я, согласившись с Доком, списал на обычное русское чудо.

Возможно даже, у него получится стать пилотом и погибнуть с какой-никакой пользой. Более того, Сёма подавал надежды стать моим соперником! Насчёт скуки я угадал верно, а что касается остального…

Кэш как-то за бильярдом посоветовала начать тренировки в тире. Вот как Сеня – парень старается, себя не щадит – выполняет нормативы на своём «невозможном уровне», что уже соответствует десятикратной перегрузке. И пожалуйста, результат – у него даже ей стало очень непросто выигрывать в бильярд!

Я спросил снисходительно. – Ну и какие там нормативы? На первый-то уровень когда сдаст?

Кэш посмотрела растерянно. – Он разве не докладывал? Сёма сдал на уровень оператора два плюс.

Второй даёт ему право летать в одиночку, два плюс должен быть у командира группы, у командира крыла третий…

Она серьёзно посмотрела мне в глаза. – Очень возможно, Сёма станет первым лидером крыла, летающим без стрелка-оператора.

– Ты хотела сказать, лидером истребительного звена? – я ещё принимал всё за шутку.

– Видишь ли, дорогой мой Воюшка, любой экзаменатор, кроме меня, дал бы ему третий уровень. Как у тебя, милый.

Я натурально завис. Мой-то операторский уровень притянут за уши той же Кэш за две недели до сдачи на станции гильдии, и в память о тех неделях уши всё ещё продолжают гореть. Вся моя подготовка сводилась к успешной сдаче тестов, мой оператор Кэш, без неё я…

С моим реальным уровнем планирования, ориентирования и стрельбы я могу без Кэш только выжить в общей штурмовой атаке, на которую кто-то должен будет вывести! А этот перец за семидневку…

Она стала очень серьёзной! – Вой, в перспективе он может претендовать на уровень четыре плюс или даже пятый! Сказать, сколько стоит истребитель Содружества с боевым искином пятого уровня?

Я не знал и знать не хотел, этот порядок цифр точно не про меня.

– Я не поставила ему третий уровень потому, что он ни секунды не пилотировал даже на учебном задании. У него нет опыта, только натаскайте его с Даком!

«Ещё не хватало»! – Воскликнул я мысленно, стараясь на лице сохранять осторожную заинтересованность.

Любимая подозрительно нахмурилась. – Или для тебя ещё не занятая тобой должность важнее наших жизней?

Я поджал губы. Да! Чёрт возьми, важнее! В конце концов, победа важнее собственной жизни! Но говорить-то об этом не стоит.

– Хорошо, посмотрим. – Я был вынужден согласиться вслух. – Ужесточим спарринги.

– Не надо! Он же тебя убьёт! – в голосе Кэш прозвучала настоящая тревога. – Вой, я только играю с ним, и то он меня иногда реально пугает! Будто в нём живёт кто-то другой, дикий, страшный, хитрый, сильный. Или то, что мы видим, просто оболочка, а настоящий Сёма пока спит… но иногда просыпается – будь с ним очень осторожен!

Я обещал, в душе проклиная этого гада. Мало того, что он всерьёз претендует или может претендовать на моё положение, из-за него я вынужден соврать Кэш! Она точно почувствовала фальшь, насторожилась, и я действительно должен ужесточить спарринги и натаскивать мерзавца!

Спасибо Кэш, что вовремя предупредила! В ближайший спарринг я взглянул на Сёму иначе, и увиденное мне очень не понравилось. Я понял, кого он мне всё время напоминал. Ту самую сволочь, что подарила мне звёзды!

Последняя встреча на ринге изначально была проходной – противник не из тех, конечно, что вылетают за канаты в первом-втором раунде, но разница в классе, опыт давали мне уверенность в недвусмысленной победе по очкам.

Немчик тот, зараза, так и вёл поединок – осторожно, расчётливо. Вообще, мне казалось, что бой веду я, но, как оказалось…

Действительно просто казалось. Он явно изучил меня до встречи, внимательно следил по ходу боя… я ж и мысли не допускал, что ему нужна победа!

Поймать, конечно, можно любого, и на старуху бывает проруха, но после такого в следующей встрече я же всё сделаю, чтобы выбить его на долгое восстановление.

Он знал, на что идёт и чем рискует, но ему очень нужна была та победа. Я попался на простую комбинацию – уклон, подсечка, боковой через руку…

И удар коленом с разворота «случайно» пришёлся в затылок. Это последнее, что я запомнил из той жизни. Бред и кошмары лечебницы давно смазались, забылись, а это я запомнил отчётливо.

И так вовремя вспомнил! В спорте, как в каждом деле, путь на вершину труден, и чем к вершине ближе, тем трудней. Успех достигается фанатичным упорством, невыносимой болью, отказом от всего и всех, в первую очередь от себя.

Но вот не нужно путать успех с нетривиальным результатом. В каждой области есть деятели, которым важны только результаты. Для их достижения они готовы на всё, ими изобретаются бесчисленные финты, подлянки, «особые методики».

Именно такой «психолог» отправил, тоже в кавычках, меня к звёздам. И кого я там встретил? Ну, пусть не встретил, кого я притащил на собственную голову?

Сенечку! Типичного пролазу и проныру, на нём же пробы ставить некуда! Во время боя у меня будто пелена с глаз упала – это ж не я его тренирую, натаскиваю, испытываю, а он, пакость такая, меня очень внимательно изучает.

Тысячу раз права Кэш, я почувствовал на себе внимательный взгляд этого зверя. Именно зверя, хуже – существа! Я ощутил себя «угрозой», «целью», не более. Я уже захвачен, оно меня ведёт, спасенья нет… тогда я ценой огромного усилия над собой не поддался искушению задействовать гравикомпенсаторы и немедленно его уничтожить.

Просто применить гравиимплантыозначает попасть под арест и расследование – Буханку не обманешь. За попытку убийства в лучшем случае вылечу из компании без пая, главное – Сёму упакуют в регенерационную капсулу, и он вылезет оттуда командиром крыла!

Нужно искать другое решение…

***

Грейс, Лилит и Мария.

Ситуация сложилась – ужасней не придумаешь, особенно жалко было Максика. Фара нас построила в ангаре, сказала, что всё знает – показала запись, где Макс сделал своё дурацкое заявление, и строго спросила, кто из нас послал этот файл Хелен и Марте? Я сначала растерялась, ведь и в мыслях такого не было! Причём тут немки, подглядывали же не за ними?!

Догадалась, наконец, что они так поступили из-за своих мёртвых самураев, шовинистки фашистские, тоже мне пилоты! И сразу стало интересно, кто же это из нас такая умная, что так здорово придумала устроить?! То есть наоборот, конечно, наоборот – что это за змеюка у нас завелась? Ни на Лилит, ни на Мари подумать так просто невозможно…

Надеюсь, что и они меня ни в чём не подозревают. Хотя ну что особенного случилось-то? По факту Максику бешеные немки всего лишь поправили причёску, немного поцарапав и случайно помяв лицо об унитаз, потому что дёргался, не хотел в него лицом попадать. С Доком такое тоже иногда случается, когда обстоятельства заставляют его бриться, особенно с похмелья.

Меня больше заинтриговали другие вопросы – во-первых, зачем Максу за нами подглядывать? С япошками и так всё было ясно, все они извращенцы, а он-то чего такого нового мог подсмотреть?

А во-вторых, ради какого прикола Макс нам об этом рассказал? Неужели только для того чтобы выгородить Семёна? Подумаешь, ужас какой – попросила не вешаться… ну, правильно попросила – не наоборот же! И вообще, я в шутку может так сказала, с психу просто!

По правде после всего случившегося нам всем было страшно неудобно перед Сёмой, хотя он сам, конечно, во всём виноват. Ладно, пусть не во всём, но во многом, то есть в основном – короче, если б не он, ничего бы не было.

А с него, похоже, всё как с гуся вода – совсем не расстроился. Хоть бы немного испугался для приличия, не знает ещё, наверное, как опасно нас злить. Спокойно встал рядом на обеде, говорит. – Привет, девчата. Извините за то недоразумение, больше не повторится.

Мы молча кивнули, я подумала, – ну точно не понимает ничего или конченый псих.

Мы б к нему и не обернулись даже, но он пришёл с ярким пакетом. Открывает, достаёт…

Боже мой! Сумочку! Пепельную такую с золотыми штучками, ой! Вгляделся в тиснение и протянул мне. – Так, это для Грейс…

Вынул другую, розовую в звёздочках, – это для Лилит…

И светло-бежевую с камушками, – а это для Марии.

Стоим, как дуры, в комбезах с настоящими ридикюлями в руках и прям не знаем… вот нафига они нам? Их же носить совершенно не с чем! Интересно, что там? Хотя и сами сумочки вполне ничего, хорошо, что догадался подарить разные. Э… а чего это он вдруг? Я смогла оторвать взгляд от подарка и проницательно взглянула Сёме в лицо.

– Только не надо так на меня смотреть! – он в притворном ужасе отгородился от нас ладонями. – Это просто подарки, я давно хотел сделать, да сразу не всё получилось.

– Спасибо, Сёма, – скромно опускаю глаза, отворачиваюсь.

Поставила сумочку на столик и тихонько скосила глаза на притихших немцев – вот счастье-то! Ещё говорят, что у войны не женское лицо – посмотрели бы на Хелен и Марту! А Ганс с Дирком явно завидуют Максику и уже готовы сами утопиться в унитазе – догадываются, какой их ждёт разговор. Ох, ну хоть какая-то польза от этакой ерунды. Оглядываюсь на подруг по привычке спросить взглядом, – вы тоже это видели?

А их на месте нет, заняты сучки! Сёму целуют! По одному разу, только в щёки, но, тем не менее – это уже превращается в традицию! Делать нечего, пришлось целовать в лоб – в то, что осталось не целованным из приличных мест с прошлого раза.

А Сёмка-то стервец – хоть бы смутился, только зажмурился, будто так и надо! – Девчат, очень приятно, конечно. Но мне от вас нужно немного большего.

Его спасло, что от наглости такой мы впали в лёгкий ступор, и он смог договорить, – сами обещали взять с собой в ангар.

Мы облегчённо вздохнули, переглянулись довольные – как удачно всё сложилось. Убивать его уже вроде бы и не за что, да и в ангаре, без лишних глаз, это можно проделать основательнее. Жаль только, что в гипере ничего за борт не выкинешь, придётся тащить к Доку на воскрешение.

Сразу с обеда мы с Сёмой направились в техсектор, только к себе заскочили на минутку положить подарки. Попросили его подождать у дверей, он понимающе улыбнулся.

Всё-то этот гад понимает! Ну, интересно нам заглянуть в сумочки без свидетелей, и что такого? Нафиг скалиться?Вот может он сделать что-нибудь хорошее и сразу же не испортить? Прям никакого зла не хватает!

Я уже хотела действительно бросить сумочку на койку и быстрей идти в ангар, пока он не передумал и не удрал, но Мари всё-таки не выдержала, открыла ридикюль и аж сомлела, присев на кровать, – помада!

– И тушь, – слабо простонала Лилит.

Нет, так дело не пойдёт! Командую, – Буханка, сделай стол.

Всё нужно делать по порядку, аккуратно – я принялась доставать вещицы из сумочки и расставлять. Моему примеру деловито последовали подружки.

Первым делом выяснили, чем всё это пахнет – оказалось, что ягодами и фруктами. Детское, конечно, но в космосе просто невероятная удача, что помада хотя бы не воняла нашатырём. На вкусы тоже жалоб не возникло – они полностью соответствовали запахам.

Особо мы отметили, что вещи в наборах неодинаковые, даже тени отличались не только формой коробочек, но и оттенками. Это существенно увеличивало число разных комбинаций. Просто невероятно увеличивало!

Вот когда прикинули, сколько нам потребуется времени перебрать их все, я неожиданно вспомнила, – ой! А Сёма?

Мы, не сговариваясь, кинулись к дверям. Сёмы в коридоре не оказалось.

– А…, – выразила общееудивление Лилит.

– А кадет-пилот Семён просил передать, когда вы о нём вспомните, что ждёт в кают-компании, – индифферентно пояснила Буханка.

– Ну, хоть где-то он ждёт, а не просто плюнул и ушёл играть в бильярд. – Торопливо заговорила Мари.

Мы посмотрели на неё, как на дуру, и уже спокойно вернулись в каюту. Не торопясь собрали косметику в ридикюли и пошли посмотреть, как он нас ждёт.

Сёма, естественно, играл в бильярд, но отрывать его сразу от стола мы не решились – фокус в том, с кем он играл. С непревзойдённым снайпером Кэш! Играли только они, все, даже немцы, серьёзно наблюдали.

На лице Кэш не было ни покровительственной, ни снисходительной улыбочки – она играла всерьёз! Сеня же будто выпал из мира, он улыбался странно, смотрел непонятно куда, весь его вид говорил, что он не верит в происходящее и в то же время стремится не упустить ни единого мгновенья игры. Ему точно не важна победа, он уже победил и лишь растягивал время своего триумфа.

Ну, мы же валькирии, отчётливо ощущаем эти вещи, даже э… не всё понимая в бильярде. Я поймала ошарашенные взгляды подруг – этот чувак в трансе! Сам! Впрочем, он не понимает, да и никто, похоже, не видит это единственное настоящее чудо.

Что нам до этих шариков? Встали скромненько в сторонке, поджали губки и хлопаем ресницами, как и положено блондинкам. Дождались выигрыша Кэш – я почувствовала общее разочарование, что игра закончена. А что Кэш выиграла, ясно по определению – просто невозможно себе представить, кем нужно быть, чтобы у неё выиграть, не Сёмой, это точно.

Он замер, рассеянно мечтательно уставился в пространство перед собой, но так уж вышло, что на нас как бы. Мы ему помахали ладошками.

– Помнишь нас? – весело спросила Лилит.

– Мы за тобой! – радостно возвестила Мара.

– Теперь наша очередь! – немного капризно заявляю на него права.

Ещё бы – мы ж его целовали уже, значит всё – имеем все основания заявлять!

Сёмин взгляд прояснился, узнавая, парень легко вернулся в обычное состояние – чудеса, да и только. Поставил кий на подставку, поблагодарил Кэш за игру, и собрался было на выход, но Кэш возразила. – А спор? Показывай!

Семён обернулся к ней. – Спор?

– Забыл, на что играли? – посочувствовал Док. – Ты повесишь две вилки на одной зубочистке на краю стакана.

– Буханка сказала, что это возможно, – запальчиво встряла Марта.

– Только почему-то отказалась показать, как! – обиженно сказала Хелен.

– А не нужно было Макса обижать, – сказал Сёма строго, – ему бы не отказала.

Взял с подставки две вилки, сцепил зубьями, продел зубочистку, затем всю конструкцию поставил самым кончиком палочки на край стакана и осторожно развёл пальцы. Вилки не падали!

Семён спросил в наступившей тишине. – Есть курящие? Зажигалка нужна.

Ему никто не ответил.

– В общем, если зубочистку с короткого конца поджечь, она догорит до края стакана, но всё-таки будет висеть.

– А… а в чём тут фокус? – понизив голос, спросил Дак.

– Да хрен его знает! – в тон ему таинственно отозвался Сёма, – мне тоже ничего не объясняли, ну… когда я на этой фигне двести баксов просрал.

Мы дружно заржали по-солдатски во всё горло – стало легко и радостно, что Сёма не умничал, не воображал, а просто отколол номер только ради веселья.