Текст книги "Сеня с планеты Земля (СИ)"

Автор книги: Евгений Синтезов

Соавторы: Виктор Стогнев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

– А смысл? – натурально пожал я плечами.

– Ты ещё не представляешь, что это за ужас такой – межзвёздная скука. – Печально проговорил искусственный космический разум.

Часть 3. Глава 1

Вой.

Док не пришёл на ужин, ясно, что не в настроении для серьёзных разговоров, и разговор о Сёме придётся отложить. Я поддерживал непринужденную беседу с Даком и Ланой и потихоньку поглядывал на Кэш, пребывающую в демонстративном печально-одиноком, но скромном образе.

В переводе с её логики это означало «мне плохо из-за тебя, гад, и без тебя, сволочь, но я гордая – вот только попробуй подойти! Только попробуй! Ну, что тебе стоит»?

Хм, я тоже гордый, гад и сволочь, спокойно болтал с ребятами, «ничего не замечая» – ну, не в столовке ж мне начинать валяться в ногах и распевать серенады?

Тут и без меня клоунов в достатке, главный, конечно, Сеня, подозрительно притих в уголке. Всё говорило за то, что маэстро не угомонился, угомону на него, вообще, не предвидится, он всего лишь взял паузу между номерами.

И точно – ему удалось превзойти самые смелые ожидания. Целоваться с валькириями, сразу с тремя, в столовке у всех на виду и остаться в живых – такое не то, что ожидать, представить себе было затруднительно.

Финальным аккордом выступления стало дефиле в обнимку с девчонками под отчётливо воображаемый мною цирковой марш.

После такого шоу даже новая, долгожданная серия «Наследника императора по жребию» показалась пресноватой. Когда народ погрузился в картину, заметил, как Кэш тихонько встала и вышла из кают-компании.

Спасибо Сёме, увёл девчонок к себе, значит, есть возможность поговорить с ней в общаге. Недолго думая, вышел следом, ведь сама она ко мне точно не придёт.

Подошёл к дверям в девичью, стою, думаю, что делать. Обращаться к Буханке не хочется, объяснять же придётся причину визита по всей форме. А что я скажу? Что поговорить надо с милой? Так она её просто вызовет, а мне нужно видеть Кэш.

– Желаете установить связь с оператором Кэш в режиме видеоконференции? – немедленно отозвалась искин.

– Сгинь! – огрызнулся я, но тут же одумался, – Буханочка, открой дверь, пожалуйста!

– Пожалуйста, – равнодушно отозвалась она, дверь открылась, – оператор Кэш запросила для вас временный допуск в данное жилое помещение.

«Благоприятный признак», – подумал я, боясь сглазить.

Кажется, шведки правы в своих суевериях, что мы делимся удачей и неудачами с теми, кто нам не безразличен. Не то, что Сёма мне прям очень близок, но чуток его шизанутого везения мне всё-таки перепало.

Я это затем говорю, чтобы не вдаваться в подробности нашего объяснения. Ну, кому интересно знать, кто как посмотрел, или отвёл взгляд, а потом покраснел-побледнел, вздохнул или пёрнул вообще?

Да и в целом правы шведки. В самый разгар, когда я ломал голову над тем, как тащить Кэш в каюту – голую на руках после или за руку прям сейчас, в помещение ворвались эти фурии и скандальным тоном, вслух, по-шведски, велели нам выметаться. Так я понял из бегущей строки перевода, а файл «эпитеты, метафоры и ссылки на скандинавскую мифологию» удалил, не открывая.

Со стыда мы с Кэш быстро, поскольку не совсем одетые, прошмыгнули по коридору в каюту. «Дома» одеваться смысла уже не было никакого, близился отбой, и мы без ненужных проволочек продолжили с того места, на котором нас столь бестактно прервали. Не заметили, как врубили гипноизлучатели.

***

Проснулся сам, раньше подруги. Тихонько сполз с койки, пошёл в душ. Пока мылся, рассеянно думал, что вот же как нам повезло с Сёмой – рутинный переход в гипере скучным никак не назовёшь.

Что ж будет, когда начнётся настоящая работа? Впрочем, на работе мы и без Сёмы ни разу не скучали, так что вряд ли что-нибудь изменится. А ему ещё учиться и учиться…

Гм, как ни странно это звучало бы для землян. Это ж на отсталой Земле, чтоб попасть в космос, сначала нужно долго учиться, в просвещённом Содружестве всё гораздо проще, хех.

Вот и не будем усложнять – не стал будить Кэш, предоставив это удовольствие Буханке, пошёл завтракать один. Как ни рано проснулся, в столовке я оказался не первым.

Макс уже торопливо поглощал утреннюю дозу питательных веществ среднегалактического вкуса, низко склонившись над тарелкой. Это бы и ладно, подумаешь – голодный космический волк. На парне не было хаира!

То есть волосы присутствовали, даже вымытые, на цвет оказались просто тёмными, по форме прямыми, расчёсанными без пробора так, что длинная чёлка закрывала лицо.

Подхожу к нему – не реагирует, то есть не здоровается, а так бы, наверное, готов был нос утопить в тарелке.

Постоял я молча, подождал, да и говорю задушевно, – здравствуй, Максим, приятного аппетита!

А он в ответ. – Угу. И тебе.

Думаю, какой-то он напряжённый с утра, ловлю двумя пальцами подбородок и плавно, но твёрдо, разворачиваю к себе анфас. Бедняга со стыда аж зажмурился, хотя при столь заплывших глазках мог и не трудиться – без имплантов точно бы нихрена не видел.

Ну, синяки можно отнести на Сёмин счёт, чисто теоретически, конечно, – не верится, что он смог обидеть пацана. И царапины явно указывали на женское авторство. Однако валькирии ему голову бы просто оторвали, натурально, а других подозреваемых нет.

Я даже растерялся от непривычного ощущения – мне на корабле что-то непонятно! – Буханка, чего молчим?

– Хочу и молчу! – огорошила меня искин.

– Перегрелась мать твоя плата?

– Олег Васильев, – перешла Буханка на официальный тон, – передача вам личной информации программиста Макса в данный момент не обусловлена служебной необходимостью или угрозой вашему здоровью. Вы можете обжаловать в установленном уставом компании порядке моё решение у его непосредственной начальницы старшего техника Фары или у Кэпа.

Она замолчала на полсекунды и добила с совершенно Сёмиными интонациями. – А сейчас хоть об переборку убейся, мне пох.

Макс тут же воспользовался моим замешательством, вырвался, вскочил, метнулся к выходу – и кашу не доел, и посуду не убрал, неряха. Однако полный обвал общественной морали! Начиная с Буханки и её живого воплощения, Макса, и заканчивая, просто страшно подумать кем…

Хотя до Кэпа с Чифом Сёма, вроде бы, добраться ещё не должен. Гм, а это мысль – заслание гильдией через вербовку казачка с целью превращения приличной ЧВК ZX в пиратскую шайку.

И не так это смешно, как кажется, Док на полном серьёзе утверждает, что гильдии, по общим законам Содружества – это преступные организации и, вообще, организованная преступность.

Без их услуг в зоне тёмных миров, конечно, не обойтись, и только поэтому ОСБ их ещё не изничтожила. Все они, по мнению Дока, должны быть «на связи» с объединённой системой безопасности.

Может быть это операция спецслужб? Тогда тут непременно замешана политика. Тоже не смешно – Кэп с Чифом граждане, и чёрт знает их инопланетные расклады.

Как интересно! Даже не заметил, как сжевал кашу совсем без соуса… стоп! Что-то не помню, как брал завтрак – так что же это я такое сжевал в задумчивости?

Послышался голос Дока. – Наверное, я убью эту сволочь!

Я полностью очнулся от размышлений. – Привет. Ту сволочь, о которой я думаю?

– Э… привет, – Док открыл столик, взялся за тарелку, – вряд ли ты сейчас думаешь о кошках.

Я машинально отхлебнул из Максимкиного – а в этом уже не было никаких сомнений – стакана космического киселя. Впрочем, придётся делать вид, что вот это мой столик и мой завтрак.

Поковыряв вилкой остатки в тарелке, спрашиваю строго. – Что-то не так с моим котёнком?

– С моим котёнком, – угрюмо поправил Док. – Он ничего не жрёт – здесь его тупо нечем кормить.

Я испугался. – Он ещё живой?

– Да, только…, – засмущался медик, – пожалуйста, не бей пока Сёму.

– А он тут причём? – внимательно вглядываюсь в лицо друга.

– Капсула занята, – потупился этот живодёр, – я туда поместил кота, чтоб не сдох ненароком.

В этот момент в кают-компанию вошёл Семён. Вежливо поздоровался, спокойно встал рядом со мной, откинул крышку и достал тарелку с оладьями и… со сметаной. Как ни в чём ни бывало этот гад наткнул оладушек на вилку, макнул в сметанку и – держите меня семеро, я за себя не отвечаю – укусил его!

– Сёма, – спрашиваю как бы между прочим, – ты любишь животных?

Тот утвердительно кивнул, не раскрывая занятого рта.

– У Дока котёнок голодный, – говорю, скорбно потупившись – стараясь не смотреть, как он жрёт.

Он прожевал, запил чем-то похожим на колу, и только тогда снизошёл. – Странно. При операционных коты, вроде бы, голодать не должны.

Док одарил его оценивающим взглядом, явно прикидывая в уме, что бы ампутировать для начала.

– Но у вас же тут всё через кибернетику, – он снисходительно усмехнулся. – Если отпустишь после завтрака в мастерскую на часок, принесу какой-нибудь корм. Если вспомню вкус – вискасом как-то сильно уже пьяный водку заедал. Но! Бесплатно – только коту, лично буду кормить.

– Договорились, Сеня, – плотоядно ему улыбаюсь, – подходи к Доку через час.

Сеня кивнул, не торопясь поел, убрал посуду, закрыл ячейку и вышел. Мы с Доком всё это время смотрели, он в свою, а я в Максикову, тарелки. Когда Сёма, наконец, удалился, спрашиваю Дока, – сколько будешь перенастраивать капсулу?

– Пять минут, – Док мне радостно улыбнулся, – но ты не торопись, дружище, не спеши…

– Не учи учёного, – обрываю его злорадство. – Пойдём к тебе, есть разговор.

Глава 2

Семён.

Сразу в мастерскую я, конечно же, не пошёл, сначала вернулся к себе за шоколадками. По пути в мастерскую удалось совершить маленькое чудо – уговорил Буханку не будить Фару, если ещё спит, не тревожить зря начальницу, просто пустить меня к верстаку.

Ведь я веду уже два исследовательских проекта особой важности, вот! Искин согласилась, предупредив, что до прихода Фары шаг влево или вправо от верстака будет считаться нарушением – вырубит без предупреждения.

Дескать, ей и одного гвоздя в переборку хватило. Была бы бабой – цены бы ей не было! Во всяком случае не нудила бы: «Гвоздя в доме прибить некому»! Вот бы её разум вселить Ирке – фигушки я больше с Земли улечу. Хотя, если честно, окажись сейчас на Земле, вряд ли куда-нибудь полетел бы.

Сижу «вчера», до отбоя то есть, смотрю в окно. Там ночь и звёзды, а в каюте светло, как днём, и ни одна лампочка не горит – от диссонанса аж ностальгия разыгралась, пришлось для успокоения съесть шоколадку с фундуком. Вот с этого я и начал – с лампочек.

Попытался объяснить Буханке, зачем мне очаговые источники света. Потом чуть крышей не поехал, пытаясь понять её возражения и заодно то, как всё освещается сейчас. Еле как уговорил попробовать, мол, это новый опыт в программе исследований эмоций и всего такого.

Саму люстру мы согласовали без дискуссий, ей сразу понравились светильники в моей земной квартирке. С выключателями снова возникло недопонимание.

Почему свет не должен включаться и выключаться автоматически? Или по мысле-приказу? Ну, хотя бы по голосовому приказу! Что за удовольствие в тёмной комнате нашаривать выключатель?

Блин! Да чтоб хоть однажды, проснутся среди ночи! В тёмной комнате! Смотреть в потолок и чувствовать себя таким несчастным и одиноким!

Буханка зависла на две секунды и уточнила потом. – В сортире так же сделаешь?

– В сортире-то зачем? – так далеко моя тоска по Земле не заходила.

– Ну, чтоб смотреть в потолок и чувствовать себя несчастным, – совсем неехидно предположила искин.

Я не нашёлся, что ответить.

– Не хочешь чувствовать себя несчастным в сортире? Ну и ладно, кстати, вот и Фара пришла.

Я обернулся, подхватил шоколадки, сделал всего два шага навстречу, услышав напоследок, – я тебя предупреждала.

Когда сознание вернулось, в нём звучал чудный голосок Фары. – Я тоже прям до обморока рада тебя видеть. Вставай уже.

Она, присев на корточки, трясла меня за плечи. Я открыл глаза и попытался поймать в фокус её лицо. – Привет.

Встряхнув меня хорошенько, отпустила. – Вставай и рассказывай всё по порядку.

Я, крепко приложился затылком о палубу, оттого совсем не спешил подчиняться, – а с какой стати? Ты мне не начальник, штрафы я отработал…

– Пока отработал, – добавила она, недобро прищурившись.

– Только вот, пользуясь служебным положением, угрожать мне не нужно, – закидываю руку за голову. – Я, может, с детства обожаю влажную уборку. Или ты думаешь, что сможешь сделать мне хуже, чем Вой?

– Не я, так девчонки, – угрюмо пообещала она.

– Всё равно потом Док воскресит, – на это Фара ехидно улыбнулась.

Я тут же упредил её сомнения, – воскресит, как надо – я ж обещал кормить кота.

Она отвернулась, надолго замолчав. Мне сразу сделалось неуютно на палубе, я резко сел, взял её за руку. – Ну, ладно, хватит тебе. Спрашивай уже, что тебе рассказать.

Фара, не поворачивая ко мне лица, проговорила. – Зачем ты натравил на Макса своих девчонок?

– Во-первых, они твои, – говорю, как можно спокойнее, – во-вторых, никого я не натравливал.

Фара резко обернулась ко мне. На её ресницах блеснули слёзы, будь я проклят!

Говорю отчётливо. – Буханка, старшему технику полный доступ к моим личным данным.

– С какого момента и до каких пор? – уточнила искин.

– Да всё, что знаешь, ну…, – я вовремя прикусил язык, едва не ляпнув: «… и всегда, наверное».

Фара смотрела на меня во все глаза – блин, ради этого взгляда стоило убить Макса. Да хоть сто Максов!

Я всё-таки нашёл в себе силы на осторожную формулировку. – Расскажи о дырке в стене и о пари с Максом.

Фара, наконец, опустила чудные ресницы, погрузилась в моё тёмное прошлое. Спустя десяток секунд задумчиво выдала первое заключение. – Трындец.

Нет, я уверен, что Фара подумала по-другому, это Буханка набралась от меня сленгового мусора – так и переводит в самой доступной мне форме. Чудесное создание – как бы я без неё всё объяснил этой очаровательной девушке? А так раз, и готово. Я б в неё точно влюбился…

Гм, если б не Фара. Она сама стала рассказывать. – Понимаешь, какая забавная штука. Макс мой подчинённый, и о проблемах с его здоровьем искин мне докладывает сразу. Вызываю его, спрашиваю, что случилось. Не ответил. Буханка так и оповестила: «Отказался отвечать». Мне!

Фара покачала головой, видимо, всё ещё не веря в это. – Спрашиваю валькирий, они мне сразу. – Это не мы!

– Конечно же! Если б они, тушку Макса никакая супер регенерационная капсула б не смогла восстановить. Спрашиваю, кто, – снова отказ в ответе.

– И тогда ты догадалась спросить об этом саму Буханку, – высказываю предположение.

– Скорее, решилась, – Фара грустно улыбнулась, – ведь личное общение закрыто даже от Кэпа с Чифом, а должностные запросы – уже служебная информация.

– Ну и какие «мои девчонки» это сделали? – мне всё ещё непонятно.

– Операторы истребителей Марта и Хелен…

Блин! Для них же японцы – погибшие герои!

– … во время вечернего киносеанса спросили у Макса разрешения навестить его в каюте. – На этот раз она покачала головкой печально, – ну и навестили. Разбили, расцарапали морду, сунули несколько раз головой в воду…

Бедняга Макс!

– … кровь так смывали. Заодно волосы вымыли – теперь он стал похож на человека.

Мы помолчали, она снова горько заговорила. – Самое смешное – ты ни в чём не виноват! Макса никто не заставлял спорить с тобой! И получается, что это кто-то из моих валькирий передал Марте и Хелен его «признание». А может и все передали – просто чтоб самим не убивать. Ради какого чёрта ты всё это устроил?!

– Э… а разве Буханка не сказала? – мне, право, неловко.

– Сказала, конечно, – Фара стала язвительна. – «Мотивация субъекта не формализуется в принятой в цивилизованном обществе системе понятий».

Сразу подумалось. – «Не по понятиям я, значит».

– В общем, Сёма, ты для меня стал проблемой, – заговорила она очень жёстко. – Не вздумай только себе льстить – решить её мне не составит слишком большого труда. И уж поверь – от немедленного решения меня удерживает отнюдь не жалость…

Я отчего-то сразу ей поверил, настолько убедительно у неё получилось.

–… а всего лишь перспектива неприятного объяснения с Кэпом и Чифом, твоему Вою я объяснять и так ничего не обязана. Так что жить тебе, дружок, осталось до выхода Буханки из гипера.

Фара открыто мне улыбнулась! – Тогда я смогу устроить тебе в пространстве приличный несчастный случай. Согласен подождать?

Что мне ещё оставалось? Только пожать плечами.

За то финальная частьотповеди звучала как песня. – Ты же будешь вести себя хорошо, правда? И постарайся всё время быть у меня на глазах, помоги разобраться с твоей мотивацией. Ладно?

Я протянул ей шоколадки. – Вот.

– Что «вот»? – удивлённо склонила она голову к плечу.

– Хотел тебя угостить и попросить об одной вещи…, – она приняла подарок, улыбнувшись краешками губ.

Перехожу от лирики к делу. – Они все с джемом, но, конечно, ненастоящим. В них специальные вещества, придающие вкус, запах и цвет.

– У тебя ж тут, – я взмахом вокруг показал, где, её улыбка стала чуть шире, – есть приборы, чтоб выделить эти вещества?

Фара задумчиво спросила. – Я, кажется, догадываюсь, о чём ты – та странная паста внутри конфеты – джем?

– Ага, – я насторожился.

– А Кэш говорит – начинка, – немного смутилась инопланетянка.

– Начинка – это просто то, что находится внутри. Начинкой могут быть орехи, фрукты, джем…

– Сёма, ты, кажется, не совсем ещё понял, куда попал, – строго сказала Фара, – все эти ваши тонкости важны лишь на вашей отсталой планетке.

У меня натурально отвалилась челюсть.

Фара снисходительно пояснила. – У развитых рас атрофируются второстепенные сенсорные системы. Я, например, тоже человек, но мой мир намного опередил Землю. Для меня все начинки этих конфет на вкус одинаковы. Твёрдые понравились больше – они забавно скрипят на зубах!

Ё-моё, нашу мать, эволюцию! Вот почему Буханка сразу так меня угостила! Так если у этих развитых существ чувствительность слабее нашей, примерно, во столько же раз, во сколько наша слабее чувствительности домашних животных… Бедные пёсики – как они нас выносят?

Моё замешательство Фара поняла по-своему. – Не нужно нас жалеть, Сёма, даже у меня перед тобой преимущества просто колоссальные в сравнении с незначительной потерей чувствительности…

– Мне киску жалко, – я едва не всхлипнул, – котёнок у Дока из-за этого ничего тут не жрёт.

– Котёнок? – личико Фары отразило напряжённую работу мысли.

– Тот зверёк, которого Док забрал после отбоя тревоги!

– А! Ха-ха-ха! Вот кого Кэш имела в виду, говоря о… гм, неважно о ком.

– Ну да, на Воя почти не похож, но дело не в размерах или окраске, а в отношении!

– Это существо значится лабораторным образцом в заявленном Доком эксперименте, – Кэш поджала губки, – какие к нему могут быть отношения?

– В том и суть эксперимента, тебе, наверное, не понять, – искренне жалею эту покалеченную высокоразвитой цивилизацией душу, – у тебя ж никогда не было домашнего животного?

– Чего у меня не было с животным? – слишком спокойно уточнила она прищурившись.

– Не то! Ну, ты не имела…э… то есть не владела животным? – я слегка запутался, судорожно подбирая слова.

– Рабовладение омерзительно, – скривилась девушка.

– Какое рабство? – я растерялся. – А! Это просто так называется по древней традиции, на самом деле это дружба, забота…

– С рабом? – ехидно ухмыльнулась Фара.

– Хрен с тобой, – мне уже надоело, – пусть с рабом.

– Спасибо, Сёма, так мне действительно намного понятнее, – она положила ладошки мне на плечи, заглянула в глаза.

Я тут же по старой памяти прикрыл нос ладонями и немного охренел, услышав. – Вот ты и поможешь мне понять отличие раба от домашнего животного, хорошо?

Я смог лишь промычать сквозь прижатые ладони и самому нечто невразумительное.

– Вот и славно, – обожаю, когда она так улыбается. – Начнём с заботы. Чем у вас обычно кормят котят?

Глава 3

Начали действительно с заботы о котёнке. На остальное из-за разговоров почти не осталось времени. Под руководством Фары дела пошли намного лучше. Она расспросила о кошачьих предпочтениях, а Буханка шустро подобрала опытные образцы животных тканей с посещаемых ранее планет хуманского ареала. Из расспросов Фара выяснила, что котам вполне подходит наша пища, и в дальнейшем исходили из этого обстоятельства.

Пробовать, что получалось, само собой, снова пришлось мне. За милым общением, да интересным делом, час пролетел незаметно, и Фара милостиво отпустила меня исполнять служебные обязанности.

Вот говорю совсем без ехидцы «милостиво отпустила» и сам с себя офигиваю. Мало того, что не испытываю ни малейшего протеста по этому поводу, мне ещё и радостно от её указания, сообщить, как только освобожусь, где нахожусь и что собираюсь делать. Да уж, мы не рабы, мы их приручённые домашние животные.

Коты, и те, такого с собой не позволяют и, конечно, никому не сообщают, чьи ботинки стоят первыми на очереди в их планах на обсыкание. Наверное, нужно как-нибудь изъять котонавта у Дока и передать Фаре – вместо себя, любимого. Пусть хоть почувствует разницу, а то не улыбнулась даже, командует, будто так и надо!

***

По дороге попросил искин вызвать Дока, сообщил, что иду с пробной порцией. В медблок Буханка пропустила без формальностей, там оказался и Вой. Я подумал, что вот же – чудовище, а тоже переживает.

Мы втроём и кормили кота. Обошлись без насилия, Док лишь слегка ткнул его носиком в угощение. Корм мы с Фарой оформили в виде конфет, чтоб не озадачивать пока Дока блюдцем.

Развернул, и паштет готов к употреблению с картонной подложки. Котяра одобрил и вкус, и упаковку – как только опустела, сразу принялся гонять её лапами по палубе. Мы умилённо переглянулись.

– Молодец, Сень, спасибо, – с чувством произнёс Док, – век не забуду.

– Ну, век это слишком долго, – возразил Вой, – готовь капсулу. Пойдём, Сёма, в столовку.

– Э… в столовку? – я слегка растерялся, забыл совсем о тренировке, – ты иди, я сейчас…

– Пойдём, Сёма, – он положил мне руку на плечи, – большой уже бояться.

– Да не боюсь я, просто…

– Просто пойдём, у нас много дел. Сначала силовые упражнения, затем спарринг…

– Может, сразу убьёшь? – мне почти весело.

– Сеня, – вмешался Док, – в капсуле же происходит ускоренная регенерация всех тканей – мышцы вырастут! Быстрее станешь сильным – быстрей отправишь в капсулу Воя. А то она по его телу уже истосковалась вся!

Заржали все трое, и я в обнимку с Воем отправился в кают-компанию зарабатывать горький хлеб космического пилота.

***

Вой.

Разговор с Доком ожидаемо ничего не прояснил. Этот странный человек, всю жизнь воюющий с ветряными мельницами мировых заговоров и порочных систем, отказался в упор замечать очевидное и невероятное в череде, казалось бы, случайных совпадений.

Самое неприятное – он настолько логичен в своих возражениях, что я даже слегка засомневался в собственном рассудке. Нужно отдать ему должное, Док всё-таки не дурак и очень внимательный собеседник – выслушал с начала до конца, ни разу не перебив. А выслушав, немного помолчал и деловито приступил к разделке, вооружившись бритвой Окама и ледорубом имени Троцкого.

Начал он с валькирий. Именно с тех доисторических и легендарных. Наши шведки – живое доказательство их исторической реальности. Что ещё это доказывает? Давно известную ерунду – все мифы основаны на реальных событиях, все герои имеют настоящих исторических прототипов.

Просто по принципу отсечения лишнего и тупой лени гораздо проще пересказать правду, чем создавать голый вымысел. Следует ли из этого, что основатели заманившей их секты верили в эти предания?

Вообще ни разу! Во всём мире охмурялы используют перелицованные с древних былин сказочки для манипулирования людьми с несформировавшейся психикой. А наши девочки именно такие – романтические, экзальтированные, вечно скучающие.

Такие дурочки по всему миру ежедневно тысячами попадают в лапы негодяев разного толка от самодеятельных психопатов, до организованных работорговцев. Наши попали к работорговцам – это следует из мифов об отношениях валькирий с братцем Локи.

Скорей всего деляги даже не осознали, насколько им повезло просто продать девчонок гильдии. Да и о гильдии они понятия не имеют – всего лишь один из постоянных заказчиков, и только.

Что получаем в итоге? Аферисты, сами того не желая, вернули к жизни старых богов. Да-да, он сказал, что совсем не шутит. По правде-то, старые боги в душах своих не чухали, что они боги.

Возможно, сами они считали себя людьми со сверхспособностями, а в богов их потом обрядили творцы эпоса по эпическим их похождениям. По легендам валькирии – дочери Одина, сёстры непутёвого Локи.

Этот хмырь предложил им, чтоб избежать участия в запланированном папой Рагнаради, сделать финт ушами – пасть как можно ниже, прям в его койку. Они теряли крылышки и немного романтизма, зато обретали бессмертие на земле.

То есть их генотип запрограммирован на сохранение и воспроизводство. Те же легенды гласят, что все вместе они отказались, но вот по опыту общения наших валькирий и одного француза арабского происхождения, по отдельности кое-кто из сестрёнок обсудили с братцем новые возможности тет-а-тет.

Кстати, Доку странно, отчего Макс ни у кого не вызывает интереса. Что, просто гении без сверхспособностей уже привычное дело? А у него ведь невероятнейшая история, достойная «Тысячи и одной ночи»… гм, в чужих постелях.

Я не стал спорить, не сумел сразу подобрать связных слов. Просто перевёл разговор на Сёму – его-то как разъяснить, происками каких богов?

– Это Россия, дружок, – Док пожал плечами. – Вот почему гильдия ни разу не присылала кадетов из России?

– Я русский, и Серёга, мой командир!

– Из России? – терпеливо переспросил он.

Я осёкся – моя карьера на ринге закончилась в Голландии, Серёгина в Африке, он и там пилотировал штурмовики, переделанные и перепроданные вертолёты Ми-8.

Док просто напомнил то, что я и сам знал – в России гибельный риск далеко не означает, что у кандидата нужный психотип. У нас ведь «пьяный заяц тоже зверь». Да и кому нужно разбираться в потопе нелепых смертей, несильно выдающихся на фоне нелепой жизни? В России методы гильдии по отбору пилотов просто не работают – ну, не понять нас внеземному разуму.

Только мне, русскому, показалось естественным поискать героев на родине. Доку интересно – как это мне в голову взбрело? Ксенам-то ладно, им, вообще, всё человеческое чуждо по определению, а вот не хочется ли мне объяснить своё решение Сёминым бойцам-одногруппникам, немцам? Или другу своему Даку?

– Может, Фаре мне что-то объяснять? – ляпнул я с досады.

Док сразу обрадовался. – Кстати, о Фаре!

– Только не надо о Фаре сейчас! – взмолился я без всякой надежды на снисхождение.

– А почему не сейчас-то? – делано удивился Док. – Ты же выискиваешь в экипаже врагов Содружества! Вот же – нашлась, даже не скрывается!

– Это совсем другое, она же тоже инопланетянка…

– Она тоже человек, – строго прервал меня Док, – и всем повторяет, что её родители такие же люди.

– Угу, – на меня снова напала тоска от этой далёкой нормальному человеку темы. – Люди не бывают такими…

– Совершенными? – уточнил он.

– Нечеловечески безупречными. Она андроид, это ж ясно, – сказал я в запале, за что сразу поплатился.

Док тут же спросил. – Это всем ясно?

Я опустил глаза.

– Кажется, это неясно только Семёну? И ему, конечно же, никто не расскажет!

– Надеюсь, что и ты… – прошу его неуверенно.

– Я не стану рассказывать молодому человеку, что он влюбился в андроида, – резко ответил мне друг. – Но ты! Ты решил устроить ещё одну проверку – посмотреть, взаправду ли он ничего не знает об этом?!

Я смог лишь обозначить кивок.

– И когда ты в этом убедишься, я с чистой совестью должен буду поставить ему диагноз ВИЧ?

Он приблизился лицом к лицу, нос к носу и спросил вкрадчиво. – Какого хрена, Олежка?

– Я… я… запутался сам уже, – мне и впрямь стало непонятно, какого хрена я затеял этот разговор. – Он всех запутал, я его просто убью!

– Угу, – Док сокрушённо вздохнул, – и притащишь его сюда. И на следующий день снова…

– Не, – мотаю головой, – Буханка одобрила не чаще раза в два дня, да и то – всего декаду. Потерпи до выхода из гипера?

– Тогда ты просто выбросишь парня в пространство, – уфолог насмешливо поднял глаза к потолку, – ну и трагедь! Капец и инопланетяне!

– Да ладно тебе, – примирительно хлопаю его по колену. – Я за ним ещё посмотрю, может, всё будет нормально.

– С какой это радости вдруг станет всё нормально? У нас всё через жопу всегда, а тут из-за Сёмы… – он горько улыбнулся. – Хотя чем чёрт не шутит? Я тоже понаблюдаю… а то жаль парня.

– Вот и договорились, – я шутливо вытер пот со лба, – не мог сразу согласиться?