Текст книги "Эдгар По в России"

Автор книги: Евгений Шалашов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

– Простите, госпожа, но я не один... Может быть вы смогли бы нам дать немного хлеба? Или еще чего? У нас нет денег, но я могу оставить вам свои часы, а у моих спутников есть несколько золотых цепочек в качестве платы.

– Не говори глупостей, – прикрикнула на него хозяйка дома. – Кто же с голодных и уставших путников деньги за хлеб берет?! Раз уж горы и Асамат вас отпустили, значит, мой долг вас накормить и обогреть. Сколько вас тут?

– Четверо.

– Пусть выходят, – женщина махнула рукой, приглашая их в дом, и исчезла в дверном проеме.

Никого два раза приглашать надобности не возникло: вся компания вприпрыжку сбежала с невысокого склона, у которого стоял домик, и вошла внутрь. Путешественники оказались в просторной комнате, служившей одновременно и кухней, и столовой, и гостиной, так же как и ее огромный старинный (как и сам дом) очаг служил и для приготовления пищи, и для обогрева дома, и вместо камина. По всем стенам были развешаны пучки каких-то трав и цветов, стояла простая грубая деревянная мебель, сработанная здешними хозяевами, а около очага висели и стояли на полках, сверкая начищенными боками, котелки, чугунки и сковородки. В очаге закипал медный пузатый чайник. В доме пахло травами и мясной похлебкой. На кресле-качалке спала толстая рыжая кошка, а вторая, черная, грелась на дровах около очага.

Хозяйка посмотрела на усталые физиономии нежданных гостей, покачала головой и указала на стол:

– Садитесь, сейчас ужинать будем, – она принялась ставить перед ними простые глиняные миски и класть ложки.

– А мы вас не объедим? – забеспокоилась Мэри. – Вот у меня есть цепочка, ее можно продать.

– Прекрати, – одернула ее женщина. – Закон гостеприимства знаешь? Чтишь?

– Да, конечно, – потупилась обычно бойкая Мэри.

– И я чту, – женщина поставила на стол большой чугунок, из-под крышки которого пахло мясной похлебкой, положила на стол на деревянную доску нарезанный хлеб, и поставила на тарелке целую головку сыра, которую ловко тут же и нарезала. – Наша Розми только на традициях и обычаях стоит, всем другим на зависть. И силы Тьмы не смогут ее захватить, покуда в наших сердцах живут законы наших предков, а главные из них: чтить старших, защищать слабых, не предавать друзей и короля, да соблюдать закон гостеприимства.

– Но ведь нас так много, а у вас запасы не рассчитаны на такую прорву народа, – возразил Рик.

– И ты туда же, балбес, – женщина принялась разливать похлебку по глиняным мискам. – Ты Розми своей жизнью защищаешь, ты на границе стоишь и душой своей и кровью платишь за нашу спокойную жизнь, а мне для тебя кусок хлеба жалко?

– Откуда вы знаете? – удивился полковник.

– Я это вижу, – женщина закончила разливать по мискам похлебку и села во главе стола, начала есть, подавая пример остальным. – Боги Света в милости своей дали мне немного способностей, чуть-чуть совсем, но это я могу увидеть.

– А как к вам обращаться можно? – Тео с трудом нашел в себе силы оторваться от еды, которая путешественникам показалась пищей богов.

– Можете звать меня Кати, – женщина улыбнулась.

Вскоре все познакомились. Кати рассказала, что живет тут с давних пор. Она родилась здесь, потом уехала в город, а когда жизнь в городе не сложилась, то вернулась к родителям в этот дом. Было это очень давно, но женщина обрела в этом лесу себя и ни о чем не жалела. Ее дети тоже уехали в город, а муж однажды зимой не вернулся из леса. Как полагала Кати, его все же одолел медведь или волки, что обитали в здешних краях.

Потом женщина ласково улыбнулась потерянной Эстель и вдруг предложила:

– Оставайся у меня, милая. Тут есть место, его даже больше, чем нужно мне одной, здесь тебе будет спокойно.

– Зачем ей оставаться? – удивился Тео. – Мы ее проводим до города, а если надо, то и до дома, ведь мы спасли Эстель от жрецов Сета, теперь уж точно не бросим!

– Не торопись, – Кати покачала головой. Ее мудрые глаза казались печальными. – Она сама решит.

– Почему вы думаете, что Эстель хочет остаться? – удивилась Мэри. – Тут очень хорошо, но жить же не просто, надо заботиться о тепле, носить воду, поблизости нет магазинов, это очень трудно! Вы привыкли к такой жизни, а Эстель – нет. Она может стать вам обузой.

– У меня никого не осталось, – тихо ответила Эстель. – Мои родители умерли несколько лет назад, братья и сестры разъехались кто куда. Я им не нужна. Мой кузен привел меня к жрецам Сета, чтобы принести в жертву, ведь я никому не нужна, меня никто не будет искать, – девушка опустила глаза.

– Подожди себя хоронить, – Рик похлопал ее по руке. – Еще все наладится! Хочешь, заберу тебя во Фритаун? Там найдем тебе жилье, работу найдешь, будешь жить в столице.

– Я подумаю, Рик, но мне не нравятся большие города, я их боюсь, честно говоря. Я подумаю, – Эстель вновь принялась за еду.

– А что вас привело в наши края? – спросила Кати.

– Мы ищем драконов. Их следы, – призналась Мэри. Настроение ее несколько испортилось после слов Рика, но она решила не обращать на это внимания. – Может быть, вы что-то слышали? Тут есть пещеры, где мы нашли их скелеты, наверняка, среди местных жителей ходит множество легенд и преданий о драконах.

– Конечно, я знаю все эти легенды, – пожала плечами Кати. Она принялась собирать пустые миски гостей, и уже хотела поставить на стол кружки, но обернулась к Мэри. – Здесь недалеко есть их замок.

Мэри замерла столбом. Ее карие с янтарными искрами глаза вспыхнули фанатичным огнем.

Тео чуть не подавился куском хлеба.

Рик обреченно прикрыл глаза ладонью.

– Где? – Мэри схватила за руку хозяйку.

– Недалеко, километров пять на запад, – пожала плечами Кати.

– Они там до сих пор? – голос Мэри стал хриплым, а горло перехватило. – Они еще там?

– Нет, конечно, – отмахнулась женщина. – Их там уже пару веков не видели, то ли вымерли, то ли улетели. А пещеры эти были их могильниками, они туда уходили умирать. Это было гордое племя. Они слабость не признавали вообще. Из наших краев частенько девушек воровали, да и много наших мужчин полегло в битвах с ними – тем потеха была, а мужчинам-то надобно же своих невест возвращать. Так наши предания гласят. Потом-то у наших драконов конфликт вышел с другим родом-племенем. Обитатели нашего замка несколько десятков лет продержались, да только род их измельчал, или мужчин не осталось, или болезнь их подкосила, а может быть ушли они, но еще до прилета пришельцев замок опустел. Так моя мать и бабка рассказывали.

– А вы покажете, как выйти к замку? – прошептала Мэри.

– Да, направление дам, не ошибетесь. Сама уж не пойду, не обессудьте, но нет у меня времени туда-сюда без дела ходить, да и здоровье уже не то.

– Мэри! – взмолился Рик. – У нас все припасы остались у поклонников Сета! У нас нет ни еды, ни одежды, ни денег! Мы не можем никуда идти! Нам надо добраться хотя бы до Коньскосора, там уже можно будет и деньги в банке снять, купить еду и снаряжение и отправиться вновь сюда. Нам обязательно надо будет сообщить о жрецах Сета военным и властям! Неизвестно, сколько людей они еще принесут там в жертву.

– Рик, не говори ерунды, – отмахнулась Мэри. – Они уже давно свои вещички собрали и сбежали, они же понимают, что там стало опасно, а мы семь дней по пещерам мотались!

– Они же не могли предположить, что мы выберемся, могли и остаться, – начал спорить Рик. – Мы никуда не пойдем!

– Они прячутся от властей и других жрецов, Рик! Они осторожны и хитры, они лучше на всякий случай покинут этот свой храм и уйдут в другое тайное убежище, чем будут рисковать! Не говори ерунды! – отмахнулась от него Мэри.

– Мэри! У нас нет еды!!! У нас нет воды!!! У нас ничего нет!

– День мы без еды спокойно продержимся, немного похудеем. Только взглянем на эти развалины и все! – взмахнула руками профессор.

– Рик, оставь ты ее в покое, – махнул рукой Теодор. – Бесполезно. Если она вбила себе в голову что-то, то уже ничего сделать невозможно. Особенно, если дело касается драконов. Поверь мне, я ее со студенческих лет знаю: проще согласиться, чем убеждать ее в чем-то.

– Рик, мы посмотрим только! Пара часов – максимум, и пойдем в Коньскосор, обещаю! – Мэри молитвенно сложила руки, умоляюще заглянула в глаза Рику.

– Ага, ты скелеты несколько часов изучала. Так я тебе и поверил, – пробурчал полковник. – Нет уж! Хватит! Идем домой, а после ты что хочешь, то и делай: хоть в пещеры возвращайся, хоть замок свой исследуй! Я с тобой туда не пойду. В конце концов, мне в Академию вернуться надо! На этот раз уж как-нибудь без меня!

Тео лишь заржал.

Утром путники отправились в покинутый замок драконов по едва приметной тропке, получив описание пути от Кати. Женщина заставила их взять мешок с припасами. Там было немного хлеба, сыра, вяленого мяса и несколько сваренных вкрутую яиц, этого должно было им хватить на несколько дней. Плату она отказалась брать категорически, а когда Тео попытался подсунуть ей под кастрюлю золотую цепочку с шеи, мгновенно ее нашла, вернула хозяину и отчитала его как мальчишку. Женщина лишь сказала, что им суждено многое, и она будет рада им помочь хоть в малости.

Эстель решила остаться с Кати. Рик не смог ее уговорить поехать с ним или без него, но в другой город, где он мог бы ей помочь устроиться. Девушка нашла тут покой.

Когда путешественники поднялись на склон холма, Тео оглянулся: у двери домика стояли две женщины, они махали руками и улыбались, Кати доброй материнской улыбкой, а Эстель грустной, но решительной. Обе они приняли свое решение жить в этом чудесном домике посреди гор и прекрасного соснового леса.

3

Замок Королей погрузился в непонятное оцепенение.

Прислуга ходила на цыпочках, старший дворецкий прикрикивал на всех своих подчиненных, а старшая экономка чихвостила горничных почем зря. Повара ругали помощников, а охрана усилила бдительность. Майкл Фокс же ходил чернее тучи и лишь зыркал на своих подчиненных синими глазами из-под насупленных рыжих бровей. Даже собаки и те иногда начинали подвывать от неизвестной тоски, кони недовольно фыркали, а кошки шипели на всех подряд. Лошадь Талинды, гнедая кобылка Стрела, совсем загрустила без хозяйки, которая не находила сил заглянуть к ней. Лошадка понуро бродила по небольшому манежу и плохо ела предложенный корм и гостинцы от конюхов.

Никто не знал, что же произошло, и почему Ее Величество отменила все встречи и приемы. Королева просто не выходила из своих комнат. Она лишь ела предложенную ей пищу, да понуро сидела в личной библиотеке или в гостиной, пока прислуга сервировала стол и застилала постель. Ее Величество даже не желала тренироваться и стрелять в тире, что было для нее совсем уж необычно.

Слуги, как и животные, чуявшие душевное состояние королевы, погружалась в черную меланхолию и тоску. Они чего-то боялись, но сами не знали чего. Ощущение сгустившейся черной тучи и беды не отпускало никого.

На третий день Талинда вышла из своих комнат и приказала по-звать к ней генерала Бодлер-Тюрри.

Винсент вошел в знакомый кабинет. Он ожидал чего угодно, и вполне допускал, что королева может приказать его арестовать или казнить. Сопротивляться он не собирался, полностью принимая свою вину, но он прекрасно понимал, что поступить иначе не имел права. Если бы все повторилось, он поступил бы точно также еще раз, и еще, и еще. Его делом было защищать внучку Джонатана II и ее власть от любых посягательств. Его долгом было защищать Розми от любых врагов, внешних и внутренних. Только принца Лоуренса словно бы хранили сами боги Света или Тьмы, срывая одно покушение за другим!

– Добрый день, Ваше Величество, – поздоровался глава РСР, притворив за собой тяжелую дверь.

– Добрый день, Винсент. Присаживайтесь, – королева указала ему на стул около стола для совещаний.

Выглядела Талинда ужасно: почти черные синяки под глазами, покрасневшие глаза, исхудавшее лицо. Она и без того была очень уж худой – сказывался еще не закончившийся период перехода от подростка к взрослой девушке, – но сейчас ее лицо было черепом, обтянутым кожей. Заострившиеся скулы, провалившиеся огромные глаза, побледневшие губы. Волосы потускнели.

– Винсент, – начала королева, сидя за письменным столом, – я долго думала о нашем последнем разговоре и о том, что решил мой дед. Я могу попытаться понять его желание, т.к. он от чего-то решил, что лучшим правителем страны буду я, а не кто-то из моих дядей или кузенов, и... С одной стороны, я видела недостатки моих дядей, отца и кузенов. Но с другой стороны, я надеюсь, что мне никогда не придется принимать решения, хоть отдаленно похожего на то, что принял дед. Я знаю, что его воля была для вас законом. Я знаю, именно знаю, что вы преданы мне. Мой дед мертв. Он передал корону мне. Поэтому я приказываю вам оставить моего кузена в покое. Вам это понятно?

– Да, Ваше Величество, – склонив голову, ответил генерал.

– Вы и никто другой по вашему поручению никогда более не будете пытаться умертвить, свести с ума, сделать калекой или еще как-то повлиять на душевное или физическое состояние принца Лоуренса. Вам это понятно? – твердо произнесла королева.

– Да, Ваше Величество, – замявшись на секунду, вновь ответил Бодлер-Тюрри.

– Винсент, посмотрите мне в глаза, – приказала королева. Генерал поднял голову и взглянул в эти огромные серо-зеленые глаза. Это были глаза Джонатана II, вернее, его матери, про которую говорили, что она была ведьмой. Странно, но из всех детей Кристофера VIII, только у Джонатана II были серо-зеленые глаза, а из всех его детей и внуков, только у Талинды.

Какая-то непреодолимая сила заставила генерала смотреть в глаза королевы, не отпуская его ни на мгновение. Похожие ощущения он испытывал лишь несколько раз, когда также смотрел на него старый король.

– Вы выполните мой приказ, Винсент? – чуть сощурившись, спросила Талинда. Голос ее был холоден как дыхание зимнего ветра и лишен жизни, как глубины космоса.

– Да, Ваше Величество, – прошептал Бодлер-Тюрри, ощущая, как кто-то невидимый и неведомый крепко держит его за горло.

– Поклянитесь в этом моей жизнью, – потребовала Талинда. Она прекрасно знала, что собственной жизнью и душой генерал не дорожит. Единственная женщина, которую он когда-то любил, погибла, а семьи или близкого существа, хоть кошки, хоть собаки, хоть еще кого, у него нет. Лишь жизнь королевы и благо Розми.

Генерал поперхнулся, осознавая смысл клятвы, которую его за-ставляет дать королева. Неведомая сила не отпускала.

– Генерал, вы будете верны или мне и Розми, или покойному деду. Знаю, что лишь ему вы служили без сомнений и вопросов, но его нет. Есть я. И двух хозяев у вас не будет, – жестоко произнесла она. – Решайтесь.

– Я клянусь... клянусь Вашей жизнью, Ваше Величество, что я исполню Ваш приказ, – прохрипел Винсент спустя несколько бесконечных минут. – Любой Ваш приказ.

– Я надеялась на это, – она отвела взгляд от Бодлер-Тюрри. Неведомая сила отпустила вспотевшего генерала. Он выбрал между прошлым и будущим. Это был тяжелый выбор. – Мой дед хотел только лучшего для Розми. Он жил для Розми и отдал нашей стране все – свою жизнь, душу, семью... Он отдал Розми даже меня, как он сказал перед смертью. Он принес меня в жертву нашей стране, ведь служить ей – величайшее благо, а быть ее правителем – величайший дар. Но он мертв, – Талинда перевела взгляд на окно. В голосе ее проступила невыносимая боль и тоска. – Он выстлал мой путь к трону трупами своих детей, возведя меня на залитый кровью престол. Он дал мне величайший дар из всех возможных, но обрек на одиночество и на тиранию. Он полагал, что я достойна стать правителем нашей страны, – она вновь замолчала, посмотрела на генерала. – Он долго умудрялся править из Царства Зулата, и я буду всегда помнить его слова и то, чему он научил меня, принеся в жертву всю мою семью, – голос ее окреп, глаза сверкнули. – Но он больше не будет править Розми после своей смерти. Поэтому от-ныне вы выполняете только мои приказы. Все приказы моего деда должны быть вами забыты. Это вам ясно?!

– Да, Ваше Величество, – ответил Винсент. – Я сделал свой выбор. Это вполне в духе Вашего деда, он бы этого хотел.

– Прекрасно, – она кивнула. – Какие еще приказы он отдал вам перед смертью или еще когда, о которых вы мне ничего не сказали?

– Только о смерти принца Лоуренса и о том, что я должен любыми силами помочь Вам удержаться на троне, – признался генерал.

– Хорошо, – вновь кивнула королева, голос ее оставался ледяным, словно заснеженные пики Великих Гор. – Как вы думаете, он мог еще кому-то отдать приказ устранить Лоуренса?

– Нет, – покачал головой Винсент. – О гибели Вашей семьи знал только я. Остальные технические исполнители мертвы.

– Камеры и записи уничтожили тоже вы?

– Конечно.

– Хорошо. Господин Фокс догадался, что покушения на Лоуренса – ваша работа, – огонь погас в глазах Талинды. – Про мою семью он не знает. Может быть догадывается. Я расскажу ему все, потому что это висит страшным камнем на его совести. Он должен снять этот камень со своей души.

– Конечно, – вновь согласился Винсент, признавая ее правоту.

– Но никто другой не должен знать об этом ничего. Никто. Тех, кто был арестован по обвинению в убийстве – отпустить, – приказала Талинда.

– Они могут представлять для Вас опасность, – не согласился генерал. – Они – заговорщики, которые постоянно плетут заговоры и финансируют других заговорщиков. В сложившейся ситуации – это равносильно самоубийству.

– Нет, хватит. Они свое получили сполна, их надо отпустить, если они не усвоили урок – арестуем и казним. Пока же отпустить. Я приказываю. С ними НИЧЕГО не должно случиться! – приподняла бровь королева.

– Как прикажете, – недовольно согласился Бодлер-Тюрри.

– И еще... Винсент, я оставляю вас главой РСР, т.к. заменить вас невозможно, и я полностью вам доверяю, – была вынуждена признаться королева. Она увидела мелькнувшее облегчение в глазах генерала, прикусила губу и покачала головой. В словах ее звучали боль и отчаяние. – Но открывшаяся правда столь чудовищна, что я не могу ее до конца осознать... Я просто не могу... Не могу и не хочу сейчас видеть вас... Я понимаю, что вы пошли на такой шаг мне во благо, но... Но я еще не стала настоящим правителем... И я не могу... Не могу... Вы убили мою семью, – она старалась тщательно подбирать слова, но это у нее плохо получалось: ужас, гнев и одновременно понимание действий деда, не давали ей связно излагать свои мысли. Противоречивые чувства переплетались в ее истерзанной душе клубком опасных ядовитых змей.

– Мне подать в отставку? – осведомился Винсент, голос его дрогнул.

– Нет. Лучше вас с РСР никто не справится. Нет, как бы чудовищно это не звучало, – она помотала головой. – Нет, я верю вам, вы мне нужны, просто... Просто, я не могу вас видеть. Отправляйтесь в Джорджию и продолжайте работать. Когда я буду в силах вас снова видеть... простить... вряд ли простить, но видеть вас, работать с вами, как и прежде – я дам знать. Но не сейчас.

– Я понимаю, Ваше Величество, – кивнул головой генерал. – И я благодарен Вам, что Вы решили оставить меня на службе и в прежней должности. Я рад, что моя преданность Вам не вызывает у Вас сомнений, и прошу мне поверить, я действительно сожалею о содеянном. Но, если вернуть все назад, я поступил бы также, – честно признался он.

– Спасибо за вашу искренность, – она горько улыбнулась, еще раз убеждаясь в правоте своего решения. – Я это тоже знаю. Вы можете быть свободны, Винсент.

– До свидания, Ваше Величество, – Бодлер-Тюрри поднялся из-за стола и поклонился.

– До свидания, генерал, – ответила Талинда.

Дверь за убийцей ее семьи захлопнулась, отрезая королеву от прежней юной девушки, которой она была совсем недавно, всего год назад. Первая дверь захлопнулась за ней в день коронации, вторая – сегодня. Сколько еще будет дверей на ее жизненном пути? И кем она станет к концу своих дней?

Лоуренса надо все же перевести в другое место, и так, чтоб об этом никто не знал. Не то чтобы королева усомнилась в клятве Винсента, просто он мог не знать о том, что ее дед дал кому-то еще аналогичное поручение. Вот немного оклемается мальчишка и поедет во Фритаун. Не на виллу "Белая Роза", конечно, но туда... Фритаун – большой город, в нем никто не обратит внимания на нового обитателя какого-нибудь дома средней руки.

4

Через час пути по сосновому лесу, медленно превращавшемуся в смешанный, впереди среди деревьев появился просвет. Постепенно лиственных деревьев становилось все больше и больше. По зимнему времени лес стоял голым, поэтому был очень светлым и несколько тревожным, растеряв всю свою летнюю загадочность и немалую долю привлекательности. Опавшие листья лежали бурым ковром под ногами путников. На каких-то кустах еще держались красные и черные ягоды, пока их не все склевали птицы. В овражках и с северной стороны у толстых стволов лежали кучки подтаявшего снега, скованного морозом, что опустился этой ночью на предгорья.

Горе-путешественники радовались, что Эстель отдала им их одежду, иначе они бы замерзли насмерть. Кати же снабдила их теплыми носками, варежками, шарфами, шапками и выдала по еще одному теплому свитеру, пояснив, что это вещи ее детей, уехавших в город. Они себе еще накупят и привезут, а эта одежка придется весьма кстати замерзающей троице.

Из облетевшего леса путники вышли на каменный обрыв. Сам лес кончался метров за десять от края пропасти, уходившей на добрую сотню метров вниз, в другую облетевшую лесную чащу, так же состоящую из лиственных деревьев. Весной или летом внизу простиралось бы зеленое море, осенью бы окрасившееся золотом или запылавшее багрянцем и пурпуром. Километры и километры леса перемежались горными породами, выступавшими небольшими пиками в самых неожиданных местах, да изредка леса прорезали узкие ленты быстрых речушек.

Куда не кинь взгляд, со всех сторон на горизонте виднелись величественные горы, с севера увенчанные белоснежными шапками ледников.

Вид с обрыва завораживал и кружил голову.

Справа от путников на серо-белом теле скалы вперед выступал самый настоящий мыс, возвышавшийся над пропастью, а на самом краю самой высокой части мыса стоял замок, сложенный из такого же серо-белого гранита, что и окружающие скалы.

Красота замка потрясала. Он словно бы плыл на фоне далеких горных хребтов и близких лесов, как корабль в океане. Почти целый, лишь местами провалилась крыша, да ухнула в глубину обрыва одна из башен дальней стены. Обитель драконов потрясала воображение и прямо требовала запечатлеть ее на картине. Покинут, но не сломлен.

Сам замок был небольшим, куда меньше того, в подземельях которого путешественники столкнулись с поклонниками бога-змеи. Квадрат стен, по углам которых высились башни. Надвратные башни, выступающие над массивной аркой ворот. Барбакан, вынесенный вперед от замка, и соединенный с ним высокими укреплениями. А над крепостными стенами высилась крыша и несколько башен самого замка, выросшего вокруг высокого и мощного донжона.

– Именно на верху этой башни и должна сидеть принцесса, плененная драконом, – мечтательно прошептала Мэри.

– Искренне полагаю, что эти милые ящерицы передохли. Битвы еще и с драконом я не переживу, – признался Рик.

– А к принцессе бы полез? – подколол его Тео.

– К принцессе? Возможно, возможно, если бы знал, как она выглядит, и что дракона точно нет поблизости. Встречу с ним пережить просто нереально. Эта ж гигантская тварь, к тому же она огнем плюется, – хмыкнул Рик.

– Принцессы обычно прекрасные, других драконы не похищают, – усмехнулся Теодор. – Вот нашу Мэри бы точно не похитили, уж больно остра на язык и вредная очень!

– Ну, надеюсь, принцесса бы стоила смерти, – засмеялся Рик.

– Тебе лишь бы по бабам шляться, – обернулась к спутникам Мэри. – И ничего я не вредная, на себя посмотри. Вот тебя вполне можно с принцессой перепутать!

– Мэри, ну, а для чего еще жить? Сама посуди! – пожал плечами Увинсон. – Не ради же твоих реликтовых ящериц-перевертышей?

– А чтобы по бабам шляться? – ядовито уточнила Мэри, пиная какой-то камень на своем пути. – Только ради этого? И они не ящерицы!

– Нет, чтобы жить полной жизнью и получать от нее все, – рассмеялся Рик. – Чтобы летать, чтобы сражаться, чтобы получать удовольствие. Чтобы были приключения, иначе зачем дана жизнь? Если предоставляется шанс спасти принцессу-красавицу, то надо спасти, ведь когда еще будет возможность такое совершить? Наша жизнь – это игра, и играть в нее надо всегда. Ни один миг не повторится.

– Вот полез бы ты за принцессой, а тебя дракон-то и сожрал бы, – довольно усмехнулась Мэри.

– Ну, я же не дурак. Я бы сначала броню надел, взял бы пулемет, еще лучше – истребитель, вот в таком вооружении я бы сунулся за принцессой, если она красотка или настоящая принцесса с неплохим приданым, – подмигнул Рик.

– Ты мог бы замок разнести, а не принцессу спасти! – хохотнул Теодор. – А тогда ни приданого, ни девушки тебе не досталось бы!

– Не говори глупостей, – усмехнулся Увинсон, довольный веселой беседой. – Я бы сначала выманил эту летающую ящерицу, отлетел бы подальше от замка, чтобы принцессу не задеть, и тогда бы уже ввязался в бой.

– А по старинке стал бы драться? – не отставала Мэри.

– Это выступать с мечом и конем на стотонную бронированную тушу, летающую и плюющуюся огнем к тому же? – хмыкнул Рик.

– Естественно.

– Я еще живой и до полковника дослужился потому, что всегда соразмеряю свои возможности и свои шансы, – наставительно сообщил летчик. – Тут они равны нулю. Ни одна принцесса не стоит такой глупой смерти.

– А если бы это была твоя любимая невеста? – не унималась Мэри.

– Ну, тогда пришлось бы, что уж тут? Погибнуть со славой и в жарком бою, что может быть лучше? – засмеявшись, патетично воскликнул Рик. – Да еще за прекрасную невесту-принцессу, а не какую-нибудь обычную даму?! Прекрасная героическая смерть, о ней сложат легенды, и какие-нибудь не вполне вменяемые профессоры истории будут изучать ее и рыдать от зависти ночами!

– Юбочник, – припечатала Мэри, пропустив подколку мимо ушей.

– Я не юбочник, я просто радуюсь жизни. Что ты на меня взъ-елась-то? – нахмурился он. Вот, спрашивается, что ей еще надо? Они выжили при бегстве от поклонников Сета, они выбрались из пещер, они даже потащились искать этот проклятый замок, а профессор недоволен! Чем? Что они не умерли на алтаре бога Тьмы, или что не сдохли от голода в пещерах?!

– Кто взъелся-то? – искренне удивилась Мэри.

– Ты! – в один голос заявили мужчины.

– Не взъелась я, просто устала, – нахмурилась рыжая бестия.

– Я тоже устал, но эта твоя затея. И сюда мы приперлись вместо Коньскосора по твоей инициативе, так что... – Рик рассматривал приближающиеся древние башни с восхищением. Прикинул высоту донжона, а потом осведомился. – Признайся, коварный профессор, ты меня сюда притащила не твою ли любимую сестричку Конни выковыривать? Чтоб я точно решил на ней жениться?

– Рехнулся, что ли? – остановилась Мэри.

– А очень похоже. Учти, если дракон жив – ищи другого драконоборца, я ему в пасть ради Конни не полезу! Она мне даже не невеста! – коварно засмеялся Рик и ядовито добавил: – Ради тебя, кстати, тоже! Сама с драконами разбирайся!

– Придурок! – гордо ответила профессор и направила свои стопы к покинутому замку. Тео лишь заржал как лошадь: так его подругу еще никто не осаживал!

Естественно, что за пару часов Мэри не управилась, и в замке путешественников настигла ночь. Идти по ночному лесу, где можно было не только ноги в темноте переломать, но и рухнуть куда-нибудь и свернуть шею, мужчины не захотели, поэтому было принято решение остаться в замке. Мэри его всячески поддерживала.

Путешественники расположились на втором этаже замка, в одной из больших зал с камином. Оттуда было три выхода, причем из каждого из них можно было попасть во двор, если бы пришлось бежать. Спутники устроились в одной из ниш около огромного камина, откуда было видно все три выхода, а от разведенного в камине костерка шло тепло.

Перекусив, мужчины завернулись в шерстяные одеяла, которые им дала на дорогу добрая Кати, и вскоре заснули. Мэри же сидела и смотрела в огонь.

Женщине в голову лезли самые разные мысли.

Она сегодня вдоволь полазила по замку, перебудила всех летучих мышей, что устроили под его сводами себе жилище, порушила работы сотни поколений пауков, плетших свои сети в углах, переходах и коридорах замка. Она нашла несколько древних книг, следы бесчисленных когтей драконов, садившихся на одну из башен замка, она сумела даже найти сокровищницу драконов, запрятанную глубоко в недрах скалы, правда, не взяла оттуда ничего. Ей это показалось святотатством. Разрывать могилы – это археология, а забрать несколько ценных вещей – в историческом плане, – из сокровищницы драконов – это святотатство. И пойди, пойми ее извращенную логику!

Казалось бы, настроение Мэри Лауры должно быть на неимоверной высоте, ведь она получила доказательства существования драконов! Она всю сознательную жизнь мечтала их найти или же найти подтверждение их существования, коли они все вымерли, и вот! Вот! У нее есть все! Дело ее жизни подходит к завершению, а Мэри ощущает лишь пустоту в душе да острую сосущую боль где-то в груди.

Это было странно. Она не могла понять от чего и почему испытывала такую тоску и боль, пока ее блуждающий по древним сводам взгляд не обратился в сторону спящих мужчин. Причина тоски и боли спала рядом с Тео и даже ухом не вела.

От неожиданного озарения Мэри даже резко выпрямилась. Этого просто не могло быть, но это было! Этот проклятый бабник и без пяти минут генерал занял слишком большое место в ее сердце. Интересно, когда это он успел?

Мэри вздохнула пару раз поглубже, чтобы успокоиться и постаралась заверить себя в том, что это бред. Рик Увинсон – скотина, которая разбивает женские сердца пачками, предпочитает блондинок и вообще собирается жениться на ее сестре!!! Эта скотина не умеет ни любить (вернее, любит лишь свое небо, да свои истребители), ни быть верным, он собирается жениться лишь потому, что его заставляют это сделать, т.к. генерал в Розми обязан быть женат! Он ее не воспринимает как женщину! Она для него лишь чокнутый профессор и собутыльник! Она не миниатюрная беззащитная тупая блондинка, которую можно использовать как украшение гостиной...

Что же ей делать?

5

Ривс Дримс спал в своей крошечной квартирке в Миранде после очередного ночного дежурства, где его в очередной раз чуть не съели, однако душу его радовало то, что он сумел почти закончить ремонт борта 33. Бен и Рыжик диву давались, глядя на то, что вертолет уже может взлетать. Осталось лишь заново проложить старую и ненадежную проводку, но тут дело стало за гражданским специалистом, привлеченным к работе над вертушками, тот обещал завтра помочь в этом сложном деле капитану Дримсу. Скоро один из двух самых безнадежных вертолетов в их части поднимется в воздух! И тогда дело останется действительно за малым: починить остальную рухлядь, которую тут называют боевой техникой по недомыслию своему.