Текст книги "Мемуары. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Евгений Решетов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 31 страниц)

   Гори оно все синим пламенем. Лучше уж сам. Я зашел в свои уникальные достижения и снял инкогнито. Личку я заблокировал для всех, кроме друзей. Провел руками по волосам, наткнулся на крылышки обруча, сконфуженно убрал руки. Надо успокоиться. Пойду лучше соберу вещи, оставленные "святыми" после гибели, потом отдам им. Хочешь отвлечься? Займись делом.

   Закончив с трупами игроков, принялся за детеныша. Сердце, рожки, шкура – дорого, но не это я ищу. Вон там надо проверить. После смерти босса с потолка упал сталактит. Он раскололся, а внутри оказался золотой сундук. Не буду шпинять фантазию тех, кто писал такое появление награды. Просто поковыряюсь внутри. Здоровенная редкая секира на воина двести пятидесятого уровня, редкий амулет на лучника того же уровня и бинго! Я аж за сердце схватился, когда увидел эту красоту. Я, конечно, понимал, что при первом прохождении такого данжа может выпасть очень хорошая плюшка, но что такая. Я вмиг позабыл обо всех своих горестях.

   Прекрасно выполненная рапира с золотой гардой и клинком из лунного серебра под названием – "Вычурная рапира архимага". Вещь эпическая с восемью дополнительными характеристиками. Пока все характеристики были скрыты. Она была личной, после того как ее взять в руку, становиться только твоей, продать ее невозможно. Уровень игрока при этом не имел значения. Она тут же становиться такого же уровня, что и игрок. Взял игрок сотого уровня, рапира стала сотого. Взял игрок двухсотого, рапира тоже стала двухсотого.

   Дамаг у нее рассчитывался 50% от базового значения интеллекта и 50% от базового значения ловкости, то есть своего урона она не имела, а благодаря моему голому интеллекту, теперь могла наносить около 650-ти единиц физического урона. Вот не подвело меня чутье. Не подвело.

   Я вышел из данжа через телепорт, который появился в центре пещеры босса. У входа стояли "святые". Помимо моих знакомцев были еще восемь игроков около двухсот пятидесятого уровня из их гильдии – следующая партия в данж. У меня же затикал таймер отката. Через двадцать четыре часа я снова могу попробовать справиться с боссом-детенышем.

   Я, на манер римского приветствия, хлопнул себя кулаком по груди и выкрикнул:

   – Аве мне.

   В глазах, ходивших со мной в данж "святых", можно было прочесть самые разнообразные чувства. От уважения до всколыхнувшейся при виде меня ярости.

   Я негнущейся походкой прошаркал к Старику МакЛауду, так как был значительно перегружен из-за шмоток "святых", и произнес:

   – Открывай сумку.

   Передал ему все найденные в пещере вещи за исключением рапиры.

   – Мы в расчете, – сказал я как отрезал. Ну, мне хотелось так думать. – Похоже, пора нам расставаться.

   – А ты, правда, Владыка Воздуха? – осторожно спросил боевой маг, напряженно смотря на меня.

   Я кивнул головой. Он хотел сказать что-то еще, но старый гном положил ему руку на плечо и маг со стуком закрыл рот. Остальные "святые" выжидающе поглядывали на своего гильд-мастера. Рыжая Справедливость что-то прикидывала в голове. Я не дал ей принять какое-либо решение и портанулся, затем еще раз и еще. Теперь путь в цивилизацию мне заказан. Владыку Воздуха искать не перестанут. Может быть, скоро интерес ко мне пропадет, но не сейчас.

Глава 4

   Вечером этого же дня, после того как я выполз из игровой капсулы, поел и сыто отдуваясь развалился на диване, пиликнул мобильник. Сообщение из банка гласило, что пришли мои две тысячи баксов. Не подвел Старик МакЛауд. Тревожное ожидание банкротства отступило. Тысячу я тут же переправил на оплату месячного пребывания в Утопии. Настроение заметно улучшилось. Я набрал на мобильнике номер Вована. Длинные гудки в трубке прекратились.

   – Привет Вован, ты больше не Лорд Дрочила?

   В ответ молчание и звук человеческого дыхания.

   – Ты чего так грустно молчишь? Язык бережешь?

   – Привет, – печально выдохнул он. Так печально, что у меня перед глазами встала картина Брюллова "Последний день Помпеи". Ну, на вкус и цвет, как известно... но лично я считал ее печальной.

   – Не срослось? – уточнил я, в общем-то, без особого смысла.

   В трубке раздался еще один тяжелый вздох. Даже с каким-то тоскливым подвыванием.

   – Дура она Вован, – начал утешать я друга. – Лучше найдешь. А она вообще замуж никогда не выйдет, – я почему-то считал это самыми страшными для девушки словами.

   – Будет как Фаина Раневская, – откликнулся Вован, особо не переменивший настроение.

   – Встанет в один ряд с великими, – опростоволосился я и тут же громко добавил: – Да ты делаешь девушек великими!

   – Какое-то двойное в этой фразе дно, – протянул он, но то, что идет на контакт, говорит о том, что скоро снова станет самим собой.

   – Забей. Нормальный ты парень. Скоро найдешь свою единственную. Ты лучше скажи, что там с моим достижением? Админы не выходили со мной на связь. Вот все жду, гадаю, когда отберут.

   – Не отберут, – все тем же печальным голосом обрадовал он меня. – Проблему решили оригинальным способом. Владыками станут НПС. Новые квест-стартеры. Они будут давать игрокам сложные квесты, а в награду тем, кто пройдет их, осчастливят слабеньким подобием слияния.

   – Фух, а почему моего Владыку не передали неписю? Я, конечно, далеко не настаиваю на этом. Просто интересно.

   – Решили, что раз уж ты такой хитрожопый, то принудительно выменивать у тебя честно добытое со стороны закона достижение – большой цифровой грех. Так что радуйся, – выдохнул он, словно собрался помирать, – ты теперь будешь единственным Владыкой-игроком.

   – Вован! Был бы ты рядом, то расцеловал бы тебя в твои розовые щечки.

   – Спасибо не надо, – голос друга опять поплохел.

   – Ну, все пока, удачи тебя.

   – Пока, – сказал он как-то отстраненно, будто думая о чем-то другом. Вспоминает где веревка и мыло?

   Я сбросил вызов и растянулся на диване в позе звезды. Этот день оставил двоякие впечатления, но в основном положительные.

   Прошло несколько дней после приснопамятного похода в данж со "святыми". Уже все форумы облетела весть о том, кто таков Владыка Воздуха. Пока знали только мой ник, но вычислить меня обещали многие, если добровольно им все не расскажу. Львиная доля игроков еще не догадывалась, как их кинут с этими достижениями.

   Я же бродил по пустыни, рисовал карту, фармил одиноких мобов и скидывал добро торговцу Назри. Возвращаться в форт было страшновато. Я думал, что меня там могут поджидать игроки, но все обошлось. А вот с Назри вышло все куда лучше, чем я рассчитывал. Скинув ему лут с пустыми, я начал жаловаться на то, что мне трудно попасть в форт, что стражники козлы и т.д. Назри к моему удивлению принял близко к сердцу мой рассказ и показал подземный тоннель, ведущий из подвала его лавки за пределы форта. Так я стал в полной безопасности носить ему лут, пробираясь по темному тоннелю. Он его забирал и оставлял деньги в горшке, прикрытом мешком с финиками. Бизнес шел. Счет пополнялся голдом. Часто я покупал у него свитки, бутылки здоровья и маны, еду и конечно антидот. Назри давал хорошие скидки на свои товары. И чем плотнее мы сотрудничали, тем больше были скидки. Личная репутация с ним тоже росла.

   Иногда я упражнялся во владении рапирой. Кстати, рапира. Мог бы выставить ее на аукцион и срубить бабла, но рука не поднималась совершить такое преступление, и я сделал ее личной. Жалко урон у нее рассчитывался только от базового значения интеллекта. Если бы еще и от плюшек, то дамаг был бы выше. В будущем можно будет улучшить ее с помощью лунного серебра, но чего нет, того нет.

   «Вычурная рапира архимага».

   Урон 555-599 физических единиц;

   +25% к силе атакующего магического умения;

   +25% к магической защите;

   +25% к времени действия магических умений;

   +100 к общему значению интеллекту;

   +100 к общему значению мудрости;

   + 10% к скорости регенерации выносливости в бою;

   + 10% к скорости регенерации маны в бою;

   + 10% к скорости регенерации здоровья в бою;

     Прочность 200 из 200;

     Минимальный уровень для использования: 100.

   А мои упражнения с ней заключались в том, что я добивал ей мобов. На безопасном расстоянии расстреливал их магией, а когда у них оставались крохи здоровья, телепортировался за спину и геройски бекстебил выкрикивая: «Отвинта!». Сказывалось отсутствие собеседников и желание услышать человеческий голос.

   Попробовал тот же трюк провернуть с одиноким кочевником, так чуть на орехи не получил. Это не тупые мобы. Этим любящим человеческое мясцо парнем управлял более сильный ИИ, который раскусил мой финт ушами. Пришлось магией добивать.

   Конечно, в ближнем бою, есть своя прелесть. Это адреналин, брызги крови на перекошенную от ярости рожу, горящие злобой глаза, и я понимал тех, кто выбирал эту стезю, но мне все-таки нравилось ощущать силу магии в руках. Пусть даже я шаблонно расстреливал мобов издалека, и каждый бой был похож на предыдущий. Меня это устраивало.

   Загвоздка была еще в том, что крайне не хватало ловкости для такого оружия как рапира. Я орудовал ей, словно оглоблей. Механика игры из-за нехватки параметра "ловкость" разбалансировала оружие так, что когда я целился в горло, то попадал в жопу. Ни о каком фехтовании и речи не могло быть, пока я не волью в ловкость хотя бы пару сотен очков, но я этого делать не стану. Рапира и так давала свои плюшки, просто болтаясь в ножнах на поясе. Можно было бы конечно вместо появившегося подкласса "стихийник", попробовать получить "воин-маг", и тогда параметр "интеллект" со штрафом мог использоваться как сила. Я бы смог носить тяжелые доспехи, щиты, оружие, но мне все равно пришлось бы качать ловкость и выносливость. Мана со штрафом могла бы использоваться как ярость, и я бы смог оперировать умениями воинской школы, но обычные удары, как и блоки щитом, требовали выносливости, а ловкость помимо элементарных более точных ударов отвечала еще и за крит.

   Мелькнувшую мысль с подклассом "воин-маг", я отринул. Если пойду по этому пути, то стану менее сильным, чем, если буду, классическим магом. Пора бы уже, наверное, и в статы свои заглянуть, а то давно этого не делал. Еще один уровень и добавиться свободное очко умений, к двум уже имеющимся.

   Раса: Дроу (метис: серый эльф)

   Имя: Грациано Ветреный

   Возраст: 23 года

   Уровень: 114 (148711000/152611000)

   Класс: Маг (подкласс: стихийник)

   Слава: 1000

   Базовые характеристики.

   Сила – 45

   Ловкость – 10

   Интеллект – 1820

   Мудрость – 760

   Энергия – 60

   Живучесть – 150

   Сила воли – 150

   Вторичные параметры:

   Выносливость: 1200

   Здоровье: 3856

   Мана: 7190

   Броня: 550 ед.

   Магический урон: +568 % к силе атакующего магического умения.

   Физический урон:+ 5 % к силе атакующего физического умения.

   Физическая защита: 892

   Магическая защита: 2898

   Регенерация манны в бою: 183 ед./сек

   Регенерация жизни в бою: 12,6 ед./сек

   Регенерация выносливости в бою: 15,0 ед./ сек

   Грузоподъемность:105 кг

   Удача: 100

   Харизма: 50

   Шанс игнорирования умения: 2,34%

   Шанс критического урона умением: 14,85%

   На данный момент я был в восторге. Прокачался так, что без ложной скромности скажу, что, наверное, являюсь одним из сильнейших игроков ушедших недалеко от сотого уровня. Ощущение собственной силы достаточно двоякая вещь. Ты вроде бы и сильный, а все-таки есть и более могучие амбалы, в чем я вскорости убедился.

   Путь картографа привел меня в такие пески Великой Пустыни, где мобы были практически трехсотого уровня, а пейзажи настолько дикими и не приветливыми, что, казалось бы, их рисовали совсем не под игровые локации, а чтобы запугать вполне себе взрослых людей.

   Это был лес. Да лес. Не оазис, а именно лес среди пустыни, и не какой-нибудь среднерусский лес или тайга, а "Мертвый лес". Именно так называлась локация. Среди каменного плато не росли, а стояли черные, как будто бы скрученные неведомой болезнью, деревья с остатками увядших листьев. Они гнилыми корягами раскинулись настолько, насколько цифровые глаза позволяли обозреть пространство. Их ветки, словно сведенные судорогой пальцы мертвеца, хватались друг за друга, превращая лес в один сплошной массив.

   Тут-то я и увидел впервые за все время, проведенное в Утопии, джинна. Если бы не инфравидение, то я бы принял его за очередное перекрученное дерево. А так наследственная способность дроу подсветила одну из коряг. Джинн был высоким и худым как жердь. Замотанный в какие-то черные лохмотья, которые и приличный бомж не наденет, да и не приличный побрезгует. Головным убором у него служила, какая-то хрень, напоминающая изорванный тюрбан, естественно черный. В руке он держал посох из черного дерева. Джинн стоял, не шевелясь, давая мне возможность рассмотреть ничем не прикрытое лицо. Было оно чернокожим и словно вырубленным из дерева. По всему лицу наличествовали морщины один в один как складки на коре дерева. Если бы его нос был чуть длиннее, то я бы начал грешить на Папу Карло, что он прежде, чем выстругать белого Буратино, наклепал чернокожих рабов для него.

   Одиночек я научился щелкать как семечки, а джинн был один. Уровень конечно у него был триста первый, но ведь я телепортируюсь как бог. Правда, если он хоть раз попадет по мне, то дело мое труба, улечу по месту привязки к форту Гидар-Ксам, но моя стратегия броуновского движения была опробована уже не одним десятком боев. Меня даже детеныш Олгой-Хорхоя всего один раз вскользь задел, и то, только потому, что я в носу ковырялся. Минут тридцать работы и завалю джинни.

   Вы нанесли урон джинну 176 единиц.

   Я телепортировался. Волосы встали дыбом. Похоже, нарвался. При моем чистом дамаге с "Шаровой молнии" в районе пяти тысяч, урон джинну прошел практически по самому нижнему краю. У него магическая защита где-то в шесть раз выше, чем мой дамаг. Процент здоровья джинна завис на отметке 99,6%. Где-то двести пятьдесят раз надо его ударить. Шансы, в общем-то, есть.

   Джинн очнулся. Я еще раз пустил молнию и телепортировался ему за спину. Тут-то и сказалась вся разница между тупыми мобами и магом трехсотого уровня. Я был где-то в пятнадцати метрах от него, радовался, что он еще не успел обернуться, а я уже выпускал "Шаровую молнию", как тут джинн использовал "Воздушную волну". Меня в грудь ударила упругая стена воздуха. Я отлетел назад и приложился спиной о дерево так, что получил дебафф "оглушение". Уровень здоровья завис на 23%. Урон был получен физический – от удара о дерево. "Воздушная волна" не наносит дамаг, а только отталкивает.

   Джинн на мгновение исчез и появился прямо передо мной. Так вот, значит, как со стороны выглядит телепортация. Его фигура нависла надо мной. Я лежал на песке и смотрел в его глаза с черными белками и синими зрачками. Они были самыми необычными, которые я видел. Его глаза не выражали абсолютно ничего, как елочные шарики, с которыми я в детстве пытался заговорить, но, тем не менее, завораживали, глубиной темных провалов и пляшущей синевой.

   "Оглушение" не позволяло мне действовать, тело было словно парализованное, но способность говорить оставалась. Игра все-таки.

   – Джинни, Джинни, ты меня не узнаешь? Это же я, Алладин, – нес я ахинею, готовясь к путешествию в форт. – Может, договоримся? Признаю, был не прав. А что бы ты сделал, увидев негра в обносках и с палкой? Ты же явно готовился белого грабануть.

   Джинн молча стоял на одном месте. Его тряпье, напоминающее бинты мумии, мужественно развивалось на легком ветру. Рядом прокатилось перекати-поле. Пробежал маленький скорпион, служащий фоном для антуража игры. Все были чем-то заняты, только я и джинн, молча не меняли своих поз. Я по понятным причинам, а чего хотел он, оставалось загадкой. Наличие рта у чернокожего, как бы намекало на умение говорить, но что-то он таинственно молчал, нагнетая напряжение.

   Может он совсем не агрессивный и только сдачи дает? Вообще, что я знаю о джиннах? Ну, их крайне редко видят в пустыни, они сильные маги, не магов вроде бы среди них нет, бывает, собираются в небольшую толпу и нападают на приграничные с Великой Пустыней населённые пункты. Не так уж и много о них знаю, но с другой стороны не так уж и мало.

   Дебафф прошел, я снова владел своим телом. Боясь сделать резкое движение, я встал на ноги. Портануться не решался. Мало ли как он отреагирует на слова заклинания. Что-то мне подсказывало, что даже если попробую воспользоваться свитком, он успеет меня прижучить каким-нибудь пакостным умением.

   Джинн покачнулся и пошел прочь от меня. Я начал дышать чуть спокойнее. Может он багнутый? Джинн бросил на меня через плечо взгляд, именно так я охарактеризовал это движение, и махнул посохом, словно призывая меня идти за собой. Хм... ну, если бы хотел завалить меня, то секунду назад ему это сделать ничего не мешало, да собственно и сейчас не мешает. Меня разобрало любопытство. Здесь явно пахнет квестом. Почему бы мне его не получить? Кто-нибудь получал квесты от джиннов? Не, не, не слышал. Но ведь вряд ли кто-то забирался в их владения, а "Мертвый лес" явно они держат. Те же палки и сучки, что и они. Протезы могут из местных деревьев себе выпиливать и никакой зрительной разницы не будет. Этот вот, когда у дерева стоял, может быть как раз какую-нибудь ерунду подлиннее выбирал, чтобы жене угодить.

   Я двинулся за джинном. Он увидел, что иду за ним и прибавил шаг. Мы прошли вглубь леса совсем немного, когда джинн резко остановился и топнул ногой. Каменная поверхность равнины раздвинулась и чернокожий прыгнул туда.

   – Ну, все, багнутый отмучился, – прошептал я и подошел к квадратному провалу.

   Джинн оказался жив. Он, задрав голову, стоял на деревянной платформе. Я показал пальцем на себя, затем на платформу. Джинн кивнул. Коммуникация налаживается. На платформе места вполне хватало для двоих, и даже для троих. Я спрыгнул. Джинн что-то коротко выдохнул. Слово, если это все-таки оно, было похоже на арабское.

   – Лишь бы не смертник, – тихо сказал я, и свет померк.

   Я думал все, капут, пояс шахида рванул, но нет, это равнина вновь приняла свое исконное положение, отрезая нас от лучей виртуального солнца.

   Платформа скрипнула и пошла вниз. В полной темноте были видны, ярко полыхающие синим огнем зрачки джинна и подсвеченное краснотой инфравидения тело оного. Зрелище было истинно сюрреалистическим. Как будто сам Иероним Босх писал.

Глава 5

   Шахта, по которой мы спускались, по ощущениям была не намного больше платформы. Все надрывно скрипело, поминутно шаталось, где-то слышался не внушающий доверия лязг. Если бы все это происходило в реальном мире, то я бы пачкая штаны, прикидывал, когда же прекратятся мучения этой таратайки и она впервые в жизни ощутит все прелести свободного полета. Ну и я с джинном заодно с ней.

   Внизу показались бледно-синие сполохи, которые наливались цветом по мере приближения к ним. Я повернулся к джинну и без особой надежды на ответ, спросил:

   – Посадочные огни?

   Он не обманул моих ожиданий. Молчание было мне ответом. Платформа со стуком встретилась с землей. Меня немного тряхнуло, но это фигня, по сравнению с тем, что я уже успел нафантазировать в случае того, что с нами произойдет, если мы упадем.

   Джинн сделал шаг, повернул голову ко мне, затем посмотрел вперед и монотонно заработал ногами. Я поспешил за ним. Синие огни давали немного света, разгоняя первозданный мрак. Они игриво пылали в бронзовых чашах для огня, наполненных стандартным на вид углем. Вот только цвет пламени был не обычный. Чаши эти стояли рядом с дорожкой, выложенной светлым камнем. Очень похожая дорожка была на даче, принадлежащей родителям моей бывшей девушки. Чур меня чур, не к ночи будет помянута. Во время отношений с ней я испытывал непреодолимую тягу к суициду, а когда мы делили совместно нажитое имущество к смертоубийству. Вот такая у нас была отменная любовь. Отменил, и любви нет.

   Дорожка с огнями убегала вперед. Джинн шел впереди. Я за ним. Из-за отсутствия нормального освещения было весьма не уютно. Инфравидение штука, конечно, полезная, но оно не дает мне возможности прикинуть размеры пещеры, в которую мы попали. Да и что по бокам от дороги было бы неплохо узнать. Вдруг придется сражаться или бежать с паническими воплями.

   Неожиданно впереди показались очертания красного силуэта, очень похожего на джинна. Он стоял на какой-то возвышенности. Ровно перед ним огоньки обрывались. Мы подошли ближе, и я увидел широкую реку, плавно несущую спокойные воды. Силуэт, а им, как и предполагал, оказался джинн, стоял на каменном арочном мосту, который вел на другую сторону реки.

   Мой джинн – а я так мысленно называл встреченного мною на поверхности чернокожего, подошел к другому джинну. Я весь превратился в слух, ожидая услышать, как они говорят, но был неприятно разочарован. Джинны молча стояли друг напротив друга. Вдруг, джинн, поджидавший нас на мосту, резко поднял посох и выпустил вверх что-то из умений стихии огня.

   – Ну, вот, – тихо прошептал я. – Как встретятся два чернокожих, так сразу пальба.

   Пещера осветилась сгустком пламени устремившимся вверх. Она была гигантской и какой-то мрачной что ли. Где-то в самом верху мелькнули силуэты каких-то летающих мобов. Они были настолько далеки, что даже инфравидение не могло их подсветить. Мост, оказывается, упирался в ворота высокой стены, за которой виднелись какие-то дышащие древностью куполообразные строения с острыми шпилями. Больше я ничего не успел рассмотреть. Умение потухло.

   Если честно, все происходящее, до чертиков меня будоражило. Ощущение таинственности, чего-то сакрального. Я спокойно гуляю по дачной дорожке с джинном, а за рекой какой-то величественный древний город. Предвкушение так и снедает меня. Уххх, приключения. Настоящие, цифровые! А не те, что в реальности, когда я после ночёвки с друзьями в лесу едва-едва потом мог шею повернуть, да и все тело ныло и стонало. С тех пор я понял, что лучшие приключения – это виртуальные или литературные.

   Что-то подобное, я испытывал, когда Абракадабрусом спускался в Колодец Провидец. Система мрачных катакомб, погруженных в абсолютную тьму, где в кельях заунывно стонут молодые женщины от обрушивающихся на них видений. Они были лишены глаз. Зияющие провалы глазниц скрывала повязка. Все имеет свою плату. Они всю жизнь вынуждены провести среди тьмы, ради света видений будущего. Игроки, в случае прохождения скрытого квеста, могли получить один ответ в обмен на временное проклятие. Проклятие накладывалось рандомно. Вопрос мог быть связан только с одной из тем, которую предлагали сами провидицы. И должен быть задан предельно простым языком.

   Пока я был погружен в воспоминания. Мой джинн посмотрел на меня и махнул посохом в стиле, я договорился, в клуб пускают. Я ступил на мост и обратил внимание, что вода в реке черная. Не то, чтобы без света она кажется черной, а реально черная, как нефть. Я опустился на одно колено и зачерпнул в ладонь этой воды.

   Вы получили урон 100 единиц. Внимание! Вы отравлены! Урон 50 единиц в секунду.

   Я тут же тряхнул рукой, избавляясь от воды, но урон от яда продолжал терзать меня. В инфравидении рука с каждой секундой светилась все менее яркой. Я полез в сумку за антидотом. Постоянно держал парочку склянок в неприкосновенном запасе. В пустыне, где каждый куст только и ждет, чтобы вонзить в тебя какую-нибудь отравленную колючку, без антидота нельзя. Я выпил его, и отравление сошло на нет.

   Я с примесью гнева в глазах посмотрел на джиннов. Они безмятежно стояли на мосту. Зло произнес:

   – Это все, потому что я белый?

   Естественно они не ответили. Двинулись дальше по мосту. Мой джинн пошел вперед. Второй остался на своем посту. В роли стражника он здесь что ли?

   На мосту чаш с синим пламенем не было, и перила тоже отсутствовали, а сам мост был в рытвинах и колдобинах. Темнота стояла первобытная. Насколько успел оценить, мост был достаточно высоко над рекой. Хотя высота здесь не играла роли. Если упасть в такую "чернобыльскую" речушку, то до берега точно не доплывешь.

   Джинн шел достаточно быстро и уверенно. Я старался не отставать от него, но все выше перечисленное доставляло неудобств. Я то и дело оступался, теряя крохи шкалы здоровья. В реальном мире ногу бы точно вывихнул, а тут ничего так, почти без мата дошел.

   Чернокожий остановился возле городских ворот. Они, как и сама стена, были из блестящего черного с трещинами камня. Створки ворот с жутким скрипом начали открываться. Сами по себе. Посыпалась каменная пыль и паутина. Такое ощущение, что их открывают впервые, минимум, за сотню лет.

   Проходя под аркой ворот, я прикоснулся рукой к стене. Гладкая, как стекло. Наверное, это обсидиан – магматическая горная порода, состоящая из вулканического стекла. Не то чтобы в игре это был распространённый материал, нет, им пользовались, но вот не для создания городских стен и ворот. Он же хрупкий. А тут вон чего отгрохали. Только какие у него защитные качества? Такие стены рухнут быстрее, чем иерихонские от трубы.

   Ворота с тем же душераздирающим скрежетом закрылись, облегченно выдохнув облако пыли. В городе зажглись те самые синие огни. Чаши с ними были расставлены в кажущемся беспорядке. По краям улиц, возле дверей зданий, статуй.

   Добро пожаловать в город Джиннов! Рекомендованный уровень игрока 300+.

   Джинн повел меня вглубь города. Я с восторгом смотрел на куполообразные здания с острыми шпилями на макушке. Как будто скорлупу обычного куриного яйца распилили пополам, превратили в обсидиан и поставили в этом странном городе. У них были обсидиановые двери и окна. В общем, обычные дома, если не считать форму и материал.

   Люди, писавшие эту локацию, хорошо передали атмосферу запустения, древности и таинственности. Вековая пыль на улицах. Мохнатая паутина во всех углах и закоулках. В гладкой поверхности обсидиана отражался неровный танец синего пламени. Тени от наших с джинном фигур причудливо изламывались под самыми необычными углами.

   В городе, за исключением меня и чернокожего, никого не было. Даже самые завалящиеся фоновые кошки и птицы здесь отсутствовали. Конечно, увидеть их в этой локации было бы нонсенсом, но тех, кто их заменяет в таких местах, тоже не было. Скорпиончиков каких-нибудь или летучих мышей.

   Джинн привел меня на площадь, в центре которой стояло самое большое яйцеподобное здание из тех, что я видел в городе. Чернокожий уверенно подошел к нему, толкнул двустворчатые двери и вошел. Я естественно за ним. Внутри было очень похоже на католический неф. Ряд причудливо изгибающихся колонн, поддерживающих высокий купол и резные скамейки по обеим сторонам. На этих скамейках сидели джинны. Много джиннов. Реально много джиннов. Пару тысяч. И все одинаковы с лица. Вот художникам было просто их писать. А само здание внутри было достаточно интересно прописано – мрачно и одновременно торжественно. Повсюду были дрожащие языки синего пламени. Чаши с ними были подвешены на разных уровнях высоты: около скамеек вровень с полом, на миниатюрных балкончиках, находящихся выше человеческого роста, на колоннах, под самым куполом. Это было самое светлое место в городе из тех, что я видел, но такое же запущенное, как и остальной город. Та же паутина по углам и пыль кругом.

   Мозаичная дорожка вела между скамьями к большому трону, естественно из обсидиана. Его громада вырисовывалась на фоне отблесков витражных окон. В тени трона угадывались только очертания силуэта, не более того. Инфравидение подтверждало человекоподобную внешность сидящего.

   В движениях моего провожатого появилась какая-то робость. Дрожание рук, неуверенная поступь. Кто же там примостил свой тощий зад, что мой непробиваемый флегматик чернокожий, начал так себя вести? Может и мне пора начать беспокоиться, а не восторженно таращить глаза?

   Чем ближе мы подходили к трону, тем медленнее шел джинн. В итоге он остановился и бухнулся на колени, склонив голову. Я уже мог рассмотреть, что на троне сидел джинн. В отличие от других джиннов одетых в лохмотья, этот не стал заморачиваться с прикидом, и был только в набедренной повязке и короне из переплетенных с рубинами черных веток. Я так понимаю, что серый налет на его теле, намекал на то, что он весьма и весьма стар.

   Я обошел коленопреклоненного джинна и подошел к трону. Он был громаден. Старый джинн, сидевший на нем, казался крошечным, но только казался. На самом деле он был даже чуть выше, чем остальные чернокожие. Вот над ним художники Утопии потрудились. Его нереально синие глаза источали мудрость и древность. Обнаженное тело джинна было словно свито из жгутов высохших мышц, переплетенных венами и сухожилиями. В реальности тело джинна могло бы принадлежать какому-нибудь престарелому чернокожему бегуну, если бы не серый налет и спускающиеся на лоб жидкие пряди белых волос. Его лицо было испещрено множеством складок. Если бы я был негром и утром увидел себя в зеркале, после того как ночью отважно смешивал алкоголь, то выглядел бы примерно так же как этот джинн.

   Не придумав ничего лучше, я по-рыцарски опустился на одно колено и оперся на посох. "Молчание затягивалось", – хотелось бы сказать мне, но с джиннами такое выражение теряет всякий смысл. Чернокожий на троне поманил меня движением кисти, примерно в тот момент, когда я придумывал пламенную речь о том, как рад оказаться в этом гостеприимном городе.

   Я подошел к нему. Вблизи он производил еще более колоритное впечатление. Джинн потер друг об друга раскрытые ладони, будто между ними была зажата палочка, и он добывал огонь. Между его руками сверкнула молния. Боевые рефлексы никто не отменял. Я уже почти портанулся, но он схватил меня за руку, а второй рукой дотронулся до моего лба. Прикосновение его конечности, мало напоминало человеческое, скорее как если бы мне садовыми граблями дали по голове.

   Внимание! Вам предложено изучить навык «Язык джиннов». Да/Нет.

   Ошеломленно ткнул "Да". Мигнула иконка навыков. Теперь я вроде как могу с ними разговаривать. Надо сделать отступление. Языки в Утопии работали так – активируешь навык языка и просто говоришь с носителем этого языка. Он понимает тебя, а ты его. Если рядом есть люди не говорящие на этом языке, то они хрен что поймут. Если забыл навык активировать, то естественно для игровой механики ты будешь говорить на общем языке и не сможешь понимать носителя другого языка.

   Пришла пора опробовать новый навык. Заготовочка про радость от этого города пригодилась.