Текст книги "Геомаг (СИ)"

Автор книги: Евгений Шифровик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

Наконец-таки решившись, я набрал в ведро воды, чтобы вместе с ним окунуться в прозрачнейшие холодные воды.

Набрав побольше воздуха в грудь, я нырнул и дёрнул ведро с собой. Водопад под таким ракурсом просто завораживающее зрелище. Но любовался я им меньше секунды. Вместо этого смотрел на дно и искал кучки грунта, которые осели в углублениях или между камней. Но, как оказалось, в чаше водопада скопились настолько огромные камни, что я физически не мог их поднять. Попытался просунуть руку между двух из них, чтобы нащупать осадочные породы, и у меня получилось. Правда, рука едва не застряла, что могло очень печально кончиться… НО её всё же выдернул, благодаря воде, из-за которой камни и покрылись скользким налётов в том числе.

Быстро вынырнув, я ссыпал из кулака землю в ведро и побежал на берег. Проверить, что удалось добыть. Всё-таки место казалось мне очень перспективным, прямо, как на иллюстрациях в книге. Водопад, правда, не большой, но на его дне лежали огромные камни, которые и должны были спасать золотой песок от вымывания.

Выбравшись на сушу, я довольно быстро согрелся. Солнце светило во всю и ветер не дул, практически жара. Затем я сел на траву и взял ведро, опустил в него руки и начал собирать всю почву в большой земляной сгусток, при помощи магии земли. И у меня всё получилось.

В центре ведра, оторвавшись от дна, парил густой грязный комок, с которого иногда срывались капли мутной воды. Подняв его чуть выше, я резко выдернул ведро в сторону. Грязь шмякнулась рядом с ведром на камушки, я заглянул в него и увидел, что на дне лежал настоящий золотой камушек, размером с двухвостку. Вау! Быстро достал его и повертел в руках.

Осмотрев его, я заметил, что этот самородок в отличие от всех предыдущих какой-то более округлый и чуть другого цвета. Интересно, чтобы это могло значить? Наверное, этот самородок перекатывался в течение дольше остальных, отсюда и такая форма. Затем я закинул его в железную баночку и закупорил её. Погрелся ещё пару минут и снова полез в водопад. Големы и крабики Работяги также продолжали трудиться во благо моего счастливого будущего.

* * *

[Интерлюдия. Дом Рекуба.]

Практически не спавший всю ночь Рекуб проснулся, как бы это странно не звучало. Рядом с кроватью лежала собака, она чувствовала себя замечательно. Но хозяин ещё не дал ей имя. Однако, дворняга всё равно радовалась и виляла хвостом, когда получала внимание или еду.

Встав с кровати, толстяк направился к шкафу, достал из него бутылку старого вина и начал пить прямо из горла. Совесть мучала его, он понимал, что сжёг дом. Самый настоящий дом. И ладно бы в нём жили бандиты или какие-нибудь богачи. Так нет же, в доме жил сирота, жизнь которого и так не сахар. От осознания всего этого, Рекубу становилось только хуже…

Тогда он хотел отомстить. Пересчитать рёбра, вмазать в нос, врезать в глаз. Разнести всю мебель, испортить «кровать». Сжечь книги, разломать стены… Но он точно не собирался сжигать дом нищего парнишки. Совесть грызла толстяка, как собака кость. Впервые за долгие годы, он чувствовал себя каким-то моральным уродом, если не хуже.

Сев на кровь, с бутылкой вина, он хлебал её и проклинал горволков, которые так неудачно забрались в дом. С другой стороны, в этом ведь была и его вина, в конце концов не звери отодвинули шкаф и сорвали доски. Но когда Рекуб смотрел на радостную собаку ему становилось лучше. От одного только виляния собачьего хвостика, чувство тревоги и злобы плавно уменьшалось.

Вскоре он задумался над тем, как назовёт дворнягу. Неожиданно в другом конце комнаты пробежала крыса. Собака резко подскочила, её шерсть встала дыбом, и она громко рявкнула.

Из собачьей пасти вырвалась маленькая голубая молния. Она с невероятной скоростью пролетела через комнату и попала в крысу. Та дёрнулась и замертво упала, подрыгивая задней лапой. Увидев это, Рекуб схватил бутылку и убежал в другую комнату. Он хорошенько захлопнул дверь, обливаясь потом. Боялся, что окажется на месте той крысы.

Но, с другой стороны, если бы собака хотела его прикончить, то сделала бы это ещё тогда, когда получила сапогом по морде. Правда, разум толстяка очень долго доходил до этой весьма верной мысли.

Глава 17

[Интерлюдия. Дом Оскарда.]

Проснулся и Оскард Хопкинс. Он ещё не сходил на рынок за едой, поэтому весть о ночном пожаре не добралась до него. Молодой изобретатель встал с кровати, хорошенько пнул её. Механизм «напрягся», пружинки и железки скрипнули, и кровать скрылась в стене, оставив на своём месте неприметные доски. Правда, между двух крайних торчал кусочек ткани. Оскард дёрнул его, выдернув всю простынь, свернул её в комок и положил на стул.

– Уа-у-а, – потом разберусь, проворчал он.

Достал из шкафа плитку шоколада и отломил кусочек. Затем подошёл к столку, на котором сидел крошечный голем и зачем-то ковырял старые доски.

– Ну, Твёрдоголовый, – обратился к нему изобретатель, – шоколадку ты ещё не пробовал.

Крошечный голем повернул голову в сторону огромного человека. Его взгляд ничего не выражал, маленькое создание могло только видеть. То есть, принимать визуальную информацию, но не интерпретировать её. И тем более он не мог выполнять приказы. Крис, в тот раз, во время миниатюрного боя, повелевал им с помощью мысли-магии. Оскрад не маг, а значит и рычагов влияния на големчика у него нет.

Он положил ломтик шоколадки на стол и пальцем пододвинул к голему. Есть – это единственное, что вообще умел Твёрдоголовый. Он поднялся на свои крошечные ножки, переваливаясь с бока на бок, подошёл к коричневому квадратику. Взял его обеими крошечными ручонками и начал грызть. Голем поедал вкуснятину, вкус правда он не ощущал. Оскард тем временем оделся в свою повседневною одежду. Он в ней, и работал, и выходил на люди, и иногда даже засыпал… Единственно, что он не мог позволить себе делать в ней, это выступать на сцене, для всего остального прикид подходил очень удачно.

Одевшись, он вернулся к столу и увидел, что огоньки в глазницах голема загорелись немного ярче, чем раньше. А сам он стал намного активнее, вертел головой быстро двигал всеми конечностями. Видимо, сильно повлиял шоколад. Оскард быстро понял это и решил, что больше ему сладостей давать не стоит: мало ли что может произойти?

Затем изобретатель решил поразвлечься, а за одно провести занимательный эксперимент. Он откопал в горе хлама, которая, по его мнению, называлась творческим беспорядком, небольшой тонкий лист металла. Затем отрыл ещё и большие острые ножницы, которыми при желании можно гвозди резать, словно зубочистки. После он взял точёный гвоздь и нарисовал на листе нагрудник, вернее нечто, из чего он и должен получиться, если правильно вырезать, а затем согнуть металлический лист.

Спустя минуты кропотливой работы Оскард наконец-то вырезал будущий миниатюрный нагрудник, словно он собрался примерить его на кукле. Конечно, он делал его для големчика. Ещё через пару минут он придал миниатюрной броне правильную форму. Поднёс к Твёрдоголовому, чтобы проверить все ли пропорции соответствуют.

– Тебе идёт, – сказал изобретатель и засмеялся.

Но на этом Оскард решил не останавливаться. «Гулять так гулять…» – подумал он и снова взял гвоздь, пододвинул металлический лист. Нарисовал на нём маленькие наплечники, наколенники, латные штаны и даже шлем, который напоминал скорее напёрсток со множеством отверстий, как в сите.

Примерно через полчаса, весь комплект миниатюрных доспехов лежал ровной стопкой на столе, их ещё предстояло согнуть и подогнать. Затратив на эту ещё какое-то время, Оскард наконец-то закончил свою игру в кузнеца. Теперь он стал подставлять готовые части брони к Твёрдоголовому, чтобы понять впору они ему или нет. На примерку тоже потребовалось некоторое время, затем ещё нужно было чуть подогнать многие элементы доспеха. Но вскоре всё было готово, оставалось только напялить на големчика броню.

Взяв Твёрдоголового в руки, Оскард нацепил на него маленькие латные штанишки, затем миниатюрные сабатоны. Дальше он надел на него нагрудник и закрепил. Големчик не понимал, что вообще происходит, но и не сопротивлялся. Он вёл себя, как самый настоящий болванчик, которым и будет оставаться до тех пор, пока Крис не решит наделить его большим разумом. Через пару мгновений Оскард надел на него наплечники с наколенниками, а после и шлем.

Поставив «рыцаря» размером с котёнка на стол, Оскард стал ждать, что же тот начнёт вытворять. Но голем не спешил что-то делать. Он просто уселся на стол и начал стукать ручками-дубинами по собственной броне.

– Слишком туповатый, чтобы что-то хотеть, – проговорил вслух изобретатель.

Но ему хотелось увидеть, как голем будет чувствовать себя в броне, как будет в ней двигаться, не слишком ли она стеснит движения… А заставить его что-то делать изобретатель не мог. Тогда он решил снова дать големчику кусочек шоколадки, надеясь на то, что избыток энергии расшевелит его и заставит хотя бы бегать по столу.

Догрызая кусочек шоколада, Твёрдоголовый шевелился всё быстрее. Его движения становились хаотичнее, а взмахи руками, или верчение головой, всё больше напоминали какие-то ненормальные рывки. Съев сладость, голем поднялся на ноги и стал ходить по столу. Он быстро вертел головой в разные стороны. Казалось, что пытался увидеть всё, разглядеть каждый укромный уголок. В какой-то момент големчик начал ещё и махать руками, словно решил сделать утреннюю разминку.

С любопытством наблюдая за ним, изобретатель радовался всё больше. Миниатюрные доспехи, которые он сделал, сидели практически идеально. Они почти не сковывали движения голема, по крайней мере, он вполне уверенно ходил по столу, не спотыкался и не болтался из стороны в сторону. Но научный азарт взял верх над разумом Оскарда, ему стало страшно интересно, что же будет, если скормить голему ещё один ломтик шоколадки, а два, три?.. Не менее интересно ему было и выяснить, как поведёт себя броня.

Всего лишь маленький эксперимент. Но именно он и должен был позволить Оскарду продвинуться. Встать на первую ступень в его замысле. Ведь он хотел не просто делать броню для полноразмерных големов, а настоящие действующие механизмы. Альтернативу которым Крис не мог сделать самостоятельно, с помощью геомагии.

Изобретатель много фантазировал на эти темы. Представляет големов с приделанными пилами, клещами, топорами… Думал, что такие геосоздания смогли бы конкурировать с людьми лесорубами. А значит стоит попробовать продать их Цуру Локу. Но и это не предел, ведь ещё можно создать големов, которые могли бы помогать людям по хозяйству и опять же их продать…

Все идеи Оскарда, по сути, сводились к одному. Он хотел заработать на таланте Криса и на своём собственном. Одна идея ему нравилась больше прочих. Затея не самая прибыльная, но, если всё получится, то это будет грандиозное зрелищная.

Оскард хотел создать бойцовский клуб, где каждый желающий сможет делать ставки на бои, покупать боевых големов и заказывать механические улучшения для них. Но изобретатель понимал, что для старта всех этих проектов нужны деньги и он искренне верил, что Крис сможет добыть хоть немного золота. Ведь, если он сможет это сделать, то Оскард с радостью присоединится к нему, не забыв и о своих изобретениях. И тогда они добудут ещё больше. Но пока это всё оставалось только в фантазии. Больше, чем фантазировать Оскард любил только изобретать. Ну и девушек, правда он не мог этого признать даже на едине с собой.

Открыв шкаф, он достал три ломтика шоколада и вернулся за стол. Голем продолжал бесится, бегая по столку, размахивая рука и дребезжа миниатюрными доспехами. Оскард протянул к нему руки, чтобы поймать, но голему почему-то это не понравилось, он резво отскочил, и изобретатель схватил воздух.

– Эй! Мелкий, а ну не паясничай, – улыбнувшись, сказал он.

Голем остановился и внимательно посмотрел человеку в глаза. Оскард подумал, что тот начал понимать человеческую речь и снова попытался взять его. Протянул руки, но тот сорвался с места в ту же секунду и побежал нарезать круги по столу.

– Попался, обалдуй! – вскрикнул Оскард, поймав Твёрдоголового, – та-а-а-к, открывай ротик, – сказал он и вручил ему кусочек шоколадки.

– Это за маму горку, это за папу холмик, это за братика камушка, это за дядю Джо, – вонючую болотную жижу…

Доедая второй шоколадный квадратик, голем дрыгался ещё быстрее. Его буквально распирало от избытка энергии. Оскард вернул его на стол и стал наблюдать. Твёрдоголовый, будто его пчела ужалила, начал бегать кругами и подпрыгивать. Он даже руками помогал себе, напоминая птицу, которая желает взлететь. Но и этого изобретателю было мало, ему казалось, что предел всё ещё не достигнут. Более того, он понимал, чтобы узнать предел его нужно попытаться переступить. А, что до голема, то беречь его всю жизнь, как родное дитя, Оскард вообще-то и не собирался. Всё больше он думал, что это подопытная крыса, которых Крис может наделать десятки, если его хорошо попросить.

В итоге Твёрдоголовый получил и третий ломтик шоколадки. Если два первых не вызывали у него абсолютно никакого интереса, то на третий он накинулся, как голодный кот на свежую рыбу. Голем схватил шоколадку и начал жадно пожирать её.

– Хоть чё-то тебя заинтересовало, – высказался изобретатель.

У големчика в этот момент окончательно сорвало крышу. Он уже не просто бегал по столу, как ненормальный, но ещё и постоянно пробегал рядом с краем, каждый раз наклоняясь всё сильнее. Словно специально добивался острых ощущений. Тем интересней Оскарду становилось за ним наблюдать. Он уже выяснил, что шоколад способен вызвать в геосоздание невероятный прилив энергии. Также понял и то, что, если голему будет некуда девать силы, то он станет очень дико себя вести, стараясь вплеснуть как можно больше энергии. Из всего этого, в голове изобретателя, родилось интересное предположение: если превысить некий предел, то голем может разрушиться от избытка энергии.

Теперь Оскарду не терпелось провести этот самый опыт и, либо опровергнуть предположение о разрушение, либо подтвердить его. Он осознавал, что ради эксперимента придётся пожертвовать големчиком. Но изобретатель считал его бесчувственным болванчиком, который даже не совсем живой.

Вытряхнув из головы, последние сдерживающие мысли и жалость, он дал Твёрдоголовому ещё два кусочка шоколада. Тот с неудержимым рвением накинулся на них и пожрал, как дикое животное. Оскард окончательно убедился, что шоколад помимо всего прочего, вызывает ещё и привыкание. Но опыт он проводил не из чистого интереса, ему казалось крайне важным полностью знать весь процесс.

А нужно это для того, чтобы в будущем более грамотно использовать столь мощное средство. Оскард примерно представлял для чего можно кормить големов шоколадом. Например, чтобы повысить производительность, то есть, в те же сроки за которые голем валит пять деревьев, он может повалить в полтора-два раза больше. Либо шоколад пригодится в боях между големами, от этого они станут только зрелищнее. В общем, применений невероятное множество, но, чтобы всё делать правильно нужны исследования. Примерно таких мыслей и придерживался Изобретатель. Он всё никак не мог нарадоваться тому, что встретил Криса. Казалось бы, они знакомы всего пару дней, а Оскард уже пророчит им грандиозное будущее. Чуть ли не подъём на вершину мира, за счёт геомагии и изобретений.

Вскоре големчик доел весь шоколад, который дал Оскард. Поднялся на ноги и потрясся, как собака, только что вылезшая из воды на берег. Огоньки в глазницах загорелись намного ярче и даже чуть изменили оттенок. Голем снова начал носиться по столу, как угорелый. Бегал он быстрее и увереннее, но хаотичность его движений только увеличивалась. Он побежал прямо на край стола, Оскард даже поставил руки, чтобы поймать его, но в последний момент Твёрдоголовый развернулся, едва ли не улетев с края. Вскоре бегать ему наскучило. Он стал разгонятся и прыгать плашмя прямо на стол. Изобретателю не очень нравилось, что шоколад заставляет делать настолько глупые вещи, но эксперимент продолжался. Уже ни столько для тестирования брони, сколько для понимания того, что сладость может сделать с големом.

Через пару минут Твёрдоголовый остановился, начал пристально смотреть Оскарду прямо в глаза. Он тыкал обеими руками на свой рот.

– Шоколадку хочешь? – спросил он, не ожидая ответа.

Ничего не сделав, Оскард продолжал наблюдать за големом. Тот трясся и всё тыкал руками в свой рот, даже начал пожирать их. Собственные кисти он очень быстро сгрыз, но его остановили железные наручи, с которыми справится не так просто. Изобретатель с ужасом смотрел за тем, как големчик «сходит с ума» и уничтожает сам себя. Но останавливать опыт было уже поздно, да и результаты не окончательные. Но уже понятно, что шоколад влияет не только положительно. Он также вызывает и сильную зависимость, заставляет заниматься саморазрушением. Оскард подумал, что давать рабочим големам шоколад не стоит. Конечно, какое-то время они будут перевыполнять план работ, а затем, скорее всего, всё кончится печально. Следовательно, Крису придётся делать новых големов.

Оскард поставил перед собой новую задачу. Решил как-то избавиться от пагубного влияния шоколада, который, впрочем, ещё не доказан. Значит, следующий эксперимент нужно провести с настоящим рабочим големом. У Криса как раз имелась парочка, правда Оскард о них ещё не знал, как и не ведал куда запропастился его новый друг.

Внезапно голем снова побежал, в противоположную от изобретателя сторону. Он, прямо не останавливаясь, спрыгнул с края стола и упал на пол. Звонко прозвенев миниатюрными доспехами. Оскард всё это видел и кинулся под стол, пролез под ним и увидел доспехи, которые лежали в кучке земли. Затем он собрал все части брони и сложил их на стол. Сгрёб землю веником в совок и высыпал в окно.

– Не расстраивайся, – сказал Оскард, обхохатываясь от своей, как ему казалось, отличной шутки.

После он вернулся к шкафу, достал из него тетраду и записал самое важное о сегодняшнем опыте. Оставил и пару меток про бойцовский клуб, големов лесорубов… Закончив с этим пошёл на рынок, чтобы купить еду, уже после планировал наведаться в гости к другу.

Выйдя на улицу, Оскард посмотрел по сторонам. Увидел всего лишь одну девушку, да и та была не особо красивой. Поэтому он, абсолютно не задерживаясь, направился к центральной площади. По пути изобретатель встретил нескольких лесорубов, которые только посмеялись над ним.

– Ну и гхдэ твоя самопилящаяя пила? А? – усач рассмеялся и треснул друга по спине.

– Или топор саморуб! – ответил тот, рванув в перёд, чтобы не упасть.

– А может у него пружина в…

Из-за угла показалась повозка с двумя лошадьми и кучером, который щёлкал по ним длинной плетью. Она оказалась доверху загруженную деревянной мебелью. Лошади с большим трудом тащили телегу даже по вполне ровной брусчатке. Дождавшись пока толстый кучер проедет, Оскард пошёл дальше. Он, как и все местные знал, что на узких улочках повозок всегда нужно остерегаться. Может прилететь плетью, причём некоторые кучера делают это специально, также и лошади иногда любят лягаться.

Выйдя на площадь, Оскард увидел, что народу практически нет. Видимо большая часть развлечений оказалась под запретом, вот люди и не пошли на рынок с утра пораньше. Но изобретателя больше волновало то, что ему-то точно староста больше не позволит устраивать представления. Хирульд, конечно, лично об этом ещё не сообщил, но Оскард и сам всё прекрасно понимал.

Он подошёл к прилавку с овощами и взял помидор.

– Свежие помидорки?

– Ага, – нехотя ответил полу спящий продавец с морщинистым лицом.

– Ясно… – ответил Оскард, рассматривая, как из помидора вылезает жирная личинка.

Он хотел положить его на место и сказать пару ласковых продавцу, но мимо прошли две женщины.

– Гвэнди, ты уже слышала весть? Представляешь, ночью дом в поле сгорел. Сама из окна видела!

– Да ты что дорогая?! Там же кто-то жил, наверное.

– Твою муть! – с помидором в руках, Оскард побежал к дому друга.

Увидев это, продавец резво проснулся. Вскочил на ноги и крикнул:

– Щегёль! Помидор, зараза, вернул!

– Да-да, – обернувшись, крикнул изобретатель.

Он метнул помидор продавцу в руки, но что-то не рассчитал с силой. Гнилой плод прилетел ему чётко в нос, смачно взорвавшись подгнившей мягкостью.

– Ишь-мышь! Чё творит? Иша-а-а-к!

– Нахал, – фыркнула одна из женщин.

– Бескультурщины, – сердито сказала вторая.

Спустя какое-то время Оскард выбежал на окраину города. Он увидел сгоревший дом, его сердце начало биться сильнее, а пальцы стали подёргиваться.

– Неужели всем моим планам конец?!

Он не хотел верить в то, что никогда не сможет заняться бизнесом основанном на големостроение и механизмах собственного изготовления. Но ещё больше он перепугался за Криса.

Глава 18

– Крии-и-и-с! – заорал Оскард во всё горло.

– Нам твой рис и даром не нужон! – высунувшись из окна домика на окраине, ответила большеносая бабка.

Наплевав на её слова, изобретатель рванул к сгоревшему домику. Вернее, к чёрным слегка дымящимся руинам, что от него остались. Вся конструкция обрушилась внутрь, похоронив под собой абсолютно всё, что могло находиться в доме. Местам выглядывали раскалённые светящиеся угольки, при сильных порывах ветра они светились ярче. А когда он стихал, то быстро покрывались белым пеплом. В нескольких местах даже мелькало открытое пламя. В общем, пепелище ещё далеко не остыло, но за всё время пожара так никто и не явился его тушить.

– Крис! Крис! Кри-и-и-с! – кричал Оскард, практически добежав до догоравшей горы хлама.

Никто не отзывался не его слова. Тогда он решил поискать друга под догоравшими обломками. Схватился за то, что когда-то было дверным косяком, чтобы взобраться на руины.

– Ы-ы-ыс-с-с… – изобретатель тут же убрал руку, получив ожог, – вот дерьмо!

Осознал, что никак не сможет помочь другу, если тот вообще находится под почти сгоревшими обломками. Умом Оскард, конечно, понимал, что вероятность выжить в таких условиях практически нулевая. Но и помнил, что при прошлом его визите хозяина дома не оказалось. Эта единственная зацепка, которая и не позволяла ему впасть в истерику. Но он всё равно решил осмотреть пепелище получше.

Пока он кружил вокруг дымящейся горы углей, его разум перебирал самые различные варианты произошедшего. Самый очевидный не заставил себя долго ждать и когда Оскард вспомнил недавнюю встречу с толстяком, то из него залпом вылетело:

– Вот, чёрт чумной! Добрался-таки, скотина жирная!

После такого вывода изобретатель понял и кое-что ещё. Теперь ему показалось, что пропажу Криса объяснима ещё м тем, что его разыскивал тот толстяк. Но, если это действительно так, то почему геомаг не обратился за помощью к другу?

– Значит не знал! – выпалил Оскард.

Всё продолжая расхаживать вокруг дымящегося пепелища, Оскард старательно распутывал сложный узелок логических связей и разных зацепок. Наконец разобравшись с ним, он пришёл к, как ему показалось, единственному и абсолютно верному выводу: Крис ушёл из дома добывать золото и до сих пор не вернулся.

Достроив логическую цепочку до логично завершения, Оскард начал лыбиться, словно услышал очень хороший и свежий анекдот. Наконец, чуть стянув улыбку, он задумался над тем, как бы помочь другу. Спасать что-то из почти полностью выгоревшего дома идея глупая. Ведь вряд ли бездомному пригодятся горы угля или пепла. Значит нужно сделать что-то другое.

Оскард думал, что когда геомаг вернётся и увидит сгоревший домик он, конечно, ужасно расстроится, но сразу направится в свинарник – дом вероятно единственного друга. Значит оставлять ему какие-то записки, намёки и приглашения в гости смысла нет.

– Но что-то же я могу, а?! – всё не унимался изобретатель.

Хотел помочь новому другу, но не знал как, пока снова не вспомнил о толстяке. И тут в его мыслях чётко вырисовалась конкретная проблема, что, если тот мужик встретит Криса раньше, чем он доберётся до свинарника?

Оскард прекрасно помнил комплекцию геомага и понимал, что в случае боя он не продержится и минуты. Не забывал также, что и толстяк может намеренно поджидать, где-нибудь в засаде. Самое страшно, что раз уж дело зашло настолько далеко, что толстяк решился поджечь дом, то Крису грозит серьёзная опасность. Единственное решение новой проблемы вырисовалось в мыслях очень легко, нужно всего-то подкараулить Криса неподалёку от сгоревшего домика, где-нибудь на крайней улочке.

Оскард уже собирался уходить, как вдруг его взгляд привлекла какая-то интересная штуковина.

– Кастет?! Что? Ну нет… – изобретатель не мог поверить, что именно такое холодное оружие могло принадлежать Крису.

Когда он осмотрел его лучше, то окончательно в этом убедился. Чуть закоптившийся кастет лежал на чёрной обуглившейся доске. Его окружала лёгкая дымка, впрочем, это не помешало разглядеть его большие размеры. Для Оскарда стало очевидно, что кастет относительно худых кистей Криса просто громадный. Следовательно, он определённо ему не принадлежит.

Изобретатель допускал и другие версии, например, что холодное оружие принадлежал отцу или деду геомага. Но уже слишком эта версия казались ему абсурдной. Ведь кастетами обычно дерутся мужики простолюдины или разбойники, но никак не геомаги. После он решил во что бы то ни стало достать его из пепелища, а затем использовать, как доказательство вины толстяка.

Осмотревшись, он понял, что добраться до кастета, пока руины не остынут, просто невозможно. Так или иначе всё равно придётся пройтись по горячим углям или остаткам досок. Тогда мозг Оскарда начал работать с удвоенной силой. Не зря же он изобретатель. И вскоре решение было найдено. Он начал рвать всю траву, которой, к счастью, было более, чем достаточно.

Когда возле пепелища появилась целая куча зелёной травы, Оскард начал перекидывать копны стебельков и больших листьев прямо на обгоревшие доски и даже на угли. Делал это очень быстро, вскоре он выложил целую зелёную тропинку. Метнулся по ней до кастета, так быстро, как только мог. Схватил его.

– А-а-а-а! – вскричал он и швырнул холодное оружие, которое на деле оказалось обжигающе горячим, куда-то в траву.

Затем очень быстро, широкими шагами, проскакал по траве, которая уже начала чернеть и превращаться в пепел. Сел на землю и снял башмаки. Они, конечно, не загорелись, но подошва очень нагрелась, на стопах едва ли не появились ожоги. Дождавшись пока обувь остынет, Оскард надел её и залез в траву, чтобы найти улику, которая и обожгла его пальцы. Они слегка побаливали, но это совсем незначительная плата, если найденный кастет действительно поможет наказать виновного в пожаре. Вскоре кастет нашёлся, правда всё ещё оставался горячим. Несколько минут потребовалось, чтобы его остудить. Пусть не до комнатной температуры, но больше он не обжигал.

Ещё раз взглянув на дымящиеся чёрные руины, Оскард сложил кастет в карман и потопал домой, чтобы хорошенько его припрятать. Но не успел сделать и дюжины шагов прежде, чем обнаружил подозрительный след. Изобретатель быстро определил, что он оставлен не им. И точно не Крисом, больно широкая подошва. Сев на корточки, осмотрел след ботинка получше. Как оказалось, в отпечатке даже виднелись некоторые части протектора.

– Вот это уже интересно, – шепнул Оскард.

Понимая, что, если отпечаток действительно оставлен тем толстяком, то ему, скорее всего не отвертеться от правосудия. Вот только, как сохранить след в целостности Оскард не знал. Не сторожить же его всё то время, пока отсутствует Крис. Да и потом, ещё потребуется несколько дней на то, чтобы стражи порядка просто пришли и изучили улику, а ведь они могут и задержаться…

Оскарду срочно нужно было как-то решить проблему, придумать способ надолго запечатлеть отпечаток ботинка. Он сел рядом с ним и начал прикидывать разные варианты. Но быстро вспомнил, что дома имеется несколько килограммов гипса, а этого вполне хватит на то, чтобы сделать слепок следа. Главное поторопиться, иначе кто-то другой может заинтересоваться пепелищем, прийти к нему и всё истоптать.

Быстро вскочив на ноги, Оскард побежал домой.

* * *

Находясь в ледяной воде, я промёрз до костей. Но меня это ничуть не волновало, я обшарил практически всё дно водопада и нашёл ещё несколько округлых и довольно крупных самородков. Некоторые попались даже размером со шляпку гвоздя.

На исследование чаши водопада я потратил практически всё утро. Главная сложность заключалась в том, что приходилось постоянно вылазить из холодной воды и греться. Также мощная струя водопада сильно усложняла задачу. Стоило только зачерпнуть полные кисти земли, как мощной поток воды практически всю её вымывал. Наверное, именно из-за этого я и находил только самые большие и тяжёлые песчинки золота. Остальные, вместе с породой оседали, и снова оказывались на дне.

Но до самого лучшего места я просто физически не мог добраться. Для этого требовались, либо невероятная гибкость, чтобы, как змея проскальзывать между валунами, либо колоссальная сила, чтобы достать их и спокойно вычерпать всю породу. Конечно, я ничем этим не обладал, а мог полагаться только на своё хилое тело и геомагию. Не так уж и много, на самом деле…

Решив, что больше из водопада золота добыть не получится, я вылез на берег и ссыпал ещё несколько самородков в железную баночку. Закупорив её поплотнее, я сел на траву и начал греться под солнцем. Через какое-то время я оделся и отправился проверить, как там дела у моих многочисленных помощников.

Сначала я поднялся вверх по течению, чтобы проверить сколько золотых песчинок смогли отыскать шестеро крабиков Старателей. Когда я вышел на бережок, усыпанный камнями, то стал искать палочку, которая и служила ориентиром. Но найти её никак не удавалось, через пару секунд, что-то очень яркое мелькнуло перед глазами. По началу подумал, что показалось. Но быстро вернув взгляд на яркую точку, понял, что это целая кучка золотых песчинок! Их было так много, что они практически закрыли собой весь камень, который я выбрал пунктом сбора. Результат превзошёл все ожидания!

С бешеной улыбкой на лице и радостью в глазах, я быстро собрал все золото и ссыпал его в железную банку. По ощущениям, казалось, что вес песчинок примерно соответствует всем найденным в чаше водопада самородкам. То есть, очень хороший результат. Я сразу же захотел сделать ещё больше крабиков, но понимал, что столько силы в мне сейчас нет. Поэтому собрал золото и приготовил камушек побольше для крабиков Старателей. Отправился вниз по течению, проверить, как там идут дела у Апельсина и Орешка.