Текст книги "На районе"

Автор книги: Евгений Полищук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

– Сам ты банальщина. – сказал я – У тебя просто воображение плохое. Прикинь, как это интересно – читать мысли! Говоришь с кем-нибудь, а он у тебя как на ладони. Понятно, надо чтобы никто не знал, что ты умеешь читать мысли. Телки разводятся на раз. Или там президент по телику выступает, вещает про национальную оборону или внешнюю политику, а ты знаешь, что он, падла, все по бумажке чешет, а сам про компот вишневый думает или про то, что коленка у него чешется.

– А что кроме интереса дает такое умение? – спросил Гвоздь – Это же бесполезно. Ну, знаешь ты, о чем президент думает, но вот лично тебе от этого ни жарко, ни холодно.

– Да хер знает… Мне кажется, можно что-нибудь придумать. Переговоры вести или преступников раскалывать. Ну, что-нибудь в этом духе… Все-таки главное – что это интересно. А дальше уже придумаю.

На секундочку все примолкли. Я огляделся. Вокруг ходило куча народу. Галдели толстые мамаши в купальниках, трещали какие-то летние птицы. Мимо пробежали три голожопых малыша и хорошенько обдали песком наши блаженные головы. Я представил, что знаю, о чем они все думают, и стало немного тошно. Видимо, придется как-то регулировать это умение, включать его только в нужные моменты.

Дальше Макс сказал, что у нас какие-то задротские желания и что самое главное – уметь соблазнять четких телок. Второй близнец поддержал его. Мы начали спорить. В результате всем надоело мечтать и захотелось купаться. Мухиного желания никто слушать не стал, чему он нисколько не огорчился. Все убежали купаться, а мы с ним остались покурить.

По такой жаре сигарета приятно обжигала засохшие губы, и табак чувствовался как никогда сильно. Легкие почти скрипели, но было очень хорошо.

Помолчав минуту, я все-таки спросил, что он загадал.

– Я долго думал, и что-то ничего не приходило – говорил он, улыбаясь и пуская колечки дыма. – Чушь какая-то в основном. Или что-то совсем нереальное или глупое и неинтересное.

– Ну, у меня тоже так сначала…

– А потом я понял – перебил он и приподнялся он на локтях – Знаешь, что я реально хочу?

– Что?

– Я хочу всегда быть молодым.

– Да… – засмеялся я – Живи быстро, умри молодым. Будущего нет, остальное – дым!

ГЛАВА 4

В конце прошлого года мы познакомились с Котей. На самом деле его звали Саня. Саня Котовский. Ясен пень, с такой фамилией за прозвищем далеко ходить не надо. Ему нравилось называть себя Кот, но на Кота он был похоже так же, как я на Мэри Поппинс.

Гораздо больше он напоминал средних размеров краба. Невысокий, на пару лет старше нас, красные распухшие руки, сломанный нос. Сначала Котю выгнали из школы, потом из техникума. Он нигде не работал, а со двора его выгнать было нельзя.

Круглыми сутками он прогуливался от пятого подъезда к шестому, курил за теплицей, был профессионалом во всех компьютерных играх, стабильно забирал деньги у малолеток. В дворовой иерархии Котя прочно застрял на промежуточном уровне: реально крутые парни не принимали его всерьез, а те, что помладше – боялись, но за глаза регулярно называли Катей или Кэтти.

В общем, Котю знали все, но друзей у него не было. Как-то так получилось, что по неопытности и неудачному стечению обстоятельств, эту вакансию заняла наша компания. Вначале мы просто здоровались у клуба и вместе курили. Затем начали вместе прохаживаться вокруг школы. Пару раз он напрашивался в гости ко мне, Гвоздю или Мухе. Если родителей не было дома.

Как-то мы стояли в киоске около стадиона, и невзрачный паренек в очереди что-то сказал Мухе. Ну, что-то типа “Эй, я вроде раньше тебя стоял”. Обычная очередь. Обычный паренек. Котя недобро посмотрел на него и предложил выйти. Паренек, ничего не подозревая, проследовал за Котей, они отошли на пару шагов. Мы молча стояли рядом. Я увидел, как Котя сжал свой громадный кулак и спрятал его за спину.

– Пацаны, а в чем проблема-то…? – начал он.

Котя резко выбросил свою здоровенную кувалду прямо ему в скулу, паренек согнулся и крепко схватился за голову.

– Ты, сука, охуел на моих друзей залупаться! – истошно заорал Котя – Ты блядь, тупой что-ли! Не видишь, что мы раньше стояли!

Паренек тихонько скулил, обхватив лицо обеими руками. Котя для верности провел контрольный удар правой ногой в живот. Грозный противник с легким криком упал, и мы отошли.

Так Котя стал нашим другом. Через пару месяцев дружба гармонично переросла в рабство. Мы твердо усвоили несколько важных правил:

Котя самый умный.

Котя сильнее всех. Сильнее нас точно.

Котя всегда прав. С ним лучше не спорить.

У Коти прекрасное чувство юмора.

Когда мы возвращались из школы, первое, что мы видели – Котю, раскачивающегося на убитой дворовой качели:

– Ну че, ученички, блядь… – сипел он простуженным голосом, недобро улыбаясь – знаний новых принесли? Еще не узнали, что там у училки под юбкой?

Мы мрачно переглядывались и расходились по домам. В наши временные убежища.

Котя сплевывал сквозь зубы и орал вслед:

– Давайте по быренькому, салаги. Чтоб пятнадцать минут и вы уже тут стояли.

Дом теперь действительно казался крепостью, и выходить на улицу не хотелось. Но сидеть целыми сутками за компом или книжками хотелось еще меньше и ближе к вечеру, отряхнувшись от школьных будней, мы выползали во двор.

Новый Год встречали вместе.

Основной очаг праздника располагался на одиннадцатом этаже Котиного дома. Было достаточно холодно, человек двадцать отмечающих разогревались клюквенной настойкой. Деда Мороза на праздник не позвали. Снегурочка сама бы не пришла. Мы с Мухой стояли на балконе и вливали одну за другой. После граммов двухсот жизнь начала наливаться соком, и окружающие люди стали вызывать что-то, похожее на симпатию.

– Парни, пойдемте куда-нибудь прогуляемся? – предложил Котя.

Не умея отказываться от его заманчивых предложений, мы покинули промерзший подъезд, и вышли на улицу.

Тысячи малышей взрывали петарды. Небеса озарялись разноцветным великолепием пороховых вспышек. Шумные дворовые стайки гоготали у подъездов.

– Куда пойдем? – спросил Иван, выдыхая пары холода и усиленно растирая лицо перчатками.

– Короче, есть несколько вариантов – ответил Котя – Можно пойти к малосемейке и присоединиться к одним чертям, что там тусуют.

– А кто там?

– Да есть одна компашка, бывшие сокурсники по техникуму. Торчки, в основном, но что поделаешь.

– Какие еще варианты? – спросил я.

– Можно у подъезда постоять. Хотя тут не жарко – поежился Котя – А еще можно сходить на елку в другой микраш, там большая площадка и много народу. Должно быть весело. Но идти что-то никуда неохота.

– Давайте на елку – неуверенно сказал я. – Там потусим полчасика, а потом можно и в малосемейку. А то, что по подъездам шляться. Праздник, как никак.

– Снежок, у тебя что, детство в жопе заиграло? – с усмешкой спросил Котя.

– Да нет, причем тут детство – неловко начал оправдываться я. – Там много народу. Много бухих чертей всяких. Повеселимся. Если получится, можно наебнуть кого-нибудь и деньги забрать. Да мало ли чего.

– Ну ладно, боец – усмехнулся Котя. – посмотрим, как ты там денег заберешь у кого-нибудь. Парни, вы что скажете?

– Я за любой кипиш – поддержал Гвоздь – Главное – не тупить. Елка так елка.

– Ну что, салаги, праздник к нам приходит! – заорал Котя – Полный вперед на елку, друзья мои меньшие.

Мы перекурили и отправились на районную елку.

Хлопья снега падали на лицо, желтели уличные фонари, а вокруг то и дело слышались громкие вопли “С НО-ОВЫМ ГО-ОДОМ!!! С НО-ОВЫМ ГО-ОДОМ!!!”.

Пройдя пару пустых дорог, мы увидели верхушку громадной светящейся елки.

– О! Нам туда – обрадовался Иван – Елочка – елочка, три типа – бейсболочка…

– Это ты, Иван, на зоне песенку выучил? – осведомился Котя.

Иван замялся и сказал, что только что придумал. Дальше шли потише.

Районная елка оказалась масштабным мероприятием. Человек восемьсот гуляли по огромной заснеженной площадке, в центре стояла пятиметровая ель и рядом с ней высоченная металлическая горка, по которой непрерывной скатывались волны визжащих малышей. Среди них то и дело проскакивали взрослые компании человек по десять, схватившихся друг за друга ногами и орущих благим матом. Все это месиво сталкивалось у подножия горы, вскакивало и спешило обратно на лестницу. Обычная сибирская горка, в общем-то.

Мы поглазели минут десять на веселье и решили, что неплохо бы выпить еще шкалик, прежде чем нырнуть в этот праздник снега и жизни. Отошли в уголок и присели. Котя достал небольшую бутыль клюквенной из-за пазухи, любовно пригладил ее, открутил крышку и глотнул прямо из горла. Иван неуверенно протянул руку к бутылке:

– Держи, дружище, согрейся – почти ласково произнес Котя.

Видимо, алкоголь и Новый Год размягчили на время его стальные яйца. Мы пустили бутыль по кругу, хватило буквально по паре глотков каждому. Хорошо, но мало. Гвоздь допил последние капли, широко размахнулся и запустил бутылку куда-то через дорогу. Так и не услышав звука битого стекла, мы развернулись и пошли обратно.

Честно говоря, кататься пьяным с горки – одно удовольствие. Находишь протертую до дыр картонку, быстро взбегаешь по скользким ступеньками, пристраиваешься в чей-то паровозик и со скоростью света несешься вниз, визжа изо всех сил. Алкоголь смягчает все шероховатости, удары коленями о мерзлые колдобины, потенциальные ссадины и ушибы. Можно кататься стоя или на спине. Лежа на животе и сидя на заднице. Главное – чтобы клокотало в животе от удовольствия. Зимняя горка – великое дело. Даже взрослые матерятся и кричат, не стесняясь эмоций.

Котя не стал кататься вместе с нами.

– Ну, давайте, салаги, повеселитесь – бросил он нам у подножия горы. – Я не пойду.

– А че? Пойдем! Кот, пойдем, катанемся! Прикольно же!

– Через плечо – хмуро отрезал он – Сказал не пойду – значит, не пойду. Два раза не повторяю. Погуляю тут. Покурю. Вы, как наиграетесь, найдете меня.

– Хары, давай тогда через полчаса забьемся у елки – быстро предложил Муха.

– Давай. Через полчаса чтоб были здесь – жестким голосом отрезал Котя – Не будет вас – ничего хорошего не ждите. Я пока крутанусь по району, кентов знакомых повыцепляю. Может, маза какая-нибудь есть. А то хули на горке, как малолетка.

Мы пожали плечами и побежали вверх.

Покатавшись полчаса с превеликим удовольствием, мы пошли к елке, толкая друг друга и отряхиваясь от снега. Котя стоял с каким-то темным незнакомым парнишкой и с удовольствием дымил сигаретой.

– Ну что, ребятня, накатались? – с хмурой улыбочкой спросил он. – Вспомнили счастливые детские денечки?

– Ну… – неуверенно ответил за всех Иван.

– Это вот друг мой, Аслан. – представил Котя парнишку. – Знакомьтесь.

Мы по очереди пожали крепкую сухую руку Аслана, стараясь не улыбаться и не смотреть ему в глаза. Аслан был явно старше нас, может быть, даже старше Коти.

– Дед Мороз принес сегодня Аслану подарок… – театральным голосом начал Котя – Но подарок весьма секретный и непростой. Его можно открыть только в темноте подъезда, не правда ли, Аслан?

– Угу… – сквозь медвежью улыбку пробурчал Аслан.

– Так пройдемте же, о, друзья мои, в сухое и теплое царство подъезда! И насладимся же дарами наших зеленых полей!

– Мгы-Мгы… – давился от смеха Аслан. – Ну, ты, бля, Кот, сказочник! Пойдем уже.

Мы стояли молча и наблюдали за бенефисом Коти, не совсем понимая, что происходит.

– Короче, все в подъезд! – скомандовал он.

Мы двинули к ближайшему дому, нашли открытый подъезд и прошли в темень лестничной площадки. Поднялись вверх. Единственная уцелевшая лампа находилась на третьем этаже.

– Аслан, дорогой, доставай – сказал Котя.

Аслан пошебуршал за пазухой своей массивной куртки и достал пластиковую бутылку с дырками и обрезанным дном. Мы молчали. Аслан выудил скомканный пакетик плана и неторопливо начал высыпать его на крышку. Котя потирал руки и довольно улыбался. Мы переглядывались.

Понятное дело, я много раз видел, как кто-то курит траву, но самому пока пробовать не хотелось. Не то чтобы страшно, а просто не хотелось. Ну и тем более Новый Год, елка, горка, а мы тут сидим в грязном подъезде, и непонятный Аслан растирает непонятную траву своими бурыми руками. Не в настроение, что ли.

– Кот, я, наверное, не буду… – словно уловив мои мысли, неуверенно прошмыгал Иван.

– Иван, да ты что… – обиженным голосом начал Котя – Тут человек нам как от души оторвал, новогодний подарок сделал, можно сказать, а ты… Расстраиваешь ты меня Иван, расстраиваешь… – тяжело помолчал он пару секунд. – Ну, мы сейчас начнем, а ты подумай. Надеюсь, остальные не будут из себя девочек корчить? – свирепо обвел нас взглядом.

Я сглотнул слюну и промолчал. Гвоздь с Мухой неопределенно пожали плечами.

– Ну, молодцы! – похвалил нас Котя. – Давай, Аслан, я начну. Праздник к нам приходит!

Аслан высыпал траву на крышку, поджег и аккуратно потянул прилепленный к обрезанному дну пластиковый пакет. Дым медленно наполнял мутно-желтую полуторалитровую бутылку. Что там раньше в ней было? Скорее всего, минералка или газвода Колокольчик.

Когда бутылка наполнилась, Котя резко отвинтил крышку и шумно втянул дым в себя, стараясь не касаться губами краев. Задержал дыхание секунд на десять, надул щеки. Лицо начало наливаться кровью и тонкой струйкой, дым полился обратно, в подъезд. Завоняло характерным запахом травы.

Мы поморщились, а Котя захохотал.

– Вот так-то, блядь, вот так! – удовлетворенно приговаривал он с дебильной улыбочкой, словно застывшей на губах – Вот так, хорошо… Ну, давай, Снежок, ты следующий.

Я напрягся. Приготовился, как к полету. Аслан стряхнул сгоревшие крошки травы и насыпал новой. Все операции он проделывал молча и умело. Как на автомате. Слегка улыбался и оглядывал нас, но ничего не говорил.

Котя, напротив, приплясывал вокруг бутылки и приговаривал “Сейчас накурим мы Снежка, сейчас накурим мы Снежка…”

Завершив все операции, Аслан протянул бутылку Коте.

– Давай, Снежок, тяни потихонечку. Как сигарету. Только длинную сигарету. Во рту не держи, в легкие все проглатывай, до самого конца. Все в легкие… – слышал я инструктаж – старайся в несколько небольших хапок. И главное – сразу не выпускай! Подержи внутри, сколько можешь, дай настояться…

Я слушал и хлопал глазами. Головой понимал, что ничего страшного, что все курят и никакой зависимости после одного раза не возникает. Это ведь не ширево или что-то такое. Обычная трава, скорее всего из Казахстана. Но внутри как-то очень неприятно сверлило. Не к месту вспоминались родители с их вечными предостережениями.

– Ну, давай! Тяни! – скомандовал Котя и открутил крышку.

Я резко вдохнул в себя горьковатый дым, стараясь не закашлять сразу. Чуть помедлил, дал первой порции добраться до легких. Втянул еще и еще… Пока весь дым не кончился.

Закружилась голова, как будто надулась грудь. Котя тряс руками перед моим лицом и сипел “Держи! Держи еще! Не выдыхай, не выдыхай!”

Наконец, я выдохнул. Все внутренности как будто налились теплом. Улыбка сама лезла на лицо. В голове зашуршал какой-то ветерок.

– Ну, как? – победоносно спросил Котя.

Я помолчал пару секунд, широко улыбнулся и честно ответил:

– Заебись!

Пацаны загалдели.

Всем хотелось побыстрее испробовать этот кайф. Аслан загадочно улыбался. Было тепло и весело. В голове шумело.

Через три круга запасы Аслана кончились, и было решено выйти на улицу. Искать приключений.

Благо в новогоднюю ночь приключения найти очень просто. Они буквально валяются под ногами, главное – внимательно смотреть. Сначала мы добрели до круглосуточного киоска. Я все гадал, закроется он в новый год или нет. А как же люди, которые там работают? Им же наверняка нужно домой, к своим семьям, салату оливье и телепередачам.

Конечно, нет. Киоск не закрылся в новогоднюю ночь, наоборот, он работал как разогнавшийся мотор. Ревел, скрипел дверьми, впускал по сорок человек сразу. Две девчонки за прилавком судорожно бегали от колбасы к водке и обратно, успевая отхлебнуть что-то горячее из-под стойки и пошутить с толпами сизых и суровых мужиков с красными носами.

На секунду представилось, что мы попали на Северный Полюс или в Лапландию. Что мужики – это куча Дедов Морозов, которые берут у Снегурочек свои подарки и разъезжаются по разным уголкам света. Что за дверьми уже бьют копытом колесницы с вмонтированными оленями…

Одним словом, в этом киоске чувствовалась атмосфера праздника и единения.

Выкуренная трава создавала вакуум вокруг моего тела. Возникло ощущение, что я стал прозрачным и меня никто не замечает. Зато я стал видеть все и замечать всех. Как будто приподнялся из своего тела на пару метров и наблюдал со стороны.

Кто-то отвечал из моей головы на вопросы, но это явно был не я.

Кто-то бросался снежками, но это был не я.

Кто-то выпил еще клюквенной настойки, купленной в киоске, но глотки обжигающего алкоголя просто улетели куда-то в желудок, не потревожив меня ни одним ощущением.

В общем, все вокруг казалось странным и необычным. Приятно, но страшновато.

Заливающийся припадочным смехом Котя лепил своими красными руками огромные снежки и метко стрелял по окнам школьной теплицы. Иван то и дело подпрыгивал на месте и пытался что-то втолковать мне. Безуспешно. Гвоздь стал похож на гуся, пинающего снежные сугробы. Муха просто сидел на лавочке у подъезда, курил одну за другой и непонимающе крутил башней.

Хотелось есть, хотелось пить, хотелось жить…

Весь холод куда-то улетучился, и мы спокойно провели на улице пару часов. Пару веселых часов, вырезанных из моей памяти кривым консервным ножом.

Потом стало отпускать…

Тепло из груди и пальцев ушло куда-то в землю. Восстановился слух. Загадочное здание теплицы, похожее в темноте на небольшой китайский храм, вновь стало просто покосившимся куском стекла и металла.

Наш район, превратившийся на пару часов в сумрачные лабиринты апокалиптического будущего, вновь стал просто нашим районом. Мозг больше не генерировал необычные образы, и поднятый кверху палец Коти перестал быть самой смешной шуткой на свете. Теперь мерзли руки, мерзли щеки, мерзли пальцы ног, и часы показывали половину четвертого.

Домой пока идти не хотелось, поэтому мы купили еще пару клюковок и пошли в подъезд на одиннадцатый. Туда, где и начиналось наше путешествие.

На одиннадцатом была удобная лестничная площадка – теплая, светлая, уставленная стеклянными бутылками из-под водки. Мы присели на ступеньках, закурили и замолчали. Курилось как-то особенно хорошо. Молчалось тоже.

– Ну че, пехота… – прервал приятную тишину Котя – охуенная была травка?

– Угу, неплохая, Кот, неплохая… – задумчиво промычал Гвоздь.

– Почаще бы такую… Меня жестко вставило – сообщил Муха.

– Я думал, меня вообще никогда не отпустит – добавил я.

– Ну, это первый раз так – ухмыльнулся Котя – Если регулярно употребляешь – эффект снижается. От травы, конечно, зависит еще. А так-то ништяк.

– Да…

– Получше, салаги, чем ваше пиво вшивое глотать. Думаю, этот Новый Год вам запомнится на всю жизнь.

– Да…

– Ничего… – продолжал покровительственным тоном он – вот в следующем году я вам такой дури намучу – будет переть трое суток.

Я содрогнулся. Иван тоже уставился куда-то в пол. Остальные промолчали. Котя, кажется, ничего и не заметил.

Разлили еще клюковки. Голова становилась все тяжелее, подъезд стал наваливаться грязными стенами. Сигареты полетели на бетонный пол.

– Слышали, недавно чувака одного около малосемеек завалили? – вдруг спросил Иван.

– Че? – переспросил Котя.

– Ну, мужика одного убили. Заточкой под ребра вроде. Милиция еще приезжала, по квартирам ходили – спрашивали – глухо сказал Иван.

– И что? – подал голос Муха– Это ты завалил?

Я напрягся.

– Ебанутый ты что-ли? – обиделся Иван – Мне-то зачем. Просто мне кажется, я знаю, кто это сделал.

– Ну и?

– Ну и… Вот, мне кажется, что я знаю. Почти уверен, да? А ко мне домой мент приходит и спрашивает, кто это? А я молчу, ничего не отвечаю, говорю, что ничего не слышал – не видел. Он ушел, а я вот теперь мучаюсь – это не преступление, что я не сказал ему ничего? Ну, как бы, сокрытие информации и все такое. Я по телеку видел, что за такое и посадить могут. Содействие преступнику…

– Иван, ты что тронутый? – загадочно спросил Котя.

– Нет, я нормальный – твердо ответил Иван.

– Нормальный, да? А если ты нормальный, то почему всякую чушь тогда несешь, а? Ты действительно думаешь, что ты один такой, кто промолчал насчет этого мужика?

– Я не знаю… – замялся Иван.

– Так вот. Если не знаешь, то лучше вообще рот не открывай и темы такие не поднимай, понял? Обладатель уникальных знаний нашелся. Я думаю, половина пятиклассников прекрасно догадываются что почем. А ты, блядь, здоровый лоб тут комедию гонишь.

Иван угрюмо молчал. Мы не вмешивались. Не знаю, как пятиклассники, я понятия не имел кто там и кого заточкой под ребра. Стремная ситуация, ничего не скажешь.

– Так что ты, Иван, засунь свои сомнения поглубже в жопу – продолжал Котя – и держи рот на замке. Ты что, не понимаешь, что мы тут все должны друг за друга держаться против ментов? А если ты кого-то случайно наебнешь, а? Не со зла, просто так. Подойдет к тебе мужичок, сигарету там спросит или еще чего. А у тебя нет или давать не хочешь. А он разозлится и в табло тебе даст. А ты его случайно, понимаешь, СЛУЧАЙНО, ударишь куда-нибудь не туда или разозлишься и камнем об голову. Или как с этим было – заточкой в ребра. Ну, если заточка случайно в кармане окажется. И все. Все, понимаешь? Вроде и мужик виноват, вроде и ты его не со зла. А потом какой-нибудь еблан с угрызениями совести капнет человеку в форме. А менту на тебя посрать. Ему вообще на все посрать, такая у него служба. Просто план человек раскрывает. Двадцать убийств в месяц. И проведешь ты свою молодость на шконке, парашу будешь убирать, да баланду хлебать. Так что, Иван, подумай хорошенько, прежде чем что-то делать или что-то говорить.

Ваня молча закурил. Настроение упало ниже плинтуса. Не новогодние разговоры.

– Да я и не собирался никому ничего говорить – ответил наконец Иван – Просто, такая вот ситуация, хотел поделиться.

– Поделился? – зло спросил Гвоздь – Ты очень удобное время выбрал поделиться.

Иван только выпустил дым и налил еще клюковки. Молчание прервал Кот.

– Ты, Ваня, хоть и дебил, но навел меня на одну мысль – неторопливо начал он – Вы же знаете, что я живу с одной мамкой?

Мы молча закивали головами. Кот нечасто делал какие-то признания.

– Моего отца убили, когда я был в пятом классе – хриплым голосом продолжал он. – Тогда все было жестче, чем сейчас, часто стреляли прямо на улицах. Бандитские разборки, стрелки за городом, все такое, короче. И папку моего на такой разборке застрелили. Он там вписался за кого-то и пулю в плечо схватил. До больницы не довезли, от потери крови умер…

Кот замолчал. Мы молчали еще тише. Хотелось испариться из подъезда и оказаться дома. Не хотелось слышать продолжения. Не к добру такие истории.

– … Так вот, понятно, что на районе все знали, кто стрелял, и как все было. Известная стрелка. Но никто не пошел и не сказал. Все побоялись и промолчали. И я вот думаю, было бы лучше, если бы кто-нибудь сказал или нет?

– Да, это все как-то пиздец несправедливо – подал голос Гвоздь – А с мужиком этим что стало?

– Да ничего с ним не стало – зло отрезал Котя – Шкерился сначала по хатам всяким, а потом в Москву отвалил. Сейчас ничего не известно. Но ему все равно пиздец придет. Я до него точно когда-нибудь доберусь.

Котя сжал свои красные кулаки краба, и я ему отчего-то поверил. Молчание стало угнетать. Клюковка не вставляла, и еще больше захотелось домой. На часах почти пять.

– Может, пойдем, прогуляемся на улице и по домам? – предложил я.

Все молча согласились, и мы вышли на улицу.

Новогоднее веселье было на исходе. Суматошные крики заглохли, на белом снегу валялись изорванные ошметки салютов и петард. Какие-то компании ютились в тени подъездов. Тихо. Мы прошли вдоль двора и сели на качель. Она натужно поскрипывала и вообще производила зловещее впечатление в пять утра.

– Почапали домой – неслышно сказал я Ване.

– Угу.

– Короче, мы с Иваном домой пошли. Поздно уже – протянули мы руки.

Возражать никто не стал – видимо все хотели домой. Пожав руки, мы побрели к своим домам, а парни – к своим.

Начинался новый год.