Текст книги "Ночной патруль"

Автор книги: Евгений Сартинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Евгений Сартинов
Ночной патруль

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ОШИБКА САШКИ СЕРОВА

Глава 1

Это лето выдалось до безумия жарким, и город Кривов буквально плавился от этого пекла. Лишь с наступлением ночи жара спадала, и молодежь со всего города съезжалась в городской парк, оккупируя ночные кафе под открытым небом, скамейки по краям центральной аллеи. Те, кому же не хватило места на них, устраивались на небольшом заборчике из литого чугуна. Из этой пятерки на заборе устроилась только Женька, не по годам рослая дивчина с курносым, симпатичным лицом, и синими, пустыми глазами заводной куклы. Все остальные привычно сидели на корточках. Несмотря на звучащую со всех сторон музыку и смех, всех пятерых, включая и Женьку, грызла тоска. Три выпитых бутылки из-под водки валялись на траве метрах в трех от них, но этого всем было явно мало. Казалось, что нужно добавить совсем немного, полстакана, может даже меньше, и придет ощущение столь ожидаемого счастья.

– Слышь, Серый, может, все-таки к матери на работу сходишь, у тебя все-таки день рождения, а не у нас? – обратился к самому длинному из них невысокий крепыш с широким, рябым лицом и мутными глазами хронического алкоголика. Серый, высокий парень с продолговатым черепом, и вечно полуоткрытым ртом, только чмокнул пухлыми губами, но его опередила сестра.

– Ага, счас! Ты, Куцый, матуху нашу, что ли не знаешь? Даст, потом догонит, и еще раз даст, – ответила за брата Женька. – Она вчера еще сказала, чтобы он забыл про день рождения. Бобов нет, и не будет.

Сашка Куценко, или Куцый, так все звали широколицего, выругался, и, опустив голову на руки, погрузился в раздумья. Через минуту он поднял ее, и, обведя собутыльников мутным взглядом, сказал.

– Может, бомбанем кого?

– Да можно. Кого только? – согласился Витька Куликов, третий из компании, по виду самый старший, лет двадцати двух. Четвертый парень, Толик, среднего роста, худощавый, чуть помедлил, но тоже кивнул головой в знак согласия.

– Да счас, скоро уж все расползаться будут, тогда и прищемим кого. Пошли, пройдемся, приглядим кого-нибудь, – сказал Сашка.

– Ну, вы идите, а мы вас здесь подождем, – сказал Витька, подсаживаясь к Женьке и пытаясь ее обнять.

– Вечно ты, Кулич, в кусты, как на дело идти, – сказал Сашка, а потом добавил. – А к Женьке не лезь, сначала сотку нам заплати, потом лапай.

– Да пошел ты, Куцый, на х…, – по-простому послал его Кулич, и начал нашептывать девице на ухо явно что-то интимное. Та на все это мало реагировала, лениво продолжая жевать свою вечную жвачку.

Проходя мимо кафе «Сафари» они обратили внимание на сидящую у крайнего столика необычную парочку. Худощавый, но широкоплечий мужчина лет тридцати обнимал за плечи красивую молодую женщину с длинными белокурыми волосами и шептал ей что-то на ухо. Все было бы ничего, но у той при этом из глаз текли слезы.

– Я боюсь, боюсь, Саша, – тихо говорила она, – все уже так устоялось, я к нему потихоньку даже привыкла. У нас с ним сейчас так все хорошо, так надежно.

– Лена, я не могу без тебя жить! – шептал он страстно и горячо. – Ты же знаешь, я уже со второй развелся, я просто понял, что мне нужна только ты! Одна ты, понимаешь!

– Но дети, Саша, дети, – пробовала возразить она. – Как они все это воспримут? Игорь уже такой большой, он привык называть его папой, тебя то он почти не знает.

– Они не только его, не забывай этого. Игорь мой сын, и кровь свое возьмет. А Валю я буду любить не меньше его, она же вся в тебя. Так что, все будет хорошо, все у нас будет прекрасно. Послезавтра я приеду и заберу вас к себе, в Железногорск.

Лена отчаянно помотала головой.

– Не надо, Саша, не надо, на надо это делать!

– Надо, надо, Лена!

Он повернул к себе лицо девушки, и сказал, твердо и уверенно.

– Ты ведь любишь меня, правда? Скажи что да?

Елена не сказала ничего, только молча кивнула головой.

– Послезавтра, во вторник, я приеду, ровно в десять, – повторил он, – жди меня.

– Надо будет все собрать… – начала она, но Сашка резко оборвал.

– Ничего не надо. Оставь все, все до последней тряпки. Мы купим все новое, все! Жизнь надо начинать заново. Деньги для меня не проблема. Ту квартиру я оставил Лельке, купил новую, на берегу Волги, чуть пониже нашего места. Там прекрасный вид, тебе понравится. Там даже виден край той беседки, в котором мы целовались в девятом классе, помнишь?

Куцый, проходя мимо, кивнул головой в сторону парочки.

– Смотри, какой парень упакованный. Мобила, цепура на шее, гайка солидная.

Они прошли до края парка, потом вернулись назад. К огромному разочарованию всей компании, так понравившейся им парочки за столом уже не было. Они подошли к Куличу с Женькой. Витька по-прежнему что-то впаривал на ухо томной девахе. Все трое уселись рядом, на заборе, перебросились парой фраз, и замерли, разглядывая проходящих мимо парней и девчат. Шел уже четвертый час ночи, и народ стремительно начал покидать гостеприимный парк. Никто из них не подходил в качестве жертвы, это были либо такие же голодранцы как они сами, либо проходили большой компанией, а им нужен был одиночка. И вдруг они снова увидели того парня. Он шел уже один, легкой, летящей походкой.

Александру Серову сейчас было как никогда хорошо, сегодня он решил главную проблему жизни. Перед его глазами до сих пор стояла Ленка, просто обворожительная в этом облегающем синем платье, с застывшими слезами на глазах. Он прошел парк, нырнул из света в столь привычную для Кривова темноту, прошел еще метров сто, и, когда перед ним выросла темная громада строящегося рынка, услышал за спиной хриплый голос:

– Эй, парень, дай закурить!

Глава 2

«Так, а где оркестр»? – подумал Юрий Астафьев, подходя к зданию, где размещался следственный отдел. Кроме него там размещалось еще множество разных служб, и ОБЭП, и ОБНОН, но сейчас встречали именно его, бывшего оперуполномоченного уголовного розыска Юрия Астафьева. На крыльце стоял сам начальник следственного отдела Александр Михайлович Зиновьев, рядом, три красивых девушки, одна из которых держала в руках большой букет цветов. Похоже, было, что ждали они именно его, ведь именно с этого дня Астафьев начинал работать в следственном отделе.

– Вот и наш новый работник! – провозгласил Зиновьев, спускаясь со ступеней и торжественно пожимая Юрию руку. Цветов, правда, Астафьеву не вручили, зато все девушки одарили его нежнейшей улыбкой.

– Какой загар, а! Сразу видно, человек с юга приехал, – порадовался новый начальник Астафьева, – Юра, я так рад, что вы, наконец-то, приняли мое приглашение.

Зиновьев в свои тридцать восемь лет успел набрать килограмм пятьдесят лишнего веса, и от этого по фактуре своей напоминал нетающего снеговика, круглого во всех частях своего тела. После того, как в прошлом году Юрий вычислил серийного грабителя по кличке Стаханов, Зиновьев начал активно сватать его под свое крыло. Следственный отдел по-прежнему оставался самым слабым звеном в ГОВД, и вскоре такую же просьбу Астафьев услышал от начальника криминальной милиции Попова. При этом тот прозрачно намекнул, что в дальнейшем Юрию может светить кресло, в котором сейчас сидит сам Зиновьев. Это изрядно покоробило Юрия, подсиживать коллег было не в его стиле. Но ему и в самом деле уже достаточно надоела суетная оперская жизнь. Все-таки, он уже семь лет работает "на земле", и ему как-то опостылела бесконечная череда убийств, краж, разбоев, все эти бомжи, уголовники, трупы, грязь и кровь. Но и другую жизнь, кроме ментовской, он себе уже не представлял. Так что, согласившись на переход в следственный отдел, он выторговал себе отпуск, и отгулял его по полной программе, все положенные законодательством и сроком выслуги тридцать суток.

Между тем идущий впереди по коридору Зиновьев продолжал тараторить как заводной.

– Мы решили поселить вас в кабинет номер тридцать, он вам уже знаком, к тому же там сейчас только один человек, Цымбалюк.

Затем он кивнул головой на девушку с букетом.

– Ну, а цветы это сейчас необходимый элемент интерьера, – пояснил Зиновьев, – в большинстве своем у нас девушки работают, так что у нас цветы в каждом кабинете стоят, только у вас не было.

Они поднялись наверх, около тридцатого Зиновьев остановился и торжественно пропустил нового сотрудника вперед. Но вот относительно пустоты кабинета это он изрядно погорячился. В комнате размером пятнадцать квадратных метров стояло и сидело человек десять, причем все они были в подавляющем преимуществе женщинами. Ничтожным меньшинством был средней упитанности мужчина в возрасте от тридцати пяти до сорока лет, в сером костюме, с прической ежиком. Как раз он к появлению своего нового коллеги отнесся с полным равнодушием, как сидел на столе спиной к входу, болтая с эффектной блондинкой расположившейся на подоконнике, так и остался в этом положении. Зато во взглядах всех остальных женщин Астафьев рассмотрел нешуточное любопытство. Юрий в этот момент словно увидел себя со стороны: рослый парень, с худощавым, поджарым телом, без капли лишнего жира, с внушительными бицепсами из-под рукавов серой тенниски. Копна светло-русых волос, правильные черты лица, и темный южный загар делали его похожим на этакого ковбоя, навеки завязавшего с Мальборо. Даже единственный природный дефект Юрия, глаза разного цвета, голубого и зеленого, нисколько не портили его. По части обольщения женщин капитан мог считать себя профессионалом, но в эту секунду он почувствовал себя так же неуютно, как аристократ около стенки перед строем матросов с винтовками наизготовку. Между тем начальник рассмотрел из-под мышки Астафьева столь многочисленное собрание, и возмутился.

– Так, и кто приказал вам всем здесь собраться?!

– Мы просто хотели познакомиться с нашим новым следователем, – за всех ответила та самая эффектная блондинка. – Давно слышали, но не видели.

– Ну что ж, тогда знакомьтесь: Юрий Андреевич Астафьев, капитан милиции, старший оперуполномоченный, а ныне ваш коллега. А теперь, давайте, быстренько выметайтесь, дайте ввести нового сотрудника в курс дела.

Девушки, нещадно стреляя глазками, проследовали мимо Юрия, обдав его, словно из пулемета, каждая ароматом своих духов. Из них по своей прежней работе раньше он знал двух-трех, не больше. В кабинете теперь остались только мужчины.

– Виктор Цымбалюк, – подавая руку, представился мужчина, блеснув в улыбке золотом вставных зубов.

– Что, единственный мужчина в отделе? – поразился Юрий.

– Нет, есть еще трое, но они сейчас все разгоне, кто где. Кто в отпуске, кто в командировке, – пояснил Зиновьев, доставая из шкафа и выкладывая на стол Юрию одно дело за другим. К концу этого тяжкого труда на столе образовалась стопка вышиной более полуметра.

– Вот, Юра, это теперь твой фронт работ.

Видя, что новый подчиненный хочет что-то возразить, начальник опередил его.

– Тут, Юрочка, тридцать дел, ровно столько, сколько в среднем приходится на каждого из нас, можно сказать, норма. Приступай, просмотри все, потом определишься по степени важности, и, самое главное, по срокам. Все, – он развел руки, – можешь начинать работать.

В это время на столе между ними зазвенел телефон, и Зиновьев машинально поднял трубку.

– Да, Зиновьев. Да, здесь. Кто?

До уха Астафьева дошел только шелест женского голоса, но потому, как Зиновьев скосился в его сторону, Юрий понял, что речь идет о нем.

– Хорошо, сейчас он подойдет.

Положив трубку, начальник следственного отдела снова развел руками. В глазах его читалась легкая досада и некоторое недоумение.

– Ну, Юра, поздравляю. Тебя прямо с ходу, с пылу, с жару, вызывает Попов. Судя по всему, у тебя, Юра, будет тридцать одно дело.

Глава 3

Начальник криминальной милиции подполковник Попов в отсутствии отбывшего в Чечню начальника ГОВД Николая Гомулы временно исполнял его обязанности, и, естественно, размещался в его кабинете. Секретарша, только увидев входящего Астафьева кивнула на дверь, дескать, проходи.

– Вызывали, товарищ подполковник? – спросил Юрий, заходя в кабинет.

– Заходи-заходи, Юрий Андреевич, – подбодрил его тот. Кроме него в кабинете был еще один человек, которого Юрий так же прекрасно знал. Подполковник Игорь Владимирович Серов ушел в отставку пять лет назад, с должности начальника милиции общественной безопасности. Но, кроме того, для Юрия он был просто дядя Игорь, отец его школьного друга Сашки Серова.

– Здравствуй, Юра, – Серов протянул Юрию руку, а Попов сразу разъяснил тому ситуацию.

– Вот, Игорь Владимирович пришел по твою душу. Просит, чтобы ты занялся делом его сына.

– Каким делом? – удивился Юрий.

– А ты что, не в курсе? – теперь уже удивился Попов.

– Я вчера утром только с юга приехал, проспал чуть не сутки, – пояснил Астафьев, – сегодня первый день как вышел.

– А, ну тогда понятно, – Попов глянул на часы, потом полез в карман и достал ключи, – сейчас у меня тут будет планерка, а вы идите ко мне в кабинет, там спокойно можете поговорить. Сразу скажу, Юрий Андреевич, много людей не дам. Лето, отпуска, выборы – сами все понимаете. Но зато, отберу лучших.

Они прошли в другой конец здания, в кабинете Попова первым делом сначала оба закурили, а потом Игорь Владимирович начал рассказывать.

– Три дня назад Сашка приехал к нам в гости, помог мне кое в чем, на даче там, с машиной. А на ночь глядя, умотал куда то в город, сказал, чтобы сильно не ждали. Мы обеспокоились уже утром, девять часов, его нет, десять нет. Тут мы с матерью заволновались уже не на шутку, если он задерживался, то обязательно звонил нам, предупреждал. Тем более у него с собой был мобильник. А тут ничего. Начали обзванивать знакомых – никто ничего не знает. Потом, часов в десять, Ленка призналась, с ней он был в ту ночь, в парке. Сидели в «Сафари», пили вино. Он ее проводил до дома, ушел примерно в три утра. Ну, тогда, мы давай звонить по обычному адресу: морг, больница. И нам говорят: есть похожий человек в реанимации, поступил под утро, без документов, с черепно-мозговой травмой. Оказалось, в самом деле – наш Сашка.

Серов остановился, затянулся сигаретой, потом продолжил.

– Он уже третий день лежит в коме, под искусственным дыханием, врачи говорят, что выживет вряд ли. Ждать когда он умрет, я не хочу, время идет, и я знаю что это такое в наших условиях. Юр, найди этих подонков. Не может такое пройти безнаказанно. Ты же знаешь, каким был Сашка. Я очень надеюсь на тебя. Ты способный парень, я в курсе всех твоих дел. И с Грибником ты хорошо поработал, и со Стахановым. Пожалуйста, Юра, найди их.

Он поднялся со стула, на секунду положил руку на плечо Астафьева, а потом быстро вышел из кабинета. Юрий остался сидеть на месте, он сейчас пребывал в шоковом состоянии.

С Сашкой Серовым он учился с первого класса по десятый, особо дружескими их отношения были класса до шестого. Затем они как-то отдалились, его место занял Вадик Долгушин, но и потом Серов был членом их компании, входил в те обязательные пять-шесть человек, которых всегда зовут на дни рождения и свадьбы. И вот, такой неожиданный поворот событий.

Минут через пятнадцать в кабинет осторожно заглянул рослый, черноволосый парень мощного сложения с широким, добродушным лицом. Увидев за столом вместо начальника Астафьева, он засмеялся, обнажив роскошные белые зубы.

– А я думаю, что это, Касьянов с ума, что ли, сошел, посылает меня к тебе в кабинет своего начальника.

– Заходи, Сергей, заходи, – махнул рукой Юрий, – тебя, что ли отрядили на это дело?

– Да, Касьянов сейчас вызвал, сказал, чтобы все бросал и шел к тебе в подчинение.

Это обрадовало Астафьева. Сергей Денисов был среди оперативников первого отделения милиции самым опытным и толковым. Денисов не просто вошел, он буквально влетел в кабинет, потому, что сзади его крепко подтолкнул вперед рыжеволосый милиционер с погонами майора.

– Проходи-проходи, не стесняйся, – сказал он обернувшемуся в возмущении оперативнику.

– Иван Михалыч! – укоризненно протянул Денисов, – Если бы на твоем месте был кто-то другой, то я бы сейчас ему просто бы дал, – Сергей поднял свой пудовый кулак, – по наглой роже, но тебе не могу.

– Чего это так? Боишься? – спросил майор, по-хозяйски усаживаясь за стол напротив Астафьева.

– Да еще чего, хрен ты угадал! – Хмыкнул Сергей. – Во-первых, я тебя чересчур уважаю, во-вторых, боюсь, что если ударю, то ты, Иван Михайлович, рассыплешься от старости.

– Хрен ты этого дождешься, – засмеялся его оппонент, – скорей кулак обломаешь.

Иван Михайлович Рыжов полностью соответствовал своей фамилии, его шевелюра была ярко рыжего цвета, так же как ресницы, и кустистые брови. Старейший участковый города, в свои сорок пять лет он смотрелся стариком на фоне своих молодых коллег. Тому же Денисову было все тридцать лет, и он, со своим пятилетним стажем работы в УГРо, был щенком по сравнению с Рыжим Чертом, так звали участкового уголовники, да и, потихоньку, за спиной, сами милиционеры. С точки зрения Астафьева Рыжов был идеальным участковым, знавшим свой участок как свои пять пальцев, и не жалевшим времени для постоянных рейдов по своему району. Рыжова уважали все, начальство, жители, и даже уголовники. Хотя с ними он, как раз, не сильно церемонился, и запросто мог вышибить дверь в каком-нибудь притоне, да и начистить морду самым рьяным его обитателям. Но, когда человек не покупается, и не мельтешит по мелочам, стараясь угодить начальству, это вызывает уважение даже у врагов.

– Можно, господин начальник? – раздался голос от порога.

– Николай Семенович? – удивился Астафьев. – Вас что, тоже прикомандировали к нам?

– Так точно, направлен в твою опергруппу, – доложил улыбчивый, седой человек в сером, в елочку костюме. Начальник экспертно-криминалистического отдела Сычев неизменно носил этот пиджак уже лет восемь, не меньше. При этом он не был таким уж бедным человеком, жена его держала мясной магазин на рынке, но просто была у человека такая мания, боязнью расставаться со старыми вещами.

– Это хорошо, – в этом отношении Астафьев был доволен. Опергруппа подбиралась небольшая, но очень сильная. Сычев был лучшим, старейшим экспертом, Денисов обладал цепкостью волкодава, и вряд ли кто знал этот район лучше, чем Рыжов.

– Ну, тогда давайте работать, – сделав паузу, Астафьев окончательно отогнал прочь эмоции. – Наверное, знаете, зачем нас собрали? Было нападение на сына Серова, Игоря Владимировича, он в тяжелом состоянии. Я сейчас займусь бумагами, постановлением о возбуждении и прочим. Сергей, тебе выяснить все у врачей, точное место, где они его подобрали, кто вызывал «скорую». Затем надо будет съездить на это место, посмотреть на предмет улик.

– Да я и так могу вам сказать, где это было, – хмыкнул Рыжов.

– Откуда это ты знаешь? Бабка нашептала? – не поверил Денисов.

– Ну, я уже был в больнице, смотрел его. Сразу, в понедельник, как посмотрел журнал происшествий. Первичный опрос с родителей я уже снял. Выяснил, что пропало, с кем он был той ночью. Вот, – он достал из папки бумагу, – гражданка Бегма, Елена Алексеевна. Проживает Ленина 10 квартира 15.

– Ты к ней ходил? – поинтересовался Юрий.

– Нет еще. Да тут много всяких других дел навалилось. Три кражи, два разбоя, грабеж. К тому же мало ли что там еще случится. Может он сам по пьянке упал, да головой о бордюр и ударился.

– Ага, потом поднялся, и снова на него упал. И так пятнадцать раз подряд, – засмеялся Денисов. – Никакой у тебя фантазии, Михалыч. Как тебя Шилов тогда пропесочил за это дело?

– Да Шилов этот ваш маньяк! – взорвался Рыжов.

Теперь засмеялись уже все остальные члены опергруппы. Месяца три назад молодой и рьяный зампрокурора города Игорь Шилов на собрании личного состава ГОВД пропесочил Рыжова именно из-за этих бордюров. Стоя на трибуне, он тогда потрясал пачкой отказных материалов Рыжова с одной и той же формулировкой: "Потерпевший шел пьяный, запнулся, упал головой на бордюр и получил ЧМТ". Тогда на Рыжова и еще троих участковых даже завели уголовное за сокрытие преступлений, но потом потихоньку спустили все на тормозах. После этого сорокапятилетний ветеран даже слышать не мог фамилию двадцати шестилетнего зампрокурора, и называл его не иначе как: "Этот маньяк Шилов".

– Нет, а что смеетесь? – возмутился Рыжов. – Что писать в протоколе, если эта тварь только после реанимации отошла, а уже понтует во всю: "Я его сам найду, голову оторву, нехрен вам там делать". То урки между собой что-то не поделят, то родственнички перепьют, давай друг друга мочить. Очнутся в реанимации, правду никто говорить не хочет, дело чтобы возбуждали тоже не хотят, вот и пишешь, что в голову взбредет.

– Да, в писателях тебе делать нечего, Маринина из тебя на пенсии хер получится, – вставил свое ехидное слово и Сычев.

– Да пошли вы на х…, – добродушно послал всех участковый. – На даче буду день и ночь копаться, больше мне на пенсии ничего не надо. А место преступления я и так могу указать с точностью до метра. Я, смотрел его одежду, вся одежда была в грязи, а грязь у нас сейчас в районе где?

– Какая грязь, откуда, Михалыч?! Месяц дождей уже не было, – возмутился Сычев, – скоро сдохнем от этой жары!

– Вот! – участковый назидательно поднял вверх указательный палец. – Грязь у нас осталась только в районе строящегося рынка. Там разлив канализации, вторую неделю течет, и никому дела про это нет.

– Да ладно из себя Шерлока Холмса тут изображать, – засмеялся Денисов, подмигнув Юрию, он кивнул головой в сторону Рыжова, – поди, прочитал запись в журнале регистрации больницы, вот и строит из себя, бог знает кого.

– Да, скажи честно, Михалыч, – поддержал его Сычев, – как перед прокурором, пейзаж оттуда срисовал?

– Нет, мало ли что там было написано! Там было написано, что пострадавший был обнаружен в районе строящегося рынка. А площадь стройки больше тысячи квадратных метров. А я тебе могу с точностью до сорока квадратных метров сказать, где это было.

– Ну, хорошо-хорошо, хватит об этом, – согласился Астафьев. В отличие от всех остальных товарищей по группе настроение его было не очень хорошее. Не нравилось ему это дело, очень не нравилось.

– Давайте думать, что еще будем делать, – сказал он. – Сергей, ты узнай, в каком кафе они сидели. Хотя, – Юрий поморщился, потер лоб, – что-то я сегодня плохо соображаю. Игорь Владимирович говорил же, что в «Сафари».

– Нельзя так долго отдыхать, тем более на юге, – посочувствовал Денисов. – Активное солнце, голову напечет.

– Да, это точно.

– Там упоминается такая Бегма, – напомнил Рыжов, – Елена Алексеевна. Ее и надо опрашивать в первую очередь.

– Это я сделаю сам, – заявил Астафьев.

– Это что за Бегма, не Володькина жена? – поинтересовался Денисов. – Длинный такой лейтенант, рыбак еще заядлый?

Рыжов засмеялся.

– Кому чего, а он сразу родственную душу вспомнил.

– Ты что, рыбак? – спросил Юрий, просто так, для информации.

– Да, и охотник. Так это его жена, или сестра?

– Она самая, именно его жена, – подтвердил Юрий.

– Он сейчас, вроде, во вневедомственную охрану перевелся, – припомнил Рыжов.

– Это тот парень, которого в Чечне ранило? И это не его брата инкассатора два года назад убили? – спросил Сычев.

– Да, он самый, – кивнул головой Астафьев. – Банда Герасимова тогда его убила на проходной. И Володька тоже везучий, в Чечне пулю в легкие схватил, еле выжил.

– У него, еще, кажется, двое детей, – припомнил Денисов.

– Сын и дочь, – кивнул головой Юрий.

– А что ж тогда его жена с чужим мужиком по ночным кафе шляндает? – Рыжов при этом как-то нехорошо осклабился.

– Отсталый ты человек, Михалыч, – засмеялся Сергей, – сейчас нравы гораздо проще.

– Ну, не совсем Серов был ей чужой, – пояснил Астафьев. – Сашка Серов отец ее первого ребенка. Он ей его сделал сразу после школы. Но, Игорю Владимировичу такая невестка была не нужна, так что осталась она одна с ребенком на руках. Тут ее Вовка и подобрал. Девчонка то уже от него, в законном браке произведенная

– И откуда ты, Юрий Андреевич, все это знаешь? – за всех спросил Сычев.

– Да, просто мы все когда-то учились в одном классе. Сашка, Ленка, Вовка, и я.

Денисов высоко поднял брови, переглянулся с остальными коллегами.

– Так что к ней с расспросами и допросами пойду я, – повторил Юрий.

В это время дверь открылась, на пороге появился Попов. Все четверо, как нашкодившие мальчишки, вскочили со своих мест, начали собирать свои бумаги. За разговорами они как-то забыли, что расположились в кабинете начальника криминальной милиции.

– Сидите-сидите, – остановил он их. – Работайте тут сегодня уж до конца. Я просто пришел сообщить последние новости, – он посмотрел на Астафьева, – только что позвонили, сказали, что Серов умер.

Юрий прикусил нижнюю губу, кивнул головой. Потом сказал: – Что, теперь можно передать дело в прокуратуру?

– Нет, я уже созванивался с Шиловым, дело будешь вести ты, они согласны, в виде исключения. Формально следователем будет считаться сам Шилов.

Попов ушел, Астафьев на пару минут ушел в себя, и никто не решился его потревожить, все терпеливо ждали, когда следователь справится с эмоциями. А Юрий был в лабиринтах своей памяти. Он снова увидел, как вернулся в девятом классе после долгого карантина по желтухе. Длинный школьный коридор, навстречу вальяжнной походкой идет Сашка Серов, в джинсовом костюме, с длинными волосами. Рядом, как всегда, Ленка Майорова, в синей школьной форме, сивые волосы забраны сзади в пучок. И, как всегда, за ней плетется безнадежно влюбленный, на голову выше всех, Володька Бегма.

– Юрка вернулся, братва! – кричит Сашка. – Встречай китайца!

Его потом еще долго, года два, звали Китайцем.

Наконец Юрий вздохнул, кивнул головой.

– Ну, ладно, теперь все будет по другому, – он обернулся к Сычеву и Денисову, – вы оба тогда езжайте в морг, досконально узнайте про все его повреждения, чем примерно они были нанесены, потом одежда, все дырки, порезы. Затем тряхните «скорую», это, наверное, тебе надо заняться, Сергей. Кто их вызвал, где они его нашли, и потом. Николай Семенович, проедешь на это место, поищите там орудие убийства. Голыми руками они убить его не могли. Сашка еще в школе лет пять ходил на бокс, потом, я знаю, очень плотно занимался карате. Он сам мог кому угодно голову оторвать, и то, что его убили, это уже очень странно. Возможно, их было слишком много. Так что там должно быть что-то такое, чем они ему проломили череп. И, Иван Михайлович, проверьте все местные кадры. Может, всплывет где-нибудь слушок про это дело.

Рыжов кивнул головой, все знали, что у него среди криминала самая большая агентура в городе. Потом Юрий вздохнул, и развел руками.

– Ну, а я возьму на себя самое тяжелое – разговор с Ленкой.