Текст книги "Мой фантастический мир (СИ)"
Автор книги: Евгений Обабков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)
Корабль корсаров крепился к яхте тремя тросами, десятком прочных креплений-замков и мягким кожухом-переходником, не дающим внешнему вакууму завладеть территорией.
– Пара сюрпризов! – почти пропел я, доставая из карманов пяток термических гранат и крепя их по периметру пробитой бреши. – Все, идем!
Справившись с минированием, я увлек подругу из машинного отсека, быстро миновал с ней трюм и бегом ворвался в кабину управления.
– Что ты собираешься делать? – встревожено спросила Лия, усаживаясь в свое кресло.
– Сейчас увидишь, – победоносно изрек я, кнопками на панели блокируя двери в машинный отсек.
– Верт, подожди…
Однако я уже не слушал. Всматриваясь в изображение с наружных камер, я нажал на рычаг детонатора.
Прогремел взрыв. Нет, даже не так, а: ПРОГРЕМЕЛ ВЗРЫВ!!! Вот так будет более правдоподобно описать случившееся. Яхта даже не стала трястись, она просто разок дернулась и замолкла, уже не в силах выносить выпавшие на ее долю неприятности.
После взрыва вышла из строя одна из тыловых камер, но вторая продолжала действовать, и на ее мониторе было прекрасно видно как «катамаран» в прямом смысле оторвало от нас и уносило все дальше и дальше. Посудине солдат фортуны оторвало треть носовой части и сильно помяло трюм, коим корабль и присосался к яхте. Более продолжать погоню лохань явно не могла, ей бы дотянуть до ближайшего пристанища… Хотя нет, скорее всего это корыто будет дрейфовать в космосе, пока его не подберут законники. И об этом я озабочусь лично.
– Вот это я понимаю! – радостно и гордо проговорил я. – Недаром я Создатель…
Мою ликующую тираду прервал последовавший за отчаливанием «катамарана» скрип, переросший в настоящий стон металла. Судя по камерам, закрепленным на днище, по корпусу нашего лайнера, ровно в том месте, где проходят условные переборки машинного отсека, пошла трещина, опоясавшая собой корабль по периметру.
Хрясть!!! И медленно, лениво аппаратная комната, вместе с силовой установкой, двигателями и системами жизнеобеспечения отплыла от яхты. На ее месте остались лишь искрящие провода, дымящиеся трубки, да куски удерживающих (но не выдержавших) арматур.
Свет в кабине потух, затих шелест вентиляции, наши с Лией тела и незакрепленные предметы потянуло вверх – гравитационные генераторы, как оказалось, тоже были в хвостовом отсеке.
Я на секунду замер и сконфуженно выдавил:
– Оп-па! Твою ж…
– Мать! – закончила девушка, притягивая себя руками обратно к креслу и активируя силовой скафандр, закрепленный на поясе. – Ты в школе учился? – спокойно, но с тяжестью в голосе поинтересовалась она.
– Да-а-а, – протянул я, тоже в свою очередь, включая силовую оболочку, защищающую от внешних воздействий, пусть и не в значительной степени.
– А тебя там учили, что использовать взрывные вещества на кораблях, себе дороже? – продолжила допрос невеста.
– Не-е-ет, – тупо тянул я время, пытаясь избежать уже полного провала в глазах моей спутницы. Однако играть в идиота было поздно. Точнее, в него я уже сыграл, когда воспользовался гранатами. – Ладно, признаю, сглупил. Но у нас на Земле не проходят курсы по выживанию на космокораблях в условиях начавшегося абордажа. Кто ж знал, что яхта развалится?
– Я знала! И пыталась тебе сказать. Но ты же не слушал! Да я и сама до последнего не верила, что ты предпримешь именно то, что задумал! Ди… ди… дурак! – все же удержалась от более серьезного эпитета Лия.
Я развел руками соглашаясь.
– Мы квиты. Твой проступок с оружием, против моей тупости с взрывчаткой. Пожалуй, равноценный обмен.
– Равноценный? – приподняла брови Лия, уже немного остыв. – Боекомплект и турели помогли нам выжить! А твой… фокус, практически подписал смертный приговор. Ты хоть понимаешь, что мы находимся в космосе, без двигателей и энергии. Плюс ко всему мы торчим на орбите планеты, которая не даст нам времени на раздумья. Притяжение космических тел никто не отменял. Мы падаем на землю, и падаем быстро!
И действительно, даже по виду из обзорного экрана было заметно, что оставшийся кусок яхты значительно накренился в сторону Первой, которая неохотно, но приближалась.
Вших! Вших-вших! Хрусталь «окна» подернулся дымкой. Корабль входил в верхние слои атмосферы со всеми вытекающими (отовсюду) последствиями.
– Оставим споры на потом, – попросил я жену. – Нужно придумать выход из ситуации. Оставайся в кабине и пытайся выровнять корабль и снизить его скорость. А я пойду, поколдую что-нибудь с питанием.
Оставив Лию разбираться с обесточенным управлением, я спустился в трюм.
В грузовом отсеке было множество пустых и полных ящиков, пакетов с провизией и просто упакованных в полимерную пленку запчастей и механизмов. Кроме двери в коридор соединенный с кабиной, здесь имелся плотно задраенный системой люк в машинный зал (теперь замененный пустотой) и немалые ворота-шлюз служащие для погрузки припасов и входа-выхода пассажиров.
Света, разумеется, не было. Воздух имелся, но вентиляционные системы стояли. Гравитация (а точнее ее отсутствие), заставляла постоянно придерживаться за поручни, высвечивая себе дорогу портативным фонарем. Портило общее настроение еще и то, что времени было в обрез.
Не став даже рыться в ненужных пакетах с едой и коробах с костюмами и амуницией, я занялся упаковками с запчастями. Если я правильно думал, то в одном из углов трюма должно лежать наше спасение.
Бинго!!! Я действительно нашел их. Нет, это были не высотные парашюты и даже не индивидуальные летные устройства, хотя о занесения их в обязательный набор корабля стоило подумать. Я нашел малогабаритные аккумуляторы, которые в обычной жизни используются в малых горных лазерах и блоках питания дроидов, а сегодня послужат батарейкой для корабля.
Сорвав пластиковую упаковку, я извлек под свет фонаря два параллелепипеда размером с кирпич каждый. Металлический корпус устройств был усеян светодиодными датчиками зеленого цвета. Аккумулятор приятно вибрировал в руке, излучая низкочастотный гул, правдиво сигнализирующий о скрытой мощи коробочек.
Аккуратно положив элементы питания на решетчатый пол, и закрепив их одним из попавшихся под руку хомутов, я проплыл к стене.
Отодрав, не без труда, декоративную панель и убрав специальный изолирующий слой, я вытащил из открывшегося углубления пучок здоровых проводов. Если я не ошибся, то именно эти кабеля ранее и поставляли энергию от силовой установки в сторону потребляющих устройств.
Сняв с проводов обичку заранее активированным лазерным ножом, я зачистил контактную пару. Ну как пару, скорее это был сонм микро жилок особого сплава, каждая из которых должна был крепиться к своему выводу. Если говорить языком дилетанта, то высшая электрика Триплея строилась не на двухфазном режиме, а на, мягко сказать, многофазном.
Прибуксировав к оголенным проводам заранее заготовленные аккумуляторы, я, скрипя мозгами, принялся соединять фазу за фазой. Пару раз ошибившись и оплавив провода, приходилось начинать сначала. Хорошо хоть все жилы и контактные разъемы на батареях маркировались цветом, но вы не поверите, как трудно различить пару сотен почти идентичных оттенков!!!
– Фух, вроде все! – истекая потом, изрек я.
Со времени, когда я покинул рубку, прошло минут пять. Надеюсь еще не слишком поздно для спасения, а Лия еще не прокляла тот день, когда мы встретились. Да и я, хоть внешне и был спокоен, однако пальцы тряслись мелкой дрожью от напряжения. Что будет если я облажался еще раз, думать даже и не хотелось. А ведь раньше все было бы намного проще. Во времена, когда я только понял свою Силу, она была практически безгранична в этом мире. Сейчас же я мог рассчитывать только на удачу (хоть и не распространялся об этом) – Сила не покинула меня, нет, но ее запасы я сильно истощил за последние недели, и требовалось время, чтобы их восстановить. Кто знает, может сейчас мое хваленое бессмертие тоже не работает. Хм, да и проверять эту догадку как-то не хотелось. Слава богу, что о моем временном бессилии знают не все. Врагов, служащих мне лишь под страхом смерти, в Триплее достаточно.
Так, ладно, вернемся к насущным проблемам.
Осторожно потянувшись к сенсорам включения «батареек» я переключил работу в тестовом режиме на положение «полное питание».
Провода и аккумуляторы заискрили, часть диодов сменила цвет с зеленого на красный, а гудение усилилось.
Вшик! Кр!!! Кр-р-р!!! Еще одна более сильная вспышка и элементы питания все же «прижились»: замигали и разгорелись лампы под потолком, послышался шелест вентиляции.
Оставив связку батарей и проводов в покое, я поспешил обратно в пилотскую кабину.
– Как с напряжением? – с порога спросил я Лию.
Девушка неопределенно мотнула головой, сквозь зубы выдавив:
– Энергии мало. Хватит лишь на пару минут. Да и что толку – двигателей то нет!
– Зато у нас остались корректировочные установки. Да и… масса корабля значительно уменьшилась.
Девушка против воли улыбнулась, но тут же снова стала серьезной, борясь с практически неуправляемым куском железа, бывшим некогда красивейшим кораблем.
Закрепив себя ремнями в кресле пилота, я принял на себя манипуляцию маневровыми двигателями. Лия занималась торможением и пространственной ориентацией.
– Скорость в пять раз выше нормы, – сдавлено произнесла девушка. – Закрылки!
В носовой части и псевдокрыльях яхты открылись, топорщась, тормозные пластины.
– Скорость упала до трехкратного превышения, – комментировала ситуацию Лия. – Готовь двигатели…
Перенеся управление установками корректировки на ближний к себе пульт, я развернул минисопла перпендикулярно приближающейся поверхности Первой.
– Давай! – крикнула невеста.
Одновременно нажав кнопки запуска всех четырех вспомогательных устройств ориентирования, я вывел их на тридцать процентов мощности.
– Скорость? – спросил я, пытаясь на глаз прикинуть, сколько осталось времени до… приземления.
– Двойное превышение! – тут же отозвалась Лия. – Прибавь мощность до пятидесяти.
Я моментально выполнил просьбу.
Девушка долго вглядывалась в приборы, затем облегченно выдохнула и откинулась в обитое кожей кресло.
– Скорость в норме. Положение выровнено. Плавно снижаемся. До земли 1200 метров… 1000… Прибавь еще тяги.
Маневровые движки получили семьдесят процентов от максимальной мощи. В обзорный экран было видно что покрытая зеленью поверхность Первой приближается неспешно, будто спускаешься с небес на парашюте.
Уже стали видны очертания деревьев, затем кустов и цветов. Где-то сбоку различались очертания гор, а сверху небо, синее и манящее, без единого облачка.
– Сто метров, девяносто…
И тут даже удача видимо покинула меня. Лампы в кабине притухли, словно под управлением димера, приборы замигали тускло, равномерный гул за обшивкой стал прерывистым, чихающим. Секунда этой умирающей попытке корабля получить хоть еще мегаватт и все – устройства отрубились полностью и бесповоротно. Яхта умерла!
– Кажись, – прошептал я, – батареи сдохли.
Тут же, вслед за моими словами космолет провалился в пустоту и в свободном падении принялся пожирать оставшиеся метры до земли.
– Мама! – тоненько вскричала Лия, не справившись с эмоциями. Я же, молча, вцепился в подлокотники кресла. К кадыку подступила тошнота.
Яхта с грацией кирпича преодолела полсотни метров, брякнулась на зеленый холм, спружинив подсочила вверх еще на десяток футов, окончательно прихолмилась на природную насыпь, дикими санками скатилась по угору, и остановилась, уткнувшись носом в матерый дуб.
Сидя в покореженной кабине, я осторожно повернул голову в сторону Лии. Девушка походила на каменное изваяние: бледное и недвижимое. А вот мои нервишки подкачали: правое веко предательски дергалось, будто пытаясь прикрыть глаз от картины разрушения.
Аккуратно я приподнял руку, затем ногу. Прочувствовал каждый мускул и член тела. Хм! Похоже ни каких повреждений, даже царапин, и это не смотря на то что даже ржавая и мятая консервная банка выглядит лучше… того что сейчас вокруг меня.
– Ты как? – хрипло спросил я.
– Нормально… – прошелестел голос Лии на приделе слышимости, причем произнесла это она, даже не шевельнувшись, будто звук шел не от нее, а лился из воздуха.
Удостоверившись, что моя невеста невредима я с облегчением расслабил тело и прикрыл глаза. Минута покоя. Мне нужна минута покоя…
– Твою мать!!! – почти выкрикнул я, моментально выходя из ступора и поворачиваясь к девушке. – Эта яхта, какого года проектировки.
– Позапрошлого, – так же бесцветно, как и раньше отозвалась Лия. Похоже, ступор ее еще не прошел.
Я быстро в уме перебрал все знакомые мне проекты и макеты космолетов, коими я увлекался последнее время в Триплее.
– Позапрошлого года, это значит… это значит, что баки с топливом для силовой установки крепятся не в хвостовом отсеке, а… в крыльях корабля.
Последняя произнесенная фраза произвела на Лию больше эффекта, чем взрыв атомной бомбы на фоне закатного неба. Щеки ее налились румянцем, взгляд блеснул и… со скоростью молнии руки стали отщелкивать ремни безопасности и крепежный узлы. Не отставая от Лии, и я стал высвобождаться от пут кресла. Наша поспешность могла показаться странной, со стороны, но это только если не знать, что топливо космокораблей весьма горюче, токсично, радиоактивно и склонно взрываться при повреждении баков, утечки и контакте с воздухом. Причем если литр старого доброго бензина способен порвать разве что собственную канистру, то литр (а точнее килограмм) топлива для портативных реакторов может поднять на воздух пару тонн металла, и полторы сотни живого (пока еще) мяса!
Расшвыривая куски переборок, ящики и гнутые трубы мы выбрались из кабины через расколотый передний обзорный экран и что есть духу бросились прочь от корабля.
На последнем издыхании обежав дуб и ринувшись вниз по холму, мы кубарем скатились под откос и нырнули за припасенный судьбой огромный валун.
Максимально сжавшись и закрыв уши руками, мы замерли в ожидании. Однако сколько бы долго наши тушки не лежали в страхе ожидая БАДА-БУМА, большого БАДА-БУМА, взрывного апокалипсиса не наступало, но только до того момента пока я любопытно не высунул свою морду из-за спасительного камня.
БАХ!!! ХРЯСТЬ!!! ВЖИК-ВЖИК!!! ТЫЩЬ! ТЫЩЬ! ТЫЩЬ!!! ТРА-ТА-ТА!!!! Вся эта череда оглушительных звуков, наверное, до конца жизни будет сниться мне в кошмарах.
Топливо корабля таки сдетанировало. Причем картинка взрыва живо отпечаталась на сетчатке, будто негатив. В мозгу покадрово запечатлелась каждая деталь момента. Вот с резким хлопком останки правого псевдокрыла превращаются в пыль. Затем мегавзрывом поддерживает брата левый бак. И так потрепанный и измятый корабль корежиться еще сильнее и металл корпуса вступает в ядерную реакцию с взбесившимся топливом на основе гелия-8. Облако образовавшегося газа сначала резко схлопываеться, а после «расправляется» (раскрывается) высвобождая ударно-световую волну…
И конечно именно в этот момент мое любопытство взяло верх, и я выглянул из укрытия.
ВШИХ! Ураганным энергетическим ветром меня подбрасывает в воздух и на третьей космической швыряет перпендикулярно эпицентру взрыва.
Ух!!! Полет выдался что надо. По дуге преодолев пару сотен метров я пробил крону ветвей какого-то дерева и смачно вмазался в ствол… вроде бы тополя.
Издав только удивленное: «Йоу!», я отлепился от коры и беспамятно упал на мягкий ковер из травы и собственных ломаных костей.
Не знаю, долго ли я был без сознания, но очнулся я, только когда Лия зарядила мне подряд две пощечины, подождала, пока я открою глаза, и врезала еще раз. Вот это я называю экстремальное возвращение в мир живых.
– Гад! Сволочь! Дурак! – почти в голос рыдала моя суженная. Слезы ручьем текли по ее щекам. – Как ты мог!!? Я же думала, что потеряла тебя!!!
Приподнявшись на локте, я понял что чудом (и именно им) не сломал себе даже мизинца. Хотя по всем расчетам уже должен петь дифирамбы под аккомпанемент лиры, сидя на облаке.
– О чем ты? – спросил я зареванную девушку. – Если ты помнишь – я как Маклауд, бессмертен.
– Ага! – всхлипнула Лия. – А то, что ты полчаса лежал без дыхания и пульса, тоже в порядке вещей?! Гад!!! – и еще одна оплеуха досталась моей и так плохо соображающей голове.
– Полчаса… – протянул я, потирая потный лоб. – По-моему это рекорд! Ну ладно, Лий, ни плач. Я здесь, все в порядке. Помоги мне подняться.
– Паразит!!! – еще раз всхлипнула девушка, утерла слезы и уже радостно улыбнулась. Отвесив мне любящий тычок в плечо, красавица подставила свое. Я тяжело, словно с похмелья, поднялся с… выжженной земли.
Всегда мечтал посмотреть на ядерный Армагеддон. Ну, видимо, такая возможность мне представилась. Кругом, насколько хватало глаз, была чистая, дистиллированная земля без травы, камней, насекомых. Скудный пейзаж немного разбавляли остовы деревьев, да-а-алекий валун, на фоне ядерного гриба, да сама девушка в местами прогоревшем комбинезоне.
– Вот это праздник… был. Жаль я салют проспал!
Лия огляделась вокруг, скривила гримасу сомнения и заверила:
– Ты мало что пропустил. Было много шума, света и… радиации. Думаю если не пройти деактивацию в ближайшие несколько часов, то можно забыть о детишках.
– Э… да-да. Хе-хе, детишках, – немного смутился я. – Деактивация действительно нужна. И… где мы находимся? Не думаю, что наши навигаторы работают – Я оглядел себя. Из приборов и одежды при мне остались лишь именной ремень, да куски портков прикрывающие «срам».
Лия распустила чудом уцелевшие волосы и заинтересованно огляделась. Я тоже принялся осматривать местность. Несмотря на адский пейзаж, за кое-что глаза зацепились.
– Мне кажутся знакомыми те горы, – я указал на запад. – Только вот не припомню…
– Да, – Лия приставила ко лбу ладонь и посмотрела в указанную сторону. – Это горный хребет. Резервация машин.
– Машинариум, – тихо произнес я.
– Машинариум, – кивая, подтвердила девушка.
Невольно прихрамывая, хоть и не чувствуя боль, я поковылял в сторону гор. Лия, словно гордая лань, презрев опасность радиации и бессильно бушующий над пустошью жар, грациозно двинулась в след за мной. Следующий час или два (а может и больше) нам предстояло топать по рукодельной пустыне без воды и отдыха.
Машинариум, а точнее Maschinim, был городом машин, роботов, дроидов и прочей техники на основе искусственного интеллекта. Окруженный невысокими скальными горами, он словно атолл на суше защищал поселение от любопытных глаз, изолировал от внешнего мира.
Когда-то люди Триплея создали ИИ, усовершенствовали ему и дали возможность самообучаться. Все это предоставило новой форме жизни возможность познать себя как личность и потребовать свободы. И люди согласились. Но дело было не в лояльности к механическому разуму, а в несостоятельности человечества противостоять набирающей силу армии (армаде) машин. Всем пожелавшим роботам и кластерам ИИ предоставили возможность уйти в добровольную резервацию – место, где роботы могут жить собственной жизнью под собственным управлением. Условие было лишь одно – ИИ и самомыслящие его модули не должны покидать своего города, ни под каким предлогом. Машины приняли это условие. Так человечество избавилось (на время) от угрозы восстания техники, но лишилось умных компьютеров и систем. Боты же приобрели независимость, но потеряли свободу перемещений. Хотя этим соломоновым решением остались довольны все…
Несмотря на добровольное затворничество и изгнание, машины сохранили доброе отношение к «органикам». Люди могли беспрепятственно посещать Машинариум и даже жить в нем, и подобных туристов было достаточно. Люди шли смотреть на наделенных разумом роботов, их стиль жизни, а боты с удовольствием принимали каждого человека, словно тот был истинным их другом.
Покинув пустошь, которая была радиусом в пару километров, пройдя небольшое болотце и извилистую горную тропу, я и Лия вышли к единственному входу в царство компьютеров – ворота Порт-Биос.
Преодолев самораздвинувшиеся каменно-металлические створы, мы оказались в узком проходе со статуями памятников великим научным открытиям, приведшим к появлению ИИ.
Пройдя насквозь музейную аллею, тропа вывела нас на возвышение, с которого открывался чудесный и шокирующий вид на весь город.
На первый взгляд Машинариум не очень впечатлял. Кварталы – трущобы. Дома собранные из всякого мусора. Мельтешащие роботы всех мастей, да тянущийся ввысь витой рог главного здания – Магистрата. Но это подобие человеческого города было лишь миражом, фикцией, верхушкой айсберга. Основные же помещения располагались под землей. Сотни и сотни метров четко структурированных и логически выверенных комнат, мастерских, сборных цехов и генераторов энергии. Подземная часть полиса никогда не спала, не знала эмоций и усталости. Все системы имели коннект с жителями-ботами «надземелья», но подчинялись они только трем сверхразумам, что имели своим пристанищем Магистрат. Эти разумы были центром общей сети и именно они решали «как», «когда» и «сколько».
Не успели мы спуститься с пригорья и войти непосредственно в город, как дорогу нам преградил фонароподобный робот со сферой головой и воздушной подушкой вместо движителя.
– Здорово, Элли, – поприветствовал я робота.
– Очень приятно снова вас видеть, господин Вирт. К сожалению не наблюдая рядом с вами мистера Лигола, и кто эта приятная дама?
– А-а, – слегка махнул я рукой. – Имкус сейчас занят в Мегаполисе. А дама… это моя невеста Лия.
– Очень приятно, – прошелестел голос робота. – Добро пожаловать в Машинариум. Быть может, я могу вам чем-то помочь, или что-то подсказать?
Я задумался, посмотрел на потрепанные костюмы и тела маленькой компании выходцев из ядерного апокалипсиса и сказал:
– А, пожалуй – да. Элли, мы немного… фоним. Нам бы деактивацию пройти, а затем поесть и отдохнуть.
Робот на секунду замер, мигнул фонарем на голове и вежливо произнес:
– Я связалась с центральными системами города. Вам предоставят комнату, и полный спектр медицинского обслуживания. Идите по центральной улице, вас встретят и покажут дорогу.
– Спасибо, Элли, – кивнул я и приветливо помахал рукой.
Оставив бота позади, мы миновали первые дома и почти сразу оказались на гудящей псевожизнью главной улице Машинариума.
– Ты знаком с этим роботом? – спросила меня невеста, держась довольно уверенно, она была в городе не первый раз.
– С Элли? – переспросил я. – Да, виделся один раз. Это было когда мы с Имкусом путешествовали по Первой. По-моему это был второй день после моего появления в Триплее.
– Смотри, – лукаво пригрозила мне Лия. – Я могу и заревновать.
– С физическими последствиями для меня?
– С физическими последствиями, – подтвердила девушка, больно ущипнув меня за плечо.
Нас действительно встретила целая вереница маленьких и безмолвных дроидов. Покрашенные в белый цвет с ярким красным крестом на металлических панцирях, они явно были обучены оказывать медицинскую помощь органическим собратьям.
Антинуклеиновая чистка. Внутренний осмотр, заживление ссадин и мелких ран. После процедур в свой номер одной из гостиниц для людей мы вошли обновленными и по-настоящему живыми. Хотелось петь и танцевать. Никогда еще мое тело не чувствовало себя так хорошо. Эх, все-таки роботы продвинулись в хирургии и анатомии человеческого тела намного дальше, чем сами «Хомосапиенсы».
– О, кровать! – благоговейно вымолвил я, увидев четырехногого «друга» человека. – Спать хочу ужасно.
– Да, – промямлила Лия и потянулась. – Пару часов, будет в самый раз.
Переглянувшись, мы бегом бросились к пастели и словно школьники-переростки с разбегу плюхнулись в ее мягкие перины.
Обняв друг друга, я спросил Лию:
– Ну, чем займемся?
Девушка состроила хитрую гримасу и игриво провела своим ноготком по моему подбородку.
– Ну, приключение позади, можно немного пошалить…
А спустя секунду мы уже провалились в глубокий сон – усталость (несмотря на все чистки организма) все же взяла свое. Мы просто вырубились, словно не спали перед этим целую неделю. Что ж, любовные игры можно оставить… на десерт.
Наверное, мы проспали весь вечер и всю ночь, ведь когда я проснулся, в глаза лился красноватый свет восходящего солнца, что только-только перевалило за горный пик.
Лии рядом не было, чему я несколько расстроился. Вместо нее на изголовье двухместной кровати лежала аккуратно сложенная одежда.
Встав, я босиком прошлепал по железному, но теплому полу и принялся за одежду.
Нарядившись в модные серые штаны с цепочками и заклепками, сетчатую рубашку, кожаные кроссовки и неизменный именной ремень с бляхой в виде космолета, я оглядел наш номер несколько внимательней.
Гостиница представляла собой одноэтажное здание-барак, на пять комнат. Наш номер был размером метров пять на четыре, с единственным окном, выходящим на горы. Внутренняя отделка была сделана преимущественно из металла, окрашенного в пастельные тона. Пахло нагретой сталью и розами. Последний запах был явно чужеродным, и я бы с удовольствием заменил его на «аромат» работающих механизмов и ионизированного электроразрядами воздуха. Тогда эффект бунгало в царстве машин был бы более полным.
Не успел я подойти к окну и насладиться видом восходящего солнца на фоне скал, как сзади меня окликнул странно блеющий голос.
– Господин Верт.
– Да, – откликнулся я, поворачиваясь. На пороге стоял длинный робот, одетый в некоторое подобие плаща. Длинные руки и ноги бота были выполнены из белого металла, в то время как тело и голова – из желтого. В целом дроид был очень похож на человека, точнее, на скелет человека, где присутствовали лишь кости и сухожилия с суставами, но без плоти и кожи. Зрелище не было страшным, но и эстетичным его не назовешь. Но все же меня более всего удивил именно плащ гостя. Насколько я знаю, роботы никогда не одеваются. Так что же заставило пришельца примерить человеческую одежду. – Вы что-то хотели?
Робот неуверенно перешагнул через порог и замер на месте. Я уж было стал опасаться, что гостя придется силой заставлять говорить, как тот сам снизошел до беседы.
– Первое что я вам скажу, господин Верт, так это то, что я очень рад знакомству с Создателем.
– Спасибо, – кивнул я.
– Так вот. Меня попросила ваша супруга…
– Невеста, – на автомате поправил я гостя.
– Простите, – жалобно извинился робот. – Но госпожа Лия попросила сказать именно супруга.
Я усмехнулся. Лия шутила, а значит с ней все в порядке. Хотя когда робот заговорил о ней, я подумал, что на пороге нарисовались новые неприятности.
– Не берите в голову, – успокоил я дроида. – Госпожа Лия – пошутила. Дальше, пожалуйста.
– Так вот, ваша невеста попросила вам передать, что она решила прогуляться по городу, но вы слишком сладко спали и она не став вас будить, вышла на променад одна. Это были полностью ее слова, – как бы извинился за фривольность робот. – И потому госпожа Лия просила вас не беспокоиться, сказав, что вернется в гостиницу через час или два.
– А-а-а, – переварил я услышанное. – Все понятно. Спасибо. Это все?
Дроид замялся, как бы ни зная, что сказать, но пересилив себя, он все же вымолвил:
– Честно говоря, я здесь не столько с посланием от госпожи Лии, сколько по поручению Магистров. У них к вам небольшая просьба, но так как вы слишком высокая особа чтобы самолично совершить путь в Магистрат, то именно я буду… связным в этом деликатном деле.
– И чтобы показаться мне более приятным вы даже надели этот чудеснейший плащ, – закончил я за робота.
– Ну, – робот из-за стеснения даже отступил на шаг. – В целом вы абсолютно правы.
– Забавно, – произнес я. – Зря вы все это… как мне вас звать?
– 8562 СИ.
– Так вот, зря вы все это нагородили 8562 СИ. Я не имею звездной болезни и вполне способен был бы совершить прогулку до центра города. Но раз уж вы здесь, говорите, что за просьба?
Бот низко поклонился. Я чуть было не прикрыл рукой лицо – неужели в него вложили полную программу этикета? М-да… не думал я, что роботы могут впитать в себя привычки и принципы поведения давно ушедшей человеческой эпохи придворных… взаимоотношений.
– Как я и говорил, это дело весьма деликатно, – повторил робот. – М-м-м, как бы это выразиться… один из представителей вашей расы…
– Человек.
– Да, человек. Он, последние несколько месяцев, проживает в Машинариуме, и каждый день неотступно посещает бар для органиков. И мы бы не имели ничего против, но каждый раз как этот человек злоупотребляет алкоголем, то в беспорядок приводиться и обстановка бара и даже вид обслуживающего заведение персонала. Все усугубляется еще и тем, что негативному воздействию подвергаются даже мирные органики, отдыхающие в это время за соседними столами.
Я поскрипел мозгами, соображая – что же бот хочет мне сказать. Наконец меня осенило.
– Так все дело в том, что человек дебоширит?
– Да, господин Верт, и мы бы были вам очень благодарны, если бы вы решили эту проблему, так как сами мы не имеем права как-либо препятствовать действием, как вы сказали, дебошира.
Я подошел ближе и дружески похлопал 8562 СИ по плечу.
– Хм, мой друг, будьте спокойны. Скажите мне название бара, и я все улажу. Можете передать Магистрам мое почтение и заверение, что более спокойствие города никто не нарушит.
Дроид низко поклонился и, вибрируя связками (или динамиками?), проговорил:
– Управляющие будут очень рады вашим словам. Название бара очень просто: ПРО 3 ПОИ %%% 87 63 ПИ. Или проще: Пропои.
Я сдержал смешок и кивнул. Пропои – хорошее название для бара, сразу понятно, чем в нем занимаются.
Довольно учтиво распрощавшись с роботом, я выпроводил его из номера, а через минуту и сам покинул уютную комнатушку и вышел в город на поиски нужного бара. Я дал слово, и его нужно было выполнять.
Нужное здание обнаружилось в самом дальнем конце главной улицы. Что ж, если Магистры и не желали утруждать меня походом в их храм, то путешествие из одного конца города в другой, пешком, видимо не вызывал у них хоть какого-то чувства вины.
Бар, как и все окружающие постройки, оказался металлическим вагончиком с прорезанной в боку дверью и отличался только вывеской «ПРОПОИ». Рядом с названием висел штрих код – видимо обозначение пивной на машинном языке.
Поднявшись по трем ступеням скрипящей от каждого движения лестницы, я вошел в это подобие паба.
Внутри было сильно накурено, звучала приглушенная клубная музыка, витали ароматы спиртного. Кроме барной стойки у самой дальней стены, в комнате было с пяток столов, в два раза больше стульев и высокие табуреты у стойки. Освещало все это царство Бахуса длинная лампа опоясывавшая периметр потолка.
Кроме робота бармена в пивной находился высокий и плотный мужик, чьего лица я не видел. Однако то, что это был искомый нарушитель порядка, я не сомневался ни секунды, ибо этот громила колошматил пустой бутылкой бедного услужливого бота по его конусоподобной голове. Вокруг парочки из качка и «козла отпущения» была масса разбитого стекла, бокалов и пустых бутылок. Видимо разбушевавшийся посетитель был в баре давно, о чем также свидетельствовали его сильные, но асинхронные удары – он был в стельку пьян.
