Текст книги "Долг Лорда (СИ)"

Автор книги: Евгений Нетт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

Глава 24. Финальный аккорд. Часть IV

– Спасибо за помощь, Кэл. Дальше я сам. – Мне казалось, что каждому моему шагу, каждому удару сердца вторила сама вселенная, но со временем становилось понятно, что вторила не она мне, а я – ей. Неотделимый от мира и навечно к нему привязанный, зависимый от него и оттого несовершенный. Вот, каков маг божественного ранга на самом деле. Уже не человек, но и не бог. Если быть честным – совсем не бог, но сила, мне повинующаяся, всё равно поражала воображение. – Настало время расплаты, Дарих…

– Сколько пафоса! Поумерь пыл, Зол. Они хоть и были императорами, но опьянение силой всё равно не приведёт ни к чему хорошему. – Я набрал полную грудь воздуха – и чуть не закашлялся, так как от свежего его отделяла солидная порция гари и пыли. Кэл, между тем, продолжил говорить, решив поднажать и таким образом вернуть меня в норму. – Так, к слову, где-то с минуту назад те, кого я считал товарищами, призвали сюда этих… – Он ткнул пальцем в сторону почти осевших на землю алых частиц. – … этот порошок, предав меня. Так что я остаюсь здесь жить.

– У тебя прорезалось чувство юмора?

– С чего бы это?

– А иначе ты бы со страшным лицом ползал на коленях и кричал что-то вроде «не-е-ет»! – Как-никак Кэл только что перебил даже не священников – чёрт с этими стариками, а крестоносцев. Тех, кого он прежде, еще в Рилане, всех поголовно считал хорошими товарищами. Рыцари без страха и упрёка, преданные общему делу, сегодня пали от его руки. Но сейчас на лице моего друга не читалось ни скорби, ни сожаления. – Ты изменился, Кэл.

– Все меняются. – Герой пожал плечами. – И скорбеть по предателям я давно уже отвык. Заодно и перестал привязываться к людям. Помогло, как видишь.

Покуда сознание привыкает к управлению такими потоками маны, поддержать беседу я был не прочь. Ко многому нужно привыкать заново, ведь я вовсе не хотел пустить этих несчастных по ветру в буквальном смысле этого слова – всего лишь ранить. Но самое обыкновенное желание, приправленное маной, ударило так, как час назад не смог бы мой ледяной трон на пике мощи. Тут без вариантов – если… Нет, когда я одолею Дариха, то придётся надолго уйти в затворничество, чтобы ненароком или с испуга никого не покалечить.

А ведь Лана меня тренировала именно спаррингуясь, и сколько я получил от неё ударов – не сосчитать. Тысячи лет опыта в действии, что ещё тут можно сказать.

Тем временем Кэл выждал несколько секунд, по истечении которых, не дождавшись от меня ответной реакции, продолжил:

– Не уверен, что ты, обретя такую силу, не повредился умом, но… что дальше?

– Дальше – только моя битва. Не в обиду, но Дарих наверняка способен сделать с тобой то же самое, что и я с его людьми. – Я всё ещё не до конца верил в то, что кто-то из этих демонов обладал рангом императора. Слишком просто далась их смерть, ведь я всего лишь пожелал, добавил ману – и их настигла неотвратимая кара. – Но если ты не хочешь просто ждать, то я могу попросить тебя поискать мою семью недалеко от Великой Реки. Мы заранее составляли планы отхода на случай чего-то подобного, и сейчас они должны следовать вдоль её левого берега.

– Этим я и займусь. – Кэл огляделся, отыскал что-то взглядом – и протянул руку, в которую без промедлений прыгнул небольшой цилиндр. – Моё копьё. Разложили на составляющие. Предатели…

Выкапывающиеся из-под придавившей их земли, части монструозного копья со звоном вставали на свои места, отчего конструкция в руках героя всё больше напоминала оружие, а не покорёженную поделку зеленокожих из далёкой сорокатысячной.

Я, искренне улыбнувшись, протянул другу руку.

– Спасибо за то, что принял мою сторону, Кэл.

– После всего того, что ты для меня сделал, поступить иначе значило бы предать самого себя. – Он ответил мне со столь же искренней улыбкой, после чего пожал протянутую руку и закинул копьё на плечо. – Мне лучше не задерживаться – придётся делать круг, чтобы не пересечься с этим Дарихом. Кто он вообще?

– Король Демонов собственной персоной. – Кэл неестественно округлил глаза и поперхнулся. – Перемирие, которое установилось благодаря дракону, Доу, преследовало только одну цель – вернуть этот мир во вселенную. Но Дарих не захотел доверять это кому-то ещё, убив Доу и решив шантажом заставить меня пожертвовать собой. Вкратце, конечно, звучит не очень, зато чистая правда из первых рук…

– Он убил того, кто хотел спасти мир, после чего не занялся этим самостоятельно, а решил запрячь тебя? На бред походит…

– Сложно поверить в благие намерения, можно сказать, проклятого и перебившего всех сородичей дракона. – Да, так оно и есть на самом деле: в глазах тех, кому не была известна вся история от и до, Доу выглядел злом во плоти. Он мог как восстановить канал, так и разрушить его окончательно, и с уверенностью сказать, что он на это не пойдёт можно было лишь поговорив с ним с глазу на глаз, честно и открыто. Подозреваю, что Дариха такой чести не удостоили. – Так или иначе, мы имеем то, что имеем. Короля Демонов во врагах, и необходимость его убить.

«А что потом?» – этот вопрос я прочитал в глазах Кэла за те две-три секунды, на протяжении которых он молча смотрел в пустоту. Но вот ступор подошёл к концу, и он, на секунду опустив веки, кивнул:

– Я могу только пожелать тебе удачи, Золан.

Короткий и скомканный разговор подошёл к концу: Кэл, не став тратить время, ринулся на запад. Я же прождал ещё минуту, прежде чем убедился в своей способности нормально контролировать силу.

И только тогда сорвался с места, мигом развив прежде недостижимую скорость.

Часть II.

– Нет, ты не умрёшь. – Дарих сжал руку – и управляющий кристалл под ненавидящим взглядом лежащего на земле Волана распался на тысячу осколков. Вся крыша башни от края до края была покрыта подпалинами, разъеденными пятнами и трещинами – алхимик сопротивлялся даже после того, как Король Демонов поднялся на вершину, тем самым выйдя из радиуса поражения башни. Вот только боевые эликсиры против Дариха оказались ничуть не более эффективными, чем заклинания королевского ранга: ни первое, ни второе не было способно ему повредить. Лёгким движением руки демон поднял Волана с земли и крепко ухватил за шею. – Благодаря вам погибло и так слишком много тех, чьи жизни должны будут участвовать в торгах. Но я уже знаю, как повернуть ситуацию таким образом, что твой сын бросится восстанавливать канал со вдвое большим рвением.

Ухватившись обеими руками за запястье Дариха, Волан чуть отклонился назад – и смачно плюнул в лицо Короля Демонов. До кожи плевок не долетел – натолкнулся на барьер, на котором и запузырился, едва раскололась крайне хрупкая ампула со смертельным ядом.

– Если бы среди моих подчинённых были подобные тебе люди, то всё было бы гораздо проще. Знаешь… – Шея Волана затрещала, а он сам отчаянно задёргался, понимая, что из хватки такого существа ему не освободиться. – … пожалуй, для него большим стимулом будут ваши вот-вот канущие в небытие души. Не беспокойся – детей я уже нашёл, осталось лишь их догнать…

Ненависть, с которой Волан смотрел на угрожающего его родным врага была настолько концентрированной и реальной, что прежде решивший потянуть время до прибытия уже расправившегося с разменными фигурами Золана демон скривился, после чего отбросил обессилевшего мага в сторону, предварительно лишив того сознания.

Вот только давящее чувство близкой опасности никуда не исчезло, и Дарих, хмуро оглядевшись, окружил себя несколькими монолитными слоями защит.

Как оказалось – вовремя.

Накрывший Короля Демонов купол задрожал и прогнулся под напором незримой, сдавившей его с двух сторон силы, а прошедший по крыше башни поток воздуха подхватил бессознательного Волана – но не сбросил его вниз, а понёс на юг, в сторону разрушенных районов города.

И уже секундой позже перед хмурым, нервно шевелящим кончиками пальцев Дарихом появился Золан, своими глазами увидевший, во что превратился Великий Дом за столь короткий срок. Он заметил и потрёпанных, но живых защитников, и тех из них, кому повезло меньше. Магические аномалии и обломки, поднятые в воздух чередой видимых за сотню километров взрывов без пощады разили беззащитных, разбросанных по улицам людей, а кого-то неподалёку от самой башни и вовсе превратило в пыль: на то намекал гигантский кратер диаметром более чем в километр, поглотивший значительную часть района иллити и часть стены, окружающей внутренний район. Сама башня тоже выглядела тоскливо, но это были не следы атакующих заклинаний, а последствия перегрузки проложенных в стенах каналов. Камень трещал, металл плавился – и строение медленно теряло свой величественный вид, будто бы старея на сотню лет за одну минуту…

– Вижу, ты не терял времени зря, Золан. Неужели с Мареком тебя связывал не только дракон…?

– Если ты начал действовать, не зная даже этой малости, то жизни ты не достоин.

Золан широко распахнул опасно заалевшие глаза, и в воздух вокруг него, проходя через не потерявшие своих свойств крылья, единомоментно выплеснулся целый океан маны. И несмотря на то, что она не задавала себе физическую форму в реальном мире, Дарих отчётливо увидел два гигантских глаза, вокруг которых сформировался силуэт драконьей морды, нисколько не похожей на ту, что была у Доу. Король Демонов отметил для себя этот факт, бросив все усилия на подготовку к, похоже, неизбежному сражению. Он не видел в глазах Золана ни паники, ни страха – лишь твёрдую уверенность, да жажду крови. Стоила ли возможность избежать схватки риска получить окончательно впавшего в ярость оппонента? Дарих не был уверен в том, что тёмная эмоция, охватив Золана, сделает того слабее, но он так же не был уверен и в собственных шансах на успех в прямом столкновении. Согласно плану, Лорд Великого Дома не должен был так скоро ступить на следующий ранг, и уж тем более – обрести мощь, от которой по коже Дариха то и дело пробегали мурашки. Пара демонов-императоров, мастеров в деле убийства людей, должны были в ключевой момент вступить в бой и вымотать своего противника до того состояния, когда дальше продолжать сражение было бы бессмысленно…

Но их нет, а пышущий силой Золан здесь. Где и когда что-то пошло не так Дариху оставалось только гадать. Он не исключал даже возможного предательства его агентов в церкви, которые как раз и должны были в нужный момент послать сигнал убийцам.

– Тебе должны были озвучить моё предложение, Золан. Жизни твоих людей в обмен на твою… – Не проронив ни единого слова, Золан поднял руку и указал на кратер чуть в стороне. Кратер, в котором нашли своё последнее пристанище его подданные, защищавшие Башню до последнего вздоха. В ответ Дарих миролюбиво улыбнулся – и продолжил: – Их души всё ещё можно спасти. Не всех, но самых крепких волей, как, например, твоя ручная вампирша или красноволосый маг. Пройдёт ещё несколько часов, прежде чем их души пересекут рубеж и никогда больше не смогут переродиться.

Выбросив свой, по сути, единственный козырь, могущий сыграть как за, так и против него, Дарих сосредоточил всё восприятие на своём визави. Чтобы спрогнозировать дальнейшие слова и действия Золана ему нужно было знать, что тот чувствует, и для этого опытному интригану было достаточно малейших намёков – дыхания, движения зрачков, жестов и мимики. Теряющие над собой контроль люди читаются, словно открытые книги, а весть о гибели соратников должна была хоть немного, но вывести Золана из равновесия.

Вот только вознёсшийся маг даже бровью не повёл. Лишь мана вокруг него стала ещё гуще, а давление, испытываемое Дарихом – сильнее.

– Неужели слухи о твоей мягкосердечности были преувеличены…?

Дарих хватался за ускользающую соломинку в тщетной надежде на то, что демонстрируемое Золаном хладнокровие – не более, чем отчаянные попытки удержать себя в руках. Что малейшее потрясение заставит эту стену дать трещину, и молодой вознёсшийся позволит эмоциям взять над собой верх… Но шли секунды, исходящая от Золана опасность стала физически ощутимой, а признаков, указывающих на смятение в его душе всё не было.

Наступил переломный момент, когда стало точно известно – битвы не избежать. И результат схватки, вне зависимости от того, кто окажется победителем, для Дариха будет наихудшим.

– Даже сдавшись тебе, Дарих, я не могу гарантировать, что ты не убьёшь моих людей. Ведь они могут затаить обиду – и ударить тогда, когда ты будешь ждать этого меньше всего. Твои поступки и решения, которыми со мной любезно поделился Кон, гарантируют, что ты не потерпишь существования даже малейшего шанса на своё свержение. Можешь не отрицать – я и так знаю, что прав.

– И предложение объединить силы для спасения этого мира ты тоже отвергнешь…

– После того, как ты убил Кей и Дигона? Убил моих друзей, отправив их души в небытие? – Золан качнул головой, после чего грустно улыбнулся. – Нет, Дарих. В этом мире нам нет места.

– Нам…?

Раздавшийся взрыв отправил Дариха в полёт, практически раздавив его защиту, а ударившая следом невидимая плеть оставила рваную отметину уже на его коже. Лишь следующий удар Король Демонов успел блокировать сорвавшимся с его ладоней лучом света, после чего попытался контратаковать: вопреки всем ожиданиям Золана, последующее заклинание нельзя было отнести к какому-то аспекту. Крайне мощные, но всё ещё обычные стальные колья, за которыми последовала череда стремящихся разорвать всё на своём пути воздушных вихрей.

Ни первое, ни второе не было способно пробиться сквозь защиту Золана, и потому он сосредоточил все свои усилия на ответном ударе. Неотвратимая кара – аспект, к которому он так стремился, ныне подчинялся ему от и до. Палач, прежде приносящий не только пользу, но и способный навредить психическому здоровью в корне изменился, став частью аспекта. Более Золан не мог одним лишь взглядом увидеть всю жизнь другого человека: вместо этого очевидными становились все его сильные и слабые стороны без лишних подробностей. Едва увидев Дариха, Золан сразу использовал на нём эту силу, но получил крайне странную картину, из которой выходило, что сильных сторон у Короля Демонов не было вовсе. Слабых – великое множество, как и у всякого человека, но и только.

Здравой мыслью было бы предположить, что враг обладает либо частичным иммунитетом к такому воздействию аспекта, либо способен фальсифицировать информацию о себе. Но чем дольше продолжался бой, тем крепче становилась уверенность Золана в том, что Дариху было банально нечего ему противопоставить. Магия – заклинания уровня императора на стероидах, движения – жалкое подобие того, что мог продемонстрировать тот же Кэл. Король Демонов и фатальными ранами-то ещё не обзавёлся лишь из-за того, что Золан вполне обоснованно опасался обмана. Зная о прошлом Дариха и о том, каким методам он отдавал предпочтения, можно предположить, что честный бой – это не про него.

Но время шло, Золан всё лучше и лучше обращался с позволяющим наносить удары без промаха аспектом, а Король Демонов раз за разом проваливался в своих попытках перехватить инициативу. Крайне сильный, внушающий страх соседям, правитель Континента Демонов сражался без идеи, что должна присутствовать в стиле каждого сильного мага или мастера меча. Так, идеей Золана сейчас выступала физическая сила и смертоносная точность не знающего промаха аспекта, а ранее – превосходство в ближнем бою и большая, нежели у оппонента, разрушительная мощь.

Таких безыдейных магов, как Дарих, просто не должно существовать.

– Даже если ты убьёшь меня… это всё равно ничего не изменит! – Хлыст неотвратимой кары рассёк стену огня надвое, обрушившись на предпринявшего попытку закрыться хлещущим с обеих рук потоком маны Дариха, тут же этих конечностей и лишившегося. – Даже если я паду – моя душа сохранит воспоминания и переродится! Ничто не в силах это предотвратить!

Чрезмерная, разрушающая сами законы мира эффективность. Вот, какое впечатление сложилось у Золана о неотвратимой каре, пока он методично, шаг за шагом лишал Короля Демонов способности продолжать бой. Бессмертная тварь, чья душа просто уйдёт на перерождение со всем багажом воспоминаний? Что ж, пусть так: едва живое тело всегда можно запечатать. Не просто так Золан много времени уделял сбору информации о борьбе с условно-бессмертными существами по типу Ланы: знал, что когда-нибудь эти знания ему пригодятся. Вот и сейчас, буквально подавив Дариха своей силой, он обратился к навыку [Магии], рассчитывая найти там что-то получше известных ему ненадёжных печатей. Вот только помимо заметно располневшего каталога заклинаний, предоставившего нужную печать, навык передал и сообщение, о личности отправителя которого гадать не приходилось вовсе.

[Как тебе отпуск?].

Мотнув головой, Золан избавился от посторонних и могущих помешать закончить начатое мыслей. На Дариха, потерявшего все конечности и уже неспособного сопротивляться, обрушился ещё один удар неотвратимой кары, пробивший его грудь и тем самым лишивший Короля Демонов последней надежды надежды на выживание. Подобная рана обычного человека убила бы на месте, а неполноценного мага божественного ранга всего лишь обрекла на скорую гибель.

Правда, времени, отмеренного Дариху, Золану должно было с лихвой хватить на воспроизведение печати, подобной той, что использовали против Ланы.

– Своей волей и своим желанием, что сравнимы с волей и желанием миллионов, своим словом и своей силой я создаю эту клеть – неразрушимую и вечную, обрекая врага своего на вечное заточение и муки… – Золан никогда прежде не использовал этого заклинания, и оно так же никак не было связано с его аспектом, отчего читать приходилось вслух, тратя на это очень много сил. С каждым словом он ощущал, как не только от его резерва, но и от окутавшей душу силы Марека отделяются всё новые и новые части, идущие на формирование печати, которой суждено будет простоять тысячи лет. – … и ключ от клети той никогда не будет создан, покуда я не пожелаю иного. И узник заточённый увидит свет солнца лишь в конце времён. Темница…

Золан набрал полную грудь воздуха и, беззвучно рассмеявшись поменявшимся на лету строкам, как на духу выдал:

– … Всевышнего!

Поток хлынувшей наружу маны был столь велик, что Золан не удержался на ногах, рухнув на колени прямо перед изувеченным, лишённым души телом Дариха. При этом печать только набирала обороты и никак не могла похитить его душу, так что Король Демонов не соврал: предотвратить его перерождение никто не в силах. И до тех пор, пока мир оторван от вселенной, Дарих будет воскресать раз за разом – и строить козни против того, кто однажды уже ему помешал.

С хлюпающим звуком труп Короля Демонов втянулся в появившуюся в воздухе чёрную точку, после чего всё затихло. Остановился ветер, застряли на своих местах редкие облака, не разогнанные эхом разрушительных заклинаний, и, казалось, задержал дыхание сам мир.

– Ха. Ха-ха-ха~! – Золан, откинувшись на спину и почувствовав исходящий от покрытой ледяной коркой земли жар, рассмеялся. В этой жизни не раз и не два он сомневался в том, что Всевышний действительно отправил его в отпуск, а не в ссылку. – Но… ты ведь не поможешь, да?

Ответом стала затянувшаяся тишина.

А потом Золан поднялся на ноги и, расправив крылья, взлетел, направившись туда, откуда к нему тянулась тончайшая ниточка эмоциональной связи с Гессой, отчего-то не удаляющейся отсюда, а приближающейся.

«Никак, Кэл их нагнал, и Гесса решила оставить остальных на него. А ведь такой спокойной и послушной была… Раньше. Когда-то».

Меньше минуты потребовалось Золану для того, чтобы добраться до башни – и, устроившись на покрытом гарью камне, замереть не столько в ожидании любимой, сколько в процессе освоения полученного от Марека метода восстановления канала. Слишком многие уже расстались со своими жизнями и, если Дарих солгал, навсегда растворились в бесконечности. Позволять душам и дальше превращаться в ничто? Рисковать однажды проснуться и узнать, что очередной друг или член семьи окончательно погиб?

Нет. Не после того, как Доу, Марек, Амстер, Дигон и даже Кей пожертвовали собой в надежде на победу.

– Кем я буду, если поступлю иначе…?

Глава 25. Эпилог

– Ты победил?!

Бросившаяся мне на шею Гесса не смогла сдержать ни эмоций, ни слёз, и в ответ я тоже решил не слишком-то сдерживаться.

– Да. Но и Доу, и Марек погибли. – Демонесса застыла. – Кроме меня некому восстановить канал, Гесса.

– Ты обещал, что не станешь этого делать…

– Обещал. – И не единожды. – Но что ждёт этот мир в ином случае? Постепенное исчезновение магии, а вместе с ней и всех магических народов? Поголовное вымирание демонов? Я уже не говорю о том, что, скорее всего, Дарих воскреснет именно здесь, если в ближайшее время не восстановить канал.

– Я…

На секунду я прильнул своими губами к её, уже поняв, о чём она хотела попросить.

– Ты присмотришь за Астрой. Да, Гесса. С собой я тебя не возьму, но приложу все усилия для того, чтобы вернуться. – Мне было горько и больно произносить эти слова, но присказка о том, что долгие расставания – долгие слёзы, не позволяла и дальше пытаться хоть как-то оправдать уже принятое решение. Время уходило слишком быстро, а уверенности в том, что канал можно залатать по щелчку пальцев – не было. – Если в ближайшие часы после того, как я уйду, ничего не произойдёт, ты должна будешь забрать детей и отправиться на континент дворфов. Я не уверен в том, что успею справиться до того, как Дарих получит новое тело, а значит он может попытаться отомстить за это поражение. И если я не вернусь, то отыграется он на вас.

Нам не нужно было ничего более говорить – эмоций было более, чем достаточно. Простояв в обнимку друг с другом несколько минут, я, наконец, набрался решимости сделать последний шаг. Шаг назад, формирование непроницаемой стены вокруг – и открытие чёрного зёва портала, по другую сторону которого находилось всеобъемлющее пространство, из которого можно было попасть в любую точку этого мира.

Но самое главное – это то, что именно туда когда-то тянулся ныне повреждённый канал.

Вплоть до момента перемещения я, идя к порталу, смотрел на Гессу, стараясь как следует её запомнить. Был ли я уверен в том, что смогу вернуться? Нет. Все мои знания о канале ограничивались методами восстановления и тем фактом, что туда можно войти, но нельзя выйти. Ни Доу, ни Марек никогда не были здесь лично, и посещали, скорее всего, лишь тот предбанник, в котором я сейчас находился.

Пустота – и сиротливо плывущий в ней мир, над которым то и дело всплывали серебряные искры. Какие-то задерживались над поверхностью и будто бы раздумывали над тем, куда им податься, а какие-то без остановки устремлялись вдаль, где распадались на тысячи тысяч мельчайших частиц. Искажённое пространство спутывало восприятие, не позволяло определить, где и что находится, но в этом была какая-то своя прелесть: совершенно уникальный опыт, которым, я надеюсь, не обзаведётся больше никто.

– Вот, что значит «раствориться в пустоте», да…?

Дарих не врал. Некоторые души действительно существуют какое-то время после смерти тела, а это значит, что мне лучше поторопиться.

Ориентируясь лишь на свои ощущения и на то, куда меня вёл зов мироздания, я с невероятной скоростью перемещался из одной точки в другую, пытаясь как можно точнее «услышать» местонахождение конечного пункта. А спустя сотню перелётов в этой пустоте я, наконец, отыскал канал.

Его нельзя было увидеть со стороны, ведь ни глубиной, ни шириной он не обладал. Обычная точка, в которую на самом деле могли поместиться десятки таких миров, как тот, что находился где-то неподалёку. Бесконечно маленький – и настолько же большой, канал был буквально свёрнут, и снаружи исправить это было действительно невозможно.

Но самым ироничным было то, что для его восстановления не нужна была ни великая сила, ни, с недавних пор, драконья кровь. Дарих наглядно показал, что ходить через порталы может кто угодно – достаточно было лишь что-то сделать с этим пространством.

Что-то, до чего ни Доу, ни Марек не додумались, и теперь я вынужден жертвовать собой. Сколько раз называл себя не-героем, сколько боролся с желанием помочь всем и сразу – а что толку, если сейчас я здесь?

Вздохнув, я сунул руку за пазуху и снял с шеи талисман – три четверти монетки, в которых были запечатаны эмоции Гессы. Я предполагал, какие именно, но решил удостовериться лично. Кто знает, не лишусь ли я всех вещей в самом канале, а память со мной будет всегда.

Или, по крайней мере, её сложнее всего у меня отнять.

Хрустнул металл, и в моё сознание устремился такой родной и приятный поток любви, ожидания и надежды, что нежелание переступать черту заполнило всё сознание. Жаль только, что я слишком ответственный идиот, чтобы вот так послать всё и всех в тартар и вернуться домой. Таким образом я подведу не только себя, но и семью. К сожалению, вечного во вселенной в принципе не существует.

– Зол! Зол, мать твою! – Знакомый голос. Очень, очень знакомый. Я обернулся – но не увидел никого и ничего, принявшись в панике обшаривать окружающую пустоту восприятием и совершенно позабыв о том, что здесь это работает не так, как в обычном мире. Вдруг мимо кто-то пронёсся, а я даже не рассмотрел, кто именно – приходилось целиком и полностью полагаться на свои глаза, которые без поддержки магии не поспевали за этим изменчивым измерением. – Ты не серчай, друг, но из нас двоих меньше всего потеряю именно я.

Ещё один разворот – и я успеваю заметить запыхавшегося, отчего-то улыбающегося и салютующего мне Кэла, слишком близко подошедшего к каналу. Я успел лишь открыть рот, но не издать звук: попаданца, которого я сначала обманывал ради собственной выгоды, и только спустя несколько лет стал считать другом, засосало в канал.

Ступор.

Только так можно описать то состояние, в котором я, дочерта старый, проживший триста лет идиот впал, когда один из тех немногих, ради кого я решил пожертвовать собой – исчез. Покинул этот мир навсегда, сгинув в канале и, я надеюсь, получив возможность реинкарнировать вместе со всеми душами, что практически сразу медленно, но уверенно начали тянуться в моём направлении. Их скорость увеличивалась вместе с тем как точка приобретала объём: сначала плоская линия, после – треугольник, а теперь почти круг, ведущий в залитый белым светом тоннель.

И если туда летели души, часть которых уже ушла на перерождение, перейдя через границу, то в обратную сторону лилась мана и прана в таких объёмах, что даже самый лютый скептик, увидев такую картину, поверил бы в рассказы про великое прошлое этого мира.

А поток душ тем временем возрастал, и я заметил, как меня тоже начало подталкивать к каналу. Этот момент стал тем самым ледяным душем, который вернул мне способность здраво мыслить.

Но просто так уйти я не смог – вновь повернулся к каналу и глубоко поклонился…

– Спасибо, Кэл.

… после чего как мог быстро отправился на поиски места, из которого пришёл.

Идеальным вариантом стало бы открытие портала, ведущего прямиком домой, но я очень сомневался в том, что мне удастся настолько конкретная телепортация. Не просто так Дарих использовал маячки – ориентироваться в этом измерении было слишком сложно даже для всех моих закалённых магией потоков сознания. А с учётом того, что я был немного не в себе, задача переходила в разряд невыполнимых.

Лишь через час с небольшим мне удалось найти более-менее подходящее для открытия портала место, которое гарантировало, что я, по крайней мере, окажусь не не в другой стране. В руках затрепетала мана – и спустя пару секунд в пустоте раскрылся чёрный провал, в который я тут же и шагнул.

Вот только вместо степи, леса или, на худой конец, скал, я оказался в подозрительно знакомом, навевающем чувство ностальгии месте.

Белокаменные стены, высокие потолки, монструозные колонны и лепнина – а посреди этого пара диванов и несколько гигантских плазм, подвешенных прямо в воздухе. И разговор, в котором принимали участие те, кого я уже и не надеялся встретить живыми.

– Всевышний, какого…?

Он сидел за своим излюбленным столом, крутил между пальцев вилку с насаженной на ней тефтелей – и травил собравшимся байку, в главном действующем лице которой я без особого труда узнал себя. А тем временем на многочисленных дисплеях, временами дублирующих друг друга, отображался Великий Дом с высоты птичьего полёта, приближённо – вершина моей башни, на которой стояла всё ещё плачущая Гесса, и одна из комнат всё той же башни, в которой мама суетилась над израненным отцом, а Амстер в это время играл с Астрой. Дядя жив, что плюс.

А я в условном «раю», что минус.

– О! Как тебе сюжет? – Бог поправил очки вместе со сползшей на глазах шерстяной шапкой. – И никакие аниматоры не нужны, согласись.

– Ты в конец ……ся? – Мысленно махнув на любителя экзотических развлечений рукой, я повернулся к над чем-то смеющимся друзьям. Я, понимаешь, по ним убиваюсь – а они за всем этим смотрят, наворачивая попкорн. Но… Проклятье, как же я рад, что они живы! Или, что вернее – остались собой, а не очистились от воспоминаний. – Кэл, Дигон… Кей.

– Да мы это, мы. – Кэл первым взял слово, опередив успевшего только оторваться от своей женщины Дигона. – И почему ты так невежлив со своим покровителем, про которого ничегошеньки нам не рассказывал?

– Потому что всё, что было там… – Я неопределённо махнул рукой. – Очередное его шоу. Или это не так?

– Не так. Ты сам просил мир, в котором боги не имеют власти – и ты его получил. – Всевышний плавно откатился от стола, посмотрев на меня с, кажется, укором во взгляде. – Ну а твоих друзей я спас уже после того, как твой напарник восстановил связующий канал. Или тебе они на самом деле не нравились? Мне их обратно выкинуть?

– … – Я поражённо молчал, глядя на и не думающих вмешиваться в наш диалог Дигона и Кей, о чём-то друг с другом шепчущихся. Отвык от манеры общения всевышнего – или всё это просто меня шокировало, и сейчас я толком и соображать-то не могу? Лишь одно я знал, знаю и буду знать – смертные в руках богов всего лишь игрушки, и Всевышний даже сейчас сполна наслаждается устроенным шоу. Наконец извилины в моём мозгу встали на место, и я обработал ранее услышанное. – Про напарника я бы послушал поподробнее.

– Я так подозреваю, что в ближайшие лет так двести ты обратно не собираешься, верно? – Я кивнул, начав потихоньку понимать, к чему он клонит. Да и улыбающаяся рожа Кэла на это как бы намекала – вот уж кому тут всё было привычным, так это японцу, наверняка не раз сталкивавшимся со старым-добрым исекаем. – Значит, вместо тебя пока поработает Кэл. Так что твой отпуск продлевается, и, в принципе, я прямо сейчас отправлю тебя обратно. Живи как хочешь, и, так сказать, наслаждайся.