Текст книги "Утро вечера мудренее"

Автор книги: Евгений Наумов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 10 страниц)

Генка в одиночестве сидел за своей партой. Наклонив голову, высунув язык, он старательно писал что-то.

В класс с шумом и гамом ввалилось несколько человек с Живцовым во главе.

– Привет! Что делаешь? – подошел к Лысюре Зина.

– Дрова колю... – тот забегал глазами. – Не видите, новую ручку расписываю.

Он торопливо прикрыл рукой что-то, похожее на упражнение первоклассника: "У меня ручка. Ручка волшебная..."

– Принесли лом? – спросил он деловито.

– Принесли.

Старосте не понравился тон, каким это было сказано. Он пошарил в карманах и вытащил ключ:

– Держите, от сарая. Только аккуратнее там складывайте.

– А мы уже сложили, – хмыкнул Живцов. – Около сарая.

– Украдут! Немедленно перетащите в укрытие.

– Не украдут. Другие классы тоже кучками складывают, и никто у них не крадет.

– Я что сказал? – Генка насупился.

– А ты не приказывай, – Живцов выпрямился, вокруг сгрудились остальные. – Мы все решили: эти десять тонн, которые вы с Синицыным достали каким-то темным путем, не принимать на коллективный счет нашего класса.

– А что сдавать будете? – побледнел Лысюра.

– Что соберем, то и сдадим. Без обмана.

– Мы же обязательства не выполним! Опозоримся! – закричал в отчаянии староста.

– А мы его и не давали, – вставил Черепанов. – Опозоришься только ты один.

– И придется тебе рассказать честно, как ты хотел всех обдурить, – добавил Живцов.

– Рассказать? – зашипел Лысюра. – Ты приказываешь мне рассказать?

– Не я – все приказывают.

– Как бы тебе плохо не... – начал было Генка, но тут вбежали Синицын и Поспелова и закричали странно веселыми голосами:

– Нина Борисовна идет! Нина Борисовна!

Все недоуменно посмотрели на них, а Генка проворчал, садясь:

– Идиотики... Кому радуются – учителю...

Но тут же ему пришлось вскочить: в класс вошла Нина Борисовна. Она поздоровалась. Раскрыла журнал:

– На прошлом занятии мы говорили о полезных ископаемых. Давайте вспомним, что это такое...

Рука учительницы скользнула по списку, и все как завороженные следили за ней.

– Чепурова.

Зоя чуть слышно охнула и вскочила.

– Я же почти ничего не знаю... – пробормотала она и пошла к доске.

– Расскажи нам о полезных ископаемых, Чепурова, – учительница ободряюще улыбнулась ей. Зоя всегда старательно учила уроки, но у доски на нее обычно нападала робость. Все вылетало из головы, и Чепурова еле могла выдавить из себя два-три слова. Вот и сейчас она принялась теребить фартук, то краснея, то бледнея.

– Откуда добывают полезные ископаемые? – задала учительница наводящий вопрос.

– Полезные ископаемые добывают из земли, – послушно подхватила Чепурова.

– Правильно. Какие ты можешь назвать полезные ископаемые?

Молчание.

– Уголь – полезное ископаемое или нет?

– Полезное! – обрадовалась Зойка. – Уголь – это очень полезное ископаемое.

– А где его добывают?

– В шахтах.

В общем, тягомотина. Ответы из Чепуровой приходилось, как говорят, вытягивать клещами. Зойка и сама это понимала.

– Садись, Чепурова, – вздохнула учительница. – Ума не приложу, почему ты всегда так отвечаешь...

И она повела ручкой по линейке, чтобы вывести напротив фамилии Чепуровой неизменную тройку. Твердую тройку. После этих твердых троек Зойка иногда втихомолку плакала и говорила, что мечтает хоть один раз получить мягкую четверку.

Но в это время Лысюра встрепенулся, торопливо схватил волшебную ручку и нацарапал в своей тетрадке: 5. И Нина Борисовна с превеликим смущением увидела вдруг, что ее рука ставит в журнале вместо тройки пятерку! Она в недоумении потерла лоб и продолжала:

– Отвечаешь ты неважно, но я ведь знаю, что ты всегда старательно учишь материал. И поэтому ставлю сегодня пятерку, чтобы ты так же старательно учила и впредь.

Ученики притихли в недоумении. А Зойка засияла, как электрическая лампочка: исполнилась, наконец, ее заветная мечта! От счастья она застыла за партой, выпрямившись и положив обе руки перед собой пальцы на пальцы, как учили еще в первом классе. Косички у нее торчали, как стрелки.

"Что за чепуха?" – подумала Нина Борисовна и, чтобы как-то замять неловкость, вызвала другого:

– Живцов!

Зина неохотно пошел к доске.

– Что с тобой, Живцов? – заинтересовалась учительница.

– У него мама заболела! – сказал кто-то. – Ночью в больницу положили.

– Что с ней? – сочувственно спросила Нина Борисовна.

– Не знаю, – потупился Зина. – Сегодня пойду ее проведать...

– Может быть, ты не готов? – предположила учительница. – Тогда я спрошу тебя в другой раз.

– Нет-нет! – он замотал головой так, что чуть очки не слетели. Я ведь... с вечера все выучил.

Действительно, урок он знал хорошо. Без запинки рассказал о добыче гранита, о свойствах песка и глины, об использовании торфа.

– Садись, – сказала довольная учительница. – Ты отвечал отлично.

Лысюра с нетерпением ждал этого момента. Он так и ерзал на месте. "Ага, значит, ручка волшебная! Сейчас ты за все ответишь, Живцов! У тебя пропадет охота указывать мне, старосте, что делать и чего не делать. Да и кто будет слушать тебя, двоечника? Отныне ты не будешь вылезать из двоек и тебя постоянно будут ругать на советах отряда и дружины. Ставлю тебе первую двойку, Живцов. Она, конечно, может стать последней, если ты вовремя одумаешься и не будешь перечить мне, старосте Лысюре..."

И он старательно нарисовал у себя в тетрадке двойку. Двойка была жирная, вызывающая. Генка несколько секунд любовался ею, потом с тревогой стал смотреть на учительницу, вытянув шею.

А Нина Борисовна с изумлением увидела, что ее рука почему-то поставила Живцову 2.

"Что я делаю?" – ужаснулась она, но вслух, спокойно сказала:

– Ты отвечал хорошо, Живцов, и все же я ставлю тебе два, потому что ты можешь отвечать гораздо лучше, но ленишься, надеешься на свои способности.

– Это Живцов-то ленится? – зашушукались ученики.

– Двойка заставит тебя требовательнее относиться к себе, больше работать, лучше готовить домашние задания.

Живцов сидел с окаменевшим лицом, и только руки его, державшие учебник, дрожали все сильнее и сильнее. Учебник упал на пол, а Зина спрятал руки под партой.

– Сегодня ты пойдешь в больницу навестить маму, – укоризненно продолжала учительница. – Чем ты ее обрадуешь – двойкой?

И тут Зина не выдержал. Он упал лицом на парту и зарыдал. Он плакал не из-за двойки, а из-за великой несправедливости, которая нежданно свалилась и камнем легла на душу.

До сих пор Синицын, как и все, с недоумением слушал учительницу и смутно чувствовал в ее словах какое-то несоответствие, как если бы на уроке физкультуры все начали варить борщ. Но не хотелось ничего делать, возмущаться, все казалось в общем-то нормальным, будто он находился под гипнозом.

Лишь когда Зина, рыдая, упал на парту, все словно очнулись: заговорили, зашумели...

Синицын оглянулся и увидел торжествующее лицо Генки Лысюры, белую ручку с золотым наконечником. Как молния, озарила его догадка, и он вскочил.

– Не верьте ему! – крикнул Макар, указывая на Лысюру. – Все это неправда... Лысюра сам ставит оценки волшебной ручкой!

Никто ничего не понял, все уставились на Синицына изумленные. А он подскочил к старосте и схватился за ручку:

– Отдай! Ты делаешь зло!

– Не трожь, – запыхтел Лысюра.

Они дергали ручку каждый к себе. Она вдруг начала вытягиваться, покрылась черными узорами. В испуге оба выпустили волшебную ручку. Она упала на пол, свернулась гибкой змеей, завертелась, задымилась, и через секунду ничего не было на том месте.

Все как будто очнулись от глубокого сна. С недоумением посмотрели друг на друга Лысюра и Синицын. "Почему это я стою посреди класса?" подумал Макар и пошел на свое место. Зина Живцов снял очки и почувствовал на щеке что-то мокрое. Он провел ладонью по лицу. Слезы? Откуда они? Зина достал платок и поспешно вытер их, чтобы никто не заметил.

Нина Борисовна скользнула взглядом по списку. Так, опрошены уже двое: Чепурова и Живцов. Чепурова сегодня отличилась – получила пятерку, а Живцов молодец, хотя и заболела мама, тоже отвечал отлично.

– Теперь к доске пойдет Синицын, – объявила учительница. – Он расскажет, как добывают нефть.

Макар вышел и... замер. Не мог сказать ни слова. Это было невероятно!

"Как же я забыл, – мелькнуло в голове, – что теперь нужно самому учить уроки... Не подготовился!"

– Ну, что же ты? – повернулась учительница. – Рассказывай.

Макар откашлялся и, как раньше, начал издалека:

– Ископаемые. Ископаемые бывают полезные... а бывают и вредные.

– Постой, постой! – учительница откинулась на стуле. – Какие это ископаемые вредные? Что-то я про такие не слышала.

– Ну как же, – смешался он. – Если бывают полезные, значит, бывают и вредные. Так ведь?

Теперь пришла очередь смутиться учительнице.

– Так-то оно так... только... только вредных ископаемых не бывает.

Синицыну только того и надо было.

– Тогда почему полезные ископаемые назвали полезными? – заспорил он, уводя разговор от опасной темы. – Какие тогда другие ископаемые?

– Ну... другие просто не такие полезные. Пустая порода, например. Так и называется: пустая.

Впрочем, речь сейчас не об этом. Расскажи, как добывают нефть.

Макар тяжело вздохнул.

– Нефть, – промычал он. – Нефть добывают... добывают...

Он тянул время, ожидая, что, может быть, кто-то сжалится над ним и подскажет, но все спокойно смотрели на него. Кто же будет подсказывать отличнику, лучшему ученику класса? Пустая трата времени.

– Синицын! – сделала большие глаза Нина Борисовна. – Ты не знаешь урока, Синицын?

– Я... мм...

– Ну, тогда расскажи, что такое нефть, – учительница еще как-то хотела спасти лучшего ученика класса.

У него от напряжения замелькали перед глазами красные круги. А потом он мысленно увидел длинный железнодорожный состав цистерн. Большие желтые цистерны с надписью на боку черными буквами: "Нефть". Такие он не раз видел на станции. В отчаянии он выпалил:

– Нефть – это... как ее... Нефть добывают из цистерн.

И тут же с ужасом замолчал. Он вспомнил вдруг, что такое нефть и как ее добывают. Полузабытые страницы учебника стали всплывать в памяти. Нефтяные вышки... трубы...

Но было поздно.

– Садись, два! – сказала, как выстрелила, Нина Борисовна.

Сразу грянул хохот в классе. Синицын, остолбенев, смотрел, как рука учительницы выводит в журнале двойку. И странное дело: он вдруг обрадовался, как будто встретил старого друга. "Значит, действительно кончилось все волшебство, – думал он с грустью и вместе с тем облегченно. – Теперь самому придется все делать. Жизнь опять будет интересной и увлекательной". И Синицын неожиданно для самого себя сказал учительнице:

– Спасибо!

Нина Борисовна нахмурилась:

– Ты еще и паясничаешь!

– Нет, я не паясничаю! – задышал прерывисто Макар. Ну как объяснить, что он рад, действительно рад двойке? С нее начнется новая жизнь. Ведь это должно быть радостно – самому добывать свои знания! Может быть, он станет таким же ученым, как тот, на планете Свет Разума. Ведь даже там, в той волшебной стране, каждый учится и добывает свои знания сам.

– Садись, – кивнула учительница. – Перейдем к следующей теме...

ПОДАРОК ИЗ АРКТИКИ

Мама открыла дверь с таким счастливым, радостным видом, что Макар сразу же вскрикнул:

– Письмо от папы?

Она не успела ответить – появился сам папа! У Синицына перехватило дыхание. Он бросился к отцу и почувствовал, что летит вверх, под потолок... Отец тормошил Макара:

– Большой какой стал, а! Скоро отца догонишь!

Он посадил его к себе на плечо и пробасил:

– Ну-ка, пошли, я покажу тебе кое-что...

Как всегда после долгого отсутствия, отец был немножко незнакомым и чужим, и Макар исподтишка приглядывался к нему, узнавая и не узнавая его. Каждый раз он открывал что-то новое в своем отце и заново привыкал к нему...

Опустив Макара на пол, отец с таинственным видом вытащил из рюкзака тяжелый костяной бивень.

– От слона? – ахнул Макар и еле удержал в руках подарок.

– Нет, это моржовый клык. А смотри, какая здесь картина вырезана. Это наш радист дядя Алеша постарался для тебя. "Молодец, говорит, у тебя сын – отличник! Таких сейчас мало..."

Макар увидел маленькие домики среди бескрайнего ледяного поля. Рядом крошечные фигурки людей. У их ног еще более крошечные фигурки собак. Среди торосов воровато прятался белый медведь, еще дальше у водяной полыньи лежал полосатый тюлень.

А над всем этим высоко в темном небе переливалось разноцветное северное сияние. Макар никогда не видел этого сияния, но ясно представлял его себе по рассказам отца.

– Хорошо, а? – спросил отец.

– Хорошо, – прошептал Макар.

Потом они сидели втроем за столом и пили чай. Отец без конца рассказывал о жестоких морозах, о вьюгах, о громадных льдах, которые даже трудно себе представить: рядом с ними большой корабль выглядит скорлупой ореха...

Мама показала отцу приз, который получил Макар на турнире знатоков. Папе понравилась игрушка. Он то и дело нажимал клавишу и слушал привольную мелодию песни "Шуми, Амур... ", задумчиво разглядывал кораблик.

Макар сидел как на иголках, низко опустив голову, и тяжелая краска стыда заливала его лицо. Отец, наверное, заметил что-то. И когда мама ушла на кухню мыть посуду, он придвинулся к Макару и взял его руки в свои большие ладони:

– Ну-ка, сынок, подними голову.

Макар уставился отцу в глаза. Они всегда так делали, когда рассказывали друг другу свои тайны.

– Говори, – улыбнулся отец.

Макар набрал полную грудь воздуха и выпалил:

– Ты веришь, что могут быть волшебники и чудеса?

– Конечно, верю! – оживился отец. – Знаешь, особенно много чудес бывает на Севере.

Макар упрямо мотнул головой:

– Нет, не на Севере. А вот, например, выходишь ты на кухню, открываешь холодильник...

И Макар рассказал отцу все. Тот слушал его, не перебивая, очень серьезно, и по глазам его было видно, что он верит каждому слову. Потом задумался:

– Значит, прямо вот так хлопнул в ладоши – и перед тобой все, что пожелаешь?

– Ага! – подтвердил Макар. Он сильно жалел, что не может теперь показать отцу свою волшебную власть. – А что бы ты пожелал? Машину "Жигули"... или самолет? А может, пачку денег?

Отец пожал плечами:

– Даже не знаю. Всего, что мне нужно в жизни, я добивался с их помощью, – он вытянул свои сильные руки. – Только не хлопал ими, а работал...

Он положил ладонь на игрушечный корабль:

– Помнишь, что написано на крышке?

Макар опустил голову:

– "Только дай себе волю, начни жить как легче, и тебя понесет так, что не выплывешь". Я... я отнесу его обратно в школу.

– Завтра же! – отец заглянул Макару в глаза. – А мы расскажем все маме?

– Не поверит она! – встревожился Макар.

– Поверит! – убежденно сказал отец. – Эх ты! Оказывается, ты плохо знаешь маму. А я знаю ее лучше... Поздно уже! Ложись спать, мальчик мой. Утро вечера мудренее...

В эту ночь Макару снились белые медведи и северное сияние.