Текст книги "Воспаление колец"
Автор книги: Евгений Шепельский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)
– Я поведаю вам одну старинную, затхлую, покрытую плесенью легенду, – после небольшого раздумья сообщил он. – Ну как, согласны?
Под влиянием съеденных калорий и выпитых градусов хрюкки согласились бы слушать даже волынку.
Элерон встал, принял горделивую позу и откашлялся.
– Легенда о Брёвене и Плачьвесьдень, – сказал он, и взгляд его унесся вдаль, разорвал серые туманы настоящего, пронзил сумрак прошлого и воткнулся в земли Белери... э-э, читайте «Сильмариллион», короче! – Это трагическая легенда из богатого наследия эльфийского фольклора, включающего в себя также похоронные песни и тосты. Итак, пролог! Слушайте...
Вдали от всех мирских забот,
В долине росной Шизофрень,
Растет цветок Разбейбашку,
Похожий на дубовый пень.
Но это, правда, не о нем
Пойдет у нас сейчас рассказ;
О деве юной Плачьвесьдень
Поведаю я вам сейчас.
С утра до вечера она,
Надев на голову венок,
Все танцевала в Шизофрень,
Как теплый летний ветерок.
В костюме «ню» она была
Подобна розе без шипов;
И тень легчайшая, дрожа,
Ложилась на ковер цветов...
Бодяжник откашлялся.
– Это был пролог. А вот и глава первая...
Однажды Брёвен, бывший вор,
Из зоны вышедший недавно,
Ступил в долину Шизофрень
Подобный выпившему фавну.
По Шизофрени он бродил,
Хотел быстрее протрезветь;
Вдыхал цветочный аромат,
Икал и плакал, как медведь.
И тут ему среди цветов
Явилась дева Плачьвесьдень,
Что танцевала нагишом,
Прекрасная, как майский день.
В секунду Брёвен протрезвел
И за березой притаился:
«Ну ё-моё, что за краса!
Я б обязательно женился!»
А Плачьвесьдень без панталон
Такие позы принимала,
Что Брёвен в ватнике сопрел;
И тут его любовь объяла!
Он сбросил ватник на траву
И к деве с тыла подступил,
И руки протянул к тому
Что очень в женщинах ценил...
И Бодяжник умолк.
– Ну ни фига себе! – распахнул свою пасть Свэм. – Я даже от Гнусдальфа такой бурды не слышал!
– Это ты сам сочинил, – догадался Фордо.
– Сам, – скромно признался Бодяжник. – Собственно, я зарифмовал только начало этой дивной легенды. Как видите, это лишь шероховатый набросок с элементами сюрреализма...
– Круто! – оценил Опупин. – А что случилось дальше?
– Дальше? – Элерон пустыми глазами смотрел на костер, его мысли блуждали где-то далеко, точнее – не дальше точки в конце этого предложения. – А вот что! Брёвен женился на Плачьвесьдень, заплатив ее отцу, вождю племени эльфов– упачейРогатому Лосю огромный калым. Свадьбу отмечали в ресторане японской кухни «У Сени Рабиновича», где пили горилку, орали похабные песни и танцевали гопак. Брёвен упился до чертиков, упал с эстрады и сломал себе ногу в трех местах. Он позвал на помощь, но все подумали, что он шутит, и продолжали танцевать. Тогда Брёвен пополз к телефону, чтобы вызывать «скорую», но по дороге случайно сбросил на пол канделябр с горящими свечами. Случился пожар, ресторан сгорел дотла. На суде Брёвена присудили к выплате компенсации, но все деньги он истратил на калым и свадьбу. Рогатый Лось взялся помочь зятю и разорился до трусов, возмещая убытки владельцам ресторана. Это имело для него страшные последствия: он потерял уважение своего народа и не был избран на пятый срок в Почетные Вожди (а должность Почетного Вождя давала налоговые льготы, не говоря уже о праве первой ночи и возможности бесплатной стирки носков). Впав в депрессию, Рогатый Лось сделал себе харакири. Говорят, его могли спасти, но он сам приказал себя добить, когда заметил, что его печень поражена гепатитом. «Зачем жить, когда здоровье и так подорвано?» – сказал он и отошел в мир иной.
Теперь о Брёвене. Его нога срослась, но сам он тронулся умом и целыми днями просиживал в ванной, пытаясь вызвать «скорую» посредством насадки для душа. Наконец это надоело Плачьвесьдень. Однажды, когда Брёвен собирался снова войти в ванную, она подкралась сзади и, как гласит легенда, «врезала ему скалкой по хребту». И тогда случилось великое чудо, перед которым до сих пор благоговеют эльфы: Брёвен исцелился! И стали они с Плачьвесьдень жить-поживать и добра наживать. Добра они нажили немного, а вот детей у них родилось пять штук, причем один был негритенком. Но со временем в отношениях супругов наметился кризис; иначе говоря, они опротивели друг другу, как часто случается в реальной жизни. Брёвен пил, Плачьвесьдень, лишенная возможности бегать голышом по полям, ужасно растолстела. О разводе в те пуританские времена не могло быть и речи. Кончилось все печально. После того, как Брёвен в очередной раз обозвал ее стряпню «подарком для бомжей», Плачьвесьдень подсыпала ему в водку крысиного яда. А потом взяла и утопилась, перед этим подпалив их квартиру. К счастью, дети уже неделю как жили у бабушки. – Элерон с хрустом потянулся и сел. – Вот и весь сказ. Как видите, в этой легенде нет магии, артефактов, злобных некромантов, волков-оборотней, черных драконов и прочей фигни, на которую клюют малолетние дуры. Только горькая правда жизни.
– Не верится даже, – прошептал Фордо, пораженный красотой легенды до самых печенок. – Нет, нет, я не могу поверить! Неужто это был тот самый первый, легендарный брак между человеком и эльфом?
– Тридцать первый, – ответил Элерон. – Но очень драматичный.
– А что, – спросил Марси, – все дети пошли по стопам Брёвена?
– Да в общем, нет, – передернул плечами Бодяжник. – Эглонд, вот кто остался в живых после краткого спора о наследстве... Он с самого детства питал необычное пристрастие к ядам... Ныне он правит в Раздеванделле, и эльфы в нем души не чают.
– То есть ты хочешь сказать, что он стал королем?.. – вкрадчиво спросил Свэм.
Вместо ответа Элерон схватил Навозного Распорядителя за горло.
– Это кто стал королем? – страшно заревел он, вытряхивая из Свэма душу. – Я тебя спрашиваю, парнокопытная свинья! Кто стал королем? Это я, я, я должен стать королем! – Он вдруг замычал, безумно вращая глазами, потом повалился на землю, подмяв под себя Свэма, и начал биться в корчах.
– Отпусти, эпилептик! – завопил Свэм на весь лес.
Хрюкки кое-как оттащили Бодяжника в сторону. Похрипев и подергавшись минут пять, Элерон вдруг застыл, и хрюкки подумали было, что он уже готов, однако тут над лесом разнесся его заливистый храп.
Слегка успокоившись, Свэм переодел подштанники и, глядя на Бодяжника с невыразимым отвращением, произнес:
– ( вырезано цензурой)!!!
– Подкузьмил Гнусдальф идиота, – высказал общее мнение Фордо.
В этот миг у подножия холма кто-то громко чихнул, а потом издал отвратительный насморочный вопль, похожий на завывание пароходной сирены.
– Набздулы-ы-ы... – тонко проблеял Марси. Он подполз к Элерону и попытался спрятаться под его курткой. Элерон, спросонья приняв Марси за извращенца, начал отпихивать хрюкка ногами.
– Кто здесь? – пропищал Опупин и спрятался, напялив на голову пустой саквояж Элерона.
– Балдежник! – позвал Фордо, с испугу помня только, что звучная кличка Элерона начинается на «б». – Балдежник, сделай что-нибудь, нас обложили набздулы!
– Я занят! – вскричал Элерон, отпихиваясь от озверевшего Марси. – Что ты сказал? Обложной язык?
Голос, прозвучавший у подножия холма, наполнил сердца хрюкков ужасом.
– ЭРГО! – прокаркал он на мордорванском. – СИК ТРАНЗИТ ГЛОРИЯ МУНДИ! ХО-ХО-ХО!
«Они нас сожрут! Сожрут! – подумал Фордо, ползая на карачках вокруг кострища. – Нет, сперва разорвут нам задницы! Что делать???»
Тем временем Свэм, не теряясь, достал из своего рюкзака саперную лопатку и усердно начал копать невдалеке от стены. Его целью было вырыть подходящее убежище для одного не очень высокого, но очень широкого хрюкка. Думаете, он имел в виду Фордо? Хе-хе.
«Я успею! Успею! – повторял Свэм, лихорадочно работая лопатой. – Пока они влезут на холм, я уже буду сидеть в уютной персональной пещере! А дырку я закупорю собственным задом: пусть только попробуют сунуться!»
– Клянусь! – в свете погасшего костра поклялся Фордо. – Клянусь, я буду мыть руки перед едой и никогда, никогда больше не стану размазывать сопли по стеклу, пусть только пронесет! Элерон, что нам делать?
– Не знаю как ты, а я собираюсь кричать! – объявил Элерон, отпихиваясь от Марси. – Нет, я не буду кричать, я буду плакать! Нет, я не стану плакать! Я не стану кричать! Я мужчина! Я воин! Я – следопыт! – Его щетинистую физиономию перекосило, и он зарыдал и завопил, как голодный младенец.
– Предлагаю обмен! – крикнул снизу набздулий главарь. – Вы нам – кольцо, мы вам – карамельку. Правда-правда! А иначе будут телесные повреждения! Считаю до трех. Ну?
Фордо решил было юркнуть в развалины, но вовремя вспомнил предупреждение Гнусдальфа. Итак, прятаться было негде. Бежать – некуда. Оставалось одно...
Хрюкк горделиво выпрямился, в глазах его вспыхнуло пламя.
– Не щадя живота своего, – вскричал он, – я буду защищать кольцо! Вы не получите его, о порождения ночи! – Он немного подумал, затем сорвал кольцо с шеи и приготовился бросить его во врагов. – Забирай, басурман! Не жалко мне чужого!
– Постой! Велосипеды! – внезапно озарило Бодяжника.
– Хм, верно, – буркнул Фордо и сунул Кольцо Власти в карман. Велосипеды были свалены неподалеку, и Фордо бросился к ним на всех парах. По пути он сбил с ног Опупина и провалился в пещеру Свэма, похоронив Навозного Распорядителя под грудами песка, ибо тот нарыл уже порядочно.
– Бедняга! – пропыхтел Фордо, выбираясь из пещеры. – Надеюсь, он очнется раньше, чем задохнется!
Элерон наконец-то избавился от Марси: удачно маневрируя, он подкатился к развалинам и стукнул хрюкка головой о стену. Марси затих без признаков жизни, а Элерон, прыгая, как антилопа, помчался к велосипедам.
Он оказался у велосипедов одновременно с Фордо. А также с набздулом, который был вооружен гигантской мухобойкой. Мерзко хихикая, Черный Всадник начал гонять Фордо вокруг велосипедов, хлопая мухобойкой по его кучерявой голове и оттопыренным ушам.
– Ой! – тихонько повторял Фордо при каждом ударе. – Ой! Ой!
Не раздумывая, Бодяжник подставил набздулу ножку.
– ВАХ! – удивился набздул, и кубарем покатился со склона, подпрыгивая на кочках, как резиновый мяч.
– Смываемся! – приказал Элерон, краем глаза заметив, что на холм взбираются новые тени. – Быстрей!
Фордо в панике схватил громадный велосипед Элерона и с криком «Банзай!» ухнул во тьму.
Бодяжнику пришлось взгромоздиться на крохотный хрюккский драндулет. Громко матерясь, он оттолкнулся от земли и ринулся следом за Фордо.
Навыки говнокопа помогли Свэму выбраться из заваленной пещеры. Однако снаружи его поджидал набздул.
– САЕНАРА! СЕГУН!! СУШИ!!! – прорычало страшилище и запустило крючковатые пальцы в карманы хрюкка. Такого нахальства Свэм не стерпел. Он схватил набздула за край капюшона, рывком пригнул его голову вниз и смачно вмазал коленом по призрачной ряхе.
– ДУМ СПИРО, СПЕРО! – прохрипел набздул и обмяк. Свэм спихнул его в яму и бросился к велосипедам.
– Подождите! – громобойно заорал он. – Подождите меня, господинФордо!
– Не могу! – глухо донеслось из темноты. – У меня понос – тороплюсь!
Фордо несся по склону со скоростью кометы. Его стройные волосатые ноги болтались в каком-нибудь полуметре от педалей. Хрюкк летел вниз, тихонько подвывая и выпучив глаза, как охотящийся за мышами филин. Ему вовсе не было страшно, нет; его мозг занимала лишь одна мысль – выжить, во что бы то ни стало – выжить, чтобы найти и убить Гнусдальфа.
...Ноги Бодяжника не просто доставали до педалей: поджав колени к самому подбородку, Элерон почти доставал ботинками земли. В конце концов, он вытянул ноги вдоль переднего колеса и решил, что попытается использовать их вместо тормозов. Так оно и случилось: съехав к подножию Абзданула, Бодяжник успел затормозить перед деревом. Ну, почти затормозить. Во всяком случае, удар вышел не сильным.
А вот Фордо совсем не повезло: в потемках он налетел на главаря набздулов, который карабкался следом за подчиненными. Переднее колесо велосипеда въехало набздулу между ног, Фордо от толчка вылетел из седла, ударился о грудь набздула, срикошетил и, повалившись на землю, укатился во тьму.
«Я лихач!» – поздравил он себя, подскакивая на жесткой комковатой траве.
Набздул, стеная, упал на колени. Такого развития событий он не ожидал.
– ПРОНТО! – прохрипел он. – ПАКС ОПТИМА РЕРУМ!
Тут на него с воплем: «Дорогу, батя!» обрушился Свэм.
Колеса велосипеда с хрустом проехались по набздулу. Раздался взрыв, и завоняло так, словно лопнул огромный пузырь с сероводородом. Взрывная волна выбила Свэма из седла и бросила к подножию холма, прямо на барбарисовый куст.
– Гады! – разревелся набздул, извиваясь в траве. – Я ж к вам по-хорошему, с карамелькой, а вы?
Тут из темноты выскочили Опупин и Марси. Истерично хрюкая, они протоптались по главарю набздулов, а Опупин напоследок так врезал набздулу между ног, что Черный Всадник потерял сознание.
Да, стремная выдалась ночка для наших героев! Но все они спаслись, ибо набздулы, деморализованные травмой шефа, не стали их преследовать в лесу.
Все беглецы, кроме Фордо, чувствовали себя превосходно. Фордо был ранен, опасно ранен: набздулий главарь успел оцарапать его щеку призрачным заколдованным рашпилем. Это было зловещее оружие, откованное в темных казематах Мордорвана подонками общества. Рашпиль был очень волшебно заколдован, окурен конопляным дымом, а вдобавок обмазан ядовитой слюной адвокатов. Знающие люди боялись такого оружия до икоты.
Фордо впал в глубокую депрессию и отказывался принимать пищу (ее, правда, никто ему и не предлагал, но он все равно отказывался). И лишь глоток магического снадобья из фляжки Элерона привел его в чувство. Снадобьем был знаменитый эльфийский здоровбудь, известный среди людей как « первый среди равных», или просто – первач.
– А теперь побежали! – скомандовал Элерон, вешая фляжку на пояс. – Я уверен, набздулы не возьмут наш след вторично! – Он вломился в низкорослый чапыжник, оставляя за собой широкую просеку. Хрюкки устремились за ним.
Солнце стояло уже довольно высоко, когда беглецы выскочили на опушку. Здесь Элерон остановился и осмотрелся. Затем достал компас и повертел его перед носом. Затем послюнил палец и проверил направление ветра. Затем крепко зажмурился, несколько раз обернулся вокруг оси и ткнул пальцем в противоположную от леса сторону.
– Раздеванделл – там, – сообщил он. – Ну, вы идете со мной?
Хрюкки покорно кивнули. Бодяжник, по крайней мере, не предлагал лезть обратнов лес.
И они помчались как лани. Как очень уставшие лани. Точнее, они бежали со скоростью обыкновенных козлов.
Вскоре Фордо начал задыхаться от бега. Кольцо дурно влияло на его физические кондиции. Увы, хрюкк об этом не знал. Знал он лишь то, что владелец кольца со временем превращается в идиота – пример дяди был перед его глазами.
Проклятое, проклятое кольцо!
Впереди блеснула серебром широкая лента реки. Ее берега с песчаными пляжами обрамляли ракиты и кабинки для переодевания, покрытые разноцветными эльфийскими граффити на темы тесного общения полов и употребления напитков на основе этилового спирта.
– Стойте! – вскричал Элерон, когда компания выбежала на берег. – Это – Синька, великая эльфийская река! На том берегу – Раздеванделл! Нас спасет Большой Металлопластиковый мост!
– Ну тогда скорее, скорее, веди нас к нему! – закричал Фордо.
– Увы! – страдальчески взвыл Элерон. – Я забыл, в какой он стороне! Я не ходил по этому берегу сто лет. Я заезжал в Раздеванделл с другой стороны... Трамваем со стороны Эррозиодора...
Тут в ближайшей кабинке кто-то кашлянул, а потом громко застегнул молнию на штанах. Величаво ступая, к нашим героям вышел довольно упитанный эльф. В наличии были длинные волосы цвета прошлогодней соломы, васильковые очи, маленькие круглые уши и морда, которую хотелось своротить кирпичом – до того надменное выражение на ней было.
На плечах эльфа болтался палантин, подбитый восхитительной цветной плесенью. Карамельно-розовую блузку эльф носил навыпуск, узкие стильные брюки из шкуры молодого гнома подпоясал голубеньким ремешком. Белые тапочки с острыми носами были украшены пышными бантами, золотым шитьем и репейниками. Фордо хорошо знал этот чудной обычай эльфов: отправляясь в странствие, они всегда надевали белые тапочки с задниками на резинках.
Эльф взмахнул рукой и поклонился – сантиметра на три, не больше.
– Йогурт!– поприветствовал он беглецов на эльфийском. – Хали-мали Колиммисарр, твая хретинска морта!
– О, слышали – Колиммисарр! – обрадовался Элерон. – Он упомянул мою эльфийскую кличку! Выходит, меня здесь еще помнят! – Бодяжник подмигнул хрюккам. – Смотрите и учитесь: сейчас я спрошу у него на эльфийском, в какой стороне мост! Итак... Рок-н-ролл буркина-фасо? Яволь?
– Битте,– вежливо ответил эльф. – Осака-масака, ни хрена я не понимака. Яволь, дубина?
Бодяжник обескуражено почесал в затылке.
– Ладно, – пробормотал он. – Испробуем иную словесную конструкцию. Возможно, тогда это млекопитающее поддастся на контакт. Ну... О! Скажи, как зовут вашего сиятельного, непорочного, звездоподобного монарха? Макак резус, гиперболоид, шлюх-шлюх говнецо?
Эльф смерил Бодяжника презрительным взглядом.
– Идиот, – сказал он. – Если хочешь со мной говорить, так нечего выпендриваться и коверкать наш Великий язык! Я лучше твоего говорю на Общем. Я – Варикоз, придворный шут его величества Эглонда. Вчера я продул в карты одному бородатому фокуснику в сером плаще, и он послал меня сюда. Я здесь на дежурстве, так сказать. Поджидаю четырех хрюкков и одного воина с долотом. – Варикоз окинул Бодяжника придирчивым взглядом. – Думаю, это ты. Хорошие подтяжки. Ты в них такой мачо... Слушай, если ты надолго в Раздеванделл, я мог бы показать тебе достопримечательности страны и вообще...
Элерон сдавлено зарычал. Варикоз усмехнулся и посмотрел на хрюкков.
– Угу, – сказал он, принюхавшись. – Стало быть, вы те самые хрюкки. Что ж, тогда, следуя указаниям Гнусдальфа, я провожу вас к мосту. Мой конь и я к вашим услугам. Совершенно бесплатно, разумеется.
– Спасены! Спасены! – запрыгали хрюкки, но тут из ближайшей лесопосадки тихонько выехал повелитель набздулов.
– ХО-ХО! – рассмеялся он злобным пугающим смехом. – ХО! ХО-ХО-ХО!
Драндулет под ним взревел, как тысяча чертей.
– О нет! – побледнел Варикоз. – Под ним быстроходный демон ада, сам Дарлей Хэвинсон! Кабздецнам, кабздец!
Набздул завыл, как голодный койот, и помчался на хрюкков. Он был черен как ночь и страшен как смерть. Из смотровой щели круглого шлема брызгало пламя. Черный плащ набздул заменил черной проклепанной кожанкой, грудь украсил ожерельем из человеческих черепов. Над головой он вращал ржавую цепь, снятую с велосипеда Элерона.
Набздул был в ярости. Он помнил свое унижение на склоне Абзданула.
За начальником показались его подчиненные. В ужасных, раздуваемых ветром плащах, потрясая громадными мухобойками, они катили на черных, скверного вида самокатах, на колесах которых были вырезаны магические письмена.
– УЛЬТРА ВИРЕС!!! – взревел Король Ужаса, задыхаясь от ярости. – ВОЛЕНС-НОЛЕНС!!! Попались, субчики! Все!
Набздулы мерзко завыли, сполна разделяя радость своего командира.
– Во-он птичка! – внезапно вскричал Варикоз, с искренним интересом уставившись в небо. – Скорей, скорей, а то улетит!
Пока беглецы, задрав головы, пытались отыскать птичку, Варикоз выкатил из-за кабинки побитый горный велосипед с перекрашенной рамой и прыгнул в седло.
– Я скоро буду! – крикнул он, накручивая педали.
– Эй! – заорал Бодяжник. – Ты куда? А мы?
– Мост рядом! – ответил, пригнувшись к рулю, Варикоз. – Ищите его, дети мои, и вы обрящете!
– Жулик! – закричал Фордо, устремляясь вслед Варикозу. – Я кольценосец, меня-то возьми!
– Я тоже ношу яйца! – нервно провыл не расслышавший Варикоз. – Ношу – и не жалуюсь! – Он помахал сдернутой с груди цепочкой, на которой болтались три искусно выточенных железных яйца. – ...Подарок жены при разводе! – печально пояснил эльф.
– Это совсем не тот хэппи-энд, о котором я читал в Трилогии! – пожаловался Фордо небесам.
– Зато как жизненно! – отпарировал Элерон, обгоняя хрюкка.
Набздулы настигали. Их главарь размахивал над головой цепью в старинном шао-линьском стиле «Абы как», который разработал известный мастер кунг-фу Чао Суньхрен Угрюмый. Это был сложный стиль, которым набздул не овладел в совершенстве. В результате, исполняя восьмой пируэт приема «По мордасам – от души», он опустил руку чуть ниже, чем следовало, и цепь так хлестнула его по шлему, что Повелитель Кошмаров вылетел из седла.
Громко охая, набздулы бросились выручать командира. У беглецов появился шанс на спасение. Они наддали, и вскоре увидели мост, золотой дугой переброшенный через Синьку. Его споро пересекал благородный Варикоз, накручивающий педали со скоростью чемпиона.
Вход на мост преграждал полосатый шлагбаум, к которому было приколочено объявление:
ГНОМЫ И СОБАКИ НЕ ПРОПУСКАЮТСЯ
В пенопластовой будке на краю моста сидел обрюзгший таможенник с журналом «Плейчморк» в лапах. Заметив столпившихся у шлагбаума беглецов, эльф нехотя (он как раз добрался до постера) вылез из будки. Несколько секунд он с отвращением разглядывал хрюкков, затем повернулся к Элерону:
– Ты чабан? Со скота двойной таможенный сбор. Такие как ты сбивают в Раздеванделле цены на мясо... Кстати, виза у тебя есть?
– Визы нет, – напряженно сказал Элерон. – Возможно, во имя человеколюбия ты пропустишь нас без визы?
– Черта лысого! – отрезал эльф, но у кого отрезал – не сказал. – Таможенный сбор и виза, дорогуша. А также ветеринарные справки для скота. У нас правовое государство, дружок! – Эльф выразительно потер палец о палец.
Уловив его намек, Элерон оглянулся на хрюкков. Те сразу отвернулись, готовые скорее попасть в лапы набздулов, чем расстаться со своими деньгами.
– Эй, вы! – в панике провыл Бодяжник. – Кончайте разыгрывать из себя стоиков! Чтобы попасть в Раздеванделл, нужны ваши деньги!
– Лично я давно уже не стоик, – понуро отозвался Опупин. – С тех пор как я упал с крыши сарая и ударился о папочкины грабли, с тех пор я полный нестоик.
– А я фаталист! – поддержал братца Марси, с трепетом глядя на приближающихся врагов.
Фордо и Свэм ничего не ответили, а только покрепче сжали свои кошельки.
– Самоубийцы! – ахнул Элерон. Эльф-пограничник с усмешкой покачал перед его носом дубинкой...
– Если мы одновременно нырнем под шлагбаум, этот дегенерат не успеет нас остановить, – внезапно придумал Фордо. – Ребята, за мной!
Хрюкки дружно нырнули под шлагбаум, вынырнули и сбили таможенника с ног. Бодяжник юркнул следом. Казалось, вот оно, спасение, но... Хозяин Страха был уже рядом. Картинно тормознув у самого шлагбаума, он спешился, садистски хохотнул и меленным, выверенным движением достал рашпиль.
– Значит, карамельки вас не устраивают... – проскрежетал он. – А как насчет заколдованного рашпиля в задницу?..
– Не видать тебе кольца, паразит! – вскричал Фордо. – О, Илибред Галантерей!– выкрикнул он знаменитый эльфийский наговор, снимающий синдром похмелья. Хрюкк надеялся, что наговор устрашит набздула, а может – чем черт не шутит! – и убьет его на фиг.
Однако от наговора у набздула всего лишь зачесалось пониже спины.
Мерзко расхохотавшись, эмиссар Мордорвана шагнул вперед. Рашпиль в его руке казался громадным черным пальцем.
– О, Илибред Галантерей... –тихо повторил Фордо; он был похож на первоклашку, который забыл продолжение стиха. – Галантерей, о Илибред...Ура... Гребем под утреней звездой...Ура...
– Убью, собака! – выразился Повелитель Кошмаров и начал перелезать шлагбаум, но запутался в собственных ногах и упал. Охая и ахая, набздулы помогли ему встать; яростно вопя, Король Ужаса принялся сокрушать преграду рашпилем. Бежать не имело смысла – противоположный конец моста был слишком далеко. Элерон упал на колени, бормоча молитву. Хрюкки зарыдали в объятиях друг друга. Эльф-таможенник тихо подполз к краю моста и сиганул в серебристые воды реки.
– Не стоит так нервничать! – закричал Фордо, вытаскивая кольцо из кармана. – Я его уже отдаю! Вы слышите? Отдаю!
– Держитесь! – внезапно разнеслось над рекой. По мосту, придерживая панаму, бежал Гнусдальф. За ним, размахивая дубинками, мчался отряд полиции Раздеванделла.
Бодяжник вздохнул. Эту картину он уже наблюдал в других странах. Что маг «одолжил» на сей раз?.. Или его снова поймали с краплеными картами?
Стоп! Элерон пригляделся. Гнусдальфа преследовала не простая полиция. Это была налоговая полицияВладыки Эглонда! И, кажется, маг предводительствовал ею! Бодяжник вскочил. В этот миг набздулы показались ему милыми, дружелюбными ребятами.
– К ограждению! – опомнился Элерон. – Фордо, Свэм, – к ограждению!
При виде атакующих эльфов набздулы оцепенели от ужаса. Главарь набздулов выронил рашпиль и начал лихорадочно рыться в карманах тужурки. Младший набздуленок зарыдал...
– Общак и платежки – у пахана! – зычно крикнул Гнусдальф, указав на Повелителя Кошмаров. – Мочите гада, пока он не достал корки депутата!
Главарь набздулов не успел показать свой мандат. Через миг волна белокурых эльфов в сером камуфляже смела шлагбаум и накрыла прихвостней Врага...
Чародей, пропустивший полицейских вперед, приветствовал героев изящным поклоном. Элерон криво усмехнулся в ответ. Хрюкки закричали от радости и кинулись обнимать Гнусдальфа, а тот кинулся бежать, справедливо опасаясь за сохранность своего кошелька. Бодяжник поплелся следом, полный безрадостных дум и невысказанных опасений.
...Набздулов долго мутузили дубинками. Потом этих несчастных безобидных существ обобрали до нитки и сбросили в реку вместе с их «скакунами». «Скакуны» потонули, а набздулов унесло течением сюжета к едрене фене.
Так окончилась эта глава.
ГЛАВА 6
ЭЛЬФОВ – КАК НЕРЕЗАНЫХ СОБАК...
На следующее утро Фордо проснулся со страшной головной болью и ломотой во всем теле. Впечатление было такое, будто он вчера гулял на свадьбе. У постели он увидел седобородого, расчесанного на косой пробор Гнусдальфа, который деловито рылся в карманах его куртки.
Фордо кашлянул. Гнусдальф вздрогнул и быстро повесил куртку на спинку стула.
– Доброе утро, друг мой! – ласково улыбнулся он, пряча кулак с чем-то шелестящим за спину.
– Гамарджоба, – вяло откликнулся Фордо.
Чародей торопливо снял с куртки хрюкка длинный седой волос.
– Забавно, я и не знал, что в Пофигшире до сих пор используют тройной шов... Как спалось?
Фордо передернул плечами:
– Да снились всю ночь какие-то бородатые чудики в серых халатах...
– Санитары, наверное, – предположил Гнусдальф. – Ты вчера сильно ударился головой о ступеньки дворца Эглонда.
– Я? О ступеньки?
Гнусдальф нахмурился:
– Хочешь сказать, ты и шашлычную не помнишь?
– Я? Шашлычную? Какую шашлычную?
– В которой мы отмечали твой приезд, дуралей!
Фордо молча покачал головой. Выбравшись из постели, он оделся и с удивлением обнаружил, что из карманов куртки пропали все бумажные деньги. Пятачки и полушки таинственный вор не тронул.
Гнусдальф томно вздохнул и начал пятиться к двери.
– Давай по скорому, – заявил он. – Нам пора на банкет по случаю твоего благополучного прибытия. А после Эглонд откроет Совещание, посвященное проблеме Того, Что Ты Принес В Раздеванделл. Ванная и туалет вон за той дверью. Быстренько приведи себя в порядок. Смотри, не перепутай унитаз с умывальником! И не вздумай пить из тех флакончиков, что стоят на полке рядом с ванной! – Маг скривился, потирая живот. – Там не одеколон. Там шампунь.
– Да ладно, что я, шампуня никогда не пил, что ли? – удивился Фордо.
– Так, хватит тут базар разводить! – Гнусдальф погрозил хрюкку свободной рукой, задом нащупывая дверную ручку. – Да, не забудь прихватить кольцо: оно во-он в той тумбочке, под чистыми полотенцами.
– А можно без... – тихо начал хрюкк, но Гнусдальф яростно замотал набриолиненной бородой. Потом отворил дверь и, уронив всего одну купюру, выскочил в коридор. Там он громко выругался и крикнул Фордо:
– Жду три минуты!
В Раздеванделле жили только богатые и преуспевающие эльфы, иначе говоря, зажравшиеся куркули. Мягкий климат, прекрасные лыжные курорты, банки, хранящие тайну вкладов, казино, доступные женщины и клиники пластической хирургии – все было к их услугам. Этой страной правил Эглонд, Великий и Ужасный. Он, кстати, казнил в месяц не менее сорока гномов, а то они, видите ли, «...лезут и лезут через границы! Подавай им наш уровень жизни!» Эглонд уже давно (как считали некоторые, слишкомдавно) вертел кормило власти, хитро отправляя на покой всех своих конкурентов, ведь, как известно, эльфы не подвержены старости, а лишь глупеют с возрастом или просто могут спиться от тоски по Морю, если раньше их не зарежет какой-нибудь расистски настроенный тролль.
Воздвигнутый на деньги нефтяных магнатов и продюсеров безголосых певичек, дворец Эглонда был необъятен. Кругом блистала позолота, ноги тонули в дорогих восточных коврах. В воздухе был разлит тонкий аромат благовоний. Повсюду сновали хорошо вышколенные гномы-лакеи – чистые, умытые и без своих ужасных бород. Они без конца кланялись, сметали с одежды эльфов пыль метелочками из страусовых перьев и со словами: «Бвана! Моя твоя любить!» норовили облобызать руки.
Фордо долго шел за чародеем по широким, ярко освещенным коридорам дворца. Игровые автоматы у стен манили россыпью огней. Мимо проплывали шикарно убранные залы казино, варьете и ресторанов. Мохнатые уши хрюкка жадно ловили отзвуки чужого веселья.
Впереди показалась высокая двустворчатая дверь. Униженно кланяясь, гном-лакей распахнул обе створки и напоследок чмокнул Гнусдальфа в зад. Фордо проскользнул мимо гнома, стыдливо прикрывшись ладошкой.
Он очутился в актовом зале размером с небольшой стадион. Витражные окна, украшенный орнаментом потолок, десяток люстр на тысячу свечей. Зал был уставлен столами – множеством столов. За ними восседали эльфы, люди и даже гномы. Были и нацменьшинства вроде фей, гоблинов, чуроки некоторых других, слишком ничтожных, чтобы о них упоминать. Все они прибыли по зову Эглонда, дабы обсудить Проблему Кольца, а заодно немножко покушатьна банкете.
Зал украшали позолоченные гобелены с изображением белокурых эльфов, преисполненных величия и сдержанного достоинства. Облаченные в серебряные доспехи, эльфы начищали оружие, ковыряли в носу или охотились на крупных рогатых гномов, истребленных, как известно, из-за их дурацкой привычки таскать в карманах золотые самородки.
На видном, хорошо освещенном месте висела оправленная в платину почетная грамота, врученная Эглонду за досрочное окончание циркового училища по классу клоунады.
«Среднее образование лучше, чем никакого, – философски подумал Фордо. – Надеюсь, хоть читать-то он умеет».
Сам Владыка сидел в центре зала за широким столом, устланным тончайшей скатертью из паутины. Это был худой невзрачный дядька с отрешенным выражением лица и мутными глазами. На плечах его красовался белый парчовый халат – парадное одеяние всех эльфийских сатрапов, а на голове была золотая корона с великолепными изумрудами, которые эльфы украли у какого-то заезжего гнома-ювелира. Пышные чуть вьющиеся волосы цвета серебра резко контрастировали с его черным, как вакса, лицом.
