Текст книги "Послушник забытого бога (СИ)"

Автор книги: Евдоким Котиков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

Глава 4. Мечта интроверта

Увы, взять кота Визер не мог. Точнее, мог, но только его душу. До этого я как-то и не задумывался, что у котов тоже есть душа. Так вот, для переноса Фиделя (кличку не я придумал, но это долгая история) нужно было отделить душу от тела. Что, по сути, явилось бы убийством. А поскольку Визер тут был лишь в гостях, влиять на события он не мог. То есть в принципе-то, наверно, и мог, но это бы нарушило какие-то правила. Впрочем, как бы то ни было, я предпочёл, чтобы котик прожил столько, сколько ему отпущено на Земле. Но Визер обещал, что когда придёт время, он займётся этим вопросом…

Как ни странно, моего словесного согласия на путешествие в другой мир было достаточно. Ни договоров, ни клятв на крови. Даже руку… то есть лапку Визеру не надо было пожимать.

– Возьми меня за хвост и держи крепко, не вздумай отпустить.

– А если вдруг отпущу? – осторожно спросил я. Не хотелось, чтобы меня занесло в какой-нибудь агрессивный мир или по пути сожрала какая-нибудь хтоническая тварюшка.

– Тогда на собственной шкуре узнаешь, что чувствуют йорк-терьер, которого запихнули в сушильную машинку и нажали на кнопку с треугольником, – бесстрастно ответил Визер.

Что ж, не слишком страшно, чтобы паниковать, но достаточно плохо, чтобы постараться не выпустить хвост из рук.

Хвост у Визера был большой. Можно даже сказать, непропорционально объёмный. Когда он встал со своего места и подошёл ко мне, я смог оценить его по достоинству. Рост загадочного существа из другого мира был порядка ста восьмидесяти сантиметров. Длина же пушистого хвоста была примерно такой же, а пушистость прибавляла ему ширины. Визер стоял ко мне лицом (и это радовало, поскольку за его спиной по-прежнему чувствовалось наличие чего-то жуткого), и кончик хвоста был как раз на уровне моих глаз. Я протянул руку вперёд, дотронулся до него и… Если честно, даже потом от одного воспоминания об этом путешествии между мирами меня немного подташнивало. Пространство вокруг закрутилось с бешеной скоростью, и я схватился за хвост со всей силы. Двумя руками. Всё кругом запестрело множеством цветов, хаотично закружило смазанными пятнами. Где верх, а где низ – стало непонятно, а самого меня швыряло из стороны в сторону. Я падал куда-то. Или, наоборот, взлетал. Меня закручивало по спирали. Но всё время куда-то вперёд. Ощущения были не самыми приятными, так что я закрыл глаза и просто ждал, когда же это закончится.

К счастью, долго это путешествие не продлилось. И в какой-то момент всё просто внезапно закончилось. Я стоял на чём-то твёрдом. Придя в себя и убедившись, что не умер (хотя это как посмотреть: в своём родном мире я скорее всего как раз-таки должен был в этот момент умереть), я открыл глаза и осмотрелся.

Передо мной прямо в воздухе парил мой спутник. Правда, теперь он выглядел совсем как зверь – никакой одежды уже на нём не было. И размером был он уже поменьше – полуметровая белая ласка-переросток с огромным пушистым хвостом и яркими синими глазами. А вот вокруг нас всё было белым, куда ни посмотри. Огромная равнина, покрытая снегом до самого горизонта, но несмотря на зимний пейзаж, холода не чувствовалось. Белое небо – очевидно, закрытое облаками. И в этой белизне выделялся только я – на мне та же зимняя одежда, в которой я поступал в больницу. А ещё вызывающая панический страх тьма за спиной моего спутника.

– А ты молодец, выжил. Значит, с отправкой на Суру проблем не будет. Это хорошо, – ласка говорила по-русски без каких-либо затруднений. – Времени не так много, скоро старик почувствует нас и заявится, тогда уже поговорить нормально не выйдет.

– А он что, опасен?

– Что? Да нет, он безобиден. Но поговорить спокойно не даст, будет нести какую-то чушь без остановки. Он хранитель этого мира. Древний и не особенно могущественный. Как его зовут, он не помнит, так что я зову его просто Эй. Надо же было как-то к нему обращаться, – “успокоил” меня мой спутник. – А сейчас слушай внимательно.

Я кивнул под цепким взглядом немигающих синих глаз.

– Мир, куда тебе предстоит отправиться, был когда-то создан мной. Он в твоём понимании довольно странный, там есть магия, но немного не такая, как её представляют в твоём мире. Всё строится на эмоциональной связи со стихиями. Сам всё увидишь. Так вышло, что я покинул его пару тысяч лет назад и отправился в изгнание на эту снежную помойку. У неё даже название на твоём языке звучит зачётно: Дыра. Твой, кстати, известен как Тера.

Я слушал ласку внимательно, стараясь уложить в голове хлынувший на меня поток информации.

– На Суре обо мне уже никто толком и не помнит, из бога я стал персонажем детских сказок. Кто-то средний между вашими Кощеем и бабайкой. Вроде и опасен, вот только всерьёз никто не воспринимает. Именно поэтому мне нужен ты, чтобы вернуть былое положение И да, Визер – имя для образа, который я принимаю, например, являясь кому-то во сне. Там каждый видит меня по-своему. Имя, под которым меня помнят на Суре, – Гермигот.

Сколько же у тебя, неведома зверушка, всего имён? Хотя по большому счёту, запомнить мне будет просто: если в костюме, то Визер, если зверь размером поменьше и без одежды – Гермигот.

Тем временем, этот кто-то «средний между Кощеем и бабайкой» продолжал вещать:

– Обращать никого в веру, если что, не нужно. Я божество иного порядка, моя сила не связана с числом последователей и их верой в меня. Но за тысячелетия прозябания в этой клоаке я утратил контроль над точками стихийной силы, так что сейчас мои возможности сильно ограничены. А ты поможешь мне их вернуть, – сказал Гермигот, изобразив улыбку Чеширского кота. – Начнёшь с простого: найдёшь в руинах одного моего храма важную реликвию. Знак верховного жреца Гермигота. То есть моего верховного жреца. Он точно где-то там, и спутать его с чем бы то ни было очень сложно. Дальше сориентируешься уже на месте. Как тебе перспектива?

Честно говоря, история Визера (или Гермигота?) была какой-то мутной. Оставил свой мир и отправился в изгнание в это место, к которому он явно испытывал не самые тёплые чувства. С чего бы вдруг? И зачем ему что-то возвращать спустя тысячелетия? Ему, возможно, тысяча лет и не срок вовсе, кто их, этих богов, знает. Но как-то странно. И только я захотел высказать своему новоявленному работодателю мои сомнения в его легенде, как меня прервало появление нового действующего лица…

Этот старичок возник совершенно внезапно. Вот только что до самого горизонта кроме снега не было ничего, а тут – хоп! – и он появился прямо перед нами. Словно из сугроба выскочил. Субтильный, с короткой седой бородой, в неопределённого цвета сапогах, шубе и шапке. А лицо такое, словно накатил сто граммов перед нашим приходом. Может, даже и не раз… Странноватый такой старичок, вообще-то. Хотя на фоне парящей говорящей ласки с огромным хвостом он таким и не показался.

Дедушка стал активно жестикулировать перед Гермиготом и безостановочно тараторил какую-то абракадабру, в которой я не понимал ровным счётом ни слова. Ласка же, наморщив свою божественную морду, лениво махнул лапкой, словно отгоняя муху. И в этот момент я начал понимать речь повернувшегося теперь ко мне старика. К сожалению.

– О, вот теперь и поговорить можно! Меня зовут Эй, я хранитель этого мира. Ты не стой столбом, проходи в избу, – и старик показал на снежную равнину.

Не то чтобы там не было избы, там просто вообще ничего не было. Кроме снега, конечно. Но дед продолжал, как ни в чём ни бывало, указывать то на один сугроб, то на другой:

– Вот, садись за стол, тут как раз самовар подоспел.

После чего он зачерпнул горсть снега и снова поспешил ко мне.

– Голубцы и кулебяка, угощайся! Путешествия между мирами небось выматывают, а этот, – Эй покосился на ласку, – даже передохнуть не предложит, ирод!

Я глядел на старика, на протянутый мне снег, на Гермигота. Тот слегка пожал плечами. И понимай этот жест как хочешь…

– Но это же просто снег…

– Этот мир такой, что по твоей воле снег здесь может стать чем угодно, – с готовностью отозвался Эй. – Ненадолго, правда, но народ тут таких делов, бывало, воротил: города, дворцы, сады – чего я только не повидал!

– Народ… – скептически ухмыльнулся Гермигот, однако Эй это проигнорировал.

– Ты разве не хочешь, чтобы этот сугроб был самоваром? – спросил дед, словно обвиняя меня в чём-то.

– Да как-то нет, – честно ответил я. Нет, ну правда! Вот у вас было такое: идёте вы зимой по улице, смотрите на сугроб и думаете: «Хоть бы это был самовар»? Ну, вот и у меня тоже не было.

– Да ты что! – Эй выпучил глаза, словно я сказал что-то, перевернувшее его представление о вселенной. – Здешний мир – это же кладбище несбывшихся надежд, последнее пристанище чаяний и мечтаний! Тут можно воссоздать всё, что ты только пожелаешь! Правда, здесь оно под слоем снега и останется. Вот, смотри!

Эй махнул рукой, и небольшой снежный холмик неподалёку моментально начал сдувать ветер. Не прошло и минуты, как из-под него показался автомобиль. Не думалось, что такой вообще был на Земле, но выглядел он, словно стоил как все квартиры в моей хрущевке вместе взятые. Огромный сверкающий чёрный внедорожник, несмотря на выполненные из золота элементы корпуса, выглядел очень презентабельно… и как-то по-брутальному. А старичок Эй, видя, как я впечатлён, взмахнул перед собой уже двумя руками и развёл их в стороны.

И тотчас начала бушевать вьюга, унося вдаль целые комья снега. Минута – и перед нами уже зиял огромный провал, заглянув в который я увидел целый город: стеклянные многоэтажки, какие-то пирамиды и дворец, фасад которого был покрыт золотом и драгоценными камнями. Выглядело это завораживающе, хоть и нелепо, но полное отсутствие в этом городе жизни и движения делало его пейзаж несколько апокалиптичным. Повернув голову в сторону внедорожника, я увидел, что ветра уже начали постепенно укрывать его снегом. Пройдёт минут пять, и роскошное средство передвижения снова станет снежным холмиком. Сколько же ещё таких чудес погребено тут прямо под ногами?

– Давай, сынок, не стой как истукан! О чём ты мечтаешь? Сконцентрируйся на своём желании, представь себе что-нибудь, и оно возникнет в моём мире! Чего бы ты хотел?

Хороший вопрос, кстати. Чего я хочу? Нормально встретить Новый год без разрывающихся аппендиксов? Пожалуй, неплохо, но, честно говоря… пережив смерть, мне совсем расхотелось жить той жизнью. Хотелось что-то совершить, сделать мир лучше, стать кем-то значимым.

– С желаниями поаккуратнее, – внезапно дал совет уже заскучавший Гермигот. – То, чего ты пожелаешь, останется здесь навсегда, а само желание уже никогда не исполнится вне этого мира.

Помня предупреждение Гермигота, я подумал ещё немного и остановился на более приземлённом и… банальном.

– Так, ладно, я попробую, – для такого эпичного момента нужна какая-то пафосная фраза. – Да поразит возмездие мерзкую гадину!

Вот так всегда, кажется, что придумал что-то удачное, пока не произнесёшь это вслух…

Увы, придумать более удачный клич я не успел: прямо передо мной возникло именно то, о чём я подумал: огромная гора золотых монет и не менее золотой утвари, на которой лежал огромный дракон. Из его лба торчала рукоять меча, воткнутого по самую гарду. Меч, правда, должен был втыкать я, но здешний мир эту часть моего желания проигнорировал.

Если честно, результат меня впечатлил. Подойдя к своему творению, которое уже начало припорашивать снежком, я обнаружил, что дракон механический. Вблизи это стало заметно: я увидел сочленения деталей и заклёпки на них.

– Да ладно, меха-дракон? – услышал я за спиной голос Гермигота. – Хорошо, что на Суре такого нет. И почему меч, Саш? Ты же меч только на картинках и видел. И даже по полям с бутафорскими мечами в компании ролевиков-затейников не бегал. Хотя о чём я, ты ведь даже «Монти Пайтон» не смотрел… Ты мечом если куда и попадёшь, то только в свою ногу. И то с пятой попытки.

– Ну, так я думал, мне на твоей Суре придётся мечом овладеть. А дракона я представил вполне живого, а не механического.

– Это особенность моего мира, – пояснил старичок Эй. – Только неживая материя. Сюда отправляют в изгнание тех, кого очень проблематично уничтожить. Если они стали опасны для своего мира, разумеется. И они обречены жить в этом снежном плену в полном одиночестве. Даже я не могу с ними общаться. Отсюда уже не уйти. Рано или поздно, но изгнанники не выдерживают. Я сделал так, что мир воссоздаёт то, о чём мечтают попавшие сюда, чтобы хоть как-то облегчить их участь…

– Эй, это первый раз за последние веков пять, когда ты сказал что-то по делу, – ехидно проговорил Гергот. – Я смотрю, общество Саши на тебя хорошо влияет, но, увы, оставить тебе его не могу. Созданная мной оболочка для его души долго не протянет, так что нам пора отправляться.

Затем Гермигот обратился ко мне:

– Ограничения, о которых сказал старик, на меня не распространяются. Мне хватит сил и самому свалить, и тебя отсюда забрать. Так что слушай внимательно…

– Жаль, я не могу покинуть этот мир, – прервал ласку своим ворчанием Эй. – Быть его хранителем – то ещё наказание. Только представь, снежинки тут….

– В память о нашей дружбе, Эй, не мешай мне сейчас, пожалуйста, – с нажимом произнёс мой покровитель. В этот момент тьма позади него дрогнула, и мне на миг показалось, что одно его ухо стало чёрным.

– Что ж, в добрый путь. Возьми хоть пряников в дорогу, что ты как не родной? – с этими словами Эй впихнул мне в руки горсть снега и, поклонившись, исчез, словно и не было его здесь.

– Вот теперь, Саша, поговорим о твоей награде.

Этот внезапный приступ щедрости застал меня врасплох.

Глава 5. Бесплатная раздача слонов

Награда это хорошо. Когда ты знаешь, за что её получишь. Бесплатный сыр, как известно, бывает только в мышеловке.

– А разве моя награда не в том, что я начну новую жизнь на этой твоей Суре? И, кстати, как именно я её начну? И когда я должен идти искать твой храм и реликвию какого-то жреца в нём? Мне же нужно будет время, чтобы освоиться. Ну и чтобы не казнили, как только появлюсь.

– Вот об этом я и хочу поговорить, – сказал Гермигот и сложил лапки под подбородком. Серьёзности ему это не прибавило. – Но учти, это будет очень серьёзный разговор. Сделай мне стол, пожалуйста, как у начальника твоего отдела. Его стол, его кресло и себе что-нибудь. Ты ведь уже понял, как тут всё работает. Разговор серьёзный, а мы стоим тут посреди снегов как два дурака.

Именно дураком я себя почему-то и почувствовал: захотеть, чтобы передо мной появилась мебель из кабинета босса, у меня вышло не сразу. Было очень неискренне, но тем не менее сработало.

– Сам бы и создал. Я бы предпочёл пообщаться в более приятной обстановке, – проворчал я. Хождение вокруг да около начало утомлять.

– Ну, во-первых, не засунь ты свои амбиции по самый аппендикс, было бы это кресло твоим, – сверкнул Гермигот глазами, словно подтверждая уверенность в своих словах. – И стол бы ты себе выписал такой, который тебе нравится, а не это мебельное исчадье. А во-вторых, это чтобы ты понимал всю серьёзность разговора. Скажи спасибо, что я не принимаю облик капитана Жеглова.

– Спасибо.

Очень подмывало спросить, откуда он знает столько о культуре моей страны и эпохи, но момент был неподходящий. Нужно было сделать серьёзное лицо, а то и вправду ещё примет облик моего начальника, в довершение-то картины…

– Мои просьбы могут оказаться очень странными, – сказал Гермигот, а затем запрыгнул в кресло и, скрестив по-турецки задние лапы, повис в воздухе, не прикасаясь к сидению. – Порой противоречивыми. Иногда неприятными для тебя. Но всё это будет делаться во благо. Саша, скажи, какова твоя цель?

– Дойти до какого-то храма, чтобы найти нужную тебе реликвию.

– Нет. Это моё задание. Сейчас, под действием моей ауры, ты готов бежать за тридевять земель только из благодарности за то, что я дал тебе шанс. Но сам-то ты чего хочешь, Саш?

Я задумался. Хотелось попробовать прожить жизнь в новом мире не так, как я прожил её в родном. Чтобы понимать, ради чего я жил и ради чего умер. Но впереди меня ждала неизвестность. Каким будет тот мир? Как мне к нему адаптироваться? Что, если он совсем не похож на Землю? Как тогда вообще выживать, попав туда?

– Слишком много неопределённого, чтобы я…

– Вот именно, – оборвал меня бог-изгнанник. – Если я оставлю всё как есть, ты будешь заниматься только удовлетворением своих базовых потребностей. Ваш Маслоу был не промах. Тебе будет не до смысла своей новой жизни, если ты поглощён поисками еды и крова. И уж точно не до моих поручений.

Да уж, обнадёжил, так обнадёжил. Гермигот продолжал:

– Поэтому для мотивации за каждое выполненное задание ты получишь награду. Это поможет самореализоваться на Суре и быстрее справиться с моими квестами. Награду выберешь себе сам.

– То есть у меня будет по желанию за каждое выполненное поручение?

– Я что, похож на золотую рыбку? – Гермигот повертел перед мордочкой своим хвостом, рассматривая его словно он действительно мог стать рыбьим. – Выберешь из списка. А чтобы тебе было попроще поначалу, возьмёшь себе два Божественных Дара перед отправкой на Суру. Только ты подумай как следует, Саш. Я также дам тебе возможность чувствовать стихии и получать Дары. Другой халявы, ништяков и плюшек не будет, у меня будет полный аврал и без твоих «о нет, этот цветок откусил мне руку, Гермигот, хэлп ми».

Да уж, весёлые у них цветочки, очень обнадёживает. А Гермигот всё больше входил в роль начальника.

– Рояли по кустам тоже не ищи, кусты в моём мире музыкальные инструменты не жалуют. Но это не значит, что я не буду вмешиваться в твои приключения. Буду, но тогда, когда это нужно мне, а не тебе, – подмигнул он. Вот тебе и серьёзный разговор.

– Определённо, это лучше, чем ничего. Надеюсь, твой список с наградами не спрятан в одном из сугробов?

Настроение у меня поползло вверх. Совершенно ясно, что отправляться в неизвестность спокойнее, если у тебя будет что-то такое, благодаря чему тебя не сожрёт стая волков или не поднимут на вилы аборигены при первой же встрече. Впрочем, всё лучше, чем трубочки во рту и жизнь, по каплям уходящая из тебя, как раствор из капельницы под аккомпанемент симфонии боли и кошмаров.

– Увы, кроме чьих-то материализованных безумных фантазий и одного не в меру любопытного старика, в местных сугробах ничего нет. А список… – Гермигот тряхнул головой, и мебель исчезла. Включая стул, на котором я сидел. Так что моя пятая точка переместилась в сугроб. – Узри же, о тот, кому суждено вершить мою волю своими руками, сей список невероятных великих Даров, и ощути всё могущество Гермигота и пафос его необъятный!

И прежде чем я успел попросить больше так не делать (не аннигилировать мебель подо мной и не говорить так высокопарно), передо мной прямо в воздухе возник текст, написанный сияющими синими буквами. На русском языке, что не могло не радовать. Я попробовал коснуться его рукой, но не почувствовал вообще ничего. Встал, чтобы подойти поближе, но текст отодвинулся от меня. Повертел головой, но буквы двигались вслед за мной, оставаясь у меня перед глазами. Кажется, из сугроба неподалёку послышалось хихиканье… Гермигот сделал фэйспалм (face-palm). Хотя в его случае это был скорее мазлпо (muzzle-pow).

– Ну ладно, допустим, ты VR-технологии никогда сам не пробовал. Но хоть слышать ты про них должен. Текст перед тобой существует только в твоей голове. Читай, листай, меняй масштаб, если будут вопросы – задавай.

Был у меня вопрос, когда же я наконец перестану выглядеть дураком, но задавать я его не стал. Вдруг мне не понравится ответ. Вместо этого я прочитал список Даров, который оказался более скромным, чем хотелось бы.

1. Полиглот. Услышав слово лишь на языке любом иль прочитав его хоть где-то, тебе понятен станет он, коль надо будет тебе это. Но у всего есть свой предел, лишь три ты языка достоин знать одновременно, а коли хочешь выучить ещё, один из старых позабыть тебе придётся. Но нет тут речи про родной язык твоей души иль тот, что выучишь ты сам с усердием и прилежанием.

Класс. Один маленький абзац текста, но сколько в нём издевательства надо мной, рифмой и размером. Я пообещал себе никогда не писать стихи сплошным текстом. И это обещание выполнить будет легко – стихи я не писал в принципе.

2. Сопротивление божественной ауре. Чтоб лик ужасного лицезреть и наставление получить от двух сторон одной медали, тебе необходимо разум укрепить, чтоб боги благодатью своей тебе на мысли ход не сильно так влияли. Чтоб тьму познать и связь иметь с этой стихией страшной, увидеть тебе нужно то, что скрыто было от тебя, дурного, до сих пор.

И вот я даже не знаю, что было большим издевательством: как написано это «описание» или то, что почти в каждом пункте меня пытаются унизить.

– Кажется, я знаю, кто писал этот текст…

– Мы с Эем вместе писали. У нас тут было много времени, так что старались как могли.

Мда, был бы у них доступ в Интернет, они бы стали знатными троллями.

3. Сканер. Стихийных порождений легионы уже хотят тебя, убогого, сожрать, и надобно знать их слабые места, чтоб в битвах с ними побеждать. Ошибка будет стоить тебе жизни, а так ты будешь точно знать, какой стихии твари уязвимы, какая же, напротив, лишь силы им придаст.

А может, и зря я стихи не пишу. Скорее всего, я смог бы лучше.

4. Справочник. Тебя ждёт и то, и сё, и это, и никому того не предугадать, что встретишь ты, а что не встретишь, что надо знать тебе и что не надо знать. Но выбор сделав, стать можешь ты не хуже, чем любой энциклопедист. Значенье слов тебе открыты будут, и ты не будешь выглядеть дураком, когда не поймёшь то, что для окружающих тебя очевидно. =)

Я перечитал пункт несколько раз, пока, наконец, не нашёл то место, в котором стихотворение превращается в прозу. И да, мне уже не казалось, что в этом списке мало пунктов.

5. Пространственный карман. И предложен тебе дар сей. И выбрав дар сей, сможешь в любую ёмкость, что возжелаешь, вложить добра столько, сколько нужно тебе будет. И любая вещь, что не больше ёмкости твоей, войдёт туда, и там лежать будет, покуда не извлечёшь её вновь. И когда украдут у тебя, нерадивого, ёмкость ту, не потеряешь ты скарб свой, ибо как захочешь можешь ты прикрепить хранилище своё к ёмкости новой. И ежели будет ёмкость новая меньше прежней, не сможешь достать из неё ты предметы, что не влезли бы в неё.

P.S. Вес предметов никуда не денется.

P.P.S: Чтобы достать нужный предмет, придётся его найти среди всех прочих.

Ага, ага. Осталось только приписать, что срабатывает это только во время летнего солнцестояния…

6. Совет Визера. Компания «Гермигот и его ипостаси» готова сделать беспрецедентное предложение! Вы можете гарантированно увидеться во сне с Визером при желании. С ним можно поболтать за жизнь, сыграть в гольф, обсудить последние спортивные новости, выпить по стаканчику виски или выплакаться ему в жилетку! Предложение уникально и действует для вас без взимания абонентской платы в течение всего периода нахождения на Суре!

Жизненный опыт мне подсказывал, что так впаривают только то, что тебе совершенно не нужно.

7. Маркер опасности. Ты будешь знать, кого не сможешь победить в принципе, а кого сможешь уделать одним ударом. Хотя в твоём случае, скорее, кто уделает тебя с одного удара, а кто повозится подольше.

– Да уж, ну вы и креативные менеджеры… Можешь объяснить для чайников, я в твоих именах запутался, – пожаловался я боголаске. Вроде он как-то уже объяснял, но больно уж невнятно.

– Ещё раз для самых маленьких, – закатил глаза глаза мой собеседник. – Визер – это моя проекция в чужом сознании. Так я общаюсь с тем, кто спит или в отключке. И для каждого я выгляжу по-своему. Визер – моё отражение в зеркале твоей души.

Уж завернул, так завернул, но стало понятнее.

– А в текущей форме я – Гермигот. Да, Саша, есть у меня и другие облики и аватары, но ты сначала с этими разберись.

– Ладно, а можно как-то покороче тебя называть?

По взгляду Гермигота, который он бросил на меня, стало понятно, что нет. Ну и ладно, про себя всё равно буду называть его Герми. Или ещё как-нибудь.

– Понял, проехали. А всё-таки, почему так мало пунктов? Что ты будешь делать, когда я получу все эти дары?

– А это не весь список, это подборка «Самое необходимое для попаданца на первое время». Если хочешь, можешь выбрать что-то менее полезное, я не против.

Тут же передо мной возник новый список, на этот раз без описания позиций и гораздо более длинный. Очень длинный. Чего там только не было… И увеличение силы, и владение разным оружием, и самые разные полезные навыки от неслышного шага до «божественной кулинарии», были даже контроль эмоций и определение ценностей. Но некоторые пункты удивили меня настолько, что я не мог о них не спросить.

– Воскрешение? Почему оно в этом списке, а не в первом?

– Во-первых, на Суре воскрешать может любой целитель, – начал Визер лекторским тоном. – Во-вторых, сработает оно только если головной мозг не повреждён, а в-третьих, на себе использовать не сможешь. Да-да, Саш, на Суре тебя с твоим аппендиксом поставили бы на ноги за минуты. Магия. Но преобразовывать силу стихий в целебную – целая наука. Не у всех есть предрасположенность к подобному.

– А что за «контроль рождаемости»?

– Ты сможешь контролировать, забеременеют от тебя или нет.

Обратив внимание на соседние с «контролем» пункты, я поморщился.

– Кому вообще такое надо? Для какого закомплексованного подростка все эти пункты?

– Ну, мало ли. А если бы ты себе гарем захотел? Каждому, знаешь, своё. Кому воду в вино превращать, кому свинец в золото, а кому десять жён иметь…

– Ну нет, спасибо. У меня с одной-то в прошлой жизни не сложилось… Но ты же не всё показал, так ведь? Если в первом списке дары первой необходимости, а во втором более-менее полезные…

– То должен быть и третий список. Ты прав. Эти дары бесполезны для твоего дела. Но если у тебя есть странные подавляемые желания, ты можешь их реализовать.

И передо мной снова возник список, но уже со всякой чушью. Пафосная речь, смена пола, стихосложение (видимо, таких же стихов, как те, что были в первом списке), есть после семи и не толстеть…

– Призыв боевого проклятого мамонта? – воскликнул я.

– Это самый мощный стихийный компаньон. На Суре их нет, но я могу воссоздать. Вот только тебе не хватит сил его контролировать. А наиболее эффективен тот компаньон, с которым у тебя образовалась связь и который становился сильнее вместе с тобой. Так что мамонт тебе не нужен.

– Взрывная смерть?

– В момент смерти тело взрывается. Очень эффектный способ погибнуть. Ты случайно в детстве не мечтал стать камикадзе?

Я решил проигнорировать этот вопрос.

– Ладно. И зачем вообще список, если тут есть почти всё, что можно придумать… Только чтобы разделить на три категории? Или не три? Сколько у тебя вообще этих списков?

– Четыре. Последний содержит то, что я настоятельно не рекомендую выбирать. Не только в данный момент, а в принципе.

Этот список оказался коротким. И тоже без описания.

– Тёмный двойник?

– Ты сможешь расщепить своё сознание на два: тёмное, злое, и светлое, доброе. При этом тобой контролируются оба сразу. Но человеческая психика такого не выдержит, этот дар похлеще любой шизофрении.

Да, я понял, спасибо. Про остальные пункты даже спрашивать не стал. Там сплошь какая-то жесть. Тем временем нужно было делать выбор. Два пункта. Наверняка от того, какой я сейчас сделаю выбор будет многое зависеть! «Полиглот» – однозначно да. «Сканер» и «справочник» выглядят очень полезными. И «маркер опасности» тоже хорошо бы взять. «Карман» слишком уж неудобный, ну да и без него можно прожить. «Сопротивление ауре» – какая-то муть.

«Совет Визера»… Пожалуй, как-нибудь обойдусь. Да и без справочника можно обойтись первое время. «Сканер» или «маркер»? Казалось, и то, и другое жизненно необходимо….

– А можно выбрать три дара?

За такие «стишки» и списки впору было требовать моральную компенсацию.

– Можно, – удивил меня своим ответом Гермигот. – Но только тогда один из этих трёх будет «сопротивление божественной ауре».

Где-то закашлялся сугроб.

– Мы с Эем поспорили, какие два пункта ты выберешь. Но поскольку ты выберешь три, он свой проспорил.

– Ну уж нет, – послышался из сугроба неподалёку голос, а следом из него возник знакомый мне уже старичок. – Третий пункт не в счёт! Какие два помимо сопротивления выберет, те и считаем!

– Спор есть спор, Эй. Я не говорил, что не поменяю правила.

– В следующий раз ищи себе для изгнания другой пустой мир! – недовольно насупился Эй. Хотя, кажется, не сильно-то он и обиделся.

Что ж, пусть и не то, что я хотел, но третий пункт на халяву тоже хорошо. Осталось сделать выбор.

– «Полиглот» и «маркер опасности»!

А вы бы что выбрали? Наверняка тоже взяли бы «полиглота». Русский на Суре явно не в ходу. Вот только тогда я ещё не знал всего масштаба подставы, которая крылась за этим выбором.

– Принято. Как работает, разберёшься на месте, там всё просто. А вот «сопротивление ауре» можешь почувствовать уже сейчас. Но для начала давай-ка я тебе сделаю связь со стихией света.

Внезапно Гермигот оказался прямо передо мной, так близко, что ещё чуть-чуть – и он бы ткнулся своим носом в мой собственный. Его глаза смотрели прямо в мои, и я провалился в них. Мир вокруг перестал существовать, вместо него кругом был лишь свет. Этим светом был Гермигот, свет исходил от него, и из этого света вокруг создавались горы и моря, звёзды и планеты, и сам я тоже был частью его света. При этом меня наполняли тепло и нежность, словно сейчас Гермигот стал совсем огромным, ещё более пушистым и укрыл меня своим мехом от всего на свете, от всех напастей и проблем. Это состояние продлилось всего секунду, и всё вернулось на свои места: вокруг – снег, недалеко от меня в воздухе – парящая в воздухе огромная ласка. Только теперь я ощущал холод. А ещё связь с силой, которой Гермигот творил. Вот только как пользоваться этой связью, мне было непонятно.

– Теперь ты связан со светом, одной из самых мощных стихий, которыми можно оперировать на Суре, – объяснил Гермигот. – Как ей пользоваться – разберёшься, это не очень сложно. Но сейчас пришло время познакомиться с другой моей стороной.

С этими словами тьма за спиной боголаски пришла в движение. Его шерсть начала стремительно окрашиваться в чёрный цвет. Всё произошло очень быстро – передо мной на том же месте и в той же позе парила уже не белая ласка, а чёрный горностай тех же размеров с таким же огромным хвостом. На лапках были видны когти, слишком длинные для такого зверя, мордочка стала более заострённой. А глаза были красные и смотрели на меня так, что, казалось, существо сдерживается изо всех сил, чтобы не порвать меня на кусочки прямо на этом самом месте. За спиной у преобразившегося Гермигота словно горело маленькое солнце, ещё больше усиливая контраст между его чёрной шерстью и белизной окружающего мира. Сам зверь внушал иррациональный ужас, так что я инстинктивно сосредоточился на том свете, что был за его спиной. Сразу стало немного спокойнее.