Текст книги "Бывшие. Хочу тебя себе (СИ)"
Автор книги: Ева Стоун
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)
В голове набатом пульсировала мысль, что она нужна мне прямо сейчас. И желательно навсегда.
Дальше всё прошло быстро и слаженно. Знакомые, с которыми я хотел обсудить дела, поэтому и позвал в ресторан, быстро все поняли и свалили. Хозяйка сразу же согласилась освободить здание, когда тема коснулась денег. Это заняло пару минут.
Я никогда так ничего и никого не хотел, как Нэлли в этот момент.
И ведь был уверен, что за последние семь лет жизнь научила быть терпеливее, контролировать себя, считывать собеседника и находить нужные рычаги.
А увидел её и снова стал пацаном двадцатидвухлетним. Как будто не было всего этого времени.
Хотя оно было. И произошло дохрена всего.
Но Нэлли вдруг снова появилась и все потухло. Вообще всё. Я как будто не жил. Не дышал. И вот она – ценнейший глоток кислорода.
Захотел её сразу же. Целиком и полностью. Трахаться всю ночь, потом весь день. Не останавливаться.
Она попыталась остудить меня пощёчиной. Эффект получился с точностью наоборот.
Я добьюсь её любой ценой.
Любой.
Приехал в гостиницу, зашёл в номер, про себя отмечая, что мне ещё никогда не болел член от недотраха. Потому что в моей жизни его никогда не было.
На телефон приходит сообщение от Жданова. Файл.
Открываю, там чек о покупке на маркетплейсе. Вчитываюсь в мелкий шрифт сам до конца не понимая, зачем мне знать, что именно девушки покупают в интернет-магазинах по ночам.
Читаю:
«Секс игрушка. Вакуумный стимулятор. Водонепроницаемый. Несколько режимов.»
Сууука.
Член снова каменный.
Доставка завтра, в почтовое отделение недалеко от квартиры Нэлли. Что ж, я дождусь, когда она заберёт посылку.
И обязательно наведаюсь к ней в гости.
– Я тебе услугу оказала, а ты возмущаешься! – Вера Павловна, словно уж на сковородке пытается уйти от разговора о вчерашнем.
– Услугу? А если бы он меня убил?! – утрирую я, чтобы отстоять свою точку зрения.
– То-то ты стоишь передо мной живая, и в кои веки, хоть глаза сверкают. На шее вон засос красуется.
Резко прикладываю к шее ладонь, туда, где прошлой ночью были его губы. Я ведь старалась замазать эту отметину тональником, и у меня получилось.
Только в середине рабочего дня он слез, а я так забегалась, что не заметила. Стыд!
– Это не то, что вы подумали, – категорически заявляю я.
– Послушай опытную женщину, – Вера Павловна подходит к окну, распахивает его и закуривает тонкую сигарету. – Ты что думаешь, я такой бизнес отгрохала от большого счастья? Нет. Как раз наоборот. И будь у меня на примете такой, – она выпускает струйку дыма изо рта и смотрит на меня чуть ли не с укором, – кавалер…
– Он мне не кавалер.
– … красивый как киноактёр, да и с такими деньгами! Да я бы днём и ночью была готова на всё. Подчёркиваю, всё. Эскортницам столько не платят, сколько он попросил меня передать тебе.
Она тушит сигарету, закрывает окно и идёт к встроенному в стену сейфу. Набрав код, она достаёт оттуда пачку денег.
– Это тебе. Он был настойчив. И поверь, я кое-что о мужиках знаю. Он в тебе очень заинтересован.
– Его проблема.
– Нэлли, возьми деньги. И засунь гордыню куда подальше. А то, как и я, останешься у разбитого корыта, когда кроме себя больше не на кого рассчитывать. Это несчастная жизнь, – дрогнувшим голосом произносит начальница. – Врагу не пожелаю такого. А тебе уж тем более. Вижу, как ты бьёшься.
Спасибо Вере Павловне за её откровение.
Но я Адарова знаю наизусть. От и до.
Это не принц на белом коне, который увозит принцессу в закат под аплодисменты. А потом они женятся и рожают погодок.
Он антигерой. Порочный и властный. Который тоже увозит принцессу в закат. Только конь у него чёрный. И принцессу потом находят в слезах, брошенную.
– Это я возьму, – забираю деньги.
– А вот это правильно, – поощряет Вера Павловная.
– Чтобы вернуть ему, – говорю чистую правду. Это не первый раз, когда он пытается меня купить, или же от меня откупиться.
– Нэлли, ну ё-моё! – закатывает глаза начальница. – Поступай как знаешь, но я очень тебе советую не повторять моих ошибок.
– Я вас услышала, – улыбаюсь ей. – Спасибо.
Выхожу из кабинета. Осталось доработать ещё три часа и тогда домой. Сегодня я снова остаюсь в городе. На это есть причины. Мне нужно проветрить голову, прежде чем вернуться к маме с Кириллом. Мама сразу заметит, что со мной что-то не так. И если она узнает, что он вернулся... То найдёт его и прибьёт.
На моём пути коридор, в котором Адаров держал меня за запястья и требовал покориться. Странно, но я как будто до сих пор могу чувствовать его присутствие. Энергетику. Просто дикую. Он как ходячий секс, страстный, крышесносный, незабываемый.
Повезло, что сегодня он не заявился в ресторан. Остается наедяться, что и следующие три часа пройдут также гладко.
Работу я покидаю в хорошем настроении, пусть и устала не на шутку. Назад домой иду пешком, на улице вечереет, но всё ещё многолюдно.
Взгляд то и дело обращается к дороге. Я не могу понять, почему так делаю. Хочу убедиться, что он не преследует меня?
Или, наоборот, убедиться, что он где-то рядом?
Мотаю головой снова и снова, будто это поможет мне избавиться от наваждения. Я просто не могу не думать о вчерашнем.
Я сегодня отработала за двоих. Специально!
Чтобы выбить из себя его.
Измотать тело.
Не возбуждаться до предела от череды воспоминаний.
Один только поцелуй в его машине сводит меня с ума! Сколько бы я ни напоминала себе о том, что это было продуманным ходом с его стороны – не помогает.
– Здравствуйте, я хочу посылку забрать. На имя Нэлли Золотарева.
Работница почты удаляется в служебное помещение и скоро возвращается с небольшой посылкой в ярко-розовой почтовой упаковке.
Внутри я просто умираю от стыда. Пришла на почту за секс-игрушкой.
Вся процедура на почте занимает минут пять и вот я уже в квартире. Несколько раз убеждаюсь в том, что дверь заперта. Мало ли.
Первым делом пытаюсь распаковывать «покупку», но без ножниц это невозможно. А я не могу их найти. В голову приходит идея проткнуть коробку ключом. Сработало.
Ставлю покупку на зарядку, и, просто утопая в чувстве стыда, иду в душ.
Да, мастурбация – это то, чем я никогда не занималась. Но я либо удовлетворяю свои потребности таким образом, либо…
Даже думать боюсь об этом «либо».
Потому что оно завязано на Адарове, и стоит мне позволить мыслям о нем занять голову, всё непременно скатывается к тому, что у него в штанах.
Проходит несколько часов. Если верить инструкции, то игрушка должна быть готова к применению. Протираю её специальной гигиенической салфеткой, и…
Я просто без понятия что делать дальше.
Хотя нет, не так.
Я отказываюсь кончать, представляя, как Адаров насаживает меня на свой член.
Как там говорят? Аппетит приходит во время еды?
Ложусь на диван поудобнее, накрываюсь одеялом. Включаю вакуумный стимулятор на самый маленький режим и прикладываю к клитору.
Приятно. Но не то.
Увеличиваю скорость, в надежде, что стимуляция сама по себе спровоцирует оргазм и даст мне такое необходимое облегчение.
И снова не то.
Ладно.
Адаров, ты никогда об этом не узнаёшь, но я, кажется, близка к тому, чтобы кончить от секс-игрушки, пока представляю тебя.
Это работает словно волшебство! В моей голове мы с Демидом дошли до одной только прелюдии, а я уже чувствую, как начинают сокращаться мышцы между ног. Так сладко…
Переключаю игрушку на более сильный режим.
Представляю, как Адаров ставит меня на колени и не церемонясь вставляет в меня свой толстый и длинный член.
И вбивается, шлёпая меня по ягодицам. Сжимая их горячими руками.
Вбивается. Вбивается. Вбивается…
Морок возбуждения испаряется, когда я отчётливо слышу, как открывает входная дверь.
В полном ужасе вскакиваю с дивана в одних трусиках и майке, и…
Взглядом встречаюсь с тем, кто только что имел меня раком в моей же сексуальной фантазии.
– Адаров… – шиплю, пока ноги дрожат от сильнейшего возбуждения. – Какого чёрта ты здесь делаешь?!
Он по-хозяйски закрывает дверь на замок и кладёт ключи в карман. Те самые ключи, что я дала ему семь лет назад. Я узнала брелок.
– Выглядишь нереально, – он осматривает меня с ног до головы, звонко выдыхает через нос.
– Свалил из моей квартиры!
– У тебя торчат соски и это дико заводит, – сбивает меня с толку он. – И губы красные, распухшие. Чем ты занималась?
– Выйди отсюда и ключи отдай! Не твоё дело, чем я тут занимаюсь.
– Моё, – наступает на меня он. Я пячусь. – Ещё как моё, Нэлли. А теперь я хочу, чтобы ты показала мне, как удовлетворяешь себя.
– Что?.. – шепчу потерянно.
– Что слышала. Ложись обратно, доставай вибратор и покажи мне, как ты себя ласкаешь.
Глава 4
– Откуда ты..? Боже… – отшатываюсь от него, осознав страшное.
В голове одна мысль. Одна-единственная. Раз он уже следит за мной, то сколько времени ему займёт узнать о моей самой сокровенной тайне?
О том, что у нас есть сын.
– Демид, ты сошёл с ума, – хватаюсь за голову. – Ты не имеешь права так со мной поступать. Я тебе не принадлежу. Смирись уже наконец.
– Нет, – безапелляционно отвечает.
И приближается, сокращая расстояние. Остаться с ним наедине в запертой квартире… что может быть хуже?
Или лучше?
Это место пропитано нашими отношениями.
Мы будто снова в прошлом.
Мне восемнадцать, ему двадцать два.
Я ещё ничего не знаю о любви, о мужчинах, о чувственности. А он заполняет собой эти пробелы.
Не спеша. Дразня. Распаляя.
ЛЮБЯ.
Чёрт, я же верила, что между нами именно она – любовь. Да, первая. Но настоящая. И навсегда.
Я смаргиваю слёзы, не веря в то какая, между нами, сейчас пропасть. Мы не должны были закончить вот так…
Финал, где я остаюсь без него, да ещё и с малышом под сердцем.
А он играет роскошную свадьбу с королевой красоты. Не удивительно, что он выбрал её. Никогда не забуду те фото. На её фоне у меня не было даже шанса.
Меня тогда придавило гранитной плитой. Раз, и Нэлли больше нет. На её месте призрак.
Но вдруг в моей жизни снова появился он, и я воскресла.
– Что я тебе сделала, что бы ты так меня не уважал, Демид? Так ненавидел?!
Смахиваю с лица непрошенные слёзы.
– Отвечай! – срываюсь на крик, а он молчит.
Красивые губы сжаты в линию, синие глаза сверкают в полумраке. Он напряжён до того, что на шее проступают вены. Но молчит. Проходит вслед за мной в большую комнату.
Я так и пячусь, а он преследует. Вздёргиваю подбородок. Держусь из последних сил.
И не могу отвести от него взгляда.
На нём белая футболка, контрастирующая со смуглой кожей, и чёрные штаны из мягкой на вид ткани. Он какой-то чертовский домашний. Свой.
Он надвигается. А я вся дрожу.
– Ты должен оставить меня в покое, – умоляю, когда он подходит так близко, что я кожей чувствую его тепло. – Пожалуйста.
Если только он сейчас сорвётся… Сорвусь ли я?
Кусаю нижнюю губу, пока тело бьётся в ознобе.
– Смотри мне в глаза, – приказывает он, а я подчиняюсь. И сразу же падаю на дно синей бездны. – Ты ещё не поняла? Я не могу… – он скользит лихорадочным взглядом по моему лицу. – Я не могу оставить тебя в покое, Нэлли.
О мой бог.
– Семь, сука, лет думал что могу, – усмехается он. Снова смотрит на меня диким, голодным взглядом. – И как наркоман сорвался на дозу, стоило только увидеть тебя.
– Демид…
– Молчи, – он обнимает мои дрожащие плечи ладонями и целует в лоб.
Демид Адаров целомудренно целует меня в лоб. Это сон?..
Нет, не сон.
Его тёплые губы невесомо скользят по моей линии роста волос. Горячие сильные пальцы чуть сжимают плечи. Он как будто действительно держится из последних сил.
– Ты сам сказал, – отстраняюсь и не даю ему больше прикасаться к себе, – прошло семь лет.
– И? Хоть сто, – он чуть задирает голову, а я не могу им налюбоваться.
Боже.
– Ты не понимаешь, – мотаю головой.
– Не понимаю что? Нэлли, я знаю, что поступил как мудак. Последний.
– Прошу, давай не будем о прошлом, – обнимаю себя руками. – Просто прими факт того, что, между нами, ничего не может быть. Ничего. И никогда. Так будет лучше для нас обоих.
– Правда? – обманчиво заинтересованно спрашивает Адаров.
Отходит от меня, садится на диван, где я ещё недавно лежала и достаёт из-под одеяла секс-игрушку.
– Между нами ничего не будет, но по ночам я буду мастурбировать, представляя тебя? Ведь у тебя такая логика? Я прав? – он ждёт моего ответа, а я стою в ступоре, онемевшая. – Прав, – делает вывод он.
– Тебя в моих фантазиях не было, не беспокойся.
– Фантазиях, – повторяет он сказанное мной слово и откидывается на спинку дивана.
Ноги широко расставлены. Смотрит на меня, не сводя глаз.
– Ты имела в виду сексуальных фантазиях?
– Не твоё дело, – машу рукой, мол, неважно. – Верни мою вещь на место.
– Как ты можешь предпочесть «эту вещь» сексу со мной? Серьёзный вопрос, между прочим. Я правда не понимаю.
Молчу, лихорадочно продумываю пути отступления. Лучше нам ругаться. Потому что альтернатива скандалу это… интим. Любая его форма, к которой он решит меня принудить.
Я не выстою. Потому что хочу его. В голове даже мелькает мысль о том, что может одноразовый секс с ним не такой уж и грех?
Переспим, и меня, глядишь, отпустит…
Из последних сил держу себя в руках.
Но тут взгляд цепляется за Адарова.
Вернее, за то, как через ткань брюк я вижу очертания возбуждённого члена. Большого, мощного. А ещё ненасытного, это я знаю точно. Он никогда не позволял себе кончить раньше меня. Это было его пунктиком, и наверняка до сих пор осталось.
Сглатываю, понимая, что ничего хорошим эта ночь не закончится.
– Знаешь, о чём фантазирую я? – замечая, куда именно направлен мой взгляд он кладёт руку на свой член и чуть сжимает у основания.
Он демонстрирует мне то, от чего я отказываюсь.
Картина порочная настолько, что мышцы внизу живота пульсируют, отзываясь.
Что бы он ни задумал, это работает, пусть вслух говорю я совсем иное.
– Мне неинтересно.
– Я представляю себе, как ты становишься передо мной на колени, – он всё-таки решил меня добить. – Расстёгиваешь молнию, – говорит, смотря мне в глаза. – Своими красивыми руками достаёшь мой член и… начинаешь меня ублажать.
– Отвратительно, – вкладываю в голос всю правдоподобность, на которую только способна.
А у самой озноб по коже. Я изголодалась по нему до того, что рациональный мозг вот-вот уйдёт в спячку.
– Да? – спрашивает и слегка склоняет голову набок.
– Я не буду стоять перед тобой на коленях. И фантазии свои можешь засунуть себе сам знаешь куда.
Он смеётся. Сдержанно. Не в стиле «ты меня повеселила», а скорее «смеётся тот, кто смеётся последним, Нэлли».
– Уходи, Демид, – вот так просто и холодно говорю я. – А для удовлетворения своих потребностей поищи себе другую. Уверена, ты без проблем найдёшь немало женщин согласных провести с тобой ночь.
– Я останусь здесь до утра.
– С чего это?! – вспыхиваю.
– Хочу так, – отвечает как ни в чём не бывало.
Мы молча смотрим друг на друга. Я испепеляю его взглядом, а он – кремень.
Ничего его не берёт. Бессовестный хозяин жизни.
Знает, что я с ним словно в запертой клетке.
Где он – голодный тигр, а я – это я. И пока, всё, что мы делаем, это ходим по кругу.
Моя безопасность целиком и полностью в руках Адарова. Это не преувеличение. Он сам до конца не осознаёт, насколько сильно его влияние.
Для него это игра. Затащить меня в постель. Убедиться в том, что я ни капли не поумнела за много лет. И снова уйти в закат…
Тишину нарушает звонок на мой телефон, и я сразу же впадаю в панику!
Потому что в это время он в беззвучном режиме для всех контактов.
Кроме одного. Моей мамы.
С которой сейчас Кирилл.
Я бросаюсь к злосчастному дивану, на котором где-то среди постельного белья затерялся мой смартфон. Адаров не препятствует, слава богу.
Хватаю телефон и поднимаю трубку. Дрожащими пальцами получается принять звонок только с третьего раза.
– Алло! – в голове мысли о том, что с Кириллом беда.
– Мам, привет! – радостным голосом говорит сын.
Просто не могу сдержать улыбку. Мой родной, мой хороший. Как же я скучаю.
В эту же секунду на меня с подозрением смотрит его отец.
Внутри меня разливается океан агонии. Всё могло быть иначе, но Демид своим предательством решил за троих.
Стараюсь выглядеть так, будто всё нормально. Усыпить бдительность бывшего.
Отхожу к окну.
– Привет родной, – почти шепчу, чтобы мой голос не долетел до Адарова. – Всё хорошо?
– Да, всё хорошо, – деловито звучит любимый голос. – Бабушка смотрела кино и уснула, а вот мне не спалось. Я взял её телефон и решил тебе позвонить. Когда ты приедешь?
– Завтра, – заверяю его и не могу не улыбаться. – Когда договоришь со мной обязательно разбуди бабушку, – говорю шёпотом.
И тут же спиной ощущаю присутствие Демида.
Рядом. Совсем рядом.
Оборачиваюсь.
Он практически стоит надо мной, руки скрещены на груди.
– Хорошо! Я буду ждать. Привезёшь мне киндер? Мама?
– Конечно, – не могу позволить себе вложить в голос всю ласку, которую хочу передать Кириллу.
– Я люблю тебя, мама. Спокойной ночи.
– И я тебя, – тут Адаров просто прожигает меня острым взглядом. – Спокойной ночи.
Кладу трубку. И с облегчением убираю телефон, кладу на подоконник.
– Кто это был?
Не знай я, что Демида интересует только секс, решила бы, что он ревнует. Одни только поза и тон уже внушали страх.
– Вот уж не жди, что я буду перед тобой отчитываться…
Договорить мне он не даёт.
Вихрем сносит меня, вырывая почву из-под ног. В прямом смысле слова.
Тигр, наконец, устал ждать и решил полакомиться добычей.
Я оказываюсь над землёй, в его руках. Он усаживает меня на комод, закидывает ноги себе за спину. Фиксирует ладонью подбородок, чтобы не отвернулась.
Хватает и целует нагло.
Не давая избежать его губ. Напора. Классного, накачанного тела, под мощью которого я таю как свеча.
Я бью его руками. Куда попадаю, туда и бью. Чтобы знал – со мной так нельзя!
Демид, не разрывая поцелуя, которым снова меня «трахает», ловит оба моих запястья и держит их. Достаточно сильно, чтобы я не могла пошевелиться, но без боли.
Он распахнул мои ноги, вклинился между, а теперь трётся о меня. Как животное.
А мне, сколько бы я себя ни ругала…
НРАВИТСЯ.
Ещё и штаны у него такие, что у меня не остаётся места для фантазии. Всё, как говорится, напоказ.
Видеть возбуждённый член на расстоянии – это одно.
Чувствовать, что между этим членом и моим изнывающим телом, всего-то преграда из его брюк и моего нижнего белья – другое.
Совсем другое.
Глава 5
«Стой!» кричу ему.
Но губы к губам так плотно, что он принимает эту мольбу за стон.
И просовывает между нашими плотно прижатыми друг к другу телами свою ладонь. Чуть задевая возбуждённые соски, он спускается по животу. Ласково и требовательно приближается к моему лобку.
Я сейчас взорвусь, потому что знаю – то, что он будет делать дальше гарантированно даст мне такое долгожданное облегчение. Это ведь всего лишь физиология. Просто мужчина касается женщину. Там, где ей так сильно этого хочется.
Но мы не просто мужчина и женщина! Между нами пропасть. Чёрная дыра. Непреодолимое расстояние.
Сердцебиение достигает такой силы и скорости, что у меня шумит в ушах.
Это так запретно.
Его язык переплетается с моим в невероятном поцелуе. У меня таких не было никогда. Даже когда мы были вместе много лет назад – то так не целовались.
Цепляюсь за остатки самообладания. И за секунду до того, как ладонь Демида проникает под ткань моего нижнего белья…
Кусаю его. Прямо за губу.
Не игриво, чтобы разжечь страсть. Между нами она, к сожалению, есть. И ещё какая.
А по-настоящему! Во рту даже появляется солёный металлический вкус.
Как по-другому я должна была с ним бороться?
Адаров отодвигается совсем немного. Не потому, что отшатнулся от боли, нет. В его движении нет резкости. До него просто дошло, что я не сдамся.
В полумраке вижу блестящую каплю крови на его нижней губе.
Широкая грудь вздымается от тяжёлого дыхания… Да и я не лучше. Мы оба как будто пробежали марафон.
– Ты понимаешь, что твоё сопротивление работает против тебя? – смертельно спокойно говорит он.
– Я не понимаю, какого хрена ты вообще объявился! – толкаю его в грудь и слезаю с комода. – Ты здесь не нужен никому, – подчёркиваю последнее слово и тут же осекаюсь.
Я имела в виду нас с Кириллом. Во мне говорит обида.
Нельзя так разбрасываться эмоциями, Нэлли!
Демид смотрит на меня сконцентрированным, пытливым взглядом. Он неглуп. Наоборот, ещё как умён. Поэтому и опасен.
А ещё в его взгляде я вижу Кирилла. Такое же лицо, чуть сощуренные веки, глаза в которых читается неподдельный интерес. Он так выглядит, когда собирается задать мне какой-то серьёзный вопрос.
Боже, это первый раз, когда я так отчётливо вижу их сходство. Хотя мама постоянно говорит, что они похожи как две капли воды.
Я предполагала, что сын будет похож на отца. Но, чтобы до такого. На меня просто смотрит взрослый Кирилл.
– Никому? – вопрос из одного слова, но как мне от него страшно.
Ладони вспотели моментально. Смотрю на него и моргаю, проглотив язык.
Меня хватает только на то, чтобы отрицательно помотать головой.
– Скажи мне, чего ты хочешь? – начинает он издалека.
– Не понимаю вопроса.
– Понимаешь, – делает паузу он, – может, ты хочешь переехать из этой квартиры в более просторную? Например, в центре города, м?
– Кажется, я начинаю понимать, к чему ты клонишь, – сохраняю внешнее спокойствие, хотя внутри меня просто бурлящий вулкан.
Он решил меня купить…
– Или, может, ты бы хотела себе машину? Что-нибудь изящное, быстрое, уникальное, подходящее тебе, – он внимательно смотрит мне в лицо, считывает, как я реагирую на его предложение. – А может, и то, и то?
– Что ты хочешь взамен? – спрашиваю так, будто мне действительно интересно.
Хотя на самом деле, всё, что я хочу понять, это насколько низко он готов пасть.
– Тебя.
Вот так. Коротко и ясно.
Я сдерживаю порыв рассмеяться ему в лицо. А может даже вцепиться.
– Знаешь, – шумно выдыхаю и смахиваю с себя мурашки, потому что мне до глубины души обидно, – вообще-то есть кое-что, чего я хочу.
– Что угодно.
Готова поспорить, что с карьерой у него всё прекрасно. Он просто мастерски ведёт переговоры. Великолепно. С выдержкой.
Цинично до омерзения.
Демид Адаров видит цель и не видит препятствия.
– Скажи, Нэлли, – подталкивает он.
– Жди здесь, – на ватных ногах иду в коридор и нахожу свою сумку.
Иду с ней на кухню и вытряхиваю содержимое на стол. Не церемонясь. На пол летит всякая мелочь вроде гигиенической помады, чеков из магазинов, мелочи.
Но мне нужен только конверт с деньгами, который он дал Вере Павловне.
Опираюсь руками на шаткий столик и смотрю в сторону шкафчика, что над плитой.
Набираюсь решимости и достаю оттуда те самые деньги, которыми Адаров откупился от меня семь лет назад.
Я ничего не потратила. Ни рубля. Как бы тяжело ни было.
Когда он, уходя, бросил мне их как подачку, я недели две к ним не прикасалась. Потому что не могла поверить в реальность произошедшего. Это было так унизительно, так оскорбительно…
Что я просто закинула их в даль кухонного шкафчика и постаралась забыть.
Не получилось. То, как он меня бросил, присыпав всё деньгами, было ужасно.
Мне даже держать их в руках неприятно, они как символ моей некогда разрушенной до основания жизни.
И тем не менее беру обе его подачки в руки и возвращаюсь в большую комнату.
– Я слушаю, – говорит Адаров, и с небольшим опозданием замечает, что я вернулась не с пустыми руками. – Что это?
– Моральный ущерб, – бросаю ему сразу две пачки наличных. – Проваливай из моей квартиры и не ищи со мной встреч.
Глава 6
8 лет назад
– Демид, ты чё в столице не видел нормальных тёлок? Зачем тебе этот колхоз?
За соседним столиком двое парней. Тот, что только что обозвал меня колхозницей, ржёт и почти держится за живот. Другой, куда симпатичнее, не сводит в меня пристального взгляда.
Угораздило же согласиться пойти с подружками в ночной клуб! Ещё и в первый раз в жизни.
Теперь выслушивай.
Знала же, что надо такие места обходить стороной! И вот сижу за столиком, на котором подружки оставили свои вещи, и никуда не могу уйти, пока они не натанцуются.
Придурок, обозвавший меня колхозницей, знает, что я прекрасно слышала этот надменный, тупой стёб.
– Свали.
Не сводя с меня гипнотического взгляда, тот, кого зовут Демидом, коротко говорит это вмиг стушевавшемуся другу, и тот, мазнув по мне испуганным взглядом, растворяется на танцполе.
И вот мы остаёмся наедине. В его взгляде чувствуется напор. Мужской такой, от которого по телу дрожь.
Странный какой-то. Я поёживаюсь. Снова бросаю на него короткий взгляд. Для «странного» у него слишком хорошие внешние данные. Слишком.
– Извини моего друга, он идиот, – чуть наклоняется вперёд незнакомец, а я почему-то жадно его разглядываю. Меня бросает в жар, а щёки краснеют. Как он делает это со мной одним только взглядом? – Хочешь, я угощу тебя?
Спрашивает и улыбается белозубой мальчишеской улыбкой. Очаровательной, блин! Хотя он давно не мальчик.
Он в белой футболке, из-под воротника которой проглядывает чуть поблескивающая цепочка. Короткие рукава обтягиваю внушительные бицепсы. Ноги длинные, подкачанные. Наверняка высокий.
На вид ему лет двадцать пять. Холёный до невозможного. У него чуть взъерошенные чёрные волосы, короткие сзади и чуть более длинные впереди. Черты лица угловатые, немного резкие.
Он как из фильма про мафию. Этакий запретный босс, разбивающий девичьи сердца направо и налево…
Ну не дура ли я о таком думать?
Даже одежда непозволительно детально подчёркивает каждый бугорок его накачанного тела.
Он наклоняется ещё ближе и мне почти сносит крышу от его запаха. Свежесть и сексуальность, распаляющая меня настолько, что на задворках сознания тревожно пульсирует мысль о том, что он отличный кандидат для того, чтобы…
Мотаю головой, отбрасывая глупейшую мысль. Я не намереваюсь дарить свой первый поцелуй незнакомцу!
– Прости, я не расслышала, – пожимаю плечами, чтобы сгладить неловкость момента. Конечно, я всё расслышала, просто не смогла перестать на него пялиться.
– Понял, – кивает он, и…
Пересаживается на диванчик, расположенный у нашего столика. Я сглатываю и отсаживаюсь чуть дальше, чтобы увеличить дистанцию между нами.
А то как-то неприлично близко.
Сердце бьётся на невиданной до этого дня скорости. И я вдруг начинаю думать о том, как выгляжу. Чёрное платье по фигуре на бретельках, чокер с маленьким серебряным сердечком, серёжки тоже, блин, с сердечками. Мне стыдно за нелепость.
Хорошо хоть не поленилась выпрямить волосы утюжком и залить лаком. Чёрные гладкие пряди волос достают мне до локтей. Инстинктивно хочу ими прикрыться от его пытливого завораживающего взгляда.
– Демид, – знакомится он.
Вблизи его голос звучит вкрадчиво и глубоко. Так, что добирается до потаённых уголков моей души, о которых до этой секунды я даже не подозревала.
– Нэлли, – выдавливаю улыбку, не зная, куда себя деть.
– Что бы ты хотела выпить? Шампанского, или коктейль покрепче?
– Кофе, – пожимаю плечами я, и вдруг одна из бретелек падает. Мужской взгляд хищно следит за тем, как я поправляю платье.
– Кофе? – с озорным прищуром спрашивает он. – Не думаю, что его здесь делают.
– Не делают. Я спрашивала.
Это чистая правда. После полного рабочего дня я удивляюсь, как ещё не отключилась. Надо было видеть глаза бармена, когда я попросила его сделать мне чёрный кофе в час ночи.
– Я знаю одно место, где кофе продают круглосуточно. На вкус так себе, но своё дело делает.
Я застываю на месте, впиваясь похолодевшими пальцами в сиденье кожаного диванчика.
И как мне на это ответить?
Слова меня предают, поэтому в качестве ответа я просто отрицательно мотаю головой.
– Боишься, что я придурок, который тобой воспользуется?
– Вроде того, – смеюсь я. – За предложение спасибо, но я всё равно скоро поеду домой.
– Почему? – удивляется он. – Ночь в самом разгаре. Завтра, вернее сегодня, суббота.
– В моём случае суббота рабочий день, – весело произношу я, зная наперёд, что проснусь разбитой и день будет тянуться настоящим мучением.
Но и развлекаться тоже надо. Мне восемнадцать. Когда если не сейчас?
– Где ты работаешь? – заинтересованно спрашивает он, но тут с танцпола возвращаются подружки. Они громко смеются, гудят и идут в нашу сторону.
Демид это замечает и освобождает для них диванчик тут же лишая меня своего призрачного тепла. Я даже испытываю странную грусть.
Девичий гогот, коктейли и вопросы про «вон того красавчика» быстро начинают раздражать. Я слишком устала. Вызываю такси через приложение и попрощавшись с девчонками, встаю с места.
Его за соседним столиком уже нет.
И снова я ощущаю неприятное, ноющее чувство.
Не хватало ещё влюбиться, Нэлли!
Протискиваюсь через толпу к выходу, забираю в гардеробе пальто.
Выхожу на улицу, избегая группы поддатых парней. Они курят, орут, ругаются матом.
Хоть бы таксист приехал поскорее, а то я уже затылком чувствую их липкие взгляды.
Приложение показывает, что водитель будет здесь через три минуты.
Две.
«Простите, ваш вызов отменён. Приносим извинения за неудобства!»
– Что? – в шоке смотрю на экран смартфона и судорожно пытаюсь заказать другое такси, но в радиусе нет свободных водителей. – Чёрт!
– Эй ты! – прилетает мне в спину пьяный вопль, а за ним свист. – Иди к нам, мы не обидим.
Тут пьяное быдло начинает смеяться животным, вибрирующим агрессией смехом. Решаю вернуться в клуб ради собственной безопасности.
Разворачиваюсь, моё лицо обдаёт перегаром амбала с кривой ухмылкой на лице.
– Поехали с нами. Почпокаемся. Групповушки любишь? Нет? Полюбишь! – снова ржёт урод, пока ко мне подходят ещё несколько его дружков такого же пьяного и отвратительного вида.
– Отойдите от меня, – пячусь, чтобы не дать им меня окружить. – Я буду кричать!
– Конечно, будешь, – один из них хватает меня за лицо, – пока я буду тебя драть. Сучка.
– Пошёл ты, урод!
– Че сказала? – выпячивает грудь тот, что первым ко мне подошёл. – За неуважение мы жёстко тебя накажем. Поставим на колени и …
Он не успевает договорить.
Ему в челюсть прилетает такой удар кулаком, что он просто летит на землю и с грохотом падает.
Это был кулак Демида. Кажется, пьяный подонок только что лишился нескольких зубов.
Его дружки моментально трезвеют и взглядами находят источник удара. Я тоже его вижу.
Сердце сжимается. Как он один против ещё троих?
Я даже испугаться не успеваю, а он чёткими, отработанными ударами застаёт банду врасплох.
Демид оказывается быстр, стремителен. Он снова замахивается. Я слышу противный треск кости, и из носа другого парня мгновенно начинает литься кровь.
Заканчивается всё тем, что никто не может дать ему отпор. Мерзавцы пятятся назад, поднимая ладони в примирительном жесте.
Демид бросает на них брезгливый взгляд.
И берёт меня за руку.
Вот так не спрашивая. Мои холодные пальцы переплетаются с его горячими, наверняка испачканными чужой кровью. Он ведёт меня к припаркованной чёрной машине с дорогими номерами.
