Текст книги "Роман с иностранцем"

Автор книги: Ева Ратленд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

– Тебе в голову приходят безумные идеи.

– Главное, чтобы они тебе нравились.

Ей были приятны его слова, и, когда он провел пальцем по ее щеке, чтобы стереть капли дождя, она разволновалась.

Ник, теперь проводивший с ней много времени, никогда не делал попыток сблизиться физически. Рей понимала, что он честно выполняет ее требование, но не могла одолеть сильного чувства разочарования.

Он попросил ее помочь выбрать рождественские подарки для ребят, а она пригласила его на рождественский ужин. Ник охотно принял приглашение, радуясь тому, что в кои-то веки встретит Рождество вместе с сыном. Кевин, собиравшийся вернуться в Лондон на каникулы, изменил планы, решив поехать с Джо и Гретом в Орегон к их бабушке.

Однажды в субботу, уже как обычно. Рей пошла с Ником на площадку для гольфа, где он тренировался. На третьей лунке их настиг дождь, и они побежали к нему в дом.

– Боюсь, на сегодня с гольфом покончено, – объявил он, встряхивая их куртки. – Сейчас я разожгу камин.

– Вот и хорошо, что покончено, – сказала она, опускаясь на, колени перед камином, чтобы подсушить волосы. – Я боялась, что тебе нравится играть в гольф под дождем. Есть кое-какие безумные вещи, которые мне не под силу, Ты бы потерял компаньона.

Эта мысль потрясла его. Он не хотел потерять Рей. Никогда. Ник посмотрел на нее, мокрую и взъерошенную, но продолжающую острить.

– Мне бы этого не хотелось, – серьезно сказал он, опускаясь на колени рядом с ней.

– Чего бы тебе не хотелось? – спросила Рей, садясь на пятки и отбрасывая назад волосы, чтобы взглянуть на него.

При виде этих широко открытых невинных глаз, при виде изгиба ее раскрытых губ он не выдержал. Только Богу известно, как долго он терпел. Как тогда в Тахо – пришлось зарыться в книгу от соблазна затащить ее в ближайшую спальню.

– Я бы не хотел потерять тебя, – прошептал он, притягивая ее к себе и целуя. Буря чувств захватила их обоих. Ник целовал ее все более страстно, а она становилась теплой, нежной, податливой. – Ты хочешь быть моим компаньоном? – спросил он, оторвавшись от ее губ.

– О да, – произнесла Рей тихим, соблазнительным голосом. У него перехватило дыхание.

– Тебе нравится делать со мной безумные вещи? – нежно целуя ее щеки, прошептал он ей на ухо.

Рей кивнула, губами прикоснувшись к его шее, и Ник почувствовал, как затрепетало его сердце.

– Я умею придумывать развлечения, – пробормотал он, покусывая мочку ее уха и нежно лаская грудь.

Он услышал слабый вздох удовольствия и ощутил ее страх, хотя она прижалась к нему покрепче. Этот страх привел его в чувство. Он же обещал не настаивать, дать ей время. Неохотно Ник убрал руку с ее груди и, все еще прижимая к себе, отбросил влажный локон и нежно поцеловал ее в лоб.

– Ты не хочешь поехать отдохнуть? – спросил он.

– Но мы уже отдыхали, – сказала Рей, пытаясь сесть прямо.

– Не убегай, – попросил он, крепче прижимая ее. – Мне нравится обнимать тебя. Я говорю о каникулах. Мальчики будут в Орегоне всю неделю после Рождества.

Рей кивнула, все еще не понимая, о чем он. – Я собирался провести эту неделю на поле в Монтерее.

– На поле? Ник кивнул.

– Помнишь, я говорил, что поле в Шотландии отличается от площадки для гольфа здесь?

– Да.

– Меня испортили эти ровные площадки. Поэтому надо потренироваться на поле и снова приобрести форму.

– Понятно.

Он поцеловал ее в нос.

– Мне бы хотелось, чтобы мой компаньон был рядом со мной на тренировках.

– О? – немного настороженно улыбнулась она.

– С твоим банком ничего не случится, всем полажены рождественские каникулы. Как ты на это смотришь? – Звучит... звучит заманчиво, – произнесла она.

– Будет весело. Обещаю. Заказывать один или два номера? – с мольбой прошептал он ей в ухо.

– Один, – ответила Рей, уткнувшись лицом в его грудь, словно оробевший ребенок.

Один номер – ответ, конечно, необдуманный, вырвавшийся в порыве страсти и желания быть рядом с ним. Но в течение последующих дней волны радости и непреодолимого желания окатывали Рей, стоило ей вспомнить о своем ответе.

Столь глубоким было чувство радости, что она без труда отбрасывала докучливые доводы рассудка. Хватит анализировать, чувства требуют не анализа, а действий. Рей не считала себя старомодной, но она отнюдь не принадлежала к клану раскованных женщин. Ей было далеко до Рут, которая с легкостью падала в постель с любым понравившимся ей мужчиной. Ей было далеко даже до Коры, которая довольствовалась продолжительной, никуда не ведущей связью с Фрэнком.

– Мне так нравится, – всегда повторяла та. – Готовка, стирка грязных носков не для меня.

В конце концов, я не какая-нибудь глупая, неопытная девчонка. Мне уже тридцать четыре. Имею право на собственные решения... Почему бы мне не провести отпуск с мужчиной, который мне нравится?

С мужчиной, которого люблю? Она задумалась над этой мыслью. Возможно.

А он любит ее? Разумеется, любит и уважает. Главное, никаких вопросов и никаких условий, надо просто-напросто довериться чувству.

Рей подготовилась к поездке в Монтерей с обычной тщательностью. Вместе с рождественскими подарками она также купила кое-что для себя. Цветные свитера и брюки. Простые, но соблазнительные платья для ужинов при свечах, элегантное, обольстительное нижнее белье.

Они все собирались отбыть утром после Рождества – мальчики самолетом в Орегон, а Рей с Ником на машине в Монтерей. Ник встретил Рождество с ними, придя к завтраку, завершившемуся раздачей подарков. Среди обычных для Рей пены для ванны, духов и носовых платков, купленных ребятами на карманные деньги, – были две коробочки для драгоценностей. В одной лежала небольшая ниточка прекрасно подобранных жемчужин от Ника, а в другой, поменьше, усыпанный бриллиантами кулон в форме буквы Р. На карточке было написано: "С любовью от Грега, Джо и Кевина".

– Кулон прикрепляется к нитке жемчуга, – объяснил Ник, пристегивая его, затем надел колье ей на шею.

– Я... о, так красиво! – выдохнула она. – Спасибо вам всем, – произнесла Рей, посмотрев на Ника.

– Тебе следовало бы сказать "всегда к вашим услугам", – исправил ее Ник. Мы хотели поблагодарить тебя – за все.

Рей была тронута. Она поняла, что Ник благодарил ее за то, что она ему вернула сына. Очень тактично с его стороны подключить к подарку и ребят. Она радовалась, что Ник встречал Рождество с ними, как будто вся семья была в сборе.

Пока Ник отвозил мальчиков в аэропорт, Рей сдала сопротивляющегося Расти в питомник. Им удалось рано выехать в Монтерей. Было свежо, прохладно и туманно, редкие лучи солнца пробивались сквозь облака. Она была рада, что туман рассеялся, – значит, мальчики вылетели вовремя. Они еле уговорили Джо не брать с собой новую сумку для гольфа – подарок Ника, ведь они же собирались кататься на лыжах; бабушка сказала, что в окрестностях полно прекрасных склонов.

Ник хотел хорошенько потренироваться на поле в Монтерее, и Рей очень надеялась, что неделя не будет дождливой. Обо всем этом она без умолку говорила по дороге, понимая, что своей болтовней пытается скрыть нарастающий страх.

– О, небольшой дождик не помешает. Я не собираюсь проводить все время на поле. – Что-то в его улыбке заставило Рей замолчать.

Ник, как всегда, был хорошим собеседником. Он вел себя так естественно, что к тому времени, когда они приехали в гостиницу, примыкающую к полю для игры в гольф, к Рей вернулось некоторое самообладание. Гостиница была очаровательной. Сверкающая, с высокими потолками, тяжелой старинной мебелью и радушным хозяином, который провел их в номер.

– Из этой комнаты открывается прекрасный вид на океан, – сказал хозяин, раздвигая шторы. – Ночью немного холодновато, поэтому вы можете включать обогреватель. Или разжигать огонь.. – ~0н жестом показал на камин, где уже лежали поленья.

Рей едва слышала его. Она смотрела на два чемодана, выстроившиеся рядышком, и чувствовала себя неловко.

– Ты, должно быть, проголодалась, – сказал Ник. – Пойдем пообедаем.

Еда была вкусной, но кусок не лез Рей в горло. Она едва притронулась к салату и только чуть пригубила вино. И говорила лишь для того, чтобы побороть внутреннее смятение.

– Мне нравится эта гостиница, здесь так уютно и необычно. Хорошо, что ты выбрал именно эту. Ты... ты был здесь раньше? – Ты был в той комнате наверху с другой женщиной?

– Нет. Это поле и гостиницу мне рекомендовали недавно. Это мой первый визит сюда. – Ник поднял свой бокал. – Давай хорошо проведем здесь время, Да, – произнесла она, зардевшись, когда их бокалы столкнулись. Ей понравится. Она же умудренная опытом женщина! – Не правда ли, эти красные скатерти придают залу уют и домашний вид?

– Ага. – Он был поглощен едой, интерьер его, очевидно, не занимал. Рей огляделась.

– Для такого необычного места, да еще в начале недели, здесь достаточно посетителей. – Она обратила внимание на то, как хозяин проходит по залу, останавливаясь перекинуться парой слов то тут, то там, как будто знаком с каждым. – Интересно, большинство из присутствующих завсегдатаи?

– Может быть, – ответил Ник, усмехнувшись. – Или наш уважаемый хозяин надеется сделать их завсегдатаями с помощью фамильярности.

Рей с улыбкой кивнула. Она сделала глоток вина и опустила глаза. Ей хотелось быть остроумной, но ничего не приходило в голову. Когда Ник покончил с едой и собрался пойти на поле, она даже обрадовалась.

– Не хочешь пойти со мной?

– Нет, сегодня я думаю... просто отдохнуть.

Рей с Облегчением вздохнула, когда он ушел. Его отсутствие даст ей время освоиться с обстановкой, отогнать грустные мысли и приготовиться к счастью.

Но, оказавшись в одиночестве в спальне, которую они делили с Ником, она не смогла удержать напора мрачных воспоминаний.

"Кому захочется заниматься любовью с такой ледышкой? – Она увидела перед собой Тома, разочарованно ухмыляющегося. – С тобой, должно быть, что-то не в порядке. Рей, – ты фригидна".

Она подошла к окну, пристально глядя на океан внизу, бьющийся о скалы.

Том был единственным мужчиной в ее жизни. И она его разочаровала.

О, ради Бога, это было более девяти лет назад.

Но изменилось ли что-нибудь? Ничего, кроме внешности.

О да. Рей Паскел. Ты могла изменить свой имидж: волосы, ногти, работу. Ты могла похудеть и купить новую одежду. Но что ты знаешь о том, как осчастливить мужчину?

На протяжении девяти лет она твердила себе, что слишком занята. Но не в этом была истинная причина того, что она избегала интимных связей с мужчинами. Причина была в том, что она знала, какая она ледышка. Том...

Но Ник не похож на Тома. Рей прижалась лицом к оконному стеклу и подумала о Нике. Такой высокий и стройный, такой красивый в своем кашемировом свитере цвета лаванды. Нет. Она покачала головой. Не за это она любила Ника. Не за его рост и мужскую силу, не за его темные выразительные глаза или красивое бронзовое лицо. Она любила его за то, каким он был внутри. Любила его сердечность и заботу, его понимание. Его веселое, но строгое отношение к мальчишкам – и к ней. Его нежность. Надежность. Смех.

Она любила его. Впервые Рей честно призналась в этом и почувствовала удар – ее сердце забилось так же сильно, как волны о скалы внизу. В последний раз она испытывала такое чувство в восемнадцать лет. Она любила Ника-с той же страстью, с какой когда-то любила Тома!

Рей отпрянула от окна, зажав рот рукой. Нет. Любовь к Тому была надуманной, она влюбилась в свою мечту. А Ника она любит – настоящего. Никогда раньше Рей не чувствовала такой нежности, доходящей до обожания, такой страсти. Она хотела принадлежать ему, хотела полной гармонии. Но разве такое для нее? Она разочаровала своего мужа в постели. Разве не повторял он это снова и снова?

Она не вынесет, если разочарует Ника. Не сможет вынести его взгляда, похожего на тот, каким смотрел на нее Том, не вынесет, если Ник узнает, что она...

Рей сняла трубку и вызвала такси, затем быстро написала записку:

"Искренне жаль – чрезвычайные обстоятельства. Необходимо срочно вернуться. Объясню позже;

Рей".

Глава 10

Взбегая по лестнице, Ник тихо насвистывал. Он легонько постучал в дверь. Никто не ответил. Он вставил ключ в замок и осторожно вошел, думая, что Рей спит.

Комната была в идеальном порядке. Тишина окутала его, подобно облаку. Где она? Внизу? Ушла погулять? Поставив свою сумку для гольфа на пол, он огляделся. Затем увидел записку на бюро и взял ее.

Прочитав, Ник нахмурился. Чрезвычайные обстоятельства? Не с ребятами, это точно. Работа? Он посмотрел на телефон. Ну, разумеется, он не станет звонить в банк. И она вряд ли доехала до дома, если только не наняла самолет. Он мог бы спросить внизу, когда и как она уехала, узнать, не было ли звонков. Нет, к черту! Он не станет этого делать.

Не то чтобы он стеснялся спросить об этом у служащего, . нет, просто его охватила глубокая депрессия. Всепоглощающее чувство утраты. Как будто безвозвратно потеряно что-то гораздо большее, чем недельный отпуск. Как будто Рей Паскел сделала свой выбор.

Ник растянулся на кровати, положив руки за голову, и уставился в потолок. На протяжении последних нескольких недель он находился. в приподнятом настроении. Они сделались так близки. Он надеялся, что эта неделя сблизит их еще больше. Но сегодня... Ник не был уверен, но что-то в ней изменилось. Рей что-то скрывала за пустой болтовней, которую вела в своей обычной остроумной манере. Что-то беспокоило ее.

Ладно, Маккензи. Посмотри правде в глаза. У тебя никогда не было сомнений, что такая женщина, как Рей, не страдает от отсутствия поклонников. Но Рей не стала бы хвататься за возможность отдохнуть с мужчиной. Если только не поддалась минутному настроению, о котором уже пожалела? Спровоцированная ссорой? А если ему позвонить...

О, к черту! Должно быть, это связано с банком, или друг оказался в беде, или что другое. Но тогда почему она не сообщила ему, не захотела, чтобы он отвез ее обратно? Ник припомнил ее настроение, пораскинул мозгами, и перед ним явился образ Харрисона Бауэрза.

Рей и десяти минут не пробыла дома, как зазвонил телефон. Она со страхом сняла трубку:

– Алло?

– Благополучно добралась? – В голосе слышалось облегчение, возобладавшее над гневом. – Я названиваю уже час.

– Мне очень жаль, но ты можешь не беспокоиться. Поездка была...

– Почему, черт побери, ты уехала таким образом? Я бы отвез тебя.

И мне пришлось бы объяснять то, что я объяснить не могу.

– Я... я не хотела прерывать твою тренировку.

– Ерунда. Я бы... в любом случае... Почему? Что случилось?

– Кое-что... заставило меня вернуться.

– Да?

– В банке... Я срочно понадобилась. Я... Мне нужно быть там утром.

– Понятно. – Он явно не поверил. Рей, запинаясь, пыталась что-то объяснить. Произошла ужасная ошибка в расчете, путаница, которую придется разбирать всю неделю. Ей так жаль, что все случилось именно сейчас.

– Понятно. – Он больше не задавал вопросов, но голос его звучал озадаченно. Заподозрил? Рассердился?

– Мне... действительно... очень Халь... – пролепетала Рей. – Я... я с нетерпением жду...

– Ну ладно. И такое бывает. Мне тоже жаль.

Ник не сказал "В следующий раз". Он не сказал "Когда я вернусь" или "Я позвоню тебе". Просто объявил, что рад ее благополучному возвращению и уверен, что она справится с этой неприятностью на работе. А потом – "До свидания". И все. Поняв, что разговор окончен, Рей чуть не разрыдалась.

Но она не могла плакать. Горе было слишком сильным. Оно застряло у нее в горле и разрывало изнутри. Рей устало открыла свой чемодан и принялась доставать одежду. Шикарную одежду, которая предназначалась для украшения счастливой недели с мужчиной, которого она полюбила.

И сбежала. Потеряв его навсегда? Может, если она позвонит... Но что скажет? Прости. Я солгала. В банке все в порядке. Я могу вернуться... Это было бы глупо. Рей прижала к щеке тонкий как паутинка пеньюар и уставилась на телефон. Она могла бы сказать...

В изумлении она увидела, что мигает красная лампочка. Должно быть, она мигала все время, но Рей была слишком занята, чтобы это заметить. Звонок от матери? Или, может, Ник оставил сообщение, когда звонил раньше? Она стремительно включила пленку.

– Кевин! Миссис Паскел! Это Джан Фрейзер, мать Кевина. – Голос звучал тревожно. – Я пытаюсь дозвониться с кануна Рождества, но с этой праздничной суетой... Теперь, когда я наконец дозвонилась, вас не оказалось дома. Пожалуйста, я буду благодарна, если вы, миссис Паскел, или Кевин срочно свяжетесь со мной.

О Боже! Она дважды напоминала Кевину позвонить матери, но все они были так заняты подготовкой к Рождеству. Но он точно написал ей об изменении планов и отправил подарки, и, если мать не смогла к нему дозвониться, вероятно, и Кевину это не удалось. Вполне достойное оправдание, подумала Рей, подняв трубку и набирая номер.

На нее обрушилась лавина упреков, которые совершенно сбили ее с толку. Рей не могла понять, направлены ли они в адрес связи в праздничные дни или на невнимательного сына, который не удосужился информировать ее о своих планах вовремя.

– Насколько мне известно, он вам отправил письмо, – настаивала Рей.

Она была уверена, что Кевин написал матери. Да, ответила дама, она получила письмо, но в самый канун Рождества, когда они уже вернулись в Лондон.

– Мы должны были остаться в Брюсселе... Так скучны эти дипломатические обязанности! – вздохнула леди Фрейзер. – Но лорд Фрейзер утверждает, что мое присутствие обязательно на многих приемах, которые он устраивает или посещает. Но сын для нас на первом месте, особенно в Рождество! Представьте наше разочарование – мы примчались домой лишь затем, чтобы узнать, что Кевин в последний момент изменил свои планы по какой-то минутой прихоти.

Ее голос звучал так сердито, что Рей почувствовала необходимость объяснить:

– Это не совсем прихоть. Он, видимо, решил, что неплохо было бы провести это Рождество со своим отцом, потому что...

– Со своим отцом? – Голос леди Фрейзер прозвучал так, словно Рей упомянула об инопланетянине. – Вы говорите, что Кевин общается с Ником?

– Да, а что? – Неужели она об этом не знает? Неужели Кевин ни разу не упомянул об отце за последние четыре месяца? – Он... они видятся достаточно часто.

– Правда? – Послышался стук пальцев по столу, и Джан, пробормотав: "Этого следовало ожидать", спросила:

– Миссис Паскел, у вас есть номер телефона мистера Маккензи?

– О да.

Рей не видела оснований для отказа, но докладывать, где можно застать Ника сейчас, не стала, опасаясь испортить Кевину каникулы. Рей также не спешила сообщать номер, по которому его можно найти в Орегоне. Леди Фрейзep об этом и не спросила. Казалось, она потеряла всякий интерес к Кевину. Поблагодарив Рей, леди Фрейзер торопливо закончила разговор.

Это была ужасная неделя, без мальчишек, без Ника. Только с Расти, отчаянно скучавшим без своей компании. Реи пришлось вернуться на работу, хотя в этом не было необходимости. Половина штата сейчас в отпусках, а другая приходит в себя после рождественских праздников, одновременно готовясь к встрече Нового года. Рей провела предновогодний вечер традиционно – играя в бридж в клубе Элен. Ей обычно нравились эти вечеринки. В этом году – нет. Она никак не могла сконцентрироваться на игре и не переставая думала о том, что делает Ник.

Ребята вернулись, пышущие здоровьем после недели лыж и "бабушкиной еды". В школе уже начались занятия. Работа в банке вошла в прежний ритм. Ник не возвращался, только позвонил Кевину и сообщил, что будет отсутствовать некоторое время, чем сильно расстроил сына.

Рей твердила себе, что рада задержке Ника. Это даст ей время. Время для чего? Для изучения руководства по технике секса? Или правил хорошего тона как возродить прекрасные отношения, прерванные ни с того ни с сего? А не лучше ли смириться с фактом, что все кончено? Разумеется, все кончено. Иначе Ник позвонил бы ей еще раз.

Ник не позвонил, зато позвонила леди Фрейзер:

– Номер телефона, который вы дали мне, не отвечает. Я звоню постоянно.

– Вероятно, его нет в городе, – осторожно предположила Рей.

– Тогда скажите мне, где его найти? – резко спросила женщина.

– Понятия не имею.

– Судя по номеру, который вы мне дали, Ник поселился во Флориде на время пребывания в Штатах. – Он решил остаться здесь, чтобы быть рядом с Кевином.

– Какая наглость! Надеюсь, он не мешает!

– Мешает?

– Кевину. Мне бы не хотелось, чтобы он разрушил те принципы, которые мы с лордом Фрейзером привили нашему сыну.

Принципы? О чем она говорит?

– О нет, – сказала Рей, возмутившись словом "наш", что подразумевало Кевина в исключительной собственности Джан и ее лорда. Словно его настоящий отец умер. – У Кевина все в порядке. Он чудесный мальчик. Мы все так его полюбили; я надеюсь, пребывание в Штатах пойдет ему на пользу.

– Успеваемость хорошая?

– Да, разумеется. А еще он катается на лыжах и играет в гольф и даже подрабатывает в ветеринарной школе, – воодушевленно доложила Рей.

– Гольф! И с какой стати вы позволили ему подрабатывать? Да еще в ветеринарном учреждении!

Миссис Паскел не ожидала такой реакции и, немного опешив, ответила, что так хотел Кевин.

– К тому же его отец ничего не имел против...

– Его отец! Какое, собственно, он имеет к этому отношение?

Лишившись дара речи, Рей не ответила. Очевидно, леди Фрейзер и не интересовалась ответом. Проворчав что-то невразумительное и воскликнув: "Ничего, об этом я позабочусь немедленно!", она повесила трубку.

Спустя два дня, в субботу утром, леди Джан Фрейзер прибыла в Данзби. Она была сногсшибательно красива. Тщательно уложенные волосы, густые и шелковистые, подчеркивали тонкие черты лица, бледного и гладкого, казалось, изваянного из мрамора. И такого же холодного. Она приехала на такси, без звонка. В долю секунды ее холодные темные глаза подозрительно заглянули всюду, будто в поисках преступника или хотя бы следов преступления, разоблачающего хозяев. Затем выражение лица ее изменилось, стало мягче, вернее сказать, снисходительней.

– Полагаю, вы миссис Паскел? Здравствуйте. Я – леди Фрейзер, очень рада наконец познакомиться с вами.

– Какой приятный сюрприз. Кевин будет так рад, – сказала Рей, почувствовав неловкость оттого, что на ней была одежда для субботней уборки – старый свитер и джинсы – и никакой косметики. Она как раз усаживала гостью поудобнее, когда ребята, все трое, в сопровождении возбужденного Расти, влетели в комнату. Они играли в баскетбол в ближайшем парке, и вид у них был соответственный.

Кевин казался скорее удивленным, чем обрадованным, когда направлялся к матери, чтобы поцеловать ее в щеку.

– Мама! Ты не говорила, что приедешь.

– Ты тоже мне кое о чем не говоришь, – ответила леди Фрейзер, заключая Кевина в ревнивые объятия и небрежным кивком приветствуя Грега и Джо. – Где твой отец? – грозно вопросила Джан, будто этого именно преступника приехала она отлавливать.

Когда Кевин ответил, что не совсем уверен, но думает, что в Огасте, она язвительно пожала плечами.

– Опять бродяжничает.

После вежливой, но непродолжительной беседы с присутствующими она велела Кевину привести себя в порядок и увезла его в отель пообедать и поговорить.

Рей смотрела им вслед, чувствуя себя так, словно над их домом только что пронесся ураган. Кевин вернулся от матери в довольно мрачном настроении, и она не стала задавать ему вопросов, хотя заподозрила, что у мальчика и с матерью вовсе не безоблачные отношения. Чем его леди Фрейзер так расстроила? Желая проявить гостеприимство и убедить ее, что Кевин счастлив и здоров, Рей позвонила леди Фрейзер и пригласила ее на семейный обед на следующий день.

– Очень мило с вашей стороны, миссис Паскел. Но я бы предпочла пообедать с вами у меня. Вдвоем. Дело в том, что я как раз собиралась позвонить вам.

Ей необходимо вернуться в Англию немедленно, объяснила она, а им надо обсудить некоторые вещи до ее отъезда.

– Сразу хочу сказать, что к вам я не имею никаких претензий, миссис Паскел, – объявила леди Фрейзер, как только они устроились в столовой. – Я вижу, что Кевину здесь хорошо, трудно пожелать мальчику лучшей опеки. Разумеется, именно этого мы и ожидали, – добавила она, улыбнувшись Рей скорее самоуверенной, чем извинительной улыбкой. – Признаюсь, лорд Фрейзер тщательно проверил вас, перед тем как отдать Кевина на ваше попечение.

– О Боже! Надеюсь, он не узнал всю подноготную моей тети! – воскликнула Рей.

– Вашей тети? А что с ней такое? – совершенно серьезно спросила леди Фрейзер.

– Я пошутила, – быстро произнесла Рей. Ей следовало бы догадаться, что у этой женщины нет чувства юмора. – Я... я рада, что я... соответствую вашим требованиям.

– Да, соответствуете, – немного неуверенно продолжила та. – Но дело сильно осложняется тем, что появился Ник.

– Появился?

– Как с неба свалился, если вам угодно. Лорд Фрейзер и я пытались оградить Кевина от его влияния, насколько это было возможно.

Ник напрочь лишен честолюбия, для мальчика это дурной пример.

– Но ведь отец Кевина чемпион... Леди Фрейзер махнула рукой.

– Я имею в виду, у него нет представления об истинных ценностях. Вообразите себе, у Ника ведь есть титул.

– Да ну? – Рей не скрывала своего изумления.

– Правда. Ник никогда об этом не упоминает. И я бы не узнала, если бы не докопалась сама. Какой-то глупый предок – вроде бы прапрадедушка – махнул на титул рукой и устроил из поместья... молочную ферму. Я нашла кое-какие реликвии и генеалогические записи в одно из своих редких посещений фермы. Можете представить мое удивление!

– Да, могу, – пробормотала Рей, представив заодно, как шныряют эти любопытные глазки, высматривая семейные секреты.

– Конечно, отец Ника не очень-то похож на барона, но простое упоминание даже о незначительном титуле дает возможность войти в определенные круги. Но я не смогла убедить его в том, как важно обрести подобающее социальное положение, тем более когда оно принадлежит тебе по праву и может благотворно повлиять на судьбу сына. Но Ник думает только о гольфе и женщинах!

Слово "женщины" задело Рей, но она не подала виду.

– Гольф – его профессия. Леди Фрейзер приподняла брови.

– Профессия? Гольф? Для начала еще куда ни шло. Но когда он финансово окреп... – Она покачала головой. – Деньги, титул и нужные связи – о, он мог бы пойти далеко. Но отказался понять это. А теперь пытается навязать свои идеи Кевину, несмотря на полное равнодушие к сыну.

– О, это не правда! Я имела возможность наблюдать за ним эти четыре месяца, – заявила Рей. – Он искренне волнуется за судьбу Кевина. И сюда он переехал после несчастного случая с сыном, чтобы быть рядом с ним.

– Вы так думаете?

– Да. Он так сказал.

– Дорогуша, как вы можете быть такой наивной? – удивилась Джан. Познакомившись с вами, я сразу раскусила причину этого переезда. Она не в Кевине, а в вас. – Взгляд леди Фрейзер был столь красноречив, что Рей покраснела.

– Это не правда! – снова воскликнула она, более резко. – Вы мне льстите, леди Фрейзер, или это дипломатический ход? – язвительно улыбнувшись, добавила она.

Колкость возымела мгновенный эффект. Джан чуть не подавилась. Ее мраморное лицо стало малиновым, а рот оставался изумленно открытым в течение по крайней мере пяти секунд. Затем она коротко рассмеялась.

– Рей – можно так обращаться к вам? – я вам не льщу, а отдаю должное. Чтобы вас предостеречь, моя дорогая. Я знаю Ника. У него всегда так.

– Так? О чем вы говорите?

– Хорошенькое личико, приятная фигура – и вот он готов. Вы заметили, без сомнения, как Ник обаятелен. Не представляете, что мне пришлось пережить! С первых месяцев нашей женитьбы сплошные романы, толпы кандидаток на одну ночь.

Рей пристально посмотрела на нее. Странные вещи рассказывает она о Нике.

– Это не... Я хочу сказать, у меня не создалось такого впечатления.

Выражение сочувствия на лице леди Фрейзер, казалось, повторяло ее прежние слова: "Как вы можете быть такой наивной?" Она покачала головой.

– Когда мужчина в центре внимания, моя дорогая, у него... появляются возможности. И не сомневайтесь, такой мужчина, как Ник, не упускает случая воспользоваться ими.

Джан начала рассказывать свою историю – о полном безразличии Ника к ней и ребенку, что напомнило Рей поведение Тома. Похожая ситуация. Она слушала в изумленном молчании. В конце концов, она знает Ника всего лишь несколько месяцев. А Джан была за ним замужем. Том тоже не жалел своего очарования для других. Рей пришлось признать, что если целью Ника было влюбить ее, то он преуспел. Неужели она опять сглупила, как в восемнадцать лет, доверившись обаятельному лжецу? Рей попыталась сосредоточиться на разговоре с леди Фрейзep, который снова вернулся к Кевину и к тому, что она опасается влияния его отца.

– Вы понимаете, почему я обращаюсь к вам?

– Ко мне? – Рей не понимала. Она была слишком переполнена сомнениями и страхами, слишком поглощена своими собственными мучениями, чтобы внимательно слушать.

– Я не хочу, чтобы вы поощряли Кевина тратить время на гольф и на эту идиотскую работу. Я уже велела ему бросить ее. Разумеется, я не поддерживаю это его намерение стать... врачом животных. Кевин будет дипломатом, как и его отчим. Ник не должен вмешиваться в его судьбу, и я хочу, чтобы вы сказали ему об этом!

Рей не сводила глаз с Джан. Она не собиралась ничего говорить Нику, и даже, если скажет...

– Почему вы думаете, что Ник послушается меня?

– Он всегда прислушивается к женщинам, которых в данный момент обхаживает, – сказала леди Фрейзер, и Рей снова не поняла, расценивать ли это как комплимент или как оскорбление. Впрочем, ее это мало беспокоило. И хотя она была смущена и даже напугана тем, что услышала о Нике, в одном она была уверена: сын имеет право знать своего отца и отец имеет право знать своего сына.

Глава 11

Не прекращались упорные слухи, что Харрисон Бауэрз уходит.

Одни утверждали, что его берут в Главное управление корпорации. Другие что его переводят на должность пониже где-то в глуши. Нет, возражали третьи, он уходит из банка, чтобы занять пост в брокерской фирме. Эти противоречивые слухи венчались догадками о том, кто примет руководство Северным регионом. Им станет заместитель Южного региона. Нет, один из вице-президентов Управления. Рей Паскел? Чепуха, никогда на такую высокую должность не назначат никого из штата, тем более женщину. Ну она ведь пробралась на должность заместителя, не так ли? Дискуссию обычно завершала Рут:

– Эта ведьма сделает все возможное и невозможное, чтобы залезть наверх.

– Если ты действительно туда залезешь, – заметила Кора, проинформировав Рей о жарких спорах, – первым делом позаботься о том, чтобы барракуду уволили.

Рей только пожала плечами. Слухи, лестные и нелестные, были в банке явлением постоянным. Она уже говорила с Бауэрзом о том, чтобы Рут перевели в другое отделение – с повышением. Она была толкова и слишком квалифицированна для нынешней должности. Неудивительно ее раздражение, доходящее до агрессивности.