Текст книги "Сладострастие. Книга 1 (ЛП)"

Автор книги: Ева Муньос

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 32 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

«Рэйчел, сейчас же!» – ругаю я себя, ведь бывают моменты, когда мне кажется, что это не я.

Я еще не видела, чтобы он проявлял хоть какую-то вежливость, он никогда не говорит «спасибо» или «молодец, лейтенант». Он просто командует мной, как будто я его секретарь; и все равно бедняга Лоренс получает самую страшную порцию ругани. Я захожу в учебный класс, где меня ждут панамские солдаты. С мужчинами у меня все получилось, а вот с женщиной – не очень, потому что каждый раз, когда она подчиняется, то делает это неохотно.

Тренировка по стрельбе, – объявляю я. Нельсон, начинай, мне нужно, чтобы каждый нож был воткнут в центр.

–Как прикажете, лейтенант. -Солдат подчиняется и начинает серию бросков (ни один из них не попал в цель). Есть организации, которые используют солдат для командования или руководства, и поэтому пренебрегают обучением их обращению с оружием.

Сосредоточьтесь на цели, – предлагаю я. Даже если это займет больше времени, результаты будут лучше».

Он делает вторую попытку, повторяя те же ошибки.

Следующей проходит женщина, не дожидаясь, пока я прикажу ей начинать. Она высокомерно бросает ножи в мишень, не промахиваясь.

Отлично», – поздравляет он ее. Хотя для оперативника выполнение приказов имеет первостепенное значение.

Она не отвечает мне, просто возвращается на свое место.

Последний из бойцов – Уильям, сержант, который хочет получить повышение. Он ждет моего приказа перед стартом и, как и женщина, не промахивается.

–Хорошо, – поздравляю я и его.

Не очень, – ворчит полковник. Его броски попадают в цель, но не с той интенсивностью, которая нужна.

–Мы над этим поработаем, – говорю я солдату.

–Да, вы поработаете над этим прямо сейчас. Я хочу, чтобы все повторили упражнение.

Первый солдат проходит еще раз и делает те же ошибки; раунд переходит от плохого к катастрофическому.

–Что ты за ходячее дерьмо?! -Как давно этот придурок служит в армии и даже не знает, как держать нож?

–Моя работа – руководить, сэр....

–И это делает тебя бесполезным?

–Я позабочусь о том, чтобы у вас был идеальный прицел во время спасательной операции, сэр, – вмешиваюсь я, не давая ему съесть вас заживо. Дайте мне несколько дней и...

–У вас есть два часа! -прерывает он меня. Это коммандос профессиональных солдат, а не любительский оружейный клуб.

Еще раз, – приказываю я солдату. Ты должен сосредоточиться перед броском и немного раздвинуть ноги, равновесие – ключевой момент в этом задании».

Уильям пробует снова и снова терпит неудачу.

–Она не очень хорошо учит, лейтенант. -Он упирается мне в спину, и волосы на затылке встают дыбом. Нет нужды говорить, что вам нужно отточить бросок сержанта.

Я не смотрю на него, а сосредоточиваюсь на том, чтобы добиться хороших результатов от другого солдата, Нельсона.

У тебя получится, – подбадриваю я его.

Я даю ему советы и оставляю его тренироваться, пока я занимаюсь с другим солдатом. К счастью, со второй попытки он идеально попадает в мишень. С облегчением сбросив груз с плеч, я возвращаюсь к Уильяму. Пока я тренирую его, он совершенствуется.

«Хорошо, – бормочу я, – не торопись, просто сосредоточься на мишени, и ты попадешь в яблочко».

Он сосредотачивается и после бесчисленных промахов наконец делает идеальный бросок.

Пять из десяти, – восклицает полковник, откидываясь на спинку стола. Больше плохого, чем хорошего, но, к счастью, они мне нужны лишь однажды».

Он встает в центре комнаты и выпячивает грудь, чтобы казаться более авторитетным, чем он есть на самом деле.

С этого момента я буду присутствовать на всех тренировках и решать, годятся ли они для операции, поскольку я не выношу, когда меня окружают отбросы», – дает он понять. Убирайтесь отсюда!

Солдаты уходят, а я поспешно навожу порядок. Я молю Бога, чтобы он поскорее ушел. Я панически боюсь остаться с ним наедине.

–В миссиях FEMF ничто не должно идти не так, как надо, – говорит он позади меня.

–Мне это ясно, сэр.

Он бросает ножи в цель, и каждое лезвие пробивает центр, оставляя снаружи только рукоятку.

–Тогда почему вы не требуете, чтобы они были подготовлены, как положено?

–Я требую, просто не все учатся в одинаковом темпе. В штаб-квартире Панамы разные методы обучения, я пытаюсь их адаптировать....

Они здесь не для того, чтобы приспосабливаться, – перебивает он меня. Они здесь для того, чтобы служить в спасательной операции».

Он прекращает метать ножи и встает передо мной. Я делаю шаг назад, когда он делает шаг вперед, прижимая мое тело между столом с инструментами и своей грудью. Сердце скачет в груди, он настолько выше меня, что мне приходится поднимать лицо, чтобы посмотреть на него. Аромат забивает мне дыхательные пути.

–Я позабочусь о том, чтобы они были хорошо обучены. -Я смотрю вниз. Боюсь, что если я посмотрю ему в глаза, у меня подкосятся ноги и я упаду лицом вниз.

–Не знаю, пропустил ли FEMF протокол разговора с вышестоящим офицером.

Я понимаю сарказм.

–Вы должны четко понимать, что когда с вами говорит начальник, вы должны смотреть ему в лицо, желательно в глаза. Это говорит об уверенности в себе и уважении.

Уверенность – это то, что мне нужно каждый раз, когда я его вижу.

–Посмотри на меня! -требует он.

Наши глаза встречаются. Я в очередной раз убеждаюсь, что совершенство существует, и оно отражено в лице этого мужчины. Мне кажется, что мое сердце вот-вот разорвется. Мой рот хочет прикоснуться к его губам, а мозг выбрасывает прилив адреналина, и мне хочется схватить его за шею и поцеловать, пока я срываю с него форму. Он проводит языком по губам, растапливая меня, как мороженое летом. Мне хочется оттащить его к стене, прижать к себе и трахнуть, чтобы он заткнулся. Это будет считаться преступлением?

–Мне не нужны акты доброты ни с одним солдатом, снисходительность делает их слабыми.

Я киваю.

–Не кусай губы в моем присутствии. -Я высвобождаю нижнюю губу из хватки зубов. Какого черта, я даже не заметила, что прикусила! Там, откуда я родом, покусывание губ имеет особое значение, недостойное партнера.

Он отстраняется, оставляя меня на нетвердых ногах.

–Я не хочу никаких неожиданностей во время операции, – предупреждает он. Если они провалятся, вы будете первым, кто уйдет с ними. -Вам это ясно?

–Да, сэр.

Капитан Томпсон отправил координаты, полковник все спланировал, и за один день до начала миссии мне удалось оставить солдат достаточно подготовленными, учитывая, что они достигли цели – прошли все тесты. Я дописываю, чего не хватает, и тут на столе звонит мобильный: это сообщение от Лулу, что звонили из моего банка и сообщили, что не получили платежи по кредитной карте.

Чего не хватало! Я заплатила несколько дней назад, не знаю, сколько пробуду в Бразилии, поэтому решаю разобраться с проблемой сама, пока не уехала. У меня выходной, и я переодеваюсь в номере, готовясь к выходу в город. Когда я уже заканчиваю, в дверь стучат.

–Минутку! -кричу я, заканчивая одеваться.

Простите, что помешал вам, лейтенант, – извиняется солдат, когда я открываю дверь.

–Что вам нужно?

Капитан Миллер прислал рапорт в последнюю минуту, попросил меня лично просмотреть его и передать полковнику.

Я бегло просматриваю, это ордера и ордера на обыск. Все на сегодня.

Я ругаюсь про себя: не самое лучшее время для этого задания.

–Вы свободны, солдат.

–Как прикажете, лейтенант. -Он уходит.

Я не могу отложить визит в банк, так как это очень важно. Я замечаю, что одета неподобающе для визита к полковнику: на мне черные брюки и облегающая синяя блузка без рукавов, которая демонстрирует мой бюст. У меня нет времени переодеваться, поэтому я надеваю черный пиджак и обуваю туфли на каблуках. У меня нет другого выбора, кроме как терпеть его выговоры по поводу моей одежды. Я ставлю печать на документы и направляюсь в его кабинет. Я ловлю на себе взгляды нескольких солдат, которые не осмеливаются мне ничего сказать, но их взгляды говорят сами за себя. Я дохожу до кабинета Лоренс, которая уже собирает свои вещи, чтобы уйти.

–Можете представить меня полковнику?

Она отворачивается от стола и смотрит на мое одеяние.

–Конечно. -Куда вы собрались в таком наряде?

В банк, мне нужно уладить кое-какие дела перед отъездом. Не могли бы вы меня представить? -Я указываю на телефон, я спешу.

–Да, извините. -Она поднимает трубку, чтобы спросить разрешения. Можете идти.

Я захожу внутрь и стараюсь не щелкать каблуками. Он просматривает отчеты, которые я дала ему утром.

–Прошу прощения, что прерываю вас, сэр, – говорю я в нескольких шагах от порога.

Он поднимает глаза и... охренеть, его взгляд, блуждающий по моему телу, не помогает моим нервам. Он бросает бумаги, прислоняясь спиной к спинке кресла.

Капитан Миллер только что прислал мне на подпись эти документы – ордер на арест и обыск. Я позаботилась о проставлении соответствующих штампов.

Он протягивает руку, чтобы получить их.

Я чувствую, что приближаюсь к нему в замедленной съемке. Не знаю, что со мной, ведь я привыкла сдавать отчеты со скоростью света, а потом уходить без предупреждения. Его взгляд следует за мной по пятам, пока я не дохожу до стола. Стул отодвигается, и он заставляет меня нагнуться, чтобы я могла передать ему конверт. Он не сводит глаз с моего бюста, не беспокоя меня так сильно, как следовало бы. Господи, что, черт возьми, со мной происходит! По моей коже ползут мурашки, когда его глаза темнеют, и я выпрямляю спину в ожидании ругани.

Спасибо, – говорит он.

Впервые я слышу слова благодарности.

–Не за что, сэр. -Я поворачиваюсь, чтобы уйти, чувствуя его взгляд на своей спине.

Путь до порога занимает целую вечность, и я выдыхаю, закрывая дверь. Мои щеки горят, а Лоренс смотрит на меня с улыбкой на губах.

–Трудно?

–Сложно, – отвечаю я и направляюсь в коридор.

5

МИССИЯ

Рейчел

Я мысленно перебираю, что мне нужно взять с собой: оружие, боеприпасы, GPS и трекер. Все самое необходимое стратегически размещено в моем обмундировании. Униформа представляет собой цельный костюм из специального материала. Она создана для свободы движений и может носиться в любую погоду. Она удобна и может быть отстегнута сверху, чтобы ее можно было носить незаметно в неожиданных ситуациях. Имеет оружейный ремень и усилен толстым бронежилетом, вмещающим как боеприпасы, так и технологическое оборудование.

–Оборудование готово. -Бренда проверяет, все ли в порядке.

Луиза пришла попрощаться и оставила их обоих. Мои мысли заняты тем, что меня ждет. Новые солдаты стоят на плацу, я присоединяюсь к группе, и вскоре прибывает полковник. Я встаю по стойке смирно, не обращая внимания на то, как красиво он выглядит в боевом обмундировании.

Капитан Томпсон ждет нас в Манаусе, – объявляет он. Оттуда мы отправляемся в Пуэрто-Эскондидо, они уже выяснили, где находятся жертвы.

Они выдают нам дополнительное оружие: две гранаты и дальнобойный пулемет с глушителем.

План уже разработан, так что вставайте», – приказывает он.

Я сажусь в микроплан M19, созданный для спасательных миссий. Материал, из которого он сделан, делает его бесшумным, и у него только одна задача – высадить нас в джунглях. Я сажусь на сиденье у стены и пристегиваюсь ремнем безопасности, при этом спина упирается в стену. Нельсон и женщина, которую я обучала, сидят рядом со мной, а полковник – впереди, рядом с сержантом, которого ждет повышение. Поездка длится долго, и в течение нескольких часов я держу веки закрытыми, а мысли пустыми.

–Мы должны действовать. -улавливаю я шепот, который раздается из ниоткуда.

Я открываю глаза, и самолет оказывается в центре воздушного потока. Я выпрямляю спину, задница болит от долгого сидения, а чувства обострились от напряжения, витающего в воздухе. Сержант, которого могут повысить, уперся локтями в колени и тупо смотрит на меня, а Кристофер прислонился головой к стенке самолета. Он спит.

Мне не нравится отношение панамцев, не знаю, то ли это подозрительно, то ли столько часов полетов делают меня параноиком. Я снова засыпаю, впереди еще пять часов полета... Глаза тяжелеют...

В окно задувает ветерок, и мне становится холодно. Я встаю и иду к комоду, в котором стоит телевизор, так как Лулу положила пульт управления отоплением в один из ящиков. Комната освещена светом, проникающим снаружи. Меня обхватывают толстые руки – Братт? Его руки пробегают по моей шее, опускаются на грудь, ласкают ее, обводят соски, покусывая мочку уха. Это не нежные, мягкие ласки, как обычно, а глубокое желание. Он спускается вниз по моим бедрам и переходит к моему телу, сдвигая трусики в сторону... погружаясь в мою промежность.

-Блядь! -задыхаюсь я, чувствуя, как его пальцы творят волшебство внутри меня.

Мои бедра двигаются по его твердой эрекции. Я хочу больше, намного больше! Он толкает меня обратно к комоду и кусает за плечо. Мне нравится это, Братт! Он хватает меня за талию, притягивая к себе, я впиваюсь в его рот, прижимаясь к его шее, он поднимает меня в воздух, я скрещиваю ноги на его талии и запускаю руки в его волосы.

Я распускаю их. Я не замечаю типичной военной стрижки моего парня, я замечаю шелковистые прямые волосы, ускользающие сквозь мои пальцы. Его руки все еще на моей талии, и он идет со мной к кровати и опускает меня на нее.

-Братт? -спросила я в замешательстве.

Его красивое лицо появляется в поле зрения.

-Ты прекрасно знаешь, что ты не вожделела Братта, – бормочет полковник.

Я открываю глаза, и первое, что я вижу, – это ствол девятимиллиметрового пистолета между моими бровями.

–Не двигайтесь, лейтенант! -приказывает Уильям дрожащими руками.

Черт!

–Будьте спокойны. -Я поднимаю руки вверх.

Полковник стоит в той же позе, его сопровождают женщина и сержант.

–Что это? -спокойно спрашивает он.

Ясно, что это не воинское приветствие, – насмехается сержант, все еще указывая на него. Они много предлагали за вашу голову, полковник!

–Мою голову? Я не знаю, сколько она стоит. Мы – тайное общество, поэтому мало кто знает, кто я такой.

–Маскерано знают, кто вы. Я получил то, что хотел, когда они узнали, что я могу дать им голову сына министра.

–Я понимаю. -Он смотрит на меня. -А при чем здесь лейтенант?

–Она здесь ни при чем, ей просто не повезло оказаться не в том месте. К сожалению, нам придется ее убить.

–Встать! -приказывает мужчина, указывая на меня.

–Вы обещали не убивать ее, – вмешивается пилот. Вы не выполняете условия сделки!

–Заткнись! -Занимайся тем, на что согласился.

Я встаю, заметив, что оборудование слежения и связи отключено.

–Оставьте оружие на полу! -кричит он мне.

Я бросаю оружие, пряча туз в рукаве.

Рука стрелка все еще дрожит, пот струйками стекает по виску. Он нервничает. Думаю, если я не буду действовать быстро, он убьет меня. Женщина и мужчина все еще целятся в Кристофера. Пока что я не беспокоюсь о нем, ведь они собираются продать его, поэтому не будут покушаться на его жизнь.

Все они сосредоточены на том, чтобы целиться и угрожать. Они не заметили, что его ремень безопасности ослаблен. Сержант говорит Уильяму, чтобы он держал пистолет на мушке. Именно он отдает приказы, и это заставляет меня думать, что именно он является организатором заговора.

На колени, – требует его напарник.

Я подчиняюсь.

–Как жаль убивать ее! -восклицает сержант. Пустая трата времени.

–Прекратите эти глупости и прикончите ее! -кричит ему женщина. Они целятся мне в голову.

Сейчас или сию минуту! Солдат готовится, а я хватаюсь за его запястье, вывихиваю его и в считанные секунды успеваю выхватить у него пистолет. В этот самый момент кто-то дважды стреляет. Я не останавливаюсь, чтобы посмотреть, а просто концентрируюсь на том, чтобы схватить солдата за шиворот.

–Не стреляйте, пожалуйста! -умоляет он.

Я оборачиваюсь: Кристофер взял в заложники пилота. Я смотрю на него, он не ранен.

Женщина указывает на меня сзади.

–Вы двое против нас четверых, так что вы знаете, кто победит в этой схватке.

У нас больше опыта, чем у вас всех вместе взятых, – предупреждает Кристофер.

–Не убивайте меня, пожалуйста, у меня есть семья! -продолжает умолять солдат на моих руках.

–Оружие на землю! -приказываю я.

–Вы должны их убить! -отвечает солдат. За это нас посадят в тюрьму.

Сержант в отчаянии прижимает руки к голове и разряжает ствол автомата в полковника, но Кристофер укрывается за телом пилота, который принимает на себя град пуль.

Женщина бросается на меня. Я бросаюсь на землю вместе с Нельсоном, который пытается вырвать у меня пистолет, и в ходе борьбы я стреляю в него.

«Активирован аварийный выход». Интеллектуальная система предупреждает.

Панамка встает и пытается добить меня, но два выстрела пробивают ей живот, и она падает, обмякнув, мне на грудь. Кристофер появляется сзади и направляет оружие на поднимающегося сержанта, когда я встаю.

–Остановитесь или мы все умрем! кричит он, демонстрируя мощную микробомбу.

Микробомбы – это взрывные устройства размером с грецкий орех, способные разнести целый дом. Они запускаются самонаводящейся кнопкой, которая срабатывает менее чем за две минуты.

Открывается задний люк, засасывая в себя все незакрепленное.

Ты не выживешь», – уверяет его полковник.

Суарес отцепляет парашюты от стены и выбрасывает их в пустоту.

–Жаль, что им придется погибнуть в результате несчастного случая. -Я уйду, и никто не узнает, что произошло.

На его руке загорается красный огонек. Сукин сын активировал эту чертову штуку! Ухмыляясь, он бросает ее в сторону кабины, но Кристофер отбивает этот жест выстрелом в голову, позволяя открытой двери засосать его тело в пустоту. Меня уносит потоком, я тянусь, чтобы засунуть пистолет за пояс, и, если повезет, успеваю ухватиться за железную перекладину. Полковник с трудом добирается до кабины; когда ему это удается, он приподнимает одно из кресел и достает ящик для выживания. Я отпускаю руки и снова хватаюсь за дверь, но сила ветра грозит оторвать мне руки, я не могу удержаться. Черт!

Я закрываю глаза. Я больше не могу держаться! Тело Кристофера врезается в мое, вырывая меня из двери, и он обнимает меня, пока мы падаем в пустоту. Я вижу, как самолет взрывается в облаке оранжевого дыма. Яркость позволяет мне разглядеть густые джунгли, которые ждут нас внизу. Я снова закрываю глаза: мы не переживем падения, поэтому обнимаю его крепче. Не знаю, почему, черт возьми, я это делаю. Над нами раскрывается аварийный парашют, и мы теряем скорость... Запах растительности, который становится все ближе и ближе, можно уловить. Кончиками пальцев ног я касаюсь верхушек деревьев, а полковник продолжает прижимать меня к себе.

При спуске дерево капок зацепило парашют, а одна из веток ударила меня в бок по ребрам. Мы запутываемся между ветками и паутиной. Я пытаюсь выбраться из паутины ветвей, а он режет лезвием все, что нас окружает. Что-то скрипит, ветка, поддерживающая нас, ломается, и еще одна из них бьет меня в живот. Я падаю на землю, за мной следует полковник. Мы катимся вниз с горы, по грязи, листьям и камням.

6

В ДЖУНГЛЯХ

Кристофер

Мы уже пять часов идем по густым джунглям Амазонки, бесцельно плутая. GPS, трекер и локатор бесполезны. Температура тоже не способствует. Чертовски жарко. Я держу пистолет за спиной, мои ботинки грязные, и я ворчу уже в десятый раз. Я смотрю, как лейтенант Джеймс ковыляет передо мной с ушибленной при падении лодыжкой. Я обычно не льщу, но признаю, что она оказалась интересным солдатом. Она без колебаний вступила в схватку с четырьмя преступниками и шла в ровном темпе, не жалуясь на больную ногу.

С распущенными волосами она теряется в растительности и выглядит как нимфа, сверхъестественное существо, урод из джунглей... Не знаю, на кого она похожа, но на обычную женщину она не похожа, и теперь я многое понимаю. Когда Братт сказал мне, что влюбился, я ему не поверил. Он всегда был таким же, как я, и вдруг поклялся, что влюбился в женщину. Я думал, что она просто одна из многих, но я ошибался. Он идиот, и я его не виню. У нее есть качества, которые сведут с ума любого: пышное тело, полные губы, длинные струящиеся волосы. Каково это – обхватить ее руками, когда я трахаю ее на своем столе? Это то, что я хотел сделать с тех пор, как встретил ее.

Над головой пролетает стадо обезьян, качаясь с ветки на ветку. Я вытесняю из головы горячие мысли, ведь она – девушка моего друга детства. Мы поднимаемся на гору в надежде поймать хоть какой-то цифровой сигнал. Это непросто: прошел дождь, и густая растительность делает землю мокрой и скользкой. Я чувствую, как мне в шею вонзается маленький дротик, трогаю место удара и замечаю огромную шишку, которая тут же образуется от укуса пчелы. Я поднимаю глаза и вижу соты размером с огромную тыкву. Рейчел поскальзывается и приземляется на раненую ногу. Я бегу закрыть ей рот, чтобы она не закричала, ведь мы не можем привлекать внимание к опасности, которая находится над нами. Я указываю на соты, она кивает, пытается встать и падает обратно, проглотив свой крик.

Еще одна пчела жалит меня. Я поднимаю Рейчел на руки и отвожу подальше от сот, поскольку не так-то просто освободиться от нападения группы пчел-убийц. По мере того как я поднимаюсь выше, солнце становится все сильнее, и на лбу выступают капельки пота.

Ты можешь опустить меня, – говорит она, ее глаза темнеют, а щеки пылают от жара.

–Ты сможешь удержаться?

–Думаю, да.

Я опускаю ее, не сводя глаз с ее лица, и чувствую, как ее рука ласкает мою грудь. Она опускает ногу и падает лицом в пол.

–Черт! -ворчит она, хватаясь за лодыжку.

–Она сказала, что может держаться! -Я ругаю ее.

–Я думала, что смогу! -раздраженно отвечает она.

Я закатываю глаза. Упрямые женщины действуют мне на нервы.

–Снимите ботинок, я проверю вашу ногу.

–Это не обязательно, я могу...

–Хромота отнимает время для ходьбы, а я не в том настроении, чтобы разбираться с помехами при медленной ходьбе. -Ясно. Так что снимайте сапог, я его проверю.

С неохотой она садится на землю и снимает обувь. Лодыжка не распухла, но сильно покраснела. Она снимает носок, когда я опускаюсь перед ней на колени. У нее маленькие ступни, а ногти на ногах выкрашены в розовый цвет. Кроме того, что она упрямая, грубая и несдержанная.

Следов перелома нет; скорее всего, это просто растяжение связок (не слишком серьезное) или простая шишка.

Я сжимаю ее между ладонями.

–Черт возьми! -Он отталкивает меня. -Не мог бы ты быть осторожнее!

–Я не гребаный педиатр! -восклицаю я. Я должна надавить, и если она не удержится, ему придется весь день терпеть боль.

Он делает глубокий вдох.

–Я попробую еще раз, хорошо?

Она кивает, отводя взгляд. Я снова хватаю лодыжку, крепко сжимаю ее, двигаю из стороны в сторону, пока она извивается от боли, кость хрустит, когда я делаю последнее движение. Командование учит нас такой первой помощи. Она делает глубокий вдох, когда я заканчиваю.

–Попробуйте пошевелить ею.

Она крутит ногой, не жалуясь.

–Теперь ты будешь идти быстрее?

–Да.

Я встаю, перекидывая через плечо свою сумку для выживания. Вытаскиваю все приборы и двигаюсь в поисках сигнала.

Ничего нет.

–Мы должны искать более высокую гору.

–Животные спускаются туда. -Он указывает на другую сторону горы. Там должна быть вода, солнце сильно палит, фляги пусты, а нам нужно подкрепиться.

–Хорошо.

Я иду впереди нее. Спуск легкий, эта часть джунглей гораздо гуще, и над нами возвышаются огромные фруктовые деревья. Шум макак, попугаев и попугайчиков оглушает. Мои уши улавливают шум воды.

–Река должна быть в той стороне. -Я указываю на север. Рев воды слышен с той стороны.

Я не слышу ответа от нее. Я поворачиваюсь, но ответа нет, потому что я разговариваю сам с собой, а Рейчел, как дура, созерцает различные виды обезьян и птиц над нами.

–Могли бы вы поторопиться! -У нас нет целого дня.

Она подходит ближе и смотрит на верхушки деревьев, уничтожая все мое терпение.

–Ты что, никогда раньше не видела животных? -Я хватаю ее за руку, чтобы заставить поторопиться.

В последнее время я каждый день вижу больших, – саркастически отвечает она.

–Что ты имеешь в виду? -Вы меня оскорбляете?

Она отступает назад, прочищая горло.

–В Белгравии много парков. -Она пожимает плечами. Это нормально – видеть огромных собак по утрам.

Ложь.

Она делает шаг вперед в подлесок. Шум воды становится все громче и громче, она отодвигает несколько кустов и замирает, любуясь прекрасным видом, открывающимся с этого места. Его окружают скалы, по ним течет бирюзовая вода, это похоже на сцену из сказки. Я подхожу к ней, наполняю флягу и отпиваю дважды, прежде чем предложить ей.

–Спасибо. -Она возвращает его мне, довольная.

Я не отвечаю ей, освобождаюсь от рюкзака и наклоняюсь, чтобы набрать еще воды.

–Может, мы немного остынем? -спрашивает она, глядя на реку. Тон ее голоса больше похож на мольбу, чем на предложение.

Да, – говорю я. Она читает мои мысли, я уже думал об этом. Ты окунешься здесь, а я пойду в другую сторону.

Я смотрю на единственный до сих пор полезный предмет – свои часы.

–Я вернусь через час.

Я оставляю ее на берегу и повторяю свой путь. На той стороне должен быть другой участок реки. Я нахожу его в нескольких метрах. Я избавляюсь от рюкзака, одежды и обуви, прежде чем нырнуть в глубину. Вода идеально подходит для этого. Пользуясь случаем, я стираю свою форму и раскладываю ее на камнях, а заодно смываю грязь с ботинок. Я забираюсь на апельсиновое дерево и беру несколько штук на дорогу. Через час я возвращаюсь на условленное место: там никого нет. Единственное, чего не хватает, так это того, что ее проглотил крокодил или анаконда. Я иду вдоль берега и тоже не нахожу ее, но есть следы ее сапог. Я иду по ним вниз по течению и натыкаюсь на другой рукав реки, который впадает в лагуну, омываемую сильным водопадом. Бурлящая зеленая вода похожа на россыпь изумрудов. Одежда валяется на камнях.

А вот и она, высунув голову из воды, с прилипшими к спине волосами. Я отступаю назад, видя, что она приближается. Если ее одежда здесь, то она явно голая. Мое предположение подтверждается: она выходит, встряхивая волосами, чтобы избавиться от излишков воды, и я представляю, что бы я с ней сделал, если бы осмелился залезть туда. Желание разгорается во мне; кроме того, образ ее обнаженного тела побуждает меня прислушаться к своим мыслям. Я пытаюсь отстраниться, но ноги не слушаются. На ней только трусики. У нее греховная грудь, греховные ноги, греховный рот. Было бы грешно не желать ее. Я задыхаюсь, когда трогаю стояк, скрывающийся под тканью брюк. Это... это... черт бы ее побрал!

Я могу только оценить круглую розовую грудь, изгиб ее бедер... и, не в силах сдержаться, моя рука проскальзывает внутрь брюк, освобождая твердый член, когда я прислоняюсь спиной к одному из деревьев. Я сжимаю эрегированный фаллос. У меня все пульсирует, и мне кажется, что я могу кончить вот так, без всяких движений... просто от эротического образа, который сейчас передо мной. Я с трудом сдерживаю порыв, я хочу этого.

«Нет!» – восклицает голос моей совести. Мне и не нужно, ведь я могу получить любую женщину, когда захочу. Тысячи людей убили бы за то, чтобы я трахал их на этом камне. Я делаю еще два шага. Тысячи бы убили, кроме нее; кроме того, она девушка Братта, и это меня бесит. Она ложится на один из камней, сгибает колени, раздвигая ноги, отодвигает в сторону ткань, натянутую между ее складок, и на мгновение я чувствую, как мое сердце перестает биться. Я могу выдержать только столько, поэтому начинаю трогать себя, массировать, теряя рассудок. Мое дыхание становится тяжелым, когда я представляю, как мне понравится вылизывать эту киску, есть ее, пробовать ее влагу, когда она кончает мне в рот.

Я отстраняюсь, чтобы убедиться, что меня не видно. Я разрываюсь между «да» и «нет», потому что мне бы хотелось увидеть выражение ее лица, если бы я показал себя вот так, с членом в воздухе, призывая ее лизать его и прижиматься к нему, пока я трахаю ее рот... Это делает меня сильнее, я не могу сопротивляться ощущениям, которые это вызывает, и я заставляю себя дрочить на ее образ. Я провожу рукой вверх-вниз по своему члену, наблюдая за ней и за пульсирующими под ней венами, интенсивность захватывает меня; я поворачиваюсь, опираясь другой рукой на дерево, и трясу своим членом. Желание сводит меня с ума, и непроизвольно мое горло издает низкий рык, когда я эякулирую, выплескиваясь наружу так, как никогда раньше. Этот момент приводит меня в ярость. Я привожу себя в порядок, как могу, и теряюсь в подлеске. Я снова нахожу участок реки и бросаюсь в холодную воду, чтобы утолить жар. Я ныряю глубоко и выныриваю, разбрызгивая воду во все стороны. Голова раскалывается, и я, как могу, возвращаюсь к месту встречи, о которой мы договорились, пылая от гнева. Я пытаюсь успокоиться, достаю нож и чищу один из апельсинов, в то время как ее образ крутится у меня в голове.

–Простите, сэр, – говорят за моей спиной, – я не рассчитала время и... – «Сэр»...

«Мой полковник»... Хотел бы я быть твоим.

Я смотрю на нее, она без лифчика, и ее соски видны сквозь блузку. Я чувствую, как мое сердце гонит кровь не туда, куда надо.

–Я только что пришел. -Я встаю и бросаю ей апельсин, чтобы она поймала его в воздухе. Пойдем дальше, может, нам повезет и мы найдем кого-нибудь до наступления ночи.

–Не поскользнулся ли он в реке? -спрашивает она, нахмурившись.

–Что?

Он поскользнулся в реке, – повторяет она. Повсюду капает вода.

–Я прохожу мимо нее, не глядя на нее. Я знаю, что если я это сделаю, то мои глаза представят ее обнаженной.

Мы продолжаем идти вниз по течению. Место меняется, местность становится ровной, но блаженство недолговечно, поскольку мы снова входим в болота, где царствуют рептилии и беспозвоночные. Внезапно она вцепляется мне в руку, и я понимаю причину, увидев спускающуюся с ветки анаконду. Я быстро отдергиваю руку, так как прикосновение ее кожи к моей коже напоминает мне сцену в реке.

Прости, – говорит она, когда я отстраняюсь.

–Нам нужно выбираться отсюда. Нам нужно найти место для палатки, уже темнеет, и мы рискуем подвергнуться нападению дикого животного.

Я иду дальше. Через час мы находим огромный кедр на ровной поверхности.

–Мы поставим палатку здесь, – говорю я, разгружая свой багаж.

–Я ищу дрова, чтобы разогреть консервированный суп.

Я вынимаю тюбики из матерчатой сумки, читая инструкции в руководстве. К моему несчастью, в инструкции сказано, что палатка рассчитана только на одного человека. Я пытаюсь подбодрить себя надеждой, что, когда я закончу ее устанавливать, она окажется просторной, но все оказывается наоборот. Она маленькая, даже для одного человека. Я бросаю одеяло внутрь и пытаюсь понять, что, черт возьми, я собираюсь делать на ночь под открытым небом. Рейчел приходит с фруктами и ветками для дров, она не скрывает своего разочарования, когда видит маленькую палатку. Я подавляю свой гнев и иду за дровами, чтобы развести костер, который согреет меня этой ночью. Лейтенант разводит костер, и я подбрасываю еще веток, чтобы усилить пламя.