Текст книги "Вид на счастье (СИ)"
Автор книги: Этта Гут
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)
Глава 2
При одном только взгляде на эти самые простенькие, совсем не женственные, но отлично узнаваемые сережки начал саднить пока так и не заживший сосок, жопа поджалась пугливо, а главное, к горлу подкатило лютое бешенство. Но Серега придержал коней, убеждая себя, что месть – это блюдо, которое традиционно подается холодным. Да и, если честно, не бегать же по офису с криками, что Танька ТТХ отымела его в очко здоровенным страпоном. Как-то присутствовала некая уверенность, что в этом случае ржать будут не над Танькой, а кое над кем другим.
Так что было принято сложное решение с местью повременить, а прежде разработать план. И для начала Серега принялся за Танькой следить. Терся рядом в столовой, кажется этим ее здорово смущая, выходил покурить, едва заметив, что она, накинув куртку, пошла в сторону черной лестницы, которая и выводила на заднее крыльцо, где все курильщики компании и травились никотином. Что уж он таким образом хотел узнать, Серега и сам бы пояснить не мог, но все же кое-какое знание от постоянного соседства с ТТХ вынес: в ушах у нее теперь были другие серьги, не такие как на видосе с ламбадой. Сняла? Потому что из двух только одно колечко осталось? Потому что второе было в сиську Сереге вставлено? Одновременно со страпоном в жопу?!
Сдерживать себя становилось все сложнее, но никаких действий, кроме очевидного – подойти и без долгих разговоров дать по морде, не придумывалось… Гм… Нет, все-таки подойти и ударить по морде, а не дать, потому что такие действия как «дать», «засадить» и даже «сунуть» теперь обрели для Сереги какое-то дополнительное, малоприятное значение.
Чертовы многозначные слова! Долбаный апокаляпсис, в который довелось вляпаться, будто в собачью какашку – воняет, фиг ототрешь, а вокруг все еще и ржут!
Пристальное внимание, которым Серега со дня корпоратива регулярно одаривал Таньку, не осталось незамеченным. Айтишница, которая до этого разве только косилась на коллегу из PR-отдела, теперь вдруг начала, сука такая, ему улыбаться! Этак приветливо-зазывно, но при этом чуть смущенно и вроде бы неуверенно. «Знает кошка, чье мясо съела!» – злобно думал Серега, окончательно уверившись, что вычислил-таки мерзавку, которая трахнула его, будто подгулявшую девку. Насильно! Баба! Мужика! Застав в тот момент, когда он был особенно беззащитным, потому что немножко выпил с горя! Сука-а-а-а!
– Ну ничего! Ничего! – бормотал Серега себе под нос. – Уж я тебя! Уж я тебя так, что сидеть ровно неделю не сможешь, тварюга! И не таких уму-разуму учили!
Возникший в голове план мщения был коротким, как выстрел, и метким, как пуля. О том, что она дура, Серега постановил не думать и вообще послал все сомнения и колебания на уровень великой еврейской реки Иордан, определенный в старом филологическом анекдоте как «по х@й». Да! По х@й! Вот так! Серега прихватит эту самую Таньку-Танк, соблазнит ее своим поруганным телом, влюбит в себя, а после заманит в койку и оттрахает так, чтобы век не забыла! Отыграется по полной! Чтобы знала, зараза, каково это так вот с мужиками поступать!
Реализовать задуманное, как ни странно, удалось легко. Услышав предложение вместе выпить по бокальчику пива, Танька засмущалась, будто школьница в пубертате, потупила карие (коровьи, блядь!) глаза, обрамленные неожиданно густыми и нереально длинными ресницами, а после пробормотала короткое: «Давай!»
Пить сели в небольшом пабе неподалеку от работы. После первой же кружки, Серега сделал следующий коварный шаг и для начала заказал еще и водочки. Танька отказывалась, но потом сдалась: позволила налить и себе. Серега опрокинул в себя рюмаху, проследил за тем, как то же сделала Танька, и спросил про тот самый видос с танцем, который появился в сети в воскресенье.
– Видела его, – опять смущаясь, отозвалась Танька и нервным жестом заправила за ухо постоянно сваливавшуюся на лицо прядь темных блестящих волос.
– Кто снимал, не знаешь?
– Да там многие снимали. Я особо не обращала внимания. Уж очень сильно офигела, когда ты меня пригласил. И отказаться – никак, конкурс же. И соглашаться… Короче, сложно мне было соглашаться.
– Почему? – уточнил Серега и затаил дыхание, почему-то ожидая каких-то признаний.
– Пьяный ты был.
– Можно подумать, ты трезвенница-язвенница.
– Не язвенница, – согласилась Танька и засмеялась. – Но почти не пью. Не люблю ощущение потери контроля. Да и… опыт нехороший в свое время был, с этим делом связанный.
– О как! – хмыкнул Серега и налил по второй.
Танька тяжело вздохнула, глянув на рюмку, однако возражать не стала и выпила, впрочем, после передернувшись. «Ишь, фифа какая!» – злорадно подумал Серега и задал следующий наводящий вопрос:
– А сережки ты чего поменяла?
– Заметил? – Танька глянула быстро, как показалось, с неуверенным кокетством.
Она, что же, реально думает, что Серега?.. Нет, серьезно?! С другой стороны… Волосы у нее красивые, и глаза… И смеется она хорошо, жаль, что редко. Серега вдруг обозлился сам на себя и разлил по третьей.
– Я не буду, – начала Танька, но Серега был неумолим.
В итоге они-таки допили заказанный графинчик, а потом взяли такси и переместились сначала в круглосуточный магаз, а после и к Сереге на квартиру. Танька, несмотря на явно непривычную дозу «беленькой», поддатой совсем не выглядела, а вот Серегу неожиданно накрыло. Но не отступать же теперь от намеченного плана страшной «мсти»! Враг должен быть повержен на еще утром постеленные чистые простыни, потом мстительно оттрахан, а затем с позором изгнан!
Так что Серега пересел к Таньке поближе, а после, улучив момент и затаив дыхание, пристроил потную от предвкушения и азарта ладонь той на бедро чуть выше колена. Почему-то казалось, что под бесформенными штанами окажется что-то, что требовалось так вот категорически прятать – как минимум, жирное. Но первое впечатление было вполне… приятным.
– Ты… – выдохнула Танька и подняла глаза. – Ты… Я так давно смотрела на тебя. А когда на корпоративе ты меня пригласил… Я… Я вдруг стала надеяться.
«И, воодушевленная этим светлым чувством, поимела меня пьяного в извращенной форме, подлюка этакая?!» От этих мыслей пальцы, которые все еще покоились на чужом бедре, невольно сжались, но Танька пищать и жаловаться на возможные синяки, как точно бы сделала Леночка, не стала, а вдруг сглотнула и задышала чаще.
– Пошли в койку, – мрачно велел Серега.
– Сначала в ванную, – возразила Танька и поднялась, смущенно спрятав нервно сжатые кулаки в карманах своих ужасных штанов. – Дашь полотенце?
Она так мило смущалась! Настолько по-женски, несмотря на привычный мужиковатый стиль поведения! «Эта милашка отымела тебя в зад!» – напомнил себе Серега и встал, чтобы выдать Таньке требуемое.
Она вышла из ванной только в этом самом полотенце, и Серега после, уже сам забравшись в душ, только и делал, что вспоминал сложные узоры татуировок у Таньки на плечах и на груди. Кстати, интересно, какая она у нее? Совсем… прыщи? Или того хуже: уши спаниеля? Задница, по крайней мере, обещала быть ничего. Хотя бы потому, что ноги оказались совсем не жирными, а вполне себе стройными. Не от ушей, как было модно показывать по телику, а… нормальными. Разве что тоже татухами изрисованными. Будет интересно рассмотреть, что там, а может, даже узнать, что именно с каждым изображением для Таньки связано. Не случайные же знаки и рожи она себе на теле набивала просто чтобы было!
Выходить из ванной, чтобы оказаться в освещенной ночником спальне, у кровати, на краю которой сидела чужая, по сути, и голая девица, оказалось неожиданно стремно. И в то же время возбуждающе. Особенно ясно это стало после того, как выяснилось: никаких «ушей спаниеля» или «прыщей» у Таньки не имелось. У нее вообще была отличная фигура!
– Чего ты все это добро прячешь-то? – даже поинтересовался Серега.
– Одно из проявлений ПТСР, – непонятно пояснила та, дернув уголком рта.
– Это что еще такое? – проворчал Серега и, решившись, стянул с бедер полотенце – будто театральный занавес отдернул.
– Ты такой красивый, – с проступившей хрипотцой в голосе отозвалась Танька и потянулась к самому ценному, нежно сжала в ладони, а после с видимым удовольствием приняла Серегин член в рот.
Бля-я-я… У нее оказался шарик в языке! Шарик! В языке! Которым она гладила, который она прижимала, с которым знакомый по ощущениям процесс оказался таким, что на какое-то время Серега на хрен забыл вообще обо всем. И о своих планах мести, и о непонятной аббревиатуре, которой Танька объяснила свой внешний вид. Воистину эта ранее казавшаяся ничем не примечательной девушка знала, что делала, когда облизывала и сосала, глядя исподлобья зовуще и в то же время как-то, что ли, покорно. Когда после сама раскатала по Серегиному стояку презик. Когда сначала направляла его действия хриплым страстным шепотом, от которого аж в зобу дыхание спирало, а потом просто стонала и выгибалась, напрягая мышцы там, внутри.
Мамоньки мои! Фемдом? Какой, на хрен, фемдом, если… вот так все? Если ни намека?.. Но тогда… зачем? Зачем Таньке было делать то, что она сделала с ним, с Серегой?
Додумать он не успел: мысли спутались, яички поджались, член стал сверхчувствительным, а после яростный ритм этого сладко-мучительного напряжения взорвался оглушительно ярким оргазмом. Серега кончил, громко, в голос, подвывая от полноты чувств, а после без сил рухнул на Таньку, уткнувшись носом ей в татуированное плечо.
И вот зачем эта дура посягнула на пьяного Серегу? Вот зачем? Зачем глумилась: прокалывала сосок, брила фигурно лобок?.. Если бы не это…
Стоп!
Серега даже томно прикрытые глаза вытаращил. Сто-оп! А ведь действительно: зачем? Как-то теперь казалось, что подобное ну совсем не в Танькином духе. То есть, ну вот вообще нет. Несмотря на свою мужиковатую внешность и инфу про увлечение страпоном (кстати, никак Серегой не проверенную!), она на поверку оказалась милой и даже женственной, а главное, без закидонов, кренделей и прочей хрени…
Но ведь серьга!
Решившись на месть, Серега переложил ее в прикроватную тумбочку, чтобы в определенный момент, когда покажется, что пора пустить в дело главный козырь, вытащить ее и предъявить. По этого чудо-момента, если следовать все тому же плану, было еще далеконько, но Серега вдруг понял, что осуществлять задуманное: то есть, планомерно влюблять в себя Таньку, чтобы потом злобно бросить, – он не станет никогда. Так что теперь он просто дотянуться до ручки выдвижного ящика, нащупал в нем сережку, а после показал ее Таньке.
– О! – сказала та.
– Потому серьги и пришлось поменять, что такая у тебя одна осталась? – спросил Серега, пытаясь все-таки раскрутить в себе злобу, которая делать это никак не хотела, а после, стащив презерватив, отшвырнул его.
– Ну да, – поразительно спокойно для пойманного с поличным преступника согласилась Танька и потянулась к Сереге.
Судя по всему, приласкать хотела, прикоснуться как-то, может, даже поцеловать, но Серега уклонился, а после и вовсе встал с кровати. Мозги словно бы заклинило. Так, будто в башке было не всем известное серое вещество, а органчик, как у прописанного Салтыковым-Щедриным градоначальника из города Глупова. Помнится, у того все закончилось плохо. А что будет с Серегой? Одно казалось понятным: никакой дальнейшей «мсти» не выйдет. Настроя не хватит. Сомнения замучают. Да и вообще: трахнул в отместку, ну и хватит. Плюнуть и забыть! А впредь не напиваться до изумления.
Глава 3
Танька смотрела тревожно своими по-коровьи беззащитными глазищами, чуяла, зараза, что что-то не то происходит. Ну Серега и не стал затягивать, резко велев:
– Поднимайся. Мы квиты. На этом все. Просто вали отсюда и серьгу свою забери.
Теперь у Таньки вид сделался таким, будто она действительно была коровой, и Серега ее только что на убой приговорил. Но потом поразительно длинные и густые ресницы опустились, скрывая болезненно напряженный взгляд. Танька хмыкнула, подкинула серьгу на ладони, а после зажала ее в кулаке – так крепко, что косточки побелели.
– Откуда она у тебя? – Голос был спокойным, словно и не смотрела Танька только что на Серегу отправленным на бойню животным. – Хотя чего я спрашиваю? Вы ж с Леночкой…
– Эта-то тут при чем? – скривился Серега и, подобрав полотенце, замотался им.
На душе было погано. Будто и не справедливое возмездие только что свершилось, а какая-то мерзость произошла.
– Ну так сережка эта у нее была, – по-прежнему спокойно пояснила Танька, тоже встала и начала одеваться, повернувшись татуированной спиной.
Серега глянул на то, как скалятся на него какие-то дикие сине-черные рожи, и отвернулся, отрезав:
– Не п@зди!
– Это легко доказать, – возразила Танька и, выпрямившись, осмотрелась. – Где у тебя комп?
Так и получилось, что ровно через пять минут Серега получил возможность сначала наблюдать, как легко умелый человек может обойти пароли, запреты и препоны, чтобы взломать систему компанейской службы безопасности, а после проникнуть в базу данных, в которой хранились записи со всех камер. Ну, наверно, конечно, не за все время существования, но объема памяти хватило, чтобы найти искомое. Так что еще через какое-то время Серега уже смотрел запись очередного дебильного конкурса с того самого долбаного корпоратива, который и стоил ему анальной девственности. Сам он это соревнование в «Угадай какую-то херню» уже не помнил абсолютно, хотя в тот момент все еще физически присутствовал в зале. А вот Танька тогда проиграла, после чего, выполняя желание победительницы, и вынула из уха серьгу. Вынула, а после положила ее на раскрытую ладонь… Леночке.
В голове что-то щелкнуло. Шестеренки было засбоившего «органчика» закрутились и, пожалуй, впервые после того утра, когда Серега проснулся с больной жопой и дурной головой, заработали четко и в полную силу. Куда там швейцарским часам или даже Кремлевским курантам!
– А скажи-ка мне, подруга ты моя компьютерно прошаренная, можно ли посмотреть аккуратненько или не очень, что за человечек выложил в сеть в воскресенье видосик, на котором мы с тобой ламбаду отплясываем?
Танька вздохнула, но опять-таки спорить не стала – только пальцы запорхали над клавиатурой. Поиски заняли еще меньше времени, и очень скоро Серега узнал, что выкладка была произведена со свежезаведенного фейка, и что фейк этот зареган с того же ай-пи, что и другой компанейский аккаунт.
– Ну и чей он?
Танька вместо ответа нажала еще несколько клавиш, а после все так же молча довернула монитор в сторону Сереги.
– Леночка… – как-то совсем не удивившись увиденному и при этом все-таки ощущая натуральный шок, констатировал тот и схватился рукой за лоб.
– Ну? Теперь уже могу валить, как ты и желал, или тебе от меня еще что-то нужно? Ты не стесняйся! Любое ваше желание, как говорится!
– Что? – переспросил Серега, слишком сильно занятый переосмыслением всего того, о чем думал последние две недели.
– Я говорю: мне валить или?..
– Валить?
– Так. Ладно. Все понятно, – Танька, через, казалось бы, непробиваемое спокойствие которой, вдруг что-то все-таки просочилось, раздраженно ударила ладонями по столешнице по бокам от ноутбука и поднялась. – Ничего. Переживу. И не такое…
– А? – снова переспросил Серега.
Смерив его взглядом, будто врач больного – разве что лобик на предмет высокой температуры не пощупав, – Танька махнула рукой и двинула к выходу. Серега дернулся, ухватил ее за локоть… и тут же был вынужден скорчиться, хватая воздух разинутым ртом и округляя разом пересохшие от слишком сильной выпученности глаза. Прилетевший удар по яйцам был сильным и точным. А главное, заслуженным.
– Пох-ходи, – прохрипел Серега, откашлялся и попробовал еще: – Погоди! Мне нуш-шно…
– Правда? Тебе? Нужно? – уточнила Танька.
– Ош-шень!
– Если ты думаешь…
– Я вообш-ше не думаю. Ох! – Тут пришлось прерваться на подольше, чтобы окончательно восстановить способность к внятной речи, но после Серега все-таки продолжил: – Думал бы, не сделал бы всего того, что сделал. А так…
– Мне всегда казалось, что ты совсем не идиот. Что ты забавный, авантюрный, но вменяемый.
– А мне казалось, что ты меня изнасиловала пьяного дилдаком в жопу, а после еще и подшутила с особым цинизмом!
– Что?!
– Хрен в пальто! – отрезал Серега, распрямился и решительно ткнул себе пальцем в сосок. – Утром после корпоратива твою сережку я нашел здесь.
– Где? – Теперь явно настала очередь тупить Таньке.
На этот раз рифмовать Серега не стал, хоть извечная тяга к складному словоблудию и зачесалась где-то под ложечкой, а просто взял и пересказал все: и про засосы, и про выбритый фигурно член на лобке, и про пострадавшую сиську, и про задницу, в которой обнаружился презерватив…
– И ты подумал, что это я? – пораженно выдохнула Танька и развела руками.
– Ну да, – вяло откликнулся Серега. – Леночка сказала, что ты… это… БДСМом увлекаешься и любишь мужиков… ну… страпоном в жопу…
– И ты сразу поверил и решил отомстить, трахнув уже меня… Ну спасибо хоть не в жопу!
– Прости.
– А я-то губу раскатала…
Танька повернулась и все-таки пошла прочь, но Серега вновь поймал ее за локоть.
– Мало получил? – мрачно поинтересовалась та и отступила с брезгливостью на лице.
– Достаточно. И не только от тебя. Совершенно не представляю, как быть, если эта тварь все, что провернула со мной, надумает выложить в сеть.
– Чем ты ее так разозлил-то, мститель? Тоже чего-то там себе надумал на ровном месте и…
– Жениться отказался, – перебил Серега и нахохлился. – И да, выходит, что на ровном месте – не из-за какой-то суперважной причины, а просто потому, что не хотел. А почему она все это на тебя повесить решила… Честно, не знаю. Могу лишь сказать, что Ленку от одного только упоминания твоего имени колбасить начинало. Что уж у вас там произошло…
– Что было, то прошло. Я ж не Леночка, чтобы языком трепать, – раздраженно откликнулась Танька и даже ногой притопнула.
– Я знаю. А потому… Пожа-а-алуйста, помоги-и-и, – проблеял Серега, неосознанно уподобляясь Миле Йовович в «Пятом элементе», и молитвенно сложил ладошки – дебил дебилом.
Танька помолчала. Вздохнула. Переступила с ноги на ногу, а после… После взяла да и пообещала сделать, что сможет. И ведь сделала, помогла! Да так, что Леночку из компании чуть было не уволили. Как-то вдруг оказалось, что она не только потеряла в недрах своего компа очень важные документы, пересланные ей из головного офиса, но еще и серьезных ошибок наделала в финансовых отчетах. Скандал вышел громким. Речь зашла не только об увольнении, но даже об уголовном деле, однако потом спецы из IT-отдела выяснили, что на Леночкин аккаунт была совершена хакерская атака.
В итоге перед пострадавшей ни за что ни про что сотрудницей извинились и даже предложили перевод как раз таки в головной офис, айтишникам выдали премии, а Сереге… Сереге Танька принесла флешку со всеми сделанными Леночкой видеосъемками и ей самой написанное заверение, что более у нее никакого компромата на бывшего любовника нет.
– А если что и осталось, то использовать она это побоится. Не дура. И с первого раза поняла, что может случиться, если вновь пакостить начать, – пояснила Танька, усмехнувшись криво.
– Смотрела, что там? – мрачно поинтересовался Серега и покрутил в пальцах флешку.
– Бутылка из-под вина, если тебя интересует именно это.
– Бывает и хуже, – подумав немного, постановил Серега и вздохнул.
– Я знаю, – согласилась Танька и повернулась, чтобы уходить.
– Погоди! – Серега привычно потянулся, чтобы придержать ее за локоть, и только в последний момент успел прикрыться, чтобы вновь не получить по самому чувствительному.
– Ты, помнится, спрашивал, что такое ПТСР? – Ничего такого Серега не помнил, но на всякий случай закивал энергично, косясь на Танькины ноги – боялся, что она опять неожиданно коленом саданет. – Это расшифровывается как посттравматическое стрессовое расстройство. Тяжелое состояние, которое возникает после какого-то сильного травмирующего воздействия на психику человека. Разового или неоднократного… Так вот я свое неоднократное получила как раз в результате насилия, Сереж. После того, как меня долго и с удовольствием трахал отчим. Выболтаешь это – урою. Тебе говорю только затем, чтобы ты понял: я знаю, что такое насилие, знаю на своей шкуре, так что никогда бы… – Тут она замолчала, постояла, склонив голову, и продолжила уже о другом. – А то, что произошло между нами… Ну, что тут скажешь? Ты забудешь. И я… Схожу на несколько лишних сеансов к психологу, проработаю… И тоже постараюсь забыть.
– Не надо! – взмолился Серега.
Эта тяжелая информация, которой Танька решила поделиться, легла на плечи и совесть тяжелым грузом. Если до того Серега ел себя поедом за глупость и необдуманность решений, за то, что оказался таким управляемым и так легко повелся на чужую ложь, то теперь он показался себе и вовсе откровенным дерьмом. Тем более что Танька-то на поверку оказалась как раз пипец какой классной! И чисто человечески, и, как ни крути, физически!
Серега потратил немало муторных ночных часов, чтобы разобраться в себе. Крутился, сопел. То натягивал на себя одеяло, то сбрасывал его, и думал, думал, думал… И все для того, чтобы в конце концов понять: он хочет Таньку себе. Другом (почему-то не получать свести это до гендерно верного «подругой»). Или кем-то особым, о ком можно было бы сказать друзьям и единственному близкому человеку – бабушке – как то так: «Знакомьтесь, это моя девушка»…
Хотя, почему «или»? Ведь если бы кто-то предложил Сереге выбирать между этими двумя вариантами, он опять бы забуксовал. Потому что да, регулярно вспоминался офигенный минет, да и все прочее тоже… Но все же главнее было другое: уж очень правильными, вызывающими уважение оказались реакции Таньки на ситуацию, в которую она оказалась вовлечена. Сначала Леночкой, а после и Серегой, тупым бараном пошедшим у той на поводу. А потому… Потому больше всего хотелось, чтобы после всего случившегося и Танька Серегу если не уважала, так хоть бы не презирала. Для начала. А там, глядишь, и до чего-то другого отношения дотолкать удастся. Только бы уговорить ее поверить, согласиться просто сесть и поговорить. Просто поговорить!
– Не надо забывать, Тань! Потому что случившееся между нами было… офигенно. И я… Я хотел бы… Только не бей меня! Я хотел бы, чтобы мы начали с начала. Понимаешь? От нулевой отметки. А еще чтобы мы вместе встретили Новый год. Правда, я обычно праздную его вместе с бабушкой, но она, вот увидишь, классная.
– Прям перспектива огонь: вместо одного черта еще и чертова бабушка… Просто трэш, угар и…
– Апокаляпсис! – закончил за нее Серега удрученно.
– Апо… Что?!
Глаза у Таньки стали по-совиному круглыми, Серега глянул и засмеялся:
– Ну, а как иначе-то, Тань, если я по итогу всех этих анально-корпоративных приключений вляпался в тебя так, что, похоже, всей моей прошлой жизни настал полный и категорический армагендец?
