Текст книги "Над Землей (СИ)"

Автор книги: Эстер Фавор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

Глава 18

Глава 18

Безусловно, Шигган – глава Сопротивления и Главный Учёный с Платформы – глава Олимпа, один и тот же человек.

В первые несколько секунд, изучая столь многочисленно виденное лицо со всевозможных экранов Платформы, я, конечно же, засомневался.

Что, если я не первый, кто смог спуститься вниз? Вдруг передо мной одна из репродуктивных копий Главного Учёного, сумевшая сбежать прежде, чем отдать последний долг Сообществу? Копия, которая не смогла мириться с чудовищными методами Олимпа и теперь возглавляет Сопротивление?

Но кляп во рту и столь "радушный" приём отмели всё сомнения. Это он – собственной персоной. Сбежавшему двойнику незачем было бы меня убивать. Ведь меня никто не подсылал, соответственно, ни одному способному хакеру не удалось бы узнать обратное. Это он. Заправляет и там, и там. Для чего? Для каких целей?

Я сидел на грязном полу со слипшейся соломой, облокотившись на серую, всю в бороздах от острых когтей стену, и не знал, что думать.

Вдруг стало нестерпимо страшно за Найю, за детей, находящихся в непосредственной близости от главной угрозы. Но поразмыслив, я себя успокоил. Если бы Он хотел, то давно бы уже положил конец Сопротивлению. Они нужны Ему. И мне остаётся лишь ломать голову – для чего?

Стеклянная стена моего заточения отражала мои опущенные плечи, поникшую голову, обречённость на лице.

Зря я сказал Найе об Олимпе. Если она решит выяснить правду, от неё мигом избавятся. Ладно, что со мной уже покончено, но я, не подумав, поставил под угрозу любимого человека. Что со мной не так? Зачем я всё порчу?

Я в сердцах треснул кулаком о стену. Рука отдалась болью. Так мне и надо! Идиот!

А вот Найя умнее меня. Да. Если и решит докопаться до правды, то не будет лезть на рожон. Не будет напрямую задавать опасные вопросы. Поступит хитрее. Я облегчённо выдохнул. Она не пропадёт. Нет.

В идеале было бы превосходно, если бы она забрала детей и уехала вместе с ними подальше отсюда. На другой конец земли. Затаилась бы в укромном месте и прожила долгую и счастливую жизнь. Как и дети.

Мало вероятно, конечно, что она так поступит. Не в её это духе. Впрочем, мне ничего не мешает мысленно представлять счастливый исход, успокаивая тем самым своё истерзанное сердце.

Хорошо хоть мучаться осталось недолго. Найя сказала, что я не протяну до утра. Ей больше известно о Ви-ранениях и я ей верил. Всей душой желал, чтобы она оказалась права. Не хочу сидеть дольше, полностью бесполезным в этом застоявшемся смраде чужих нечистот и изводить себя бесконечными вопросами. На которые я уже никогда не узнаю ответы.

Я встал на ноги и поднял футболку в надежде увидеть в отражении стены ещё больше разросшуюся паутину моей смерти.

И обомлел.

Стянув через голову кофту, я сдёрнул повязку со своего плеча.

Небольшой красно-розовый шрам.

Ни обугленных краёв, ни зловещих чёрных линий.

Абсолютно здоровое тело.

Превосходно. Значит, смерть отменяется? Я имею ввиду смерть от Ви-луча. Теперь меня ждёт одинокий выстрел в голову где-нибудь на задворках леса?

И не сегодня утром, а лишь тогда, когда они заподозрят что-то неладное от того, что я все никак не умираю.

Раздался щелчок открываемой двери. Пришли проверять? Так скоро? Или уже прошло много часов? В бесконечном потоке мучавших меня вопросов я не мог достоверно следить за ходом времени.

Я быстро натянул обратно кофту. Пока я не готов открыть им правду и позволить себя убить другим способом. Нужно хорошенько обдумать случившееся и решить, как с этим поступить. Пораскинуть мозгами и придумать способ отсюда выбраться...

Послышались лёгкие шаги. И, через секунду, с той стороны прозрачной стены передо мной предстала... Найя!

Пустили попрощаться со мной?

Маловероятно.

Беспокойный взгляд. Напряжённые скулы. Через плечо перекинута лямка с оружием. Найя шагнула к сенсорной панели и набрала код. Когда прозрачная стена начала плавно отъезжать в сторону, она быстро шепнула:

–Пошли.

Вперив удивлённый взгляд в её спину, я в ту же секунду последовал за ней. Мы вышли в тёмную ночь. Я с наслаждением вдохнул свежий чистый воздух.

–Ужас! Как ты только там дышал? – шепнула Найя рядом. Глаза привыкли к темноте, и я увидел её очерченную тенями фигуру. Так же я разглядел два тела, приваленных к стенке ранее пленяющего меня фургона. – Не переживай, это просто снотворное, – успокоила она меня со смешком в голосе. – Времени мало. Пойдём.

Мы, пригнувшись, полубежали по ночному лесу. Вдали раздавались редкие приглушённые голоса. Слышался смех. Кто-то кому-то крикнул, чтобы тот уже наконец заткнулся. Я видел далёкие одинокие огни ещё горящих костров. Эти люди даже не догадываются, что причина, заставляющая их вести такой аскетичный образ жизни, находится буквально в паре шагов!

Наконец, мы достигли стоянки машин. От той, на которой приехали мы, отделилась пара теней и пошли к нам на встречу.

Анин и... Тоббис. Он что тут делает? Где его сестра?

Найя поворотила мой вопрос вслух:

–Ты что тут делаешь? Я же просила не отходить от сестры и вести себя тихо.

Тот молчал, упрямо выпятив подбородок.

–Прости, – шепнула Анин. – Никак не смогла заставить его остаться в трейлере. – Затем она протянула Найе мой рюкзак: – Ты уверенна, что поступаешь правильно?

–Да, – коротко ответила Найя.

Она отнесла рюкзак в багажник и, вернувшись, крепко обняла Анин:

–Позаботься о детях. Береги их, как своих собственных.

–Конечно, – шепнула Анин.

–А ты, – отпустив Анин, обратилась Найя к Тобу, – береги сестру.

Он уверенно кивнул и, сорвавшись с места, крепко её обнял. Найя поцеловала тёмную макушку его головы и, на секунду крепко прижав к груди, отпустила.

–Ну всё. Нам пора, – надтреснутым голосом шепнула она. Обошла машину и заняла водительское кресло.

Наши с Тоббисом взгляды встретились. Сведённые челюсти говорили о том, что он силится не плакать. Я опустился на колено рядом с ним и схватил за плечи:

–Я вернусь за вами. Слышишь? Вернусь и уже никогда не покину. Обещаю. Ты только меня дождись, ладно?

Он кивнул, не в силах говорить. Я притянул его к себе и крепко обнял. Он обнял меня в ответ, уткнувшись лицом в моё плечо.

–Ниро? – напряжённым шёпотом позвала Найя.

Я заставил себя разжать объятия и поднялся. Кивнув Анин, я забрался в машину и хлопнул за собой дверцей. Машина, чуть откатившись назад, развернулась и покатила прочь от стоянки. Я не оборачивался, силясь сдержать слёзы. Тяжело оставлять детей здесь, но за нами пустят погоню. А их не тронут. Они не представляют угрозы.

Мы отдалялись всё дальше на максимально возможной скорости, позволявшей ехать между деревьями. Где-то вдали раздался раскат грома. Будет дождь?

–Отлично, – шепнула Найя, всё ещё опасаясь говорить громко. – Смоет наши следы.

–А куда мы, собственно, направляемся?

–К платформе, – пожала она плечами. – Там они меньше всего нас будут ждать.

Правильно. Я и сам бы её уговорил туда ехать, если бы дело обстояло по-другому. Тем более, что наши враги даже не догадываются, что я знаю способ, как на неё забраться.

–Так зачем? – бросила на меня озадаченный взгляд Найя. – Зачем ты пообещал Тоббису, что вернёшься?

–Чтобы он меня ждал.

–Не слишком ли это жестоко?

–Не думаю, – пространно ответил я. Она ещё не знает, что я больше не смертельно болен. Оставлю это на потом. Как-никак мы мчим на высокой скорости и неизвестно, как она отреагирует на это известие.

Она нахмурилась, но не стала дальше выяснять причины моего поступка.

Через несколько минут она задала вопрос, который, по всей видимости, волновал её гораздо больше:

–Что ты имел ввиду, когда сказал, что Олимп здесь?

–Шигган. Он и есть Главный Учёный, заправляющий Олимпом.

Руль метнулся в сторону, когда она во все глаза уставилась на меня, поражённо выдохнув. Этот разговор тоже нужно оставить на потом. Когда Найя справилась с управлением, я предложил:

–Обсудим это, когда сделаем привал?

Она снова бросила на меня недоумённый взгляд и неуверенно кивнула:

–Да. Да, наверное, так будет лучше.

Мы ехали в молчании всю оставшуюся ночь. Гром звучал всё чаще; протяжно, зловеще. В самый раз для беглецов, каждую секунду ожидающих опасность. Я заметил тенденцию, что каждый раз после ярко-голубого всполоха молнии в дали, гром звучал лишь несколько секунд спустя. И мы с Найей вздрагивали после каждого. В итоге наша реакция начала нас забавлять своим абсурдом, и мы не смогли удержаться от смеха над собой.

Занялся рассвет. Тяжёлое небо не пропускало ярких лучей солнца, взяв его в плен. Оттого утро казалось бесцветно-серым. Дневные краски, что сопровождали нас на протяжении всего пути до базы – яркая зелень деревьев, травы, неиссякаемая палитра цветов – всё как будто померкло. Но и в этом сером свете я сумел разглядеть красоту. Ведь не зря глаза Найи именно такого оттенка.

Наконец, начал покрапывать дождь, гром прекратил дергать нас за струны натянутых нервов, и я поднял голову вверх, наслаждаясь мягко барабанящими по моему лицу каплями небесной воды.

И тут до меня дошло… Найя не в курсе про отмену моей скорой кончины… тогда?..

–Так какой у тебя план? Зачем ты вытащила меня из камеры?

Она скосила глаза в мою сторону и криво улыбнулась:

–Обычно в таких случаях говорят – спасибо.

–Конечно, я тебе благодарен! – с жаром воскликнул я и уже спокойней добавил: – Ты даже не представляешь насколько. Но раз я не должен был протянуть до утра..?

–Ниро, – вздохнула она. – Их история изначально не клеилась. Я имею ввиду – не клеилась с тобой. С тем добрым, восторженным, заботливым и смелым человеком, каким я тебя узнала. Ты рисковал жизнью ради нас! – Она усмехнулась: – Другое дело, если Ви-дрон выстрелил в тебя случайно, ведь однажды мы столкнулись с одним, который в тебя стрелять не хотел, но я вспомнила схватку с Тирнами. Они не пустили бы их по нашему следу, будь ты «специально-внедренным» человеком. Тирны слишком непредсказуемы. И даже, если бы они тебя не тронули, то скорее всего убили бы меня. И тогда кто бы помог тебе внедриться? – улыбнулась она. – Я поняла, что они врут. Вот только не понимала зачем. Ещё этот кляп… Они не хотели, чтобы ты хотя бы попытался опровергнуть их историю, а потом Шигган приказал тебя убить. Пришлось соображать очень быстро. Я соврала про утро и придумала заточение в камере лишь для того, чтобы выиграть время. Раз они не хотели по каким-то причинам, чтобы ты нам помог – теперь-то я догадываюсь по каким – то мы сами, ты и я, избавимся от платформы. Я сказала Анин, чтобы, когда ей начнут задавать вопросы, она сказала, что я говорила что-то про горы, скрыться там, что слишком привязалась к тебе, чтобы допустить твою смерть. На самом деле мы приедем к платформе, и я попытаюсь снизу добраться до системы. – Найя пожала плечами, сосредоточено наблюдая за дорогой впереди: – Я пока не представляю как, но обязательно что-нибудь придумаю.

Я же говорил, что она умнее меня. Невероятный человек! Не знаю, как такое возможно, но в эту минуту я стал любить её ещё сильней! Одна против целого мира; бесстрашная, настойчивая, находчивая! Нет. Не одна. Не теперь. Вдвоём. Навсегда.

И тут дождь начал лить с невероятной силой! Капал, себе, капал и раз! – как польёт, как из водопада! Я улыбнулся: на ум тут же пришло заставляющее замереть сердце воспоминание – прошло волной по всему телу, до самых кончиков пальцев.

Буквально в считанные секунды мы промокли до нитки. Ветер обдувал со всех сторон из-за высокой скорости; я чувствовал его холодные порывы на своей коже, но не мёрз. А вот Найя через несколько часов застучала зубами.

Время близилось к обеду, а дождь не прекращался. Стал чуть менее интенсивней, но продолжал свой нескончаемый поток.

Найя дрожала всем телом, но останавливаться не планировала.

–Нет. Я в порядке. Мы ещё недостаточно далеко, – возразила она мне, когда я предложил переждать дождь.

По её взгляду я понял, что спорить с ней бесполезно, и проклял дождь. Ну почему сейчас не сезон засухи?

Хотелось есть, спать хотелось ещё больше. Не представляю, каково Найе, с учётом того, что ей ещё и приходится управлять машиной.

Её сосредоточенное лицо, жажда, с которой она желает уехать как можно дальше, красноречиво говорили, что против неё самой мне её не защитить.

Оставалось смиренно сидеть и ждать, когда, по её мнению, можно будет сделать остановку.

Мы продолжали ехать весь день. Моё сердце страдало от вида попеременно вздрагивающего тела Найи. Дождь наконец-то кончился, робко показалось солнце, лишь для того, чтобы через несколько часов безапелляционно уйти в закат. С каждым километром пути, оставленного позади, туч становилось меньше, небо рассеивалось, окрашиваясь в насыщенно-сиреневые и тёплые оранжевые тона. Невероятная красота. Красота угасающего дня.

Где-то ещё через пару часов, когда стало совсем темно, но света ещё хватало, чтобы видеть друг друга, Найя сбавила скорость. Мы ехали среди деревьев и кустов. С правой стороны, позади кустов и другой растительности, высились протяжные скалы. Их серые камни, увитые плющом, выпирали то слишком близко, то терялись из виду.

Прямо по курсу высился особенно выдающийся на метра три влево край скалы. У его основания, близко друг к другу росли кусты можжевельника.

Я думал, Найя его объедет, но она порулила машину прямо в глубь кустов. Я испугался, но увидев гуляющую улыбку на устах Найи, расслабился. Она знает, что делает.

Мы проехали в глубь кустов и оказались в достаточно высокой и широкой пещере, которая метра через два поворачивала вправо, сужаясь и уменьшаясь.

Отличное место для тех, кто прячется. То есть для нас. Я поразился насколько хорошо Найя ориентируется в местности и что знает столько необыкновенных мест.

Машина, направив фары в голубь пещеры, остановилась. Найя повернулась ко мне и вымученно улыбнулась:

–Добудешь дров?

–Конечно! – я мгновенно выпрыгнул из машины и вышел из нашего укрытия.

Я старался как можно скорей отыскать подходящие для костра ветки, но выходило недостаточно быстро. Найя там мёрзнет, а мне попадаются лишь тонкие прутики!

Через двадцать минут мои поиски дали результаты, и я вернулся в пещеру.

Найя сидела, привалившись спиной к щербатой стене скалы, укутанная в покрывало. Она успела установить палатку и блоккеры. Я сложил дрова недалеко от неё и через несколько минут разжёг костёр. Достал воду, хлеб, сыр и присел рядом.

–Найя? – позвал я, протягивая ей воду.

Она медленно открыла глаза и устало-благодарно улыбнулась. Освободив руку из плена покрывала, она приняла бутылку и жадно впилась в неё губами. Затем мы молча поели. Еда, как будто бы, придала ей сил, и она, с усилием оттолкнувшись от стены, придвинулась ближе к костру. Грея ладони над огнём, она посмотрела через плечо на меня:

–Ты уверен, что Шигган – глава Олимпа?

–Да.

–У него есть волосы и всё такое...

–Меня это тоже удивило. Но это он. Я на протяжении двадцати пяти лет видел его лицо на всех экранах Платформы, в каждом обучающем ролике. Слышал его голос. Я не могу ошибаться. Нет.

–Но зачем? Зачем он одновременно борется и против платформы, и против нас?

–Ты сама ответила на свой вопрос несколько дней назад, когда рассказывала мне о любви.

–Власть? – подняла она брови. – Считаешь, дело во власти?

–В абсолютной, – кивнул я. – Главенствуя в обоих мирах, он контролирует незримый баланс между ними, не позволяя одержать верх ни одной из сторон.

–Но Шигган – Глава Сопротивления – знает, что платформа высасывает жизнь из планеты!

–Когда она омертвеет окончательно, он всегда сможет спрятаться на Платформе, – пожал я плечами.

–Если доживёт, – усмехнулась Найя.

–Не он, так его репродуктивная копия.

–Да, точно. Это всё просто не укладывается в голове. Судя по твоим рассказам, Шиггану доступны воспоминания с самого начала этого кошмара! Воспоминания нескольких поколений! Как у него голова только не лопнула? – посмеялась она.

–Лопнет одна, учёные быстро организуют другую, – улыбнулся я.

Найя посмеялась и через мгновение, глядя в чрево бушующего огня, уверенно произнесла:

–Мы должны положить этому конец.

–И положим, – так же уверенно откликнулся я.

Мы помолчали минуту, затем Найя развернулась ко мне всем телом, подставляя теплу свою спину.

–Как себя чувствуешь? – мгновение спустя будто опомнилась она.

Вот и пришло время. Как она отреагирует? Изменятся её чувства ко мне, когда она будет знать, что я больше не умираю? Что ж... Не проверишь, не узнаешь.

Я взялся за края ещё влажной кофты и стянул её через голову. Повернул к свету раненое плечо с едва заметной полоской шрама и стал наблюдать за реакцией Найи.

Она секунду смотрела непонимающим взглядом на демонстрируемое ей плечо. Затем, глаза начали расширяться, брови поползли вверх. Она резко наклонилась вперёд и на коленях перебралась ближе ко мне. Тёплые пальцы задрали мою футболку. Найя поражённо выдохнула, исследуя цепким взглядом мой торс.

–Этого не может быть! Всё прошло?.. Ты не умрешь! – Её глаза блестели, в уголках собирались слёзы. Наконец-то в них не было печали!

–Умру, конечно. Но не так скоро, как предполагалось, – пошутил я.

Найя, рассмеявшись, шлёпнула меня по бедру и коснулась тёплой ладонью еле проступающего желтоватого пятнышка возле моего сердца:

–Это невероятно, Ниро, – шепнула она, заглядывая мне в глаза. Свет, тот самый свет, горел теперь в полную силу. Его больше не сдерживали печаль, сочувствие, жалось. Наоборот, утраивали восторг открытия и освобождения от всех терзавших мук. Свет искренней радости. Неиссякаемой нежности. Счастья. Свет её любви...

Я оттолкнулся от стены и, обхватив ладонями бесконечно дорогое сердцу лицо, поцеловал так давно манившие губы.

Найя не отстранилась, как того в ужасе ожидал я. Она провела ладонями вверх по моим плечам, сжала их. Я отнял сначала одну руку от её щеки и переложил ей на лопатку, затем вторую. Она простонала мне в губы и обхватила шею, притягивая ближе. Моё сердце бешено билось, отдаваясь в ушах. Я опустил свои руки вдоль её тела и, поддерживая за бедра, пересадил Найю себе на колени. Тяжело дыша, она прижалась ещё ближе. Когда мои ладони заскользили вверх по её гладкой коже на спине под майкой, Найя изогнула спину, выпустив мне в губы очередной выдох стона.

Вдруг она резко отстранилась, прерывая поцелуй. Я с сожалением открыл глаза.

–Так вот почему ты пообещал Тобу, что вернёшься! – воскликнула она.

–Мы вернёмся, – поправил я, кивнув.

–Да, – согласилась она, улыбнувшись. Затем улыбка померкла, она опустила глаза.

–Мне кажется, я должна тебе объяснить своё поведение в той пещере у озера.

–Найя... – начал я, но она заставила меня замолчать, накрыв ладонью мои губы.

–Подожди. Я действительно поцеловала тебя потому, что ты умирал... – у меня упало сердце. – Не потому, что выполняла последнее желание умирающего, – закатила она глаза. – А потому, что боялась, что другого шанса мне не выпадет. – Она посмотрела в сторону, взгляд рассеялся. – С самой нашей первой встречи меня пугало, с какой лёгкостью я перестала видеть в тебе врага. Как начала тебе сочувствовать. Переживать, что забрала у тебя привычную налаженную жизнь и окунула в полнейший водоворот неизвестности и опасности, а ты с каждой новой минутой не переставал меня удивлять. Что там удивлять! Ты меня просто поражал! Честностью! Открытостью! Безграничной добротой! Любознательностью! Восторженностью всему новому. Смелостью... Вспомнить даже того волка! Ты не хотел, чтобы он умер, застряв меж камней, – усмехнулась она. – Хищник, который убивает других зверей, о жизни которых ты так печёшься. И всё же, ты не хотел, чтобы он умирал. А как ты кривился при виде специально сломанных веток! Чистая, непреклонная душа. Человек! Такой, каким он и должен быть, – она улыбнулась и снова посмотрела на меня. – Я не сразу поняла, что со мной происходит. Постоянно размышляла, почему меня, как магнитом, тянет к твоей улыбке, к твоему голосу, глазам. Почему самой при взгляде на тебя хочется улыбаться. Когда тебя ранили, я со всей ясностью поняла. Поняла слишком поздно. Боже! Как же я злилась, что всё так не справедливо! Что за прихоть судьбы – обрести тебя, чтобы вскоре потерять? Наконец, пришло смирение. И раз уж ты так искренне и с большим рвением хотел помочь, то я, в свою очередь, решила, что постараюсь скрасить наше путешествие; сделаю так, чтобы ты как можно чаще улыбался, не думая о завтра. А в пещере... После твоих слов я испугалась. Испугалась не успеть и не оставить себе кусочек тебя. Не испробовать вкус твоих губ... – она помолчала, всё ещё держа пальцы на моих губах, затем выдохнула: – Я люблю тебя, Ниро... – я резко вздохнул, не веря своим ушам. Найя убрала руку: – Да, это непостижимо уму, невероятно, но я тебя люблю.

–Найя... – тихо шепнул я, прикасаясь к её щеке. – Твоя любовь и правда невероятна... Я просто не верю своему счастью. Моя же любовь к тебе естественна, как воздух, которым мы дышим. Ты необыкновенная. Единственная. Моя мечта! Мой свет. Надежда. Ты моя жизнь...

Найя порывисто выдохнула и, наклонившись, впилась в мои губы. Её руки порхнули вниз, задрали футболку. Прервав поцелуй, она её с меня сняла; лукаво улыбаясь, стянула и свою майку. Тёплыми ладонями Найя заскользила по моим обнажённым животу, груди, шее. Нежно улыбнувшись, она наклонилась к моему уху и, прижимаясь всем телом и обжигая горячим дыханием, шепнула:

–Пойдём в палатку.

Напряжение внизу живота возросло, но и страх вместе с ним.

–Найя... я... – шепнул я, не представляя, как объяснить свой страх.

–Т-ш-ш-ш... – её дыхание у самых губ. – Доверься мне.

Всегда доверял. С первой минуты.