Текст книги "Адвокат Дьявола (ЛП)"

Автор книги: Эшли Джейд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

То, что говорит мне не отпускать ее. Но я должен. Пришло время выпустить бабочку на свободу. Видит Бог, она это заслужила.

– Я бы спросил, все ли у тебя в порядке, но...

– Это был бы глупый вопрос.

– Прости, что не сказал тебе раньше.

Она скрещивает руки на груди: – Почему ты этого не сделал?

Если бы я когда-нибудь собирался сказать ей о своих чувствах к ней, то сейчас было бы самое подходящее время. Но я не буду. Иден не нужен якорь. Ей нужно летать.

Самое сложное в любви к кому-то – знать, что это не будет длиться вечно. Рано или поздно одному из вас придется отпустить другого. Потому что все, и хорошее, и плохое, когда-то заканчивается. Так уж устроено это дерьмо.

Указываю на карман своего пиджака, который все еще на ней: – Там чек на двадцать пять миллионов. А также билет на самолет первым классом до Испании. Твой рейс вылетает завтра.

Я мог бы тысячу раз обойти всю планету и вернуться обратно, но никогда не нашел бы такую, как Иден. Кристи была права, она – совершенство на земле... и я хочу, чтобы она отправилась туда и исследовала все.

Она смотрит на меня так, будто у меня выросла еще одна голова.

– Двадцать пять миллионов? Испания?

– Если ты хочешь больше денег, они твои. Если не хочешь лететь в Испанию, я могу попросить Джеффри заказать тебе билет куда-нибудь еще. Тропики прекрасны в это время года...

Боль от пощечины вполне заслужена.

– Ты обрушил на меня эту бомбу... и теперь уходишь, когда мне нужен кто-то, кто поможет оправиться?

– Технически это ты уходишь. И тебе не нужна ничья помощь, Иден. На этот раз ты сможешь оправиться сама.

– Пошел ты нахуй, – она тычет пальцем мне в грудь. – Пошел нахуй, потому что принимаешь решения за меня, не спрашивая. Пошел нахуй, потому что не дал даже секунды, чтобы обдумать произошедшее, прежде чем отправить меня собирать вещи. Пошел нахуй, потому что заставил испытывать к тебе чувства, а потом бросил. Пошел ты нахуй, Дэмиен.

Она должна понять, что дорога, по которой мы шли, никогда не была постоянной. И в кои-то веки причиняю ей боль не потому, что хочу этого... я делаю это потому, что должен. Потому что это правильно.

Я не могу вернуть то, что сделал с Кристи. Не могу отменить ту роль, которую сыграл в ее смерти. Поэтому никогда не смогу избавить Иден от боли.

Я заслужил свой пожизненный срок в чистилище, а Иден – нет.

И в отличие от Каина, я не заставлю ее отбывать срок вместе со мной. Это несправедливо по отношению к ней.

Она не должна прожить жизнь с постоянным напоминанием о том, чего лишилась. О том, чего ей так и не удалось получить.

И, честно говоря, я чертовски устал жить с чувством вины. Моя кара перед Кристи уже свершилась.

Иден прочная и стойкая – именно такая, какой ее хотела видеть Кристи. Миссия выполнена.

Упираюсь руками по обе стороны головы Иден, прижимая ее к стене.

– Скажи, что тебе не больно смотреть на меня сейчас.

Предсказуемо она отводит взгляд. Я не виню ее.

– Не могу, – она касается моего подбородка, – но это не значит, что так будет всегда.

Она не понимает.

– Лучшее, на что ты можешь надеяться, будучи со мной, – это оцепенение и бесчувственность. Тебе придется отгородиться от части себя, – мне требуется вся сила воли, чтобы не сократить расстояние между нами и не погрузиться в нее по самые яйца. – Ты снова станешь призраком.

Мы оба станем.

– Я не готова потерять тебя.

– Скажи, что тебе не больно смотреть на меня, – повторяю, ударяя кулаком по стене. Чем больше она протестует, тем сложнее это сделать.

– Скажи, что не любишь меня, – отвечает она.

Господи. Я вишу на волоске. Кто-то из нас должен быть сильным, и это должен быть я.

– Я мог бы... если бы обстоятельства сложились иначе, – целую ее испачканную слезами щеку, – но это не так.

И никогда не будет. Не в этой жизни.

Начинаю отстраняться, но она хватает меня за запястье.

– Я все еще люблю тебя, Дэмиен, несмотря на обстоятельства.

Когда животное тяжело ранено, нужно поступить справедливо и избавить его от страданий. Здесь действует тот же принцип.

– Ты не хуже меня знаешь, что можно любить человека всем, что у тебя есть, но этого никогда не будет достаточно, чтобы он полюбил тебя в ответ, – пронзаю ее взглядом, полным отвращения. – Я думал, ты уже усвоила этот урок. Сделай себе одолжение и перестань наступать на те же грабли.

Она вздергивает подбородок: – Верно.

– Мне нужно разобраться с этой чертовщиной наверху, но ты можешь остаться на ночь, – я иду по коридору. – Джеффри отвезет тебя завтра в аэропорт.

Выражение ее лица становится каменным так быстро, что это почти пугает.

– Спасибо, – она жестом показывает на мой кабинет, – я возьму свое бальное платье. И поднимусь наверх через несколько минут.

Начинаю возражать, но тут звонит телефон.

– Знаю, Джеффри. Иду.

С ворчанием выхожу за дверь и поднимаюсь по лестнице. Не похоже, что Каин сможет добраться до Иден, учитывая положение, в котором его оставил.

Этому жирному ублюдку лучше не умирать.

Я потратил слишком много времени и сил на Бексли и его раздражающую дочь, чтобы теперь все пошло прахом.

Вздохнув, напоминаю себе, что должен использовать время с умом. Дэмиен, вероятно, скоро вернется.

Если умудрюсь разбить аквариум о стол и каким-то образом скину телефон, то смогу использовать нос, чтобы позвать на помощь.

Это не самый надежный план, но лучший из имеющихся в моем распоряжении.

Пот стекает по спине, пока борюсь с ограничителями, изо всех сил пытаясь заставить этот чертов аквариум двигаться. Ругаюсь, когда он не поддается.

Пытаюсь придумать план Б, но его нет. На данный момент я ничего не могу предложить Дэмиену. Ничего, чего бы у него еще не было, учитывая, что он украл у меня все.

Мои выборы, мою Иден... мою чертову пиранью.

Ему даже удалось добиться шантажа в качестве прощального подарка. Ебаный преследователь.

Я мог бы почти уважать то, на что он пошел, если бы его целью было выбить у меня признания, чтобы предать их огласке и победить на выборах, но это не так.

Есть только одна вещь, которая его волнует... Иден.

Скрежещу зубами. Этот ублюдок размяк. Я одолжил ему какую-то первоклассную пизденку с моим именем на ней, и внезапно у него проснулась совесть. Да еще и чувство вины.

Это прекрасный пример того, почему никогда не следует позволять кому-либо одалживать свои вещи. Особенно самые ценные.

Я должен был знать лучше. Я, блядь, знал и все равно позволил ей обманом заставить меня остаться с ним.

Иден все это время водила меня за член. Маленькая предательская шлюшка.

Я должен был оставить ее такой, какой она была, когда нашел ее, – накачанной препаратами, пускающей слюни зомби. Вместо этого вылечил ее и заботился о ней. Убивал ради нее.

И все ради того, чтобы моя верная любимица могла обернуться и укусить меня, когда я нуждался в ней больше всего.

Я любил ее. Даже не думал, что способен на такую любовь.

И было время, когда она жила и дышала для меня... но те дни прошли. Коварная шлюха.

Разочаровывает, как мало потребовалось усилий, чтобы изменить ее мнение обо мне. Ради Бога, люди, которых я убил, не были святыми. Совсем наоборот. Если уж на то пошло, я чертов герой, раз отправил их всех за пределы Вселенной.

Единственной невинной во всей этой истории была Кристи, да и она не была такой уж добродетельной, если учесть, что изменяла мужу с двумя старшеклассниками и отдала ребенка на усыновление. Мир не оплакивал ее потерю. Только Дэмиен.

Одно лишь это многое говорит о ее личности.

Я мог бы понять возмущение Иден, если бы Кристи вырастила ее. Но еще десять минут назад Иден даже не подозревала об ее существовании. Вряд ли этого времени достаточно, чтобы сформировать какую-то привязанность и объявить злодеем человека, который только и делал, что заботился о тебе.

У меня щемит в груди. Мне никогда не следовало отпускать ее на свободу. Я одолжил Дэмиену драгоценность, которую он не заслужил... и теперь она испорчена. Потому что это то, что делает Дэмиен. Это все, что он умеет делать.

На мгновение думаю, мне мерещится, когда вижу, что Иден возвращается в комнату... без Дэмиена.

Она расстроена. Больше, чем расстроена. Она плачет. Учитывая, что не смотрит на меня и не говорит ни слова, это может означать только одно.

Дэмиен причинил ей боль. Боже, я бы рассмеялся, если бы она не выглядела такой грустной. Неужели она действительно думала, что Дэмиен Кинг из тех, кто может остепениться? Или что она важнее мести?

Нет. Леопард не меняет своих пятен. Возможно, он и сочувствовал ей, но на свете есть только один человек, которого он когда-либо любил.

Меня.

Бедная, наивная Иден.

– Дай угадаю, – говорю, разглядывая что-то похожее на билет на самолет в кармане пиджака, который все еще на ней, – либо он уезжает, либо хочет, чтобы ты уехала?

Она не отвечает. Иногда моя девочка бывает такой упрямой. К сожалению, это единственный шанс, который у меня есть до того, как Дэмиен вернется, и я стану кормом для рыб.

Иден – моя единственная надежда.

– Ты слишком хороша для него, милая. Такой мужчина, как Дэмиен, не умеет любить.

Наконец, она бросает взгляд в мою сторону: – Думаю, у вас есть что-то общее.

Вполне справедливо.

– На самом деле у нас с ним много общего. Разница лишь в том, что я никогда не прогоню тебя, потому что мои чувства к тебе всегда были искренними. Ты для меня не игра, Иден. И никогда ею не была.

Она открывает рот, но тут же закрывает его. Проклятье.

– Не волнуйся. Даже если ты меня ненавидишь, я обязательно отомщу за тебя.

– Я не хочу, чтобы из-за меня ты пополнил свой счет трупов.

– Тогда чего ты хочешь?

Она усмехается: – От тебя? Ничего.

– Жаль, потому что я бы отдал тебе все. Все.

– Ты не отдал мне все, когда у тебя был шанс, почему я должна верить, что сейчас будет по-другому?

Хм. Это не очень большое окно, но при достаточной ловкости я, возможно, смогу протиснуться через него.

– Мы все совершаем ошибки. Некоторые из них хуже других. Однако, когда Дэмиен убьет меня, я буду сожалеть не о том, что убил свою семью или Карен... а о том, что не отнесся к тебе так, как ты того заслуживала.

Ее лицо искажается: – Ты действительно думаешь, что Дэмиен убьет тебя?

Думаю, он борется со своей совестью из-за этого, но, в конце концов, его темная сторона победит.

– Я не сомневаюсь, что это будут мои последние минуты на земле, – слегка улыбаюсь ей. – По крайней мере, я проведу их с тобой. С единственным человеком, которого когда-либо любил.

Она закрывает глаза: – Я... ты. Не могу поверить во все, что произошло.

– Знаю, это трудно переварить, милая, но ты сильная. Ты всегда была сильной. Тебе не нужен был Дэмиен или кто-то еще, чтобы подтвердить это.

Ее глаза стекленеют: – Могу я спросить тебя кое о чем?

– Ты можешь спросить меня о чем угодно, – только сделай это быстро.

– Ты когда-нибудь думал о том, чтобы сказать мне правду? Или когда-нибудь чувствовал вину за то, что отнял у меня маму?

Не знаю, почему вынужден быть честным с ней, но я это делаю.

– Нет, – когда она пристально смотрит на меня, добавляю: – Рассказать тебе о том, что случилось, означало бы потерять тебя. Это не то, чего я когда-либо хотел, учитывая, что ты держишь мое сердце в своих руках. Что касается чувства вины, то, чем больше времени проходит, тем больше самодовольным я становлюсь... потому что мне и так многое сходило с рук. Тяжело чувствовать вину, когда радуешься чьей-то смерти. Кристи была единственной, кто не заслуживала смерти, но и она никогда не давала мне повода для раскаяния. Мы не были друзьями, как они и с Дэмиеном. Когда бы мы ни были вместе... она обращалась со мной как с человеком второго сорта. Было ясно, что она терпела меня только потому, что этого хотел Дэмиен.

– О, – тихо говорит она.

– Это было больно, – шепчу я, – чувствовать себя нежеланным. Отказ, в какой бы форме он ни проявлялся, всегда ранит. А у меня их было много на протяжении всей жизни.

Она медленно вдыхает: – Это все равно не оправдывает твоих поступков, но теперь я хотя бы отчасти могу понять, – она смотрит на дверь. – Мне, наверное, пора идти.

Блядь.

– Подожди, – окликаю я. – Знаю, что не имею права просить о пощаде, учитывая все, что сделал, но, пожалуйста, дай мне еще несколько минут, – тяжело выдыхаю, смаргивая слезы. Это мой единственный шанс спастись и, возможно, вернуть Иден. – Дэмиен убьет меня. Я знаю это, и ты это знаешь. Мне просто нужно еще немного времени с самой красивой девушкой, которую когда-либо знал.

– Каи...

– Пожалуйста.

– Хорошо, – она опускается на колени рядом со мной. – Эм... твои брюки все еще спущены.

– Не могла бы ты подтянуть их обратно? Вернуть мне немного достоинства?

Я в шоке, когда она это делает.

– Лучше?

Было бы лучше, если бы ее рот был на моем члене, но, по крайней мере, больше нет сквозняка.

Она прикусывает губу: – Каин?

– Да?

– Ты когда-нибудь думал о том, чтобы убить меня?

– Нет, – быстро отвечаю. – Ты для меня все. Как только увидел тебя, я понял, что ты – все, что мне нужно.

Она смотрит в пол.

– Я действительно была не в себе, когда мы впервые встретились.

– Знаю, – я вытягиваю шею, чтобы получше разглядеть ее. – Я помню, как ты сидела на кровати... уставившись в пустоту. Ты даже не поняла, что я вошел в спальню, пока не произнес твое имя. А потом ты посмотрела на меня... и я ахнул. И поклялся, что найду способ спасти тебя... и нашел, – выдерживаю ее взгляд. – Знаю, что ты злишься из-за психотерапевта, но это был единственный выход. Ты была настолько психически хрупкой, что мне пришлось собирать тебя по кусочкам. Но чтобы сделать это, мне нужно было, чтобы ты сначала научилась кому-то доверять. Карен так долго пренебрегала тобой... – я качаю головой. – Это неважно. Ее больше нет. Я убил ее ради тебя. Потому что никто не может обижать мою девочку.

Прищуриваюсь: – И не волнуйся, милая. Дэмиен получит по заслугам. Может, это и не моя заслуга, но поверь, когда я говорю, что пуля с его именем летит прямо в него.

В первый же день, когда он появился в городе, я принял меры, чтобы защитить себя. Вернее, чтобы убедиться, что он последует за мной, если вдруг уберет меня первым.

Я пытался быть вежливым и отправить его в тюрьму на всю оставшуюся жизнь... но, очевидно, так уже не пойдет.

Дэмиен больше не заслуживает моего милосердия. Он получил его только потому, что так сильно любил меня... это делало его особенным. Как и Иден.

Она подтягивает колени к груди, и я скольжу взглядом к ее трусикам. Если шелковистая ткань немного сдвинется влево, увижу губы ее мягкой киски.

Если она приподнимется на несколько дюймов, мое лицо окажется между ее бедер. Я закрываю глаза и вдыхаю. Она так близко, но все еще слишком далеко.

– Я буду скучать по тебе, Каин. И не знаю, как к этому относиться, ведь ты совершил так много плохих поступков.

С трудом сглатываю, изо всех сил стараясь сдержаться.

– Кто-то однажды сказал мне, что дело не в количестве плохих поступков, которые совершает человек... а в количестве плохих поступков, которые он совершает по отношению к тебе. Если уж на то пошло, я всегда любил тебя. Всегда старался поступать с тобой правильно.

– Знаю, – шепчет она. – Вот почему это так трудно. Каин, в которого я влюбилась, – это не тот Каин, который сидит передо мной сейчас.

– Я все тот же Каин, – прижимаюсь щекой к деревянному полу. – Какое у тебя самое любимое воспоминание обо мне?

Вопрос застал ее врасплох. Хорошо.

И тут это происходит. Она улыбается.

– День, когда ты сказал, что Карен мертва. Ты пришел в мою комнату поздно ночью, забрался в кровать и обнял меня. И пообещал, что всегда будешь заботиться обо мне. Ты сказал, что мы семья, – по ее щеке катится слеза. – Я почувствовала, что меня любят... впервые за всю мою жизнь.

– Я всегда буду любить тебя. Даже после того, как меня не станет.

– Часть меня не хочет, чтобы ты уходил.

Мы так близко.

– Ты можешь освободить меня. Позволить мне сдаться.

Она морщится: – Мы оба знаем, что ты этого не сделаешь.

– Ты права. Ты знаешь меня лучше, чем кто-либо другой.

Она выглядит задумчивой.

– Допустим, я тебя отпущу. Что произойдет? Ты убьешь меня, как и всех остальных?

– Боже, нет.

– Даже после того, как я тебя предала?

– Я не могу убить того, кого люблю. Черт, я бы, наверное, попросил тебя сбежать со мной.

– Куда бы мы убежали?

– Куда захочешь.

– Дэмиен купил мне билет в Испанию.

– Я предпочитаю Францию.

Она смеется: – Ты серьезно? Я и ты?

Сердце колотится в груди, словно пытаясь вырваться на свободу.

– Клянусь.

Она приподнимает бровь: – Больше никаких убийств?

– Я больше никогда не буду убивать, – лгу. Дэмиен Кинг – ходячий мертвец.

– Я боюсь тебя, – шепчет она. – Я люблю тебя, но ты меня пугаешь.

Хорошо. Однако сейчас это мне не поможет.

– Я никогда не причиню тебе вреда.

– Обещаешь?

– Даю слово.

Она приподнимается и становится на колени.

– Позади тебя есть небольшой люк, через который мы можем вылезти.

– Отлично. Но давай сначала развяжем это. Хорошо?

– Ах, да, – руки дрожат, когда она развязывает веревки на моих ногах, а затем переходит к тем, что на запястьях. Достает ключ от наручников... и останавливается.

– Что такое?

– Куда мы пойдем после этого?

Сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза.

– Куда захочешь.

– Я не сделаю этого, пока у нас не будет плана.

Она превратилась в довольно требовательную малышку.

– Думаю, вернемся домой, немного поспим...

– Ты сказал, что мы уезжаем из города. Если ты просто используешь меня...

– Нет, – Господь всемогущий. Она так нуждается в тебе. – Мы проведем ночь в доме. А на рассвете отправимся в аэропорт.

Она улыбается, расстегивая наручники.

– Хорошо.

Поднимаюсь, и она напрягается, как будто ожидая, что я сделаю ей больно.

– Пойдем, милая. Пойдем домой.

Чтобы я мог трахнуть твою маленькую шлюшку... а потом убить тебя.

Заставить вас обоих заплатить за свои грехи.

– Вечеринка окончена, – говорю Джеффри, когда машина скорой помощи увозит губернатора и Маргарет, – выгоняй всех.

Оказалось, годы неправильного питания и отсутствия физических нагрузок доконали Бексли, и он перенес обширный сердечный приступ, когда ел яичный ролл. Медики изо всех сил пытаются сохранить ему жизнь, но не думают, что он доберется до больницы.

Похоже, карма сегодня настигает всех.

Джеффри кланяется: – Как пожелаете.

– Подожди, – рявкаю, пока он не убежал.

– Да, сэр.

– Я хочу, чтобы ты сегодня провел немного времени с Иден. Она... просто побудь с ней. Сделай все, что нужно, чтобы она была счастлива. Я буду в своем кабинете до конца вечера. Не хочу, чтобы меня прерывали.

У меня есть противник, которого нужно пытать и убивать.

– Конечно, сэр.

Когда спускаюсь по лестнице, тяжесть в груди ослабевает.

Месть так близка, что я уже чувствую ее вкус.

Сердце бьется как барабан, когда иду по темному узкому коридору, ведущему к моему кабинету.

Тик-так, Каин Картер.

Я ждал этого одиннадцать долгих лет. Это лучше, чем последний кусочек изысканного десерта.

Черт, это почти лучше, чем секс. Мой член становится твердым при одной мысли о том, что я перережу ему горло от уха до уха.

Когда открываю дверь кабинета, губы подергиваются от злых, мерзких вещей, которые собираюсь с ним сотворить.

– Время рок-н-ролла, Каи...

Сердце замирает. Нет.

Ужас подползает к горлу, сжимая его как тиски.

Как человек, закованный в наручники, пристегнутый к аквариуму... может встать и исчезнуть?

Легко. Никак. Не без посторонней помощи.

Проверяю рабочий телефон. Его не трогали. Аквариум на месте. Бальное платье Иден все еще на полу. Все, кроме Каина, выглядит точно так же, как я оставил.

Давление на ребра усиливается.

Бальное платье Иден все еще на полу.

Внутренности скручиваются в нечто темное и злобное. То, что сейчас вырывается из груди, говорит мне не верить в это, но все уже понятно.

Упираюсь руками в стол и тяжело выдыхаю. Она отпустила его.

Какого черта она сделала такую глупость? Знаю, что причинил ей боль, но Каин... это бессмысленно.

Иден была вне подозрений. После сегодняшнего вечера она бы больше никогда не увидела его и не услышала о нем. Черт, ее самолет улетал...

Гнев в моих внутренностях нарастает, поднимаясь по пищеводу и окружая жизненно важный орган, в который она пробралась.

Вот чертова сука. Я доверял ей. Думал, что она играет с Каином... а не со мной.

Каин не только завоевал девушку, но и получил от меня двадцать пять миллионов долларов.

Господи. Когда она потребовала денег, я не стал задавать вопросов.

Быстрее, чем мозг успевает справиться с рефлексами, выдергиваю шнур лампы из стены и поднимаю стальное основание над головой.

Затем бью им по аквариуму.

Первая трещина небольшая – так обычно и бывает.

Есть повреждение. Вода вытекает. Но это поправимо, если вовремя залатать.

Но моей матери было наплевать.

Вторая трещина хуже – она глубже. Больше. Вода больше не течет струйками... она льется на пол.

Повреждения слишком велики, чтобы их устранить. Единственное, что ты можешь сделать, это взять оставшиеся куски и превратить их во что-то другое.

Во что-то более крепкое.

Так ты сможешь отомстить.

Пока не появляется третья трещина, которая наносит катастрофический ущерб. Больше нечего спасать.

Ничто больше не имеет значения. Ты потерял все.

Включая пиранью, плюхнувшуюся на пол. Ту, которую сейчас забиваешь до смерти лампой, потому что Каина здесь больше нет, чтобы получить ту многолетнюю месть, которую ты для него припас.

Потому что Иден отпустила его.

Она забрала мое сердце, мои деньги, мой билет на самолет и мою месть...

А потом предала меня... как и все остальные в моей жизни.

Я должен был догадаться, что что-то не так. По тому, как она смотрела на меня. По тому, как она в мгновение ока превратилась из изливающей душу, плачущей и признающейся в любви... в камень.

Такого я еще не видел...

Роняю лампу.

С тех пор как Каин рассказал мне, что его отец и брат погибли, – ни разу.