Текст книги "Адвокат Дьявола (ЛП)"

Автор книги: Эшли Джейд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

Терпение на исходе, а священник продолжает болтать о небесах, Боге и обо всем остальном, что люди хотят услышать, чтобы справиться со смертью.

Это почти комично, что они испытывают потребность в успокоении перед неизвестностью. Как быстро люди верят книге, священнику или любому другому добродетельному существу о том, что происходит в загробной жизни, когда нет никаких реальных доказательств.

С другой стороны, вера и страх – мощные манипуляторы.

Некоторым людям нужно что-то, чтобы поверить в это. В то время как другим нужно от чего-то убегать.

Смотрю на часы, пока все склоняют головы в молитве. Краем глаза вижу, как Каин встает со стула и выбегает из комнаты.

Замечаю пустое место рядом со мной.

Как жаль, что они пропустят надгробную речь.

– Я стучала, но она еще не вышла, – говорит женщина, стоящая за дверью уборной, когда я подхожу. – Вы уверены, что она там?

Определенно.

Протягиваю ей стодолларовую купюру: – Спасибо. А теперь проваливайте.

Прислонившись к стене, достаю из кармана сигареты и закуриваю.

У нее остается около двух минут, прежде чем я ворвусь и прерву их маленькое воссоединение.

Челюсть сжимается, когда высасываю раковую палочку до фильтра и прикуриваю другую.

Я на взводе. С того момента, как она переступила порог моего дома.

Чертовски ненавижу это.

Прислушиваюсь, когда дверь открывается. И секунду спустя выходит ягненочек Каина.

– Готова уходить?

Она подпрыгивает при звуке моего голоса: – Господи Иисусе. Ты меня напугал.

Тушу сигарету о стену.

– Ты была там какое-то время.

Следующие слова из ее уст определят, что будет между нами дальше.

– Я... э-э-э... мне нужно была минутка, – она тяжело сглатывает. – Нужно было проветрить голову.

Что-то изменилось в ее взгляде. Мне это не нравится.

– Дверь в уборную была заперта.

– Да? – она пожимает плечами. – Наверное, я закрыла ее по ошибке.

Еле сдерживаюсь, чтобы не выбить из нее все дерьмо. Она ужасная лгунья.

Меня это не должно удивлять, ведь большинство людей такие, но разочарование все равно зарождается в груди.

Думал, Иден другая... но это не так.

И я не стану тратить свое время и энергию на того, кому не могу доверять. Только не снова.

Провожу большим пальцем по ее нижней губе: – У тебя помада размазалась.

– Я плакала.

Ее пульс учащается, пока спускаюсь к ее горлу и останавливаюсь, когда добираюсь до первых двух расстегнутых пуговиц платья.

– Что здесь произошло?

Она резко вдыхает: – Не знаю, о чем ты.

Касаюсь кружева ее лифчика.

– До этого они были застегнуты.

– О. Мне нужен был воздух, – ее взгляд на мгновение устремляется на уборную, прежде чем встретиться с моим. – Кстати, я думала, мы уже уходим.

– Конечно. Мне просто нужно задать тебе еще один вопрос.

– Хорошо.

– Твой отчим использовал презерватив, когда трахал тебя в уборной, или успел вытащить?

– Что...

Протискиваюсь мимо нее.

– Сиденья в моей машине кожаные, так что держи ноги сомкнутыми. Не хочу беспорядка.

По дороге домой тишина становится почти невыносимой.

Домой. Выкидываю эту мысль из головы. Его замок – не дом... это тюрьма.

Изучаю его профиль, пытаясь осмыслить все, что рассказал Каин.

Что могло заставить Дэмиена убить семью Каина? Это бессмысленно.

С другой стороны, я ничего о нем не знаю. Только то, что он ненавидит моего отчима. Ненавидит настолько, что готов убить.

Дрожь пробегает по позвоночнику. Не могу поверить, что переспала с убийцей. Убийцей, с которым чувствовала какую-то необъяснимую связь около двух секунд своей жизни.

Боже, чувствую себя больной. Больной и чертовски злой. Он намеренно обманул меня, заставив поверить, что Каин и Маргарет наняли его, чтобы избавиться от меня. У него не было причин идти на такие крайности. Одной угрозы причинить вред Каину было бы достаточно, чтобы заставить меня подчиниться.

Вместо этого он сделал вид, что на моей стороне.

Бросает на меня яростный взгляд: – Прекрати пялиться на меня.

Чувствую себя вулканом, готовым к извержению. Больше не могу этого выносить.

– Почему ты сказал, что Каин и Маргарет наняли тебя, чтобы убить меня, хотя они этого не делали?

Черт возьми. Я тот еще экземпляр. На руках этого человека кровь семьи Каина, а я обижаюсь, что он не был со мной честен. Как будто это самая большая проблема.

– Ты сама пришла к такому выводу. Я не стал тебя поправлять, потому что время поджимало, а твое сотрудничество было важнее правды, – его челюсть сжимается. – Но раз уж мы заговорили о лжи. Почему ты солгала мне раньше?

Пожимаю плечами: – Потому что то, что произошло в уборной, тебя не касается.

Такова моя версия, и я придерживаюсь ее. Он не заслуживает честности, пока не сможет дать ее мне.

Закуривает сигарету.

– Справедливо.

Отмахиваюсь от дыма и опускаю стекло.

– Знаю, что Каин тебя не нанимал, но другие люди делают это?

– А ты как думаешь?

– То, что думаю я, не имеет значения. Просто хочу знать правду.

Он затягивается сигаретой: – Я не киллер.

Смотрю в окно, пока мозг ищет хоть какую-то крупицу смысла.

Может, он наркоторговец, и Каин задолжал ему деньги? Каин не смог расплатиться вовремя, и Дэмиен убил его семью, чтобы погасить долг. Каин говорит, что в прошлом совершал поступки, которыми не гордится. Которые могут повлиять на выборы. К тому же не нужно быть гением, чтобы понять, что Дэмиен богат. А деньги откуда-то должны поступать.

– А что насчет наркотиков? Ты работаешь на мафию? На картель?

– Я работаю на себя, – он искоса смотрит на меня. – Мой бизнес не связан с наркотиками. Он связан с компьютерами и другими технологиями.

Прикусываю губу. Это так расстраивает.

– Почему ты ненавидишь Каина?

Он ухмыляется: – Не твое дело.

– Похоже на то, как будто ты держишь меня в заложниках.

Шины визжат, когда он давит на тормоза.

– Убирайся.

Сопротивляюсь: – Что?

– Ты сказала, что держу тебя в заложниках. Если ты действительно так считаешь, то вот твой шанс сбежать.

У меня скручивает живот.

– Что случится с Каином, если я это сделаю?

– Ради всего святого, – рука крепко сжимает руль. – Как ты думаешь, задал бы Каин тот же вопрос, если бы вы поменялись ролями?

– Не знаю, – шепчу, несмотря на протестующий голосок в голове.

Он жмет на газ.

– Похоже, я не единственный, кому ты лжешь.

Джеффри кладет мой телефон на тумбочку.

– Как вы и просили.

Настороженно смотрю на него. Считайте меня сумасшедшей, но это кажется слишком простым.

– Значит, он просто отдал его тебе?

Он кивает: – Да.

– Он что-нибудь сказал?

– Нет, – начинает убирать со стола поднос с ужином. – О его кандидатуре объявят утром. Боюсь, сейчас он сосредоточен на другом.

– Ой.

И не подозревала, что это будет уже завтра. Желудок сжимается, и я сажусь в постели.

Я так и не рассказала Каину. Это совершенно вылетело из головы, из-за всех извинений, обещаний и секретов, которые он озвучил.

Иду за телефоном, но останавливаюсь: – Где он сейчас?

– Внизу, в своем кабинете.

Идеально.

Взгляд Джеффри практически прожигает во мне дыру.

– Могу я уединиться?

Он кланяется: – Как пожелаете.

Он уже на полпути к двери, когда останавливаю его: – Как долго ты работаешь на Дэмиена?

Джеффри на мгновение задумывается, прежде чем ответить: – Шесть лет.

Это даже дольше, чем я думала.

– Ты когда-нибудь... – останавливаюсь на полуслове, пытаясь придумать лучший способ спросить об этом. – Почему ты работаешь на такого человека, как он?

Он не колеблется ни секунды, отвечая: – Дэмиен помог мне встать на ноги, когда у меня ничего не было. Через два дня после моего девятнадцатилетия на остров, где мы с семьей жили, обрушился ураган, – его черты становятся печальными. – Я был единственным из членов моей семьи, кто выжил... но, в свою очередь, потерял все.

Сердце сжимается. Сдерживаюсь, чтобы не подбежать и не обнять его.

– Мне так жаль.

– Мне тоже, – он быстро моргает и прочищает горло. – Но, отвечая на вопрос, Дэмиен проходил мимо меня, когда я потерял сознание на улице. Я был ранен и слишком слаб, чтобы добывать еду, поэтому попросил у него немного. Думал, он проигнорирует меня, но вместо этого он спросил, не нужна ли мне работа, – он выпрямляется. – С тех пор я с ним, и останусь настолько, насколько он захочет.

Сказать, что удивлена, было бы преуменьшением. Его история заставляет меня еще больше интересоваться загадкой, которой является Дэмиен Кинг.

Хладнокровный убийца с добрым сердцем.

– Он когда-нибудь раньше удерживал девушку против ее воли?

В его выражении лица появляется намек на юмор: – Вы первая, – он направляется к двери. – Все его предыдущие спутницы умоляли остаться.

Рада за них.

После его ухода достаю телефон и проверяю сообщения... но их нет. По крайней мере, новых.

Последнее сообщение от Каина, в котором он сообщает, что водитель отвезет меня домой.

Очевидно, Дэмиен ответил, выдавая себя за меня, но после этого ничего.

Даже телефонного звонка.

Руки дрожат, когда открываю приложение «Искушение». У Каина не было причин притворяться, что он не знал о приложении раньше, но, возможно, счел это необходимым по какой-то причине.

Странное чувство снова зарождается в животе, когда просматриваю сообщения в приложении.

Ничего.

Ни телефонных звонков, ни сообщений, ни голосовой почты, ни электронных писем. Абсолютно ничего от человека, который утверждал, что ужасно волнуется.

Его мир продолжал прекрасно вращаться и без меня.

Прежде чем успеваю остановить себя, пальцы начинают стучать клавиатуре.

Angelbaby123: У тебя есть секунда, чтобы поговорить?

Внизу экрана появляются точки и исчезают.

Angelbaby123: Это касается выборов.

Его ответ почти мгновенный.

Devil: А что с ними?

Закатываю глаза. Если у меня и были какие-то сомнения, что это Каин... то больше нет. Это все, что его волнует.

Встаю с кровати и расхаживаю по комнате. Я согласилась помочь сохранить Каину жизнь... а не вмешиваться в выборы. Ничего ему не скажу, пока не получу ответы.

Angelbaby123: Если ты так беспокоился обо мне, почему ни разу не позвонил и не написал, пока меня не было?

Закрываю глаза. Скажи, что Дэмиен стер твои сообщения. Скажи, что ты был так поглощен горем, что не мог ясно мыслить.

Скажи, что любишь меня.

Devil: Мне пора. Нужно работать.

Сердце непроизвольно сжимается.

Angelbaby123: Подожди. Мне нужно еще несколько минут.

Я скучаю по разговорам с Каином – Каином из этого приложения. Вплоть до того вечера, когда состоялся бал, провела последние несколько недель, разговаривая с ним обо всем. О своих чувствах, о терапии, о любимых фильмах и песнях, о том, как сильно его люблю...

Мне нужно вернуть того Каина.

Angelbaby123: Здесь так одиноко. Мне не с кем поговорить. Все в этом доме, за исключением Джеффри, мудаки. Шеф-повар-грубиян, который не пускает на кухню за стаканом воды. Еще есть горничная-стерва, которая любит нашептывать гадости, когда я выхожу из спальни. Все они отстой. Не могу этого вынести, Каин. Хочу вернуться домой. Я скучаю по тебе.

Точки появляются, потом снова исчезают... а затем имя пользователя становится серым.

Начинаю царапать ногтями окно, когда слышу стук в дверь.

– Уходи.

– Боюсь, что не могу, – говорит Джеффри, прежде чем повернуть ручку.

Приподнимаю бровь, когда он входит, вальсируя, с миской попкорна и двумя газировками.

– Мне поручили потусоваться с вами сегодня вечером, – говорит он сухо, выглядя не слишком взволнованным.

– Кто?

– А вы как думаете? – закатив глаза, он ставит еду на тумбочку. – Какие фильмы вам нравятся? И да поможет мне Бог, я повешусь на ваших простынях, если ждете, что досижу до конца девчачьего фильма.

– Я не очень люблю фильмы, – говорю ему, протягивая руку за пультом.

На его лице появляется облегчение: – Спасибо.

– Предпочитаю реалити-шоу.

Он смотрит в потолок: – Это будет долгая ночь.

Через два часа нашего реалити-марафона Джеффри мирно похрапывает в кресле рядом с моей кроватью, а я продолжаю размышлять.

Через пять минут после того, как отправила последнее сообщение, Джеффри появился, чтобы составить мне компанию.

Совпадение? Думаю, нет. Что возвращает к тому странному озарению, которое посетило меня в уборной.

Каин и раньше врал мне, но у него не было причин лгать о приложении.

Дэмиен тоже однажды соврал, и у него есть все причины лгать о приложении.

Есть только один способ доказать то, что теперь стало совершенно очевидным.

Angelbaby123: Привет, знаю, ты занят, но хочу кое-что спросить.

Удивляюсь, когда он отвечает так быстро.

Devil: Валяй.

Angelbaby123: Помнишь, о чем мы говорили ранее?

Devil: Можешь уточнить?

Angelbaby123: В уборной.

Devil: Я помню наш разговор. Да.

Выкрутился, попробую зайти с другой стороны.

Angelbaby123: А что после?

Devil: Это вопрос с подвохом?

Так и есть.

Angelbaby123: Нет. Просто хочу знать, лучше ли я в постели, чем Маргарет.

Задерживаю дыхание, пока он печатает ответ.

Devil: Неуверенность в себе – непривлекательное качество.

Дерьмо. Пробую снова.

Angelbaby123: Прости, что-то неважно чувствую себя.

Devil: В чем дело?

Angelbaby123: Не знаю. Все кружится. Чувствую, что вот-вот потеряю сознание.

Меньше чем через секунду у Джеффри звонит телефон. Бедняга вскакивает со своего места как испуганный кот и отвечает: – Да, сэр. Здравствуйте, сэр, – смотрит на меня с подозрением. – Иден в п...

Гнев пронзает меня как лесной пожар, и я бегу к двери. Иден не в порядке.

С Иден достаточно.

– Она выходит из спальни, – кричит Джеффри, следуя за мной.

Бегу вниз по лестнице, потом еще по одной, пока ступеньки не заканчиваются, и не оказываюсь в темном узком коридоре.

Должно быть, Дэмиен отозвал Джеффри, потому что, когда добегаю до конца и резко сворачиваю налево, больше не слышу его преследования.

Комнату освещает неоновый свет гигантского аквариума, установленного за темным столом из темно-красного дерева.

Дэмиен не оборачивается, когда я приближаюсь, но вижу, как напрягается рука, лежащая на подлокотнике кресла.

Сердце учащенно бьется, когда останавливаюсь перед его столом.

– Ты – Дьявол.

Он не произносит ни слова. Все внимание сосредоточено на глупых рыбках.

И хотя они прекрасны во всем своем ярком тропическом великолепии – за исключением одной жутковатой особи, спрятанной за перегородкой, – это гораздо важнее.

– Несколько недель ты обманывал меня, заставляя думать, что я разговариваю через это приложение с мужчиной, которого люблю, – тычу пальцем в дерево, желая, чтобы это были его глаза. – Я рассказывала тебе разные вещи. Личные вещи.

Желудок сжимается. Я отправляла ему фотографии.

Но следующее осознание заставляет меня попятиться.

– Ты обманом заставил меня пойти на бал, – хлопаю кулаком по столу, ярость разливается по венам. – Ты подставил меня.

Ты соблазнил меня в шкафу.

– Кто-то может сказать, что я оказал тебе услугу, – высокомерный тон вызывает отвращение. – Было бы больнее, если бы Каин выбил у тебя почву из-под ног, а потом снова и снова заманивал тебя, пока не решил, что ты ему больше не нужна. Поверь мне.

Возможно, и так, но это все равно ничего не меняет.

– То, что сделал Каин, не меняет того, что сделал ты, Дэмиен.

– Если ты пришла сюда за извинениями, ягненочек, то тебе не повезло.

– А как насчет объяснений? – качаю головой, чувствуя себя такой дурой, что хочется закричать. С психопатом разговаривать бессмысленно. Такой злой человек уже зашел слишком далеко. – Если подумать, оставь это. Каждое слово из твоих уст было ложью. Почему сейчас должно быть иначе?

Уже стою одной ногой за дверью, когда он начинает: – Не каждое слово.

Нет. Он не может. Не имеет права так морочить мне голову.

– Пошел ты.

– Жаль, что ты не направляешь весь свой гнев на правильную цель.

Оборачиваюсь одновременно с ним: – Ты лицемер. Может, Каин и мудак, но он никогда не делал того, что делаешь ты. И, по крайней мере, когда он причиняет кому-то боль, искренне сожалеет об этом, чего не могу сказать о тебе.

Жесткость в его глазах исчезает, сменяясь чем-то гораздо более ужасающим. Жалостью.

– Господи. Ты жалкая.

– Тебе приятно? – спрашиваю я, и слезы щиплют глаза несмотря на то, что чертовски стараюсь их сдержать.

– Что приятно?

– Разрушать людей до основания таким уродливым, бессердечным способом?

Черт, другим его жертвам повезло. Он смилостивился над ними и сжег заживо. Не стал подвергать таким пыткам.

Как обычно, молчание – единственный ответ на вопросы, на которые больше всего хочу получить ответы.

– Так я и думала.

Неудивительно, что Каин не хочет находиться рядом с ним.

Дэмиен Кинг токсичен. Выпускает яд прямо в сердце.

Едва успеваю развернуться, как слышу глухой удар.

– Я бы сказал «да», но, похоже, кто-то другой сломал тебя первым.

Я не собирался показывать это Иден. Не потому, что она не заслуживает увидеть, а потому, что не хочу, чтобы она чувствовала себя хуже.

Она и так думает, что слаба и что у нее никогда не хватит сил победить своих демонов.

А то, что находится в этой папке, лишь докажет ее правоту. Ведь именно в это ее заставили поверить.

Она подходит на шаг ближе.

– Что это?

– Вся твоя психиатрическая история, начиная с двенадцати лет.

Ее глаза расширяются: – Как ты смеешь вторгаться в мою личную жи...

– Об это побеспокоишься позже. Есть более важные вещи, из-за которых стоит злиться, – пододвигаю папку. – Открой ее.

Наблюдаю за выражением ее лица, пока она просматривает первые несколько бумаг.

– Поздравляю, ты знаешь, что я псих. Не понимаю, в чем смысл всего этого.

– Прочитай записи психотерапевта с самого первого сеанса, когда тебе было двенадцать.

– Проконсультироваться с пациенткой попросила мать, после того как школьная медсестра сообщила, что у пациентки появились суицидальные мысли, – она прочищает горло. – У пациентки наблюдаются симптомы тревоги и депрессии. На вопрос о жизни в семье, мать утверждает, что все в порядке и ее ребенок нормально воспитывается. Когда спросила пациентку, как у нее обстоят дела дома, она извинилась за то, что создавала проблемы, и призналась, что не собиралась причинять себе вред, ей просто хотелось внимания со стороны матери, – ее нижняя губа дрожит. – Когда я попросила поговорить с пациенткой наедине, мать отказалась. Когда назначила повторный прием, мать также отказалась и сказала, что пациентка получает помощь в другом месте.

– Ты помнишь это?

Она кивает: – Да. Школьная медсестра вызвала маму и предложила мне сходить к психологу. Когда мы ушли, мама очень разозлилась. И сказала, что я виновата в том, что привлекаю к нам негативное внимание, в то время как она просто старается сделать все возможное как мать-одиночка. Я чувствовала себя виноватой, потому что знала, что она все время работает, а я все испортила. И пообещала, что после этого стану лучше.

Сердце сжимается. Прекрасно понимаю, что чувствует Иден. Знаю, как это больно, когда родитель половину времени относится к тебе как к проблеме, а другую половину игнорирует.

Именно поэтому мне нужно, чтобы она продолжала.

– Прочитай следующую.

Она переворачивает страницу.

– Проконсультироваться с пациенткой попросила мать после инцидента с другим учеником в школе. В школе сообщили, что пациентка физически напала на другого ученика в туалете во время обеда. Когда ее спросили, что произошло, пациентка говорить отказалась. Другая ученица утверждала, что не сделала ничего, чтобы спровоцировать пациентку, и заявила, что Иден напала, когда она зашла в туалет. Когда я спросил пациентку об этом инциденте, она отказалась говорить об этом. Однако мать пациентки утверждает, что ее дочь плохо себя чувствовала и винит в ее вспышке грипп. Когда назначил повторный прием, мать отказалась и сказала, что пациентка получает помощь в другом месте.

Скрещиваю руки на груди: – Ты помнишь, что произошло в тот день?

– Ленор Миллс сказала, что у меня нет отца, потому что мама лесбиянка, – она пожимает плечами. – И я ее ударила.

– Ты когда-нибудь рассказывала маме о том, что сказала Ленор?

– Да. Она сказала, что если я не хочу, чтобы надо мной издевались, то должна рассказывать всем, что встречаюсь с папой по выходным, – она опускает взгляд на свои ноги. – Когда ответила, что не хочу врать, и спросила, где мой отец, она разозлилась и сказала, что если я не хочу поступать правильно ради нашей семьи, то мне больше не разрешается общаться со школьными друзьями. Еще добавила, что пытается поддерживать определенный имидж, чтобы баллотироваться на пост окружного прокурора в следующем году, а все мои выходки только ухудшают ситуацию.

– Прочти следующую, – настаиваю, потому что дальше все становится только хуже.

– Проконсультироваться с пациенткой попросила мать после инцидента с участием школьного учителя. Доказательства неподобающих отношений между учеником и учителем были обнаружены после того, как один из учеников передал администрации школы записку, содержащую откровенные сексуальные подробности об учителе английского языка мистере Делэйни. Записка была написана пациенткой. Вскоре после того, как учитель был отстранен от работы, пациентка была обнаружена в местном парке посреди ночи с мистером Делэйни. Пациентка категорически утверждает, что между ними не было ничего неподобающего, и настаивает на том, что они были просто друзьями. Мать считает иначе и говорит, что ее ребенком воспользовались. Когда я попросил поговорить с пациенткой наедине, мать отказалась. Вскоре после этого мать и пациентка покинули мой кабинет.

Она дрожит: – В чем смысл всего этого, Дэмиен? Если ты хочешь, чтобы я стояла здесь и утверждала, что мистер Делэйни сделал что-то не так, я не буду. Он был моим другом.

То, что взрослые мужчины не должны дружить со своими учениками-подростками или переписываться с ними ночами напролет, делу не поможет. Но кто бы говорил. Хотя есть огромная разница между семнадцатилетним парнем, путающимся с учительницей, и четырнадцатилетней девочкой.

– Не буду с тобой спорить, – говорю ей. – Просто хочу, чтобы ты прочитала следующую запись. Ту, что датирована несколькими днями позже.

Она тяжело вздыхает: – Проконсультироваться с пациенткой попросила мать. У пациентки наблюдаются симптомы тяжелого психоза. Рекомендовано стационарное лечение. Назначены бензодиазепины и стабилизаторы настроения.

– Что произошло между последним сеансом терапии и этим?

Она смотрит в потолок: – Мама сказала, что мистер Делэйни связан с каким-то влиятельным политиком, и он предложил ей поддержку, пока она баллотируется на пост окружного прокурора, при условии, что она изменит показания и снимет обвинения с его племянника. Травля усилилась, и через несколько дней она забрала меня из школы, а затем отвела к психиатру. После этого я перешла на домашнее обучение.

– Психиатр когда-нибудь разговаривал с тобой?

Качает головой: – Немного. Наверное. Честно говоря, мало что помню. От лекарств, которые он давал, я очень уставала.

Сдерживаюсь, чтобы не пробить кулаком стену.

– Это потому, что ты получала двойную рекомендованную дозу, – протягиваю еще один лист бумаги. – Только никто так и не узнал об этом, потому что твоей матери прописали то же лекарство, что и тебе, но выписали его в другой аптеке на ее имя.

Более трех долбаных лет Иден не только принимала лекарства, в которых, уверен, не нуждалась, но и получала их слишком много.

Она выхватывает листок.

– Что? Уверена, это просто ошибка.

– Это не так. Заметь, всякий раз, когда доза повышалась или он заменял препарат, назначения Карен также менялись. Это не совпадение, Иден. Она специально превратила тебя в зомби.

– Не понимаю, зачем ей это делать?

Мне не нужно отвечать, потому что убитое горем выражение ее лица говорит, что она уже знает.

Карен не хотела детей. Она заполнила этот пробел, чтобы ее жизнь казалась нормальной из-за собственных глубоко укоренившихся проблем. А когда Иден начала доставлять слишком много хлопот и стала помехой для ее публичного образа и конечных целей, она заплатила шарлатану, чтобы тот накачал ее ребенка психотропными препаратами и убедил всех, что та психически больна.

Она закрывает папку и кладет ее обратно на стол.

– Кажется, я больше не выдержу, – она поднимает на меня взгляд. – Знаю, ты ненавидишь Каина, но если тебе интересно, почему я такая жалкая, то вот почему. Я люблю его и предана ему, потому что он спас меня. После того, как умерла мама, он стал моим опекуном и заставил психиатра отменить все препараты и нашел другого психотерапевта, который действительно помог.

Я не должен этого делать. Жестоко пинать того, кто уже упал.

Но она должна знать. Каин не заслуживает пьедестала, на который она его возвела.

– Каин не помогал тебе, Иден. Он просто хотел, чтобы ты так думала.