Текст книги "Адвокат Дьявола (ЛП)"

Автор книги: Эшли Джейд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

Делаю глубокий вдох, позволяя свежему воздуху наполнить легкие, и сворачиваю на подъездную дорожку. Свобода.

– Дом, милый дом, – вздыхает Иден, выходя из машины. – Кажется, прошла целая вечность с тех пор, как я была здесь.

Следую за ней, пока она неторопливо идет по дорожке.

– Я рад, что ты вернулась.

Ты больше не уйдешь.

Она открывает входную дверь.

– Мы можем немного отдохнуть, прежде чем начнем собирать вещи?

Включаю свет.

– Как захочешь.

Повернувшись ко мне лицом, она проводит ладонью по моей щеке.

– Я скучала по тебе.

Целую внутреннюю сторону ее запястья: – Я скучал еще больше.

Ее ладонь опускается мне на грудь, и она подходит ближе, прижимая меня к двери.

Господи. Она так чертовски сексуальна, что это почти заставляет меня задуматься.

Незавершенные дела – это проблема, – напоминаю себе. Ты уже оказал кому-то милость, и посмотри, что произошло?

Поговорим об иронии судьбы. Если Дэмиен действительно хотел помочь Иден, ему следовало оставить ее в покое.

История всегда повторяется.

Поцелуи Иден мягкие и сладкие как сахарная вата. Я хочу лакомиться ею, пока она не заполнит мою кровь, но не могу. Мой ребенок токсичен.

Испорчен Дэмиеном Кингом.

Поцелуи становятся неистовыми, и я просовываю руку между ее ног. Моя маленькая Иден. Мокрая для меня.

Желчь подкатывает горлу. Мокрая от члена Дэмиена.

Нет, так не пойдет. Я должен вылечить ее. Сделать лучше. Она заслуживает этого.

Виски пульсируют так сильно, что я морщусь. Хочу оказаться внутри нее до того, как она умрет. И, возможно, еще раз после. Просто чтобы увидеть, каково это.

Черт возьми. Давненько я не чувствовал себя таким сильным и контролирующим ситуацию.

Она стонет, когда ввожу в нее палец.

– Вытащи свои сиськи, – не желая ждать, стягиваю с нее лифчик. Засасываю твердые камешки.

У Иден красивые сиськи, совсем как у ее матери. Почти слишком большие для ее идеальной фигуры, но не настолько, чтобы казаться непропорциональными.

Правда, ее пизда более тугая. Опять же, мой ангел не принимал такого количество членов, как ее мамочка.

Я оберегаю своего маленького херувимчика.

Улыбаюсь своей драгоценной девочке, затем целую ее губы и щеки, убирая руку между ног.

Каждый убийца хранит сувенир. Маленький знак, напоминающий им о любимой жертве.

И Иден мой.

И я хочу, чтобы это было особенным для нее. Для меня.

Будет не так грязно, если мы сделаем это в моем кабинете. Коврик маленький и дешевый. И отвратительный – благодаря ужасному чувству стиля Клаудии.

Его будет легко выбросить.

Но я забегаю вперед. Об этом позже.

Сначала хочу зажечь свечи и налить немного алкоголя. Показать ей, какая она особенная. Отпраздновать это знаменательное событие.

Будет так тяжело смотреть, как она покидает меня. Почти невозможно распутать узел, в который она завязала мое сердце. Но я всегда буду помнить о ней.

Потому что она моя. И теперь всегда будет моей. Навсегда.

– Жди меня в моем кабинете, – говорю, целуя ее.

Она начинает уходить, но я останавливаю.

– Хочешь чего-нибудь выпить? Немного вина? Может быть, виски? Что-нибудь, чтобы расслабиться?

Это поможет справиться с болью.

– Я еще не так стара...

Прикладываю палец к ее губам: – Ш-ш-ш, милый ангел. Сегодня не будет никаких правил. Только я и ты.

На ее щеках появляется красивый розовый румянец, такой же, как и цвет ее киски. Она идеальна. Просто идеальна. Совершенство на земле.

Жаль, что такая красота должна умереть. Это несправедливо.

Дэмиену не следовало связываться с ней. С моей человечностью.

Но он это сделал. Этот ублюдок заставил ее вкусить плод как змея, которой он и является. Он заставил ее увидеть, каково это – жить без меня... и теперь ей приходится расплачиваться.

Я не могу быть для нее всем, когда она впускает его в свой разум, сердце и тело.

Никто другой не должен быть выше меня.

Я заслуживаю каждый ее идеальный дюйм. И сегодня вечером получу это.

Услышу ее последний удар сердца и последний вздох, пока буду находиться глубоко внутри нее. Вырывая свой прекрасный цветок из земли.

Собрав все необходимое, присоединяюсь к своему ангелу в кабинете.

Она так послушна, уже нагнулась над столом, задрав свою маленькую попку.

– Великолепно.

Сделав глоток, ставлю стакан с виски на стол. Пью не слишком много. Не хочу быть небрежным. Я и так буду достаточно пьян от этого опыта.

Чиркаю спичкой о коробок и зажигаю две свечи, затем ставлю их на камин. Для меня это духовный опыт. Моя версия церкви.

– Немного атмосферы, чтобы создать настроение.

Если Иден окажется бойцом, как ее мать... все пойдет наперекосяк. Я бы предпочел, чтобы все ограничилось одним пространством.

Мне следует связать ей запястья, но я бы предпочел, чтобы она выполняла мои приказы как хорошая девочка. Так гораздо приятнее.

Морщусь, когда в голове начинает пульсировать. Сильнее, чем раньше.

Когда начинаются мигрени, понимаю, что пути назад нет. Что должно быть сделано, то будет сделано. Это призвание. Потребность, которую больше не могу контролировать.

Я провожу рукой по изгибу ее задницы. Красивая.

Думаю, Иден будет лучше матери. Она обходительна и молода.

Она почтительна, совсем как мой Дэмиен. Засовываю руку в брюки и сжимаю в кулаке эрекцию. Он встал передо мной на колени. Склонился перед своим Богом и поклялся делать все, что я захочу.

Я собирался помочиться в его грязный рот, а он должен был выпить все это и попросить добавки. Такую преданность невозможно подделать.

Возможно, мне стоит предоставить Иден такую же привилегию и посмотреть, как сильно она меня любит. Да, да. Думаю, так и сделаю.

Сдвинув трусики, раздвигаю ее пальцами и смотрю на нее. Такая прелесть. Как распустившийся цветок... прямо перед тем, как завянуть.

– Будет проще, если я сниму их? – спрашивает мой ангел.

Такая заботливая. В отличие от матери.

– Нет, детка. Так будет лучше. Просто наклонись еще немного.

Да, именно так.

Закрываю глаза, сжимая член обеими руками. Я чертовски твердый, и сейчас брызнет во все стороны, а не по назначению. Хочу, чтобы она приняла меня всего. Хочу, чтобы ее трусики пропитались моей жидкостью. Ее горячая киска наполнилась моей мочой и спермой.

– Почти готов, – шепчу я. А потом: – О, нет.

Ее дыхание сбивается: – Что случилось?

– Мне нужно пописать.

Она напрягается. Нет, Иден. Оставайся сильной. Возьми всего меня.

– Ты ведь не возражаешь? – если и возражает, то слишком поздно. Я уже засовываю головку члена в ее трусики.

Она не издает ни звука, пока моча струйками стекает по идеальной киске, бедрам и ногам. Она принимает мой золотой нектар как хорошая девочка, которой и является.

– Такая хорошая девочка. Каин не может дождаться, когда окажется внутри тебя.

Это последний раз, когда вижу ее живой. Не хочу, чтобы она возвращалась ко мне. А хочу видеть ее лицо, пока вдалбливаюсь в нее. Хочу видеть, как напрягается ее шея, когда обхватываю ее руками и сжимаю. Хочу увидеть момент, когда жизнь покинет ее прекрасные голубые глаза.

– Иден, милая. Повернись, чтобы я мог...

Струя крови брызжет в воздух, сверкая, как молния во время грозы, когда провожу лезвием ножа по его горлу, рассекая сухожилия и вены.

Лучший способ заставить кого-то заплатить за свои грехи... это нанести удар, когда он меньше всего этого ожидает.

Каин издает булькающий звук, его глаза расширяются от ужаса, когда втыкаю нож ему в грудь и начинаю прокручивать. Просверливаю дыру прямо там, где должно было быть его сердце.

Хочу сделать последний вздох, глядя в самые прекрасные глаза, принадлежащие самой красивой девушке, которую я когда-либо знал.

Медленная улыбка расплывается по лицу, когда он падает на пол, сжимая шею.

Я должна что-то почувствовать. Должно быть раскаяние. Хоть каплю грусти. Хоть унцию сожаления...

Но ничего нет.

Потому что Каин Картер отнял у меня все...

В том числе самых важных для меня людей.

Это был лишь вопрос времени, когда зло, которое он проецировал на других, настигнет его.

Рано или поздно все расплачиваются за свои грехи.

Вглядываюсь в его лицо, когда тело обмякает. Наблюдаю, как яд сочится из зияющей раны на шее, а глаза начинают тускнеть.

Я больше не вижу мужчину, которого любила. Того, ради кого билось мое сердце.

Потому что сердце не может биться, когда оно больше не цело.

За месть всегда приходится платить.

И я твердо намерена заплатить...

Только сначала мне нужно кое с кем попрощаться.

Адреналин разливается по телу, когда ускоряю шаг, скрывая панику, прожигающую дыру в груди.

Он не запер за собой входную дверь. Потому что знал, что она не убежит.

Тяжело вздыхаю, подавляя страх, и поворачиваю ручку.

Когда вхожу в дом, внутри пугающе тихо... это плохой знак.

– Каин, – зову я. Нет ответа.

Зловещее предчувствие охватывает меня, когда осматриваю кухню и вижу бутылку виски на стойке. Пробка сорвана. Он был нетерпелив.

Собравшись с духом, прохожу мимо гостиной, следуя за маленьким лучиком света, проникающим через щель в полуоткрытой двери в конце коридора.

С каждым шагом тошнотворное чувство усиливается.

Я не должен был позволять ей возвращаться за платьем.

Я не должен был бросать ее, когда она была так уязвима.

Иден не была готова к правде. Она выносливая, но ей не хватило сил.

Сожаление и раскаяние пронзают орган, который сейчас бьется в грудной клетке как отбойный молоток. Я должен был сказать, что люблю ее.

Когда открываю дверь, мерзкий запах смерти заполняет ноздри.

Крошечные волоски на затылке встают дыбом, и в шоке застываю на месте, когда вижу это зрелище.

Окровавленное тело Каина неподвижно лежит на полу в его кабинете. Вялый член торчит из брюк. Кончик ножа, который дал Иден, воткнут ему в грудь, прямо в черное сердце.

Подхожу чуть ближе и улыбаюсь. После того как она перерезала ему горло.

Меня начинает распирать гордость... пока осознание всего этого не обрушивается на меня. Она убила его.

Проверяю часы. Уже почти полночь.

Если не приму меры сейчас... будет слишком поздно.

Самодовольная улыбка появляется на губах. Хотел бы я видеть лицо Каина в тот момент, когда он понял, что его ягненочек официально стал забойщиком... и жаждет его крови.

Но, как выяснил сегодня Каин, мы не всегда получаем то, что хотим. Иногда приходится довольствоваться тем, что есть.

Быстро осматриваю его кабинет, изучаю обстановку, прежде чем остановиться на полном стакане виски на столе.

Начну с этого.

Вытащив нож из его груди, капаю немного янтарной жидкости на рану, а затем делаю то же самое с раной на горле. Оставшуюся жидкость разливаю по всему телу, замечая мокрое пятно на ковре у стола.

Морщусь, вдыхая. Моча. Сукин сын.

Подавляя гнев, беру одну свечу с камина и подношу пламя к концу сигареты.

Отступаю назад, делая долгую затяжку и изучая его тело. Карие глаза неподвижны и широко открыты. Тело бледное и жесткое как доска. Однако мое внимание привлекает его рот. Он приоткрыт... как будто она застала его врасплох.

Мышцы в груди напрягаются. Я никогда не должен был сомневаться в ней.

– Она сделала это, Кристи, – шепчу я, чувства застревают в горле. – Она, блядь, сделала это.

Иден свергла императора.

И теперь осталось сделать только одно.

Ухмыльнувшись, нависаю над его телом... и роняю свечу.

Делаю последнюю затяжку и улыбаюсь от уха до уха, наблюдая, как пламя охватывает его.

– Гори в аду, Каин Картер.

Я скоро присоединюсь к тебе.

Улыбка становится шире, когда выхожу из дома.

У каждого поступка... есть последствие.

У каждого проступка... есть результат.

Каждый акт мести... должен быть оплачен.

Закрываю за собой входную дверь и бросаю нож.

И я с радостью заплачу за нее.

Иден не водит машину. У нее также нет ни друзей, ни любимых местных тусовок.

Не так уж много мест, куда она могла бы сбежать в своем нынешнем состоянии.

На самом деле, могу вспомнить только одно.

Кладбище, расположенное в полумиле от горящего дома Каина.

Ботинки хрустят по траве, а с неба падают маленькие белые хлопья, когда прохожу через ряды могил и памятников.

В ноябре в Блэк Хэллоузе обычно не бывает снега, но, учитывая события этой ночи, он пришелся как нельзя кстати.

Выдыхаю на ладони, затем сую их в карманы, чтобы согреться. Я уже собираюсь отказаться от этой затеи и повернуть назад, как слышу какой-то звук в нескольких рядах от себя.

Когда поворачиваю голову, в груди все сжимается.

Иден обнимает мраморное надгробие Кристи, ее маленькое тельце сотрясается от рыданий.

Я должен уйти, дать ей время, которое она заслуживает, но на улице холодно, а на ней только пиджак, который дал ей раньше.

Присев на корточки, поднимаю ее с могилы Кристи.

– Холодно, детка, – говорю я, когда она протестует.

Она цепляется за мою грудь, когда поднимаю ее на руки.

– Мне так и не удалось с ней познакомиться.

Знаю.

– Я так сильно хотела иметь маму, – хрипит она, когда несу ее к машине.

Знаю, что хотела.

– Больно, – крик вырывается из ее горла. – Это так больно.

Знаю, что это так.

– Мне жаль.

Впервые произношу эти слова.

Это единственное, о чем я когда-либо по-настоящему сожалел.

Когда заношу ее в дом, Иден дрожит так сильно, что у нее стучат зубы. По дороге сюда я включил обогреватель, но, учитывая, как ей все еще холодно, этого оказалось недостаточно.

– О, Боже, – произносит Джеффри, когда прохожу мимо него по лестнице. – Я наберу ванну.

– Я сделаю это.

Он кивает, оглядывая ее.

– Пока вы это делаете, я вызову врача.

– Нет.

Он моргает: – У нее кровотечение, сэр.

– Проваливай или ищи новую работу, – рычу я, протискиваясь мимо него.

Джеффри предан, но есть ситуации, в которых нельзя доверять никому.

– Сейчас ничего не трогай, – говорю Иден, когда мы заходим в ванную, и я усаживаю ее на пол. – Пока не выйдешь из ванны.

Последнее, что мне нужно, чтобы следователи нашли кровавые отпечатки пальцев, принадлежащие Иден.

Она не произнесла ни слова с тех пор, как мы покинули кладбище. Не уверен, из-за того, что она серьезно больна или из-за шока.

Скорее всего, и то, и другое.

Когда ванна начинает наполняться, поворачиваюсь к ней.

– Нам нужно снять это, – кладу ее руку себе на плечо для поддержки. – Обопрись на меня.

Сначала снимаю с нее туфли и ставлю их на расстеленное банное полотенце. За ними быстро следует пиджак.

Пульс учащается, когда вижу кровь на ее теле, но напоминаю себе, что это кровь Каина, а не ее.

Она вздрагивает, когда приходит время снимать трусики, и вскоре понимаю, почему. Они влажные и пахнут мочой.

Каин слишком легко отделался.

Снова сдерживаю гнев, помогая ей забраться в ванну.

Я не нежный и не добрый человек. Забота о других – не мой конек. И никогда не был. Но с Иден я делаю все, что в моих силах, стараясь быть как можно ласковее, пока смываю с нее кровь. Когда вода становится красной, и она вздрагивает, сливаю ее и наполняю снова. А когда она опять начинает дрожать, снимаю с себя одежду и залезаю к ней в ванну.

– Все будет хорошо, – прижимаю мочалку к ее спине, – он больше не причинит тебе вреда.

– Сэр, мне очень жаль, но ее нужно показать врачу... – начинает говорить Джеффри, врываясь в комнату. Выражение его лица меняется, когда он смотрит на груду окровавленной одежды, а затем на нас.

Раздражение ползет позвоночнику.

– Джефф...

– Я позабочусь об этом, – он поднимает одежду, прежде чем успеваю его остановить. – Я уже развел огонь в камине в библиотеке.

– Ты расскажешь хоть кому-нибудь и...

– Ваши секреты в безопасности со мной, сэр, – он переводит взгляд на Иден, и его лицо смягчается. – Я уверен, что это было заслуженно.

Он и не представляет.

– Кстати, – говорит он, выходя, – губернатор скончался.

О, как пали сильные мира сего.

– Похоже, сегодня все получили по заслугам.

– Я ничего не почувствовала, Дэмиен, – говорит Иден, ее голос едва превышает шепот.

– Что...

– Когда убила его. Думала, что почувствую угрызения совести... но не нет. И до сих пор не чувствую, – она подтягивает колени к груди. – Как ты думаешь, сколько времени пройдет, прежде чем полиция начнет меня искать?

– Не беспокойся об этом, – целую ее плечо, – тебе нужно немного отдохнуть.

Она наклоняет голову, чтобы посмотреть на меня: – Каин сказал, что там была пуля с твоим именем.

Я бы рассмеялся, если бы она не выглядела такой серьезной. Каин был никем иным, как искусным лжецом-манипулятором.

– Он сказал это, когда был еще связан?

Она кивает, и выражение ее лица становится мрачным.

– Это был мой переломный момент. Я не хотела, чтобы он забрал другого человека... – она качает головой. – Я устала от того, что он забирает все хорошее в моей жизни.

Он больше никогда ничего у нее не отнимет. Его смерть – начало ее жизни.

Она встает и тянется к большому полотенцу на раковине.

– Спасибо за ванну. Я сама найду выход.

Следую за ней, когда она выходит. Она никуда не уйдет. Пока я не буду уверен, что полиция арестовала нужного человека.

– Не уходи.

Она завязывает полотенце вокруг себя.

– У меня нет причин оставаться.

Пропускаю этот удар мимо ушей. Она злится. И имеет на это право. Но я все равно не позволю ей уйти.

– Иден...

– Нет, – она оборачивается. – Я уже провела время с одним мертвецом сегодня вечером. У меня нет желания делать это с двумя.

Разочарование закрадывается в мое нутро. Я пытаюсь сделать все возможное, чтобы помочь ей.

– Какого хрена ты от меня хочешь?

Она беспомощно пожимает плечами: – Того, чего у меня никогда не будет.

В ее словах нет никакого смысла. Все, что ей нужно сделать, это сказать слово, и я дам ей это.

– Я не знаю...

– Тебя. Я хочу стереть последние восемь часов своей жизни, чтобы снова быть с тобой, – она сжимает руки в кулаки. – Это больно. Но без тебя гораздо больнее.

Когда она делает шаг ближе, наши взгляды встречаются.

– Посмотри мне в глаза и скажи, что ты меня не любишь.

Произнеся эти слова, мы только усугубим ситуацию.

Если бы у нас был шанс на будущее. Если бы я мог изменить прошлое... я бы сказал. Черт, я бы закричал об этом во все горло.

Но мы не можем.

И никогда не сможем.

Солнце уже взошло, когда я прокрадываюсь в ее спальню.

Чуть больше двух часов назад в новостях сообщили о пожаре в доме Каина. Скоро они доберутся сюда.

Иден просыпается, когда забираюсь к ней в постель.

– Что ты делаешь?

Прижимаюсь губами к ее губам. Я не могу произнести слова, но это не значит, что этого не чувствую.

– Веду себя эгоистично.

Запоминаю каждую частичку ее тела.

Дотрагиваюсь губами до ее шеи и посасываю мягкую кожу, одновременно снимая с нее шорты и трусики. Я хочу действовать медленно и не торопиться. Но не знаю, насколько меня хватит.

– Дэмиен, – в ее глазах печаль и отчаяние, – я буду так сильно скучать по тебе.

Касаюсь ее щеки. Я буду скучать по ней еще больше.

Она раздвигает бедра, и я устраиваюсь между ними, проникая в нее дюйм за дюймом, пока не погружаюсь полностью.

Иден выдыхает мое имя, проводя пальцами по моим волосам, и я начинаю двигаться быстрее. Дыхания смешиваются в темноте, когда наши бедра покачиваются.

– Я люблю тебя, – шепчет она, крепче обхватывая меня ногами.

Скажи ей.

Когда увеличиваю темп, она стонет, приподнимая бедра.

– Еще.

Хватаюсь за изголовье кровати, врезаясь в нее сильнее. Отдаюсь ей так, как знаю, она хочет.

Ее неистовые вздохи тают в моем рту, она сжимается вокруг моего члена. Наблюдаю за ее лицом, когда она кончает. Запоминаю все до мельчайших подробностей, пока она выдаивает меня до последней капли. Не то чтобы я когда-нибудь забуду об этом.

Иден завладела моим сердцем. Всеми его почерневшими, испорченными частями.

Она прижимается ко мне и закрывает глаза. Только когда убеждаюсь, что она спит, шепчу слова, которые не должен говорить.

– Я люблю тебя.

И никогда не перестану.

Просыпаюсь с улыбкой на лице... пока все события прошлой ночи не накатывают на меня как приливная волна.

Ложь, разбитое сердце, убийство.

Меня пробирает дрожь, когда смотрю на свои руки. Эти руки забрали жизнь.

И все же не чувствую ни капли раскаяния. Ни малейшей крупицы вины. Может, мне все-таки место в тюрьме?

Потягиваюсь и смотрю на другую сторону кровати.

Она пуста. Сердце протестует против несправедливости.

Я надеялась провести еще немного времени с Дэмиеном, прежде чем сдаться.

Знаю, что Дэмиен будет отговаривать меня и наверняка попытается остановить, но не хочу провести остаток жизни в бегах.

Я убила Каина Картера, потому что он заслуживал смерти.

Это моя история, и я ее придерживаюсь.

Попытаю счастье с юридической системой.

Достаю из шкафа халат, прежде чем спуститься вниз. Хочу плотно позавтракать, принять еще один душ, спросить у Дэмиена, не знает ли он хороших адвокатов, и отправиться в участок.

– Привет, – улыбаюсь Джеффри, проходя мимо него по лестнице.

Он не отвечает.

Наверное, потому что я его пугаю. Кто, черт возьми, убивает человека, а на следующее утро улыбается, как ни в чем не бывало?

Может, мне стоит включить в список дел обращение к психотерапевту? Желчь подкатывает к горлу. Или нет.

– Дэмиен в своем кабинете?

Джеффри качает головой.

– В тренажерном зале?

Еще одно покачивание головой.

– Кухня?

– Нет.

Три из трех. Что-то определенно не так.

– Джеффри?

– Да?

– Где Дэмиен?

Он теребит руки.

– Его арестовали около часа назад.

Смотрю на него несколько секунд, размышляя, не ослышалась ли я.

– С какой стати они... – закрываю лицо ладонями. Я подумала, что раз Каин мертв, то Дэмиену ничего не грозит. – Сегодня день голосования. Дэмиен не убивал семью Каина, Джеффри. Мы должны что-то сделать.

Теперь Джеффри выглядит озадаченным.

– Думаю, кто-то уже сделал это. Прошлой ночью дом Каина Картера был почти сожжен дотла... когда он еще находился в нем.

Кровь шумит в ушах, и я с трудом сглатываю. Этого не может быть.

Хватаюсь за живот. Дэмиену не нужно было ничего скрывать.

Комната качается, и я хватаюсь за перила.

– Вы в порядке?

Не могу позволить ему сесть за то, чего он не совершал. Не могу. Я не Каин.

– Меня нужно отвезти в участок.

Он хмурится: – Боюсь, я не могу этого сделать. У меня строгий приказ доставить вас в аэропорт через двадцать минут.

Да, этого не произойдет. Дэмиен сказал, что я могу быть либо ягненком, либо забойщиком.

Прошлой ночью я определенно была забойщиком... и, думаю, сегодня мне снова придется им стать. Кажется, только так люди воспринимают меня всерьез.

Хватаю Джеффри за воротник.

– Прошлой ночью я хладнокровно убила человека. Перерезала ему горло, а затем вонзила нож прямо в сердце. Если ты отвезешь меня в чертов аэропорт, а не в участок, чтобы я могла спасти Дэмиена... я без колебаний сделаю то же самое с тобой. Понял?

Он бледнеет: – Да, мисс.

– Мне нужно увидеть шефа Трехо, – говорю офицеру за стойкой.

Он приподнимает бровь и опускает глаза вниз.

Правильно. Наслаждайся.

Я выбрала черное шелковое платье с глубоким вырезом, а также кроваво-красные туфли на каблуках, накрасила красным губы и ногти.

Остекленевший взгляд молодого офицера говорит о том, что сделала правильный выбор.

– Он... – офицер заметно сглатывает. – На совещании.

Наклоняюсь, чтобы он увидел декольте.

– Можешь сказать ему, что это срочно?

Он кивает так энергично, что кажется, голова вот-вот отвалится.

– Конечно, могу, – некоторое время он возится с телефоном, прежде чем сказать: – Как вас зовут, мисс?

– Иден Кинг.

Когда вхожу в его кабинет, глаза Трехо вспыхивают как фейерверки.

Лучше бы ему быть в настроении подергать за пару ниточек, потому что я не уйду из этого участка, пока не буду уверена, что Дэмиен свободен и чист.

Если шантаж не сработает. Я соблазню ублюдка.

А если ни то, ни другое не поможет, сдамся. В любом случае, к моему уходу Дэмиен будет освобожден.

Указываю на дверь: – Не возражаете, если закрою ее?

Он откидывается на спинку кресла, переплетая пальцы на животе, и криво улыбается: – Ничуть.

– Здесь есть видеокамеры?

Его брови взлетают вверх до линии роста волос.

– По...

Швыряю папку ему на стол.

– Поверьте, я спрашиваю для вашего блага, шеф. Не для своего.

Это привлекает его внимание.

Он садится прямо.

– Все чисто.

Он начинает открывать папку, но я кладу палец поверх нее.

– Мы вернемся к этому через минуту. Сначала я хотела бы узнать, почему вы задерживаете Дэмиена Кинга.

Мне нужно знать, какие именно улики на него у них есть.

– Это официальное дело полиции.

– Мы с вами оба знаем, что он этого не делал. Больше половины города могут подтвердить его местонахождение прошлой ночью, учитывая, что он был организатором бал-маскарада.

– Я знаю только то, что говорят улики, – цедит он сквозь зубы. – Так что, если вы пришли сюда, чтобы выпытывать у меня информацию, вы зря тратите время.

Поднимаю папку.

– На самом деле я пришла сюда, чтобы помочь вам, – пожав плечами, открываю ее и листаю фотографии. – Если подумать, думаю, что должна поступить правильно и рассказать вашей жене.

Он ощетинивается: – Что рассказать моей жене?

– Вы были близки с моим отчимом?

Задумчивое выражение его лица говорит о том, что он не уверен, почему задаю ему этот вопрос.

– Мы были друзьями.

– Правда? – я швыряю первую фотографию на стол. Та, на которой Каин отсасывает ему. – Похоже, вы были немного больше, чем это, шеф.

Его глаза расширяются, и он начинает кашлять.

– Вы в порядке? – я подхожу к столу и похлопываю его по спине. – Хотите воды? Потому что дальше будет намного хуже, – открыв папку, выкладываю ее содержимое на стол. – Анал, шестьдесят девять, золотой...

– Чего ты хочешь?

– Я хочу заключить сделку, – прохожу к креслу по другую сторону стола и присаживаюсь. – Вы готовы выслушать мои условия?

– У меня действительно есть выбор?

– У нас всегда есть выбор, шеф, – закидываю ногу на ногу и улыбаюсь. – Правильный он или нет, зависит только от вас.

– Просто скажи мне, чего ты хочешь, и я посмотрю, что можно сделать.

– Мне нужно, чтобы вы отпустили Дэмиена Кинга. Он не убивал Каина.

– Нож с отпечатками его пальцев говорит об обратном.

Дерьмо. Делаю глубокий вдох. Не могу позволить ему увидеть, как я потею. Пробую другую тактику.

– Дом был сожжен почти дотла, верно?

– Верно.

– Вы уже получили результаты вскрытия?

– Они еще не готовы... но... э-э-э, – он потирает затылок. – Скажем так, если бы ты хотела, чтобы твоего отчима кремировали... – его голос прерывается.

Отличная новость.

– Значит, улик не так уж и много.

Он качает головой: – Кроме окровавленного ножа, нет.

– Хорошо. Значит, единственное, что вам нужно сделать, это избавиться от него.

Он смеется: – Я не могу избавиться от полицейских улик.

Теперь моя очередь смеяться: – Верно. Потому что я уверена, что ни один офицер еще никогда не забирал деньги или наркотики при задержании?

Он выдыхает: – Отлично. Допустим, я избавился от ножа. Что именно я должен сказать людям? Они захотят узнать, как умер Каин Картер.

Ковыряю кутикулу, вспоминая все, что произошло вчера вечером.

– Он ушел домой с бала, потому что плохо себя чувствовал. Маргарет может это подтвердить. Он любил пить виски и зажигать свечи, когда испытывал стресс. Вы умны, шеф. Уверена, вы сможете сложить все эти фрагменты воедино и что-нибудь придумать.

Он потирает подбородок, размышляя: – Это не сулит департаменту ничего хорошего, если мы не можем раскрывать дела... но я что-нибудь придумаю, – он буравит меня взглядом. – Если только вы сможете заверить меня, что избавитесь от фотографий и будете держаться подальше от моей жены.

Кладу руку на сердце: – Даю слово.

Но слова ни черта не значат. Вот почему всегда нужно хранить резервные копии.

Хлопаю ресницами: – И когда Дэмиен будет освобожден?

– Дай мне несколько часов, чтобы избавиться от ножа и все прибрать.

Встаю и протягиваю руку: – Спасибо за сотрудничество, шеф Трехо.

Он пожимает ее с мрачным выражением лица.

– Не упоминай об этом.

– Просто из любопытства, вам знакомо имя Кристи Миллер? – спрашиваю, дойдя до двери.

– Да, я помню это дело, как будто это было вчера.

Сглатываю комок в горле.

– Если вы так беспокоитесь о раскрытии дел... то должны знать, что она была невиновна.

Он вздыхает: – Если она была невиновна, то кто...

– Каин Картер.