Текст книги "Адвокат Дьявола (ЛП)"

Автор книги: Эшли Джейд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

Голова идет кругом, пытаюсь брыкаться, но это приводит лишь к тому, что туфли соскальзывают с ног.

– Каин, – это звучит как мольба, – Каин.

– Он не может спасти тебя, – хрипит мужчина, ослабляя хватку на ногах. – Он слишком занят своей невестой.

Раскаленная добела боль пронзает самый центр груди, и я захлебываюсь новой порцией слез.

– Держу пари, он стягивает с нее трусики... зарывается лицом между ее ног.

– Прекрати, – умоляю, потому что правда причиняет слишком сильную боль.

– А может, он перегнул ее через стол и трахает до изнеможения.

– Зачем ты это делаешь? – задыхаюсь, когда маска соскальзывает с моего лица в темноту.

– Может, он танцует с ней в зале, полном людей, демонстрируя свою будущую невесту всему миру. То, чего он никогда не сделает с тобой.

Закрываю глаза, когда пронзает агония, вырывая остатки моего сердца.

Он прав. Это отрезвляющее осознание. Как ребенок, узнающий, что Санты не существует, или верующий, узнающий, что Бога нет.

– Пожалуйста, – голос слабеет, последняя ниточка обрывается. – Убей меня.

– Убей меня, – повторяет она. Ее голос слабый. Отчаянный. Как у раненого животного, страдающего и умоляющего избавить от страданий.

Черт, может, мне и следовало бы. Это то, ради чего я сюда пришел. То, что должен сделать.

Видит Бог, убийство из милосердия было бы менее болезненным, чем правда.

Но убийство всегда было легким выходом для Каина.

Она извивается, пытаясь вырваться из моей хватки.

– Пожалуйста.

Член дергается. Мой падший ангел не из тех, кто сдается без боя. Она может быть довольно дерзкой и упрямой, когда чего-то хочет.

К сожалению, на самом деле она хочет того, чего Каин никогда ей не даст.

Он не способен на это.

Потому что такие люди, как я и Каин, несовершенны. В нашем коде есть трещина. В нашей груди есть пустота, которую мы заполняем гневом на тех, кто причинил нам боль.

Так же как во тьме нет света... нам тоже чего-то не хватает. Чего-то, что мешает нам быть праведными.

Потому что в этом и заключается все зло на самом деле. Это ни бугимен и ни монстр под кроватью. Это ни демоны и ни адское пламя.

Зло – это просто отсутствие добра.

Люди сколько угодно могут осуждать нечестивцев. Но в глубине души мы все злые.

Некоторые просто лучше умеют это скрывать.

А другие... предлагают сделки за наши услуги.

– Я не стану тебя убивать, – ослабляю хватку, – если ты согласишься на мое предложение.

– Не интересно... – кричит она, выскальзывая из моей хватки.

Перегнувшись через перила, хватаю ее лодыжку: – Может, передумаешь? – мышцы сокращаются, и я обхватываю ее икру другой рукой. – Решай быстрее, ягненочек. Как бы мне ни нравилась твоя компания, не уверен, что мы сможем долго тусоваться вместе.

Когда она не реагирует, пробую другой подход: – Статистика доказывает, что большинство людей, совершивших самоубийство, сожалеют о своем решении за несколько секунд до смерти.

– Я не лезла через эти перила, психопат. Это сделал ты.

Улыбаюсь сквозь стиснутые зубы: – И теперь я предлагаю тебе помощь.

– Если бы ты действительно хотел помочь, ты бы меня отпустил.

Упрямая девчонка.

– Мы оба знаем, что ты не хочешь умирать, Иден.

– Ты не знаешь, чего я хочу.

– Ты ошибаешься, – прежде чем успевает запротестовать, перетаскиваю ее обратно через край. Когда она сопротивляется, прижимаю запястья к перилам и вжимаюсь в нее всем телом. – Он будет использовать и причинять боль, пока не останется ничего. Он продолжит уничтожать тебя, пока его кайф от пьедестала, на котором ты его держишь, не иссякнет, и ты не станешь для него совершенно бесполезной.

Проводя носом по ее шее, вдыхаю сладкий яблочный аромат.

– Но ты уже знаешь это... именно поэтому и попросила меня убить тебя, – мой член упирается в упругую попку. Ее запах вызывает привыкание. Как добродетель и грех. Как будто рай и ад провели вместе одну грязную, порочную ночь, и она – манящий отголосок. – Ягненочек Каина наконец-то осознал, что смерть – единственный способ выбраться из ада, в котором он его держит.

Она вздрагивает, и понимаю, что мои слова звучат правдиво.

– Но это не обязательно должно быть так. Есть другой путь. Который заставит его заплатить за всю причиненную боль.

Когда она, наконец, говорит, голос звучит как звон разбитого стекла: – Я люблю его.

Преданность Иден Каину впечатляет.

К сожалению, это означает, что ей придется учиться на собственном горьком опыте.

Не всегда можно спасти тонущего человека.

Иногда лучше всего бросить спасательный круг, чтобы он мог научиться спасаться самостоятельно.

Провожу пальцем по ее руке. Кожа теплая, несмотря на прохладный октябрьский воздух.

– Ты будешь по-прежнему любить его после того, как он женится на Маргарет? – не дожидаясь ответа, прикусываю нежную кожу ее плеча. – А что будет после того, как она забеременеет от него?

Не нужно видеть ее лицо, чтобы понять, что она плачет. Но одних слез недостаточно.

Мне нужно, чтобы она сломалась.

– Будешь ли ты по-прежнему любить его, когда он получит все, чего когда-либо хотел... а у тебя не останется ничего, кроме разбитого сердца?

Когда вся ложь выйдет наружу, а грехи раскроются?

Когда прижимаю лезвие ножа к ее позвоночнику, она прерывисто вздыхает.

– У меня нет всей ночи, ягненочек. Ты в деле или нет?

Ее тело напрягается: – Я даже не знаю, кто ты.

– Прямо сейчас я твой самый страшный кошмар, – разрезаю ткань ее платья, обнажая жемчужные стринги и упругую голую попку. – Но мне необязательно быть таковым, – когда она вздрагивает, я дотрагиваюсь до мочки ее уха. – Красивые жемчужины.

Пульс на ее шее учащается.

– Чего именно ты хочешь от меня?

– Твоего сотрудничества.

– А если я не соглашусь?

Вонзаю острие ножа ей в спину, ровно настолько, чтобы проткнуть кожу.

– Ты пожалеешь, что не умоляла убить тебя еще сильнее.

Если думает, что я собираюсь проявить милосердие, то она глубоко ошибается.

Несмотря на то, что он использует ее, к черной штуке в груди Каина протянуты нити, и Иден единственная, кто может их контролировать.

Что официально делает ее лучшим оружием в моем арсенале.

Она нужна мне.

– Время вышло.

– Подожди, – кричит она. – Ты же не можешь всерьез ожидать, что соглашусь на все, чего ты хочешь, когда я даже не знаю твоего имени.

Убираю нож.

– Ты права.

Она расслабляется, делая глубокий вдох: – Спасибо...

Моя рука находит ее горло: – У тебя больше нет выбора.

Иден принадлежит мне... нравится ей это или нет.

– Я поцеловала тебя, потому что злюсь на Каина, – признаюсь, пытаясь образумить его.

– Что?

– Ты ведь хотел знать правду, верно? – сглатываю, уткнувшись в его ладонь. – Что ж, правда в том, что ты прав во всем. Меня зовут Иден, и я падчерица Каина. И, как ты уже знаешь, я влюблена в него, – повернув голову, изучаю его краем глаза. – Тебе не обязательно говорить мне, кто ты. Я сама догадалась. Теперь все обрело смысл.

Этот человек не только слишком много знает о моих отношениях с Каином, но и явно хочет мне навредить.

И есть только один человек, который хотел бы, чтобы я исчезла.

Маргарет.

– Ты знаешь, кто я?

Киваю: – Маргарет дочь губернатора. Вот почему Каин женится на ней... и вот откуда ты так много знаешь обо мне, – закрываю глаза, вспоминая след губной помады на воротнике Каина в ту ночь, когда мы переспали в гостиной.

Это было всего три недели назад. К тому времени Каин уже, должно быть, встречался с Маргарет. Возможно, даже сделал ей предложение.

Это объясняет, почему после этого он избегал меня как чумы. Чувство вины.

– Должно быть, он чувствовал себя виноватым за то, что изменил ей, и поэтому рассказал о случившемся. В свою очередь, Маргарет стала ревновать и наняла тебя, чтобы ты разобрался с проблемой... со мной, – раздражение бьет прямо в грудь. – Знаю, что у тебя есть приказ и все такое, но я была бы очень признательна, если бы ты передал ей сообщение.

– Что именно?

Расправляю плечи: – Передай ей, пусть отсосет у меня, – одариваю его угрожающей улыбкой. – Хотя, если подумать, лучше скажи, чтобы она научилась сосать член. Может, тогда ее жениху не придется просить меня закончить начатое.

Его голубые глаза искрятся весельем: – Ты умнее, чем кажешься.

Это подтверждение практически сбивает меня с ног. Часть меня надеялась, что ошибаюсь.

– Не могу поверить, что она наняла тебя, чтобы избавиться от меня, – вцепившись в перила, выдыхаю. – Эта сучка считала себя такой милой, притворяясь, что не знает, кто я такая, – смеюсь. В конце концов, она не так уж и умна. – Каин оторвет ей голову, когда узнает, – я свирепо смотрю на него. – И тебе тоже.

Мужчина проводит носом вдоль линии моих волос.

– Твой отчим перевел деньги на мой счет сегодня утром.

Замираю: – Что?

– Я сказал тебе, он...

– Нет, – вмешиваюсь, потому что он явно лжет. – Ты ошибаешься. Каин никогда бы не убил меня.

Мне все равно, что Маргарет велела этому парню сказать. Ни за что не поверю, что Каин мог нанять кого-то, чтобы убить меня. Может, он и не испытывает ко мне тех чувств, которые испытываю к нему, но знаю, что он любит меня.

Он моя семья.

Вот что он сказал в ночь смерти мамы.

– Ты сама это сказала, Иден. Каин женится на Маргарет, потому что она дочь губернатора. И если его новая невеста расстроилась, узнав, насколько вы близки... он сделает все, чтобы снова завоевать ее расположение, – он слизывает слезу, стекающую по моей щеке. – Вернее, сделает все, чтобы победить на выборах... в том числе отправит своего любимого ягненочка на бойню.

Качаю головой. Его промывание мозгов на меня не подействует.

– Нет. Он любит...

Я, блядь, так близок к тому, чтобы получить все, что когда-либо хотел... и я не позволю ни тебе, ни кому-либо еще разрушить это.

Чувствую, как краска сползает с лица, когда вспоминаю слова Каина той ночью.

Осознание того, что этот человек может быть прав, пронзает меня как горячий нож масло.

Для Каина нет ничего важнее этих выборов.

Даже я.

Кровь стынет в жилах, пока разум собирает все кусочки воедино.

– Каин хотел, чтобы я приехала сюда. Он купил мне платье, – тошнота подкатывает к горлу, и я срываю с себя порванное платье. Не хочу, чтобы что-то из его вещей находилось рядом со мной.

– Как он мог так поступить? – задыхаюсь. – Как до этого дошло?

Легко. Потому что знает, как сильно я его люблю.

Знает, что моя одержимость им не знает границ... и смерть была единственным способом удержать меня на расстоянии навсегда.

Мужчина, загнавший меня в угол, впивается зубами мне в шею.

– Знаю, что это больно, – он проводит пальцами по животу, останавливаясь над лобковой костью, – но я могу все исправить.

– Нет, не можешь, – шепчу в ответ.

Каин единственный, кто может все исправить.

Дыхание сбивается, когда его рука опускается ниже.

– Я защищу тебя, Иден, – большим пальцем перебирает жемчужины, и я инстинктивно выгибаюсь навстречу, как будто тело знает, что он мой спасательный круг.

Только не понимаю, почему. Почему человек, которого наняли, чтобы убить меня... предлагает спасение?

– Какая тебе выгода?

Пульс учащается, когда его палец скользит по моей промежности.

– Кроме этого? – он дергает за нитку, и жемчужины рассыпаются в разные стороны. – Месть.

Волоски на затылке встают дыбом.

– Кому... – не успеваю закончить фразу, потому что он засовывает в меня два пальца.

– Твоему отчиму.

Начинаю говорить, но он ускоряет темп, входя тщательными, быстрыми движениями, от которых извиваюсь.

– И ты поможешь мне. Понимаешь?

Вопреки здравому смыслу, киваю, голова кружится. Я так близка к оргазму, что не могу видеть ясно. Однако он убирает руку, прежде чем успеваю кончить.

– Хорошо, – он прикрепляет мое запястье к перилам. При ближайшем рассмотрении замечаю, что это его галстук-бабочка. – Потому что, если ты меня обманешь... я убью вас обоих.

От его угрозы сердце начинает бешено колотиться в груди, а затем, когда смотрю на свое запястье, и вовсе перестает биться.

Каин связал меня в шкафу.

Но что, если это был не Каин?

Но у меня нет времени на размышления, потому что он направляет мою свободную руку к молнии на брюках.

– Вытащи.

Рука дрожит, когда обхватываю его по всей длине. Член толстый и длинный. Смесь силы и ужаса, окутанная шелком. Он издает глубокий горловой звук, когда провожу пальцами по венам и выпуклостям, поглаживая от основания до головки.

– Нагнись и ухватись за перила, – рычит он, – я хочу увидеть твою киску.

Когда выполняю его просьбу, нервозность сводит меня с ума. Поза заставляет полностью открыться.

Судя по одобрительному рыку, ему нравится. Он медленно вводит в меня два пальца и раздвигает их, растягивая меня.

– Прекрасно.

Щеки пылают. Что-то подсказывает мне, что он не из тех мужчин, которые делают комплименты.

Задыхаюсь, когда он вынимает пальцы и гладкая головка члена скользит по моим половым губам.

– Посмотри на звезды и задержи дыхание.

– Зачем?

– Потому что будет больно.

– Что...

– Забираю то, что принадлежит ему, – он стонет мне в ухо, и раскаленная добела боль пронзает тело.

Слезы застилают глаза, когда его рука властно обхватывает бедро, и резко выдыхаю, когда он снова толкается, словно заявляя свои права.

Ноги превращаются в желе. Не знаю, почему он так ненавидит Каина, но какова бы ни была причина, она явно носит личный характер.

Но это все равно не дает ему права забирать что-то без спроса.

– Не помню, чтобы давала тебе разрешение.

– Не помню, чтобы просил, – боль ненадолго сменяется удовольствием, когда рука скользит между моих ног, и он шепчет: – Скажи, чтобы я остановился.

Пульс учащается, когда он находит точку, которая воспламеняет все нервные окончания. Однако мое удовольствие недолговечно, поскольку образы Каина и Маргарет вместе один за другим проносятся в моем сознании как пули, попадающие в цель.

Смеялись ли они, планируя мою кончину?

Чувствовал ли Каин хоть что-нибудь – стыд или печаль, – когда платил этому человеку за то, чтобы тот покончил с моей жизнью?

– Нет, – цепляюсь за перила, гнев и ненависть обволакивают меня, скручиваются так сильно, что не могу дышать.

Напоминая о том, что Каин всегда будет внутри меня.

Потому что даже если ненавижу его сейчас... сначала я полюбила его.

И в глубине души знаю, что буду продолжать любить... со всеми теми осколками, которые он оставил мне.

Это самое жестокое наказание из всех возможных. Продолжать любить того, кто дал тебе все основания ненавидеть.

– Не останавливайся, – говорю, и орган в груди превращается в сталь. – Продолжай.

Хочу, чтобы Каин горел так же, как и я.

Хочу, чтобы он знал, что я не ушла с миром, когда он приказал кому-то убить меня.

Что не он получил эту часть меня.

Это сделал кто-то другой.

Хнычу от удовольствия и боли, когда мужчина берет меня грубыми, примитивными толчками.

Он трахает так же, как и угрожает... безжалостно.

– Как тебя зовут? – спрашиваю, дыхание прерывистое. – Ты во мне, а я даже не знаю твоего имени.

Наматывая волосы на кулак, он запрокидывает мою голову назад, наклоняясь ртом к уху: – Дэмиен Кинг.

С этими словами он ускоряет темп, трахая меня так сильно, что я вскрикиваю, теряя равновесие.

– Давай, ягненочек, – дразнит, хватая меня за бедра, чтобы удержать. – Прими мой член как хорошая девочка.

Начинаю говорить, но он щиплет клитор, и у меня подкашиваются ноги.

– Нет, я не могу. Не могу кончить, – произношу, а тело противоречит само себе. – Это слишком больно.

– Поверь мне, – рычит он, отпуская мою руку, – если я захочу, чтобы ты кончила, ты кончишь.

Его член пульсирует, и он вздрагивает, кончая в меня с яростным рыком.

А потом не остается ничего, кроме воя пронизывающего октябрьского ветра вдалеке.

– Это был мой первый раз, – шепчу, когда он выходит из меня.

Жалею об этих словах, как только они слетают с губ.

– Знаю, – его смех безжалостен, – ты залила кровью весь мой член.

Как по команде, жидкость начинает стекать по бедрам. Хочу развернуться, намереваясь спросить, могу ли я помыться, но он останавливает меня.

– Мы еще не закончили.

Грубые ладони скользят по моему телу, когда он опускается на колени. Пульс учащается.

– Что ты делаешь?

Он раздвигает меня большими пальцами.

– Ты хочешь получить награду, не так ли?

Стону, когда его рот находит мою киску, и он осыпает поцелуями щелочку.

– Да.

Хочу, чтобы он облегчил боль.

Глаза закрываются, когда он проводит языком по клитору, облизывая его длинными, резкими движениями.

Язык проникает глубже, и он стонет: – Ты на вкус как моя сперма.

От этих грязных слов бедра сжимаются.

– О, Боже.

– Бог не тот, кто поедает эту маленькую пизду, пока она не забрызжет сливками все его лицо, – он рычит низко и глубоко. – Это я.

Кровь шумит в ушах, когда его рот обхватывает клитор, и он начинает отрывисто сосать его, заставляя меня качаться на его челюсти.

– Дэмиен, я... – дрожу и сжимаю его язык, кончая так сильно и быстро, что благодарна ему за то, что он привязал одно запястье к перилам.

Жду, что он остановится, но, к удивлению, этого не делает. Он наслаждается моим оргазмом как изголодавшийся мужчина.

– Это чувствуется... – звук стука в стеклянные двери прерывает меня. – Что...

Что-то острое вонзается в кожу... а потом нет ничего, кроме темноты.

Каин: Скоро за тобой заедет водитель. Я напишу тебе, когда он будет здесь.

Стискиваю зубы, когда проходят еще две минуты, а она не отвечает. Иден не игнорирует меня. Как бы ни злилась.

С другой стороны, я никогда раньше не причинял ей такой боли.

– Черт.

– Каин, – шипит Маргарет себе под нос.

Губернатор Бексли прочищает горло, несомненно, раздраженный тем, что я не уделяю внимания его другу.

Мне нужно вернуться в игру.

– Все в порядке? – спрашивает сенатор Додсон, не пытаясь скрыть нотку раздражения в тоне.

Убирая телефон в карман, качаю головой: – Извините, ассистентка переслала мне срочное письмо, – бросаю взгляд на Бексли, который хмурится. – Все в порядке. Просто изменилось расписание завтрашних встреч. Очевидно, моя помощница считает это срочным.

Маргарет похлопывает меня по руке: – Это потому, что она знает, как сильно тебя раздражает, когда твои дела не в порядке, – откидывает голову назад и смеется. – Каин может быть тираном, когда дело касается организации и планирования.

Додсон усмехается: – Отец всегда говорил, что точность – черта великого лидера.

Маргарет улыбается мне: – Действительно, это так. Никто не работает так усердно, как мой Каин. Я ужасно скучаю по нему, когда он пропадает днем и ночью, но знаю, что это только потому, что он хочет лучшего для жителей этого города.

Ее отец поднимает бокал: – Из него выйдет отличный мэр, а когда-нибудь и губернатор.

Они все поднимают бокалы одновременно с тем, как вибрирует мой мобильный.

– Извините, джентльмены, – указываю на телефон. – Мне нужно ответить.

Чувствую на себе взгляды всех присутствующих, когда направляюсь в туалет, но я должен разобраться с ситуацией с Иден и отвезти ее домой, пока она не натворила глупостей.

Например, не нашла Маргарет и не рассказала ей правду.

Чертыхаюсь, когда проверяю телефон и понимаю, что это на самом деле электронное письмо от Клаудии с обновлением расписания на завтра, а не сообщение от Иден.

Поднеся мобильник к уху, резко сворачиваю налево, минуя туалеты, и направляюсь вверх по лестнице.

Ругаюсь снова, когда звонок переключается на голосовую почту.

– Черт возьми, Иден, у меня сейчас нет ни времени, ни терпения на твои подростковые истерики. Водитель будет здесь через пятнадцать минут, чтобы отвезти тебя домой.

Поскольку неизвестно, когда закончится эта ее маленькая выходка, продолжаю подниматься по лестнице. У меня есть около пяти минут, чтобы выпроводить ее до того, как Маргарет или Бексли придут за мной.

В животе образуется яма, когда смотрю на часы и вспоминаю сегодняшнее число. Неудивительно, что она так расстроена. Это же день ее рождения.

Каин: Мне очень жаль.

Даже в моих собственных глазах эти неуверенные извинения кажутся банальными.

Каин: Ты последний человек в мире, которому я хотел бы причинить боль.

Неважно, как часто продолжаю это делать.

Обнаружив, что комната, в которой она была, пуста, пытаюсь зайти в ту, что находится в конце коридора.

Едва успеваю сделать несколько шагов, как телефон оживает.

Иден: Я уже дома.

Собираюсь ответить, но приходит еще одно сообщение.

Иден: Прекрати писать мне. Я хочу спасти последние два часа дня рождения, который ты испортил.

Нажимаю на кнопку ответа и решаю, что лучше уважать ее желания. Может быть, когда она успокоится, то даст шанс объяснить, что неважно Маргарет или не Маргарет... мы никогда не сможем быть вместе. Не так, как она хочет.

Хоть и не могу найти в себе силы отпустить ее, как следовало бы.

Проводя рукой по лицу, расхаживаю по комнате, подыскивая нужные слова, чтобы успокоить ее.

Но не нахожу.

Качая головой, смеюсь. Глупой восемнадцатилетней девчонке не следует связывать меня такими узлами.

Я взрослый мужчина. Я контролирую эту ситуацию... не она.

Иден молода, впечатлительна и, по словам ее психотерапевта, немного психически неуравновешенна из-за своей тревожности и недостатка материнской ласки, которой недополучила от Карен в детстве.

Поэтому она сделает все, что скажу.

Потому что любит меня.

Потому что хочет меня.

Потому что я единственный, кто у нее есть.

И когда увижу ее позже... позабочусь о том, чтобы она не забыла об этом.

Сжимаю растущую эрекцию в брюках. Я собираюсь взять то, что принадлежит мне.

Лихорадочно соображая, расстегиваю ширинку и сжимаю член в кулаке. Каждый нетронутый идеальный дюйм ее тела.

Облизывая губы, сплевываю на ладонь и провожу ей по стволу.

Как только вернусь домой, раздвину эти длинные ноги и всажу член в ее сладкую, невинную пизду. И покажу ей, кому именно она принадлежит.

А если она начнет протестовать или попытается сопротивляться, сделаю это еще жестче.

Ускоряю темп, дрочу так быстро, что комната кружится.

Так, блядь, сильно, что она плачет и умоляет меня остановиться.

Но я не останавливаюсь.

Потому что она моя.

Прекращаю движения, когда слышу вдалеке, как стонет женщина.

Не уверен, от боли или от удовольствия.

Она делает это снова, и я, как мотылек на пламя, устремляюсь на звук в спальню, но обнаруживаю, что там пусто.

Оглядываюсь по сторонам, отчаянно пытаясь понять, откуда доносятся стоны. Мурашки бегут по коже, когда слышу глубокое ворчание, сопровождаемое шлепками тел друг о друга.

Словно ищейка, идущая по следу, направляюсь на шум к двустворчатым французским дверям в другом конце комнаты.

Крепко сжав в руке член, подхожу к ним и заглядываю через стекло.

И чуть не кончаю на месте.

Оба повернуты ко мне спиной, но то, что происходит на балконе, невозможно перепутать. Какой-то мужчина в костюме трахает женщину до потери сознания.

Напряжение в члене резко возрастает, и мне приходится втягивать воздух, пока он продолжает вдалбливать ее в перила, словно она не более чем тряпичная кукла. Резкие толчки, должно быть, слишком сильны для нее, потому что она начинает терять равновесие.

Как раз в тот момент, когда она уже готова рухнуть, он хватает ее за бедра и шепчет: – Прими мой член как хорошая девочка.

Его голос пронзает меня насквозь, и жар обжигает бедра, когда она всхлипывает. Жуткое чувство пробирается по позвоночнику, но не обращаю на него внимания и толкаюсь в ладонь в тот самый момент, когда он вонзается в нее.

Яйца покалывает от зрелища, которое мне устраивают, и знаю, что могу кончить в любую минуту, но тут он рычит, и его тело содрогается.

– Нет. Не останавливайся, мать твою, – ворчу себе под нос, мой нуждающийся член протестует против несправедливости. – Я еще не закончил.

Как раз в тот момент, когда раздумываю, не пойти ли мне туда, чтобы попробовать ее, мужчина опускается на колени, открывая мне прекрасный вид на ее обнаженную спину и пухлую голую задницу.

Господи, блядь, Иисусе. Луна освещает ее гладкую кожу, спутанные светлые волосы и мягкие изгибы. Она похожа на сексуального ангела.

Член пульсирует, и я дрочу быстрее, когда он проводит большим пальцем по ее киске и раздвигает половые губы, обнажая ее.

Пододвигаюсь, пытаясь разглядеть получше, но его голова приближается на дюйм, закрывая обзор.

Мудак.

Закрыв глаза, прижимаюсь лбом к стеклу и вздыхаю. Без сомнения, стоны, которые она сейчас издает, – это стоны чистого экстаза.

Она наслаждается тем, что ее пизду трахают как маленькую грязную шлюху.

Сжимаю ноющий ствол, представляя все недозволенные вещи, которые его рот проделывает с ней.

Дыхание вырывается из меня короткими, неровными ударами о стекло, когда наблюдаю, как его затылок двигается вверх-вниз, а она начинает извиваться напротив его лица.

Я так близко. Так чертовски близко...

– Дэмиен, я...

Волосы на затылке мгновенно встают дыбом. Это имя... ее голос.

Нет. Этого не может быть. У меня галлюцинации.

Качаю головой, убежденный, что мое нынешнее состояние вызвано стрессом от предстоящих выборов.

Однако кровь стынет в жилах, когда мужчина поворачивает голову и пара жутких голубых глаз встречается с моими.

Его губы кривятся в злобной ухмылке, привлекая мое внимание к крови на его челюсти, прежде чем он снова пронзает ее своим языком.

Стискиваю зубы, осмысливая происходящее.

Иден. Дэмиен. Иден. Дэмиен.

Это равносильно тому, чтобы наступить на мину.

Пытаюсь повернуть ручку, но не могу. Когда нажимаю сильнее, то понимаю, что обе балконные двери заперты снаружи, и я не могу их открыть.

Ярость скручивает внутренности, и я подношу кулак к стеклу и бью по нему.

– Иден!

Она не знает, кто такой Дэмиен Кинг. Она не понимает, что он опасен. Она не знает...

Не знает правды.

– Иден... – желудок ухает вниз, когда она обмякает. Одно ее запястье привязано к перилам, отчего тело слегка раскачивается как мой собственный маятник судьбы.

Дэмиен встает и подходит ко мне с довольным выражением на лице: – Ты выглядишь так, будто увидел призрака, – жестом указывает на Иден, и его глаза сужаются. – Похоже, теперь нас только двое.

Ужас когтями впивается в грудь. Он как пиранья, дразнящая свою добычу.

Он держит меня именно там, где хочет.

Сдерживаюсь, чтобы не найти кувалду и не разбить стеклянную дверь, разделяющую нас, и зубами не вырвать его яремную вену.

Открываю рот, чтобы заговорить, но телефон вибрирует.

Он выпускает струйку дыма в мою сторону.

– Возможно, ты захочешь ответить.

У меня сводит челюсть, когда подношу телефон к уху. Судя по экрану, это Эндрю Джонс, глава комитета моей политической партии.

Странно, что он звонит, когда я видел его внизу ранее.

– Слушаю...

– У нас проблема, – говорит он, прерывая меня. – Дэвид Кови мертв.

Хочу напомнить ему, что это не столько проблема, сколько благословение, учитывая, что он был моим противником, но я слишком потрясен этой новостью.

– Это... когда? Он был здесь сегодня вечером...

– Да. Я пока не знаю подробностей, но у меня есть подруга, которая работает в офисе судмедэксперта, и она сказала, что сообщит, что произошло, когда узнает. А пока я созвал экстренное совещание с комитетом, чтобы мы могли выработать план действий. Губернатор Бексли был достаточно любезен, чтобы предложить нам свой дом для размещения лагеря на то время, которое понадобится, поскольку ратуша закрыта до утра. Увидимся там, скажем, через пятнадцать минут?

– Да, я просто должен... – прочищаю горло. – Я буду там.

– Все в порядке? – спрашивает Дэмиен после того, как вешаю трубку. В его голосе безошибочно угадывается насмешка.

– Бля... – фраза обрывается, когда слышу, как открывается входная дверь комнаты.

– Каин? – окликает Маргарет. – Ты здесь? Каин? – повторяет она, и паника застревает в горле. Цоканье каблуков подсказывает, что она направляется в спальню.

Смотрю мимо Дэмиена на Иден, и в груди все сжимается.

Дэмиен потирает подбородок, похоже, наслаждаясь созданной им дилеммой.

– Довольно затруднительное положение.

– Я буду внизу через минуту, Маргарет, – кричу через плечо. – Как раз заканчиваю в ванной.

Каждый мускул в теле напрягается, когда снова обращаю внимание на Дэмиена.

Я должен был догадаться, что он не будет отсутствовать вечно.

– Это еще не конец, – рычу, тыча пальцем в дверь.

Губы Дэмиена кривятся в усмешке: – Ни в коем случае, – он облизывает большой палец, испачканный кровью. – Но не волнуйся. Я о ней позабочусь.