Текст книги "Дьявол (ЛП)"

Автор книги: Эшли Джейд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

– Пошла эта сука, – он стучит по боку своего грузовика, – залезай, ублюдок. Хорошая киска никого не ждет, – запрыгнув на водительское сиденье, он заводит двигатель. – У Кристи есть всего два часа до возвращения ее мужа с рыбалки.

Я открываю пассажирскую дверь и забираюсь внутрь.

– Я почти уверен, что мы попадем в ад.

– Я уже застолбил себе местечко, – нажимая на газ, он одаривает меня быстрой злобной ухмылкой, – в это время года там прекрасная погода.

Глава 19

Каин

– Оставь при себе свое «Привет, Катрина», придурок. Я общалась с сотрудниками «Независимой хроники», и они сказали, что в последний раз говорили с Джоди перед тем, как она покинула офис и отправилась к тебе домой.

Милтон хмурится: – Это правда?

Я тяжело сглатываю: – Да, она брала интервью у Иден.

– Верно, – говорит Катрина, и я замечаю, что она невнятно произносит слова. Бокал в ее руке наполовину пуст, но я готов поспорить на свою следующую зарплату, что это не первая ее выпивка за ночь. И не вторая и даже не третья. – Она брала интервью в твоем доме, а потом исчезла, – содержимое ее бокала переливается через край. – Ну, не раньше, чем ты пришел в ярость, выгнал ее и добился увольнения.

– Ее вопросы были неуместны и расстраивали мою падчерицу.

– О, пожалуйста. И это говоришь мне ты.

Я чувствую, что все взгляды обращены на нас.

– Послушай, Катрина, я знаю, что ты и твой муж... – я смотрю на мужчину рядом с ней. Если мне не изменяет память, он помощник окружного прокурора. Блядь. – Вы обеспокоены...

– Настолько обеспокоены, что посещают вечеринку, в то время как их дочь пропала, – вмешивается Маргарет.

У Катрины отвисает челюсть: – Да как ты смеешь.

– Как я смею что? Сказать тебе то, о чем все здесь думают? Может, у меня и нет детей, но я точно знаю, что если бы я пропала, то мой отец – губернатор – в последнюю очередь бы думал о посещении вечеринок.

Милтон кивает: – Моя дочь абсолютно права. Я сожалею о том, что вы переживаете, но это не дает вам права тыкать пальцем и нападать на невиновного человека. Я знаю Каина с самого его рождения, и он никогда никому не причинит вреда. Я предлагаю вам пойти домой, протрезветь и сосредоточиться на поисках своей дочери.

Сдавливающее чувство в груди немного ослабевает. Когда губернатор Бексли говорит, люди слушают.

Муж Катрины берет ее за локоть: – Пойдем, Катрина. Думаю, мы здесь закончили. Поехали домой.

Очевидно, Катрина не согласна, потому что она приближается к моему лицу: – Твоя игра в милого мэра не подействует на меня.

Выпрямив спину, я смотрю ей прямо в глаза: – Катрина, ты эмоциональна и...

– И все еще страдаешь от неразделенной любви, – вклинивается Маргарет, щелкнув пальцами. – Все в городе знают, что ты изменила Каину и потом годами ходила за ним по пятам, как отчаявшийся щенок, когда он не позволил тебе вернуться, – она хватает меня за руку, – прости, Катрина, но он занят. А теперь я предлагаю тебе последовать совету своего мужа и отправиться домой, пока ты не опозорилась еще больше.

Может быть, женитьба на Маргарет – не такая уж плохая идея. Она определенно может постоять за себя.

– Пошли, – кричит ее муж.

Катрина качает головой: – Да поможет мне Бог, если ты имеешь хоть какое-то отношение к исчезновению моей падчерицы, я покончу с тобой.

Сохраняя бесстрастное выражение лица, я смотрю на охранника, стоящего в углу комнаты.

Маргарет крепче сжимает мою руку: – Ты не должен стоять здесь и выслушивать это. Пойдем танцевать.

– Подожди, – кричит Катрина, когда охранник выпроваживает ее, – когда он закончит использовать тебя, он избавится от твоей задницы.

Глава 20

Каин

Прошлое...

Миссис Миллер извивается, борясь с оковами.

– Я не уверена, – ее грудь вздымается, высоко поднимая тяжелые сиськи, – я не могу видеть ни одного из вас с повязкой на глазах.

Дэмиен обводит кончиком пальца ее сосок.

– Не можешь? – он смотрит на меня, и я слегка провожу по нему языком, – как жаль.

Дэмиен хмыкает: – Я думал, вы гадалка, миссис Миллер? – он шлепает ее по сиське, и она покачивается у меня во рту. – Что скажешь, если мы попробуем еще раз? – толкаясь бедрами вперед, он погружается в нее, – чей это член?

Можно подумать, что это странно – делиться с другим парнем, но это не так. Это только усиливает остроту ощущений от запретного акта. Я начинаю понимать, почему Дэмиен предпочитает трахаться с женщинами, с которыми не должен.

– Давай, Кристи. Это я или Каин?

– Я не знаю.

Он вонзается в нее, и она стонет: – О, черт.

Я щипаю ее за сосок: – Такое ощущение, что вы даже не пытаетесь, миссис Миллер.

Она начинает отвечать, но Дэмиен отстраняется, и мы меняемся местами. Мы играем с ней в эту маленькую игру уже целый час. Каждый раз, когда она собирается ответить, мы меняемся местами.

А потом мы дразним ее снова и снова.

Медленно я начинаю входить в нее.

– Хорошие девочки получают вознаграждение.

Опустив голову, Дэмиен дует на ее киску: – Ты ведь хочешь, чтобы тебя вознаградили?

От прохладного воздуха у меня покалывает в яйцах, и я неловко отодвигаюсь. Я знаю, что он просто забавляется с ней, но его рот находится в опасной близости от моего члена. И хотя у нас с Дэмиеном могут быть схожие сексуальные интересы, и я не против разделить ее с ним, я не люблю парней. Я уверен, что и он тоже, учитывая, что он трахает все, что в юбке.

– Да, – хрипит миссис Миллер, – я хочу, чтобы вы оба заставили меня кончить.

Он поджимает губы: – Тогда скажи нам, кто в тебе.

Мурашки бегут по моей коже, когда он делает это снова. Трудно не испытывать физическую реакцию, когда твой член до упора погружен в пизду, а над ним нависает чей-то рот... обдувая воздухом.

Не отрывая от меня глаз, он приближает рот к ее киске: – Отвечайте на вопрос, миссис Миллер.

Нервные окончания сжимаются в моем позвоночнике. Мое дыхание становится прерывистым. Одно неверное движение, и он прикоснется к нам обоим.

Он покусывает ее лобок, и она шипит: – Я не знаю. У вас обоих большие члены.

Мы ухмыляемся.

Раздвинув ее половые губы двумя пальцами, он кончиком языка нажимает на ее клитор.

– Мы ценим комплимент, но все равно не позволим тебе кончить, пока ты не скажешь, чей большой член в тебе.

Но она не станет, потому что это часть игры.

Когда она не отвечает, он повторяет движение, только на этот раз засасывает весь бутон в рот, и из-за этого его губы касаются моего ствола.

Я замираю. Но мой член подергивается, явно не возражая против этого действия.

– Пожалуйста, – ее бедра подрагивают, и я стону, – я так хочу кончить.

Он отпускает ее клитор с влажным причмокиванием.

– Это зависит от Каина.

Я тяжело сглатываю.

Ухмыляясь, Дэмиен целует ее киску: – Посмотри на эту горячую маленькую пизду, умоляющую, чтобы ее съели как следует, – его поцелуи опускаются ниже. – Тебе не кажется, что она заслуживает этого, Каин?

– Пожалуйста, – умоляет миссис Миллер, пока язык Дэмиена обводит ее клитор.

Я слегка отстраняюсь, давая Дэмиену больше пространства.

– О, блядь.

Что бы он ни делал с ней, ощущения должны быть великолепными, потому что она мычит и сжимает головку моего члена как в тиски.

Рот Дэмиена приближается, уголки его губ щекочут мою кожу. Из моего горла вырывается слабый хрип, и мы смотрим друг на друга, оба задыхаясь. Его взгляд падает на мой блестящий ствол, половина которого все еще находится внутри нашей учительницы.

Его глаза темнеют.

Я не могу понять, это вызов или он предлагает мне выйти из игры.

Я втягиваю воздух. Почему я так волнуюсь из-за этого?

Это же не я на его месте. Рот есть рот. А этот рот не мой, так что неважно, куда он попадет. Если Дэмиен хочет поднять себе настроение, я не собираюсь стоять у него на пути. Кроме того, все в комнате знают, что я здесь только ради киски.

Он отводит взгляд, и я наблюдаю, как он продолжает работать над набухшим бутоном миссис Миллер. Кровь шумит в ушах, в предвкушении того, что он собирается или не собирается сделать. Это заставляет мой член пульсировать так сильно, что, кажется, я могу сойти с ума лишь от этого.

Это чертовски странно, потому что мне нравится все контролировать. И все же я нахожусь здесь, гадая, сдвинется ли рот Дэмиена хоть на полсантиметра.

Волна стыда захлестывает меня, потому что это не то, о чем я должен думать... но ее сменяет раскаленное удовольствие, когда его язык скользит по моей длине лишь на мгновение, прежде чем вернуться к поеданию ее киски.

Жар обжигает мою кожу, и я перестаю дышать.

Губы Дэмиена кривятся в ухмылке: – Тебе это нравится?

Мой ответ застревает в горле – и спасибо, блядь, – потому что я понимаю, что он обращается к миссис Миллер.

– Да, я так близко. Не останавливайся.

Мое горло сжимается, и как раз в тот момент, когда я собираюсь начать двигаться, потому что мне нужно выпустить все это сдерживаемое напряжение, его язык снова скользит вверх и вниз по моему стволу... на этот раз медленнее.

Все мое тело вибрирует в ответ.

– Блядь, – стону я. И внезапно благодарю его за то, что у него хватило ума завязать глаза миссис Миллер, потому что я хватаюсь за простыни и кончаю так сильно, что кровать сотрясается.

А Дэмиен – ублюдок – продолжает вылизывать ее киску, наполненную моей спермой, вызывая посторгазменные спазмы, от которых у меня кружится голова.

Несколько мгновений спустя миссис Миллер достигает оргазма, Дэмиен выплескивает свой заряд ей на лицо, после чего развязывает ее.

Я же лежу на кровати и размышляю, что, черт возьми, только что произошло, и как я здесь оказался. Если бы кто-нибудь сказал мне три недели назад, что Дэмиен Кинг сыграет роль в лучшем сексуальном опыте, который у меня когда-либо был, я бы пнул его в задницу и сказал, чтобы он прошел психиатрическую экспертизу.

– Черт, – говорит миссис Миллер, вытирая лицо, – я задержалась. Чад уже дома.

Дэмиен достает из тумбочки сигареты.

– Скажи ему, что ты осталась после танцев, чтобы прибраться.

– Хорошая идея, – она собирает свои вещи и целует нас обоих. – Берегите себя, мальчики. Будьте умницами.

– И это, – говорит Дэмиен, когда за ней закрывается дверь, – причина, по которой она моя любимица, – он затягивается сигаретой, – она не задерживается надолго.

Я начинаю вставать с кровати, но он качает головой: – Расслабься, к тебе это не относится. Бро важнее шлюх, помнишь?

Взяв сигарету из его рук, я подношу ее к губам и вдыхаю. Удивительно, но Дэмиен не смеется и не издевается надо мной, когда я начинаю кашлять. Он просто берет из пачки еще одну и прикуривает.

И так мы остаемся на некоторое время. Сидим в темноте, курим и смотрим на его гигантский аквариум с неоновой подсветкой.

– Что это за рыба?

Аквариум, должно быть, не менее двухсот галлонов, странно, что он держит в нем только одну рыбу. Хотя она выглядит довольно круто.

– Краснобрюхая пиранья.

Я ищу признаки того, что он шутит, но не нахожу.

– Не знаю, делает ли это тебя крутым или психопатом. Разве они не едят людей?

Он выпускает толстую струйку дыма.

– Нет. Большинство видов пираний безвредны. Есть только несколько, которые нападают на людей.

– И какие же?

– Черные пираньи, – на его лице появляется угрожающая ухмылка, а взгляд становится жестоким, – и краснобрюхие пираньи.

Я отшатываюсь, размышляя, стоит ли напасть первым, а уж потом задавать вопросы.

Его губы изгибаются: – Не переживай, ее недавно покормили, – когда я морщусь, он смеется и говорит: – Рыбами. Не людьми.

– Почему ты выбрал именно пиранью?

Он замирает, и я клянусь, что температура в комнате падает на несколько градусов.

– Моя мама. Я жил с ней до того, как она умерла, и я переехал к отцу, – у него сводит челюсть. – Короче говоря, она была наркоманкой. И матерью была не очень. Большую часть времени она забывала о моем существовании.

Он берет бутылку «Джек Дэниелза», стоящую на тумбочке, и делает глоток.

– Чаще всего я ходил голодным. Но моя мама... – он смеется, но в его смехе нет ни капли юмора, – была одержима чертовыми рыбами. Единственный раз, когда она обращала на меня внимание, это когда напоминала, чтобы я покормил их, перед тем как уколоться.

Он проводит рукой по волосам: – Это всегда было: «Покорми моих рыбок для меня, Дэмиен» и «Дэмиен, не забудь покормить моих рыбок». Эта сука была одержима, – он пожимает плечами, – но я справлялся. Неважно, сколько дней ее не было. Неважно, насколько голодным или одиноким я становился... Я всегда старался покормить ее чертовых рыб. Потому что это была ее фишка... единственное, на что ей было наплевать, кроме наркоты, – выражение его лица становится хмурым. – На мой тринадцатый день рождения отец прислал мне пятьдесят баксов, как делал каждый год. И как обычно, она добралась до них раньше меня. Она потратила сорок пять долларов на наркоту и пять на корм для рыб. И ничего не оставила своему сыну.

Его глаза стекленеют, и он прочищает горло: – Наркотики, которые она купила на эти деньги, должно быть, были сильными, потому что, когда я вернулся домой из школы, то нашел ее мертвой на кухонном полу, – он делает глубокий вдох и медленно выдыхает. – Вызвав скорую, я отправился в местный зоомагазин за кормом для рыб, но там меня привлекло кое-что еще. Владелец магазина был действительно классным, обычно он давал мне много вещей бесплатно, и когда я сказал ему, что хочу это, он ответил, что это мое.

Волоски на моем затылки встают дыбом, когда он продолжает: – Я прибежал домой до приезда скорой и поцеловал маму на прощание. Потом я подошел к красивым рыбкам и дал им немного еды, – в уголках его глаз появляются морщинки, – пока они ели, я бросил в аквариум свою новую краснобрюхую пиранью, – он обнажает свои белые зубы, – и покормил свою рыбу.

Глава 21

Каин

– Эта женщина просто сумасшедшая, – говорит Маргарет, когда мы пробираемся к танцполу. – Слава Богу, охрана ее вышвырнула.

– Ее истерика уж точно не добавила мне новых голосов, – я кладу руки ей на талию, когда наступает очередь следующей песни. До сих пор я не замечал, но внешность Маргарет не так уж и плоха. Ее вороные волосы и фарфоровая кожа при правильном освещении выглядят очень привлекательно. – Я ценю, что ты пришла мне на помощь.

Мы начинаем танцевать, но из-за моих двух левых ног я на кого-то натыкаюсь. Я не уверен, на кого именно, потому что все, что я вижу, – это вспышки черного и красного, когда этот кто-то убегает с танцпола.

– Папочка очень высокого мнения о тебе, – выражение лица Маргарет становится серьезным, – он в восторге от того, что ты станешь его зятем.

– Это взаимно, – я кружу нас, и мое внимание привлекает женщина, стоящая неподалеку. На ней потрясающее черно-красное платье, – твой отец хороший человек.

Маргарет обхватывает мою шею руками, притягивая меня ближе.

– А ты?

– Извини? – я стараюсь сосредоточиться, но другая женщина овладевает всем моим вниманием.

– Катрина та еще сука, но в одном она была права. Когда дело доходит до любви, твой послужной список не самый впечатляющий. Устраивает меня это или нет, но я не хочу выходить за тебя замуж по неправильным причинам. Я из тех девушек, которым нужны правильные.

– Верно.

– Я не буду выставлять себя дурой, как все твои бывшие.

Я не вижу ее лица, потому что на ней маска, как и на всех остальных. Но это и не важно... она совершенно очаровательна.

У нее такое тело, которому поклоняются мужчины, и платье, в которое она одета, обтягивает ее изгибы во всех нужных местах.

Мое сердце бешено колотится, когда я продолжаю оценивать ее. Ее красные губы пухлые и имеют форму сердца, а длинные ноги, благодаря сексуальному платью, прозрачным черным чулкам и высоким каблукам, кажется, тянутся на многие мили. Ее светлые волосы ниспадают по спине свободными прядями. У нее такие волосы, по которым мужчина хочет провести рукой, пока целует ее.

Такие волосы, которые хочет намотать на кулак и тянуть, пока трахает ее.

Учитывая, что многие поворачивают голову в ее сторону, оставшиеся люди тоже начинают замечать ее. Возможно, им, как и мне, интересно, кто она такая.

Маргарет, похоже, расстроенная моей неспособностью поддержать разговор, прекращает танцевать.

– Я знаю, что вы близки с моим отцом, но такой ли ты хороший парень, как и он? Или ты планируешь использовать его и причинить боль мне, когда получишь желаемое?

Блядь. Последнее, что мне нужно после эпизода с Катриной, чтобы Маргарет передумала. Все, кто стоял рядом с нами раньше, уже слышали ее заявление о том, что мы пара.

Если дочь губернатора порвет со мной прямо перед выборами, это заставит избирателей задуматься, почему. Это заставит их сомневаться во мне.

– Нет, – в горло словно насыпали опилок, – я хороший парень, – я одариваю ее мальчишеской ухмылкой. – Просто мне немного не везет в любви, – я провожу пальцем по ее руке, – но я надеюсь, что правильная женщина сможет это изменить.

Она краснеет: – Ну, если так, почему бы нам не выяснить это?

Я уже собираюсь спросить, что она имеет в виду, но она сокращает расстояние между нами и целует меня. Публичный поцелуй не входил в планы на сегодняшний вечер, но я не собираюсь отвергать ее ухаживания, когда вскоре мы объявим о нашей помолвке.

Поэтому я делаю то, что делал всегда. Надеваю другую маску... и играю роль, которую должен.

Прижимаясь к ее щеке, я целую ее так, будто у нас все серьезно. Как будто она – мое все. Очевидно, я слишком убедителен, потому что раздаются хлопки и одобрительные возгласы.

Маргарет же, отыгрывая собственную роль, изображает идеальную смесь смущения и счастья, положив голову мне на плечо.

– Что скажешь, если мы пойдем в более уединенное место? – я уже собираюсь отказаться, потому что мы находимся на публичном мероприятии, но она шепчет: – Я хочу позаботиться о своем будущем муже так, как должна заботиться жена... своим ртом.

Я оглядываюсь по сторонам, прежде чем дать ей ответ.

– Встретимся наверху через пять минут.

С этими словами я разворачиваюсь и начинаю идти...

И в итоге второй раз за вечер натыкаюсь на женщину в черно-красном платье. Она выглядит иначе, чем раньше. Грустнее.

– Извините, – говорю я себе под нос и направляюсь к лестнице.

Только войдя в пустую спальню, я понимаю, что ее глаза были стеклянными. Как будто она плакала.

Глава 22

Каин

Прошлое...

– Я так близко, – ее грудь подпрыгивает. Спина выгибается. Пизда сжимается. – Пожалуйста.

– Ты кончишь, когда мы будем готовы, – говорит ей Дэмиен, вылизывая линию вдоль ее щели. Ее руки и ноги связаны, и мы можем делать с ней все, что захотим.

Когда он отстраняется, я наклоняюсь к ней: – Такая нетерпеливая.

Миссис Миллер стонет: – Пожалуйста, я сделаю все, что ты захочешь.

Я провожу языком по ее телу.

– Что значит все?

– Любую развратную вещь, которую ты хочешь, – несмотря на завязанные глаза, она смотрит вниз, – назови это.

Я отвожу рот, когда Дэмиен снова подается вперед и целует ее клитор.

– Ты сделаешь мне и Каину анилингус?

Я моргаю. Это... напряженно. И определенно не то, что я испытывал раньше. Хотя я несколько раз наблюдал, как Дэмиен делал это с миссис Миллер. Обычно в то время, когда я вбивался в нее.

Миссис Миллер согласна почти на все, но я не уверен, что она согласится на что-то подобное.

– Я сделаю это тому, кто заставит меня кончить первым.

Вот дерьмо. Признаю свою ошибку.

Не задумываясь, я наклоняю голову и щелкаю языком по ее киске в то же время, что и Дэмиен. Наши языки почти соприкасаются.

Он приостанавливается, и меня охватывает смущение. Единственное, что я могу сделать, – подзадорить его и изобразить смелость.

– В чем дело? Боишься небольшого соревнования?

Он мрачно усмехается: – Мы оба знаем, что я не трус, – он обводит большим пальцем ее задницу и смотрит вниз на мой твердеющий член, – в отличие от тебя, у меня нет сексуальных ограничений.

С этими словами он возвращается к пожиранию ее.

Моя кровь бурлит. Дэмиену удалось разбудить зверя. Если и есть что-то, что я ненавижу больше, чем когда меня дразнят и высмеивают, так это проигрывать.

Подавшись вперед, я тесню его, проникая языком в ее пизду. Не желая отступать, Дэмиен неистово ласкает ее клитор.

Я не уступаю ему в скорости, но у него есть преимущество, поскольку он сейчас работает с тем местом, которое гарантирует ему победу.

Словно подтверждая мои слова, миссис Миллер сходит, блядь, с ума. Она кричит так громко, что я жалею, что не заткнул ей рот.

Ярость кипит под поверхностью, воспламеняя меня. Но она сменяется возбуждением, когда язык Дэмиена касается моего.

Я напрягаюсь, а Дэмиен издает низкий звук, насмехаясь надо мной.

Не желая уступать, я наращиваю темп. В следующий раз, когда он высовывает язык, я подталкиваю его своим.

Он замирает.

Ухмыляясь, я пользуюсь случаем и набрасываюсь на клитор миссис Миллер, словно я человек, приговоренный к смертной казни, и это последняя киска, которую я когда-либо попробую.

Она хнычет и бьет себя по бедрам: – О Боже. Вот оно. Я так близко. Пожалуйста, не останавливайся.

Чувствуя, что победа будет за мной, я ускоряюсь и двигаю языком так быстро, что мне кажется, что он вот-вот отвалится.

Это происходит до тех пор, пока язык Дэмиена не скользит по моему, облизывая нас обоих. И на этот раз это не быстрый удар – он проникает внутрь моего рта, намеренно дразня меня.

Преимущество, которое у меня было, теряется, и, к моему полному ужасу, мой член дергается.

Не желая принимать поражение, я принимаю вызов, массируя его язык своим.

Он хрипит. Миссис Миллер продолжает сходить с ума.

А я счастливее свиньи в дерьме, потому что знаю, что выиграю этот раунд.

Пока рука Дэмиена не перемещается вверх по моему бедру, приближаясь к члену.

Я замираю. Мои яйца вздрагивают.

Дэмиен, ублюдок, продолжает, облизывая нас обоих, пока его большой палец дразнит пульсирующую головку, выглядывающую из моих боксеров.

– Это так приятно, – кричит миссис Миллер, когда он продолжает ублажать ее, – вот здесь.

Меня охватывает жар, когда он отодвигает пояс моих боксеров, и моя эрекция со шлепком по животу вырывается наружу.

Часть меня ненавидит то, что он делает, но другая часть не хочет, чтобы он прекращал начатое.

Миссис Миллер звучит так, будто она все ближе и ближе. Я вожу языком между его открытым ртом и ее клитором, отчаянно пытаясь не проиграть.

Его рука обхватывает мой член, и я перестаю дышать. Мне уже все равно, кто заставит меня кончить, главное, чтобы это случилось поскорее.

Он гладит меня по всей длине: – Это то, чего ты хочешь?

– Да, – кричит миссис Миллер, не видя из-за повязки на глазах, что происходит внизу, – я скоро кончу.

Я вцепляюсь в его руку, не в силах остановить поезд, который уже официально покинул станцию. Даже если я проиграю битву за то, чтобы миссис Миллер кончила, я выиграю войну, если я кончу, а Дэмиен нет.

Он ускоряет темп, поглаживая меня так быстро, что почти обжигает. Я стону ему в рот, впиваясь ногтями в ковер, на котором мы оба стоим на коленях, а Дэмиен продолжает работать над нами обоими.

– Я кончаю, – объявляет миссис Миллер за минуту до того, как начинает биться в конвульсиях. Я издаю приглушенный звук, когда Дэмиен хватает меня за шею и просовывает свой язык мне в рот, а затем валит меня на пол и садится сверху.

Господи Иисусе. Он уже вовсю целует меня. Я не знаю, чего мне хочется – блевануть или кончить.

Я даже не могу пошевелиться, потому что он держит мои руки над головой, потираясь своим членом о мой стояк. Я ненавижу его тупого отца за то, что он построил этот гребаный спортзал.

Я стону, когда его рот скользит вниз по моему торсу. Клянусь Богом, если он намеренно издевается надо мной, когда я нахожусь в уязвимом положении, я вобью чертов кол прямо ему в сердце, засуну свой член ему в глотку и буду смотреть, как он истекает кровью, как чертов дьявол, которым он и является.

Он поглаживает мой пресс, намеренно избегая моего члена. Ярость снова проникает в меня, и я скрежещу зубами.

Мои руки, которые теперь свободны, тянутся к его голове, но он оказывается быстрее меня и в последний момент уворачивается.

Он опускается на меня, и я замечаю, что трусики миссис Миллер у него в руках. Я собираюсь спросить, что он делает, но быстрее, чем я успеваю моргнуть, он фиксирует ими мои запястья.

Я дергаю бедрами, пытаясь выбраться из-под него, но он прижимает меня своей массой, его губы нависают над моим ухом: – Если ты хочешь, чтобы он был у меня во рту, тебе лучше умолять меня как хорошему мальчику.

– Я ни о чем не буду умолять тебя, – его рука снова обхватывает меня, и он большим пальцем смахивает сперму с головки. – Блядь.

Я вздрагиваю, когда понимаю, что миссис Миллер все еще связана. Она не видит, что происходит, но, вероятно, начинает догадываться, чем мы занимаемся. Дэмиен совсем спятил, если думает, что я буду умолять его о минете вообще, не говоря уже о том, чтобы делать это в присутствии женщины. Особенно когда меня сдерживает пара трусиков.

С ворчанием я двигаюсь в его руке. Если он собирается подрочить мне, я могу получить от этого хоть какое-то гребаное удовольствие. Черт, может быть, карма сжалится надо мной, и я выплесну на него свою сперму.

Преподам этому педику урок, который он никогда не забудет.

Он покусывает линию от моей шеи до подбородка, посылая маленькие струйки удовольствия прямо к моему члену. Моя грудь вздымается и опускается, с трудом набирая воздух в легкие, пока он проводит рукой вверх и вниз по моему стволу. Я киплю, гнев, который ежедневно ношу в себе, перерастает в нечто темное и отвратительное. Я впиваюсь зубами в его нижнюю губу, пока не чувствую вкус крови, но это лишь заставляет его ухмыльнуться.

– Вот это уже другой разговор.

Я открываю рот, чтобы послать его нахуй, но он скользит языком внутрь как змея, которой он и является. Когда я сопротивляюсь, рука на моем члене сжимает мои яйца, заставляя меня открыть рот шире. Наши зубы сталкиваются, и я засовываю язык ему в глотку, надеясь, что он подавится.

Однако это только раззадоривает его, и он начинает сосать меня, провоцируя.

– Соси мой член именно так, – рычу я ему в рот, – ты гребаная киска.

Мне бы следовало усвоить урок о дерзости Дэмиена, который я получил ранее, потому что его палец касается горячей точки между моими яйцами и задницей, и я вздрагиваю.

– Позволь мне услышать, как ты умоляешь.

Клянусь всем, я ненавижу Дэмиена Кинга огнем десяти тысяч солнц.

Проглотив свою гордость, я бормочу: – Пожалуйста, высоси сперму из моего члена, – я провожу зубами по его ушной раковине, – если ты этого не сделаешь... я подойду к твоей драгоценной миссис Миллер и буду запихивать его ей в глотку, пока она не задохнется.

Паника охватывает меня в ту же секунду, как слова слетают с моих губ. Я никогда никому не позволял увидеть тот вулкан зла, который я сдерживаю глубоко внутри. Но она быстро сменяется болью, когда он толкает меня локтем в живот... а затем удовлетворением, когда его рука обхватывает мое горло, и он опускает свой рот к моему члену.

Сердце бьется в груди, когда он быстро и сильно сосет меня, и боль сменяется наслаждением.

Мои яйца вздымаются, а бедра сводит судорогой, когда он высасывает из моего члена каждую каплю спермы и проглатывает ее.

Я настороженно наблюдаю за ним, пока он возвышается надо мной, а его рука дико наяривает его член.

Мой желудок сжимается, когда по его лицу медленно расплывается озорная ухмылка, и я чувствую, как что-то влажное стекает по моим бедрам.

В ужасе я смотрю вниз: еще одна струйка спермы попадает на мой теперь уже вялый член. Его озорная ухмылка становится шире, когда он растирает ее по моим лобковым волоскам, оставляя свою отметину.

– Пока, мальчики. Будьте умницами, – говорит миссис Миллер, прежде чем послать нам воздушный поцелуй и закрыть за собой дверь.

В ее отсутствие в комнате воцаряется неловкое молчание. Схватив свою одежду, я начинаю одеваться.

– Интересно, знает ли она, что на ней нет трусиков, – говорит Дэмиен, закуривая сигарету.

Я смеюсь, благодарный за возможность отвлечься: – Надеюсь, ее муж ни о чем не подозревает.

Он прикуривает еще одну сигарету и протягивает ее мне: – Я отправлю ей сообщение через несколько минут.

Я ощущаю на себе его взгляд, когда делаю длинную затяжку.

– Послушай, я не имел в виду то, что сказал раньше, хорошо?

Вот так. Я признал первого слона в комнате. Может, мы сможем оставить это в прошлом.

Он не произносит ни слова.

Подавленный, я тянусь за ключами и бумажником: – Пошел ты, Дэмиен.

Я уже на полпути к двери, когда он, наконец, говорит: – Почему? Потому что тебе понравилось?

Мои руки сжимаются в кулаки по бокам: – Если это дерьмо повторится, нашей поганой дружбе придет конец.

С момента инцидента прошло три дня. Дэмиен продолжает заниматься своими делами, делая вид, будто ничего не произошло.

А я? Это все, о чем я могу думать.

Почему я позволил ему сделать это? Почему я не остановил его?

А миссис Миллер знает, что произошло? Конечно, ее связали и завязали глаза, но она не глухая.

Если бы что-то подобное выплыло наружу, это погубило бы меня навсегда. Отец и брат отреклись бы от меня... мои мечты были бы запятнаны, а жизнь, которую я знал, закончилась бы.

И все же я не могу заставить себя перестать общаться с Дэмиеном.

Он понимает меня так, как не понимают другие люди. Как будто у него внутри та же болезнь, что и у меня. Только он показывает всем, кто он есть. Он не стыдится того, что ему нравится... того, что он делает.

Он свободен. Потому что ему на все наплевать.

Но, опять же, легко не заботиться, когда тебе нечего терять.

Жизнь Дэмиена катится под откос. А я? У меня есть планы.

– Трахни меня сильнее, – кричит миссис Миллер.

– Заткнись, Кристи, – я дергаю ее за волосы так сильно, что удивляюсь, как они не отрываются с ее головы. Я устал от ее требований. Устал от отсутствия вестей из Гарварда. Устал от ударов отца и насмешек брата.

Так чертовски устал.

С каждым днем я все ближе к тому, чтобы сорваться.

Миссис Миллер вздрагивает, а резкий укус в бедро заставляет меня зашипеть.

Большая часть лица Дэмиена закрыта, потому что миссис Миллер сидит на нем верхом, пока я трахаю ее в задницу, но его глаза видны.

И прямо сейчас в них светится предупреждение. Полегче.

Он такой чертов лицемер. Он много раз дергал ее за волосы и приказывал заткнуться. Только когда он это делает, она не вздрагивает как маленькая чопорная девица, которая не может справиться с членом.

Между ними есть определенный уровень доверия, которого нет между нами. Что меня вполне устраивает, мне на нее плевать.

Просто меня бесит, когда он встает на ее защиту и имеет наглость отчитывать меня за то, что я делаю то же самое, что и он.

Мне надоело быть третьим лишним в этом маленьком дерьмовом шоу.

Чертовски надоело.

И если она собирается реветь как маленькая сучка, может, мне стоит дать ей повод для слез?