Текст книги "Дьявол (ЛП)"

Автор книги: Эшли Джейд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

Глава 28

Дэмиен

Прошлое...

Рука, обхватившая мои яйца, заставляет меня резко проснуться. Когда я открываю глаза, Каин смотрит на меня сверху вниз и улыбается.

– Привет, дружище. Давно не виделись.

Оттолкнув его руку, я спускаю ноги с кровати и сажусь.

– Где ты был?

Прошли сорок восемь часов с тех пор, как я в последний раз видел его или слышал о нем... а сегодня в школе арестовали миссис Миллер.

Сначала я подумал, что это из-за ее пристрастия трахать учеников, но потом поползли слухи, что ее обвиняют в убийстве Калеба.

Что, блядь, не имеет никакого смысла. Вообще.

Каин начинает расхаживать по комнате, лениво прикасаясь к моим вещам.

– Извини, я был немного занят, разговаривая со следователями и планируя двойные похороны, – он криво улыбается мне. – Похоже, твои навыки сталкера начинают ржаветь, – он неторопливо движется к кровати, – думаю, я нравился тебе больше, когда ты не мог меня заполучить.

Я достаю сигареты и закуриваю.

– Ты нравился мне больше, когда был честен со мной.

Он вынимает сигарету из моего рта и делает затяжку: – Почему ты думаешь, что я не честен с тобой?

Я выхватываю сигарету обратно.

– Миссис Миллер сегодня арестовали, – он тянется к шнурку на моих спортивных штанах, но я отдергиваю руку, – ты слышал, что я сказал?

Он опускается передо мной на колени.

– Тебя это расстраивает?

– Меня это не радует. Люди говорят, что ее арестовали за убийство твоего брата.

Он покрывает мой пресс поцелуями.

– Я знаю, – мой член напрягается, когда он опускается ниже, – какой позор, – в его глазах появляется искорка, когда он смотрит на меня, – я понятия не имел, что она трахалась и с моим братом тоже. Это было бы по-настоящему извращенным дерьмом. Поговорим об упущенной возможности.

Я прикусываю губу, когда он щипает мое бедро через штаны.

– Мы оба знаем, что она не трахалась с ним. И она определенно не убивала его.

Мой член подергивается, когда его рот скользит по очертаниям моего твердеющего члена.

– Ты уверен? Потому что, по словам детектива Трехо, ДНК на трусиках, найденных под его подушкой, совпадает с ее... и карта Таро была из ее колоды, – он развязывает шнурок на моих штанах. – Они считают, что она забралась к нему в постель, соблазнила его, а потом, когда он меньше всего ожидал... задушила его подушкой.

Я поднимаю бровь: – А потом таинственным образом вызвала короткое замыкание, которое привело к пожару?

Он тянет за резинку, и мой член вырывается наружу, не обращая внимания на серьезность разговора.

– Я имею в виду, она же учительница естествознания, в конце концов. Не говоря уже о том, что ее муж электрик. Уверен, он научил ее нескольким вещам, – он целует головку члена и слегка отстраняется. Мои яйца подергиваются, когда я вижу ниточку предэякулята, соединяющую нас, прежде чем он слизывает ее. – Похоже на то, как ты научил меня нескольким вещам.

– Каин, – я жду, когда он посмотрит на меня, – ври всем остальным, но не мне.

Он закрывает глаза и вздыхает: – Послушай, я запаниковал, ясно? Единственным способом спасти тебя – было бросить ее под колеса автобуса в комнате для допросов.

Я уже собираюсь сказать, что он подложил ее трусики и карту под подушку Калеба еще до того, как его допросили, но его заявление застает меня врасплох.

– Спасти меня? Они думали, что это сделал я?

Каин томно поглаживает меня.

– Не знаю, но когда я упомянул, что был у тебя дома в ночь пожара и ты обеспечил мне алиби, детектив продолжал расспрашивать меня о тебе, – он сверху вниз покрывает поцелуями мой ствол. – Я знаю, что у тебя не самые лучшие отношения с местным полицейским управлением, и хотел защитить тебя... и себя в том числе. Однако единственным способом сделать это, было переключить их внимание на кого-то другого.

– Почему миссис Миллер?

Он пожимает плечами: – Полиция с большей вероятностью сочтет кого-то виновным, если у него есть послужной список в совершении сомнительных поступков. Вот почему они обратили на тебя внимание. Однако учительница, изменяющая своему мужу с несколькими учениками, куда более подозрительна, чем подросток, употребляющий наркотики. Ты так не считаешь?

– В этом городе полно продажных людей, – напоминаю я ему, – не понимаю, почему ты решил свалить все на невинную женщину, которую избивает муж.

Каин хмурится: – Прости, я не знал, что ты влюблен в нее и предпочел бы, чтобы я сидел в тюрьме, а не она.

Он начинает вставать, но я усаживаю его обратно.

– Ты знаешь, что я на твоей стороне, несмотря ни на что. Я просто пытаюсь понять, что происходит.

Ухмыляясь, он опускает глаза на мой член: – Я тоже, – он проводит пальцем по вене на нижней части моего ствола. – Мне жаль миссис Миллер, но это был единственный выход, – он толкает меня так, что я падаю на кровать, – позволь мне загладить свою вину.

Моя рука тянется к его волосам, захватывая короткие пряди, пока он медленно ласкает меня, растягивая удовольствие.

Может, Каин и не прав, но я понимаю его. В конце концов, мы две стороны одной медали. Это часть того, что нас связывает. Никто в мире не поймет меня так, как он, и наоборот.

В том, что Каин бросил миссис Миллер на растерзание волкам, нет ничего личного. Ему нужен был козел отпущения и, к несчастью для нее, им оказалась она. Если бы он сказал мне, что собирается убить своего жестокого отца и брата, я бы посоветовал ему выбрать другую мишень, но все вышло иначе.

Единственное, что я могу сделать сейчас – это защитить нас обоих.

– Вероятно, в какой-то момент они захотят поговорить и со мной, – говорю я, наблюдая за тем, как его голова двигается вверх-вниз, – не мог бы ты рассказать мне, что ты говорил, чтобы наши истории совпадали?

Он выпускает меня с влажным стоном.

– Я сказал детективу Трехо, что миссис Миллер спала с Калебом, а он стал одержим ею, – он ласкает языком головку моего члена, – а когда он узнал, что она спит с другим студентом, он вышел из себя и пригрозил рассказать все ее мужу, – он подмигивает, – таким образом, у нее появился мотив.

Я смотрю на него сверху вниз: – Ты назвал имя студента?

– Нет, – его рот опускается к моим яйцам, и я подавляю стон, – но сейчас они, вероятно, просматривают записи ее телефонных разговоров, так что приготовься к тому, что тебя вызовут, – его зубы впиваются в мой член, и я шиплю. – Не волнуйся. Я сказал детективу, что вы с Калебом друзья, и он не злился на тебя. Он злился на нее за то, что она глупая шлюха.

– Она не глупая шлюха. Она просто человек, который не всегда делает правильный выбор. Но она человек.

Как и Каин.

И в глубине души, какими бы хорошими мы себя ни считали... в каждом из нас есть частичка зла.

Дьявол когда-то был ангелом. А не наоборот.

– Слушай, я знаю, что она тебе нравилась, но миссис Миллер не единственная женщина в мире, на которой ты можешь вымещать свои проблемы с мамочкой. Есть много других миссис Миллер, которых мы можем трахнуть, – говорит он между долгими отсосами. – Но даже если бы их не было, у тебя всегда есть я. Я буду хорошо заботиться о тебе, Дэмиен, – я двигаю бедрами, когда кончик его языка находит чувствительную точку между моей задницей и яйцами, – я останусь на своем пьедестале, глядя на тебя сверху вниз. Я никогда не буду игнорировать тебя, как это делала она.

Я стону его имя, пока он продолжает доводить меня до финиша, а орган в моей груди бьется как барабан.

Мои чувства к Каину – не ошибка. Мы оба можем совершать дерьмовые поступки и быть нехорошими людьми... но мы вместе во всем, что бы это ни было.

Каин – нечто большее, чем тот, с кем я трахаюсь. Он больше, чем мой лучший друг.

Он больше, чем моя навязчивая идея.

Он человек, который должен изменить мою жизнь... потому что он уже это сделал.

Глава 29

Дэмиен

Прошлое...

Я стискиваю зубы: – Мне было восемнадцать, когда мы впервые занялись сексом. Но даже если бы мне не было, это не имело бы значения. Возраст согласия в этом штате семнадцать лет. И поверьте, я был согласен. Поэтому этот ваш маленький допрос бесполезен.

Детектив Трехо вздыхает: – Он не бесполезен. Твоя учительница обвиняется в убийстве ученика, с которым у нее были сексуальные отношения. Ты тоже студент, состоявший с ней в сексуальных отношениях, и, что самое главное, друг жертвы. Ты можешь предоставить нам информацию, которая поможет нам понять, что случилось с твоим другом, Дэмиен.

Мои руки сжимаются в кулаки. Я прикрываю Каина, но это не значит, что мне нравится идея отправить миссис Миллер дальше по течению. Она не заслужила ареста посреди занятий два дня назад и уж точно не заслуживает того, чтобы сидеть в тюремной камере сейчас.

Но либо она, либо Каин.

И я всегда выберу Каина. Я сделаю для него все на свете. В том числе и поддержу его нелепую историю, в которой он обвиняет невинную женщину в убийстве, которого она не совершала, но совершил он.

Однако я не собираюсь полностью подставлять миссис Миллер. Я буду придерживаться истории Каина... но подброшу несколько собственных хлебных крошек и направлю их в другое русло.

И если, в конце концов, все получится, я заставлю кого-нибудь другого заплатить за убийство Калеба.

Того, кто заслуживает наказания за свои грехи.

Я бросаю на него взгляд: – Извините, детектив, но я не веду счет женщинам, с которыми трахаюсь. Я едва помню их имена.

Он самодовольно улыбается: – К счастью для тебя, у меня есть эта информация под рукой. Итак, можешь вспомнить, сколько раз ты занимался сексом со своей учительницей миссис Кристи Миллер?

– Не знаю, – я ухмыляюсь, оценивая его, – но если смотреть правде в глаза, я бы сказал... гораздо больше, чем вы с вашей женой.

Он хлопает рукой по столу: – Послушай меня, сопляк. Ты думаешь, что твое дерьмо не воняет, но я брошу твою задницу в камеру, когда в следующий раз ты будешь болтать своим поганым ртом.

Я наклоняюсь вперед: – И мой отец внесет за меня залог до конца дня, – я оглядываюсь по сторонам, – на самом деле, может, мне стоит позвонить ему и сказать, что мне нужен адвокат...

– Нет, – он выпрямляется в своем кресле. Это просто истерика, как сильно офицеры ненавидят, когда адвокаты вмешиваются в их допросы. Особенно такие адвокаты, к которым имеет доступ мой отец. Они едят офицеров вроде него на завтрак. – В этом нет необходимости. В кои-то веки у тебя нет никаких проблем. Мне просто нужно, чтобы ты ответил на несколько вопросов, – он делает глоток кофе, – думаю, мы не с того начали, так что давай попробуем еще раз, хорошо?

Прежде чем я успеваю возразить, он щелкает ручкой: – Можешь ли ты вспомнить, как давно у тебя были сексуальные отношения с твоей учительницей?

С первого дня занятий.

– Не знаю, несколько недель.

– Вы когда-нибудь занимались сексом на территории школы?

– Какое отношение это имеет к убийству Калеба?

– Отвечай на вопрос.

– Нет, мы никогда не занимались сексом на территории школы.

Его глаза превращаются в узенькие щелочки: – Дэми...

– Один или два раза в кладовке, хорошо?

Он записывает что-то в блокнот.

– Вы когда-нибудь обменивались с ней телефонными звонками, сообщениями или электронными письмами?

– Нет.

Из его ушей практически валит дым: – Я могу подать ходатайство в суд о предоставлении записей ваших телефонных разговоров.

– Зачем вам это делать? Насколько я знаю, телефоны работают в обе стороны. Поэтому у вас уже есть запись каждого сообщения и телефонного разговора между нами. Вы говорите, что хотите, чтобы я помог вам разобраться в убийстве Калеба, но при этом тратите наше время, задавая мне вопросы, ответы на которые вы уже знаете.

– Почему с тобой так тяжело? – он тычет пальцем в стол, – по моему опыту, люди настроены враждебно только тогда, когда они в чем-то виноваты, – он встает. – В этом все дело? Неужели чувство вины наконец-то овладело тобой и заставило наброситься на меня, Дэмиен?

– Нет, потому что мне не за что чувствовать себя виноватым.

– Ты уверен? Потому что, судя по записям телефонных разговоров миссис Миллер, у вас двоих была сексуальная связь на протяжении длительного периода времени. Гораздо дольше, чем несколько недель, и гораздо дольше ее связи Калебом, – он начинает кружить вокруг меня. – Брат Калеба утверждает, что вы были друзьями, но знаешь, что я думаю?

– На самом деле мне все равно.

Он подходит так близко к моему лицу, что я чувствую запах кофе в его дыхании.

– Ну, тебе должно быть не все равно, потому что я думаю, что ты ревновал, что твой друг начал заниматься сексом с учительницей, в которую ты влюбился. Достаточно ревнив, чтобы убить. Достаточно глуп, чтобы попытаться обставить все как несчастный случай. И достаточно озлоблен, чтобы заставить женщину, которая причинила тебе боль, взять вину на себя.

– Ничего себе история, детектив. В вашей теории только одна проблема.

– Какая?

– В ночь пожара Каин ночевал у меня дома. Мы всю ночь пили и играли в видеоигры. Я уверен, что он помнит, как я ушел из своего дома, чтобы поджечь их.

У него сводит челюсть.

– Ладно. Если моя история не соответствует тому, что произошло на самом деле, расскажи мне, как все было.

– Откуда мне знать?

С ворчанием он снова начинает кружить по комнате.

– По словам миссис Миллер, она никогда не спала с Калебом. Она сказала, что спала с тобой и Каином. Она также сказала, что вы оба любили связывать ее и вместе участвовали в сексуальных актах. Втроем. Так что, Дэмиен Кинг, это говорит о том, что ты знаешь гораздо больше, чем утверждаешь.

Черт.

Он делает паузу, останавливаясь позади меня.

– И знаешь, я не хотел ей верить. Действительно не хотел. Но тут появляешься ты со своим самодовольным видом, отказываясь отвечать на вопросы, которые могли бы кое-что прояснить. И вдруг? Она начинает выглядеть невинной. А вы с Каином стали выглядеть по-настоящему виноватыми, – он наклоняется, – тем более что нет никаких записей о том, что она когда-либо говорила с Калебом по телефону. Но вы с Каином продолжаете настаивать на том, что у нее были сексуальные отношения с ним. Почему это?

– Потому что это правда.

Я делаю глубокий вдох. Я был готов к этому. Я известен тем, что не даю покоя местной полиции, и если бы я сегодня пришел сюда слишком дружелюбным, он бы понял, что что-то не так.

Но если позволю ему думать, что он расколол меня, и я наконец-то начну сотрудничать, потому что у меня нет другого выбора, он будет чувствовать себя так, будто выиграл золотой билет.

– Думаю, мне нужен адвокат.

– Тебе не нужен адвокат, если ты расскажешь мне правду.

– Если я скажу вам правду, репутация Калеба будет уничтожена, и я не думаю, что это справедливо по отношению к нему, поскольку его больше нет здесь, чтобы защитить ее.

– Ты не кажешься мне человеком, который заботится о чужой репутации.

– Вы правы. Я не такой, – я достаю из кармана свой старый телефон – тот, что я отдал Каину, – и тот, которым я пользуюсь. – А вот Калеб – да. Он никогда не пользовался своим телефоном, чтобы поговорить с ней. Он использовал мой.

– На столе два телефона.

– Я знаю. Калеб не хотел, чтобы кто-то вывел его на чистую воду, – лучшая ложь та, что ближе всего к правде, – он не только поступил в Гарвард и продвигался по политической лестнице, но у него также была девушка. Он не хотел, чтобы она узнала, что он ей изменяет. Поэтому в духе дружбы я отдал ему свой старый телефон и сказал, чтобы он использовал его для разговоров с миссис Миллер и с кем бы он ни захотел. А себе я купил новый.

– Значит, миссис Миллер была права, у вас троих были сексуальные отношения.

– Да, мы вместе с ней пошалили, – я ухмыляюсь, – оставлю детали вашему воображению.

Он садится обратно на кресло напротив меня.

– Тебя не смущало, что он занимается сексом с той же женщиной, что и ты?

– Нет, черт возьми, – я облизываю губы, – мне нравится смотреть, как люди, которых я трахаю, трахают других людей... пока я трахаю их мозги, – я обнажаю зубы, – однако на этом все возбуждение для меня заканчивается. Я не привязался к ней эмоционально как Калеб. Отношения – не мой конек. И никогда не были.

Он морщит лоб.

– По словам его брата, Калеб начал ревновать, когда узнал, что вы двое связаны. Но ты говоришь, что ему было приятно наблюдать, как ты спишь с ней.

– Не понимаю, почему Каин так сказал, ведь ревность Калеба была направлена на мужа миссис Миллер, – я сглатываю, – но вы удивитесь, на что способен человек... какие правила он готов нарушить ради того, в кого влюблен, – я прочищаю горло. – В любом случае, Калеб, вероятно, никогда не рассказывал об этом Каину, потому что не хотел, чтобы брат знал, что у него был секс втроем с парнем. Не все люди открыты в вопросах секса, и большинству некомфортно обсуждать свою сексуальную жизнь с членами семьи.

Он подносит ручку к губам.

– Спасибо за проницательность. Однако есть еще кое-что, что не совсем сходится.

– Что именно?

– Почему миссис Миллер настаивает на том, что она спала с Каином... а не с Калебом?

Я ухмыляюсь: – Да ладно, детектив. Вы же умный человек. Калеб и Каин – однояйцевые близнецы. Зачем ей признаваться, что она спала с Калебом, если она может заявить, что спала с Каином? Другими словами, с близнецом, в убийстве которого ее не обвиняют.

Он быстро моргает, как будто эта мысль никогда не приходила ему в голову, а затем яростно записывает что-то в блокнот.

– А когда ты сказал, что Калеб был эмоционально привязан, ты имел в виду...

– Одержим. Миссис Миллер – это все, о чем он говорил. Ее уход от мужа занимал все его мысли.

– Калеб когда-нибудь угрожал миссис Миллер?

– Нет, только если она сама не просила об этом, – я морщусь, готовясь направить разговор в другое русло. – С другой стороны, ее муж, работающий электриком на полставки...

Он перестает писать.

– А что с ее мужем?

– Скажем так, миссис Миллер занималась грубым сексом со мной и Калебом, потому что ей нравилось превращать всю ту боль, которую причинял ей ублюдок-муж, в удовольствие.

– Ее муж бьет ее?

– Пинает. Бьет. Душит. Иногда все сразу.

– Ты когда-нибудь призывал ее сообщить о нем властям?

– Она двадцатидевятилетняя женщина с высшим образованием, детектив. Она знает, что может заявить на него, если захочет. Она, как и большинство людей, находящихся в подобной ситуации, боится последствий.

Он изучает меня.

– И все же она нашла время, чтобы регулярно изменять мужу. Большинство женщин, столкнувшихся с насилием, слишком напуганы, чтобы сделать что-то подобное, – в его тоне сквозит осуждение, – не говоря уже о том, что ее муж взял второй кредит и ссуду, чтобы оплатить ее залог в суде сегодня утром. Не похоже на человека, который бы хотел... – телефонный звонок прерывает его на полуслове. – Извини, мне нужно ответить.

Я начинаю вставать, но он указывает на стул и говорит: – Садись.

Неохотно я опускаюсь обратно.

– Что? – восклицает он, роняя ручку, – когда? – он бледнеет, – понятно. Я скоро буду.

Странное чувство пронзает меня, когда он кладет трубку и встает.

– Ты можешь идти.

Я не двигаюсь.

– Почему? Что случилось?

Его прежнее напыщенное выражение лица сменяется печалью.

– Похоже, ты был прав.

Мой желудок скручивается, а в груди, словно тяжелый груз.

Я уже знаю, какие слова слетят с его губ еще до того, как он их произносит.

– Вскоре после того, как они вернулись домой из здания суда, муж миссис Миллер избил ее до смерти, а затем застрелился.

– Поздравляю, детектив, – огрызаюсь я, направляясь к двери, – вы были так заняты, обвиняя ее в убийстве, которого она не совершала, и допрашивая меня о моей сексуальной жизни, что настоящему убийце все сошло с рук.

Глава 30

Дэмиен

Прошлое...

– Ты говорил с детективом Трехо?

– Господи Иисусе, – мой пульс учащается при звуке голоса Каина в кромешной тьме комнаты, – предупреждай меня в следующий раз.

Мои глаза привыкают к темноте, и я вижу, что стул, на котором сидит Каин, слегка сдвигается, но он не поворачивается. Его взгляд по-прежнему прикован к аквариуму, что чертовски странно, учитывая, что неоновая подсветка выключена.

С другой стороны, Каин не совсем нормальный. Мы оба ненормальные.

Мы две испорченные горошины в одном прогнившем стручке. Именно поэтому я не могу винить его за то, что случилось с миссис Миллер. Если бы мы поменялись ролями, я бы пожертвовал кем-то, кто был Каину дорог, чтобы спасти себя. Спасти нас.

Как всегда говорил мой отец. В жизни есть два варианта: либо быть ягненком... либо забойщиком.

Каину, наконец, надоело быть ягненком.

Моя грудь сжимается, и я нащупываю сигареты. Я не виню Каина за то, что он постоял за себя, но это отстой, что миссис Миллер попала под перекрестный огонь.

«Каин не хотел этого» – напоминаю я себе. У него не было другого выбора. Или она, или мы... и он выбрал нас.

Как и я.

– Да, я поговорил с ним, – взяв зажигалку, я подношу пламя к концу сигареты и делаю долгую затяжку. – Слушай, не знаю, слышал ли ты, но...

– Миссис Миллер мертва, – его голос ровный, лишенный каких-либо эмоций... даже шока, – муж забил ее до смерти.

– Да, – произношу я, тяжесть случившегося оседает в моем нутре тяжелым грузом, – этот су...

– Как все прошло в участке?

Мгновенная смена темы вызывает во мне всплеск раздражения.

– Ты имеешь в виду, помимо того, что я узнал о смерти миссис Миллер? Отлично, я думаю.

Его тяжелый вздох говорит о том, что он раздражен примерно так же, как и я.

– Ты придерживался версии? Или выкинул что-то еще, как это обычно бывает?

Я скрещиваю руки.

– Ничего такого. Я сказал тебе, что прикрою тебя.

– Почему?

Мои глаза сужаются. Мне не нравится, что он подвергает сомнению мои мотивы, хотя уже знает, что я ему безоговорочно предан. Или то, что он ни секунды не жалеет о смерти миссис Миллер, хотя частично несет за это ответственность.

И я чувствую себя совершенно разбитым из-за этого.

Проводя рукой по голове, я бормочу проклятия.

– Ты уже знаешь почему, Каин.

– Потому что ты хуесос, который влюбился в меня.

В его голосе нет насмешки. Это звучит как обвинение.

– Ну да. Насколько я помню, наши чувства взаимны.

Судя по тому, как Каин в последнее время налегает на мой член, я думал, что он преодолел свои сомнения касательно нашей ситуации.

Я думал, он понял, как и я несколько недель назад, что то, что между нами есть – это жуткое притяжение – не является чем-то неправильным.

– Господи, – его смех раздражает, – ты либо слишком глуп, чтобы понять, либо слишком одержим мной, чтобы заметить.

Атмосфера в комнате становится зловещей, и мои мышцы инстинктивно напрягаются.

– Что понять?

– Что два человека могут испытывать одни и те же эмоции по двум совершенно разным причинам, – говорит он медленно, будто я маленький ребенок, не способный постичь нечто столь обширное.

И черт бы меня побрал, потому что я начинаю чувствовать себя таковым. Каин не откровенен со мной. Он говорит загадками, а потом обрывает меня неприятными замечаниями... как политик, ведущий дебаты со своим оппонентом.

Но я не соперник Каина. Я никогда не был его соперником. Мы одна команда.

Прежде чем я успеваю спросить, в чем его проблема, неоновая подсветка загорается в аквариуме. Обычно я разделяю обычных рыб и пиранью, пока она не будет готова съесть их.

Но здесь нет ни одной обычной рыбы. В основной части аквариума только моя пиранья... и, похоже, новая пиранья по другую сторону перегородки.

– Например, возьмем этих двух пираний, – говорит Каин, – твоя пиранья была сегодня накормлена. Она спокойна. Расслаблена. Контролирует себя. А другая? Она голодна, Дэмиен. Ее так давно не кормили, что она просто в отчаянии. Неважно, какую пищу она получит и откуда... она готова на все.

Еще больше загадок. Больше дымовых завес. Я изо всех сил стараюсь не протянуть руки и не вытрясти из него все дерьмо, пока он не скажет мне что-нибудь настоящее.

Что-нибудь, что не будет выворачивать мои внутренности наизнанку, как все предыдущие слова, вылетающие из его рта.

– Есть ли смысл...

Он нажимает кнопку на пульте, лежащем рядом с ним.

– Посмотри, что произойдет, когда две пираньи встретятся.

– Каин... – слишком поздно. Голодная пиранья уже пожирает другую.

Она не ожидала такого поворота событий.

Каин поворачивается ко мне лицом.

– Две голодные пираньи никогда не смогут ужиться в одном аквариуме, Дэмиен. Рано или поздно одна из них проиграет.

Выражение его лица искажается. От него исходит столько враждебности, что я едва не пошатываюсь на ногах.

– Совсем как та пиранья, которую ты держал по ту сторону перегородки... ты неделями преследовал меня и пускал слюни, дожидаясь подходящего случая, чтобы полакомиться, – он поднимается со стула. – Но когда он не наступил достаточно быстро, ты решил создать свой собственный, трахнув мою девушку, а затем, когда я был на самом дне, ты воспользовался полученным преимуществом, чтобы заманить меня на свою поганую арену, – его глаза превращаются в узкие щелочки. – Когда я сопротивлялся, ты соблазнял меня искушением и похотью... используя миссис Миллер в качестве приманки, пока я, наконец, не сдался, – он медленно подходит ко мне, оценивая меня. – Однако моего участия в твоих играх в спальне было недостаточно... потому что это было не то, чего ты действительно хотел. Наша притворная дружба была всего лишь ловушкой. Разделителем, который позволил тебе поближе рассмотреть блюдо... потому что ты не собирался прекращать преследовать меня, пока я не стану полностью твоим.

Каин не ошибается. Я должен был выяснить, что им движет... понять, действительно ли мы из одного теста, как я подозревал.

Но чтобы выяснить, мне пришлось пригласить его в свой мир, проникнуть ему под кожу, как и он проник под мою.

Я должен был выяснить, почему мой интерес к нему стал всепоглощающим. Невыносимым зудом, который убьет меня, если я не почешу его.

И как только я понял причину... у него не было ни единого шанса сбежать от меня. Он стал моим в тот момент, когда я решил, что хочу этого.

Как и все остальные, кого я когда-либо хотел. Только в отличие от них... Каин особенный.

Однако если бы Каин не хотел этого, он мог бы остановить это, пока все не вышло из-под контроля. Но вместо этого он продолжал возвращаться за добавкой.

Продолжал играть со мной. Продолжал нажимать на мои кнопки.

Потому что ему нравится мое внимание. И он жаждет того, что я делаю с его телом.

Он зависим от своего пьедестала. Так же, как я зависим от него.

– Ты можешь стоять здесь и тыкать в меня пальцем. Можешь даже заставить себя поверить, что тобой воспользовались, если это поможет тебе спать по ночам, – сделав шаг вперед, я сокращаю расстояние между нами. Я ухмыляюсь, когда чувствую растущую выпуклость в его штанах. Я еще даже не прикоснулся к нему, а он уже твердый. – Но мы оба знаем, что мой интерес не был односторонним. Тебе нравится быть моей добычей, – наклонившись, я облизываю его ушную раковину. – Единственное, что тебя не устраивало? Это идея разделить свой пьедестал с кем-то еще. Вот почему ты избавился от миссис Миллер.

– Ты прав, – мой член твердеет от звука расстегивающейся молнии, – не секрет, что у меня всегда были проблемы с тем, чтобы делиться своими игрушками и ладить с другими.

Горечь в его тоне очевидна. Я хочу напомнить ему, что это больше не соревнование, потому что миссис Миллер мертва, а я принадлежу ему, но он нажимает на мое плечо, побуждая меня опуститься на колени.

– А теперь, почему бы тебе не сделать что-нибудь, чтобы снять напряжение, пока я заканчиваю этот разговор?

Я качаю головой.

– Разговор уже закончен, – обхватив его за шею, я прислоняюсь лбом к его лбу, – и я не в настроении сосать твой член, – я впиваюсь зубами в его нижнюю губу и скольжу рукой по его заднице. – Я хочу связать тебя и трахнуть так сильно, что ты не сможешь ходить несколько недель.

Его ноздри раздуваются, когда я начинаю подготавливать его пальцем, и я вижу, какую внутреннюю войну он ведет с самим собой. Это почти мило, учитывая, что мы оба знаем, что в следующую минуту я буду по самые яйца в его заднице. Он не может сопротивляться мне так же, как я не могу сопротивляться ему.

– Дэмиен, – его голос звучит хрипло, почти умоляюще, – пожалуйста.

И вот так... я сдаюсь и падаю перед ним на колени.

Каин не в себе, и очевидно, он нуждается во мне. Я готов на время отбросить свои эгоистичные потребности и дать ему то, что он хочет.

Его рука тянется к моей голове, когда я вытаскиваю его член.

– Я знал, что ты поддашься, – он стонет, когда я продолжаю дразнить его, – ты настолько одержим, что готов на все ради меня, да?

Быть покорным никогда не было моей фишкой, но то, что происходит в этот момент, выходит за рамки этого. Речь идет о том, чтобы быть партнерами – один заботится о другом, когда кто-то из нас выходит из себя.

Если Каину нужно, чтобы я ослабил контроль, чтобы вернуть ему хотя бы часть его, чтобы он мог чувствовать себя лучше, я сделаю это.

Он выкрикивает мое имя, когда я беру его в рот.

– Держу пари, ты даже позволишь мне трахнуть тебя, если я захочу.

Я замираю. Мысль о том, что Каин трахает меня, никогда не привлекала меня раньше, и не привлекает сейчас.

Он гладит меня по щеке.

– Ты бы позволил, Дэмиен?

Я киваю в знак согласия.

Вот что происходит, когда ты встречаешь свою пару. Ты жертвуешь тем, чего хочешь... или, в данном случае, не хочешь... ради его желаний.

Уголки его губ изгибаются в ухмылке: – Интересно, что еще ты позволишь мне сделать?

– Все, что захочешь.

Я серьезно. Каин должен знать, что мы не соперники. Мы никогда ими не были. Мы равны. Нет... даже больше. Мы команда.

Он мой, а я его.

Вбирая его глубже, я возвращаюсь к текущей задаче. Вызываю у Каина слабые стоны удовольствия, которые отдаются в моем члене.

– Держу пари, ты позволишь мне связать тебя, – хрипит он, – позволь мне сделать тебя своим секс-рабом, выполняющим все мои приказы, потому что ты так отчаянно жаждешь меня.

Я сосу сильнее, и он вздрагивает, упираясь бедрами мне в лицо.

– Не так ли, Дэмиен?

Выпустив его изо рта, я поднимаю глаза.

– Если ты этого хочешь.

Он стягивает мою футболку через голову и встряхивает ее, прежде чем бросить через всю комнату.

– Сейчас я хочу трахнуть тебя. Снимай штаны.

– Подожди, – говорит он, когда я начинаю расстегивать ремень.

– Что?

Его глаза темнеют.

– Мне нужно пописать, – на его лице появляется злобная ухмылка, и он проводит головкой члена по моей нижней губе, – откройся.

Орган в моей груди бьется так сильно, что становится больно. Я знаю, что это не более чем игра за власть. Способ показать Каину, насколько я предан ему... как далеко я готов зайти ради него.

Не отводя взгляда, я приоткрываю губы и задерживаю дыхание. Готовясь к тому, что сейчас произойдет.

Его бездушный смех сбивает меня с толку.

– Боже, ты чертовски жалок. Неудивительно, что твоя мать была наркоманкой. Ей нужно было сбежать от своего медлительного, слабоумного сына, – он отталкивает мою голову, – ты так одержим мной. Так отчаянно нуждаешься в моем члене... что так и не понял, что на самом деле происходит между нами.