Текст книги "Смертельно безмолвна (СИ)"

Автор книги: Эшли Дьюал

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

– Какая разница? – Отворачиваюсь и откидываю носком ботинка хрустящую гальку.

– Ты заступился за меня, не зная меня? – Удивляется Хэрри, округлив глаза.

– Логан свинья. Иногда мне казалось, что он специально пытается добиться того, что отлично у меня выходит. Удивительно, как он еще не взялся за спортивную стрельбу, или, нет, подожди. Взялся! – Я ухмыляюсь и протяжно выдыхаю. – Кажется, в прошлом году у него возникло желание научиться стрелять по мишени.

– Зачем он это делает?

– У него спроси.

– Наверно, он чувствует.

– Что именно?

– Что люди к тебе тянутся. И ему это не нравится.

– Да брось, Хэрри. Кто ко мне тянется? – Я отталкиваюсь от машины и взъерошиваю волосы. На улице прохладно, а над коттеджем Чендлера повисла густая дымка, оттуда так и рвутся горячие потоки воздуха.

– Ты все время отталкиваешь людей.

– Не начинай этот психологический бред, хорошо?

– Но это правда, ты и с Ариадной не хотел общаться, помнишь? – Хэрри ровняется со мной, а затем усмехается. – И мы знаем, что из этого вышло.

Брат направляется к коттеджу, из которого толпой выкатываются шатающиеся люди, а я грузно выдыхаю. Да уж, знаем мы, что из этого вышло. Большая неприятность.

Вечеринка в самом разгаре. Музыка орет так неистово, что эхом отдается по телу. Не собираюсь задерживаться на пороге и сразу тащу Хэйдана в гостиную. Он здесь впервые и поэтому рассматривает шикарные апартаменты Чендлеров с отвисшей челюстью... Народа так много, что не протолкнуться, и мне приходится работать локтями, чтобы двигаться.

– Хорошо быть парнем, – говорит Хэрри, и я недоуменно перевожу на него взгляд.

– Что?

– Говорю, хорошо быть парнем, – перекрикивая музыку, повторяет он, – нам не надо думать над тем, что надеть на вечеринку.

– Смотря, какой ты парень.

Хэрри искренне усмехается, а я закатываю глаза. Пусть он еще скажет, что ему здесь очень нравится. Запах стоит тяжелый, полуголые девушки овиваются вокруг. Я смотрю за спину и вижу, как брат с трудом проходит полосу препятствий: то замирает, заглядевшись на танцующих девушек, то уворачивается от опьяневших спортсменов.

Я в отличие от Хэрри церемониться не собираюсь, прорываюсь вперед и не обращаю внимания на толпу и их недовольные возгласы. Главное, отыскать ведьм, и на удивление уже в следующее мгновение я замечаю Мэри-Линетт Монфор, точнее смуглую девушку, в которую она превратилась. Прибавляю скорость, расталкиваю зевак и вдруг замечаю, как, пьяно покачнувшись, Мэри роняет на пол стакан с выпивкой.

– О, отлично, – недовольно бурчу я, прорываясь к ней. Когда она успела надраться?

Главный сюрприз ждет меня впереди. Стаканчик закатился под стол, но вместо того, чтобы наклониться и достать его, Мэри спокойно, кончиками пальцев поднимает сам стол и невинно нагибается за добычей. Глаза мои лезут на лоб, я резко подпрыгиваю к девушке и хватаю ее за худощавую руку.

– Какого черта вы творите? – Едва слышно рычу я.

– О, ты уже здесь. Пришел испортить веселье?

– Вас могли заметить.

– Тут все на ногах не стоят, Мэтт! – Пьяно покачнувшись, восклицает девушка. – Кто им поверит? Ну, раскинь мозгами, давай. Ты же умненький мальчик.

Она хихикает, икает, а я оглядываюсь в поисках старшей Монфор.

– Где ваша сестра?

– Играет в прятки.

– Господи, ответьте серьезно, пожалуйста.

– А я и так отвечаю серьезно! – Мэри внезапно овивает руками меня за шею и шумно выдыхает, прикрыв глаза от алкоголя, вскружившего ей голову. – Она любит играть.

– Вот как, – скептически тяну я, искоса посматривая на Хэйдана, тот глядит на нас во все глаза и молчит, наверняка, понимая, как по-идиотски мы выглядим.

– Да. Она очень красивая, правда? Никто не мог устоять перед ней. Одно слово, один щелчок пальцев, и Норин достается каждый, кто приглянулся ее взгляду.

Я настороженно хмурюсь и отстраняюсь, а девушка обижено сужает глаза. Видимо, я не должен был отпускать ее после того, как она поделилась со мной своими проблемами. Однако я понятия не имею, как можно находиться так близко к тете Ариадны, но при этом делать вид, будто она семнадцатилетний подросток.

– Послушайте, – спешу опередить ее я и выставляю вперед руку, – нам нужно домой.

– Нет.

– Да.

– Он прав, – вмешивается Хэйдан, приблизившись к нам, – опасно оставаться.

– И кто причинит мне вред? – Не понимает Мэри-Линетт, сведя брови.

– Вы сами причините себе вред, – взрываюсь я, – вы, а не кто-то другой.

– Господи, меня тошнит от тебя и твоего важного тона.

– Боюсь, тошнит вас от алкоголя, – невзначай буркает Хэйдан, чем злит девушку еще сильнее, и она пихает его в грудь с такой силой, что он отлетает на метр назад. Я бросаюсь к брату, а когда поднимаю голову, Мэри-Линетт уже нет в гостиной.

– Черт, – помогаю Хэрри встать и прохожусь ладонью по лицу, – дела плохи.

– Это точно, – отряхивая джинсы, соглашает брат. Он хватается пальцами за грудь, и я вдруг думаю, что Монфор прилично врезала ему по легким. Удивительно, что он встал и очухался так просто. Все могло кончиться куда плачевней.

– И это мы еще не встретились с Ари.

– Может, она не придет?

– Хэрри, мы должны увезти Норин и Мэри-Линетт отсюда.

– Но как? – Хэйдан протирает оправу очков. – Они сильные и вспыльчивые. Мы даже пикнуть не успеем, а Мэри-Линетт уже снесет нам головы.

– Я не думаю, что они хотят нас убить.

– Они, может, и не хотят. Но, Мэтт, они совсем себя не контролируют. К тому же, тут столько выпивки, что даже здравомыслящий человек легко превратится в кретина! А что с ними случится, когда они про наркотики узнают? Кто их раздает? Надеюсь, хотя бы тут на них не хватит, иначе придется еще и с последствиями мириться.

– Хэрри.

– А потом объясняй Ари, почему ее тетушки наркоманки. Или еще хуже...

– Хэрри, подожди. Остановись.

– Что?

– Наркотики. – Я прищуриваюсь и отхожу в угол комнаты. – В чулане есть аптечка, и там наверняка много медикаментов.

– И что? Не понимаю, к чему ты клонишь.

– Мы не справимся с Монфор, когда они в сознании. Значит, нам нужно их усыпить.

Хэрри открывает рот, а затем захлопывает его и жалостливо поджимает губы.

– Почему все вечеринки, в которых мы принимаем участие, грустно заканчиваются?

– Избитое клише, брат. – Я похлопываю Хэрри по плечу и схожу с места.

План в моей голове выглядит отлично, но в реальности появятся проблемы; я уверен, что найти снотворное будет несложно, но что дальше? Как заставить Монфор выпить его?

Мы с Хэйданом становимся в очередь, и, да, в чулан ведет именно очередь, будто мы пришли в супермаркет. Закатываю глаза и прохожусь ладонью по лицу, отлично понимая, что каждая минута на счету. Кто знает, чем сейчас занимается Норин Монфор?

 Чулан находится под лестницей, и я внезапно думаю, что вся эта толпа пришла не за наркотиками, а в гости к Гарри Поттеру. Обхохочешься.

Неожиданно Хэйдан откашливается и взволнованно шепчет:

– Не думаю, что нам так просто разрешат взять снотворное.

– Это детская тусовка, а не городской госпиталь, Хэрри.

– И поэтому тут все можно?

Недолго думая, а я отрезаю:

– Да.

В какой-то момент музыка становится громче. Опьяневшие подростки вскрикивают, слышно, как глотки у них срываются на хрипотцу и мычание. Я пропускаю действительно веселую вечеринку, а жаль. Хмыкаю и, наконец, оказываюсь перед чуланом. Внутри сидит невзрачная девица, которой Чендлер, наверняка, пообещал вознаграждение. Она не только выдает увеселительные таблетки, но и хранит ключи от автомобилей.

– Что нужно? – рявкает брюнетка, настроение у нее подпорчено, она рассчитывала на лучший день в жизни, а оказалась заложницей собственного слабоумия. Я толком никогда с девушками не общался, но мне кажется, что ты общаешься с девушкой так, как она тебе позволяет с ней общаться. И если эта идиотка сидит здесь, значит, сама напросилась.

Но, скорее всего, сейчас не время проливать свет на истину. Поэтому я улыбаюсь и к ней приближаюсь достаточно близко, чтобы она удивилась и округлила напухшие глаза.

– Плохой день?

– Да нет, я... просто сижу.

– Мне нужна твоя помощь. – Вскидываю брови и жду, что она назовет мне свое имя, но понимаю, что девица мало того, что несчастная, еще и запуганная. – Ты...?

– Дафни.

– Дафни. Поможешь?

– Чем? – Смущается она.

– Мне нужно снотворное. У знакомой проблемы, она не может заснуть.

– Логан сказал выдавать только аддерол и викодин.

– Это обезболивающие. А мне нужно что-то вроде... хлороформа или клофелина.

– Мэтт, ты же знаешь, – щебечет девушка, сминая короткие пальцы, – я не могу.

Удивленно вскидываю брови: мы знакомы? Интересно. Сглатываю и непроизвольно осматриваюсь, просканировав собравшуюся очередь. Нужно действовать быстрее, иначе я привлеку к себе внимание. Что делать? Вновь перевожу взгляд на девушку и улыбаюсь.

– Дафни, тебе ведь нетрудно. Это будет нашим секретом.

– Мэттью...

– Пожалуйста. – Я приближаюсь к девушке и хмурю брови. Наблюдаю за тем, как на ее лице появляются пунцовые пятна, и медленно киваю. – Ты бы мне очень помогла.

Девушка ловит губами воздух, смотрит сначала в одну сторону, потом в другую, и, в конце концов, поднимается со стула и тянется к третьей полке. Я выпрямляюсь.

– Вот. Смотри, Мэттью. – Дафни подходит ко мне, заговорчески понизив голос. – Тут есть что-то, не знаю, что именно, я не разбираюсь. На пакетике написано: снотворное.

– Отлично.

– Слушай, вы ведь с Логаном общаетесь?

Я забираю таблетки и разочарованно гляжу на девушку: уж лучше бы она оставалась такой же молчаливой. Врать мне не хочется, но и правду говорить бессмысленно, поэтому я медленно киваю, отведя взгляд в сторону.

– Скажешь ему обо мне?

Что именно я могу ему сказать? Невероятная чушь, однако приходится улыбнуться и кивнуть еще раз. Если таким образом я смогу добиться своей цели – ладно, оно того стоит.

– Хорошо, Дафни. Я замолвлю словечко.

Девушка стеснительно кривит губы, словно гримасничает, а не улыбается, и я тут же откланиваюсь, выдохнув накопившийся кипяток в легких. Самое лучшее, что я для Дафни могу сделать, это никогда не упоминать ее имя при Логане Чендлере, и раз у нее мозгов не хватает, чтобы осознать все дерьмо, что с ним связано, я выступлю в роли крестной феи.

– Это что было? – Удивляется Хэрри, возникнув рядом, и я непроизвольно сжимаю в пальцах пакет с лекарствами.

– Черт, чего ты подкрадываешься?

– Это ты по сторонам не смотришь.

– Я задумался.

– О том, как соблазнял бедную Дафни?

– Знаешь ее?

– Мы с ней в одной школе учимся с начальных классов, гений.

– Я ее не помню, – приподняв ладони, признаюсь я, на что брат прыскает со смеху.

– Но это не мешало тебе вить из нее веревки. Я и не думал, что ты так умеешь.

– Я сам не думал, что умею. Вот, смотри, – протягиваю Хэрри пакет, – это все, что у Логана было в чулане. Надо выбрать нужные таблетки. Ищи клофелин или хлороформ.

– Откуда ты все это знаешь? – Удивляется брат. – В смысле, это странно.

– А не странно следить за людьми по ночам?

– Это мое хобби.

– А я просто люблю биологию.

Оглядываюсь, чтобы убедиться, что никто за нами не следит, и оттаскиваю Хэрри на кухню. Здесь не так много народу, и мы можем спокойно обсудить план. Кухня у Логана в несколько раз больше наших спален, и здесь хорошо дышится свежим воздухом.

– Тут есть и то, и другое, – копаясь в пакете, сообщает Хэйдан. – Что будем делать?

– Предлагаю разделиться. Клофелин ты должен подсыпать Мэри-Линетт в выпивку.

– А что с Норин?

– Я поищу ее на втором этаже, и, если Норин надралась, как и ее сестра, сделаю с ней то же самое. Но если же нет... – Я достаю из пакета бутылек с хлороформом, нахожу сухое полотенце и смачиваю его в теплой воде. – Придется действовать радикально, к счастью, у Норин нет тех способностей, что есть у Мэри-Линетт, и она не выкинет меня в окно.

– Чтобы выкинуть человека в окно, сверхспособности не нужны, Мэтт.

Я хмыкаю и искоса гляжу на Хэрри. Как же я рад, что он приходит в форму. Без него мне бы было паршиво. Все чаще меня посещает мысль, что то, чего мы ждем, случается не тогда, когда мы хотим, а тогда, когда нам нужно. И это правильно.

Не все наши желания должны исполняться, а только те, которые имеют смысл.

Мы расходимся, и я сразу плетусь на второй этаж. Передо мной лестница, забитая не просто подростками, а целующимися подростками, и я обхожу их, закатив глаза. Вверху, у самого потолка, сталкиваются дымчатые кольца, воздух похож на плотную, серую дымку, застилающую глаза. Словно в тумане я плетусь по коридору и слышу, как музыка упрямо прорывается сквозь деревянное покрытие с первого этажа.

Я вдруг вспоминаю о том, что нужно вернуть пакет со снотворным на место, а потом решаю не делать этого. У Хэрри сейчас проблемы со сном. Лекарство нам пригодится.

Я бесцеремонно врываюсь в каждую из комнат, за что, наверняка, попаду в ад. Меня пробирает на смех, когда в одной из спален девушки взвизгивают и прикрываются белыми простынями, а разочарованный парень багровеет от злости. Не исключено, что сейчас он побежит за мной, чтобы поквитаться, я прерывал их на самом интересном месте. Однако и через пять минут никто за мной не гонится. Возможно, всем здесь собравшимся ублюдкам абсолютно наплевать на приличия, устои. Даже если бы я принялся снимать их на камеру, они бы построили недовольные рожи и продолжили заниматься тем, чем занимались.

Когда я открываю очередную дверь, я не надеюсь встретиться с Норин. Если честно, я даже забываю о цели своего путешествия. В какой-то момент мне начинает казаться, что я хожу по комнатам, чтобы выяснить, кто из этих оголтелых подростков особо выделился. Я удивляюсь, когда, распахнув дверцу, я замечаю Норин Монфор, прижимающую к стене молодого футболиста, по совместительству, лучшего друга Логана Чендлера.

 Блондинка резко оборачивается и пронзает меня ядовитым, пустым взглядом. Я тут же закрываю за собой дверь, облокачиваюсь об нее спиной и вскидываю руки:

– Тише, Норин, отпустите парня.

К моему изумлению, Дэвид Поковски – так зовут того кретина, что вечно садится с Логаном рядом и ржет, как обезьяна – совсем на себя не похож. Его лицо белое, потное, покрытое выпуклыми венами, которые почему-то темно-синего, почти черного цвета. Я не знаю, что здесь происходит, но мне это совсем не нравится.

– Ты. – Рявкает блондинка. – От тебя так просто не отделаешься.

– Кажется, Дэвиду плохо.

– Дэвиду? Оу, красивое имя. – Она вновь переводит взгляд на парня, приближается к нему и проходится языком по его вспотевшей шее. – Мы не успели с ним познакомиться.

Я морщусь, потому что это отвратительно, и невольно делаю шаг вперед.

– Завтра вы пожалеете о том, что сделали.

– Не пожалею.

– Норин, опомнитесь. Зачем вы это делаете? Что вами руководит?

– Что? – Переспрашивает девушка не своим голосом, и когда оборачивается, смотрит на меня уже совсем иначе. – Не «что», мальчик, а «кто».

Шоколадные глаза Норин неожиданно покрываются черной пеленой, они становятся демоническими, глаза без радужки, глаза без эмоций. Женщина хрустит шеей так громко, что звук испуганно проносится по комнате и врезается в мое лицо, и я лепечу:

– Какого...

– Оу, Мэтти испугался, – жалостливо пропевает Норин, грубо бросив тело Дэвида на пол, будто и не держала его в тисках несколько секунд назад. – Мэтти хочет домой.

– Что с вами, Норин?

– А что со мной не так? Тебе не нравится, как я выгляжу?

– Это не вы.

– А ты разве знаешь меня, Мэтти? – Она оказывается рядом в мгновение ока. Шипит, приблизившись к моему лицу, и улыбается, утробно усмехаясь. Это совсем не тот человек, которого я знал. Неожиданно я вспоминаю, как Ари ворвалась ко мне домой вся в слезах. Она сказала, что тетя Норин пыталась ее убить, сказала, что Норин была одержима. Могла ли она и сейчас поддаться силе Дьявола? Да и что я в этом понимаю, чтобы рассуждать.

Меня отвлекает отвратительный звук. Норин впечатывает ладони по бокам от моего лица, а затем проходится ногтями по двери, царапая ее и оставляя кровавые следы. Я жду, что она скажет что-то, но она лишь обнажает белоснежные зубы.

– Вам срочно нужно домой, – ровным голосом протягиваю я.

– Я была заперта так долго, Мэтти. Я устала прятаться.

– От кого?

– От себя. Я была рождена для этого, Мэттью, – шепчет она, прикоснувшись носом к моей щеке. – Ничто так не сладит мужские уста, как мои губы. Ничто так не согревает, как мои объятия. Я здесь, чтобы сводить с ума, пленять и лишать рассудка, я здесь, чтобы тебе больше не приходилось страдать, ты ведь так одинок, Мэтт, разбит, сломлен. – Она нежно прокатывается ладонями по моему лицу и по моим плечам, а я не ощущаю ничего, кроме безумного желания, как можно скорей привести Норин в чувство; я резко подаюсь вперед, поворачиваю девушку к себе спиной и прижимаю к ее лицу полотенце с хлороформом.

Норин впивается содранными ногтями мне под кожу.

– Тише, тише, – сбивчиво рычу я, не позволяя ей вырваться. – Скоро он подействует.

Женщина дергается, будто сумасшедшая, извиваясь и выкрикивая мое имя. Вскоре у меня не остается сил, а этот чертов хлороформ не помогает. Что за дьявол? Я раздраженно зажмуриваюсь, до скрипа сжимаю челюсть, но ничего не меняется. Ничего! Наконец, меня одолевает судорога, руки буквально валятся вниз. Я взываю от боли, а Норин Монфор уже в следующее мгновение оказывается на свободе.

– Черт, – потираю вспотевшими пальцами локти, – почему вы еще стоите, мать вашу!

– Ты, – сгорбившись, шипит девушка, растопыривает пальцы и нагибается, готовая в это же мгновение разодрать мне глотку. Я не видел ничего подобного! Ее лицо становится совсем иным, бледным, проступают черные, кривые вены, пульсирующие от напряжения.

Она гортанно усмехается, а у меня желудок скручивается от спазма. Что дальше?

Норин Монфор налетает на меня, словно гарпия. Я ловко уворачиваюсь, но она лихо проходится ногтями по моей спине, и я стискиваю зубы от колючей боли. Черт, как я могу драться с тетей Ари? Это же безумие. Раздраженно поджимаю губы и разворачиваюсь как раз в тот момент, когда девушка в очередной раз несется на меня с дикими глазами. Что ж, иного варианта нет. Подхватываю с тумбочки светильник, и, едва Норин протягивает руки к моему лицу, огреваю ее им по затылку. Блондинка неуклюже валится вниз, а я морщусь:

– Простите.

Дерьмо. Надеюсь, я не навредил ей. Ставлю светильник на место и присаживаюсь на корточки, чтобы проверить ее пульс. К счастью, Норин просто отключилась.

– Отлично, вот и поговорили.

Грузно выдыхаю и поднимаю Монфор с пола. Она превратилась в такую худощавую девушку, что почти ничего не весит. Прямо как Ари. Ари тоже мелкая.

Черт, почему мысли об Ари постоянно атакуют голову? О чем бы я ни думал, что бы ни пытался сделать, Ариадна появляется перед глазами и портит все, к чему прикасается.

Я спускаюсь по лестнице и слышу, как подростки посвистывают мне вслед. Не знаю, что именно они пытаются мне сказать своим мычанием, пусть и догадываюсь, что вряд ли это нечто хорошее. Но мне наплевать. Я криво улыбаюсь и киваю, когда Лорри Фельдман  похлопывает меня по плечу, будто отец, возгордившийся сыном, и недовольно закатываю глаза, едва он остается позади. Сборище кретинов.

– Мэтт?

Я торможу на очередном повороте и разворачиваюсь, едва не ударив голову Норин о дверной косяк. Лучше бы не разворачивался.

– Мэтт, кто это? – Джиллианна растерянно морщит нос, разглядывая девушку в моих руках. Она постоянно морщит нос, когда о чем-то думает. А я постоянно закатываю глаза, когда все выходит из-под контроля. Сейчас самое время это сделать.

– Джил? Что ты здесь делаешь?

– Я должна была с тобой поговорить, а ты не отвечаешь на звонки.

– Дела, – бросаю я, нахмурив брови, – времени совсем мало, и я должен...

– Кто это?

– Кто?

– Девушка.

– Какая девушка?

Ладно, строить из себя идиота и дальше попросту глупо.

Джиллианна сплетает на груди руки, а я невинно покачиваю головой.

– Кузина.

– Какая еще кузина?

– У всех есть кузины. Она из По... – Джил выжидающе вскидывает брови. – Из По...

– Польши, – неожиданно с ответом находится Хэйдан, появившийся рядом. И все бы ничего, если бы в его руках без сознания не находилась Мэри-Линетт. Или точнее смуглая молодая девушка с короткими, каштановыми волосами.

Джиллианна не дура. Она всегда была умной, потому обманывать ее было трудно. Я прекрасно понимал, что она в курсе всех моих выдумок, но лгать от этого меньше не стал.

– Из Польши, – повторяет она, наклонив в бок голову. – Серьезно?

– Да, вполне. Это Анна и Катарина, они кузины по линии моего отца, я сам отца даже не помню, но представляешь, тут оказалось, что есть у меня родственники. Вот только они пить совсем не умеют. Просились на вечеринку, Мэтт отговаривал. Правда. Но они никого не послушали, своенравные. Потому что дед у нас еврей, знаешь, он еще иммигрировал из Германии во время... – Я недовольно откашливаюсь, и Хэрри сбавляет темп. – Во время...

– Второй Мировой войны? – Кивая, спрашивает Джил, и брат улыбается.

– Точно!

Джил тоже улыбается. Ровно несколько секунд. А затем переводит на меня свирепый взгляд и поджимает тонкие губы; я знаю, что она злится, но еще я знаю, что она больше не имеет на это права. И поэтому никак не реагирую на ее возмущение.

– И я должна в это поверить? – Восклицает она, взмахнув руками.

– Сомневаюсь.

– Так объяснишь, кто это?

– Нет, Джил. Не объясню.

Такой ответ ее явно не устраивает, она растерянно хлопает ресницами и спрашивает:

– Что?

– Нам нужно уходить. Давай потом поговорим, ладно?

– Нет, не ладно. – Ступив вперед, настаивает девушка. – Это срочно, слышишь?

– Джил, не сегодня

– Черт возьми, Мэттью! Я встречалась с тобой два года, а ты не можешь уделить мне пару минут? Это же дико. Если я говорю, что поговорить нужно сейчас, значит сейчас.

Светло-голубые глаза Джиллианны Хью пылают недовольством, что случается с ней крайне редко. Я уверен, это не просто так. Но хочу ли я узнать причину?

Черт. Хочу, не хочу. Какая разница? Я должен. Джил – не пустое место. Что бы я ни испытывал к Ариадне, Джиллианна из памяти не сотрется и не исчезнет из жизни.

– Хорошо, – отрезаю я, нахмурив лоб, – я вернусь через пять минут. Будь здесь.

Джил кивает, а я плетусь к выходу.

Хэрри семенит рядом, а я думаю: откуда у него в голове версия про Польшу взялась? Никогда бы не додумался. Сам-то я хотел сказать – Портленд.

Мы укладываем сестер Монфор на заднем сидении пикапа, но прежде чем я успеваю захлопнуть дверь, Хэйдан делает несколько снимков на телефон и кривит губы.

– Они утром не поверят. – Поясняет он, листая получившиеся фотографии, и затем на меня смотрит вполне невинным взглядом. – Что?

– Ничего. Садись за руль.

– За руль?

– Да. Отвези Монфор домой и запри в подвале. Мало ли что.

– А ты?

– А я поговорю с Джил. – Протираю ладонями лицо и выдыхаю. – Придется.

– Во-первых, мне не нравится, что я поеду один. – Испуганно бросает Хэйдан и вдруг впивается пальцами в крышу машины. – А, во-вторых... во-вторых...

– Чего ты?

– Одно дело ты рядом и совсем другое...

– Эй, Хэрри, ты справишься, – восклицаю я, положив ладонь на плечо брата. – У тебя все получится, потому что ты в порядке. Ты выздоровел, слышишь? Все позади.

– Нет, не позади. Повсюду. Везде. Эта темнота и голоса. – Хэйдан внезапно хватается ладонями за уши и сжимает их изо всех сил. – Я не могу, не могу.

– Тише, ты чего?

– Закрываю глаза – и я там. Ложусь спать – и я там.

– Где?

– За чертой, – подняв взгляд, шепчет брат сиплым голосом. Он впивается пальцами в мою ладонь и неожиданно вновь становится тем забитым парнем, которого я нашел в углу шкафчика. – Я во тьме. Нет. Тьма внутри меня.

– Не говори глупостей, Хэйдан. Нет в тебе никакой темноты.

– Она во всех есть, Мэтт. Просто со мной она всегда.

Я настороженно поджимаю губы и понимаю, что поспешил с диагнозом. Хэрри явно еще не пришел в себя, а я уже пустился давать ему поручения. Идиот. Я никогда не видел, не чувствовал подходящего момента. Наверно, таких моментов и не бывает, поэтому тебе приходится при любых обстоятельствах брать себя в руки и делать то, что должно. Но это касается меня, касается моих жизненных принципов. Возможно, Хэйдану нужно время.

Еще больше времени.

– Давай так, я сейчас схожу к Джил и скажу, что мы встретимся с ней завтра.

– А я?

– А ты подожди меня здесь. Или, хочешь, пошли вместе.

– Нет, я... я посижу в машине. В машине можно?

– Конечно. Тогда ты сиди здесь, а я туда и обратно. Договорились?

Я сжимаю его плечи изо всех сил. Я придурок, почему я вновь испугал его? Как же я себя ненавижу за это тупое равнодушие, за черствость, он так никогда не поправится, если я периодически буду доводить его до срывов. Стискиваю зубы и отстраняюсь, понятия не имея, что со мной не так. Почему я не умею чувствовать людей? Не умею понимать их?

Встряхиваю головой и быстрым шагом возвращаюсь на шумную вечеринку. Только теперь меня тянет схватиться за выпивку, тянет осушить стакан с чем-то ядовитым.

Я думал, что я устал от мира. Но, возможно, я устал сам от себя.

Джил нигде нет. А я ведь попросил ее не уходить. У меня сейчас нет времени играть в прятки. Куда она пропала? Прохожу мимо чулана, осматриваю лестницу; музыка гремит также неистово, будто гремят не колонки, а полушария. Я чувствую разряды тока, в башке у меня все звенит и искрится, как перед взрывом, и мне кажется, я схожу с ума.

Останавливаюсь возле гостиной, вижу Логана, который разливает выпивку всем, кто ошивается рядом, и протираю пальцами глаза. Здесь танцует столько людей, что не видны просветы, подростки сплелись друг с другом, они стали одним механизмом, двигающимся в такт опьяняющей музыке. Их лица мокрые от пота, глаза закрыты от удовольствия. Дым от сигарет крутится над их плечами, и я вдруг думаю, что все они погрузились в транс или сон. Во что-то, что не касается данного времени и не имеет определения. Хотелось бы мне хотя бы на несколько секунд отпустить проблемы и присоединиться к ним, и я не узнаю свои мысли, но, возможно, все дело в тяжелом запахе, от которого кружится голова.

Неожиданно музыка меняется. По комнате прокатывается волна приятных звуков, не разрывающих на части, а уносящих далеко за пределы этого места. Я вижу, как подростки застывают, приподняв руки, пытаясь дотянуться до плавающего потолка, я смотрю на них, я смотрю себе за спину, где также разгуливают стены, а пятна от света тонут в дымке. И я вдруг вижу, как расплывчатый силуэт девушки спускается по лестнице.

Девушка ступает едва слышно, а у меня почему-то закладывает уши, и руки почему-то немеют. Свет почему-то становится блеклым и приглушенным, но ее глаза становятся в разы ярче. Я не могу проконтролировать свою реакцию, непроизвольно подаюсь вперед и понимаю, что незнакомка, идущая мне навстречу, Ариадна Блэк.

Она совсем на себя не похожа... Ее взгляд, холодный и надменный, проносится мимо меня и улетает стрелой в глубину зала. Ари проходит вперед, и толпа расступается перед ней, не в силах оторвать глаз от ее идеального лица. В эту секунду люди замолкают, люди останавливаются, люди смотрят на нее, а она переставляет ноги, не обращая внимания.

– Ари, – срывается с моих губ, и я плетусь к ней на ватных конечностях.

Она оборачивается, взмахнув огненными волосами, и вскидывает брови, скучающим взглядом изучает мое лицо. Не знаю, что сказать, хмурю брови, а она спрашивает:

– Ты что-то хотел?

Что я хотел? Я хотел найти Джил. Хотел пойти к Хэрри и хотел убраться отсюда как можно дальше. Но теперь я хочу просто взять ее за руку и рывком притянуть к себе. Хочу прокатиться ладонями по шелковистому платью, которое обтягивает ее худое тело. Я хочу Ариадну Монфор, и никогда раньше я не испытывал притяжения так дико, так явственно.

– Думаю, мы оба знаем, что ты делаешь, – накрывая Ариадну своей тенью, отрезаю я, просканировав бегающим взглядом ее блестящую от пота шею.

– И что я делаю? – Невзрачно интересуется она.

– Сводишь меня с ума.

– Я сводила тебя с ума и до того, как надела это платье, Мэттью.

– Ты хотела, чтобы я пришел, – едва не столкнувшись с ней носом, бросаю я, – и вот, я здесь. Что дальше? Что ты задумала?

– Почему все всегда сводится к тебе. Может, дело в другом. Может, ты не причем.

– Тогда ты бы меня убила.

– Это есть в планах, – изящно пожав плечами, шепчет она. – Просто не сегодня.

Его губы трогает легкая ухмылка, и уже в следующее мгновение она уходит, оставив меня одного в проходе. Ари поправляет тонкие лямки платья тягучими движениями. Мне нужно убираться отсюда как можно скорее. Но я застываю у двери, жадно разглядывая то, как она перебирает густые волосы пальцами. Ариадна знает, что каждый в комнате глядит только на нее, но глаз она не поднимает. Словно безвольная кукла к ней плетется Логан, и, к моему огромному удивлению, его она не отталкивает. Он касается ладонями ее плеч, и в моей груди взрывается неконтролируемый пожар, от которого судорогой сводит легкие. Я порываюсь вперед, я лечу на него, а, на самом деле, стою на месте и просто наблюдаю, как она прижимается к его торсу спиной и откидывает назад голову, покачивая бедрами в такт музыке. Ядовитая дрянь прокатывается по горлу, и я грубо стискиваю в кулаки пальцы; не стоит срываться, нельзя поддаваться эмоциям. Эмоции мешают, мешают, мешают... Логан овивает руками ее талию и касается губами ее оголенного плеча, и Ариадна жмется к нему все ближе и ближе, и это сводит меня с ума, разрывает на части. Я отворачиваюсь. Ари не просто так выбрала жертвой Чендлера, она продолжает играть, манипулировать. Я должен оставаться в своем уме и не поддаваться ее попыткам сломить меня.

Надо уходить. Меня ждет брат, в пикапе две ведьмы, которые в любой момент могут очнуться. Я обязан помнить о том, что важно для всех, а не только для меня.

Сглатываю и решаю, что в последний раз взгляну на Ариадну и сразу уйду. Я быстро нахожу ее. Они с Логаном, все так же в центре, продолжают тереться друг о друга, словно животные. Губы Ари приоткрываются. Она прижимает парня к себе, однако делает это так грубо, что в его глазах проносится недоумение. Я тоже свожу брови: что она задумала? Не уверен, что Ариадна пришла на вечеринку для того, чтобы потанцевать.

Я вновь сканирую ее серьезным взглядом и невольно вспоминаю о том, как Ариадна поцеловала меня, едва не лишив жизни. Для Логана ее иное поведение – хороший поворот событий, но он не понимает, во что ввязывается. Вдруг Ари перейдет черту?

Не помню, чтобы меня волновала жизнь Чендлера, но вряд ли я смогу уснуть ночью, если буду знать, что я мог спасти его, но развернулся и ушел. Более того, я должен помочь не только Логану, но и Ари. Когда она придет в себя – а она придет в себя, я уверен – ей и так придется столкнуться с неприятными последствиями. Не хватало, чтобы еще и дерьмо этого парня прилипло к ее прошлому.