Текст книги "Смертельно безмолвна - 2"

Автор книги: Эшли Дьюал

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 29 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

не будем акцентировать на этом внимание и продумаем план дальше?

Норин презрительно сужает глаза и закусывает губу, изучая меня совсем не добрым

взглядом, от которого холод проносится по спине. Я прищуриваюсь, не понимая, что она в моих

глазах пытается разглядеть, а у нее вдруг на лице промелькает странное выражение.

– Мэттью, – шепчет она низким голосом, а я хмурюсь. Что это еще за тон? – Подойди

поближе, вот сюда, – она манит меня тонкой ладошкой, а я наоборот откатываюсь назад.

И какого черта происходит? Я искоса гляжу на Хэйдана, а он не двигается, следит за

движениями блондинки заворожено, словно ничего больше не замечает вокруг. Странно.

Я вновь перевожу взгляд на Норин и отрезаю:

– Мне и отсюда хорошо вас слышно.

Девушка вскидывает брови и тягуче выпрямляется, в то время как на лице ее сестры

проскальзывает хитрая ухмылка. Мэри в теле молодой незнакомки внезапно становится за

спиной Норин, обнимает ее за плечи и шепчет:

– Он не поддается твоим чарам.

– Я заметила.

– Он просто влюблен.

Отлично. Я просто влюблен. Киваю пару раз, пытаясь проанализировать в голове то, во что

вылилось принятие оборотного зелья, и неожиданно зажмуриваюсь. Черт. Неужели они не

только стали выглядеть, как подростки, но еще и стали себя вести, как дети?

Только этого мне не хватало. Мало того, что похожи сейчас сестры Монфор на двух

озабоченных идиоток, так они еще и являются ведьмами! Неконтролируемыми ведьмами, на

которых на данный момент нет управы в виде матери или отца. Я злюсь.

– Он довольно симпатичный, – мечтательно пропевает Мэри, и я злюсь еще сильней.

– Во-первых, я не симпатичный.

– Ты еще и слепой, – колко подмечает Норин и хихикает вместе с сестрой, будто они

отпустили невероятно смешную шутку. Я закатываю глаза и потираю пальцами лицо.

Это катастрофа.

Просто катастрофа.

– Хэрри, – толкаю брата в бок и хмурюсь, – хотя бы ты очнись.

– Я... Я здесь. Да. Хорошо.

– Надо позвонить Джейсону.

– Джейсону? – Пробует на вкус Норин и кивает. – Да, я хочу позвонить Джейсону.

– Подожди, почему ты должна звонить? – Не понимает Мэри, нахмурив лоб. – Пусть он

звонит первым, он же мужчина. Ты не должна навязываться.

– Что за…, – вмешиваюсь я, подняв ладони в сдающемся жесте. – Мы должны найти

Джейсона не для того, чтобы вы выясняли отношения.

– А стоит, – настаивает Мэри-Линетт. – Вы знакомы довольно долго, Норин.

– Верно.

– Так почему он медлит?

Они говорят что-то еще, но я не слушаю. Отворачиваюсь и достаю телефон, понятия не

имея, почему оборотное зелье подействовало подобный образом. Более того, Монфор и не

похожи на обычных подростков, они чересчур эмоциональны, агрессивны. Как Ари. Не думаю,

что их поведение предельно схоже, но, возможно, причина в крови ведьм. Быть не только

очаровательными, но и вспыльчивыми – в их природе.

Я успеваю разблокировать телефон, как вдруг ударяюсь торсом о разделочный стол.

– Какого...

Прыткие пальцы Мэри-Линетт вырывают телефон из моих рук, и я округляю глаза, в полной

решимости вернуть его обратно, что за черт? Я дергаюсь вперед, а она отталкивает меня назад,

причем с такой силой, которая ни одной девчонке не по зубам.

Мэри вертит в руке телефон и довольно лыбится.

– Прости, Мэтти, этот раунд ты проиграл.

– Что вы делаете?

– Идем на вечеринку, как и планировали.

– Мы не планировали пойти туда в таком состоянии.

– В каком еще состоянии? – Не понимает Норин и хмурит лоб. Она наклоняет голову и

смотрит на меня пронизывающе. Девушки с такой внешностью не могут смотреть иначе.

– Вы не в себе, – поясняю я, отдышавшись, – вам нельзя к Логану.

– Разберемся без твоих нравоучений.

– Я же серьезно, Норин! – Женщина бредет к выходу, а я порываюсь за ней, но вновь

сталкиваюсь с Мэри-Линетт.

Мэри похожа на сказочного эльфа с круглым лицом и яркими, зелеными глазами. На меня

падает ее тяжелый взгляд, и я теряюсь, вопреки здравому смыслу. Я должен схватить ее за руку, должен вернуть обратно Норин. Но как это сделать, если они старше меня?

– Не крутись под ногами, – угрожает Мэри-Линетт и уходит вслед за сестрой. А я без сил

падаю на стул и почему-то усмехаюсь. Глупая ситуация. Не думаю, что командовать и управлять

этими девушками будет просто. Легче переждать этот сумасшедший дом здесь.

Неожиданно краем глаза я замечаю, как Хэйдан очарованно плетется к выходу, но на этот

раз мое вмешательство вполне возможно. Я хватаю его за кофту и дергаю обратно.

– Очнись, Хэрри.

– Но я хочу с ним.

– С кем?

– С тем белокурым ангелом, – щебечет он, а я морщусь и усмехаюсь, как идиот. Хотя на

данный момент б ольшим идиотом выглядит мой брат с блестящим взглядом и прочими

примочками влюбленных кретинов.

– Ради Бога, Хэрри. Это же тетя Ари, а не Каролина Саттор, – которая, впрочем, была не

только любовью всей его жизни, но и перевертышем. – Возьми себя в руки.

– Но они уйдут без нас.

– Да. А еще они забрали мой телефон. У тебя есть номер Джейсона?

Хэйдан покачивает головой, и я на выдохе поднимаюсь со стула. Не думаю, что меня ждет

хороший вечер, но выбирать не приходится. Никто не знает, как поведут себя сестры Монфор.

Никто не знает, как поведет себя Ари. Вечеринка Логана неожиданно приобрела совсем иной

подтекст, и теперь там можно не только выпить, но и умереть.

Значит, нам вход бесплатный.

ГЛАВА 9. 99 ПРОБЛЕМ.

Логан Чендлер живет в коттедже с лодочным сараем и бассейном на заднем дворе. Я часто

бывал у него в гостях, когда пытался запить горькие мысли. Обычно истории про то, как кто-то

лишился девственности, или впервые попробовал групповуху, ведут к тусовкам в его доме. Здесь

всегда много народу, а еще много алкоголя и наркотиков, которые Логан стаскивает благодаря

маме. Она у него врач. Все медикаменты хранит в чулане на третьей полке, и про эту третью

полку знает вся школа Астерии, кроме самой миссис Чендлер.

Несколько раз в месяц родители Логана ездят в Дилос, чтобы развеяться и навестить

знакомых, и обычно несколько раз в месяц проводятся самые шумные вечеринки, которые

устраивает капитан школьной команды, и по совместительству кусок дерьма – Логан. Ему

никогда не нравилось, что я ошивался рядом, но он никогда не признавал во мне врага или

недруга, он просто привык забирать то, что ему нужно, что ему нравится, а я просто очень часто

владел тем, что, впоследствии, становилось его навязчивой идеей. В последний раз мы выясняли

отношения в тот день, когда я со всей скорости налетел на стену в аэропорту и угодил в

реанимацию. Потом почти полтора года мы с ним даже не разговаривали. Но в этом году, этой

осенью, в Астерию нагрянула рыжая заноза в заднице, и все изменилось.

Я выхожу из машины, захлопываю дверь и облокачиваюсь спиной о боковое крыло.

– Ты чего? – Спрашивает меня Хэрри, натянув очки на переносицу.

– Дай мне минуту.

– Не любишь это место?

– С ним слишком многое связано.

По большей части с ним связана пустота, смазанные мысли и черные пятна. Каждый раз, когда я пересекал порог этого шикарного дома, выходил наружу я другим человеком.

– Я всегда понимал, почему Логан тебя недолюбливает, – вдруг неуверенно отрезает Хэйдан

и становится со мной рядом. Вижу, что ему до сих пор трудно говорить связно, но он старается. –

Я не понимал тебя.

– В смысле?

– Логан ничего тебе не сделал. Он просто завидовал, и все.

– Он кретин, Хэрри.

– Кретины повсюду.

– Он главный кретин.

– И ты так думаешь, потому что ему нравится быть популярным? Нравится, когда все

девчонки взвизгивают, когда он проходит рядом? Черт, Мэтт, все этого хотят.

– Знаешь, почему никто не танцевал с тобой на первом осеннем балу? – Я перевожу в

сторону Хэйдана взгляд, а он нерешительно поджимает губы. – Логан парней подговорил.

– Я и не должен был танцевать с парнями.

– А они подговорили девчонок, и это превратилось в игру, и все в нее играли, потому что

Чендлеру так хотелось. Помнишь, я тогда с ним подрался в столовой?

– Да, но... Подожди. Тогда наши родители еще не знали друг друга, и даже мы еще не знали

друг друга.

– Какая разница? – Отворачиваюсь и откидываю носком ботинка хрустящую гальку.

– Ты заступился за меня, не зная меня? – Удивляется Хэрри, округлив глаза.

– Логан свинья. Иногда мне казалось, что он специально пытается добиться того, что

отлично у меня выходит. Удивительно, как он еще не взялся за спортивную стрельбу, или, нет, подожди. Взялся! – Я ухмыляюсь и протяжно выдыхаю. – Кажется, в прошлом году у него

возникло желание научиться стрелять по мишени.

– Зачем он это делает?

– У него спроси.

– Наверно, он чувствует.

– Что именно?

– Что люди к тебе тянутся. И ему это не нравится.

– Да брось, Хэрри. Кто ко мне тянется? – Я отталкиваюсь от машины и взъерошиваю

волосы. На улице прохладно, а над коттеджем Чендлера повисла густая дымка, оттуда так и

рвутся горячие потоки воздуха.

– Ты все время отталкиваешь людей.

– Не начинай этот психологический бред, хорошо?

– Но это правда, ты и с Ариадной не хотел общаться, помнишь? – Хэрри ровняется со мной,

а затем усмехается. – И мы знаем, что из этого вышло.

Брат направляется к коттеджу, из которого толпой выкатываются шатающиеся люди, а я

грузно выдыхаю. Да уж, знаем мы, что из этого вышло. Большая неприятность.

Вечеринка в самом разгаре. Музыка орет так неистово, что эхом отдается по телу. Не

собираюсь задерживаться на пороге и сразу тащу Хэйдана в гостиную. Он здесь впервые и

поэтому рассматривает шикарные апартаменты Чендлеров с отвисшей челюстью... Народа так

много, что не протолкнуться, и мне приходится работать локтями, чтобы двигаться.

– Хорошо быть парнем, – говорит Хэрри, и я недоуменно перевожу на него взгляд.

– Что?

– Говорю, хорошо быть парнем, – перекрикивая музыку, повторяет он, – нам не надо думать

над тем, что надеть на вечеринку.

– Смотря, какой ты парень.

Хэрри искренне усмехается, а я закатываю глаза. Пусть он еще скажет, что ему здесь очень

нравится. Запах стоит тяжелый, полуголые девушки овиваются вокруг. Я смотрю за спину и

вижу, как брат с трудом проходит полосу препятствий: то замирает, заглядевшись на танцующих

девушек, то уворачивается от опьяневших спортсменов.

Я в отличие от Хэрри церемониться не собираюсь, прорываюсь вперед и не обращаю

внимания на толпу и их недовольные возгласы. Главное, отыскать ведьм, и на удивление уже в

следующее мгновение я замечаю Мэри-Линетт Монфор, точнее смуглую девушку, в которую она

превратилась. Прибавляю скорость, расталкиваю зевак и вдруг замечаю, как, пьяно

покачнувшись, Мэри роняет на пол стакан с выпивкой.

– О, отлично, – недовольно бурчу я, прорываясь к ней. Когда она успела надраться?

Главный сюрприз ждет меня впереди. Стаканчик закатился под стол, но вместо того, чтобы

наклониться и достать его, Мэри спокойно, кончиками пальцев поднимает сам стол и невинно

нагибается за добычей. Глаза мои лезут на лоб, я резко подпрыгиваю к девушке и хватаю ее за

худощавую руку.

– Какого черта вы творите? – Едва слышно рычу я.

– О, ты уже здесь. Пришел испортить веселье?

– Вас могли заметить.

– Тут все на ногах не стоят, Мэтт! – Пьяно покачнувшись, восклицает девушка. – Кто им

поверит? Ну, раскинь мозгами, давай. Ты же умненький мальчик.

Она хихикает, икает, а я оглядываюсь в поисках старшей Монфор.

– Где ваша сестра?

– Играет в прятки.

– Господи, ответьте серьезно, пожалуйста.

– А я и так отвечаю серьезно! – Мэри внезапно овивает руками меня за шею и шумно

выдыхает, прикрыв глаза от алкоголя, вскружившего ей голову. – Она любит играть.

– Вот как, – скептически тяну я, искоса посматривая на Хэйдана, тот глядит на нас во все

глаза и молчит, наверняка, понимая, как по-идиотски мы выглядим.

– Да. Она очень красивая, правда? Никто не мог устоять перед ней. Одно слово, один щелчок

пальцев, и Норин достается каждый, кто приглянулся ее взгляду.

Я настороженно хмурюсь и отстраняюсь, а девушка обижено сужает глаза. Видимо, я не

должен был отпускать ее после того, как она поделилась со мной своими проблемами. Однако я

понятия не имею, как можно находиться так близко к тете Ариадны, но при этом делать вид, будто она семнадцатилетний подросток.

– Послушайте, – спешу опередить ее я и выставляю вперед руку, – нам нужно домой.

– Нет.

– Да.

– Он прав, – вмешивается Хэйдан, приблизившись к нам, – опасно оставаться.

– И кто причинит мне вред? – Не понимает Мэри-Линетт, сведя брови.

– Вы сами причините себе вред, – взрываюсь я, – вы, а не кто-то другой.

– Господи, меня тошнит от тебя и твоего важного тона.

– Боюсь, тошнит вас от алкоголя, – невзначай буркает Хэйдан, чем злит девушку еще

сильнее, и она пихает его в грудь с такой силой, что он отлетает на метр назад. Я бросаюсь к

брату, а когда поднимаю голову, Мэри-Линетт уже нет в гостиной.

– Черт, – помогаю Хэрри встать и прохожусь ладонью по лицу, – дела плохи.

– Это точно, – отряхивая джинсы, соглашает брат. Он хватается пальцами за грудь, и я вдруг

думаю, что Монфор прилично врезала ему по легким. Удивительно, что он встал и очухался так

просто. Все могло кончиться куда плачевней.

– И это мы еще не встретились с Ари.

– Может, она не придет?

– Хэрри, мы должны увезти Норин и Мэри-Линетт отсюда.

– Но как? – Хэйдан протирает оправу очков. – Они сильные и вспыльчивые. Мы даже

пикнуть не успеем, а Мэри-Линетт уже снесет нам головы.

– Я не думаю, что они хотят нас убить.

– Они, может, и не хотят. Но, Мэтт, они совсем себя не контролируют. К тому же, тут столько

выпивки, что даже здравомыслящий человек легко превратится в кретина! А что с ними

случится, когда они про наркотики узнают? Кто их раздает? Надеюсь, хотя бы тут на них не

хватит, иначе придется еще и с последствиями мириться.

– Хэрри.

– А потом объясняй Ари, почему ее тетушки наркоманки. Или еще хуже...

– Хэрри, подожди. Остановись.

– Что?

– Наркотики. – Я прищуриваюсь и отхожу в угол комнаты. – В чулане есть аптечка, и там

наверняка много медикаментов.

– И что? Не понимаю, к чему ты клонишь.

– Мы не справимся с Монфор, когда они в сознании. Значит, нам нужно их усыпить.

Хэрри открывает рот, а затем захлопывает его и жалостливо поджимает губы.

– Почему все вечеринки, в которых мы принимаем участие, грустно заканчиваются?

– Избитое клише, брат. – Я похлопываю Хэрри по плечу и схожу с места.

План в моей голове выглядит отлично, но в реальности появятся проблемы; я уверен, что

найти снотворное будет несложно, но что дальше? Как заставить Монфор выпить его?

Мы с Хэйданом становимся в очередь, и, да, в чулан ведет именно очередь, будто мы пришли

в супермаркет. Закатываю глаза и прохожусь ладонью по лицу, отлично понимая, что каждая

минута на счету. Кто знает, чем сейчас занимается Норин Монфор?

Чулан находится под лестницей, и я внезапно думаю, что вся эта толпа пришла не за

наркотиками, а в гости к Гарри Поттеру. Обхохочешься.

Неожиданно Хэйдан откашливается и взволнованно шепчет:

– Не думаю, что нам так просто разрешат взять снотворное.

– Это детская тусовка, а не городской госпиталь, Хэрри.

– И поэтому тут все можно?

Недолго думая, а я отрезаю:

– Да.

В какой-то момент музыка становится громче. Опьяневшие подростки вскрикивают,

слышно, как глотки у них срываются на хрипотцу и мычание. Я пропускаю действительно

веселую вечеринку, а жаль. Хмыкаю и, наконец, оказываюсь перед чуланом. Внутри сидит

невзрачная девица, которой Чендлер, наверняка, пообещал вознаграждение. Она не только

выдает увеселительные таблетки, но и хранит ключи от автомобилей.

– Что нужно? – рявкает брюнетка, настроение у нее подпорчено, она рассчитывала на

лучший день в жизни, а оказалась заложницей собственного слабоумия. Я толком никогда с

девушками не общался, но мне кажется, что ты общаешься с девушкой так, как она тебе

позволяет с ней общаться. И если эта идиотка сидит здесь, значит, сама напросилась.

Но, скорее всего, сейчас не время проливать свет на истину. Поэтому я улыбаюсь и к ней

приближаюсь достаточно близко, чтобы она удивилась и округлила напухшие глаза.

– Плохой день?

– Да нет, я... просто сижу.

– Мне нужна твоя помощь. – Вскидываю брови и жду, что она назовет мне свое имя, но

понимаю, что девица мало того, что несчастная, еще и запуганная. – Ты...?

– Дафни.

– Дафни. Поможешь?

– Чем? – Смущается она.

– Мне нужно снотворное. У знакомой проблемы, она не может заснуть.

– Логан сказал выдавать только аддерол и викодин.

– Это обезболивающие. А мне нужно что-то вроде... хлороформа или клофелина.

– Мэтт, ты же знаешь, – щебечет девушка, сминая короткие пальцы, – я не могу.

Удивленно вскидываю брови: мы знакомы? Интересно. Сглатываю и непроизвольно

осматриваюсь, просканировав собравшуюся очередь. Нужно действовать быстрее, иначе я

привлеку к себе внимание. Что делать? Вновь перевожу взгляд на девушку и улыбаюсь.

– Дафни, тебе ведь нетрудно. Это будет нашим секретом.

– Мэттью...

– Пожалуйста. – Я приближаюсь к девушке и хмурю брови. Наблюдаю за тем, как на ее лице

появляются пунцовые пятна, и медленно киваю. – Ты бы мне очень помогла.

Девушка ловит губами воздух, смотрит сначала в одну сторону, потом в другую, и, в конце

концов, поднимается со стула и тянется к третьей полке. Я выпрямляюсь.

– Вот. Смотри, Мэттью. – Дафни подходит ко мне, заговорчески понизив голос. – Тут есть

что-то, не знаю, что именно, я не разбираюсь. На пакетике написано: снотворное.

– Отлично.

– Слушай, вы ведь с Логаном общаетесь?

Я забираю таблетки и разочарованно гляжу на девушку: уж лучше бы она оставалась такой

же молчаливой. Врать мне не хочется, но и правду говорить бессмысленно, поэтому я медленно

киваю, отведя взгляд в сторону.

– Скажешь ему обо мне?

Что именно я могу ему сказать? Невероятная чушь, однако приходится улыбнуться и кивнуть

еще раз. Если таким образом я смогу добиться своей цели – ладно, оно того стоит.

– Хорошо, Дафни. Я замолвлю словечко.

Девушка стеснительно кривит губы, словно гримасничает, а не улыбается, и я тут же

откланиваюсь, выдохнув накопившийся кипяток в легких. Самое лучшее, что я для Дафни могу

сделать, это никогда не упоминать ее имя при Логане Чендлере, и раз у нее мозгов не хватает, чтобы осознать все дерьмо, что с ним связано, я выступлю в роли крестной феи.

– Это что было? – Удивляется Хэрри, возникнув рядом, и я непроизвольно сжимаю в пальцах

пакет с лекарствами.

– Черт, чего ты подкрадываешься?

– Это ты по сторонам не смотришь.

– Я задумался.

– О том, как соблазнял бедную Дафни?

– Знаешь ее?

– Мы с ней в одной школе учимся с начальных классов, гений.

– Я ее не помню, – приподняв ладони, признаюсь я, на что брат прыскает со смеху.

– Но это не мешало тебе вить из нее веревки. Я и не думал, что ты так умеешь.

– Я сам не думал, что умею. Вот, смотри, – протягиваю Хэрри пакет, – это все, что у Логана

было в чулане. Надо выбрать нужные таблетки. Ищи клофелин или хлороформ.

– Откуда ты все это знаешь? – Удивляется брат. – В смысле, это странно.

– А не странно следить за людьми по ночам?

– Это мое хобби.

– А я просто люблю биологию.

Оглядываюсь, чтобы убедиться, что никто за нами не следит, и оттаскиваю Хэрри на кухню.

Здесь не так много народу, и мы можем спокойно обсудить план. Кухня у Логана в несколько раз

больше наших спален, и здесь хорошо дышится свежим воздухом.

– Тут есть и то, и другое, – копаясь в пакете, сообщает Хэйдан. – Что будем делать?

– Предлагаю разделиться. Клофелин ты должен подсыпать Мэри-Линетт в выпивку.

– А что с Норин?

– Я поищу ее на втором этаже, и, если Норин надралась, как и ее сестра, сделаю с ней то же

самое. Но если же нет... – Я достаю из пакета бутылек с хлороформом, нахожу сухое полотенце и

смачиваю его в теплой воде. – Придется действовать радикально, к счастью, у Норин нет тех

способностей, что есть у Мэри-Линетт, и она не выкинет меня в окно.

– Чтобы выкинуть человека в окно, сверхспособности не нужны, Мэтт.

Я хмыкаю и искоса гляжу на Хэрри. Как же я рад, что он приходит в форму. Без него мне бы

было паршиво. Все чаще меня посещает мысль, что то, чего мы ждем, случается не тогда, когда

мы хотим, а тогда, когда нам нужно. И это правильно.

Не все наши желания должны исполняться, а только те, которые имеют смысл.

Мы расходимся, и я сразу плетусь на второй этаж. Передо мной лестница, забитая не просто

подростками, а целующимися подростками, и я обхожу их, закатив глаза. Вверху, у самого

потолка, сталкиваются дымчатые кольца, воздух похож на плотную, серую дымку, застилающую

глаза. Словно в тумане я плетусь по коридору и слышу, как музыка упрямо прорывается сквозь

деревянное покрытие с первого этажа.

Я вдруг вспоминаю о том, что нужно вернуть пакет со снотворным на место, а потом решаю

не делать этого. У Хэрри сейчас проблемы со сном. Лекарство нам пригодится.

Я бесцеремонно врываюсь в каждую из комнат, за что, наверняка, попаду в ад. Меня

пробирает на смех, когда в одной из спален девушки взвизгивают и прикрываются белыми

простынями, а разочарованный парень багровеет от злости. Не исключено, что сейчас он

побежит за мной, чтобы поквитаться, я прерывал их на самом интересном месте. Однако и через

пять минут никто за мной не гонится. Возможно, всем здесь собравшимся ублюдкам абсолютно

наплевать на приличия, устои. Даже если бы я принялся снимать их на камеру, они бы

построили недовольные рожи и продолжили заниматься тем, чем занимались.

Когда я открываю очередную дверь, я не надеюсь встретиться с Норин. Если честно, я даже

забываю о цели своего путешествия. В какой-то момент мне начинает казаться, что я хожу по

комнатам, чтобы выяснить, кто из этих оголтелых подростков особо выделился. Я удивляюсь, когда, распахнув дверцу, я замечаю Норин Монфор, прижимающую к стене молодого

футболиста, по совместительству, лучшего друга Логана Чендлера.

Блондинка резко оборачивается и пронзает меня ядовитым, пустым взглядом. Я тут же

закрываю за собой дверь, облокачиваюсь об нее спиной и вскидываю руки:

– Тише, Норин, отпустите парня.

К моему изумлению, Дэвид Поковски – так зовут того кретина, что вечно садится с

Логаном рядом и ржет, как обезьяна – совсем на себя не похож. Его лицо белое, потное, покрытое выпуклыми венами, которые почему-то темно-синего, почти черного цвета. Я не знаю,

что здесь происходит, но мне это совсем не нравится.

– Ты. – Рявкает блондинка. – От тебя так просто не отделаешься.

– Кажется, Дэвиду плохо.

– Дэвиду? Оу, красивое имя. – Она вновь переводит взгляд на парня, приближается к нему и

проходится языком по его вспотевшей шее. – Мы не успели с ним познакомиться.

Я морщусь, потому что это отвратительно, и невольно делаю шаг вперед.

– Завтра вы пожалеете о том, что сделали.

– Не пожалею.

– Норин, опомнитесь. Зачем вы это делаете? Что вами руководит?

– Что? – Переспрашивает девушка не своим голосом, и когда оборачивается, смотрит на

меня уже совсем иначе. – Не «что», мальчик, а «кто».

Шоколадные глаза Норин неожиданно покрываются черной пеленой, они становятся

демоническими, глаза без радужки, глаза без эмоций. Женщина хрустит шеей так громко, что

звук испуганно проносится по комнате и врезается в мое лицо, и я лепечу:

– Какого...

– Оу, Мэтти испугался, – жалостливо пропевает Норин, грубо бросив тело Дэвида на пол, будто и не держала его в тисках несколько секунд назад. – Мэтти хочет домой.

– Что с вами, Норин?

– А что со мной не так? Тебе не нравится, как я выгляжу?

– Это не вы.

– А ты разве знаешь меня, Мэтти? – Она оказывается рядом в мгновение ока. Шипит,

приблизившись к моему лицу, и улыбается, утробно усмехаясь. Это совсем не тот человек, которого я знал. Неожиданно я вспоминаю, как Ари ворвалась ко мне домой вся в слезах. Она

сказала, что тетя Норин пыталась ее убить, сказала, что Норин была одержима. Могла ли она и

сейчас поддаться силе Дьявола? Да и что я в этом понимаю, чтобы рассуждать.

Меня отвлекает отвратительный звук. Норин впечатывает ладони по бокам от моего лица, а

затем проходится ногтями по двери, царапая ее и оставляя кровавые следы. Я жду, что она

скажет что-то, но она лишь обнажает белоснежные зубы.

– Вам срочно нужно домой, – ровным голосом протягиваю я.

– Я была заперта так долго, Мэтти. Я устала прятаться.

– От кого?

– От себя. Я была рождена для этого, Мэттью, – шепчет она, прикоснувшись носом к моей

щеке. – Ничто так не сладит мужские уста, как мои губы. Ничто так не согревает, как мои

объятия. Я здесь, чтобы сводить с ума, пленять и лишать рассудка, я здесь, чтобы тебе больше не

приходилось страдать, ты ведь так одинок, Мэтт, разбит, сломлен. – Она нежно прокатывается

ладонями по моему лицу и по моим плечам, а я не ощущаю ничего, кроме безумного желания,

как можно скорей привести Норин в чувство; я резко подаюсь вперед, поворачиваю девушку к

себе спиной и прижимаю к ее лицу полотенце с хлороформом.

Норин впивается содранными ногтями мне под кожу.

– Тише, тише, – сбивчиво рычу я, не позволяя ей вырваться. – Скоро он подействует.

Женщина дергается, будто сумасшедшая, извиваясь и выкрикивая мое имя. Вскоре у меня не

остается сил, а этот чертов хлороформ не помогает. Что за дьявол? Я раздраженно

зажмуриваюсь, до скрипа сжимаю челюсть, но ничего не меняется. Ничего! Наконец, меня

одолевает судорога, руки буквально валятся вниз. Я взываю от боли, а Норин Монфор уже в

следующее мгновение оказывается на свободе.

– Черт, – потираю вспотевшими пальцами локти, – почему вы еще стоите, мать вашу!

– Ты, – сгорбившись, шипит девушка, растопыривает пальцы и нагибается, готовая в это же

мгновение разодрать мне глотку. Я не видел ничего подобного! Ее лицо становится совсем иным,

бледным, проступают черные, кривые вены, пульсирующие от напряжения.

Она гортанно усмехается, а у меня желудок скручивается от спазма. Что дальше?

Норин Монфор налетает на меня, словно гарпия. Я ловко уворачиваюсь, но она лихо

проходится ногтями по моей спине, и я стискиваю зубы от колючей боли. Черт, как я могу

драться с тетей Ари? Это же безумие. Раздраженно поджимаю губы и разворачиваюсь как раз в

тот момент, когда девушка в очередной раз несется на меня с дикими глазами. Что ж, иного

варианта нет. Подхватываю с тумбочки светильник, и, едва Норин протягивает руки к моему

лицу, огреваю ее им по затылку. Блондинка неуклюже валится вниз, а я морщусь:

– Простите.

Дерьмо. Надеюсь, я не навредил ей. Ставлю светильник на место и присаживаюсь на

корточки, чтобы проверить ее пульс. К счастью, Норин просто отключилась.

– Отлично, вот и поговорили.

Грузно выдыхаю и поднимаю Монфор с пола. Она превратилась в такую худощавую девушку,

что почти ничего не весит. Прямо как Ари. Ари тоже мелкая.

Черт, почему мысли об Ари постоянно атакуют голову? О чем бы я ни думал, что бы ни

пытался сделать, Ариадна появляется перед глазами и портит все, к чему прикасается.

Я спускаюсь по лестнице и слышу, как подростки посвистывают мне вслед. Не знаю, что

именно они пытаются мне сказать своим мычанием, пусть и догадываюсь, что вряд ли это нечто

хорошее. Но мне наплевать. Я криво улыбаюсь и киваю, когда Лорри Фельдман похлопывает

меня по плечу, будто отец, возгордившийся сыном, и недовольно закатываю глаза, едва он

остается позади. Сборище кретинов.

– Мэтт?

Я торможу на очередном повороте и разворачиваюсь, едва не ударив голову Норин о

дверной косяк. Лучше бы не разворачивался.

– Мэтт, кто это? – Джиллианна растерянно морщит нос, разглядывая девушку в моих руках.

Она постоянно морщит нос, когда о чем-то думает. А я постоянно закатываю глаза, когда все

выходит из-под контроля. Сейчас самое время это сделать.

– Джил? Что ты здесь делаешь?

– Я должна была с тобой поговорить, а ты не отвечаешь на звонки.

– Дела, – бросаю я, нахмурив брови, – времени совсем мало, и я должен...

– Кто это?

– Кто?

– Девушка.

– Какая девушка?

Ладно, строить из себя идиота и дальше попросту глупо.

Джиллианна сплетает на груди руки, а я невинно покачиваю головой.

– Кузина.

– Какая еще кузина?

– У всех есть кузины. Она из По... – Джил выжидающе вскидывает брови. – Из По...

– Польши, – неожиданно с ответом находится Хэйдан, появившийся рядом. И все бы ничего,

если бы в его руках без сознания не находилась Мэри-Линетт. Или точнее смуглая молодая

девушка с короткими, каштановыми волосами.

Джиллианна не дура. Она всегда была умной, потому обманывать ее было трудно. Я

прекрасно понимал, что она в курсе всех моих выдумок, но лгать от этого меньше не стал.

– Из Польши, – повторяет она, наклонив в бок голову. – Серьезно?

– Да, вполне. Это Анна и Катарина, они кузины по линии моего отца, я сам отца даже не

помню, но представляешь, тут оказалось, что есть у меня родственники. Вот только они пить

совсем не умеют. Просились на вечеринку, Мэтт отговаривал. Правда. Но они никого не

послушали, своенравные. Потому что дед у нас еврей, знаешь, он еще иммигрировал из

Германии во время... – Я недовольно откашливаюсь, и Хэрри сбавляет темп. – Во время...

– Второй Мировой войны? – Кивая, спрашивает Джил, и брат улыбается.

– Точно!

Джил тоже улыбается. Ровно несколько секунд. А затем переводит на меня свирепый взгляд

и поджимает тонкие губы; я знаю, что она злится, но еще я знаю, что она больше не имеет на это

права. И поэтому никак не реагирую на ее возмущение.

– И я должна в это поверить? – Восклицает она, взмахнув руками.

– Сомневаюсь.

– Так объяснишь, кто это?

– Нет, Джил. Не объясню.

Такой ответ ее явно не устраивает, она растерянно хлопает ресницами и спрашивает:

– Что?

– Нам нужно уходить. Давай потом поговорим, ладно?

– Нет, не ладно. – Ступив вперед, настаивает девушка. – Это срочно, слышишь?

– Джил, не сегодня

– Черт возьми, Мэттью! Я встречалась с тобой два года, а ты не можешь уделить мне пару

минут? Это же дико. Если я говорю, что поговорить нужно сейчас, значит сейчас.

Светло-голубые глаза Джиллианны Хью пылают недовольством, что случается с ней крайне

редко. Я уверен, это не просто так. Но хочу ли я узнать причину?

Черт. Хочу, не хочу. Какая разница? Я должен. Джил – не пустое место. Что бы я ни

испытывал к Ариадне, Джиллианна из памяти не сотрется и не исчезнет из жизни.

– Хорошо, – отрезаю я, нахмурив лоб, – я вернусь через пять минут. Будь здесь.

Джил кивает, а я плетусь к выходу.

Хэрри семенит рядом, а я думаю: откуда у него в голове версия про Польшу взялась?

Никогда бы не додумался. Сам-то я хотел сказать – Портленд.

Мы укладываем сестер Монфор на заднем сидении пикапа, но прежде чем я успеваю

захлопнуть дверь, Хэйдан делает несколько снимков на телефон и кривит губы.

– Они утром не поверят. – Поясняет он, листая получившиеся фотографии, и затем на меня

смотрит вполне невинным взглядом. – Что?

– Ничего. Садись за руль.

– За руль?

– Да. Отвези Монфор домой и запри в подвале. Мало ли что.

– А ты?

– А я поговорю с Джил. – Протираю ладонями лицо и выдыхаю. – Придется.