Текст книги "Блюстители Тёмных Знаний. Предисловие (СИ)"

Автор книги: Ерм Урборс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

Глава 3. Предсказание

17 апреля. Раннее утро.

Первые лучи солнца робко касались ещё холодной земли, но давно нехоженую тропу было видно уже хорошо. Вновь вернувший свои красоты лес дышал и озарял душу своим цветением.

Но её терзало. Душу. Он не понимал что именно. Всё было как обычно: лес, который он так любил, приближающийся приют, ставший ему самым родным местом в мире и его умиротворяюще прекрасный сад. Царила тишина, так было всегда, в этом месте совершенно нечему было создавать непокой. Тогда что же его так тревожило? Ему казалось, что, в этот раз, войдя в ветхое, но ухоженное здание приюта ничто не останется как прежде. Он вошёл.

Этого не может быть…

Просто не могло такое случиться с ним… Почему сейчас… в этот самый обычный ничем не примечательный день? Как?

За что?

Он обнажил свой меч, подаренный ею. До боли дорогое додзё источало зловещее беззвучие. Озябшее тело её лежало у его ног. Голова чуть дальше. Аккуратно стояла, обращённая прямо на него. Он смотрел ей в глаза сквозь прикрытые веки её голого лица. Прекрасная и немногословная. Бледное девичье личико стало ещё бледнее в контраст багряной сырости, заполонившей татами.

Она его всё.

Воспитала, растила непослушного, но любящего оборванца, она дала ему всё, о чём только можно было мечтать в этом озлобленном мире: кров, заботу, сытость, дисциплину, защиту. Подарила ему, наивному глупцу, долгое будущее.

Но как она могла не попрощаться с ним, зная, что провожает его в последний раз… Зачем ему это долгое будущее если смысла в нём без неё не существовало.

Юноша отвёл прикованный к хладному лику взгляд. Меч дрожал в крепко сжимающей его руке. Он оббежал весь приют, растаскивая кровавый след, вышел в сад, пробежал окрестности. Но виновника как не бывало. Словно бы никто никогда и не входил в их тихую обитель.

Он вернулся в додзё. Глаза промокли, сердце скорбело, а душу рвало на части. Неуверенный оцепеневший простоял так в багряной луже по меньшей мере с час. Но оставленное на токономе у свежесобранной икебаны письмо дождалось его внимания. Он подошёл совершенно не спеша.

Эту икебану он собрал для неё вчера, он всегда собирал их только для неё. Трепетно с самыми искренними чувствами из первоцветов и веточек. Но он отвёл взгляд, вытер глаза и поднял идеально свёрнутую записку. Развернул.

Как же долго он этого ждал. И вот, наконец, получил.

Вот только, не думал, что случится это именно при таких обстоятельствах… На глаза вновь подступили слёзы, которые он поспешно утёр запястьем. Сложил посмертную записку, положил её под одежду поближе к груди и глубоко вздохнул в знак принятия оставленного для него на бумаге послания. Бремени, с которым она заставила его жить.

Он обернулся, в последний раз попрощавшись взглядом с горячо любимым местом. Тело её теперь покоилось у корней старого разросшегося ясеня. С полным пониманием случившегося он ушёл преисполненный горем, затаив любые сожаления, обиды и злобу в самые далёкие закрома.

1778 год по календарю Шеотта. 14 апреля. Юань .

Ступни в сапогах каменели от безостановочной ходьбы. Палач вновь попрощалась со своим конём посему прочёсывала береговые окраины Юаня пешим ходом. До Японии рукой подать, и она уже давно могла бы быть там если бы села на корабль. Но это не приблизило бы её к Всевидящей так, как если она найдёт место нелегальной переправы. До этого момента Палачу удивительным образом везло идти точно по следам Всевидящей, и чем больше она приближалась к ней, тем важнее становились эти следы, ведь именно отсюда они смогут привести её прямиком к цели.

Несмотря на то, что Охота ежедневно патрулирует все берега, где-то всё равно должно быть место, через которое вампиры пересекают границы. Палач искала эту брешь уже больше суток практически без передышки вдоль скалистых обрывов и бурных вод, ища подсказки. Ведь скорее всего именно через неё Всевидящая и просочилась в Японию, поскольку шансов переплыть на корабле людей у неё не было.

Солнце понемногу уходило в закат, оставляя пригретую весенними лучами землю на единение с ночью. Пора бы начать подыскивать место для ночлега, в конце концов так долго идти без сна нельзя – этим она ничего не добьётся. Палач знала, что приблизительно в нескольких километрах отсюда находилась населённая местность, где ей по всей видимости и предстоит сделать вынужденный привал. Ну а пока самое время прочесать периметр. Свернув с утёса, Палач углубилась в заросли леса.

По мере продвижения в чащу Палач всё больше сталкивалась с признаками человеческой деятельности, по всей видимости в окрестностях тоже жили люди. Это навело её на мысли о том, что здесь же может находиться искомое место, хоть это и было маловероятно потому как проходила она через подобные места уже далеко не в первый раз.

«Надо бы узнать о местных побольше».

Ветви деревьев, обдуваемые ветром, копошились у Палача над головой и прятали её от последних лучей солнца. Окутавшая лес тьма была ей как родной и ночь нисколько не пугала и не досаждала ей, сколько бы проблем от неё не было. Напротив, умиротворённость и тихий шум ночи её успокаивали, настраивая на лучший лад. Палач знала, что сама романтизировала свои тёплые чувства к ночи, так же как к дождю и долгим “путешествиям”, она только лишь искала в этом успокоения без толики наивности, прекрасно понимая, как сильно устала от всего этого. Когда хруст ветвей под сапогами достаточно навострил её слух, пройдя буквально ещё несколько шагов Палач вышла на чью-то вполне жилую хижину, но прервалась на полушаге в мгновенье застыв – нога её чуть было не наступила в самодельную ловушку.

«Похоже, будет что спросить у хозяина».

Палач внимательно осмотрелась, подошла к двери и постучала, прежде хорошенько прислушавшись. Несмотря на то, что снаружи было уже темно для сна было ещё рановато, тем не менее открывать гостю никто не спешил. Палач постучала сильнее и настойчивее, сомнений, что внутри кто-то есть у неё не было. Она прислонила ухо к двери: слабое потрескивание не затушенного очага наполняло хижину – как она хотела бы оказаться там перед ним, протянув к огню озябшие руки, – и скрип полов. Аккуратные суетливые шаги выдавали хозяина хижины. Стало понятно, что он старался не издавать лишних звуков. Тогда Палач постучала так, что её твёрдые намеренья сразу стали понятны: ПЕРВЫЙ. ВТОРОЙ. ТРЕТИЙ. Стук Палача пронизал всю хижину.

Скрип полов оборвался. Минутная тишина и Палач услышала приближающееся пошаркивание.

«Он насторожен, значит ему есть что скрывать. Либо он просто боится, но тогда почему он живёт в таком опасном месте?»

Шаги подошли почти вплотную, но не к двери, а к маленькому окошку справа, хозяин сделал попытку незаметно выглянуть в окно, но Палач отошла левее за пределы его видимости. Затем послышался металлический скрежет и, наконец, донёсся голос:

– Кто там? – голос был грубым, но в то же время взволнованным.

– Вашей жизни ничего не угрожает, я здесь не для того, чтобы принести вам проблем, лишь заблудшая душа, – языки здешних людей Палач знала не так хорошо, как любые другие, но разговаривала на них вполне уверено.

– Я не принимаю никаких гостей, тем более мигрантов, моя хижина не ночлежка.

– Вам необязательно впускать меня в дом, мне просто очень нужно у вас кое-что спросить.

– Советы я тоже не раздаю, проваливай!

– Для кого те ловушки в лесу? – Палач сделала паузу, чтобы её слова точно дошли до собеседника. – Кого вы боитесь больше вампиров или Охотников?

Хозяин ответил не сразу.

– Что за вопросы?! Ловушки для зверей!

– Обманывать нехорошо. Я знаю, как выглядят ловушки для зверей. А как для людей.

– Кто ты? – голос еле заметно изменился, став более озлобленным и ещё более настороженным.

– Я ни та, ни другая. Но заверяю, что пришла не по вашу душу, об этом можете не беспокоиться.

– И почему я должен открывать тебе дверь?

– Потому, что выбора у вас уже нет.

Мужчина мялся за дверью медленно и неуверенно тянувшись к дверной задвижке. Он не спешил, слова Палача не внушали ему никакого доверия, но они и не для этого были предназначены.

– Я кое-кого ищу, и вам лучше пойти мне на встречу, потому что теперь я уверена, что пришла в нужное место. Мне тоже нужна ваша помощь.

Задвижка тяжело сдвинулась с места, дверь протяжно заскрипела и блеклый свет от лучины упал на силуэт Палача.

– Наёмница? Я так и подумал.

– И чего же вам нужно? – добавил хозяин хижины.

– Мне нужна помощь, вы ведь понимаете, о чем я?

Мужчина с раскосыми глазами пристально посмотрел на гостя.

– Я не понимаю зачем вам моя помощь. Или наёмников нынче на кораблях не жалуют?

Палач усмехнулась.

– Я не сомневалась, что попала к нужному человеку. Не в этом дело, я иду по следу одного вампира, который по данной мне информации кочует вот уже несколько лет, и сейчас следы ведут меня в Японию.

– И?

– Есть вероятность, что несколько лет назад именно вы помогли ей перебраться туда, либо знаете того, кто это сделал.

– Зачем вам это?

– Хочу высадиться там же где и она.

– И это всё? Ладно, и кого же вы ищете?

– Её называют Всевидящей.

Секунду мужчина подумал.

– Да, я знаю о ком речь. Но помогал ей не я, а мой отец.

– Где мне его найти?

– Нигде, он погиб несколько лет назад.

Палач глубоко вдохнула и тягуче выдохнула.

– Вы же знаете, где ваш отец высаживал вампиров?

– Знаю. Но большого желания говорить это вам у меня нет. Я помню Всевидящую, она была хорошим вампиром, получше многих людей. Я не желаю ей смерти.

– Вот как. Разумеется, я заплачу вам за информацию если вы согласитесь. Если нет, то я в любом случае добьюсь своего.

– Угрожаете значит…

– Я дам вам время подумать. Утром до светла вы доставите меня в то место.

Не дав мужчине сказать последнего слова Палач скрылась от света лучины и сгинула в лесу. Именно здесь в самой гуще она и даст отдых своему телу и разуму. Накидав веток и разбив недолгий костёр, Палач расчехлила свои почти иссякшие запасы съестного и достала тушу недавно пойманного зайца. Ловкими движеньями рук она освежевала свой ужин остро заточенным ножом и насадила над кострищем. Довольная собой и тем, что долгий путь всё скорее близится к концу, Палач расслабилась под большим чёрным деревом.

15 апреля.

Какой бы ни была Палач уставшей сон её оставался чуток, вернее сказать, это был лишь дрём. Полноценно восстановить свои силы за столь короткое время само собой ей не удалось, и всё же стоило небу только дать намёк на начало рассвета, как она была уже на ногах.

«Ничего, отдыхать будешь потом, – мысленно травила она себя».

Не дожидаясь рассвета Палач вернулась к хижине у которой её уже поджидал хозяин. Он стоял за углом. Палач подошла. Возле мужчины было разложено всё необходимое снаряжение для спуска к воде и, конечно, замшелая рыбацкая лодочка.

– Похоже вы не смыкали глаз. Вы сделали правильный выбор, – объявила Палач.

– Как я уже говорил, у меня нет желания помогать вам. Мне просто не нужны проблемы, – сухо ответил азиат.

– Как скажите. Раз всё готово предлагаю не тянуть кота за хвост.

– Угу, – буркнул мужчина и закинул снаряжение в лодку.

Он взял суднецо за нос и поволок за собой в сторону океана. Но Палач стояла на месте.

– Только учтите, – точно выверенным, так что ноги переправщика в миг прекратили движение, тоном произнесла она, – если вы высадите меня не в том месте, – Палач нагнетающе сделала продолжительную паузу, за которую переправщик успел повернуться к ней лицом, – я не поленюсь вернуться к вам на обратном пути.

– Учту.

Освещал им тропу лишь отсвет еле осветлевшего клочка бездонно чёрного неба. Фонарей с собой они не взяли – не то это дело, чтобы оказаться замеченными. Корневистая почва под ногами постепенно начинала переходить в каменистую, пока от земли и вовсе ничего не осталось – голые камни и только. Возле скалистых утёсов они остановились. Палач расчехлила свой не раз пригодившийся крюк и посмотрела вниз.

– Погода не самая благоприятная для таких вылазок, – бубнил себе под нос переправщик.

Высоко. Неудивительно, что место это до сих пор осталось без внимания Охотников. Спуск сулил быть опасным, тем более с учётом груза.

«…»

Что-то не так.

Палач прищурила глаз, вглядываясь в глубокую темь, а затем вовсе сняла маску. Лицо её побледнело. В бушующих внизу водах, разрезающих о камни волны, не было ни одного места куда можно было бы ступить ногой.

– Как…

– Поняли, наконец, – всё это время переправщик смотрел на Палача. Он надменно хмыкнул, – Под водой есть камни. Там примерно чуть выше колена, но этого достаточно, чтобы устоять и без риска погрузиться в лодку.

У Палача отлегло, что стало заметно и переправщику. Она опустила маску, закинула канат крюка на плечо.

– Поверю вам на слово.

– Будет проще если вы спуститесь первой, чтобы помочь лодке опуститься на воду.

Мгновенье Палач задумалась, но отказывать не стала. Она зацепила крюк между ущельем скалы и проверила надёжность крепления пару раз сильно дёрнув верёвку.

– Не боитесь?

– От меня так просто не избавиться, учитывайте и это тоже. Даже если захотите подставить меня, вытащить из камня крюк быстро у вас не получится, за это время я успею и убить вас и воткнуть кинжал в скалы.

– Я не так глуп, чтобы выкидывать подобное, – проворчал в ответ переправщик. – Главное не дайте лодке перевернуться, когда будете внизу.

– Уж постараюсь.

Палач опустилась и начала спуск. Камни, о которые она опиралась были пологими, мокрыми и скользкими.

«Чёрт…»

Теперь Палач сомневалась, что сумеет в случае предательства удержаться только лишь воткнув кинжал в камни. Но пока ни намёка на подобное не было. Спустившись ниже по ногам начал садить холодный океанический бриз и крупные брызги волн. Ветер завывал вместе с тем оглушая подбрасываемыми потоками вод, громко врезающихся в утёс. Уже у самой воды Палач посмотрела вверх на силуэт переправщика, волны качали её, одежда насквозь промокла. Она опустила ногу по колено в воду. Дна нет. Опустила ниже, волны били бёдра пока она нащупывала дно, крепко вцепившись в верёвку. Кровь в жилах остыла – дна не было. Она погрузилась в воду до таза – дна нет. Гул ветра и шипение пенистой леденящей воды опустошали и не было слышно ничего больше, даже собственного гласа.

– В чём дело? – донёсся до неё сквозь шум беснующегося океана с трудом уловимый крик сверху.

Волны упёрто продолжали сдавливать её своим натиском, уже по пояс захлестнувши водой. Палач ослабила соскальзывающую хватку, надавила телом.

«Есть!»

Отлегло. Снова.

Погрузившись почти по грудь в воду, она встала на твёрдый камень, достаточно широкий, в меру ровный, но до страха скользкий.

– Тут воды по грудь! – Крикнула она, брызги волн теперь били ей в лицо, если бы не маска можно было и захлебнуться. Устоять в таком потоке удавалось не просто.

– Странно, не должно быть. Похоже случился неожиданный прилив. Я спускаю лодку!

– Давай!

Переправщик отцепил крюк Палача и предупредительно кинул вниз. Больше с сушей её не связывало ничего.

«Зачем он отцепил крюк сейчас, чёрт бы его побрал?!»

Время вновь замедлило свой ход, она смотрела снизу вверх, но ничего не могла разглядеть. Балансируя во взбесившимся океане, теперь, когда держаться совсем не за что и устоять стало практически невозможно, ей оставалось только усилено бороться со стихией, изо всех сил стараясь не потерять дна.

«Чего он телится там?»

Палач в очередной раз успела проклясть всё и вся. Послышался пронзительный скрип дерева о камень. Чёрное пятно перевязанной лодки понемногу приближалось к ней, то и дело ударяясь о скалы. Палач ухватила посудину за нос и плавно помогла опустить на воду. С трудом она забралась в лодку и онемелыми руками взялась за весло. Следом спустился переправщик. Забрался в лодку, взял второе весло и забрал первое у Палача.

– Я сам погребу, сиди.

– Похоже у вас действительно была возможность убить меня, – незаметно постукивая зубами сказала Палач. – Почему не воспользовались ею?

– Я не убийца. И уподобляться таким как вы не собираюсь.

«…»

– Я сделаю свою работу и на этом наша встреча закончится, – добавил он.

– Отлично, мне нравится такой подход..

Весь дальнейший путь они не проронили ни слова.

Примерно часа через три-четыре посудина нашла на нужный берег. Лучи солнца были уже достаточно ясными.

«Цусима?»

– Вы уверены, что это то место? – спустившись на землю спросила Палач.

– Да, уверен, – безоговорочно ответил мужчина. – Как раз на днях доставлял сюда двоих. Понятия не имею откуда они знали это место, верно тоже плавали с отцом когда-то.

– Понятно.

Палач достала из сумки свёрток.

– Держи плату, как обещала.

– Мне не нужны деньги убийцы. Тем более того, что убьёт знакомого мне чистого душой вампира.

Палач ничего не ответила, его решение было ей более чем понятно. Но отпустить его просто так она в любом случае не могла.

– Мне очень жаль, что пришлось вами воспользоваться. Прощайте.

Занятый разворачиванием суднеца мужчина поднял глаза на Палача. Тот час он изменился в лице, но ничего сказать так и не успел.

Она ненавидела этого делать, но сделала. Снова.

«Мне правда жаль, но я не могу выбрать чужую жизнь там, где могу потерять свою».

«Такая уж я скотина, иначе бы имени у меня этого не было…»

Палач достала из тела болт, подтолкнула ногой лодку с уложенным в неё верным своему делу азиатом и ни на секунду не задержавшись покинула берег направляясь прямиком в чащобу.

***

Прежде чем двигаться дальше Палач вновь развела огонь из сухих, на сколько это было возможно, веток, дабы высушиться, согреться и пораскинуть о дальнейших действиях. Тяжёлые от пропитанной влаги сапоги еле стянулись с её ног, настолько они к ней прилипли. Подошва их была уже вся истёрта, а кожа превратилась в тряпку с дырами как в сотах. Сняв второй сапог Палач простонала от свалившегося облегчения, наконец её мозолистые стопы могут немного отдохнуть от своих оков. Запах теперь вокруг стоял такой, что если бы её окружали насекомые или животные, то все они непременно погибли бы в радиусе не меньше нескольких миль.

«Когда вернусь нужно будет обзавестись парой новых, – подумала Палач, глядя на свою дряхлую изношенную обувь».

Она вытянула зудящие, гудящие ноги и откинулась на крону древа, предавшись ощущениям, осязая как тепло костра проникает под одежду.

***

Палач обулась и встала на всё ещё ноющие, но отдохнувшие ноги, она задала себе курс и не думая больше ни о чём двинулась дальше.

Пока её окружали одни только деревья, пестрящие запахами цветений. От них у Палача кружилась голова. Цветущие деревья, распускающие свои привлекательные бутоны – это безусловно красиво, но их чарующие для многих запахи Палач не терпела. За это и сама весна была для неё не самым любим временем года, зато погода стояла в самый раз. Окрестность была совсем дикой и безлюдной – удобный момент чтобы попутно поохотится и пополнить свои дорожные запасы, потому как всё что у неё имелось полностью иссякло, за исключением последних капель воды.

Палач достала из-за плаща незаряженный охотничий арбалет, с каким ходят не только на медведей. Позади было пройдено уже приличное расстояние, и Палач почувствовала лёгкое недомогание. Она испила остатки воды, но лучше чувствовать себя отнюдь не стала. Внезапно на неё напала дурманящая усталость. Палач тяжело, но не от усталости, вздохнула. Это могло значить многое: изнеможение от недостатка еды и питья, недомогание после недавних “водных процедур”, да даже в самом деле простую человеческую усталость, в конце концов, она такой же живой человек, как и все, и ничто смертного ей не чуждо. Но голову её невольно посетила одна конкретная мысль, вызванная до боли знакомыми ощущениями, но она отбросила её так же быстро как она и пришла, и вспоминать Палач о ней больше не стала.

Несмотря не на что каляные от боли ноги продолжали идти, а концентрированный глаз пристально смотреть по сторонам. Послышался хруст. Палач замерла. Неподалёку. Тетива скрипуче натянулась. Палач повернулась, впереди увидела чёрное пятно.

«Олень».

Лес был залит солнцем – силуэт оленя был чёрным не от темноты, таким был он сам. Олень поднял голову, став полностью бездвижным глядя на Палача пристальным взглядом. Медленно Палач направила арбалет на животное. Олень не шелохнулся. Но Палач не спешила давить на спусковой крючок, неотрывно глядя в ответ в смоляные колодезные глаза. Затем животное сделало неспешный шаг вдоль Палача, всё также безотрывно смотря на неё. Ещё шаг – арбалет Палача как прикованный следовал за оленем. Нерасторопная неровная походка оленя стала более уверенной, несмотря на наставленное на него оружие. Сустав колена передней ноги оленя дрогнул, но сам он не придал этому значения. Указательный палец Палача затвердел, напрягся, крепче прижавшись к крючку – она не промажет если выстрелит прямо сейчас. И всё же что-то не давало ей этого сделать.

Палач заметила это за собой.

Мысли ушли, ушли чувства и палец сорвался. Сорвался и болт, неумолимо, безвозвратно. Животное не дрогнуло, до последнего продолжало смотреть на Палача, но в последний миг болт скользнул по угольной шкурке лишь едва царапнув шею. Олень подорвался, небрежно. Превратился в крошечное пятнышко, а затем и вовсе исчез. Он убежал, Палач осталась на месте, хотя и могла рвануть вслед за ним, как подбивала её муть в голове.

«Чёрт… с тобой…»

Само собой, она сомневалась, что это мог быть обычный олень и теперь все мысли её волей не волей крутились вокруг него. К счастью, скоро ей удалось их отбросить только вспомнив, что она здесь не за этим, но на вооружение всё же оставила.

***

Обуреваемая жаждой, голодом и усталостью Палач, в итоге, дошла до цивилизованного города. Чувства истощения велели идти в самый центр на поиски местных питейных заведений, но на прихоти своего тела Палач не повелась. Обойдя город окольными путями, не привлекая к себе лишнего внимания она вышла к небольшой деревушке. Самое место. Здесь она обживётся информацией, и, если повезёт, насытится. Главное, что в окраинах безопасно, не для всех, конечно, но для неё. Здесь больше шансов, что стражи до неё не доберутся, а значит удастся избежать ненужных разбирательств по поводу нелегальной переправы, да и люди здесь лишних вопросов задавать не станут.

Пробудившаяся от зимних холодов деревушка казалась живее некуда, но гармонию её размеренно спокойных, но постоянно занятых жителей нарушило появление Палача. Несильно, но заметно, сбив горожан с обыденного темпа и собрав на себе их обеспокоенные лица. К счастью, были и те, кто на присутствие Палача не обратил и внимания, иначе жизнь в деревушке от безрадостного изумления застопорилась бы напрочь. Недалеко Палач заприметила вывеску, гласящую: «Еда, сон, горячая вода» – идеальнее было некуда. Миновав ухоженную улочку, она приблизилась к воротам заведения, из которого то и дело доносился гомон. Как и снаружи, внутри заведение было чистым, прибранным и совсем небедствующим, интерьером же своим оно больше походило на, до боли знакомые Палачу, западные трактиры. Люди внутри выглядели также ухоженными, в особенности на контрасте с теми, что она видела в деревушке до этого, все они были заняты разговорами друг с другом и приёмом пищи настолько, что поначалу даже не заметили нового гостя. Воспользовавшись этим, Палач тихо подошла к стойке, из-за которой на неё уже вовсю вытаращился хозяин заведения, и если встречали по одежде, то по обезличенной маске вошедшего ему тут же стало понятно с кем он теперь имеет дело.

– Вашей бане самое место в центре города, хозяин-сама, – непринуждённо, завела разговор Палач.

– Что есть, то есть, – также непринуждённо ответил хозяин, делая вид, что всё в порядке вещей, в то время как глаза его говорили об обратном, – К нам часто захаживают люди из города. Что занесло вашего в наши края?

Оно сразу стало очевидным, что баня эта вниманием посетителей не обделена и основными постояльцами тут были люди не бедные, вероятно посещали его даже приезжие. Палачу же на руку это отнюдь не играло. Для неё, и таких как она, чем проще было заведение, тем лучше – там, где хозяин не смог бы позволить себе воротить нос от монеты из рук наёмника. Так или иначе, договориться можно с кем угодно.

– Нелёгкая занесла, она самая. Мне бы остановиться у вас на ночку, если позволите?

– Гостей нынче немало у нас, комнаты под завязку, да и людям некомфортно будет в присутствии… наёмника. Я лично ничего против вас не имею, но поймите…

– Понимаю, – Палач приподняла маску, плотно скрестила руки на столе и уставшим взором, прикрытым тяжёлыми веками, потупилась в пространство. – Есть у вас в округе ещё какие места?

– Только в городе.

«Плохо дело. Оно и тут, конечно, оставаться было бы не надёжно, да только выбора нет».

– Сколько я должна вам заплатить, чтобы вы закрыли глаза на мою… профессию?

С последними словами Палач вытащила из сумки небольшой кожаный мешок и взвалила его на стол.

– Пятнадцать бимов хватило бы?

– Ох… – мужчина замялся и оглядел по сторонам, явно проворачивая в голове подсчёты о выгоде, – международными платят не часто, конечно…

Палач кивнула:

– Такая возможность подвернётся не каждый день. Знаете, мне так тяжело с ними расстаться, – старик уже весь изошёл слюной, пока пальцы Палача медленно высчитывали монеты. Решение его было однозначным.

Последняя монета проскрежетала по дереву в сторону хозяина бани, но с грохотом отварившиеся входные двери от неожиданности одёрнули от денег его загребущую руку.

– Дьявол, – выругалась Палач, посмотрев из-за плеча, – чего я и боялась. Старик-сама, похоже сделка отменяется.

– Как же так? У вас какие-то проблемы со стражами порядка?

В голове мелькнула мысль незаметно ускользнуть, но было уже поздно. Два Охотничьих стража приблизились к стойке, уже издали положив глаз на стоявшего рядом незаурядного гостя.

– Наёмник? Что на Цусиме делает наёмник?! – спросил один из стражей обращаясь не столько к Палачу, сколько к своему товарищу.

Люд в зале завертел головами. Теперь десятки открытых ртов наблюдали сцену у стойки, утихомирив былой гомон. В зале задушнило.

– Тоже хотелось бы знать, – поддержал второй. – Порт не извещал о прибытии достопочтимых членов Василька.

– Ваш клан вновь пересекает границу нелегально? – на этот раз вопрос был адресован ей.

Палач выпрямилась. «Поесть сегодня похоже не придётся».

– Какие-то проблемы? – вопрос был риторическим.

– Эка наглость, ты посмотри на неё, – ошалел страж говоривший больше всего. – Проблемы сказано верно, да мягко! Ты идёшь с нами прямо сейчас, отчитываешься по всем фронтам и получаешь соответствующие наказание, за вторжение на границы Японии, без какого-либо разрешения, на минуточку!

«Сколько можно…»

– Мы пересекаем границу так, как того требует задание. У меня есть причина и я охотно объясню её, но только вашему вельможе.

Пожилой хозяин с изумлением и в какой-то мере с досадой смотрел то на Палача, то на стражей.

– Угу… Не желаешь с нами разговаривать значится. Спешу тебя разочаровать – наш вельможа человек слишком занятой, чтобы выслушивать очередные оправдания наёмников, так что единственное что мы можем предложить тебе взамен это заключение без следствия, дорогуша, – охотничий страж выпятил лоб вперёд.

– Боюсь мой случай несколько выбивается среди прочих ваших очередных наёмников, – Палач повернулась к нему лицом. – И в этот раз последствия могут отразиться на каждом из нас, – она лукавила, но, по сути, говорила правду, – и думается мне, что, зная об этом вельможа отложил бы свои важные дела, чтобы выслушать оправдания наёмника. Либо же вы могли бы отпустить меня без суда и следствия, чтобы я сделала то, что от меня требуется и так, как полагается.

Раскосый прихмыкнул и переглянулся с напарником.

– Ишь какая. Что ж, раз такое дело, не смею отказывать себе в удовольствии сопроводить вас до Йосихито-самы. Сворачивай свои манатки, наёмник, – хлопнул страж по стойке. – Расслабились в баньке называется, – пробурчал он товарищу.

Старик пристально глядел на ускользающие от него бимы. Ни одна монета со стола не досталась хозяину бани и быстро вернулись назад в душный кожаный мешок.

– И не говори. Тащиться теперь обратно в город, пропади оно всё пропадом!

Открытые рты и прищуренные глаза сопровождали Палача и двух Охотников до самой двери.

***

– Неймётся всё вам, – продолжал причитать болтливый, крепко и нервно сжимая за поясом рукоять меча. – Как будто бы без вас у нас проблем мало.

– И не говори, – поддакивал ему второй. – Что ни день то убийства и нападения, веселее некуда. Вчера упырь на самом рассвете перебил целую дюжину сирот при храме, пока Охотники не подоспели. Ублюдок, и на детей покуситься нестрашно им.

«Сироты, – подумала Палач, – неудивительно».

– Кому ты это рассказываешь? Да им самим, – махнул большим пальцем в сторону Палача первый, – подобное не чуждо. Дай на лапу, и они всё перед собой сметут, на умирающего и не взглянут.

Палач слушала диалог стражей идя позади, никаких эмоций в ней их слова не вызывали.

– Это ты дело говоришь, слыхал я от одного из наших, как они людей пытают, говорит сам свидетелем был, а то во что человек потом превращался никакими словами не описать.

– Да ну, брехня! С чего бы, да и где ему тут свидетелем то быть?

– Так он из присланных, а там на западе его сопровождающим назначили, когда предателя на пытки к Василькам водили, а уж их любовь к пыткам – это общеизвестный факт.

– Эт да, чего уж говорить если среди них есть свой палач некий, да с большой буквы называемый.

– И не говори, подумать страшно.

– А ты чего идёшь, язык в жопу засунула или сказать нечего?

Палач смолчала. Спорить с ними ей было не о чем и уж тем более поддержать разговор.

Стражи довели её до красивого здания с изогнутой дугой крышей в самом центре города – рёкану – месту, где японское имение Великого Рассвета принимает прибывших достопочтимых гостей из-за моря. Очевидно, именно здесь и обитает местный вельможа.

– Стойте здесь, – сказал болтун и поднялся вверх по ступеням.

Он подошёл к одному из стражников, стоящих у высоких роскошных ворот и о чём-то бегло переговорил с ним, сопровождая слова закатывающимися глазами и кивками.

– Идём внутрь, – откомандовал он и наполовину не спустившись со ступеней.

Никогда бы Палач не подумала, что её занесёт в подобное место. Внутренности здания не скрывали своей ориентированности на высшие слои общества, с весьма нескупыми удобствами привычными не только японским бомондам, но и прибывшим из далёких чужих краёв, притом было всё это в достаточно сдержанном стиле.

Лик вошедшей в помещение Палача в компании стражей незамедлительно привлёк к себе внимание большинства гостей и персонала, коих здесь было в разы больше, чем в прошлой баньке. Отчего не успели её компаньоны сделать и шага, как к ним подбежал кто-то вроде консьержа с взволнованным суетливым видом. По залу побежали возгласы.