Текст книги "Главная Надежда"

Автор книги: Эрин Хантер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц)

Глава II

Вечер на мягких лапах вошел в овраг, неся с собой сырую прохладу. Воробей вытащил из кучи мышь и уселся под ежевикой, чтобы с удовольствием поужинать.

Он знал, что сейчас над оврагом висит половинка луны. Интересно, послушаются ли остальные целители грозного предупреждения предков, требовавших от них разорвать все отношения с соседями? Или все-таки отважатся отправиться к Лунному озеру, чтобы открыть свои сны Звездному племени?

«Может, мне все-таки пойти?»

Воробей чувствовал неодолимый зов половины луны. Он пытался не обращать внимания, но притяжение было настолько сильным, что у него разболелось сердце. После того, как Светлоспинка перед всем Советом обвинила Воробья в убийстве ее брата, все четыре племени потребовали, чтобы Воробей сложил с себя обязанности целителя. Правда, Огнезвезд разрешил ему продолжать помогать соплеменникам, но настоял, чтобы Воробей временно ограничил свою работу заботой о племени.

Зов месяца сделался еще сильнее. Воля Звездного племени была намного сильнее приказов земных котов. А ведь Воробей, если верить пророчеству, был сильнее даже их Звездных предков… Не говоря уже о том, что все эти запреты просто возмутительны! Воробей был невиновен, это знал Огнезвезд, знали и многие другие. Он пытался спасти Огнехвоста, провалившегося в полынью, да и сам едва не утонул в ледяной воде. Никто из тех, кто сейчас называет его убийцей, не осмелился броситься в реку на помощь тонущему целителю!

Жалкие трусы! Воробей так разозлился, что едва не поперхнулся мышью.

Зашуршала ежевика, из палатки выползла Иглогривка. Ее передние лапы настолько окрепли, что она теперь без малейшего усилия ползала по всему лагерю.

– Хочешь кусочек? – хмуро предложил Воробей, переворачивая когтем обглоданную мышь.

– Нет, спасибо, – вежливо отказалась Иглогривка, ненадолго задержавшись возле него. – Сегодня мне хочется полевку!

Она поползла дальше, задев Воробья своим пушистым боком. Шерсть у Иглогривки была густая и здоровая, а главное – самая чистая во всем племени, потому что больная кошка вылизывала ее по десять раз на дню, беспощадно выкусывая всех блох и клещей. Воробей объяснил Иглогривке, что любой загноившийся укус насекомого может серьезно ослабить ее и без того хрупкое здоровье, поэтому парализованная кошка без устали умывалась и тренировалась, чтобы стать как можно сильнее и крепче.

Воробей почувствовал веселую радость, охватившую Иглогривку, когда она добралась до кучи дичи, и сладкий укол удовольствия, с которым она вытащила из кучи жирненькую полевку. Уверенно работая передними лапами, Иглогривка снова подползла к Воробью и уселась рядом с ним.

– Ты не голодный? – она потрогала лапкой его мышь. – Ведь сегодня ночь полулуния, Воробей! Тебе нужны силы, чтобы добраться до Лунного озера.

– Ты не забыла, что мне запретили выполнять обязанности целителя? – проворчал Воробей.

Иглогривка положила перед собой полевку, с аппетитом впилась в нее зубами.

– С каких это пор тебя стали останавливать запреты, тем более, несправедливые? – спросила она с полной пастью.

Воробей хмыкнул и открыл было пасть, чтобы ответить, но тут рядом с ними раздались шаги.

– О каких это запретах вы говорите? – с любопытством спросила Яролика.

– Не твоё дело! – огрызнулся Воробей.

– Сегодня полулуние, а Воробью запретили идти к Лунному озеру, – поспешно ответила Иглогривка.

– Разве тебе обязательно идти так далеко, чтобы открыть свои сны Звездному племени? – мягко спросила Яролика, погладив распушившегося целителя хвостом.

Он сердито отстранился.

– Мы ходим к Лунному озеру не только для того, чтобы там спать! – буркнул он.

Настроение у него было окончательно испорчено. Вскочив, Воробей сердито засеменил через поляну. Не оглядываясь, он вышел из лагеря и решительно зашагал в лес.

Сзади опять раздались шаги. Воробей почувствовал запах Огнезвезда и едва не зарычал от злости. Предводитель шел за ним следом.

– Я знаю, как тебе сейчас обидно, – сочувственно сказал он.

Воробей обернулся, весь трясясь от ярости.

– Да неужели? – прошипел он. – Хватит врать! Думаешь, кто-нибудь поверил бы безумным обвинениям Светлоспинки, не будь я полукровкой?

Огнезвезд резко остановился, но Воробей уже не мог сдерживаться.

– Думаешь, меня обвинили бы так легко, если бы Листвичка не была изменницей, преступившей закон целителей? Если бы она не была лгуньей, которая врала своему племени и продолжала исполнять обязанности целительницы, не имея на это права? – продолжал он, с радостью чувствуя, что предводитель опешил от потока его обвинений. – Ты забыл, кто я такой? – с горечью и гневом бросил Воробей. – Сын лгуньи и предательницы! Как мне можно верить?

– Я об этом не подумал, – искренне ответил Огнезвезд, и весь гнев Воробья вдруг как лапой сняло.

– Ты об этом не думал? – тупо переспросил он.

Каждый раз, когда Воробей чувствовал рядом с собой Листвичку, Белку или Ежевику, его сердце сжималось от боли. Острый коготь предательства вонзался в него. С детства он считал себя полноправным и чистокровным Грозовым котом, сыном Белки и глашатая, но в одну страшную ночь открылась правда… Он, как и его сестра и брат, были не просто полукровками, а детьми лжи и предательства.

Он услышал, как Огнезвезд взметнул хвостом палую листву.

– Ты – один из Трех. Твое рождение было предначертано, Воробей. – Он подошел ближе. – Неужели ты думаешь, что для исполнения судьбы важно, кто твои родители?

– Еще бы! – Слепая ярость вновь овладела Воробьем. Он выпустил когти и нервно забегал вокруг Огнезвезда. – Я проклят из-за предательства Листвички! Она изменила Воинскому закону, она лгала и притворялась, но расплачиваться за ее поступки обречены невинные – я, Львиносвет, Остролистая и Ежевика! И даже Белка. Из-за нее на меня смотрят с недоверием! Еще бы, ведь моя мать не только нарушила оба закона – Воинский и целительский – но и повела себя, как последняя трусливая душонка, уговорив сестру покрыть ее проступок и лгать вместе с ней всему племени! Жалкая трусиха! Если бы у нее хватило мужества открыто признаться в своем поступке, нам всем было бы легче! А теперь целители смотрят на меня косо, они уверены, что Звездное племя не давало мне своего благословения… Только поэтому все поверили, будто я способен на убийство!

Огнезвезд вздохнул.

– Но ведь мы с тобой знаем, что ты благословлен звездами больше, чем кто-либо другой. Ты – избранник судьбы, Воробей.

– А какой мне прок в том, что знаем только мы с тобой? – с горечью прошипел Воробей. – Листвичка сделала все, чтобы помешать мне исполнить мою судьбу. Она и Белка!

– Листвичка, как могла, хранила свою тайну, – настаивал Огнезвезд. – Они с Белкой думали, что так лучше для ради вас. Они бы и дальше скрывали правду от остальных, если бы не Остролистая. Она решила, что поступает правильно, открывая всем правду о поступке Листвички, она не хотела жить в вечной лжи… – Предводитель вздохнул. – Но Белка и Листвичка не виноваты в том, что наши соседи оказались столь недоверчивы и несправедливы. И ты тоже в этом не виноват.

– Да ладно! – злобно отмахнулся Воробей. – Не виноваты они, как же! Кто же тогда виноват? Если бы Листвичка не нарушила закон, все было бы хорошо, – бросил он, поворачиваясь спиной к предводителю. – По-моему, это не так уж сложно – не изменять и не врать!

Шипя от злости, он решительно зашагал в лес.

– А ты не подумал, что было бы, не полюби Листвичка Грача? – бросил ему вслед Огнезвезд. -Ведь тогда бы вы с Львиносветом не появились на свет, и пророчество не исполнилось бы!

Воробей обернулся и рванул когтями сырой мох.

– Знаешь, мне просто надоело постоянно думать об этом пророчестве! – прорычал он. – Почему бы мне для разнообразия не подумать о себе? Возможно, вранье и трусость Листвички подошли для исполнения пророчества, но нам с Львиносветом они отравили жизнь, а Остролистую едва не погубили!

Он бросился дальше, шипя и плюясь от бешенства. Воробей несся, не разбирая дороги, ныряя в папоротники и перепрыгивая через корни, пока не почувствовал, что вечерние сумерки сменились ночной тьмой. Он помчался быстрее – и вдруг с размаху врезался в чью-то пушистую грудь.

– Кто тут? – прошипел Воробей, отскакивая.

И мгновенно узнал запах нечистого дыхания Щербатой. Ее морда очутилась в кошачьем усе от его носа.

– «Почему бы мне для разнообразия не подумать о себе»? – с презрением передразнила его старая целительница.

– Отвяжись от меня! – рявкнул Воробей, но зловонная морда Щербатой вновь очутилась перед его носом.

– О тебе нечего думать, понял? – прошипела целительница. – Ишь, выискался какой герой, кочка на ровном месте! Про себя и думать забудь, ты значишь меньше блохи, главное – это спасение племени! Ты один из Трех, а значит, заканчивай вздыхать, да охать, а ищи скорее Четвертого, чтобы сокрушить Сумрачный лес, пока не стало поздно.

– Что значит – я значу меньше блохи? – взорвался Воробей.

«Да как она смеет так говорить, глупая старуха?» – Откуда тебе знать, что я не самый важный из всех? – Он был в такой ярости, что захлебывался словами. – Если мне помешают исполнять мои обязанности целителя, то пророчество не исполнится, поняла?

Щербатая обошла его кругом, ее неопрятная косматая шерсть коснулась бока Воробья.

– Думаешь, твои травки спасут племена воителей от Сумрачного леса? – презрительно прошипела она.

– Быть целителем – это не только собирать травы, – огрызнулся Воробей, пытаясь пройти мимо.

– А что же еще?

– Например, беседовать с предками!

Щербатая хлестнула хвостом по папоротникам.

– А сейчас ты чем занимаешься, мышеголовый себялюбец?

– Что ты ко мне привязалась? – проворчал Воробей. – Дай пройти!

– Ищи Четвертого воителя!

– Откуда я знаю, где его искать? И с чего ты вообще взяла, что он воитель? – взорвался Воробей. – Мы даже не знаем, из какого он племени! Может, он вообще не кот, а? Вдруг он птица? Или барсук?

– Хватит мне зубы заговаривать, трещотка языкастая! – рявкнула Щербатая. – Отвечай, негодник, почему ты до сих пор никому не рассказал о Четвертом?

Воробей виновато опустил голову. Воспоминания нахлынули на него, внезапно он вновь очутился на темной, продуваемой всеми ветрами горной вершине. Его окружал клан Бесконечной Охоты, глаза воинов горели огнем надежды. Дряхлый Камнесказ прошептал заветные слова, гулким эхом прозвучавшие в памяти Воробья: «Конец звезд приближается. Трое станут четырьмя, чтобы бросить вызов вечной тьме».

– А ты никому ничего не сказал, – прошипела Щербатая.

– Не сказал, – вздохнул Воробей. – Я ждал подходящего времени…

– Да неужели? – с вызовом спросила Щербатая. – А вот я думаю, что ты просто не хочешь, чтобы в вашей Троице появился кто-то четвертый! Ты же у нас гордый, ты скорее хвост себе откусишь, чем признаешь, что нуждаешься в помощи!

– Неправда! – вспыхнул Воробей, а про себя подумал: «Как она догадалась?»

– Так почему же тогда ты молчишь? Знаешь же, что время уходит!

Воробей закрыл глаза, внезапно почувствовав себя смертельно усталым.

– Неужели наших сил не достаточно, чтобы спасти племена?

Клокастая шерсть Щербатой встала дыбом.

– Нет! Вам грозит не что-нибудь, а сам Сумрачный лес – место, проклятое звездами! Подумай своей головой, можно ли тут отказываться от любой помощи? Сказано тебе – ищи Четвертого кота!

– Хорошо! – рявкнул Воробей. – Уже бегу, когти теряю! Раз ты такая умная, подскажи, где же мне его искать?

– Знала бы – сказала бы, – пробурчала Щербатая и повернулась к нему спиной, явно намереваясь уйти.

– Эй, ты куда? – воскликнул Воробей, бросаясь за ней. Колючая ежевичная плеть зацепилась ему за лапы, он остановился, шипя и плюясь от досады. – Стой! Я хочу попросить тебя кое о чем.

– Чего тебе еще? – проворчала Щербатая, не оборачиваясь. – Будто я мало для тебя сделала!

– Могла бы и больше, – прошипел себе под нос Воробей, но вслух громко сказал: – Разыщи Огнехвоста и попроси его посетить во сне Перышко! Пусть расскажет ему всю правду, пусть объяснит, что я его не убивал, а наоборот, пытался спасти!

Но Щербатая лишь грустно покачала головой.

– Прости, но в этом я ничем не могу тебе помочь. Звездное племя больше не едино, мы все друг с другом на когтях, вот так-то! – пробурчала она. – Я не могу даже словом обмолвиться с чужаком!

– Но ведь ты сама урожденная кошка племени Теней! – напомнил Воробей.

Щербатая резко повернулась к нему, ее глаза полыхнули.

– Я Грозовая кошка!

– Но… – Воробей осекся, увидев, что взвывает к пустоте. Звездная целительница исчезла.

– Мышиный помет! – прорычал он, рванув когтями траву – Всегда знал, что от вас толку, как от блохи в хвосте! Носы задирать вы мастера, а как до дела доходит – так вас и нет, можете только советы давать, умники Звездные! Сами от нас зависите и нам же условия ставите!

Ворча себе под нос, он помчался вверх по склону и вскоре вырвался из-за деревьев на вершину. Здесь на него сразу же обрушился порыв свежего холодного воздуха с озера. Воробей вел усами – и почувствовал в воздухе знакомый запах.

– Листвичка?

Та тихо вышла из-за деревьев, приблизилась к нему.

– Да? С тобой все хорошо, Воробей?

Воробей напрягся, приготовившись осадить ее резкими словами, но почему-то промолчал. Он вдруг почувствовал себя усталым и совершенно опустошенным.

– Огнезвезд вернулся в лагерь очень взволнованным, – продолжала Листвичка. – Я встревожилась, не случилось ли с тобой чего!

«Хватит вести себя, как заботливая мамочка! – раздраженно подумал Воробей. – Поздно спохватилась!»

Листвичка подошла еще ближе и остановилась, не решаясь прикоснуться к нему.

– Воробей… Я понимаю, как тяжело потерять место целителя…

– Я ничего не потерял! – огрызнулся Воробей. – Огнезвезд сказал, что я могу без помех продолжать лечить свое племя.

– Яролика тоже может лечить, но это не делает ее целительницей, – вздохнула Листвичка. Внезапно Воробей почувствовал волну гнева, прокатившуюся по ее шерсти. – Ты должен иметь возможность посещать Звездное племя и беседовать, как с предками, так и с другими целителями!

Воробей отстранился от нее, ему было неприятно осознавать, что Листвичка прекрасно понимает его чувства.

– Да плевать мне, – прошипел он.

«Ты слишком много о себе возомнила! – с яростью подумал он про себя. – Не смей сравнивать мое положение со своим! Если меня оклеветали и наказали за преступление, которого я не совершал, то ты получила по заслугам».

– Иди к Лунному озеру, – тихо сказала Листвичка, никак не отозвавшись на его грубое поведение. – Иди, открой свои сны Звездным предкам. Разыщи Огнехвоста и попроси его рассказать правду племени Теней!

Воробей прижал уши.

– Как я могу туда пойти? Ты забыла, что мне запретили исполнять обязанности целителя за пределами своего племени?

– Никто не смеет помешать тебе посетить Лунное озеро! – возмущенно воскликнула Листвичка. – Неужели ты думаешь, что кто-то рискнет навлечь на себя гнев Звездного племени, встав на твоем пути? Иди и заставь Огнехвоста сказать правду!

Глава III

Воробей закрыл глаза, прислушиваясь к шороху листвы под лапами удаляющейся Листвички. Он чувствовал, как звездный свет искрится на ее шерсти. Слышал, как далеко внизу тихо плещутся о берег волны.

Листвичка была права, хотя в душе Воробья все восставало против этого. Он не хотел прислушиваться к ее советам, не желал признавать ее правоту, он вообще не хотел иметь с ней никаких дел – но понимал, что должен идти.

Добравшись до Лунного озера, Воробей остановился на вершине склона и с надеждой позвал:

– Э-эээй! Есть тут кто-нибудь?

Ему никто не ответил. Он был один.

Вздохнув, Воробей подавил горький укол разочарования и начал спускаться. Он шел по неглубоким вмятинам, оставленным лапами далеких предков, которые так же, как он, месяц за месяцем сходили на берег по петляющей тропке. Ветер стонал над головой Воробья, плакал над скалами, как котенок, потерявший свою мать. Воробью мучительно хотелось почувствовать рядом с собой призрачные бока давно умерших котов, которые обычно провожали его вниз. Но сейчас на склоне было пусто, и сколько Воробей не прислушивался, он не чувствовал ни малейшего следа присутствия Древних, когда-то оставивших свои следы на тропах. В полном одиночестве он стоял над озером, ощущая в груди незнакомую прежде пустоту. Закрыв глаза, Воробей вытянул шею и коснулся носом воды.

– Воробей…

Он сел. Воробей ожидал, что очнется на согретой солнцем поляне Звездного племени, но вокруг него простирались все те же голые склоны, а под лапами холодно блестело Лунное озеро. Почему он остался здесь?

– Воробей!

Рядом с ним сидела незнакомая кошка.

Несколько мгновений Воробей пристально разглядывал незнакомку. Кошка была беленькая, с черными пятнами на боках. Вот она протянула к нему свой круглый розовый носик, смешно пошевелила усами, принюхиваясь.

– Кто ты? – спросил Воробей.

– Меня зовут Ежевичинка. Я из Речного племени.

Ежевичинка? Воробей вдруг вспомнил, что уже видел эту белую кошку во время своих визитов в Звездное племя. Как же он сразу ее не узнал? Ежевичинка была нежной и доброй Речной целительницей, ухаживавшей за своим племенем еще до его рождения, до предводительства Пятнистой Звезды и ее преемницы Невидимой Звезды.

– Тебя послала Ивушка? – с внезапной надеждой спросил Воробей. Может, Речная целительница все-таки хочет поговорить с ним, несмотря на раздор между племенами?

Ежевичинка грустно покачала головой.

– Нет, Воробей. Я отчаялась воззвать к ее благоразумию, поэтому пришла за помощью к тебе.

– Но ты же Речная кошка!

– И что? – Ежевичинка моргнула своими круглыми голубыми глазами. – Рано или поздно племена одумаются, и всем станет стыдно за безумие, которое они творят сейчас! Знаешь, Воробей, племена порой напоминают мне жимолость. Каждый побег торопится вытянуться как можно выше, душа другие и закрывая им свет, не понимая, что растут они из одного куста…

Воробей насторожил уши. Это было интересно.

– Когда светит солнце, юные листья сражаются друг с другом за тепло его лучей. Эта борьба делает куст сильным, ведь каждая ветка стремится к свету и тянется выше. – Глаза Ежевичинки потемнели. – Но что происходит, когда солнца нет? Когда опадают листья, когда ветки увядают, кусту приходится обращаться за силой к своим корням?

– Ты хочешь сказать, что сейчас настало время быть не четырьмя ветками, а одним корнем? – пробормотал про себя Воробей. – Но как это сделать? Тебе ли не знать, что племена разделены с начала времен!

– Вы создали границы, установили их и взялись охранять, – ответила Ежевичинка, задумчиво склонив голову набок. – Но границы существуют только в вашем воображении, Воробей. Их нет ни в лесу, ни на пустошах, ни на берегу озера. Их нет на земле. Будь это иначе, вам не пришлось бы каждый день заново помечать их, правда?

«Она что, хочет, чтобы мы жили одним племенем? – насупился Воробей. – Вот еще! Никогда такого не было и не надо!»

– Но нам нужны границы, – возразил он. – Ты же сама сказала, что в соперничестве мы становимся сильнее. Это полезно.

– Наверное, – легко согласилась Ежевичинка. – Когда светит солнце. – Она приблизилась к нему. – Но надвигается тьма, Воробей.

Он смущенно переступил с лапы на лапу.

– Но я не хочу жить одним племенем, – честно признался Воробей. – Даже представить себе не могу, что буду делить лагерь с котами из племени Теней, Ветра и Речными воинами!

Ежевичинка сочувственно посмотрела на него.

– Но ведь ты сам полукровка, Воробей.

Он мгновенно распушился и выпустил когти.

– Знаешь, что я тебе скажу? Я – Грозовой кот – от носа до хвоста – и предан только моим соплеменникам. Никакие выходки и тайны Листвички не сделали меня воином Ветра, и никогда не сделают!

– Но послушай, ведь это ты решил, что твоя верность будет принадлежать Грозовому племени, – возразила Ежевичинка. – Ты выбрал свою сторону, но ты не можешь выбирать свое происхождение. Ты полукровка – как и твои брат с сестрой. Полукровками были и дети Крутобока, но они выбрали преданность Речному племени. Кровь Крутобока и сейчас течет в жилах Речных котов. Кто знает, какую сторону выбрала бы Ласточка, останься она жива? – Целительница задумчиво покачала головой. – Каждое племя сильно преданностью своих воителей, Воробей, но ни одно из четырех племен не может похвастаться поголовной чистокровностью… В жилах большинства котов уже давно течет смешанная кровь.

– Зачем ты мне все это говоришь? – дернул хвостом Воробей. – Допустим, это так, и что дальше? Быть полукровкой – никакое не достоинство и совсем не признак силы! Это следствие неверности, только и всего! – Он выпустил когти. – Это последствие нарушения Воинского закона.

Взгляд Ежевичинки посуровел.

– Ты слушаешь, что я говорю? Или тебя беспокоит только, чем пахнет твоя кровь – лесом или пустошами? – Она презрительно фыркнула. – Сказано тебе – племена должны объединиться! Не ищите несуществующие границы, защищайте единственный рубеж, за который стоит стоять насмерть.

Ветер вихрем спустился в овраг, погнал рябь по глади Лунного озера. Обернувшись, Воробей увидел, как поверхность воды стремительно меняет свой цвет, превращаясь в отражение бескрайней земли. В самом центре озера сиял кружок синего неба, окруженного лесами и холмами.

– Это же… наше озеро! – ахнул Воробей. – Вот территория Грозового племени! – Он с восхищением посмотрел на ярко-зеленый отраженный лес.

«Вот так, наверное, видит нашу землю орел, парящий в небесах!»

Воробей всмотрелся в отражение, спеша увидеть другие территории.

– Ну что, видишь границы? – взмахнула хвостом Ежевичинка. – Может быть, ты чувствуешь их запах?

– Они же далеко, – возразил Воробей, не сводя глаз с лежавшей перед ним картины. Нет, здесь не было границ, разные территории плавно переходили друг в друга, за мягкими склонами долин темнели леса, блестели тропы, проложенные реками и ручьями.

– Так видит ваш дом Звездное племя, – тихо сказала Ежевичинка. – Нам открыта его красота, его щедрость и просторы. Мы не видим, какому племени принадлежит тот или другой камень, то или иное дерево. Не ищите несуществующие границы…

– … защищайте единственный рубеж, за который стоит стоять насмерть, – повторил Воробей ее слова, продолжая разглядывать отражение огромного зеленого мира. – Но что это за рубеж?

Ежевичинка дотронулась кончиком хвоста до его щеки, мягко заставила поднять глаза.

– Единственная настоящая граница пролегает между днем и ночью, между жизнью и смертью, между надеждой и поражением.

Несколько мгновений Воробей молча смотрел на нее, потом не выдержал.

– Вы там, в Звездном племени, вообще с головой дружите? – прошипел он. – Напомнить тебе, кто все последнее время натравливал одно племя на другое? Кто велел нам разорвать все связи с соседями и надеяться только на своих соплеменников? Или это не вы требовали, чтобы даже целители забыли свой древний закон и перестали оказывать помощь друг другу? Оглянись по сторонам, разве ты не видишь, что в ночь полулуния никто, кроме меня, не пришел сюда? Вы рассорили нас, сделали врагами, а теперь вдруг называете наши границы несуществующими и призываете стать единым племенем! Может, завтра вы попросите, чтобы мы дружно отрастили себе крылья или утопились в озере? Признайся, может, вы просто сумасшедшие?

Ежевичинка съежилась под градом его обвинений, нервно переступила с лапы на лапу. Потом, не поднимая глаз, тихо призналась:

– Мы… мы больше не видим вас…

Она с тоской посмотрела на озеро, покачала головой.

– Мы очутились в полной тьме, у нас теперь всегда ночь… Мы напуганы и не знаем, что делать.

Воробей распушил хвост, презрительно скривил губы.

– И чем же я могу вам помочь?

– Открой им глаза!

– Кому? Нашим племенам?

– Звездному племени!

– С какой стати? – ощетинился Воробей. – Почему ты сама не можешь это сделать?

– Потому что я бессильна! – со слезами в голосе прошептала Ежевичинка. – Я не избранница, в моих лапах нет силы звезд! – Устало сгорбившись, она отвернулась и побрела по петляющей тропке прочь от озера. – Воробей, молю тебя! Заставь их понять, что четыре племени должны сражаться вместе – или их ждет гибель!

– Стой! – мяукнул ей вслед Воробей. – Как я могу убедить их в этом?

Ежевичинка обернулась.

– Ты уже знаешь ответ на свой вопрос.

Ее голос эхом облетел темные склоны, прошелестел над озером.

– Трое должны стать четырьмя, чтобы спасти племена воителей!

Воробей смотрел ей вслед, пока белая фигурка Ежевичинки не растаяла в темноте. Тогда он опять повернулся к озеру.

Гладь воды снова сделалась черной, теперь в ней отражалось только мерцающее звездами небо. Он поморгал, торопясь проснуться, и овраг исчез. Впервые за долгое время Воробей обрадовался своей вернувшейся слепоте.

И тут сбоку от него что-то мелькнуло.

«Я не слеп! Я все еще сплю!»

Вокруг него сновали тени. Вокруг высились деревья. Стояла кромешная тьма.

– Ты даже не увидишь, как мы придем… – раздался свистящий шепот у него над ухом.

Воробей отпрянул. Чьи-то бока прижимались к нему со всех сторон. Содрогаясь от ужаса, он резко обернулся, до рези в глазах всматриваясь в темноту. Кругом кишели тени, но он не мог разглядеть их.

– А потом ты умрешь… – пообещал другой голос, раскатистый и низкий, как ворчание приближающейся грозы. – Твоя смерть будет долгой… и мучительной…

Воробей обернулся, уставившись за деревья.

– Никто тебя не спасет!

«Кажется… я узнаю этот голос!»

Воробей судорожно втянул в себя воздух, попробовал его на язык. Да, он уже встречался с этим котом раньше, в Сумрачном лесу, когда был там вместе со Щербатой!

– Звездолом?

Тень застыла. Янтарные глаза полыхнули совсем рядом с Воробьем. Призрак с шипением отпрянул.

– Стра-аашно? – вкрадчиво спросил он.

– Нет! – вскинул голову Воробей. – Мы готовы к битве!

– Да неужели? – В янтарных глазах заплясала насмешка. – Слепец, ты даже не представляешь, как ты прав! Некоторые из твоих соплеменников готовы куда больше, чем ты думаешь… И намного больше, чем тебе хотелось бы!

– О чем ты? – похолодел Воробей. Он не понимал, к чему клонит Звездолом, но сердце у него сжалось от непонятного страха.

– А ты послушай!

Воробей насторожил уши.

– Стройся! – раздался громкий окрик из-за деревьев. – Выпустить когти! Приготовиться к атаке!

– Они тренируются, – проурчал Звездолом, сладко щуря глаза.

– Какой прием будем использовать? – раздалось из темноты, и шерсть у Воробья встала дыбом. Он узнал голос Пестроцветик.

– Пожалуй, попробуем хват за глотку.

Это был Березовик!

– Только не цель прямо в горло, – прозвучал злобный голос Ветерка из племени Ветра. – Так смерть наступит слишком быстро. Не забывайте, что мы должны вселять ужас в сердца своих врагов, чтобы смерть казалась им избавлением!

– Правильно, – пробасил Звездоцап. – Если порвать кота в клочья на глазах его товарищей, у них поубавится охоты бросаться в бой.

– Сначала устраши, потом распотроши!

– Складно сказано, Метелица! – засмеялся Жукоус из Речного племени.

Земля ушла из-под лап у Воробья. Все было намного хуже, чем он думал.

«Скольких котов мы слепо отдали Тьме! – в ужасе подумал Воробей. – Скольких воителей мы недосчитаемся в последней битве!»

Ежевичинка была права – чтобы сокрушить мощь объединенного Сумрачного леса, четырем племенам воителей придется объединиться и сражаться вместе.

Мимо опять сновали тени, чьи-то бока то и дело задевали Воробья. Лапы стучали по земле, слышались вопли и визг. Они приближались!

Воробей выпустил когти, приготовившись к нападению. Первым из-за деревьев выскочил Коршун. За его спиной следовала целая армия – сильные мускулистые коты, играя мышцами, выходили на поляну. В темноте Воробей видел их глаза, горящие застарелой ненавистью и жаждой крови. Здесь были коты из всех племен – как живые, так и давно умершие – и все они, оскалив клыки, набросились на Воробья.

Он хотел броситься наутек, но его лапы будто приросли к земле. Когда первая волна Сумрачной армии обрушилась на Воробья, и грозное рычание вырвалось из бесчисленных глоток, он открыл глаза и очнулся.

Он снова был слеп. Лунное озеро тихо лизало его нос. Воробей с облегчением перевел дух, почувствовав под лапами холод гладкого камня. Его шерсть промокла от росы, усы дрожали от только что пережитого страха.

– Воробей?

Он даже подскочил от неожиданности, услышав громкий голос.

– Мотылинка? – Воробей втянул воздух. Он еще не совсем пришел в себя, недавнее видение слишком живо стояло перед его внутренним взором.

Так и есть, холодный каменный запах оврага был согрет дыханием Речной целительницы.

– С тобой все в порядке? – Она наклонилась, ее усы пощекотали щеку Воробья.

– Да, все замечательно! – Воробей отряхнулся. Что делает здесь Мотылинка? И откуда она вообще взялась? Воробей прекрасно знал, что хотя Речная целительница прекрасно разбиралась в травах и умела лечить любую хворь, ее сердце и разум были закрыты для Звездного племени. Мотылинка уже давно перестала ходить к Лунному озеру, перепоручив дело общения с предками своей ученице Ивушке.

– Кроме тебя никто больше не пришел? – спросила Мотылинка.

– Нет, – ответил Воробей, присаживаясь.

– Ивушка тоже отказалась идти, – Мотылинка подошла к краю озера, Воробей услышал, как она обнюхивает воду. – Что случилось со Звездным племенем, Воробей? Ивушка говорит, будто предки велели ей держаться подальше от других целителей! – Ее лапы заскребли по камню. Воробей почувствовал, как целительница повернулась к нему. – Но ведь это чепуха какая-то! Целители не могут поворачиваться хвостом друг к другу, только вместе мы можем сражаться за жизнь и здоровье своих племен. В прошлом мы помогали друг другу бороться с болезнями, обменивались травами и советами, наш целительский закон не раз спасал мир между племенами!

Воробей устремил невидящий взгляд на Мотылинку. Пожалуй, она была одной из немногих, кто сохранил голову на плечах!

– Целительский закон больше никого не спасает, – вздохнул он. – От Звездного племени помощи тоже ждать не приходится. Предки напуганы.

– Чего они боятся? – спросила Мотылинка, и Воробей шкурой почувствовал ее изумление.

– Сумрачного леса.

Он на мгновение задумался, стоит ли посвящать Мотылинку в то, что ему известно. Если она не верит, что их предки живут в небесах, то ей должна показаться безумной сама мысль о каком-то призрачном лесе, населенном злыми мертвыми котами! С другой стороны, неверие Мотылинки могло быть ее спасением. Оно позволило ей остаться в стороне как от Звездного племени, так и от Сумрачного леса.

Что если она и есть Четвертая?

Мотылинка медленно обошла вокруг Воробья.

– Ивушка говорит, что скоро будет битва между Сумрачным лесом и Звездным племенем.

– Так и есть, – кивнул Воробей. – Только эта битва будет уже не во сне, а наяву. Живые воины будут сражаться друг с другом на территории племен.