Текст книги "Последняя глушь"

Автор книги: Эрин Хантер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

ГЛАВА VI
ТОКЛО

Токло шагал по оленьей тропе через долину, втягивая в себя запахи. Крутые горные склоны возвышались с обеих сторон, а дно долины петляло между болот, озер и длинных участков затопленной земли. Токло огляделся по сторонам и вдохнул полную грудь горного воздуха. Отличное место для медведей! Он знал, что Луса и Каллик бегут за ним, но не стал дожидаться, когда они его догонят. Он боялся упустить добычу.

Вскоре тропа привела Токло к другой реке, берега которой были глубоко изрыты оленями. Долина петляла и извивалась, время от времени до Токло доносился топот, но стоило ему увидеть стадо, как олени скрывались за очередным поворотом, и звуки вновь таяли вдали.

Ненадолго остановившись, Токло обнюхал следы копыт, пытаясь определить скорость продвижения стада по глубине отпечатков и расстоянию между ними. Он отметил, что самые мелкие следы расположены в центре стада, и сглотнул слюну, представив, как бросится на молодого олененка и вонзит зубы в сочное мясо.

Токло снова помчался вперед, торопясь поскорее догнать стадо. Выбежав из-за очередного поворота, он остановился, увидев перед собой огромное стойбище плосколицых: здесь было множество берлог, сложенных из толстых стволов, как и то жилище, возле которого он встретил маленького детеныша.

– Ну вот, новые плосколицые! – проворчал Токло, разочарованно понурив плечи. – Я-то думал, что хотя бы в этой глуши их не будет! Но они всюду забираются.

Внезапно он заметил, что по тропе к нему навстречу семенит еще один медвежонок. Токло потянул носом и с облегчением вздохнул, узнав Уджурака. Что бы он ни говорил Лусе и Каллик, ему вовсе не хотелось случайно убить друга, приняв его за оленя.

– Привет! – прокричал издалека Уджурак. – Ты видел этих оленей? Разве они не чудесные?

Токло пропустил его вопрос мимо ушей.

– Как далеко они отсюда? – спросил он, бросаясь навстречу Уджураку. – Куда они ушли?

– О, они уже далеко, – ответил Уджурак. Глаза его сверкали, судя по всему, он был в восторге от своего недолгого путешествия со стадом. – Теперь тебе никогда их не догнать!

«Куницеголовый! – сердито подумал Токло. – Неужели он думает, что медвежья жизнь – это сплошное веселье? А кто его будет кормить?»

– Все из-за этого паршивого детеныша, – проворчал он. – Если бы не плосколицый, я бы поймал оленя!

– Ох, Уджурак, ты вернулся! – прокричала Луса, подбегая вместе с Каллик к маленькому гризли. – Ну и как это, путешествовать с северными оленями?

– Чудесно! – ответил Уджурак, приплясывая от восторга. – Мы шли все вместе, как единое целое. Ты слышала, как грохотали наши копыта?

Токло досадливо фыркнул.

– Рассказал бы лучше что-нибудь полезное! Куда они идут? Они еще вернутся?

– Нет, – покачал головой Уджурак. – Не вернутся до следующей поры Прыгающей рыбы. Они приходят сюда, когда дни становятся длиннее, чтобы как следует отъесться и обзавестись молодняком. Холодные морские ветры до поры до времени отгоняют насекомых, однако позже здесь появляются тучи мух, которые сильно досаждают оленям. Мне показалось, что именно эти мухи гонят оленей в горы.

– Может, пойдем за ними? – пробормотал Токло, не в силах примириться с мыслью о том, что упустил верную добычу. – Они шли не так уж быстро!

– Но потом появились плосколицые с огненными палками…

– С огненными палками? – перебила Каллик, испуганно оглядываясь по сторонам. – Значит, здесь тоже небезопасно?

– Они очень далеко отсюда, гораздо выше, – заверил Уджурак, указывая лапой на холмы. – Охотники напугали стадо, олени разбежались в стороны. Но тут я решил, что лучше поскорее снова обратиться в медведя, и убежал.

– Смотри-ка, у тебя все-таки есть голова на плечах, – хмыкнул Токло, тыча друга носом. Он все еще был страшно раздосадован, но радовался тому, что друг вне опасности.

– Мне не нравится, что здесь рядом бродят мягколапые с огненными палками! – взволнованно сказала Каллик. – Это, должно быть, такие же убийцы, как те, что гнались за нами на Дымной горе! Лучше держаться от них подальше.

– Мне показалось, что этих охотников медведи не интересовали, – без особой уверенности ответил Уджурак. – Они не были похожи на тех… У этих были… духи зверей!

Токло, разинув пасть, уставился на Уджурака. Что несет эта шерстяная голова? Разве у плосколицых могут быть духи зверей?

– Что ты хочешь сказать? – спросила Луса, задумчиво склоняя голову набок.

– Я и сам до конца не уверен. Но чувствую это, – пробормотал Уджурак, пожимая плечами. – Пойдем, я вам покажу.

Он повел их на вершину холма, откуда было хорошо видно стойбище плосколицых. Токло нехотя последовал за друзьями. Если оленей уже не догнать, то нужно срочно искать другую дичь, а не болтаться около плосколицых! С гребня холма был виден огромный огнезверь, спавший около берлог, и стайка странных маленьких огнезверят, похожих на того, на котором уехали плосколицый самец со своим детенышем. Неужели у огнезверей тоже есть дети?

Несколько плосколицых детенышей пинали какой-то черный кругляш, перебрасывая его лапами друг другу. Токло насторожил уши, прислушиваясь к их писку.

– Ну и какие у них могут быть духи? – проворчал он. – Комары, что ли?

Уджурак пропустил его шутку мимо ушей.

– Посмотри вон туда, – сказал он, кивая головой на самку в ярко-красной шкуре, подметавшую клочок земли перед входом в берлогу. Она переминалась на своих плоских лапах, кивала головой и что-то быстро говорила на непонятном языке, обращаясь к старому плосколицему самцу, сидевшему неподалеку.

– У нее гусиный дух, – сказал Уджурак. – А у старика – дух медведя гризли.

Токло внимательно посмотрел на плосколицего самца. Он был толстый и коренастый, а его лицо и голова поросли курчавой бурой шерстью.

– Никакой он не гризли! – оскорбленно фыркнул Токло.

Он бы ни за что не признал этого вслух, однако в этом месте, действительно, чувствовался странный покой, которого Токло еще никогда не испытывал возле плосколицых. Здесь не пахло смертью и угрозой, как около берлоги охотников на Дымной горе.

«Может быть, они просто очень хитрые и хорошо умеют маскироваться!» – недоверчиво подумал Токло.

– Нам нечего тут делать, – пробурчал он вслух. – Пора идти. Медведям не по пути с плосколицыми.

– Не будь таким ворчуном, Токло, – весело пихнул его плечом Уджурак. – Это же интересно!

– Нет, Токло прав, – с тревогой сказала Каллик. – Разве мало бед причинили нам плосколицые? Нужно уходить отсюда.

– Но здесь нам нечего бояться, – возразила Луса. – Я это точно знаю. Эти плосколицые похожи на тех, что ухаживали за нами в Медвежатнике.

– Ох, только не начинай свои сказки про Медвежатник! – разозлился Токло.

Прежде чем кто-то успел ответить, дверь одной из берлог распахнулась, и маленький плосколицый детеныш, выскочив наружу, посеменил в направлении долины.

Глаза Лусы насмешливо заблестели.

– Смотри, Токло, это же твой друг!

Токло свирепо посмотрел на нее.

«Надо было просто слопать его, и дело с концом!»

Детеныш, похоже, позабыл все свои невзгоды и снова был счастлив. Его раненая нога, наверное, уже не болела, потому что он весело подбежал к старшим детенышам, пинавшим черный шар, и включился в игру. Вскоре из той же берлоги вышел самец, который привез сюда малыша – наверное, его отец – и незнакомый пожилой плосколицый. Старик был высоким, с длинной серой шерстью на голове и в серой оленьей шкуре, бахромчатой на концах. Двое самцов о чем-то заговорили, показывая лапами на играющих детенышей.

– Я могла бы целый день смотреть за ними, – прошептала Луса. – Мне нравятся их голоса. Вы только посмотрите на этого малыша – видите, как он вцепился в мячик! А теперь бросает.

Токло догадался, что «мячик» – это и есть та круглая штука, которой играли детеныши. Интересно, для чего она нужна? Судя по всему, не для еды. Он снова вспомнил, как играл с Тоби, пока брат не ослабел. Ока придумывала самые разные игры, в ходе которых они учились всему, что нужно знать медвежатам. Может быть, у плосколицых все устроено так же? Токло попытался вспомнить, видел ли он, чтобы взрослые плосколицые делали что-нибудь интересное с мячами.

Пока он соображал, распахнулась еще одна дверь берлоги, и из нее вышла взрослая самка. Она потрясла какой-то штуковиной, издававшей громкое бряцание, и подозвала к себе детенышей постарше. Те послушно бросились к берлоге и скрылись внутри. Один из малышей на бегу поднял мяч и унес с собой. Маленький детеныш побежал к отцу, указывая лапой на пролетающую над долиной стаю диких гусей.

– Идем отсюда, – сказал Токло, когда плосколицые скрылись в берлоге. – Мне надоело на это смотреть. И я проголодался.

ГЛАВА VII
ТОКЛО

Покосившись на Уджурака, Токло начал спускаться со склона, прочь от стойбища плосколицых, в ту сторону, куда улетели дикие гуси. Но Уджурак не тронулся с места.

– Пойдем, Уджурак, – проворчал Токло немного резче, чем хотел. – Пора становиться настоящими гризли – охотиться и строить берлоги. Заботиться о себе и жить своей жизнью.

– Но я хочу посмотреть на этих плосколицых, – заспорил Уджурак. – Понимаешь, они какие-то особенные. Я таких еще не видел.

– Ради звезд, Уджурак, плосколицые – они и на краю света плосколицые! – обозлился Токло. – Мы напрасно теряем время!

– Ладно, ладно, – закивал Уджурак, бросая последний взгляд на берлоги. Потом сорвался с места и бросился следом за Токло. – Хорошо, давай поохотимся.

Токло дружески пихнул его в бок и повел в направлении долины, в сторону моря. Мускусный запах оленей, все еще висевший над тропой, скрадывал присутствие другой дичи, однако когда медведи обогнули выступ склона, Токло снова заметил гусей, беспечно бродивших по берегу озера – их оперение ярко белело на фоне изумрудной травы.

– Вон они, – кивнул он носом в сторону стаи. – Идем.

Их путь лежал через открытую долину, поэтому Токло старался пониже пригибаться к земле, прячась в траве и за камнями. Однако около озера не было никакой растительности, поэтому подкрасться к стае стало невозможно.

– Давайте пройдем вниз по течению реки, чтобы они не учуяли наш запах, – предложила Каллик.

– Не хочется, – вздохнул Токло.

Он понимал, что встречный ветер несет медвежьи запахи прямо на стаю, но сколько времени потребуется на то, чтобы обогнуть озеро с другой стороны и незамеченными подкрасться к гусям? Да они улетят, пока медведи до них доберутся!

Токло подал друзьям знак оставаться на месте, а сам плюхнулся на землю и попробовал подползти к дичи. Но не успел он приблизиться к гусям, как они с шумом поднялись в воздух, громким гоготом предупреждая друг друга об опасности.

Отлетев немного в сторону, гуси снова опустились на траву и принялись, как ни в чем не бывало, выискивать корм. С трудом подавив клокотавшую внутри досаду, Токло обернулся к друзьям.

– Может, попробуем разделиться? – предложила Луса. – Тогда если гуси улетят от одних, другие смогут их поймать.

– Давай попробуем, – пробурчал Токло.

Они разделились и с разных сторон поползли к стае, окружая ее. Но из этой затеи тоже ничего не вышло. Гуси заметили медведей задолго до того, как они приблизились на расстояние прыжка. Словно издеваясь, они снова взмыли в небо, чуть-чуть отлетели и опять опустились на землю, по-прежнему оставаясь вне досягаемости хищников.

– Просто глупость какая-то, – проворчал Токло. В животе у него громко урчало от голода, и он так злился на гусей, что ему не терпелось поскорее порвать хотя бы одного из них, пустив перья по ветру. – Нужен другой план!

Он обвел глазами друзей и покачал головой.

– Кажется, я кое-что придумал, – начал Токло, когда медведи плотно обступили его. – Уджурак, я хочу испробовать новый способ охоты. Превратись в гуся, чего тебе стоит? Заберешься в центр стаи, а потом быстренько превратишься обратно в медведя и сцапаешь какую-нибудь птицу пожирнее!

– Блестящий план, Токло! – восторженно ахнула Луса.

– Стоит попробовать, – согласилась Каллик.

Но Уджурак, к огромному огорчению Токло, нисколько не обрадовался. «Что с ним опять приключилось? – разозлился гризли. – Какая блоха укусила его на этот раз?»

– Даже не знаю… – виновато пробормотал Уджурак, печально глядя на друга. – Понимаешь, когда я превращаюсь… я на самом деле становлюсь тем существом, в которого оборачиваюсь. Я начинаю думать и чувствовать так же, как и он. И другие животные перестают быть для меня дичью! Они становятся моими братьями. Я не могу на них охотиться.

– Чушь и ерунда! – возмутился Токло. – Ты ведь на самом деле медведь, правильно? Даже в чужом обличье ты остаешься медведем! Значит, и поступить должен, как медведь, понятно? А сейчас медведи охотятся на гусей!

Уджурак с сомнением вздохнул.

– Попробуй, Уджурак, – попросила Каллик, восторженно сверкая глазами. – Это будет здорово, вот увидишь!

– Попробуй, – вмешалась Луса, пихая его носом в бок. – Вот гуси удивятся! Ну, пожалуйста, мне так хочется взглянуть на это!

Поколебавшись еще немного, Уджурак нехотя встал, глубоко вздохнул и огляделся по сторонам.

– Ну ладно, раз вы просите.

– Молодец! – воскликнул Токло, радуясь тому, что его младший друг наконец-то поумнел. Не напрасно же ему достались такие удивительные способности! До сих пор Уджурак использовал их по глупости или для собственного развлечения, пусть хоть раз сделает это с пользой!

Несколько мгновений Уджурак неподвижно стоял, глядя на гусей. Потом его шея стала сама собой вытягиваться и утончаться, а морда сморщилась, превратившись в гусиный клюв. Тело съежилось, передние лапы, взлетев вверх, превратились в крылья. Дрожь пробежала по бурой шерсти, стремительно сменявшейся белым оперением. Задние лапы Уджурака стали тоненькими, как прутики, а между пальцами выросли перепонки. Наконец, белый гусь с гортанным криком поднялся в воздух и, сделав круг над головами друзей, полетел к стае.

– Нет, я все-таки никогда к этому не привыкну, – прошептала Луса.

Токло, не отрываясь, следил за стаей. Гуси держались так близко друг к другу, что он уже не мог различить, который из них Уджурак. В любом случае, никто из этих одинаковых белых птиц не спешил превращаться в медведя.

– Чего он ждет? – раздраженно рявкнул Токло. – Неужели забыл, что значит быть медведем?

Каллик, сощурившись, оглядела стаю.

– Мне кажется, это он, – сказала белая медведица, кивая. – Вот этот здоровяк, с бурой отметиной на боку.

Луса покачала головой.

– Я не заметила, чтобы у него была какая-то отметина, когда он улетал.

Токло в нетерпении царапнул когтями по земле. Время шло, но ни один гусь не превращался в гризли!

– Токло, может быть, стоит позвать… – начала было Луса, но не договорила.

Ей помешал дикий гогот и крики, поднявшиеся над озером. Вся стая снялась с места, но на этот раз, вместо того, чтобы опуститься на землю чуть в стороне от старого места, гуси все выше и выше взлетали в небо.

– В чем дело на этот раз? – прошипел Токло, едва сдерживая бешенство.

– Ой, смотри! – охнула Каллик. – Волк!

Проследив за ее взглядом, Токло заметил серую тень на противоположном краю озера. Волк осторожно подкрадывался к стае, а увидев, что птицы испуганно вспорхнули с земли, с рычанием прыгнул вперед, но только с досадой клацнул клыками в воздухе.

«Я знаю, каково тебе сейчас, приятель», – с неожиданным сочувствием подумал Токло.

Он готов был реветь от досады, потому что гуси, вместо того, чтобы снова опуститься на берег, выстроились неровным клином и полетели в сторону моря. Хоть бы один на берегу остался!

– Уджурак улетел вместе с ними! – закричала Каллик.

– О, нет, – с тоской простонала Луса. – Когда он бросит эту дурацкую привычку?

– Глупый, белкоголовый, беспечный дуралей, – процедил Токло. – Когда-нибудь он заберется так далеко, что не сможет нас найти!

– Пойдем за ним? – тихо вздохнула Каллик.

– А что нам остается? – буркнул Токло, бросаясь бегом за улетающими гусями. – Эй, вернись!

Луса и Каллик неслись рядом с ним. Заметив медведей, бегущих следом за стаей, волк изумленно отпрянул назад, а потом развернулся и скрылся в кустарнике на краю долины.

«Правильно сделал!» – с мрачным торжеством подумал Токло. Он не забыл, как однажды волки гнались за ними в горах, когда они с Лусой едва не потеряли Уджурака. Все-таки хорошо быть большим и сильным гризли, чтобы даже волки тебя боялись!

– Уджурак! Уджурак! – заорал он во весь голос. – Вернись, шерстяная голова!

ГЛАВА VIII
УДЖУРАК

Сильные крылья Уджурака легко рассекали воздух над озером. Вскоре волк превратился в серую точку на краю воды. Странные, чужие воспоминания нахлынули на него: Уджурак увидел горящие лютые глаза, острые зубы, щелкающие клыки и алую кровь, брызнувшую на белые перья. Он смутно помнил, что и сам когда-то впивался зубами в теплое гусиное тело, но сейчас ему казалось, будто это было очень давно и не с ним.

Услышав слабые крики внизу, Уджурак опустил голову и увидел три маленьких фигурки, бегущих следом за стаей. Белая, черная, бурая…

На миг он призадумался. Кажется, он должен знать, кто они такие и почему кричат. Но разве можно думать о чем-то, когда тебя переполняет счастье полета и радость избавления от волка?

Гуси, летевшие вокруг него, бесшумно поменялись местами и, выстроившись клином, полетели в сторону океана. Уджурак заметил, что почему-то отстает от остальных.

– Летим! Летим дальше! Улетаем от волка! – раздались вокруг него резкие гортанные крики.

Вскоре Уджурак понял, что команды исходят от вожака стаи и передаются от птицы к птице по обеим сторонам клина.

– Летим! Летим дальше! – прокричал он, когда клич добрался до него.

Холмы под крыльями Уджурака постепенно сглаживались, превращаясь в широкую равнину, простиравшуюся до самого моря.

– Поедим хорошенько, поедим! – прокатилась по стае новая команда. – Скоро отправимся в путешествие к новому дому! Скоро солнце снова согреет наши крылья.

– Новый дом… солнце… поедим хорошенько… – слышалось со всех сторон, и Уджураку почудилось, будто солнечное тепло уже наполняет его тело. Жажда полета острым когтем пронзила его сердце.

Солнечное видение настолько ослепило его, что он перестал концентрироваться на полете. Нелепо зачерпнув крылом, он рванулся вперед и врезался в гуся, летевшего впереди. Они столкнулись, перекувыркнулись и бешено захлопали крыльями, пытаясь восстановить равновесие. На несколько мгновений земля и небо бешено закрутились перед глазами Уджурака, и он забыл, как летать. Третий гусь, следовавший сразу за ним, тоже потерял ритм и судорожно замахал крыльями.

– Червеголовый! – шикнул гусь на Уджурака. – Ты что, только что из яйца или с детства тупой?

– Червеголовый… Совсем червеголовый! Червивая голова! – радостно загоготали гуси, передавая друг другу обидное слово.

– Простите, – пролепетал Уджурак, пытаясь снова попасть в ритм движения стаи. Яростно хлопая крыльями, он торопливо полетел вперед, стараясь угнаться за улетающими гусями. Но это оказалось не так-то просто. Сильное воздушное течение вцепилось ему в перья и поволокло назад. Уджурак изо всех сил рванулся вперед, догнал стаю и занял другое место в ряду. Оказывается, здесь лететь было намного проще – летевшие впереди гуси взмахами крыльев создавали воздушную тягу, тащившую Уджурака вперед.

Двое других гусей тоже нашли себе места, однако не простили Уджурака и то и дело сердито поглядывали на него, работая крыльями. Уджурак решил, что когда стая приземлится, он будет держаться подальше от этих гусей.

Вскоре Уджурак заметил черную тень на далеком горизонте. Она была похожа на грозовую тучу, севшую на землю. Время от времени тень прорезали вспышки света, и тогда из мрака выступало какое-то сооружение, которое Уджураку никак не удавалось рассмотреть.

– Плохое место! – прокричал вожак стаи, поворачивая прочь от странной конструкции. – Нет еды. Горькая вода!

– Плохое… горькая… – прокатилось по рядам гусей.

– Шумные звери! Землеброды! Не приближаться! – приказал вожак.

– Не приближаться…

Уджурак не понимал, о чем толкуют гуси, но их слова пробудили в нем ощущение смертельной угрозы. Он вспомнил, что когда впервые ступил лапой на эту землю – ступил лапой? Или все-таки взмахнул крылом? – то сразу почувствовал какое-то беспокойство. Он уже тогда понял, это не то место, в котором должно закончиться их долгое путешествие. Теперь ему хотелось поскорее улететь отсюда на своих сильных крыльях, чтобы оставить за спиной зловещую тень и навсегда выбросить ее из памяти.

Вскоре Уджурак вместе со всей стаей опустился на гальку возле кромки воды. Вдоль линии прибоя лежали водоросли, и у Уджурака даже перья зашевелились от радости при виде этих аппетитных зеленых и бурых растений. Только сейчас он понял, насколько проголодался за время полета! Шлепая лапами по мокрой траве, он протиснулся сквозь толпу гусей и принялся за еду.

Проглотив первые восхитительные стебли, он вдруг подумал, что и здесь его может подстерегать опасность. Уджурак вскинул голову и огляделся, настороженно высматривая, нет ли где врагов. Но кругом не было ни волков, ни лис, ни медведей. И землебродов тоже нигде не было видно. Стая была в безопасности.

Уджурак снова опустил голову и погрузил клюв в водоросли. Он набивал себе живот и с радостью чувствовал, как разжимаются острые когти голода. Оторвав большой комок водорослей, Уджурак вытянул шею, чтобы проглотить еду, и вдруг почувствовал внутри нее что-то твердое. Он закряхтел, пытаясь отрыгнуть комок, но острая боль ударила его в горло откуда-то изнутри.

Опустив голову, Уджурак снова закашлялся, и вдруг заметил длинную тонкую нить, тянущуюся у него из клюва. Нить была настолько тонкой и прозрачной, что он не заметил ее в водорослях. Его горло судорожно сжалось, и Уджурак задергал головой, пытаясь избавиться от нитки. Кровь брызнула из клюва, раздирающая боль стала невыносимой.

– По…могите! – прохрипел он. – Я… не могу… дышать…

Стоявшие кругом гуси с опаской и подозрением покосились на него, а когда поняли, что он в беде, поспешно отошли прочь. Уджурак поднял лапу, чтобы вырвать проклятую нитку, но перепончатые пальцы лишь беспомощно скользнули по ней, и он повалился на бок, судорожно хлопая крыльями.

Набежавшая волна накрыла его с головой, приподняла, покачала, а затем отошла назад, забросав Уджурака водорослями. Мир начал стремительно чернеть, грозовые тучи сомкнулись над Уджураком…

«Превратись! – приказал тихий внутренний голос. – Немедленно превратись. Иначе погибнешь».

Уджурак не понимал, чего хочет от него назойливый голос, но послушно вытянул лапы, и вскоре белые перья стали исчезать под напором бурой шерсти. Но силы оставили его раньше, чем завершилось превращение. Последний приступ надсадного кашля сотряс тело Уджурака, его голова упала на песок, и он остался неподвижно лежать на берегу, омываемый волнами. Морская пена смешалась с кровью.