Текст книги "Королева Тирлинга (ЛП)"
Автор книги: Эрика Йохансен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
Девушка помедлила.
– Да чёрт возьми! ― Булава хлопнул коня по крупу, и тот рванул вперёд, почти вырвав поводья из рук Келси.
Позади она услышала голос Лазаря:
– Куколки и платья! Леди, вы должны быть более сильной и забыть о своих женских штучках.
В следующий момент она въехала в лес.
Э
то была ужасная скачка. Девушка направила жеребца по широкому кругу, описанному Булавой, с нетерпением ожидая момента, когда можно будет поехать прямиком на юг и набрать скорость. Она сделала, по её мнению, достаточно широкий круг и, определив направление по мху на скалах, поехала на юг. Серый плащ Пэна развевался у неё за спиной. В первые несколько минут доспехи весили неимоверно тяжело и грозили сбросить её с седла всякий раз, когда Рейк припадал на передние копыта, но спустя некоторое время Келси поняла, что совсем не чувствует веса железа. Она чувствовала лишь скорость, чистую абсолютную скорость, которую не мог развить стареющий жеребец Барти. Келси летела по лесу, иногда далеко от деревьев, а временами так близко, что кончики веток хлестали её закованное в латы тело. Морозящий ветер свистел у неё в ушах, и она почувствовала горечь адреналина во рту.
Девушка не видела признаков Булавы, но знала, что он неподалёку. Его последние слова приходили к ней на ум каждые несколько минут, заставляя её жарко краснеть, даже несмотря на пронзительный ветер. Келси думала, что проявила силу и отвагу в этом путешествии, и позволила себе поверить, что смогла произвести впечатление на своих спутников. Карлин всегда говорила ей, что её лицо как открытая книга. Что если они увидели, как она гордилась собой? Сможет ли она снова посмотреть им в глаза?
«Сейчас же перестань думать о всякой ерунде!»
Голос Карлин набатом звучал в её голове, громче унижения и сомнений. Келси сильнее сжала ногами бока коня и пустила его галопом. Снова почувствовав, как наливаются жаром её щёки, девушка подняла руку и дала себе пощёчину.
Спустя примерно час утомительной скачки Келси заметила, что деревья поредели, и внезапно очутилась на фермерской земле на Альмонтской равнине. Тщательно возделанные ряды сельскохозяйственных культур простирались до горизонта, и девушку огорчило, что местность была ровной и однообразной. Лишь немного кривых деревьев без листьев пытались тянуть свои стволы к небу, и ни под одним из них нельзя было укрыться. Келси поехала дальше по тропинкам между рядами посевов, только в крайнем случае срезая путь через поля. На фермерских землях чёрными точками выделялись низкие деревянные дома с соломенными крышами, многие из которых больше напоминали обычные хижины. Вдалеке девушка видела несколько деревянных жилищ повыше и посолиднее, вероятно, принадлежавших надсмотрщикам или нобилям.
На её пути попадалось много фермеров. Некоторые из них выпрямлялись, чтобы посмотреть на неё, или махали ей рукой. Однако большинство просто игнорировали её, больше занятые полевыми работами. Тирская экономика, в основном, зависела от фермерства: фермеры обрабатывали поля в обмен на право занимать землю нобиля, но последнему доставалась вся прибыль, за исключением налогов, выплачиваемых Королю. Келси будто сейчас слышала звеневший от неодобрения голос Карлин, эхом отражавшийся от книг на библиотечных полках:
– Крепостное право, Келси, вот что это такое. Даже хуже: это крепостное право, оправдываемое государством. Этих людей заставляют работать как проклятых, чтобы нобилю жилось комфортно, а если им повезёт, то в качестве награды им позволят остаться в живых. Уильям Тир пришёл в Новый Мир с идеей абсолютного социализма, и вот во что она превратилась сейчас.
Карлин сурово критиковала эту систему дома, но для Келси совсем другое дело было увидеть её вживую. Люди, работавшие на полях, выглядели голодными. Большинство из них были одеты в мешковатую одежду, которая, казалось, свисала с их костей. Ехавшие на лошадях и возвышавшиеся над посевами, а потому легко узнаваемые надсмотрщики, наоборот, выглядели довольными жизнью. Они носили шляпы с широкими плоскими краями, и у каждого из них была толстая деревянная палка, назначение которой было ужасающе ясно. Подъехав ближе к одному из надсмотрщиков, Келси увидела тёмно-красные пятна на конце палки.
На востоке девушка заметила дом, по-видимому, принадлежавший нобилю: высокая башня из красного кирпича. Настоящего кирпича! Тирлингский кирпич, используемый при строительстве зданий, был известен своим ужасным качеством по сравнению с мортминским, который изготовлялся из более качественного известкового раствора и стоил, по меньшей мере, фунт за килограмм. У Карлин дома была печка, сделанная для неё мужем из настоящих кирпичей, и Келси несколько раз приходило на ум, не купил ли Барти эти кирпичи из Мортмина на чёрном рынке.
Мортийским ремесленникам было запрещено продавать свои товары тирийцам, но мортийские предметы роскоши стоили целое состояние за границей, и Барти говорил Келси, что всё можно достать, если достаточно заплатить. Но даже если Барти и не гнушался вести дела с чёрным рынком, у них с Карлин всё равно не хватило бы денег на кирпичный дом. Тот нобиль должен был быть неприлично богатым, чтобы позволить себе такой.
Взгляд Келси скользил по людям на полях, их лицам и потрёпанной одежде, и в ней зашевелился гнев. Девушка боялась быть королевой всю свою жизнь и знала, что была плохо подготовлена для этой задачи, несмотря на все усилия Барти и Карлин. Она выросла не в замке, не в роскошной жизни, полной привилегий. Келси пугала необъятность страны, которой она будет править, но при виде мужчин и женщин, работающих в полях, что-то внутри неё перевернулось и впервые глубоко вздохнуло. Она отвечала за этих людей.
Солнце взошло из-за горизонта слева от Келси. Она повернулась, чтобы посмотреть на зарождавшийся рассвет, и увидела чёрную тень, беззвучно пронёсшуюся по ослепительному небу.
Мортский ястреб!
Девушка ударила пятками по бокам Рейка и, насколько осмелилась, ослабила поводья. Жеребец ускорил шаг, но это было бесполезно: ни один всадник не сможет обогнать охотящегося ястреба. Келси лихорадочно посмотрела вокруг, но не увидела ничего, даже нескольких деревьев, под которыми можно было бы спрятаться. Перед ней были только бесконечные фермерские земли и дальше голубое сияние реки. Она попыталась достать нож из плаща.
– Вниз! Пригнитесь! – крикнул Булава позади неё. Келси пригнулась и услышала резкий свист когтей, вспоровших воздух там, где только что была её голова.
– Лазарь!
– Леди, не останавливайтесь!
Келси припала к шее Рейка и совсем отпустила поводья. Они теперь мчались так быстро, что девушка не могла разглядеть фермеров на полях: мимо нею проносились только размытые коричневые и зелёные пятна. Она подумала, что в любую минуту лошадь может сбросить её, и она сломает себе шею. Но даже эта мысль несла с собой странную свободу… Кто мог предвидеть, что она будет оставаться в живых так долго? Келси зашлась диким истерическим смехом, который был мгновенно унесён прочь ветром.
Ястреб справа от неё устремился вниз, и Келси снова пригнулась, но недостаточно быстро. Когти чиркнули её по шее и вспороли кожу. Густая тёплая кровь потекла по ключице. Ястреб теперь оказался у неё слева. Келси повернулась к нему и почувствовала, как открылся глубокий порез у неё на шее, отчего всю правую сторону её тела пронзила острая боль.
Справа позади неё гулко стучали копыта, но девушка не осмеливалась обернуться: ястреб теперь кружил впереди неё, готовясь выцарапать ей глаза. Он был гораздо больше виденных ею до этого ястребов и отличался от них своим аспидно-чёрным цветом, больше походя на стервятника. Внезапно он снова спикировал на Келси, выпустив когти. Она пригнулась в третий раз, выбросив вперёд руку, чтобы защитить лицо.
На её головой раздался глухой звук удара. Девушка не почувствовала боли, выждала секунду и быстро посмотрела вверх. Ничего.
Келси резко посмотрела направо и увидела Булаву, скакавшего неподалёку от неё. Труп ястреба свисал с шипастой головки его булавы: мягкая масса из крови, перьев и внутренностей. Стражник грубо потряс рукоятью, стряхивая птицу.
– Мортский ястреб? ― спросила Келси, стараясь, чтобы её голос звучал твёрдо, и перекрикивая шум ветра.
– Определённо, Леди. Мортские ястребы одни такие во всём мире: чёрные как ночь и размером с собаку. Только Богу известно, как она их выводит. ― Булава слегка попридержал своего коня и изучающе посмотрел на Келси. ― Вы ранены.
– Только в шею.
– Эти ястребы не только убийцы, но и разведчики. Скоро за нами погонится группа наёмных убийц. Вы ещё можете ехать?
– Да, но они найдут нас по следам крови.
– Примерно в десяти милях отсюда на юго-западе стоит крепость, принадлежащая одной дворянке, которая была предана вашей матери. Вы сможете доехать туда?
Келси свирепо посмотрела на него.
– Лазарь, вы что, считаете меня слабой домашней девочкой? У меня течёт кровь, вот и всё. И я никогда так хорошо не проводила время, как в этой поездке.
Тёмные глаза Булавы осветились пониманием.
– Вы молоды и отважны, Леди. Это необходимые качества воина, а не королевы.
Келси нахмурилась.
– Давайте ехать, Леди. На юго-запад.
К этому моменту солнце полностью взошло над горизонтом, и Келси показалось, что она увидела их цель: кирпичную башню, освещавшуюся лазурным мерцанием реки. С такого расстояния башня казалась размером с игрушку, но девушка знала, что по мере приближения она вырастет в многоэтажное строение. Келси заинтересовалась, взимала ли местная дворянка речную пошлину; Карлин рассказывала ей, что многие дворяне, жившие неподалёку от реки или дороги, не упускали случая выжать побольше денег из проходивших мимо путников.
Всё время, пока они ехали, голова Булавы качалась взад и вперёд, будто на шарнире. Он заткнул свою булаву за ремень, не потрудившись даже почистить: потроха ястреба поблескивали в лучах утреннего солнца. При взгляде на эту картину Келси замутило, поэтому она отвернулась и стала рассматривать местность вокруг себя, игнорируя боль в шее. Они без сомнений находились в центре Элмонта, среди огромных фермерских равнин Тирлинга, где не было ничего, кроме них, куда ни посмотри. Река впереди называлась либо Кэддэлл, либо Криз, но Келси не могла определить как именно, не зная насколько далеко на запад они ушли. Вдали на юго-западе она увидела размытые очертания бурых холмов и тёмное пятно напротив них ― должно быть, это был Новый Лондон. Но капелька пота попала ей в глаз, и когда она снова могла хорошо видеть, холмы испарились, словно мираж, и вокруг неё снова расстилались лишь бесконечные зелёные равнины. Тирлинг казался намного обширнее, чем на картах Карлин.
Они преодолели примерно половину пути к башне, когда Булава протянул руку и с силой похлопал по крупу Рэйка. Жеребец заржал в знак протеста, но всё же поскакал быстрее, так внезапно сорвавшись в сторону реки, что Келси едва не выпала из седла. Она попыталась было подстроиться под движения своего коня, но рана на шее грозила начать кровоточить всякий раз, когда Рэйк касался копытами земли, и все силы Келси уходили на то, чтобы сопротивляться временами накатывавшему головокружению.
Какое-то время она слышала лишь ехавшего позади неё Булаву, но постепенно до её ушей отчётливо донёсся топот копыт. Их преследовали несколько человек. Топот нарастал, а река приближалась пугающе медленно. Вдруг она оглянулась через плечо, и её худшие опасения подтвердились: четверо кейденов в ярко-красных плащах, развевающихся на ветру, отставали от них где-то на пятьдесят ярдов. Как-то Келси, наслышанная о кейденах ещё в детстве, спросила Барти, почему профессиональные убийцы облачались в такой яркий и заметный цвет. Ответ Барти был неутешительным: они были настолько уверенными в себе убийцами, что могли позволить себе одеваться в броский красный и появляться при свете днём. Эти плащи были ярким сигналом; что-то внутри Келси замерло при взгляде на них.
Позади неё Булава прорычал какое-то ругательство и крикнул:
– Сворачивай направо!
Оглядевшись вокруг, Келси увидела вторую группу из четырёх-пяти крепких мужчин в чёрных плащах, надвигающихся с северо-запада, срезающих дорогу, чтобы перехватить их с Булавой прежде, чем они достигнут реки. Пусть Рэйк был достаточно вынослив, чтобы убежать от погони, Келси оказалась бы в тупике из-за преградившей ей путь реки ― она была широкой, примерно двадцать ярдов в ширину, и даже с такого расстояния Келси могла видеть, насколько она быстрая, глубокая и полная камней. Переплывать её опасно, никакого плота рядом не было заметно. Келси не видела иного выхода, но она всё же с отчаянной надеждой блуждала взглядом по этим огромным зелёным равнинам, покрывавшем всю землю вплоть до горизонта. Землю, на которой жили люди, за которую она сама несла ответственность.
Если бы она поскакала вдоль реки в сторону запада, рассуждала она, преследователи были бы вынуждены ехать следом за ней вдоль кромки воды; таким образом они никак не смогли бы срезать путь и обогнать её. Вероятнее всего, они бы всё же её поймали, но это заняло бы много времени, в течение которого она могла бы каким-нибудь чудесным образом спастись. Она усилила хватку и с остервенением погналась к реке. Кровь из раны на шее девушки брызгала на её подбородок и щёки с каждым скачком.
Когда река была уже примерно в пятидесяти шагах, Келси дёрнула за поводья, пытаясь застать кейденов врасплох неожиданным поворотом вправо. Но Рэйк неправильно понял движение наездницы и резко остановился; она вылетела из седла, река и небо на мгновение поменялись местами, и Келси приземлилась плашмя на живот. У неё так захватило дух, что она могла лишь выдыхать короткими рывками воздух. Девушка оттолкнулась руками от земли и поднялась, но ноги не слушались её. Она попыталась сделать вдох и смогла лишь с большим усилием глотнуть воздуха. Казалось, в мире существовал только звук приближающихся лошадей.
По левую сторону от неё мужчина крикнул:
– Девчонка! Девчонка, чёрт тебя подери! С Булавой разберёмся потом, держи девчонку!
Кто-то с грохотом появился перед Келси. Она подняла голову и увидела Булаву, с поднятым мечом в одной руке и булавой в другой, порывающегося запугать приближающихся четырёх мужчин в красных плащах. Кейдены все были разной внешности ― темнокожие, светлокожие, высокие, низкие, у одного даже были усы. Однако все их лица роднил один и тот же тяжёлый пустой взгляд, выражающий крепко заложенную в их головы свирепость. Светлокожий убийца прорвался через защиту Булавы и острием своего меча проткнул его поперёк ключицы. Кровь брызнула на лицо кейдена и на его алый плащ, который остался будто бы незапятнанным, но Булава оставил без внимания свою рану, вытянул руку и ударил нападающего в горло. Мужчина в красном рухнул на землю, кашляя и задыхаясь, у него была сломана трахея.
Булава вновь занял оборонительную позицию перед Келси, зажав в каждом кулаке по оружию. Другой кейден бросился на него, и Булава упал на колени, рассекая мечом воздух. Кейден повалился на землю, крича в муках от боли: его правая нога была отрублена ниже колена; кровь фонтаном брызгала из неё, пропитав берег реки бордовым. Спустя мгновение, Келси осознала, что наблюдает ритмичность пульса умирающего человека, чьё сердце выкачивает его жизненные силы на песок.
Девушка смутно поняла, что должна что-то сделать, но ноги по-прежнему её не слушались, а рёбра ужасно болели. Два оставшихся кейдена подошли к Булаве с разных сторон, но тот ловко увернулся и ударил булавой одного из них по голове, круша череп и разбрызгивая кровь. Стражник не успел повернуться, и последний наёмный убийца полоснул его по бедру, распоров мечом его кожаный пояс. Булава бросился под своего соперника, перекатился и, встав на ноги с грациозностью зверя, обрушил своё оружие на хребет мечника. Келси услышала хруст, с каким Барти отламывал ветку от срубленного дерева, и кейден тяжело рухнул на землю.
Келси увидела позади Булавы четырёх спешившихся всадников в чёрных плащах с обнажёнными мечами. Стражник повернулся и двинулся им навстречу. Келси же смотрела на него с печальным и изумлённым выражением лица: так глупо было ему погибать здесь. Она никогда не слышала, чтобы кто-нибудь сумел победить одного мечника Кейдена, и тем более четверых. Девушка отняла свою руку от шеи и почувствовала, что она скользкая от крови. Неужто можно истечь кровью до смерти от простой царапины? Барти никогда не говорил ей об этом.
Кто-то схватил Келси за руки и перевернул её на спину. У неё перед глазами затанцевали чёрные точки. Порез на шее раскрылся ещё шире, и из него снова потекла тёплая кровь. Её ноги вывернулись, к ним возвращалась чувствительность. Это было ужасно: словно ей в икры загоняли осколки стекла. Над Келси неясно вырисовывалось лицо, бледное как смерть, с чёрными бездонными колодцами глаз и забрызганным кровью ртом, и прежде чем девушка поняла, что это всего лишь маска, она пронзительно закричала.
– Сэр. Булава.
Подняв голову, Келси увидела второго человека, стоявшего перед ней, чья маска, к счастью, была просто чёрной.
– Вырубите его, ― приказал человек в белой маске. ― Возьмём его с собой.
– Сэр?
– Да оглянись ты вокруг, Хау. Он в одиночку убил четверых кейденов! Конечно, с ним будут проблемы, но было бы преступлением потерять такого бойца. Он поедет с нами.
Келси приподнялась, несмотря на протестующую боль в шее, и села как раз вовремя, чтобы увидеть Булаву, окружённого несколькими людьми в чёрных масках: из его многочисленных ран текла кровь. Один их них метнулся вперёд, быстро как ласка, и рукояткой меча ударил Булаву по затылку.
– Нет! ― крикнула Келси, увидев, как Лазарь рухнул на землю.
– С ним всё будет в порядке, девочка! ― сказал человек в белой маске, возвышавшийся над ней. ― А ну, приди в себя!
Келси кое-как встала.
– Что вам нужно от меня?
– Ты не в том положении, чтобы задавать вопросы, девочка, ― Он протянул Келси флягу с водой, но она не взяла её. Чёрные глаза сверкнули за прорезями в маске, пока он внимательно осматривал её, обратив особое внимание на шею. ― Паршиво. Как ты поранилась?
– Мортский ястреб, ― неохотно ответила Келси.
– Благослови Бог твоего дядюшку. Его выбор союзников не лучше его вкуса в одежде.
– Сэр! Ещё кейдены! Надвигаются с севера!
Келси повернула голову на север и, увидев обманчиво маленькие клубы пыли на фермерских землях, подумала, что их преследуют по крайней мере с десяток человек, красноватой массой маяча на горизонте.
– Ещё ястребы? ― спросил глава отряда.
– Нет. Хау подстрелил одного.
– Слава Богу. Привяжите лошадей, возьмём их с собой.
Келси, повернувшись, посмотрела на реку: она была глубокой и бурной, на её противоположном берегу на протяжении по меньшей мере пятисот ярдов над водой нависали деревья и кусты. Если бы только она могла переплыть на тот берег, возможно, у неё получилось бы спастись.
– Ты весьма ценный товар, ― заметил предводитель. ― Хотя на вид и не скажешь.
Девушка ринулась в сторону реки, но не успела сделать и трёх шагов, как он внезапно схватил её за локоть и отбросил в сторону другого мужчины, размером с медведя, который аккуратно взял её под руки.
– Не пытайся сбежать от нас, девочка, ― похолодевшим голосом сказал ей предводитель. ― Мы могли бы убить тебя, но это сделают кейдены и преподнесут Регенту твою голову в качестве подарка.
Келси взвесила свои шансы на спасение и поняла, что они равны нулю. Пятеро человек в масках окружили её. Булава без чувств лежал на земле в двадцати шагах от неё, пока ещё живой ― она видела, что он дышит. Когда один из мужчин связал ему руки, двое других помогли своему товарищу поднять стражника и начали привязывать его к лошади. У Келси не было меча, да она и не умела им пользоваться. Девушка повернулась обратно к предводителю и кивнула в знак согласия.
– Морган, вы с девочкой поедете вместе.
Сказав это, предводитель отвернулся, оседлал свою лошадь и крикнул как можно громче:
– Быстрее, поехали! И следите за всадниками!
– Садитесь на лошадь, Леди, ― обратился к Келси Морган, чей ласковый голос удивительно не вязался с массивным телосложением и чёрной маской на лице. ― Вот так.
Келси оперлась ногой на подставленные им ладони и вскарабкалась на его лошадь. Шея снова кровоточила, правое плечо рубашки промокло, и алый ручеёк струился по её руке. Она могла уловить запах своей крови ― вроде медного душка старых пенни Барти, которые он хранил в подарочной коробке дома. Раз в неделю он тщательно полировал их, а после показывал Келси: обыкновенные круглые медные монеты с величественным бородатым лицом мужчины на одной из сторон ― напоминание о давно минувших временах. Казалось странным, что запах крови навеял приятные воспоминания.
Когда Морган сел позади неё, лошадь ощутимо прогнулась под его весом. Его руки оказались по обе стороны от неё, крепко удерживая её. Келси разорвала ткань своего рукава и приложила лоскут к шее. Рану требовалось зашить, к тому же, в самое ближайшее время, но сейчас она не хотела оставлять кровавые пятна на земле.
Они поскакали вдоль берега реки. Келси не терпелось узнать, куда они направляются: река была очень быстрая и бурная, поэтому лошади бы её не переплыли; моста тоже нигде не было видно. Бросив взгляд на север, Келси увидела, что группа мужчин в красных плащах поменяла направление и теперь определённо намеревалась перехватить их. Однако люди в масках не давали ни единого намёка на то, куда они держат путь, и есть ли у них план побега. Предводитель мчался впереди, а человек позади него скакал на жеребце Булавы, сам же хозяин коня был переброшен через седло и подпрыгивал всякий раз, как лошадь отталкивалась от земли. Келси разглядела на нём лишь немного крови, но его тело почти полностью покрывал серый плащ. Все мужчины в масках выглядели строго сосредоточенными на дороге впереди; они даже не оборачивались оценить близость преследователей и ни разу не взглянули на Келси, от чего она в который раз почувствовала тяжесть беспомощности. В одиночку она бы и секунды не протянула.
– Сейчас! ― крикнул предводитель.
Лошадь Моргана повернула, и они галопом поскакали прямиком в реку. Келси закрыла глаза и задержала дыхание, готовясь погрузиться в ледяную воду, но этого не произошло. Поток оглушительно ревел вокруг них, ледяные брызги промочили штаны девушки до колен. Но, открыв глаза, она увидела, что необъяснимым образом они пересекали реку, причём копыта лошадей явно ступали по твёрдой земле, несмотря на постоянные брызги воды.
Невозможно, подумала девушка, её глаза расширились от изумления. Но факт оставался фактом: они пересекали реку по диагонали, с каждым шагом всё больше приближаясь к противоположному берегу. Всадники пронеслись между двух валунов, выступающих из воды, настолько близко к ним, что Келси увидела куски изумрудного мха на их поверхности. Она подумала об украшении на шее и почти рассмеялась. Этот день был полон сюрпризов.
Достигнув суши, всадники мгновенно ворвались в лес. Во второй раз за день лицо Келси хлестали и царапали ветки деревьев, но она лишь прижала подбородок к груди и не издавала ни звука.
Достигнув тени огромного дуба, предводитель поднял руку, и всадники остановились. Он развернул свою лошадь и неподвижно застыл, пристально вглядываясь в противоположный берег. Реку едва было видно из-за деревьев.
– Это должно задержать их на какое-то время, ― вполголоса проговорил один из мужчин.
Келси обернулась, несмотря на накатывающее волнами головокружение, и попыталась разглядеть что-нибудь сквозь ветви дуба, но увидела лишь отблески солнечных лучей на воде. Мужчина в чёрной маске усмехнулся:
– Всё в порядке, теперь они ещё нескоро встанут на нашем пути.
Теперь она могла расслышать их преследователей: нарастающие голоса и возглас отвечающего «Без понятия!».
– Леди нужно зашить рану, ― раздался позади Келси голос Моргана, сильно её напугав. ― Она теряет слишком много крови.
– Действительно, ― ответил предводитель, остановив взор своих чёрных глаз на Келси. Девушка смело взглянула на него в ответ, стараясь не замечать его маски, на которой застыло комичное, но в гораздо большей степени зловещее выражение, наводящее необъяснимый ужас. Келси припомнились кошмары, снившиеся ей в детстве. Тем не менее, она заставила себя сесть прямо и спокойно встретить его взгляд, чувствуя одновременно, как струйка крови добралась до сгиба руки.
– Кто вы?
– Я ― затянувшаяся смерть Тирлинга. Извините нас.
Он дал знак, кивнув кому-то поверх головы Келси, и до того, как она успела обернуться, весь мир погрузился во мрак.
Глава 3
Ловкач
Переводчики: Vitalist, Aequare.
Orang_marmalad, pipalee, DashaCh.
Признаком истинного героя является то, что он совершает большинство своих героических поступков тайно. Мы никогда не слышим о них. Но каким-то образом, друзья мои, всё же знаем.
– Собрание проповедей отца Тайлера, из архива Арвата
-П
росыпайся, девочка.
Келси открыла глаза и увидела настолько ярко-голубое небо, что решила, будь-то все еще спит. Но быстро осмотревшись, она поняла, что это была палатка. Она лежала на земле, завернутая в кожу какого-то животного. Не оленью, которую она бы смогла узнать, но теплую, настолько теплую, что ей ужасно не хотелось вставать.
Она подняла глаза на говорящего: это был мужчина, полностью облачённый во всё тёмно-синее. Он обладал приятным, весьма незаурядным баритоном, так что она без труда узнала его и без той жуткой маски. Он был начисто выбритым статным молодым человеком с острыми скулами и улыбкой на лице. Он также был значительно моложе, чем ей показалось тогда, на берегу реки, ― не больше двадцати пяти. Волосы у него были ещё густые и тёмные, а на лице выделялись большие чёрные глаза, поразившие Келси: им было далеко не двадцать пять.
– Где же сегодня твое красивое лицо?
– Теперь я дома, ― спокойно ответил он. ― Нет нужды в маскараде.
Келси попыталась сесть прямо и тут же почувствовала сильную боль с правой стороны шеи. Аккуратно прощупав кожу пальцами, она обнаружила зашитую рану с наложенной на неё чего-то вроде липкой припарки.
– Заживёт. Я сам обработал твою рану.
– Спасибо, ― ответила Келси и вдруг осознала, что одета не в свою одежду, а во что-то вроде белого платья, возможно льняного. Она подняла руку, чтобы потрогать свои волосы, и они оказались гладкими и мягкими ― кто-то вымыл её. Девушка посмотрела на молодого человека, её щёки запылали.
– Да, и помыл тебя тоже я, ― его улыбка стала ещё шире. ― Но тебе не о чем беспокоиться, девочка. Ты простовата, не в моём вкусе.
Эти слова задели Келси, но она не выказала своих чувств, её лицо лишь немного напряглось.
– Где мой плащ?
– Там, ― он щёлкнул в сторону груды одежды в углу. ― Но в нём ничего нет. Я не настолько хороший человек, чтобы отказаться поохотиться на это.
Он вытянул руку, на которой висело сапфировое ожерелье. Келси подняла руку к шее и нащупала своё ожерелье.
– Девочка, с их стороны было наивно отдать тебе оба ожерелья. Говорили, что драгоценный камень Короля был утрачен навсегда.
Келси еле удержалась от того, чтобы забрать второе ожерелье, тем более ее собеседник так явно желал, чтобы она сделала это. Но глаза девушки продолжали неотрывно следить за сапфировым украшением, раскачивающимся из стороны в сторону.
– Ты никогда не носила это ожерелье, ― заметил он.
– Откуда ты знаешь?
– Если бы носила, то камень в нём не позволил бы мне отнять его у тебя.
– Что?
Он скептично взглянул на Келси:
– Совсем ничего не знаешь об этих драгоценностях?
– Знаю, что они мои.
– И что ты сделала, чтобы заслужить их? Всего лишь девчонка, рожденная второсортной королевой, с клеймом на руке.
Второсортной. Что всё это значило? Келси пока решила не обращать внимания на этот комментарий и осторожно сказала:
– Я не хотела, чтобы какое-либо из этих ожерелий было у меня.
– Возможно.
Что-то в его тоне заставило девушку похолодеть и понять, что она здесь в опасности. С какой стати он спас ей жизнь на берегу реки? Она смотрела на драгоценный камень и пыталась сосредоточиться на проблеме, пока по её коже плясали синие блики. Сделка подразумевает выгоду для обеих сторон. В данном случае ей требовалась информация.
– Как ваше имя, сэр?
– Неважно. Можешь называть меня Ловкачом. ― молодой человек откинулся назад, ожидая её реакции.
– Это имя мне ни о чём не говорит.
– Неужели?
– Видите ли, меня воспитывали вдали от внешнего мира.
– Ну, ты так или иначе узнаешь моё имя. Цена за мою голову, предлагаемая Регентом, постоянно растёт.
– За что вас хотят поймать?
– Я украл лошадь Регента. Помимо всего прочего.
– Так вы вор?
– В мире полно воров. Я же ― король воров.
Келси улыбнулась против воли.
– Поэтому вы все и носите маски?
– Разумеется. Люди начинают завидовать, если у других есть то, чего нет у них.
– Возможно, они просто не любят преступников.
– Не нужно быть преступником, чтобы попасть в неприятности, девочка. За твою голову тоже назначена неплохая награда.
– За мою голову, ― повторила Келси слабым голосом.
– Да, за твою голову. Твой дядя предлагает двойную цену, если её доставят в целости. Более чем уверен, что это подарок для мортской мрази: наверняка, хочет повесить её где-нибудь. Но в качестве доказательств твоему дяде нужны драгоценности и твоя рука.
Слова Карлин о судьбах правителей снова всплыли в памяти Келси. Девушка попыталась представить свою голову, насаженную на пику, и не смогла. Карлин и Барти редко упоминали её дядю Регента Рейли, однако их тон говорил сам за себя. Они не уважали его, и это неуважение передалось и Келси. То, что её дядя хотел убить её, не волновало девушку: в отличие от матери, он не представлял для неё интереса. Он был лишь препятствием, которое было необходимо преодолеть. Келси снова посмотрела на Ловкача, и у неё перехватило дыхание: он вытащил нож и положил себе на колено.
– Итак, девочка, ― продолжил Ловкач обманчиво ласковым тоном, ― что же нам с тобой делать?
Внутри у Келси все сжалось, разум лихорадочно соображал. Этот человек не подастся простым мольбам.
Я должна доказать ему, что чего-то стою. И немедленно.
– Если вы в розыске, то я смогу предложить вам помилование.
– Сможешь, конечно, если выживешь и удержишься на троне дольше нескольких часов, в чём я сильно сомневаюсь.
– Но у меня может получиться, ― твёрдо ответила Келси. Рану на шее снова пронзила острая боль, но девушка не обратила на неё внимания, пытаясь вспомнить слова Кэрролла, произнесённые им на лужайке. ― Я сильнее, чем кажусь на первый взгляд.
Ловкач посмотрел на неё долгим пристальным взглядом. Келси внезапно поняла, что ему что-то нужно от неё, но она не могла представить себе, что это. С каждой секундой девушка чувствовала себя всё более неловко, но не смела отвести взгляд. Наконец, у неё вырвался вопрос, звучавший в её голове:
