Текст книги "Королева Тирлинга (ЛП)"

Автор книги: Эрика Йохансен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

– Ни один правитель не пребывал долго у власти, если его не уважали его подданные, ― говорила ей Карлин бессчётное множество раз. ― Правители, пытающиеся контролировать недовольный народ, не имеют реальной власти, и зачастую их смещают с престола и обезглавливают.

Совет Барти был еще более краток:

– Либо ты завоёвываешь доверие своего народа, либо тебя свергают с престола.

Хорошие слова, и сейчас Келси ещё сильнее осознавала их мудрость. Но она понятия не имела, что делать. Как она могла кем-либо командовать?

«Мне девятнадцать. Я больше не должна бояться».

Но она боялась.

Она сильнее сжала поводья, жалея, что не надела свои перчатки для верховой езды, но она была слишком занята тем, чтобы поскорее уехать Из-за неловкой сцены, разыгравшейся перед коттеджем. У неё окоченели кончики пальцев, её ладони покраснели и саднили от грубой кожи поводьев. Она как могла натянула рукава плаща на костяшки пальцев и поехала дальше.

Час спустя Кэрролл объявил привал. Они находились на небольшой поляне, обрамлённой тирлингскими дубами и густым подлеском из ползучего корня и того таинственного растения с красными листьями. Келси гадала, знает ли кто-нибудь из стражников, что это. В каждом подразделении стражи должен был быть, по крайней мере, один лекарь, а лекари должны были разбираться в растениях. Барти сам был лекарем, и Келси быстро поняла, что, пока он не обучал её ботанике, почти любой урок можно было прервать, если удавалось обнаружить интересное растение.

Стражники встали теснее вокруг Келси и стали ждать Кэрролла. Он пустил коня рысью и подъехал к ней, понимающе оглядывая её покрасневшее лицо и смертельную хватку на поводьях.

– Ваше Высочество, мы можем остановиться здесь на ночлег, если хотите. Мы проделали долгий путь.

С некоторым усилием Келси разжала поводья и откинула капюшон, стараясь не стучать зубами. Она ответила вновь обретённым голосом, нетвёрдым и хриплым:

– Я доверяю вашему мнению, капитан. Мы будем ехать настолько быстро, насколько вы посчитаете необходимым.

Кэрролл окинул её пристальным взглядом и затем оглядел небольшую поляну.

– Тогда, Леди, думаю, достаточно. Нам в любом случае придётся встать рано. Мы уже много времени провели в пути.

Стражники спешились. Не привыкшая к долгой езде, Келси довольно неуклюже спрыгнула на землю, почти упала и сделала несколько неловких шагов, прежде чем твёрдо встать на ноги.

– Пэн, разбей палатку. Элстон и Кибб, сходите за дровами. Остальные ― обеспечьте защиту этого места. Мёрн, раздобудь еды. Лазарь, возьми лошадь Королевы.

– Я могу сама позаботиться о своей лошади, капитан.

– Как вам угодно, леди. Лазарь даст вам все, что нужно.

Солдаты разошлись по своим поручениям. Келси с удовольствием потянулась до хруста в позвоночнике. У неё всё настолько болело, как будто её сильно избили, но она не собиралась выполнять серьёзные упражнения на растяжку на виду у этих мужчин. Конечно, они были слишком старыми для Келси, чтобы показаться ей привлекательными. Но, тем не менее, они были мужчинами, и Келси внезапно почувствовала себя с ними неловко. У неё никогда не возникало такого ощущения с Барти.

Келси отвела свою кобылу к дереву в дальнем конце поляны и слегка привязала поводья к ветке. Она мягко похлопала кобылу по шелковистой шее, но лошадь встряхнула головой и заржала, отвергая ласку, и Келси отошла от неё.

– Ладно, девочка. Видимо, мне придётся завоёвывать и твоё расположение.

– Ваше высочество, ― прорычал голос позади нее.

Келси обернулась и увидела Лазаря со скребницей в руке. Он был моложе, чем она подумала сначала: его тёмные волосы только начинали редеть, и ему, должно быть, не так давно исполнилось сорок лет. Но его лицо уже было морщинистым и постоянно угрюмым. Его руки были исполосованы шрамами, но ей в глаза, прежде всего, бросилась его булава на поясе: грубый железный шар, покрытый остро наточенными стальными шипами.

Прирождённый убийца, подумала она. Булава могла бы быть всего лишь украшением, если не владеть ей умело и не направлять её с яростью на врагов. Вероятно, Келси бы оцепенела от вида этого оружия, но, напротив, присутствие этого человека, который большую часть своей жизни сталкивался с насилием, успокоило её. Она взяла скребницу, отметив про себя, что Лазарь опустил глаза.

– Спасибо. Вряд ли вы знаете имя этой кобылы.

– Вы Королева, леди. Ее будут звать так, как вы выберете, ― его взгляд встретился с ее, и тут же скользнул прочь.

– Не мне давать ей новое имя. Как её зовут?

– Можете звать её, как хотите.

– Ее имя, пожалуйста, ― Келси воспылала. Мужчины всегда плохо думали о ней. Почему?

– У нее нет своего имени, леди. Я всегда называл ее Май.

– Спасибо. Хорошее имя.

Он начал уходить. Келси вздохнула, чтобы набраться храбрости, и тихо сказала:

– Я не отпускала вас, Лазарь.

Он повернулся, его лицо ничего не выражало.

– Прошу прощения. Что-нибудь ещё, Леди?

– Почему мне привели кобылу, хотя вы все едете на жеребцах?

– Мы не знали, умеете ли вы ездить верхом, ― ответил он с неприкрытой издёвкой в голосе. ― Мы не знали, сможете ли вы справиться с жеребцом.

Келси сощурилась.

– А чем я, по-вашему, занималась в роще все эти годы?

– Играли в куклы, Леди. Причёсывали волосы. Возможно, примеряли платья.

– Я для вас истинная девочка, так, Лазарь? ― Келси чувствовала, что говорит всё громче. Несколько голов повернулись в их сторону. ― Вы думаете, я часами стою у зеркала?

– Вовсе нет.

Келси сдержанно улыбнулась, хотя это стоило ей определённых усилий. В коттедже Барти и Карлин никогда не было зеркал, и довольно долго Келси думала, что это необходимо, чтобы не прививать ей привычку к самолюбованию. Но однажды, когда ей было двенадцать, она мельком увидела своё отражение в чистом пруду за коттеджем, и ей всё стало абсолютно ясно. Она была столь же обыкновенной, как и вода, в которой она отражалась.

– Я могу идти, Леди?

Она окинула его пристальным взглядом, размышляя, и затем ответила:

– Это как посмотреть, Лазарь. У меня в седельной сумке полно кукол и платьев, чтобы можно было поиграть. Хотите причесать меня?

Он застыл на мгновение, по его глазам ничего нельзя было прочесть. Затем он неожиданно поклонился, однако его нарочитый поклон получился слишком глубоким, чтобы его можно было считать искренним.

– Леди, вы можете называть меня Булава, если хотите. Многие меня так называют.

Он ушёл, и его бледно-серого цвета плащ исчез в сумеречных тенях поляны. Келси вспомнила про расчёску в руке и повернулась к своей кобыле, чтобы расчесать гриву. Мысли метались в её голове, словно дикие звери.

«Быть может, моя смелость их покорит.

Тебе никогда не завоевать уважение этих людей. Тебе повезёт, если ты доедешь до Крепости живой.

Возможно. Но мне следует пытаться что-то сделать.

Ты говоришь так, словно у тебя есть выбор. Всё, что ты можешь делать, это слушаться их.

Я Королева. Они мне не указ.

Многие королевы тоже так думали, пока не лишились головы».

Н

а ужин была оленина, довольно жилистое мясо, которое стало лишь чуть-чуть съедобным после обжарки на костре. Олень, должно быть, попался очень старый. За время их поездки через Реддик Келси видела лишь несколько птиц да белок, хотя зелень показалась ей очень пышной. Вряд ли путникам придется испытывать недостаток в воде. Келси хотела спросить у мужчин, почему в лесу водится так мало животных, но не решилась, чтобы кто-нибудь не подумал, будто ей взбрело в голову жаловаться на еду. Поэтому Келси молча жевала жесткое мясо, изо всех сил стараясь не смотреть на стражников и оружие, свисающее с их поясов. Ужин проходил в молчании, и девушка не могла избавиться от мысли, что это молчание повисло Из-за неё, что они могли бы завести увлекательный разговор, не будь здесь Келси.

Пообедав, она вспомнила про подарок Карлин. Взяв один из зажжённых факелов, что стояли вокруг костра, она отправилась к седлу своей кобылы за спальным мешком. Два стражника, сидевшие у костра, Лазарь и повыше ростом, широкоплечий мужчина, которого она приметила ещё в пути, встали и последовали за ней к временно сооружённому загону, их шагов было почти не слышно. После долгих лет, проведённых в уединении, Келси осознала, что не желает снова быть одинокой.

Эта мысль должна была утешить её, но у Келси появилось неприятное чувство холода под ложечкой. Ей вспомнились выходные, ей тогда было семь, и Барти готовился к отъезду в деревню торговать мясом и пушниной. Он совершал такие поездки раз в три-четыре месяца, но в этот раз Келси пожелала отправиться с ним, ей так сильно этого хотелось, что ей казалось, она умрёт, если не поедет. Она была готова закатить истерику, лежа на ковре в библиотеке, со слезами, криками и отчаянным топаньем ногами.

Карлин не терпела таких сцен; она лишь пару минут пыталась угомонить Келси, а после исчезла в своей библиотеке. А Барти вытер заплаканное личико Келси и посадил к себе на колени, не отпуская, пока она окончательно не успокоилась.

– Ты дорога нам всем, Кел, ― сказал он ей. ― Дороже золота или кожи. И если кто-нибудь узнает, что ты у нас есть, он попытается украсть тебя. Ты же не хочешь, чтобы тебя похитили, правда?

– Но если никто не знает, что я здесь, то я совсем одна, ― ответила Келси, шмыгая носом. Она была полностью уверена в правоте своих слов: она была одинока, потому что её ото всех прятали.

Барти с улыбкой покачал головой:

– Это так, Кел, никто не знает, что ты здесь. Но весь мир знает, кто ты. Задумайся над этим на минутку. Как ты можешь быть одна, если целый мир думает о тебе каждый день?

Хотя Келси и было семь, но она всё же понимала, что Барти невероятно ловко увернулся от правдивого ответа. Его слов было достаточно, чтобы вытереть слёзы и прогнать злость, но она ещё долго, целыми неделями, обдумывала сказанное им, пытаясь найти в них изъян, который, она знала, там был. Прошёл всего год или чуть больше, прежде чем она, читая одну из книг Карлин, встретила то самое слово, которое так долго искала: не одиночество, скрытность. Её прятали все эти годы, и долгое время она думала, что Карлин, а может и Барти, берегла её от жестокости. Но сейчас, рядом с этими двумя высокими мужчинами, что следовали за ней всюду по пятам, она поразилась тому, что скрытность могла как раз и быть тем подарком. Если так, то его уже давно подарили.

Мужчины собрались спать у костра, а для Келси они соорудили палатку примерно в двадцати футах от поляны. Зайдя внутрь и закрыв полог, она услышала, как двое стражников встали по бокам от входа в палатку, и после этого всё затихло.

Вывалив содержимое мешка на землю, Келси порылась в одежде и нашла конверт из белой плотной бумаги: это была чуть ли не единственная роскошь, которую позволяла себе Карлин. В нём был какой-то предмет. Келси села на подстилку и пристально посмотрела на письмо, желая, чтобы в нём содержались ответы на все вопросы. Её забрали из Крепости, едва ей исполнился год, и у неё не сохранилось воспоминаний о своей настоящей матери. В течение многих лет Келси по обрывкам собирала сведения о Королеве Элиссе: она была красива, она не любила читать, она умерла в возрасте двадцати восьми лет. Келси понятия не имела о том, как умерла её мать: это была запретная тема. Все попытки Келси задавать вопросы о своей матери заканчивались одним и тем же – Карлин качала головой и глухо говорила: «Я обещала». Что бы там ни обещала Карлин, возможно, срок её обещания заканчивался сегодня. Келси ещё раз пристально посмотрела на конверт, затем взяла его и сломала печать Карлин.

Из конверта выпал синий драгоценный камень на тонкой серебряной цепочке.

Келси взяла цепочку и повесила её себе на пальцы, изучая её при свете лампы. Это была копия ожерелья, которое она носила на шее всю свою жизнь: сапфир изумрудной огранки на тонкой, можно сказать, изящной серебряной цепочке. Сапфир весело мерцал в свете лампы, периодически отбрасывая синие блики на стенки палатки.

Келси сунула руку в конверт в поисках письма. Ничего. Она проверила его полностью. Она наклонила его кверху, внимательно изучая его на свет, и увидела одно слово под печатью, в спешке написанное рукой Карлин:

«Берегись».

К

елси подпрыгнула от внезапного взрыва смеха, раздавшегося у костра. Её сердце лихорадочно забилось, она попыталась прислушаться и узнать, что делают двое стражников рядом с палаткой, однако она ничего не услышала.

Келси сняла своё ожерелье и сравнила его со вторым. Они действительно были абсолютно одинаковыми, совершенные копии вплоть до мельчайшего звена цепочек. Ничего не стоило их перепутать. Келси быстро надела своё ожерелье обратно.

Озадаченная, Келси снова подняла ожерелье, наблюдая за тем, как драгоценный камень раскачивается на цепочке. Карлин говорила ей, что все наследники трона Тирлинга носили сапфир с момента своего рождения. Знаменитая легенда наделила драгоценность магическим свойством защиты от смерти. В детстве Келси часто подумывала о том, чтобы снять ожерелье, но суеверия были сильнее. Вдруг в её сразу ударит молния? Поэтому она никогда не осмеливалась снимать его. Карлин никогда не упоминала о втором драгоценном камне, но при этом он был у неё дома всё это время. Тайны… Карлин окружали сплошные тайны. Келси не знала, почему её отдали на воспитание именно Карлин и кем она была раньше. Какой-то важной особой, полагала Келси: Карлин вела себя слишком величественно для обычной обитательницы коттеджа. Даже Барти становился каким-то незаметным, когда Карлин заходила в комнату.

Келси пристально посмотрела на слово в конверте: «Берегись». Было ли это ещё одним напоминанием о том, что ей следует быть осторожной в своей новой жизни? Келси так не думала: за последние несколько недель с ней подробно беседовали на эту тему множество раз. Более вероятной была мысль о том, что новое ожерелье было в некотором роде другим, возможно, даже опасным. Но чем? Ожерелье Келси определённо не было опасным: в противном случае Барти и Карлин вряд ли позволили бы ей носить его каждый день.

Она пристально посмотрела на элегантно раскачивавшийся камень-близнец, слабый свет лампы отражался от его многочисленных граней. Чувствуя себя глупо, Келси засунула ожерелье глубоко в нагрудный карман своего плаща. Возможно, при дневном свете будет проще найти разницу между ожерельями. Келси бросила конверт в лампу и с некоторым раздражением смотрела за тем, как пламя пожирало толстую бумагу. От Карлин не дождёшься ничего, кроме новых вопросов.

Келси растянулась на подстилке, уставившись в потолок палатки. Она чувствовал себя абсолютно одинокой, несмотря на то, что снаружи были стражники. Во время своих прошлых ночей она знала, что Барти и Карлин бодрствовали внизу: Карлин с книгой в руках и Барти, вырезающий что-нибудь из дерева или экспериментирующий с каким-нибудь растением для приготовления обезболивающего или другого лекарства. Теперь Барти и Карлин были далеко и направлялись на юг.

«Теперь я совсем одна».

Ещё один приглушённый взрыв смеха донёсся от костра. Келси ненадолго посетила мысль о том, чтобы выйти к стражникам и попытаться с ними поговорить, но она быстро отмела её. Они говорили о женщинах, сражениях или, возможно, о старых приятелях… Вряд ли ей будут рады. Кроме того, поездка верхом и холод измотали её, и её мышцы ног ужасно болели. Она задула лампу и повернулась на бок, готовясь провалиться в беспокойный сон.

Н

а следующий день они ехали медленнее Из-за пасмурной погоды. Воздух больше не был ледяным, но теперь повсюду была влажная хмарь, обхватывавшая стволы деревьев и волнами расстилавшаяся над землёй. Местность постепенно становилась более ровной, с каждым часом становилось всё меньше деревьев, уступавших место густым кустарникам. Стало появляться больше животных, многие из которых были неизвестны Келси: маленькие белки и создания со слюнявыми мордами, похожие на собак, но сперва показавшиеся ей больше похожими на волков. Эти существа были робкими и разбежались при виде отряда. Но им ни разу не попались на глаза олени, а уже в разгар утра Келси осознала ещё одну причину её растущего беспокойства: не было слышно пения птиц.

Стражники тоже выглядели подавленными. Келси несколько раз просыпалась ночью от их постоянного смеха, доносившегося от костра, и уже гадала, заткнутся ли они когда-нибудь и пойдут ли спать. Теперь всё их веселье испарилось вместе с ясной погодой. В течение дня Келси всё чаще замечала настороженные взгляды, которые они бросали назад, хотя она ничего кроме деревьев не видела.

Около полудня они остановились у ручья, пересекавшего лес посередине, чтобы напоить лошадей. Кэрролл вытащил карту и склонился над ней вместе с несколькими стражниками. По подслушанным обрывкам разговора Келси поняла, что из-за тумана стало трудно различать ориентиры на местности.

Она похромала к большому плоскому камню рядом с ручьём. Сесть было настоящим мучением: ей казалось, что мышцы бёдер отодрались от костей, когда она согнула колени. После нескольких неловких движений ей удалось сесть, скрестив ноги, но теперь она поняла, что её ягодицы также ужасно болят после нескольких часов, проведённых в седле.

Элстон, громадный широкоплечий стражник, который большую часть пути ехал позади Келси, последовал за ней и встал футах в пяти от камня. Когда она подняла голову, он неприятно усмехнулся, демонстрируя свои обломанные зубы. Она попыталась проигнорировать его и, выпрямив одну ногу, протянула руку к стопе. У неё было такое чувство, словно мышцы её бёдер разрывались на части.

– Больно? – спросил её Элстон. Из-за своих зубов он выговаривал слова с заметным трудом. Келси пришлось секунду подумать, чтобы понять, что он имел в виду.

– Нисколько.

– Да ты ж едва шевелишься, ― хмыкнул он и затем добавил, ― Леди.

Келси вытянула руки и взялась за носки стоп. Мышцы бёдер взвыли от боли, и Келси почувствовала, словно внутри неё открылись едва зажившие раны и начали саднить и кровоточить. Она держалась за носки в течение примерно пяти секунд и затем выпустила их. Когда она снова подняла голову и посмотрела на Элстона, он всё ещё улыбался своей зубастой улыбкой. Он больше не произнёс ни слова и просто стоял там до тех пор, пока им снова не пришло время садиться на лошадей.

Они сделали привал незадолго до заката. Келси почти свалилась на землю после того, как у неё из рук выдернули поводья. Она обернулась и увидела, как Булава отводил её кобылу в сторону. Она было открыла рот, чтобы возразить, но передумала и повернулась обратно к остальным стражникам, собиравшимся разойтись по своим поручениям. Она заметила, что самый молодой стражник доставал инструменты для установки её палатки из своих седельных сумок.

– Я займусь этим! – крикнула она и пересекла поляну большими шагами, протягивая руку, чтобы взять какой-нибудь инструмент или оружие, ей было неважно. Никогда ещё она не чувствовал себя такой бесполезной.

Стражник протянул ей деревянный молоток и заметил:

– Палатку следует разбивать вдвоём, Ваше Высочество. Разрешите помочь вам?

– Конечно, ― радостно ответила Келси.

Разбивать палатку было достаточно простым делом, когда один человек держал колышки, а другой их вбивал, поэтому Келси, орудуя киянкой, разговорилась со стражником. Его звали Пэн, и он действительно был относительно молод: ему вряд ли было больше тридцати, и его лицо ещё не было испещрено морщинами, в отличие от остальных стражников. Он был красивым, темноволосым и с открытым добродушным лицом. Однако все стражники её матери были красивыми, даже те, кому было за сорок, даже Элстон (если не открывал рот). Однако вряд ли же её мать выбирала стражников только Из-за их внешности?

Келси было легко общаться с Пэном. Когда она спросила, сколько ему лет, он ответил, что ему исполнилось тридцать всего четыре дня тому назад.

– Вы ещё молоды и, должно быть, не состояли в страже моей матери.

– Вы правы, леди. Я никогда не знал вашей матери.

– Тогда что же привело вас сюда?

Пэн пожал плечами и указал на свой меч: этот жест не требовал объяснений.

– Как давно вы в гвардии?

– Булава нашел меня, когда мне было четырнадцать. С тех пор я всегда с ним.

– Хотя в замке нет правителя? Вы охраняете моего дядю?

– Нет, Леди. ― Тень недовольства скользнула по лицу Пэна так быстро, что Келси подумала, не привиделась ли она ей. ― У Регента есть своя личная стража.

– Понимаю.

Келси, наконец, вбила колышек в землю, встала и выпрямилась: хруст в спине заставил её скривиться.

– Вы уже привыкли к скорости нашего передвижения, Ваше Высочество? Смею предположить, что у вас было не много таких путешествий.

– Скорость нормальная. Такая, как необходимо, насколько я понимаю.

– Это точно, Леди. ― Пэн понизил голос, бросая вокруг быстрые взгляды. ― Нас преследуют.

– Откуда вы знаете?

– По ястребам, ― Пэн указал пальцем вверх. ― Они летели за нами от Крепести. Вчера мы приехали поздно, поскольку пришлось несколько раз менять маршрут, чтобы сбить погоню со следа. Но ястребов не обмануть. Кто бы ни управлял ими, он уже дышит нам в спину...

Пэн замолчал. Келси взяла ещё один колышек и как бы вскользь заметила:

― Я сегодня не слышала ястребов.

– Мортские ястребы летают беззвучно, Леди. Их обучали не издавать криков. Но время от времени, если вглядеться в небо, то можно их заметить. Они дьявольски быстрые.

– Почему они не нападают?

– Нас больше.

Пэн растянул последний угол палатки чтобы Кэлси могла прибить его край. Морт тренирует своих ястребов так хорошо как и солдат, они никогда не станут жертвовать собой, атакуя превосходящие силы противника. Они постараются убить нас поодиночке, если им представиться такая возможность.

Пэн опять замолчал, и Кесли помахала перед ним молотком:

– Не бойтесь напугать меня. Я должна бояться смерти, в независимости от того, что вы мне расскажете.

– Возможно, Леди, но страх может закрасться в вас разными путями.

– Эти таинственные преследователи, их послал мой дядя?

– Скорее всего, Леди, но ястребы это явный знак того, что у вашего дяди есть союзники.

– Объясните.

Пэн посмотрел через плечо и пробормотал:

– Это прямой приказ. Если Кэрролл спросит, я так и скажу ему. На протяжении многих лет у твоего дяди были различные дела с Красной Королевой. Некоторые говорят, что они заключили тайный союз.

Королева Мортмина. Никто не знал, кто она и откуда пришла, но она стала могущественным монархом, чьё нескончаемое кровавое правление длилось уже более столетия. Карлин считала Мортмин угрозой, и вступление в альянс с соседним королевством могло бы быть разумным поступком в таких условиях. Перед тем, как Келси успела спросить что-нибудь ещё, Пэн продолжил:

– Мортийцам запрещено продавать оружие тирцам, но кто угодно, имея достаточно денег, может купить Мортских ястребов на черном рынке. Мне кажется, за всем этим стоит Кейден.

– Гильдия наёмных убийц?

Пэн фыркнул.

– Гильдия. Это слово придает им слишком много значимости, миледи. Но да, они убийцы и довольно компетентные. Ходят слухи что ваш дядя предложил большую награду тому, кто сможет вас выследить. Подобная работа подходит Кейдену как нельзя лучше.

– Возможно их остановит то, что нас больше?

– Нет.

Кэлси пыталась переварить эту информацию, осматриваясь по сторонам. В центре лагеря три охранника яростно ругались, сгорбившись над кучей дров, которые наотрез отказывались загораться. Остальные стаскивали поваленные деревья в кучу, дабы сделать ограждение вокруг лагеря. Цель всех этих оборонительных приготовлений теперь была ясна и Келси почувствовала, как в неё упорно просачивается страх, смешанный с виной. Девять мужчин, все они теперь стали мишенями, как и она.

– Сэр!

Кэррол громко вываливаясь из за деревьев.

– В чем дело?

– Ястреб, сэр. Летит к нам с северо-запада.

– Хорошо, Кибб. Продолжай смотреть в оба.

Кэрролл потёр лоб и, с минуту поразмыслив, направился к палатке.

– Пэн, пойди помоги им с обедом.

Пэн быстро улыбнулся Келси озорной улыбкой, видимо, чтобы выразить свою доброжелательность, и исчез в сумерках.

Глаза Кэролла были похожи на два уголька.

– Они пришли за нами миледи. Нас выследили.

Кэлси кивнула.

– Вы можете постоять за себя?

– Я смогу защитить себя ножом от одного нападающего, но я не умею владеть мечем.

Вдруг Кэлси поняла, что самообороне ее обучал Барти, чьи рефлексы были совсем не так быстры, как рефлексы молодых мужчин.

– Я не боец.

Кэрролл склонил голову набок, искорка смеха блеснула в его тёмных глазах.

– Ну не знаю на счет этого, Леди. Я следил за вами в этом путешествии. Вы хорошо скрываете тот факт что отсутствие комфорта влияет на вас. Однако, мы пришли к той точке ― Кэролл осмотрелся и понизил голос, а затем продолжил ― мы пришли к той точке, где мне возможно понадобиться разделить моих людей, дабы избежать преследования. И если до этого дойдет, то мне нужно будет выбрать вам телохранителя, этот выбор будет очень сильно зависеть от ваших навыков.

– Ну, я быстро читаю и умею тушить мясо.

Кэролл одобрительно кивнул.

– Вы с юмором относитесь ко всему этому, Леди. Чувство юмора определенно пригодиться, так как вы ступаете на очень опасный жизненный путь.

– Вы все подвергаете себя большой опасности, сопровождая меня в Крепость, да?

– Ваша мать дала нам это поручение, Леди, ― твёрдо ответил Кэрролл. ― Наша честь обязывает нас исполнить свой долг до конца.

– Вы подчинялись моей матери, верно?

– Да.

– После того, как вы отвезёте меня в Крепость, вы будете подчиняться Регенту?

– Я ещё не решил, Леди.

– Могу ли я как-либо повлиять на ваше решение?

Он отвернулся, явно недовольный.

– Леди...

– Говорите откровенно.

Кэрролл развёл руками.

– Леди, я думаю, вы гораздо сильнее, чем кажитесь. Я уверен, однажды вы можете стать хорошей королевой, но вы, как и ваши последователи, отмечены смертью. А у меня есть семья. Дети. Я бы не стал рисковать жизнью своих детей в этой интриге. Оценивая степень угрозы, я не могу подвергать их опасности, следуя за вами.

Келси кивнула, скрывая разочарование.

– Понимаю.

Кэрролл, по-видимому, успокоился. Вероятно, он думал, что она расплачется.

– Я не занимаю высокого положения при дворе и ничего не знаю о заговоре против вас. Возможно, вам больше повезёт, если вы спросите Лазаря; наш Булава всегда откуда-то знает то, чего не знают другие.

– Мы уже поговорили.

– Остерегайтесь Церкви Господней. Не думаю, что Его Святейшество питает какую-то особую приязнь к Регенту, но он должен быть на стороне того, кто сидит на троне и хранит ключи от сокровищницы. Он будет рисковать, собственно говоря, как и мы.

Келси снова кивнула. Всего лишь пару дней назад Карлин говорила ей почти то же самое.

– Клянусь жизнью, все стражники из моего отряда ― надёжные люди, и если вам суждено умереть, то не от руки одного из нас.

– Спасибо, капитан. ― Келси смотрела за тем, как стражники, наконец, разожгли огонь и теперь раздували маленькое пламя. ― Полагаю, с этого момента нас ждёт трудный путь.

– Также сказала и ваша мать восемнадцать лет назад, когда поручала мне привести вас обратно.

Келси моргнула.

– Разве не Вам она поручила забрать меня из замка?

– Нет. Из замка вас тайком увёз Лазарь, когда вы были ещё ребёнком. В этом он, конечно, незаменим.

Кэрролл улыбнулся, вспомнив о чём-то своём. У него была приятная улыбка, но Келси снова заметила, насколько измождено его лицо, и подумала, что он, возможно, болен. Его взгляд задержался на сапфире, который опять выскользнул из-под её рубашки. Он резко повернулся и отошёл от девушки, оставив её разбираться в свалившемся на неё ворохе информации. Она сунула руку глубоко в карман плаща и нащупала второе ожерелье.

– Ваше Высочество! ― крикнул Пэн, сидящий у ярко разгоревшегося костра. ― На востоке течёт небольшой ручей, если вы желаете умыться.

Келси кивнула, всё ещё обдумывая совет Кэрролла и пытаясь рассмотреть его с практической точки зрения. Её потребуется телохранитель и круг сторонников. Сможет ли она найти людей достаточно преданных, которые бы не поддавались на угрозы и попытки подкупа со стороны Регента? Преданность нельзя построить на пустом месте, и её, конечно, нельзя купить; между тем, ей просто необходимо будет питаться

Она жалела, что не расспросила Кэрролла о своей матери. Он был стражником Королевы Элиссы в течение многих лет и должен был знать о ней всё. Однако все стражники Королевы принимали обет молчания, и Кэрролл не стал бы ничего рассказывать, даже Келси. Девушка сжала зубы. Она предполагала, что переход к новой жизни автоматически положит конец всем секретам: в конце концов, она же станет Королевой. Но эти люди не больше Карлин хотели поведать ей то, что она желала узнать.

Она планировала помыться вечером, когда они остановятся; её волосы были жирными, и она с каждым движением всё больше ощущала запах пота, исходящий от её тела. Она может воспользоваться ближайшим ручьем, однако мысль о купании под пристальным наблюдением Пэна или Элстона, или, того хуже, Лазаря, была невыносимой. Ей бы просто смыть грязь и утешиться тем, что её стражники пахнут не лучше. Она собрала свои грязные волосы в пучок и спрыгнула со скалы, чтобы отправиться искать ручей.

В

ту ночь стражники снова шумели, сидя у костра. Келси лежала в своей палатке, сердившись, что не может заснуть. Довольно трудно заснуть, когда твоя голова переполнена вопросами, а при постоянных взрывах пьяного хохота это просто невозможно. Она обернула свой плащ вокруг головы, твёрдо намереваясь игнорировать их. Но когда они грянули пошлую песню про женщину с тату в форме розы, Келси наконец скинула плащ с головы, надела его и вышла из палатки.

Стражники разложили спальные мешки вокруг костра, но никто из них, судя по всему, не знал как правильно ими пользоваться. Воздух был тяжёлым и неприятным и пропах дрожжами; запах этот исходил, как поняла Келси, от пива, хотя в коттедже никогда не водилось спиртного. Карлин бы этого не позволила.

Только Кэрролл и Булава поднялись, когда она подошла. Они, казалось, были трезвыми, в то время как все остальные стражники лишь уставились не мигая на неё. Элстон, она это видела, уснул, положив голову на толстое дубовое бревно.

– Вам что-нибудь нужно, Леди? ― спросил Кэрролл.

Келси хотелось накричать на них в отместку за два часа тщетных попыток уснуть, но, увидев их покрасневшие лица, она передумала. Карлин говорила, что легче договориться с младенцем, чем с пьяным. Кроме того, из книг она знала, что на хмельную голову люди чаще выдают секреты. Быть может, Келси удастся разговорить их.

Она подложила плащ под себя и устроилась между Элстоном и Пэном:

– Я хочу знать, что будет после того, как мы доберёмся до Нового Лондона.

Пэн повернулся к ней, глядя помутнёнными глазами: