Текст книги "Истинная из страны оборотней (СИ)"

Автор книги: Эрика Грин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

Истинная из страны оборотней
Эрика Грин

Глава 1. Элла. Солнечное утро

Утренний луч скользил по моему лицу, раскачиваясь, словно небесная лодка на волнах. Я открыла глаза и тут же зажмурилась от разноцветных солнечных брызг, прорвавшихся в мою спальню сквозь витражное стекло стрельчатого окна. Вставать не хотелось, лучше еще немного полежать под согревающей лаской майского солнца.

В комнатах замка в любую погоду довольно прохладно. Вот и все тепло уже практически ушло, хотя вчера вечером служанка Марта усердно натопила спальню, а пожилая Грета подложила мне в постель несколько нагретых подушек с фирменной местной вышивкой.

Грета всю жизнь прожила в нашем лане Сноваргене, в родовом замке Грейден: еще ее мать прислуживала моим бабушке с дедом, одному из знатнейших аристократических семейств лана. Конечно, Грета знала историю края и замка лучше меня. Мне ведь сегодня исполнится только двадцать лет! Поэтому я и приехала на несколько дней домой из Лиссберга, где учусь на последнем курсе Академии магии.

Нехотя потянулась за плетеным шелковым шнурком и позвонила в колокольчик. На пороге тотчас же появилась быстрая рыжеволосая Марта, моя ровесница, с россыпью веселых конопушек на круглом личике. С нагретым около камина домашним платьем для меня.

За дверью послышались шаркающие шаги, и, как я и ожидала, грузноватая Грета в белом чепце и традиционном сером переднике, внесла медный кувшин с горячей водой и полотенце с вышивкой: какие-то непонятные зверушки окаймляли ткань с двух концов.

Умылась и причесалась с помощью моих милых служанок. Хотя с платьем слегка не заладилось. Оно почему-то упорно соскальзывало у меня с плеч. Марта хлопотала вокруг меня, ушивая тонкую ткань цвета мяты.

– Ох, эд-линна Элла, вы и так стройная, а во время учебы еще похудели, – вздыхая ворковала Марта, – В прошлые каникулы это платье сидело на вас, как влитое. А теперь слегка великовато стало. Придется подшить лиф. Да и у других платьев тоже, новые-то после смерти вашего папеньки, эд-лина Варгоса, теперь не купить, пожалуй.

– Не болтай, чего не знаешь, – грубовато оборвала свою юную товарку Грета и любовно протерла невидимые пылинки на зеркале, чтобы я могла в него посмотреться.

Из зеркала на меня смотрела худенькая черноволосая девушка с огромными зелеными глазами. Если бы не затаенная печаль в них, я бы с удовольствием признала в отражении себя. Но я действительно сильно исхудала за последние месяцы: предпоследний семестр в Академии магии и подготовка к выпускным экзаменам совпали с внезапной смертью моего отца, Варгоса эд-Грейдена. Я любила своего отца и было очень жалко маму, которая растерялась без его поддержки. Не могу сказать, что мы совсем разорились, но, думается, это событие не за горами…

Из задумчивости меня вывела Грета, которая наряду с обязанностями горничной еще работала у нас поварихой. Она любила блеснуть своими кулинарными талантами, поэтому пришлось спуститься в столовую, хотя есть совсем не хотелось. Там меня уже ждала мама, эд-линна Гвенда. Она всегда вставала с рассветом. Папа ласково называл ее грейденским жаворонком…

Она была уже причесана, в светло-бирюзовом шелковом платье, отчего ее лицо казалось бледнее, чем обычно. Мы позавтракали и поблагодарили просиявшую от удовольствия Грету.

– Доченька, с днем рождения тебя! – мама приобняла меня за плечи. – Сегодня чудесный солнечный день. Тебе обязательно нужно прогуляться по нашему парку, подышать свежим воздухом. Здесь он совсем не такой, как в столице. Только не забудь захватить зонт от солнца, хорошо? А я поговорю с Гретой насчет праздничного ужина.

Я пообещала, что обязательно прогуляюсь. Только в парк мне идти не хотелось. Слишком многое там напоминало об отце: здесь он учил меня конной выездке, и мы прогуливались, уставшие, взяв под уздцы гнедого Оргиля. Отца не стало, да и Оргиля пришлось продать, потому что содержать коня и конюха стало накладно.

И я решила исследовать окрестности нашего замка. Он очень удачно расположен в зеленой долине между трех озер. Два из них, похожих на неразлучных близнецов, местные называют Великими, хотя, в общем, они не отличаются каким-то особенным величием. Но надо признать, сидеть на берегу, на нагретых солнцем валунах в тени дубов и смотреть на игривую форель, сверкающую серебристыми спинками в прозрачной воде, всегда было очень приятно.

Третье озеро было гораздо больше и, очевидно, намного глубже, потому что вода в нем была темной и холодной. Может быть, из-за громадной тени от прибрежной высокой скалы. В детстве мне не разрешали туда ходить. Но я уже взрослая девушка, почти магистр магии! Почему бы мне и не сходить на прогулку в новое место.

– Марта, принеси мне зонт от солнца, будь добра, – прошу служанку.

– Я прогуляюсь к озеру Варгов, – говорю, принимая изящный зонт из белоснежных кружев работы лилльсольмских мастериц. Отец привез мне его из поездки в Даалберг. – Скажи Грете, что я наверняка нагуляю аппетит. Поэтому надеюсь, она меня чем-то удивит в обед.

– Слушаюсь, эд-линна Элла, – прощебетала Марта и помчалась к нашей поварихе-горничной.

Я раскрыла зонт и жмурясь от удовольствия, вдохнула свежий ветер.

Если бы я задержалась на пару минут, то услышала бы разговор служанок, который меня наверняка заинтересовал бы.

______

* В Сноваргене вежливое обращение к мужчине – лин, к женщине – линна. К знатным особам обращаются эд-лин и эд-линна.

Глава 2. Служанки. Озеро Варгов

– Куда-куда пошла гулять эд-линна Элла?! К озеру Варгов? – всплеснула руками Грета. – Ох, не надо бы ей туда ходить. Есть места для прогулок и получше.

– Это еще почему? – наморщила конопатый носик Марта. – Она работала в Грейден-холле всего три месяца, поэтому ей было любопытно буквально все.

– Да гиблое это место. А, может, и проклятое! – Грета свела «домиком» редкие брови. – Про это озеро столько россказней в народе ходит, что не знаю, чему и верить. Да только хороших среди них нет.

– А о чем сказывают-то? – округлила серо-зеленые глаза Марта, накручивая на палец рыжую прядь.

– Да о варгах и сказывают, о ком еще? – буркнула повариха, которой явно не хотелось касаться этой темы. – А, забыла, ты же приехала с Лилльсольма, у вас-то там таких чудищ отродясь не бывало поди.

– Чудищ?! – Марта приоткрыла от изумления маленький рот и стала похожа на испуганного ребенка.

– А как еще этих тварей назвать? Чудища и есть, – продолжала Грета. Сама-то я их близко не видела. Только раз шла как – то в потемках по берегу этого треклятого озера из соседней деревни, как раз напротив скалы. Тут из-за тучи луна взошла, все вокруг посеребрила. И вдруг слышу вой волчий, да такой тоскливый, что хоть вешайся. Глядь – а на вершине скалы чудище стоит ли, сидит ли, не пойму. И воет страшно, а глазами – сверк на меня! Я как припустила, только пятки сверкали. Думала, живой до замка не добегу. Чуть дух из меня не вышел! Страсть Божья!

– А кто же это был? – тихо спросила молодая служанка, сжав кулаки от страха так, что побелели костяшки пальцев.

– Оборотень, варг по-нашему, забери его подземный король! Озеро-то потому и называется Варг-озеро. Говорят, что варгами становятся грешники всякие. Был человек, согрешил, а потом раз – и оборотился, покрылся волчьей шерстью и стал варгом. Как луна полная наступит, так варг и лютует: то ягненка задерет, то теленка. Потом же сидит на скале у озера и воет. А как-то раз после полнолуния наутро под скалой в воде нашли мертвого пастуха Олдриха с разорванным горлом!

– Ой, линна Грета, может, вернуть молодую хозяйку-то? – Марта беспокойно заерзала на лавке. – Что-то мне не по себе стало…

– Да уж полгода не слыхать варгов-то. И обычные волки ушли, то ли в Дрокенсвёрд, то ли в Феррстад… Да и день сейчас, и до полнолуния далеко. Пойду-ка я займусь обедом, эд-линна Элла после прогулки проголодается.

А ты, Марта, начни-ка уборку, к вечеру все должно сиять чистотой: сегодня же день рождения нашей юной госпожи.

Глава 3. Элла. Опасная встреча

До Варг-озера всего минут десять ходьбы, особенно если идти не по посыпанным серой галькой аккуратным дорожкам, а срезать напрямик, через луг. Дорожки, конечно, хороши, но, согласитесь, глупо вести себя, как столичная благовоспитанная штучка за городом, посреди природы! «Еще успею в городе следовать всем строгим предписаниям для юных дев, – подумала я и решила предаться зову натуры.

А моя натура прямо-таки жаждала, чтобы я сбросила туфли и сбежала, пугая стрекоз, вниз к озеру по росистому склону. Я так и сделала. Никогда не думала, что травы полны стольких маленьких тайн, которые прячут от посторонних глаз стрекозы, бабочки, муравьи и прочая живность.

Подбежала к озеру и зашла в его холодные воды по колено, замочив подол платья. Темные волны нежно ласкали разгоряченные пробежкой ступни. Захотела подставить солнцу ненадолго лицо, чтобы хоть немного избавиться от его фарфоровой бледности. И вдруг заметила, что стою возле скалы, где она отбрасывает огромную тень на озерную гладь, будто соревнуясь со столетними дубами. «Надо бы выйти из тени на солнышко,» – я зябко повела плечами … и застыла на месте. Вдоль кромки воды, рассекая брызги, со звонким лаем мчался огромный палевый волкодав. Прямо на меня. Вид у него был решительный. И хотя эта порода собак слыла довольно дружелюбной, но его враждебно обнаженные клыки и сморщенный нос подсказывали, что мне попался какой-то псиный бунтарь.

Я быстро создала мыслеформу огненной стены и бросила энергетическую проекцию прямо перед собой. Пес встал, как вкопанный, в двух шагах от меня, на его морде и в янтарных глазах читались недоумение и даже обида. Ну, конечно, он так славно разыгрался, а я сломала ему всю забаву. Волкодав тихонько подполз к моим ногам, положил голову на передние лапы и затих.

«Однако! – неожиданно раздался сзади приятный мужской баритон. – Легко же вы приструнили моего пса». Я обернулась, хотя лучше бы я этого не делала. Именно таких мужчин в Академии нас призывала опасаться Паучиха – ректор учебного заведения линна Дрейтмос. Высокий, около тридцати лет сероглазый красавец с каштановой гривой длинных волос, одетый в дорогой костюм. В том, как он улыбался, как небрежно расстегнут ворот его рубахи, как он крепко и изящно держал под уздцы гнедого жеребца, почему-то нервно прядущего ушами, было что-то вызывающее, но и неотразимо-прекрасное. Я стояла молча, как соляной столб, чувствуя неизъяснимую тоску от подкатившего предчувствия беды.

– Простите моего шалуна. Наверное, Кинг вас напугал до полусмерти – незнакомец беззастенчиво и насмешливо меня рассматривал.

Я, наконец, несколько избавилась от ступора и могла что-то из себя выдавить. Тем более, что наглый взгляд нежданного визави показался мне возмутительным.

– Вовсе нет, – буркнула я, пытаясь смотреть мужчине прямо в глаза. Для этого мне пришлось вздернуть подбородок, поскольку незнакомец был выше меня на целую голову. – А почему вы собаку зовете Кингом? Не боитесь штрафа за использование королевского титула?

– Ну, это у вас здесь королей кингами называют. В нашем лане мы подчиняемся конунгам. Надеюсь, у вашего короля не слишком острый слух, чтобы он услышал кличку моего пса из своего королевского замка?

– Спокойно, Фергюс, – незнакомец потрепал по холке тут же притихшего жеребца.

Я представила, как Артур III, одряхлевший тугоухий старичок, выглядывает из окна замка, силясь расслышать, о чем говорят в окрестностях Грейден-холла, и невольно рассмеялась.

Мы шли по берегу озера и разговаривали. Притихшие Кинг и Фергюс покорно трусили за нами.

– Мое имя Ингвар. Могу ли я узнать ваше?

– Меня зовут Элла. А откуда вы прибыли в наши края?

– Из Дрокенсвёрда.

У меня сердце в пятки ушло: так он – дракон! А от этого открытия можно ожидать только беды…

И я ее тут же себе накаркала. Ведь нас же Паучиха сто раз предупреждала, что выпускницы-магички («А особенно круглые отличницы!» – и бросает на меня укоризненный взгляд поверх очков, словно я уже что-то натворила) – должны учиться овладевать своими мыслями.

Оглушенная известием, что мой собеседник– грозный дракон, я не заметила небольшой камень и зацепив его ногой, потеряла равновесие. Наверное, я кубарем полетела бы в воду, если бы меня не подхватили сильные руки. Ингвар ловко поднял меня, и я ощутила у своего лица его горячее дыхание. Его тонкие ноздри жадно хватали воздух. Казалось, он наслаждался моим запахом. Зрачки у него превратились в вертикальные, а в серой радужке вспыхивали оранжевые искры.

От смущения я забилась в его объятиях и выскользнула на свободу.

– А что вас привело в Сноварген, милостивый…э….?

– Драконы называют друг друга деями. Говорят, в ваших краях еще остались варги. Наш верховный жрец сказал, что перед свадьбой нужно принести в жертву зеленоглазую варгиню.

Про себя я понадеялась, что Ингвар шутит.

– Так вы скоро женитесь?

– Это отец хочет меня женить, просто вбил себе в голову, что умрет только, когда даст имя новорожденному внуку. А у меня и невесты – то еще нет!

– Разве у вас там нет красивых и воспитанных дракониц?

– Ну, как же, – усмехнулся Ингвар. – столько, что и не отмашешься. Только я ищу свою истинную деллию. А что, если это ты?

Дракон схватил меня за запястье и притянул к себе. Но вдруг резко отшатнулся и не говоря ни слова вскочил на гнедого, свистнул своему псу и исчез вдали, оставив меня в полной растерянности.

Глава 4. Ингвар Лидинг эр-Бригген. В смятении

Я мчал, пришпоривая ошалевшего Фергюса, несколько километров до самой гостиницы «Острый коготь» в Лиссберге, столице этого проклятого края оборотней. И даже ни разу не обернулся, чтобы проверить, как там старина Кинг, который явно взбудоражен моим внезапным бегством. Волкодав не отставал, я это понимал по его редкому повизгиванию где-то рядом. Какой черт меня дернул прогуляться до этого треклятого Варг-озера? Ведь еще минута– и я бы оборотился и взлетел прямо на глазах у этой девчонки с русалочьими глазами.

При мысли о новой знакомой мой внутренний дракон перестал тоскливо выть и с интересом поднял голову, урча и прислушиваясь. Черта с два, не буду тебя кормить сладкими воспоминаниями! Зачем я схватил эту девчонку за руку? Меня как кипятком ошпарило, еле сдержался, чтобы не кинуться к озеру и опустить ладонь в холодные воды.

Только сейчас, когда спешился, передал Фергюса слуге и взлетел по лестнице на второй этаж в свой номер, я набрался смелости посмотреть на правую руку. И увидел то, в чем не сомневался уже в тот момент, когда дотронулся до этой Эллы (дракон снова открыл глаза, вот чешуйчатая сволочь!) На правом запястье красовалась алая метка истинности от моей деллии, величиной с золотой дукат Дрокенсвёрда.

В небольшой комнате было прохладно, но у меня стучало в висках словно от духоты. Расстегнул глубже ворот рубахи, едва ли не обнажив грудь и рванул слегка рассохшуюся оконную раму. В лицо ударил свежий ветер, дышать стало легче, в голове начало проясняться.

И я, наконец, попытался разобраться с тем, что произошло. Итак, мой отец, великий конунг Харальд Лидинг эр-Дрокенсвёрд уже наверняка в курсе, что со мной приключилось на берегу Варг-озера. Он всегда обо мне знал все. Помню, когда со мной случился первый оборот: я тогда был пятилетним малышом, сорвался, слишком сильно раскачавшись на качелях. Ну и неожиданно для себя мигом покрылся чешуей, обернулся драконом и взлетел. Радости моей не было предела. Хотел побежать к отцу и обо всем рассказать, но навстречу мне уже шел наш мажордом Престон: «Дей Ингвар, великий конунг поздравляет вас с первым оборотом и ждет вас в кабинете».

Потом отец всегда все знал обо мне: и о моей первой сигарете, о первой рюмке розового пойла от пронырливого контрабандиста, о первой шлюхе из борделя мадам Кики…. А уж про появление метки истинной он знает наверняка. Конечно, с годами, конунг стал уже не тот, магической силы осталось так мало, что он перестал летать. Но у него же на подхвате есть верховный жрец с напыщенным именем Сардоникс. Хотя маг он сильнейший, не стану спорить. А ведь это он заявил отцу, что высшие силы ждут, чтобы я до своего двадцатипятилетия съездил в Сноварген за интересующим драконов артефактом. Сардоникс явно уже доложил отцу о происшествии. Приятном для конунга, но отнюдь не для меня.

Да, мне понравилась черноволосая наяда с зелеными глазами. Не желая того, я вспомнил тепло ее гибкого тела, когда она трепыхалась в моих руках, как птичка, пойманная в силки… И почувствовал такой прилив желания, что облизнул спекшиеся губы, заставив внутреннего дракона протяжно завыть и бить хвостом от вожделения. Я больше не владел собой и почувствовал, как стремительно покрываюсь чешуей. Минута – вот уже я, проломив ветхую крышу гостиницы, парил высоко в небе над игрушечными кварталами Лиссберга, а местные мальчишки задирали голову, теряя смешные кепки, чтобы разглядеть в небе удаляющегося дракона.

«Девушка хороша, спору нет, – крутилось в голове, – но пара ли она мне, дею Ингвару Лидингу эр-Бриггену, эта чужестранка с неизвестной родословной? Да и вообще женитьба в мои планы пока не входит. Сейчас главное – найти артефакт, за которым меня послал отец».

Вскоре все мысли улеглись, и ничто не отвлекало молодого дракона от пьянящего обладания небом.

Глава 5. Конунг Харальд Великий. Старая обида

Харальд Лидинг эр-Дрокенсвёрд сидел в полном одиночестве на троне, в возбуждении опершись на подлокотники. В короне из белого золота, украшавшей красивую седовласую голову конунга, хищно поблескивали при свете магических ламп голубые сапфиры. Светильники медленно плавали под потолком, описывая круг и бросая причудливые тени на стены тронного зала. Харальд Великий нервно играл массивными перстнями на пальцах, пытаясь успокоиться. «Все началось как будто по плану, но своенравный мальчишка вечно поступает по-своему, – раздраженно думал конунг, – как бы он не испортил мне всю игру!»

– Сардоникс! – позвал он верховного жреца. Маг появился, словно из воздуха, не успел еще властитель договорить его имя до конца. Алый плащ жреца из диковинной струящейся ткани ловко скрывал его тщедушное тело, а капюшон, надвинутый до бровей – выражение его лица. Впрочем, и без капюшона запомнить его было бы почти невозможно. Казалось, сбрось он плащ – и под ним не окажется никого.

– К вашим услугам, Ваше Величество! – маг поклонился, но так незаметно, что казалось, он всего лишь слегка опустил голову.

– Скажи мне, Сардоникс, ты уверен, что у Варг-озера наследник встретил именно ту девушку? Из рода Грейденов? – конунг в ожидании ответа опустил глаза и крутил на мизинце перстень, скорее, перстенек, с небольшим феррстадским рубином, простоватый на фоне остальных украшений.

– Абсолютно уверен. Посмотрите сами.

Маг направил на стену бледно-лиловый кристалл неправильной формы, из которого вырвался яркий луч и осветил противоположную стену. На светлом экране конунг увидел своего сына, беседующего с юной особой на берегу озера.

– Узнаете? – осторожно поинтересовался Сардоникс.

– Да… – глухо выдавил Харальд Великий. Эти русалочьи глаза, шелковые черные волосы и фарфоровую кожу он так и не смог забыть, хотя с тех пор прошло уже около тридцати лет… Как она похожа на ту, которую он так и не сумел выбросить из сердца…

– Что там с сыном? Почему он сорвался, как ужаленный, черт его подери?! Покажи мне его.

Картинка на стене сменилась, и конунг увидел Ингвара, который с ужасом уставился на свою руку.

– Сардоникс, что там у него? – нетерпеливо воскликнул властитель Дрокенсвёрда.

Жрец повернул кристалл, и на стене явственно проступила алая метка истинной, пылающая на запястье наследника Харальда Великого.

Глаза конунга заволокло влажной пеленой, в сердце больно кольнула застарелая обида….

– Маг, у Грейденов точно есть артефакт? – сталью прозвенел голос Харальда Великого.

Лиловый луч показал на стене старинный серебряный медальон, который конунг узнал бы из тысячи.

– Слава Драконьему Богу! – прошептал конунг, – Наследник еще не знает, что впереди его ждут большие приключения.

Глава 6. Элла. Обида жжет

Элле вся кровь бросилась в голову от возмущения. Она кинулась через луг, не разбирая дороги. Высокие травы, цветы и колючки цеплялись за подол платья, хлестали по ногам и особенно по рукам, которыми она на бегу раздвигала разнотравье, расчищая себе путь. Девушка злилась на незнакомца, и в уголках глаз предательски закипали слезы от обиды.

«Да как он посмел так вызывающе… нет, недостойно повести себя?! – мысли носились в голове, как рой рассерженных пчел. – Не сказав ни слова, бросился прочь, как от прокаженной! Что я ему игрушка какая? Чертов дракон!» Элла никогда не сталкивалась с таким отношением к себе, напротив, молодые люди относились к ней с почтенным восхищением и не скупились на комплименты.

Расстояние до дома Элла преодолела вдвое быстрее, чем когда шла на прогулку. Она была несказанно рада, что в замке ей никто из слуг не попался навстречу, потому что ее бледное лицо уже было залито слезами. Грета начала бы тут же ахать и выспрашивать подробности, а Марта – суетиться вокруг, как испуганный цыпленок. Не хотелось ни видеть кого-то, ни объясняться по поводу того, что произошло на берегу Варг-озера.

Девушка быстро пробежала по старым скрипучим ступеням вверх до своей комнаты, закрыла дверь и бросилась на кровать. Несколько минут жгучая обида заставила ее лить слезы, но потом ее внимание привлекла не менее жгучая боль на правой руке. Сквозь слезы она видела красное припухшее пятно на правом запястье. «Наверное, обожгла крапивой пока бежала по лугу,» – решила Элла и бросила на больное место магический пластырь из двух заклинаний.

Боль утихла, как и слезы, и взгляд девушки прояснился. На ее запястье вместо уродливой красной припухлости красовалась изящная алая метка истинности.

Элла вскочила с кровати на ноги, изумленно рассматривая нежданное «украшение». Она знала из преданий, что если встречаются люди из истинной пары, то у обоих на запястье появляется метка истинности, словно печать любви. Только в последние десятилетия уже мало кто обращал внимание на подобные метки. Люди женились себе безо всяких меток, и об идеальных парах, которые нашли друг друга по печати истинности, слышали крайне редко.

– Что?! Так этот высокомерный гад-дракон и есть моя истинная пара? О Боже, за что? Неужели на свете нет других молодых людей, воспитанных и добрых, пусть даже не таких красивых, как этот проходимец?!

Элла вспомнила, как Ингвар поднял ее на руки, в груди зажглось солнце, жар от которого стал распространяться по всему телу. От таких прикосновений потом не только метки могут появляться… Эти светло-серые глаза… Девушка с трудом стряхнула морок воспоминания, а внутри солнце свернулось колючим волчонком.

Девушка возбужденно ходила по комнате взад-вперед. Что делать? Сказать маме? Ну нет, Элла заранее знала, что скажет ее благочестивая мать: «Доченька, метка истинности сулит любовь и счастливую жизнь, как у нас с твоим отцом. Поэтому нужно ждать, когда твоя пара тебя отыщет. Встреча не может не произойти еще раз!»

Встречаться с этим гордецом еще раз девушке вовсе не хотелось, не говоря о том, чтоб связывать с ним свою жизнь. Но если о метке узнает мама, служанки, особенно Грета, которая несмотря на нарочитую грубоватость, была весьма романтичной старой девой, то потом ее уже не утаить ни от кого.

Элла смотрела на проклятую метку и силилась вспомнить хотя бы одно мало-мальски подходящее заклинание, чтобы избавиться от нее. Какие только уравнения не крутились в голове: от простуды, от прыщей, от проказы и даже от родильной горячки. Но заклинания от печати истинности не находилось в ее светлой голове, напичканной самыми сложными магическими знаниями.

Оставалось только одно: заклинание-ожог. Девушка внутренне сжалась в комок, зажмурилась и послала на запястье сгусток энергии. И тут же вскрикнула от нестерпимой боли. Теперь на запястье вместо красивой метки красовался круглый шрам, словно Эллу пытали раскаленной металлической печатью.

«Надо будет как-то объяснить домочадцам, откуда у меня этот ожог… – размышляла девушка. – О, Грета же на кухне готовит обед. Придется устроить там маленький спектакль.»

Все прошло, как нельзя лучше. Элла, как заправская актриса, изобразила, что интересуется содержимым стоящей на плите кастрюли, чем немало удивила служанку. Затем вскрикнула, словно обожгла руку горячей крышкой. Бедная Грета! Элле стало ее жалко: она так захлопотала, так засуетилась, опуская ее руку в холодную воду под свои причитания, чуть не упала со стула, пытаясь достать с верхней полки шкафа какую-то «чудодейственную» мазь. Но Элла ее остановила.

– Грета, милая, не беспокойся. Ты разве не помнишь, что я заканчиваю Академию магии? И у меня есть самые лучшие, самые невероятные невидимые мази. Надеюсь, это маленькое происшествие не помешает тебе в приготовлении праздничной еды. – девушка приобняла пожилую женщину за плечи.

– Да, все будет сделано в срок– всхлипнула повариха. – Ой, эд-линна, а почему вы босиком ходите по каменному полу?

Элла только сейчас сообразила, что оставила на озере свои туфли и зонт. Пришлось послать на ними старого мажордома Ольгерда. Нет, сама она больше ни за что не пойдет на это треклятое озеро!