Текст книги "Странствующий рыцарь (ЛП)"

Автор книги: Энтони Рейнольдс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 19 страниц)

Зверь стоял над его отцом, наслаждаясь тем ужасом, который испытывал старый кастелян. Вдруг повелитель зверолюдов обеими руками взялся за свою огромную голову, не выпуская из пальцев окровавленный кинжал. Калар услышал звук рвущейся кожи, и на мгновение растерялся, не понимая, что делает чудовище.

С растущим ужасом Калар увидел, что Зверь снял с себя лицо.

Словно змея, меняющая кожу, вождь зверолюдов сорвал с себя массу покрытой швами гниющей плоти. Даже рога упали с его головы, и лишь когда эта груда сшитой кожи свалилась на пол, Калар, увидев кожаные завязки, понял, что Зверь носил маску.

Вождь зверолюдов моргнув, открыв свое настоящее лицо.

Разум Калара содрогнулся, когда молодой рыцарь увидел пугающе человеческое лицо. Это было лицо дикаря, вымазанное грязью и засохшей кровью, лоб и щеки иссечены множеством шрамов, но это, несомненно, было лицо человека. И почему-то это казалось еще более ужасным. Синие человеческие глаза Зверя, оглядевшись, снова обратили свой взгляд на Лютьера.

Густые спутанные волосы Дара свисали до пояса, на подбородке росла длинная борода. Если бы не звериные ноги с копытами и покрытое шерстью тело, это существо можно было бы принять за человека. Дар ощерился, обнажив сотни мелких и острых зубов, и образ был разрушен.

– Чудовище… – с ужасом и отвращением выдохнул Лютьер.

– Что это? – спросил Калар, ни к кому не обращаясь, а его голос был преисполнен отвращения.

– Это наш брат, – ответила Анара, прикоснувшись рукой к ушибленному виску.

Калару показалось, что он сейчас сойдет с ума.

– Наша мать родила его, а потом выбросилась из окна от позора, – продолжала Анара. – Это существо следовало убить сразу после рождения.

Вглядевшись в грязь и засохшую кровь, покрывавшую лицо Зверя, в изрезавшие его страшные шрамы, Калар увидел, что на него смотрит его собственное лицо. Это было все равно что смотреть в колдовское зеркало, и видеть извращенное и искаженное отражение себя самого.

Все стояли неподвижно, пораженные ужасом, услышав об истинной природе этого существа. Никто не мог отрицать семейное сходство.

Зверь был потомком рода Гарамон.

– Ваш род проклят, – прошипел Малорик.

Калар хотел убить его, но возразить на эти слова было нечего.

Зверь зарычал на Лютьера и движением, преисполненным ненависти, всадил кинжал в шею кастеляна. Калар закричал, но не мог ничего сделать, когда зазубренный клинок по самую рукоять вошел в шею отца. Зверь вырвал кинжал и, выпустив его из своих длинных пальцев, уронил на пол.

Артериальная кровь фонтаном била из смертельной раны в шее Лютьера. Калар с криком ярости и ужаса бросился вперед. Зверь поднял тело Лютьера к своей груди, держа умирающего почти так же, как мать держит больного ребенка. Из глотки чудовища вырвался вопль страдания.

Калар, ослепленный скорбью и яростью, размахнулся фамильным мечом Гарамона, держа его двуручной хваткой. Зверь не пытался избежать удара, а лишь откинул голову назад, подставляя шею. В это мгновение с лица Дара исчезла вся ненависть, отвращение и ярость.

Калар ударил мечом по шее Дара, клинок глубоко вонзился в плоть и кости. Из страшной раны хлынули потоки крови, голова откинулась в сторону, держась только на коже и сухожилиях. Зверь рухнул на пол, в лужу своей крови, смешивавшейся с кровью его отца.

Калар опустился на колени, держа в руках голову отца. Жизнь быстро исчезала из глаз Лютьера, но, слабо шевеля губами, кастелян еще пытался говорить.

– Мой сын… – прошептал он, в его горле булькала кровь.

– Я здесь, отец, – ответил Калар, слезы текли по его лицу.

Глаза умирающего смотрели мимо Калара.

– Бертелис… – произнес он, захлебываясь кровью.

Боль пронзила сердце Калара, когда он понял, что отец звал не его.

Даже умирая, отец отвергал его.

Мучительные рыдания сотрясли тело Калара. Леди Кэлисс с плачем бросилась к телу мужа.

Бой еще продолжался – Реол, стоя в дверях, сдерживал поток зверолюдов, но Калар не обращал на них внимания.

Молодой рыцарь не отрывал взгляда от мертвого лика отца.

ЭПИЛОГ

В свете потрескивавших факелов тени на грубо обтесанных каменных стенах двигались подобно пляшущим демоническим силуэтам.

Это помещение было вырублено в скале под замком Гарамон столетия назад, еще до того, как была заложена сама крепость. В древности вожди бретонских племен собирались здесь для обсуждения вопросов особой важности, хотя сейчас лишь очень немногие помнили об этом. Столетиями это место пребывало безлюдным, заброшенным и забытым, о самом его существовании знали лишь наследственные гофмейстеры замка Гарамон, и попасть туда можно было лишь по тайным коридорам, о которых было известно немногим.

Более пяти поколений никто не пользовался этим местом.

А теперь здесь собрались семь человек в плащах с капюшонами, вздрагивая от ледяной сырости древних камней, окружавших их. Эти семеро сидели на грубо вытесанных каменных тронах, врезанных в стены.

– Род Гарамона осквернен, – сказал один из них, из-под капюшона виднелся лишь его подбородок. – И сейчас здесь правит тот, чья кровь проклята.

Среди собравших послышался шепот согласия.

– Танбурк потерпел неудачу. Время хитростей прошло. Мы должны стереть пятно скверны с имени Гарамона.

– Ты хочешь, чтобы мы действовали против лорда, которому присягнули на верность? – сказал другой человек в капюшоне, его голос был низким и сильным; голос рыцаря. – И нарушили нашу присягу?

– Мы поклялись защищать род Гарамона! – возразил первый говоривший. – Я видел проклятого Зверя. И это чудовище, которое не должно было существовать, являлось родным братом нашего нового лорда! – яростно произнес он. – Наш долг очевиден. Во имя Владычицы, мы обязаны уничтожить эту скверну ради чести рода Гарамона.

– Оно должно было умереть сразу после рождения… – добавил он, говоря уже больше для себя самого и вспоминая. Если бы у Лютьера тогда хватило твердости прикончить чудовище. Кто мог предугадать, что оно выживет? Он мысленно выругал себя за то, что не убедился тогда в смерти ужасной твари.

– А что потом? – спросил еще один из собравшихся. – Разве младший сын лорда Лютьера не несет это проклятье в своей крови?

– Осквернена не кровь Лютьера! – возразил первый. – Его первая жена принесла это проклятье в род Гарамона. Бертелис не запятнан ее… нечистотой.

Несколько человек поднялись со своих мест, яростно заспорив.

Другие стали им возражать, и безумное эхо гневных голосов пугающе разносилось в закрытом пространстве.

Первый говоривший поднял руку, требуя тишины.

– Хватит! – приказал он яростным голосом, исполненным власти. Шум спора умолк, и люди в капюшонах снова заняли свои места.

Он откинул капюшон, и сурово оглядел собравшихся, заставив умолкнуть последний ропот.

– Это наш долг, – заявил Фолькар, гофмейстер замка Гарамон. – Как бы ни было это тяжко, мы знаем, что должны сделать. Ради чести Гарамона и во имя Владычицы, мы должны уничтожить скверну.

Гофмейстер яростным взором обвел каждого из собравшихся.

– Лорд Калар должен умереть.