Текст книги "Антимаг (СИ)"

Автор книги: Энтони Андервуд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)

Она была брошена за решетку, словно животное. Женщина чувствовала унижение, ей было больно в душе, хотелось убить Антонио. Советница понимала, кто стоял за этим. Асподель упала на соломенную кровать и стала рыдать, косметика растекалась по ее лицу, сливаясь со слезами. В душе она проклинала инквизитора и желала его смерти.

– Да будь ты проклят, Антонио Дорадос, на веки вечные, – не сдержав гнев крикнула она, с ненавистью сжимая кусок соломы в руках.

Глава 17: Затишье перед большой бурей

Шагнув на борт инквизитор чувствовал полное удовлетворение, оно пронзило его душу лучи удовлетворения, Антонио знал, советница в темнице, а он вскоре на полных парусах помчится в сторону Малахии, к своей любимой Квинтисенсе. От этой мысли его сердце наполнялось торжеством. Позади него была Флавия, он покидал это славное королевство, с радостью на душе, ничего не может быть слаще исполненной мести.

С самого утра корабль грузили различными товарами.

Инквизитор проворно умостился на стуле среди старинных сундуков, доверху набитых золотом.

– Откуда оно здесь? – задался вопросом Антонио. Его глас донесся до ушей стоящего рядом монаха, он с улыбкой моргнув, ответил.

– Флавия платит нам, – раскашлялся он. – Эх этот суровый морской климат, болячки, – причитал мужчина.

– Вам платит король?

– Да с тех пор как советница Асподель призвала сюда священные кресты Флавийская корона поддерживает Малахию золотом, они платят десятину от всеобщего дохода.

"Опять она? Да Господи, я надеялся что более не услышу этого имени" – подумал инквизитор.

– Не плохо так устроились, ловим ведьм и получаем деньги, – подметил Антонио.

– Да, вот только может слышал? – он почесал свое ухо, вокруг которого назойливо летал комар, пытаясь укусить монаха, мужчина набросил на голову капюшон и стал кровопийцу гонять рукой. – Комары, достали, вроде бы север, а насекомых хоть отбавляй, а это место еще зовут снежными воротами Флавии, вдумайся какие монстры на ее южных рубежах, цикады, огромные мухи размером с собаку, страх и только.

– Не хотел бы я с ними встретиться, – сказал Антонио, на его лице читалось отвращение, он вспомнил как выглядят эти противный мухи, которые не прочь питаться даже такими продуктами как кал. А тут он представил что эти создания в сотню раз большие, отчего по его кожи пробежала дрожь, а к горлу подступила тошнота.

– Говорят советницу короля арестовали, обвиняют в государственной измене, что думаешь по этому поводу? – послышался суровый голос монаха.

В то же время на борт продолжали грузить бочки с вином и сундуки с золотом.

Антонио с интересом осматривался по сторонам, и ждал того момента, когда капитан объявит об отплытии. Ему было страшно, ведь он понимал, что если правда вскроется слишком быстро, ему стоит в тот момент находиться хотя бы за пределами порта, а лучше и вовсе за чертой королевства.

– Я думаю что она готовила восстание, довелось лично с ней общаться, не приятная особа, высокомерная. С ее аппетитами я полагаю, советнице захотелось бы занять королевский трон.

– Не знаю, не такая она, мой друг с Марбурга, его Хараном зовут, говорил, что во время осады города, лет восемь назад, советница будучи королевой спасла его дочь.

Антонио сильно удивился.

– Эта была королевой? Ну ты меня насмешил, – забился в хохоте Антонио.

– Всю войну правила, с тех пор как в бою пал король, сражаясь с Центароновскими захватчиками, – он вспомнил те события и слеза выступила под глазами. – Имперцы почти сломили королевство, но вмещалась она, тогда Асподель была молодой девушкой, но довольно умелой в политическом плане, ей удалось разбить вражескую армию и заключить мир на максимально выгодных для нас условиях, а к тому же еще после этой встречи пал сам император Центарона, Ювиндор завоеватель.

– Что с ним случилось? – с любопытством спросил Антонио. Он взглянул за борт, на раскинувшееся море, солнце склонилось к закату, постепенно погружая мир во тьму.

– Официальная версия такая, – вновь почесал ухо монах. – Выпил лишнего вот и сердце не выдержало, но злые языки бормочут, что Асподель приложила свою руку к его кончине.

– Эта может, та еще ведьма, – ухмыльнулся Дорадос.

– Ладно брат, меня дела ждут, мы уже отправляемся, – проговорил он, взглянув на капитана, который командирским голосом скомандовал: Поднять паруса!

Когда солнце окончательно село, корабль неторопливо стал покидать порт.

Шли часы, Антонио все думал о встрече с Квинтисенсой, и рассматривал звезды, которые появлялись на небе, одна за другой, словно десятки фонариков.

Под спиной ощущалась вибрация и колебании корабля, он пронзая волны шел по морю, качаясь то влево, то вправо.

Мысль о любимой застыла в его голове, в последнее время Антонио был занят работой, а потом вовсе был брошен в тюрьму, но сейчас будучи абсолютно свободным, он смог насладиться вспоминая ее прелестную улыбку.

Спустя три дня, корабль неторопливо причалил в порт Малахии. Инквизиторы поспешно принялись покидать борт. Антонио взошел на пирс, после чего направился в сторону храма.

Шагая по улочкам Альнаира, он услышал пронзительный женский крик. Он будто доносился из преисподни, во всяком случае так показалось мужчине. Ведь крик был такой силы, словно все демоны земные, небесные и преисподние вскричали в один миг.

– Убили, моего мужа, убили.

Антонио поспешно направился туда. Там собрались десятки горожан и стража, прямо перед ними лежало изуродованное тело какого-то мужчины. Его рубаха была разорвана, а из-под окровавленной ткани торчал едва ли заметный львиный коготь. В голову инквизитора закралась мысль, он понял, что уже где-то это уже видел, а именно в деревне Квинтисенсы.

"Что это? Обычная львица или Мантикора?" – задался он вопросом. Его догадки быстро подтвердились.

– В здешних краях не водятся львы, – рявкнул стражник.

– Это Мантикора, – проговорил кто-то из горожан. – Я читал о таких в книгах, это девушки которые с приходом луны обращаются в львицу, прямо как вурдалаки.

– Не вурдалаки, а вервольфы, – поправил его седой бородатый мужчина, – они обращаются в зверей, вурдалаки, ведь в Дентросе живут, вампиры долбанные, – сплюнув на пол, проговорил он.

Мысль о том что это дело рук Квинтисенсы, застыла в его голове, он вспоминал львиную шерсть в ее доме, и помнил об убийства на улицах ее деревне, но все же ему не хотелось в это верить, он желал разобраться, кто его невеста, Мантикора или простая деревенская девушка.

Антонио торопливо направился в храм, солнце стремительно взошло, освещая все вокруг. Город постепенно оживал. По его узким улочкам стоил лавки где торговцы несмотря на то что солнце едва ли встало, уже вовсю продавали свои товары, а просто народ, как обычно, спешил за покупками. С трактира доносилась отборная ругань, а из окон домов на него смотрели голодные детские глаза. Поднявшись по ступенькам он вошел в храм.

Внутри все бегали словно пчелы в ульях, похоже только что закончилась утренняя молитва, ведь из церковного зала, стали выходить десятки монахов.

– Антонио, – послышался голос старика. Он сурово взглянул ему в глаза.

– Да отец Вимендор, – перед ним появился великий инквизитор, от имени которого он писал письмо самому королю Флавийскому.

По его телу пробежал холод, страх окутал его сердце, Антонио боялся, что его раскрыли, и прямо сейчас придется отвечать.

– Ты ведь был в Флавии, так? – вопрос инквизитора поставил его в тупик, он не знал как отвечать, чтобы не выдать себя, в голове застряла мысль: "А что если он уже все знает, тогда врать это двойное преступление"

– Да, ваше святейшество, – он склонил голову перед ним.

– Советницу короля арестовали, кто-то подделал письмо, и отправил его королю, настолько ловко что передал через Торена письмо. Асподель обвинили в подготовке государственного переворота, и бросили в темницу.

– Надо же, какая сердобольная женщина, поверить не могу, как такое могло произойти? – прищурившись сказал Антонио. Он всячески пытался передать сочувствие, сделать вид будто он здесь не причем.

– Стало быть тебе не известно о происходящем?

– Мне довелось услышать это от монаха на корабле, надеюсь что госпожу-советницу вскоре отпустят, а эта гнусная ошибка будет исправлена.

– Я отправляюсь в Флавию, чтобы провести расследование, а ты если хочешь пойди поспи, только не забывай, завтра воскресенье.

– Ах да, Богослужение, я буду, – ухмыльнулся Антонио. – А что с Тореном?

– Он в шоке, не знает как такое могло выйти, говорит, что какой-то мерзавец в одеянии инквизиторского посланика передам ему письмо, от моего имени.

– Вот же гады, будем надеяться что вы разберетесь и все виновные будут наказаны.

– Непременно Антонио, – сказал Вимендор, хлопнув его по плечу, после чего отправился в сторону выхода.

Антонио торопливо пошел по ступенькам вверх, под его ногами был красный ковер, а впереди виднелся маленький фонтан. Кажется в прошлый раз его здесь не было, во всяком случае, Антонио не мог припомнить его. Он подошел ближе, и увидел что по нему стекала красная жидкость и пахло вином.

"Ясно это для причастия" – подумал он после чего отправился к Квинте.

Мужчина шагая по широким коридорам наконец достиг комнаты Квинтисенсы, в сердце была одновременно радость и страх, он боялся увидеть чудовище за дверьми, Мантикору во плоти, но все же отогнав дурные мысли из головы, постучал в дверь.

Спустя несколько мгновений, послышался голос Квинты. Он был прекрасен, в сердце у Антонио горело огнем, мужчина ждал того момента, когда увидит ее.

Квинтисенса открыла дверь, ее сонное лицо вмиг пробудилось. Сияющая улыбка заиграла яркими цветам, у нее на губах.

Она словно очаровала его своим взглядом, он забыл обо всем, закрыл дверь рукой и стал нежно прикасаться к ее шеи.

– Ты же говорил, что до свадьбы мы не должны целоваться, – улыбнулась она.

– Нас никто не видит.

– Но мы ведь под взором Христа, – остановила его девушка, пальцем прикоснувшись к его губам.

– Как Господь говорил так: любите и размножайтесь.

Девушка рассмеялась, после чего стала страстно целовать его и нежно обнимать.

Он не думал более ни о чем, а лишь о ней, прикасаясь к ее губам, своими. Мужчина нежно повалил ее на кровать и стал раздевать.

– Никакого секса, до свадьбы, – прошептала она, после чего убрала его руку со своего бюстгальтера.

– Договорились, – Антонио улыбнулся, продолжая ее нежно целовать.

Глава 18: Фароус ближе, чем ты думаешь…

Он очнулся в своей комнате, кашляя от холода, сырости и дурного запаха, который назойливо доносился из коридора, просачиваясь под дверью. Пахло протухшим мясом, оно пронзало нос, застряло в нем, заставляя его прикрыться грязной тряпкой.

Сорвавшись с кровати, он набросил на себя старый потертый плащ, после чего шагнул за дверь.

На полу были разбросаны объедки, грязь и мусор. По коридору с корзиной в руках шел какой-то парень, он разбрасывал камыш, солому и разные пахучие травы, все для того, чтобы перебить этот дурной запах, который доносился с кухни. Антонио уже хотел пойти дальше, ведь его ждала Квинтисенса этажом ниже, на женской половине, они планировали вместе пойти на богослужение, но вдруг его рукой остановил тот парень.

– Антонио, ты вернулся? – раздался звонкий голосок, из под белой шапочки виднелись глаза, это был Филипп Луциан, собственной персоной.

– Ты какими здесь судьбами?

– Да вот решил я… мой путь был долгим, вначале хотел податься в коллегию, – Филипок продолжал рассыпать травы по коридору и вскоре они вышли на ступеньки и стали спускаться.

– Что за коллегия? – удивился Дорадос, пытаясь понять, о чем это говорить Филипок, в голове лезли лишь такие варианты: Коллегия клоунов Дейворта или же братство карликов.

– Чародейская коллегия, хотел там волшебству поучиться, я хоть и маленький, но всяким усачам по зубам бы дал, имея в руках посох.

– И как успехи, – спросил Антонио, с ухмылкой на лице.

– Эти маги-шамраги меня не взяли, сказали что слишком мал, – представляешь. – Я им покажу, как ослов всяких набирать, так это пожалуйста, у них там даже вороны учатся, а я чем хуже диких птиц?

– Филипок, ты это, как бы тебе помягче сказать, – Антонио пытался подобрать правильные слова.

– Говори как есть.

– Ты больше никому не говори куда ты там хотел пойти учиться, мне то все равно, а вот условный Торен отправил бы тебя на костер.

– Ну ты никому не скажешь, никто и не узнает, – рассмеялся Филипок. Он взмахнул пальцами и что-то прошептал, в его руках появилась клубника. – Будешь?

– Ничего себе, – удивился Антонио, после чего взял жменю ягод в руку. – Только Торену не показывай.

– Он же в Флавии, насколько я знаю.

– Именно, – подтвердил Антонио, после чего отправился к Квинтисенсе.

Мужчина заметил что дверь была, слегка приоткрыта, и поэтому без стука вошел. Девушка стояла перед зеркалом и собиралась на служение.

Она была прекрасна, красная помада, черные волосы. Антонио руками ухватился за ее талию, а носом прикоснулся к ее волосам. Пахли они смородиной, и извивались словно ядовитые змеи.

– Не забудь надеть платок, – проговорил он.

– Я не член церкви, а простая прихожанка, так что мне не обязательно.

– Точно, как пройдешь водное крещение, тогда увы и ах, придётся носить.

– А кто сказал что я его приму? – спросила она.

– Ну если захочешь, – ответил он.

Антонио и Квинтисенса торопливо покинули комнату, и направились в сторону зала, где всегда проходили служения. Со всей округи собирался народ, и спешил в церковь. Десятки горожан шли со своими проблемами к Господу в надежде, что он разрешит их.

Мужчина вел ее под руку, по широкому коридору, позади раздался голос.

– Постой Антонио.

Дорадос обернулся, Квинтисенса сделала то же самое. Перед ними стоял Вилеменд Торанес, – первый заместитель великого инквизитора. Позади него находилось два церковных стража, в черных доспехах с изображением белого креста на груди.

– Ваше святейшество, приветствую вас, что угодно? – увидев суровый взгляд мужчины, спросил Антонио.

– Во имя Господа нашего, я даже подумать не мог, что ты способен на такое, – он смотрел на Антонио стеклянными глазами. – Иуда предал Христа за тридцать серебренников, а ты предал Господа, желая, отомстить, воспользовался влиянием великого Вимендора, обманул короля Флавии, нашего верного союзника. Ты знал что они готовы выступить против Дентросийских грешников, чтобы поддержать Эльсильдор, в нелегкой войне, в которой терпим поражение, но пришелец из иного мира, решил поломать наши порядки и мстить второму лицу в Флавии, – он говорил запутано, но Антонио все понял, стоящие позади него воины внушали страх в сердце Дорадоса, он понимал, что наказание близиться. Юный инквизитор не знал откуда Вилеменду известно о его деяниях на Флавийской земле, ведь еще вчера великий инквизитор едва ли не благословлял его, а сегодня все перевернулось с ног на голову.

– О чем это он? – спросила Квинтисенса, девушка была в недоумении, ей стало страшно.

– Молчи женщина, – рявкнул он, после чего увидев ее испуганное лицо, перевел взгляд на Дорадоса.

– Господь велел прощать, я каюсь, – проговорил Антонио.

– В твоих словах я слышу лукавство, а оно исходит от диавола, в твоей голове явно сидят какие-то демоны, я знаю их имена, это демоны греха и обмана, но ничего огонь инквизиции изгонит тьму из любого сердца и души.

В его глазах виделся крах, он понимал, что ему не простят подобного деяния, Антонио чувствовал свой конец.

– Квинтисенса, я люблю тебя.

– Это какая-то ошибка, мы обязательно вытащим тебя, – прошептала она, слезы наворачивались на ее глазах, девушка торопливо ушла, пошагала в сторону своей комнаты. Ее лицо издавал страх и непонимание, она была в замешательстве и подумать не могла как ей действовать в сложившейся ситуации, но твердо знала, что не обязана сидеть сложа руки.

Доблестные воины положили свои крепкие руки на его плечи. Их ладони окутывали черные рыцарские перчатки, а пальцы впивались ему в кожу.

– Ты сгниешь в подвалах храма, – рявкнул Вимендор, после чего плюнул ему в лицо. Теплая противная слюна застыла в районе рта. Антонио вырвался, достал платок из кармана и стал вытирать лицо.

– Святой отец, это не последняя наша встреча, Господь накажет тебя за подобные действия, – сказал Дорадос, злобно посмотрев ему в глаза.

– Ты мне угрожаешь, щенок? – он пнул его рукой. – А ну быстренько его в темницу.

Антонио поволокли вниз, как вдруг он услышал позади голос Филипка.

– Куда вы его тащите? Кресты нацепили и думаете что власть здесь?

Один из рыцарей толкнул назойливого Луциана, он упал на пол и уронил корзину, тем самым рассыпав пахучие травы.

– Я вам покажу, как Филипка обижать, будете мне ботинки потом мыть, дураки вы, – послышался его вопль в след.

Его завели в темную камеру, где единственным источником света было окно размером в два кирпича, даже факелы не горели здесь. Воин толкнул его внутрь, после чего позади послышался звон металла, дверь была закрыта.

Он уже хотел было подойти к единственному источнику света, как вдруг услышал справа стон, он был хриплый, но в то же время пронзительный.

– Какой сегодня день?

– Десятое октября, – ответил Антонио, он взглянул в сторону звука и увидел в углу дряхлую старуху, она внушала ужас, дикий страх. Ее тело было изношенным, на голове виднелись едва ли заметны остатки волос, а во рту не было ни единого зуба.

Ее глаза издавали колдовской блеск, она подошла к решётке, их камеры располагались перпендикулярно друг другу. – Четыре месяца старуха Хельга чалиться в этой тьме, в последний раз я видела солнце месяц назад, проклятый стражник заделал окно в моей камере, желая поиздеваться надо мной. Старуха подняла свои руки, на них были кандалы и светящийся синий браслет, он переливался сияющими рунами, освещал темный коридор.

– За что ты здесь? Милок? – спросила она.

– Долгая история, если кратко, то обманул великого инквизитора и верховного короля Флавии.

– Ты я вижу тот еще прохвост, – рассмеялась она. – Из монашеской своры, судя по твоему одеянию. Надеюсь теперь ты понял, что инквизиторам нет доверия.

– В твоих словах есть здравое зерно. Пожалуй ты права.

– Я всегда права, старуха Хельга никогда не ошибается, – говорила она, а слюна стекала по ее дряхлому подбородку, вылетала из-зо рта.

– А тебя за что сюда отправили?

– Эх, кто бы знал, – вздохнула она. – Что обычный свиной жир погубит меня. Я отмывала котлы от свиного пригара, в тот день в нашей деревне появились они, инквизиторы и их паладины. Добрые люди быстро ткнули пальцем на меня, указали дорогу к моей хижине. Меня немедленно арестовали, доказательств не было от слова совсем, поэтому они сказали что я в котлах варила зелье, а там были лишь травы, которые помогают отодрать и вычистить посуду. Я набрала воды, насыпала туда нужных растений и стала варить, они зашли как раз на огонек и сказали что я колдунья. С тех пор инквизиция держит меня здесь, казнить не могут из-за недостаточности доказательств, но отпускать также не спешат.

– Подонки, что сказать, – выругался Антонио, но тихо, так чтобы не услышал суровый страж, который сидел за столом у самого входа.

Дорадос подошел к окну и снова увидел ту башню и дракона, который, как и прежде кружил вокруг нее.

– Что это за дракон?

– Ты про хранителя башни Нилинор? Его зовут Каравис, это злобный демон стерегущий веками свою башню, по преданиям именно там вход в Фароус.

– Куда? – удивился Антонио, ему было знакомо это слово, казалось еще из прошлого мира, точно в книгах ему попадалось это слово.

– В Фароус, – повторила старуха, в ее голосе слышался трепет и одновременно уважение к этому месту. – С языка магов он переводится как тьма. Это отдельный мир в котором правят темные владыки, только имея черную душу можно попасть в чертоги этого места. От одного упоминания об этом мире содрогаются души тех, кто хоть немного знает о нем. Черный дракон охраняет его, и души убийц, насильников и негодяев бродят у стен башни, кроме того в тех местах обитают этураны, если захочешь туда идти возьми какой-нибудь амулет, чтобы защитить свою душу. Это очень опасное место. Фароус ближе, чем ты думаешь…

Глава 19: Проклятие башни Нелинор

– Говорят она приходит при свете луны, разрывает кожу, вспарывает животы, и съедает печень, сердце, – раздался голос где-то в тюремных коридорах. Эхом отражаясь от каменных стен, он пронесся по всей темнице, достигнув ушей Дорадоса. Он очнулся, под спиной кололась солома, и ломило тело.

– Сам Велименд Торанес был атакован нею этой ночью, но Слава Богу он пережил страшную встречу, отделался лишь испугом и царапинами.

Услышав эти слова Антонио вспомнил про Квинтисенсу, он боялся, что за этим стоит именно она, и надеялся на простое совпадение.

– В ней течет магическая кровь, не та что во мне, – послышался хриплый голос старухи. – Мантикора всех вас убьет, разорвет ваши инквизиторские тушки, выпьет вашу кровь.

– Заткни пасть ведьма, не то навозом накормлю, – рявкнул какой-то стражник подойдя к решетке. Его лицо слегка освещалось в тусклом свете факела.

– Только и можете воевать с женщинами, старыми беззащитными женщинами, а вот с настоящими колдунами пойди никогда не встречались, в противном случае ваши тела бы гнили давно в земле.

В ее словах была доля правды, аресты и казни которые устраивали инквизиторы были в большей массе показухой, они хватали беззащитных женщин, старух и обвиняли их в колдовстве, чтобы получать деньги от королевств, за поимку ведьм, хотя иногда они все-таки сражались с ведьмами, но нередко это заканчивалось трагедией.

– Я тебе говорю закрой рот, Эйден Бровадес был славным мужем своей веры, в одиночку сражался с ведьмами, уничтожал целые деревни, в которых они правили свой бал и погиб в замке Энтерии, злобной ведьмы, которая выпила его святую кровь или по твоему мнению королева Дентроса тоже не ведьма?

– Энтерия ведьма, могущественная ведьма, – прохрипела она, после чего плюнула на каменный пол. – Но я не колдунья, я даже читать не умею, как мне по вашему было заклинания изучать, – раскричалась старуха.

Тюремщик не стал ее слушать, а лишь удалился и сел за стол, возле входа. Она быстренько осознала, что ее кроме Дорадоса никто не слышит, тут же успокоилась, села на холодный пол и стала жадно подгребать солому под свой зад.

Антонио устало смотрел в угол и пытался заснуть, ведь было ранее утро. Как вдруг в полной тишине тюремная дверь заскрипела с характерным скрипом, туда вошел Велименд, он был суров, и злобно смотрел на него, однако был готов говорить.

– Ты поступил плохо, просто ужасно, но я знаю как тебе искупить свою вину, – проговорил он. Антонио вскочил и стать внимательно слушать старшего инквизитора, позади которого стоял тюремщик, с ключами в руках, ожидая приказа.

– Да? Я был бы очень рад, – сказал Антонио, с улыбкой взглянув на первого заместителя.

– Мы все братья во Христе, пожалуй я был груб, да ты согрешил, но Господь простил все наши согрешения. Блуждая по темным улицам Альнаира я долго рассуждал о великом, и думал о тебе, в тот момент меня атаковала Мантикора, эта бесовская тварь была страшна словно сам дьявол, но я смог противостоять ей с помощью молитв и крови Христа.

– Да ситуация с Мантикорой это целая напасть, когда я отплывал в Флавию ее не было, но по возвращению первым делом узнал о ней.

– Иди за мной, – он указал рукой, тюремщик принялся отворят решетчатую дверь.

– Меня тоже выпустите, я не виновна, – завопила старуха.

– Кто это? – удивившись спросил Велименд.

– Ее зовут Хельга. Эту старуху мы задержали в Сияющем Куполе, жила она на окраине деревни, варила бесовские зелья.

– Вранье, – она вызверилась на тюремщика и брызгала слюной, щедро усеивая ею пол. – Я отмывала котлы от свиного пригара, но это ведь не колдовство, – завопила Хельга.

– Хорошо женщина, я пересмотрю твое дело, если ты невиновна то тебя отпустят.

– Спасибо вам добрая душа, я сижу здесь уже пятый месяц, абсолютно безо всяких доказательств.

– Последние пол года меня не было на Малахии, но вот я вернулся и готов рассматривать дела что накопились. Эх ладно, – он перевел взгляд на Антонио, а затем махнув рукой, пошагал вверх.

Они шли по широким коридорам, стены которых были вымощенны из камня.

Спустя минут десять они наконец достигли кабинета Велименда.

Войдя внутрь Дорадос стал осматриваться.

Комната первого заместителя была скромна и чиста, сразу возникало ощущение, что этот человек ценит порядок. Антонио был в этом кабинете первый раз, поэтому с интересом разглядывал его.

На столе, что по центру были аккуратно выложены различные свитки и прочие бумаги, стояла затухшая свеча, справа стояла кровать, возле которой располагался стол с различными религиозными трудами.

– Присаживайся.

– Что вы хотели мне сказать? – спросил Антонио, затем сел на белый стул.

– Появление Мантикоры не случайно, вдали от города есть башня, местные именую ее Нелинор, она под охраной свирепого демона, думаю ты видел его, он в облике дракона нередко появляется возле нее.

– Да видел, ужас какой-то и что вы хотите, чтобы я сделал? – в голове Антонио закралась мысль: "Неужели он хочет чтобы я сразил его крестом?"

– Помнишь я говорил об искуплении греха? Так вот, ты должен отправиться туда, по преданиям там находиться один из входов в Фароус, это мир…

Антонио перебил его.

– Мир тьмы, в которым живут темные боги.

– Верно, так вот, согрешив ты позволил тьме войти в твою душу, поэтому Антонио я отправляю тебя туда, чтобы выяснить правда ли это.

– Но это может быть опасно.

– Ты ведь грешник, поэтому можешь взять в руки меч освященный святой водой, он поможет тебе изгнать этуранов и прочих призраков, а также ты сможешь убивать ним нежить, которая там живет.

– Там есть нежить?

– Да, по тем же преданиям, как там обстоят дела на самом деле, сказать сложно, но ты отправишься туда, и узнаешь что происходит в тех краях и за одно попытайся выяснить источник появления Мантикоры и связана ли башня с новой напастью.

– Там ведь дракон, что мне с ним делать? Его ведь нельзя сразить обычным оружием, настолько я знаю, а мой меч хоть и освящен святой водой, но не в силах пронзить его толстую чешую.

– Да, но у тебя нет другого выхода, я буду надеяться, что Господь сохранит тебя.

– Я так понимаю кроме упования на Христа, у меня других вариантов нет?

– Увы, поэтому будь осторожен Антонио, помимо дракона и драугров, чертоги Фароуса охраняют Этураны, злобные похитители душ, если они захватят твою душу, она навеки застрянет там и никогда не сможет войти в залы Элиндора.

– Я понимаю.

– Великие Этураны – злобные существа, ими командует ужасный дух Ялакунд, не доведи Господь, тебе с ним встретиться.

– Есть ли от них хоть какая-то защита.

– Да есть, молитва и меч, а вот от дракона тебя спасет священный амулет, покажи его демону, как только посмеет напасть и он убежит от тебя. Мы создали его с помощью твоего свитка, который ты принес нам с большой земли, – проговорил Велименд, передавая его Дорадосу.

– В таком случае с приходом рассвета я выступаю.

– Да, можешь отдохнуть здесь, ни хочу чтобы тебя кто-то видел из братьев, покуда ты не пройдешь обряд прощения, – пожав Антонио по плечу сказал он. – Я покину свою комнату и уступлю ее тебе.

– Хорошо, только сами вы где будете спать?

– В твоей комнате, давно мечтал поспать на твердой кровати, только поводу не было, – сказал он затем покинув комнату.

Мнение Антонио об этом человеке стало меняться на глазах, еще вчера он желал убить его, а уже сегодня сумел простить, он понял, что Велименд ревностный защитник веры, поэтому вспылил в его адрес.

Дорадос уселся за его стол и стал искать чистый лист бумаги, ночь стремительно заходила, окутав город.

Он достал из тумбочки огниво и зажег им свечу, а затем спрятав его обратно, склонился над столом и стал водить пером по листу. Писать получалось крайне скверно, Антонио так и не смог привыкнуть к этому способу набора текста.

В подсвечниках мерцали свечи, они лишь слегка освещали комнату. От долгой писанины болели пальцы, и выла спина. Он писал письмо Квинтисенсе, говорил как сильно ее любит, и просил не печалиться, в случае гибели. Мужчина так увлекся написание, что не заметил как дверь заскрипела, и в комнату кто-то вошел.

Спустя минуту он наконец-то почувствовал что его, пронзает чей-то взгляд, боковым зрением инквизитор увидел темный женский силуэт, отчего стало немного не по себе. Дева стояла в полной тьме, и с ухмылкой на лице смотрела на него. Антонио резко повернул голову и увидел Квинтисенсу. Она с улыбкой продолжала рассматривать его, будто наслаждаясь мгновением.

– Эй Богу, чуть сердце в пятки не ушло, надо же так напугать, – рассмеялся он.

– Я рада, что тебя освободили.

– Откуда тебе это известно? – с подозрением спросил Дорадос.

– Филипок доложил, он сказал, что ты на свободе, но обязан искупить свою вину перед церковью.

– Да, это так, тебе и об этом известно? – удивился он, вглядываясь в ее сияющие глаза, они издавали колдовской блеск.

– Ты ведь знаешь Филипок слишком мал, чтобы его заметил грозный монах или паладин, он отличный шпион.

– Значит он подслушал наш разговор?

– Да Антонио, я пойду с тобой.

– Квинтисенса, светлая душа, ты не сможешь войти в Фароус.

– Может для тебя я и ангел, но ты не знаешь Антонио, насколько моя душа темна.

– Это исключено, ведь ты не знаешь какие опасности хранит в себе то место. С большой долей вероятности я не вернусь.

– Мне плевать, если тебе суждено погибнуть там, то рядом со мной, – настояла девушка, подойдя ближе.

– Я подумаю, – сказал Антонио, он обнял Квинтисенсу и страстно поцеловал. – Филипок, – заметив его вскричал Дорадос.

– Спалил ты меня усатый, – рассмеялся он зайдя в комнату, его смешная белая шапка свисала на его башке, и казалось что сейчас слетит вниз, стоит только ветру подуть в его сторону.

– Да не усатый я, разве что немного, а ты чего подсматриваешь за старшими, это не хорошо вдруг мы бы здесь другим делом занимались?

– В покоях Велименда? Смешные вы, эх ладно, я слышал вам нужна помощь, могу предложить свой меч, – проговорил он протянув кинжал.

– Я пойду один Филипок, моя просьба возьми Квинту и отведи девушку в ее комнату.

– Стало быть ты идешь один? – ухмыльнулась Квинтисенса.

– Да милая, это кажется безумием, но я готов встретиться со смертью лицом к лицу.

– Хорошо Антонио, – сказала девушка, затем перевела взгляд на Филипка, они переглянулись.

– Пока Квинтисенса, пока Филипок, я не прощаюсь! – подчеркнул Антонио, после чего проводил их и закрыл дверь, затем он сбросил свою одежду и плюхнулся на кровать, затушил рукой свечу и улегся на кровать.

Спать было невероятно приятно, мягко, особенно после сырой темницы. Единственное что его беспокоило, это завтрашний поход.