Текст книги "Ледяная синева (ЛП)"
Автор книги: Энн Стюарт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)
– Не понимаю, о чём вы говорите. Урна Хаяси? Вы имеете в виду мою керамическую вазу?
Спаситель покосился на Саммер в полумраке машины. Казалось, он чувствовал себя вполне комфортно на той огромной скорости, с которой ехал автомобиль. Руки его сжимали руль без всякого напряжения. Красивые руки с длинными, изящными пальцами. Причём все целы, что исключало правильность её внезапного подозрения, будто он может быть членом японской мафии. Большинство якудза[1] теряли, по крайней мере, часть пальцев – расплата за допущенные ошибки… Если только её спаситель никогда не делал ошибок?
– Вы ведь даже не знаете, чем владеете? – полуутвердительно спросил он. – Откуда эта вещь, какая у неё история?
– Я знаю только, что урну хотят заполучить другие люди и что я не собираюсь её отдавать. Что она такое?
– Часть японской истории, которая для вас не имеет никакого значения.
– Имеет – с тех пор, как ваза стала моей. Я хотела бы знать, что в ней такого. В конце концов, кто-то пытался похитить меня – и лишь для того, чтобы заполучить её.
– Вам это не поможет – урна недолго пробудет вашей. И не нужно притворного удивления. Вы же сами отдали её на выставку, только чтобы не дать Сиросаме завладеть ею. Решили, что лучше всего спрятать урну у всех на виду. К сожалению, вы недооценили своего врага. Сиросама совсем не тот духовный лидер-филантроп, каким он предстаёт перед миром. Ради того, что ему нужно, он убьёт, не моргнув глазом.
– И вы тоже. – Саммер не знала, зачем сказала это.
– Если это необходимо, – отозвался он, никак не ответив на обвинение.
– Так куда вы везёте меня?
Незнакомец не отрывал глаз от дороги.
– Я ещё не решил.
Было что-то в этом ровном, безразличном тоне, из-за чего её желудок сжался.
– Просто ответьте на мой вопрос, – попросила Саммер. – Мне безопаснее быть с вами, чем с теми людьми?
Мгновение азиат молчал, и Саммер уже подумала, что не дождётся ответа. Наконец тот сказал, даже не взглянув на неё:
– Зависит от вас.
И в первый раз за эту ужасную, безумную ночь Саммер почувствовала, что по-настоящему испугалась.
Така видел, как Саммер сжалась в кресле, и не винил её за это. Он не собирался ей лгать, если только в крайнем случае. Этой девушке каким-то образом удалось пережить похищение и тряску в багажнике лимузина, заработав лишь несколько синяков. Он думал, что придётся иметь дело со слезами и истерикой. Вместо этого Саммер была потрясена, но достаточно спокойна, что облегчало дело. Наверное.
Она была помехой, а Така уже давно понял, что, когда ставки так высоки, не стоит переживать из-за одной человеческой жизни. Был такой старый дзэнский коан[2] – потребности многих перевешивают потребности немногих, и если бы ему пришлось выбирать между массовым уничтожением и жизнью одной испорченной калифорнийской блондинки, он бы не колебался.
Только вот Саммер оказалась совсем не такой, какой он её представлял. В досье значилось: дочь жены голливудской звезды, училась в школах и колледже в восточной части Штатов, получила степень по азиатскому искусству; в скандалах не замешана. Вела довольно спокойную жизнь – может быть, даже слишком спокойную. И она же не виновата, что ей в руки попал ключ к тому, что может разнести весь мир на кусочки.
Его давний приятель Питер стал бы дразнить Таку, говоря, что именно эта бесподобная азиатская загадочность делает его таким хладнокровным. Забавная мысль, ведь Питер Мэдсен был самым уравновешенным человеком из всех его знакомых. До того, как связался не с той женщиной, из-за которой сам Такаши едва не лишился жизни. И он не собирался наступать на одни и те же грабли дважды. Если Саммер Хоторн суждено умереть, Така сделает это максимально быстро и безболезненно. Если повезёт, она даже не успеет понять, что произошло. Она же не виновата, что где-то в её памяти хранятся сведения о местонахождении древнего японского храма. Что люди будут убивать, чтобы его обнаружить. Так что да, он убьёт её, лишь бы она не смогла никому раскрыть этот секрет.
Можно было бы съехать на обочину, успокаивающе положить руку на шею Саммер и сломать её. Смерть наступила бы мгновенно, и Така бросил бы тело в багажник белого лимузина. Скандал, который разразился бы вокруг лживой секты Сиросамы, оказался бы дополнительным бонусом.
Прежде всего, Таке не следовало забирать Саммер оттуда. Нужно было ещё тогда со всем покончить. Если бы он колебался и дальше, кто-нибудь мог наткнуться на разбитую машину с двумя телами на переднем сидении. Насколько Така мог судить, Саммер Хоторн в целом не представляла особой ценности. Теперь, когда он знает, где урна, достать её будет достаточно просто для человека с его талантами.
Сохранить же Саммер жизнь – значит сделать ситуацию ещё более опасной. Ей известно, где находятся руины храма. Одна недалёкая американочка, которую никогда не заносило западнее Гавайев, знает ключ к столь ценному месту, что от этого зависят сотни тысяч жизней. Лучше уж её смерть, а вместе с ней и её секрета, чем наступление Армагеддона. Всё осложнялось тем, что она даже не знала,что она знала. Хана Хаяси доверила ей свою тайну, но так хорошо спрятала, что никто не сможет ничего найти, в том числе и Саммер.
Комитет не мог так рисковать. Лучше ликвидировать Саммер Хоторн и любую возможность найти храм, чем позволить Сиросаме продвигаться вперёд со своими смертельно опасными взглядами.
Таке не нужно было съезжать с автострады, чтобы сделать это. Да даже сбрасывать скорость с его нынешних ста двадцати километров в час не нужно. Техника проста и опробована далеко не один раз. Просто перестать думать – и сделать это.
Но его рефлексы всё ещё не вполне восстановились после несчастного случая – провала, в результате которого Такаши оказался в лапах садиста. Нет необходимости рисковать, чтобы просто доказать себе, что он всё ещё на коне.
Така свернул с автострады на следующей развилке и поехал в западном направлении, а его пассажирка продолжала спокойно сидеть, не задавая вопросов и не ведая, что вскоре умрёт.
Он выехал на менее людную улицу, остановил машину на обочине и повернулся, чтобы посмотреть Саммер в лицо. У неё синие глаза, и она симпатичнее, чем ему думалось. Саммер была не накрашена, и нос её усыпали веснушки. Такаши ещё не убивал человека с веснушками.
– Что же дальше? – спросила Саммер, и Така подумал, не догадалась ли она.
Он положил руку ей на шею, под толстую косу, которая уже слегка растрепалась после столь бурной ночи. Такаши почувствовал, как она напряглась, уловил бешеное биение пульса, хотя не знал, был ли это страх перед ним или воспоминание о пережитом. В глазах Саммер было что-то, чего он не понимал, о чём не мог позволить себе думать. Её кожа была мягкой и тёплой, и его большая рука могла с лёгкостью обхватить девичью шею.
– Вы собираетесь меня поцеловать? – спросила Саммер так, будто такой исход был хуже смерти. – Я, конечно, понимаю, что вы спасли мне жизнь и, вероятно, считаете, что, будучи рыцарем в сияющих доспехах, заслуживаете награды. Но я бы предпочла, чтобы вы этого не делали. Лучше расскажите, зачем следили за мной, зачем последовали за этими людьми и что вы намерены делать теперь.
– Я не собирался вас целовать.
– Мне сразу полегчало, – сострила Саммер, но лёгкий румянец всё же выступил у неё на щеках. – Так кто вы и что от меня хотите?
Ему не придётся сильно сдавливать. Можно было даже поцеловать Саммер, если она того хотела, и к тому времени, как он отнял бы рот от её губ, она была бы мертва. Всё так просто. Так логично, так разумно.
Ему не нужна помощь Саммер, чтобы добыть урну Хаяси из музея: он был одним из признанных экспертов Комитета в вопросах проникновения со взломом. Когда Саммер умрёт, то заберёт свои тайны с собой – это самый безопасный вариант из всех возможных. Пока она жива, велика вероятность, что Сиросама доберётся до неё и секретов, которые хранит эта ни о чём не подозревающая гайдзинка[3]. С её смертью исчезнет и опасность разглашения.
Такаши крепче обхватил шею Саммер, слегка надавив пальцами, и увидел внезапное сомнение в её глазах. Нужно действовать быстро, потому что он не хочет, чтобы сомнение росло, обернувшись ужасом до того, как наступит забвение. Сомнения только заставят её страдать.
– Полагаю, вы – частный охранник, нанятый моей матерью, – продолжила Саммер, не дождавшись ответа на свои вопросы. – Видимо, она хорошенько поразмыслила на досуге. Зная, каким решительным может быть её драгоценный гуру, когда чего-то хочет, мама могла решить, что я в опасности. Как всё сложно! «Братство» просто не поняло, с какой лёгкостью может выкрасть вазу из музея.
Така немного ослабил давление, совсем чуть-чуть. Саммер этого, конечно, не заметила.
– Что вы имеете в виду? В Сансоне установлена новейшая система безопасности.
– Ну, они, по крайней мере, могли хотя бы попытаться достать вазу, – объяснила Саммер. – Основная часть системы сосредоточена на охране более ценных предметов. Ваза же почти не охраняется, ведь я рассчитывала, что рано или поздно они придут за ней.
– Рассчитывали, что они её украдут? – Такаши был совершенно сбит с толку. – Почему?
– Потому что это подделка, – пояснила Саммер раздражающе спокойным голосом. – Настоящая ваза спрятана. Извините, но я не верю, что моя мать не предаст меня. Я действительно очень тронута, что она наняла вас…
– Я не знаю вашу мать.
Улыбка Саммер поблекла.
– Тогда почему вы следили за мной? Почему гнались за похитителями? Кто вы?
«Ваш худший кошмар», – хотелось ответить ему. Но игра ещё не закончена, и он по-прежнему должен выполнить свою работу.
Придётся убить её позже.
[1] Якудза (яп. ヤクザ, やくざ) – традиционная форма организованной преступности в Японии, группировки которой занимают лидирующее положение в криминальном мире страны.
[2] Коан (ко:ан, японская калька кит. 公案, гунъань) – короткое повествование, вопрос, диалог, обычно не имеющие логической подоплёки, зачастую содержащие алогизмы и парадоксы, доступные скорее интуитивному пониманию.
[3] Гайдзи́н – сокращение японского слова гайкокудзин, означающего «иностранец».
Глава 3
– Где урна Хаяси?
Саммер взглянула на невозмутимый изящный профиль водителя, едва различимый в полумраке автомобиля. Сейчас, когда адреналин, вызванный похищением, спал, она яснее понимала происходящее. Кажется, ночь, полная опасностей, ещё далеко не закончилась. Чрезвычайно тревожная мысль. Чёрт, и зачем только она призналась, что ваза в музее – подделка?
– В надёжном месте, – ответила Саммер. – Думаю, теперь вы должны отвезти меня домой.
– Вряд ли это хорошая идея, – сказал он, заводя машину. – Разве что урна спрятана там. Впрочем, тогда её, скорее всего, уже забрали.
– Я не идиотка. Кто-то уже обыскивал мой дом. Она хранится там, где её никто не отыщет.
– Где?
Ну отлично! Она влипла по-крупному – попала из огня да в полымя и даже не поняла этого. Японец снова вёл машину на большой скорости, поэтому Саммер не могла открыть дверь и выпрыгнуть, пусть и видела, как этот трюк проделывали во многих фильмах. Всё закончится её смертью под колёсами автомобиля… Уж лучше рискнуть и попытаться договориться с этим привлекательным незнакомцем. Не похоже, что он собирается навредить ей.
– Послушайте, я не знаю, кто вы и зачем слонялись по музею, если это не мать вас наняла, но я ни черта вам не скажу. Я и так выболтала слишком много. Или отвезите меня домой, или высадите на ближайшем перекрёстке. Уж как-нибудь сама доберусь.
Незнакомец ничего не ответил, продолжая внимательно смотреть на дорогу. Они снова направлялись к шоссе. Там она точно окажется в ловушке. Может, всё обойдётся парой синяков, если выскочить из машины сейчас? Саммер протянула руку к защёлке ремня безопасности, но мужчина отреагировал пугающе быстро: сжал своей рукой её руку и отвёл в сторону.
– Даже не думайте об этом, – предупредил незнакомец, и машина помчалась ещё быстрее.
Он держал руку Саммер мёртвой хваткой. Наверное, нужно бороться, ударить его, сделать хоть что-нибудь, чтобы отвлечь от дороги. Этим вечером она уже пережила одну автокатастрофу; может, выживет и в другой, если та произойдёт прежде, чем они слишком сильно разгонятся. Саммер просто не знала, что было бóльшим риском – вылететь кувырком с дороги в маленькой машинке или же остаться с этим человеком.
«Он не причинит мне вреда, – сказала она себе. – Не тронет. Он спас меня». Просто нужно помнить об этом. Тогда она не запаникует и не наделает глупых ошибок.
– Хорошо, – сказала Саммер, расслабив руку, которую машинально сжала в кулак.
Через мгновение азиат убрал свою ладонь. В мерцающем свете фар проезжающих машин Саммер чётко видела его профиль. И никак не могла отвести взгляд. Он заворожил её. Такой красивый человек просто не мог быть убийцей!
Смущающая мысль. Саммер постаралась от неё отмахнуться.
– Куда вы меня везёте?
– Вы же хотели вернуться домой, верно?
Он выехал на шоссе, и Саммер прикрыла глаза, уверенная, что в конце концов умрёт. Но через мгновение они сбавили скорость, всё ещё в целости и сохранности, и она облегчённо выдохнула. Добравшись до дома, она закроет все двери, сорвёт с себя одежду, залезет в бочку и никогда оттуда не вылезет.
Саммер привыкла гонять на своём «вольво», и если бы она была за рулём, то доехала бы до своего маленького бунгало[1] за пятнадцать минут. Незнакомец управился за десять. Остановился у захудалого коттеджа и не стал глушить двигатель.
С того момента, как они свернули на её улицу, Саммер отчаянно пыталась придумать предлог, чтобы избавиться от своего спасителя и не дать ему узнать, где она живёт. Напрасная трата времени, он и так это, оказывается, знал. Что было чрезвычайно странно – она не говорила ему своего адреса.
– Мы на месте, – заявил он и поставил машину на нейтралку. – Я бы проводил вас до двери, но, думаю, вы так ещё больше разнервничаетесь.
– Значит, вы вот так запросто позволите мне уйти? – спросила Саммер со смесью недоверия и надежды.
– Похоже, что так.
– И не станете рассказывать, кто вы и зачем следили за мной? Или откуда узнали, где я живу?
Он молча покачал головой.
– Наверное, мне следует радоваться такой удаче? – спросила Саммер, потянувшись к ремню безопасности.
На этот раз незнакомец её не остановил и не шевельнулся, когда она открыла дверь и вылезла из машины. Саммер ещё немного шатало, но ей удалось это скрыть, когда она на мгновение крепко вцепилась в дверь. Марку машины – низкой, отполированной и быстрой – она так и не определила. Да уж, истинной калифорнийкой её не назовёшь, машины её совсем не интересуют. Придётся хорошенько подумать, что именно рассказать полиции, но прямо сейчас её мозги совсем не работали.
За все двадцать восемь лет жизни мать Саммер не научила её ничему стоящему, но Хана привила ей хорошие манеры, и о них не следовало забывать, независимо от обстоятельств. Цепляясь за дверь, Саммер наклонилась и вгляделась в сумрак машины.
– Э-э… Спасибо, что спасли мне жизнь, – неуклюже пробормотала она.
Красивые полные губы мужчины дрогнули в едва заметной улыбке.
– Пустяки, – откликнулся он. Печальная правда заключалась в том, что это он и имел в виду. Её жизнь была для него пустяком. «Не то чтобы это имело значение», – напомнила себе Саммер. Она предпочитала быть невидимкой.
Саммер чувствовала его взгляд, пока шла по узкой дорожке к входной двери. Её охватили знакомые чувства посягательства, вторжения и одновременно защиты. Все три составляли безумную комбинацию, и она не совсем понимала, откуда взялось чувство защищённости. Может, просто потому, что он сначала спас её и лишь затем напугал?
Саммер заперла за собой дверь на три замка и прислонилась к ней, чтобы отдышаться. Услышала шум машины, уезжающей… из её жизни. Напряжение наконец оставило её, колени подогнулись, и она осела на пол, прижавшись к дверному косяку и опустив голову на колени. По телу её прошла дрожь.
Саммер понятия не имела, как долго сидела у двери, свернувшись калачиком, охваченная бессмысленной паникой… Но, по крайней мере, она не плакала. В последний раз она плакала в пятнадцать лет, когда ей сообщили, что Хану сбила машина. И за прошедшие с того дня тринадцать лет она не пролила ни единой слезинки и собиралась продолжать в том же духе.
Что ж, хватит жалеть саму себя. Саммер вцепилась в дверную ручку и поднялась на ноги, стараясь не обращать внимания на лёгкую дрожь в ногах. Она выглянула из окна, но не заметила никаких следов сверкающего спортивного автомобиля с низкой посадкой и своего безымянного спасителя. Он уехал. Если бы только можно было избавиться от чувства, что его глаза всё ещё наблюдают за ней!
Она включила свет и поморщилась из-за его ослепляющей яркости. Прямо сейчас полумрак был бы предпочтительнее, но в тени её подстерегали разные ужасы, а она не собиралась и дальше бояться. Однажды Саммер уже столкнулась с подобным, и вновь расклеиваться не входило в её планы.
Ступни болели, и она запоздало поняла, что где-то потеряла туфли… дорогие, но неудобные… Ну и скатертью им дорога! Нужно выбросить и одежду – избавиться от всего, что напоминало бы об этом отвратительном вечере. Но сначала она должна съесть что-нибудь – что угодно! – выпить бокал вина и постараться освободиться от навязчивого чувства, что незнакомец опять наблюдает за ней.
На мороженом «Бен энд Джерриз»[2] появились ледяные кристаллики, у малинового йогурта закончился срок годности, сыр заплесневел. Саммер не смогла найти штопор, а единственная бутылка пива, стоящая в холодильнике, была марки «Саппоро»[3]. Нет уж, спасибо! Она не хотела даже думать ни о чём японском, поэтому отвернулась от холодильника и прошла в гостиную, отодвинув экран-ширму[4].
Саммер ничего так не желала, как сорвать с себя одежду и залезть в бочку с горячей водой, но Хана-сан хорошо её воспитала. На кровоточащих ступнях остались пятна от травы, и ей хотелось почувствовать, что этот вечер действительно закончился до того, как вода окутает её блаженным теплом. Саммер быстро приняла душ и забралась в большую кедровую бочку, которая стояла рядом со спальней.
Блаженство… Она закрыла глаза и позволила тёплой, исцеляющей воде окутать себя. На несколько минут все мысли и тревоги исчезли. Несколько благословенных мгновений покоя она могла просто жить…
Пытаясь одновременно избавиться от абсурдного чувства, что где-то там её незнакомец по-прежнему наблюдает за ней.
«Для умной женщины Саммер Хоторн раздражающе безмозгла», – думал Така, обходя бунгало сзади. Он уже осматривал дом несколько дней назад и знал, какой ненадёжной была система безопасности. К ней в дом недавно вломились, а она до сих пор не предприняла никаких мер для своей защиты. Все три замка на двери чёрного хода легко взламывались, цепочка рвалась одним хорошим ударом, к тому же ни датчиков движения на улице, ни сигнализации. Така мог бы скользнуть за дом и спрятаться там в разросшемся кустарнике, и никто бы этого даже не заметил.
Шторы в доме тоже производили жалкое впечатление. Оттенка псевдо-азиатской синтетической рисовой бумаги и совершенно бесполезные. Саммер оставила зажжённым свет на кухне и в гостиной, когда зашла в ванную комнату. Выйдя оттуда мокрая и нагая, она залезла в деревянную бочку и с видимым блаженством закрыла глаза.
Значит, можно с уверенностью предположить, что она не лгала: урны Хаяси у неё нет. Он провёл достаточно тщательный поиск, когда последний раз был здесь – конечно, гораздо более аккуратный, чем головорезы Сиросамы. Вряд ли бы он пропустил урну, хоть и не искал её в тот момент специально. Ибо был уверен, что она уже в музее.
Предметом же его поисков была хоть какая-нибудь зацепка, которая привела бы к храму. Найди он святыню раньше Сиросамы, Комитету удалось бы сразу же сорвать планы лидера секты. Сиросаме нужно священное место для проведения своих сумасшедших обрядов. Этот духовный лидер и его последователи слишком суеверны для того, чтобы претворять свои планы в жизнь без подобной поддержки.
Осталось всего несколько дней до Нового года по лунному календарю – именно эту дату Сиросама выбрал как наиболее благоприятную для проведения своего таинственного ритуала, и, по крайней мере, в этом году его время на исходе. Если бы только Комитету удалось застопорить планы Сиросамы ещё на чуть-чуть и не дать ему добраться до Саммер Хоторн и урны Хаяси следующие несколько дней, то потом у них был бы целый год, чтобы понять, как остановить безумца.
И тогда не будет никакой необходимости заставлять Саммер молчать из опасения, как бы она не выболтала правду, хранительницей которой невольно стала.
Урна в музее была превосходной подделкой – Таке хватило познаний в керамике, чтобы узнать руку мастера. Конечно, следовало заметить, что льдисто-синяя глазурь слишком однородна, но тогда он был сосредоточен на другом.
Жаль, что нельзя оставить всё как есть. Тогда Сиросама забрал бы из музея подделку и никогда не узнал о подмене… Но ему по-прежнему была бы нужна Саммер Хоторн.
По правде говоря, она могла оказаться даже более ценной частью уравнения. Така же получил точные указания. В случае необходимости он должен уничтожить бесценный предмет японского искусства, культуры и истории, а также ликвидировать женщину, у которой есть ключ к месту, где прежде хранилась урна.
Предполагалось, что Така не станет долго раздумывать над приказом.
Но именно в словах «в случае необходимости» и заключалась проблема. Комитет и безжалостно практичная мадам Ламбер доверили ему самому решить, когда возникнет эта самая необходимость. Но Така был совсем не уверен, что может доверять себе в данном вопросе.
А всё потому, что он не хотел убивать Саммер Хоторн.
Если бы её нашли мёртвой в бочке с водой, Сиросама понял бы, что ничего уже не изменит, и отказался бы от своего замысла.
Просто. Практично. Неизбежно. Только этот сценарий означал, что урна Хаяси останется ненайденной…
Но зато она будет в целости и сохранности. И, рано или поздно, может, не одно десятилетие спустя, когда все они уже давно будут мертвы, бесценная урна вновь появится. Этого факта должно быть достаточно, чтобы удовлетворить Комитет.
Така вскрыл замки меньше, чем за тридцать секунд. В абсолютной тишине прошёл по дому. Можно было бы подойти к Саммер сзади, надавить на голову и держать под водой, пока… У неё не было бы шансов выжить.
Но утопить её – скверный выбор. Не получится замаскировать убийство под несчастный случай; всё займёт чертовски много времени; к тому же Саммер успеет понять, что происходит, и испугается. Чего он совсем не хотел. Он просто желал, чтобы всё закончилось. Если так и должно быть.
Саммер сидела в бочке спиной к нему, её распущенные длинные волосы потемнели от воды. Она мурлыкала какую-то песенку, что делало этот чёртов приказ ещё более трудным. Но Така не мог себе позволить колебаться. Он приблизился так быстро, что Саммер не успела оглянуться и узнать его, скользнул рукой под густое покрывало волос, нашёл нужную точку и сильно нажал. Через какие-то доли секунды она потеряла сознание, и Така толкнул её под воду.
Саммер Хоторн спокойно лежала под его руками, волосы веером окружали её лицо – неподвижное, умиротворённое и зловеще прекрасное. Така знал, что она ничего не чувствует.
Но он не мог. Не мог её убить.
Он вытащил обнажённую неподвижную Саммер, с которой стекала вода, из бочки и забросил себе на плечо. Сколько воды она успела проглотить, неизвестно. Явно недостаточно для смертельного исхода. Войдя в спальню, бросил её на кровать, порылся в комоде и вытащил подходящую, по его мнению, одежду. Только чёрное – похоже, у мисс Хоторн нет ничего цветного, даже нижнего белья. Така уже собирался одеть Саммер, как вдруг услышал шум снаружи. Видимо, Сиросама понял, что упустил добычу, и послал за ней ещё нескольких своих «шестёрок».
Така завернул ещё не очнувшуюся Саммер в покрывало, бросив выбранную одежду в получившийся кокон, и снова поднял свою ношу. Она была чертовски тяжёлой. Американки, независимо от того, какая у них фигура, почему-то всегда оказывались увесистее других женщин. Может, у них просто кости тяжелее? Хотя не то чтобы Саммер Хоторн можно было назвать хрупким цветком. На задании он, разумеется, не допускал ничего личного, но важной частью его работы являлось умение наблюдать. И он не мог не заметить, что у Саммер было мягкое тело со всеми полагающимися изгибами. Обычно такие женщины его не привлекали.
Забросив Саммер себе на плечо, Така через мгновение растворился в ночи, как раз тогда, когда братья в белых одеждах взломали парадную дверь.
Саммер было холодно и мокро, она чувствовала себя жалкой и не понимала, где находится. Что-то мешало ей двигаться. Резко шевельнувшись, она ощутила, что задыхается, и, закашлявшись, выплюнула воду. Отдышавшись, хотела было убрать с лица мокрые волосы, но обнаружила, что руки её прижаты к телу с двух сторон. Она замотала головой, с внезапным ужасом осознав, что опять едет в этой проклятой машине с этим проклятым мужчиной. Опять мчится куда-то в ночь.
– Какого чёрта?.. – умудрилась выдавить из себя Саммер слабым голосом. Она была завёрнута в собственное покрывало – руки, оказавшиеся внутри кокона, были вытянуты вдоль тела – и пристёгнута ремнём безопасности. Мужчина за рулём даже не удостоил её взглядом.
– К вам заявились нежданные посетители. Я подумал, что вам будет лучше со мной, чем со святыми братьями.
Саммер попыталась заговорить, но вместо этого, содрогаясь, снова зашлась в мучительном кашле.
– Должно быть, они пытались убить меня, – умудрилась произнести она. – Как вы узнали?
– Наблюдал за домом. Подумал, что они так легко не сдадутся.
Мгновение Саммер молчала.
– Сколько человек вы убили?
Така взглянул на неё.
– Думаете, я хладнокровный убийца?
– Не имею понятия, кто вы такой и чем занимаетесь.
– Такаши О’Брайен. Я работаю на японский Департамент древностей. Мы долго… целую вечность искали урну Хаяси.
Саммер удивлённо моргнула. Он точно не подходил под её представление о японских чиновниках, но сегодня ничто не соответствовало её давно сложившимся стереотипам.
– Тогда почему вам было просто не прийти в «Сансон» и не спросить, знаем ли мы что-нибудь о ней?
– Мы не хотели привлекать внимания «Братства торжества истины». Нам нужно было найти урну прежде них.
– Почему? – Её зубы стучали. Он протянул руку и включил обогрев. Саммер бросила взгляд на часы на приборной панели. Чуть больше часа ночи. Прошло меньше трёх часов с тех пор, как она вышла из музея. И за эти три часа вся её жизнь перевернулась с ног на голову.
– Об этом вы сможете поразмыслить позже. А пока нам нужно доставить вас в место, где вы будете в безопасности и тепле.
– И сухой, – сказала Саммер. – И одетой, – с внезапным ужасом добавила она. – Под покрывалом на мне ничего нет, да?
– Так как у вас нет привычки купаться в одежде… да, вы голая. Я захватил кое-какую вашу одежду, когда вытаскивал оттуда. Она где-то между вами и покрывалом.
Теперь Саммер было не холодно, а жарко. По причинам, о которых думать не хотелось, она привыкла быть крайне сдержанной в поведении и облике. Тем более, что у её матери вошло в привычку расхаживать вокруг дома, демонстрируя своё совершенное тело. Степень обнажённости была разной – в зависимости от того, оказывались ли поблизости мужчины. И мысли о том, что этот изысканный, загадочный человек тащил на себе её мокрое нагое тело, было достаточно, чтобы Саммер пожалела, что тем монстрам не удалось утопить её.
Но в таком случае она бы лежала в бочке голая. «Пожалуйста, Боже, если я умру, то могу я, по крайней мере, сделать это одетой?», – горячо взмолилась Саммер. Особенно если в момент её смерти рядом окажется мужчина со странным именем Такаши О’Брайен.
Хотя, если он будет поблизости, есть шанс, что она не умрёт. Такаши уже дважды её спас. Нравилось ему это или нет, но он стал её ангелом-хранителем. Видимо, придётся смириться с тем, что О’Брайен видел её голой.
– Ладно, – произнесла она глухо. Он снова гнал машину во весь опор, и Саммер оставалось лишь стойко держаться. – Куда мы едем?
– Ко мне в гостиницу.
«Он защищает меня», – напомнила себе Саммер, подавляя приступ вновь возникшей ненужной паники.
– И вы полагаете, что я войду туда в одном покрывале? – спросила она.
– Я же сказал, что взял вашу одежду. Можете переодеться, пока мы едем.
Саммер оглянулась, но в его крошечной спортивной машине не было заднего сиденья.
– Я так не думаю, – отозвалась она. – Отвезите меня за город, где я смогу одеться в кустах.
– Я уже видел вас, Саммер, – заметил О’Брайен скучающим тоном. К несчастью, ей это не помогло.
– Тогда вы знаете, что я не пытаюсь лишить вас какого-то впечатляющего зрелища. Найдите тёмную улицу и несколько кустов, и всё будет отлично.
Такаши взглянул на неё, и она на мгновение подумала было, что он собирается спорить. Саммер решила опередить его, но вновь закашлялась и, наконец совсем обессилев, привалилась к спинке кожаного сидения.
– Хорошо, – согласился О’Брайен. – Я найду кусты. – Должно быть, ей почудилась странная виноватая нотка в его тихом бесстрастном голосе.
С чего бы ему чувствовать вину? Он же снова её спас.
Разве нет?
[1] Бунгало (англ. bungalow, от инд. bangla – дом в бенгальском стиле) – лёгкая загородная постройка с верандами, сельский дом в тропических странах, гл. обр. в Индии.
[2] Ben & Jerry’s (Бен энд Джерриз) – марка мороженого, замороженного йогурта, сорбета и продуктов на основе мороженого, производимая компанией «Ben & Jerry’s Homemade Holdings, Inc.» со штаб-квартирой в Саут-Бёрлингтоне, штат Вермонт.
Глава 4
Его святейшество Сиросама, глава «Братства торжества истины», медитировал, одновременно просчитывая возможности. Его духовные практики сильно отличались от традиционных. Когда он освобождал разум, к нему приходили видения, формировались планы, а истинное просветление манило подобно яркому белому свету.
Сиросама знал, что нужно cделать, чтобы навсегда сохранить достигнутое состояние. По его стопам следовали тысячи хорошо обученных и организованных верующих. За ним стояли лучшие учёные, доктора, военные… Все необходимые запасы были собраны и готовы к использованию. Братья ждали лишь сигнала.
Его зрение становилось все хуже и хуже – верный признак того, что заветный час близок. Сейчас глаза у него выцветшего карего цвета, и он всё ещё не мог обходиться без контактных линз. Но осталось уже недолго. Он больше не проводил ритуальное лечение кожи и долгое время не обесцвечивал волосы. Они перестали расти, а то, что осталось, было чистейшего белого цвета. Трансформация почти завершилась.
И происходящее для него было предельно ясно. Просто в игру вступили и другие силы. Но он терпелив. Научился за долгие годы.
