Текст книги "Осколки тебя (ЛП)"

Автор книги: Энн Малком

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)

Итак, звонил не Сент. На экране высветилось имя Джианны, моего агента. Чьи звонки я игнорировала последние две недели, поскольку моя книга должна была выйти эти две недели назад. Я не читала приходящие от нее электронные письма и сообщения. Жить в неловком отрицании было не самым приятным для меня состоянием. За всю свою писательскую карьеру я никогда не опаздывала со сроками, так что сейчас был ужасный первый случай. Я ходила со смутным чувством тошноты и ощущением надвигающейся гибели. Сейчас у меня в руке был стакан виски, других вариантов не было, поэтому я ответила на ее звонок.

– Джианна. Если ты звонишь, чтобы ругать меня, оставь эту идею, – поприветствовала я.

– Ох, я звонила ругать тебя две недели назад, – сказала она спокойно. Слишком спокойно. – Я звонила, чтобы накричать на тебя на следующий день после назначенной даты. Потом звонила чтобы оскорбить тебя угрозами в сторону твоей коллекции обуви. С каждым днем я придумывала все новые и новые угрозы, а сейчас у меня просто иссякла фантазия. Как и терпение.

Джианна сделала паузу.

– Мне удалось уговорить твоих издателей, пообещав, что ты пишешь лучшую книгу за всю историю. Что она будет стоить ожидания, потерянных денег и пропущенных встреч. Ты собираешься сделать из меня лгунью?

Я допила виски. Обдумала ее вопрос и текущее состояние моей рукописи. В ней был, мягко говоря, бардак.

– Нет, не собираюсь, – ответила я наконец.

Дикон наполнил мой стакан, и я кивнула ему в знак благодарности. Его взгляд больше не был враждебным. Похоже, он был не из тех, кто долго держит обиду. И это хорошо, потому что меньше всего мне хотелось, чтобы на меня злился единственный бармен в городе.

– Хорошо, – ответила Джианна. – Может тогда ты мне скажешь, когда будет готова книга?

Я потягивала свой напиток.

– Нет. Я не знаю, когда ее закончу. И закончу ли вообще.

– Не знаешь? – почти прокричала она в трубку.

Джианна была итальянкой. Горячей и вспыльчивой. Она любила кричать и любила ругаться. Никогда раньше не слышала, чтобы она так много вкладывала в слово из двух букв.

– Никаких «не знаю»! Ты должна писать истории, давать людям возможность сбежать в изящно написанные кошмары. Ты создаешь что-то, что-то осязаемое. Что-то очень важное.

– Помимо твоих пятнадцати процентов? – сухо спросила я.

– И это тоже, конечно.

Одна из причин, почему Джианна мне нравилась и почему была моим агентом все это время, несмотря на то, что ее более опытные коллеги пытались соблазнить меня деньгами и сделками, попутно набиваясь в друзья, была в том, что она не хотела быть моей подругой. Джианна не принимала мои причуды близко к сердцу. В первую очередь ее интересовали мои книги. Она откровенно признавала, что как человек я ей не особо нравилась и что терпела мои заскоки лишь потому, что уважала меня как писателя.

– И ты не из тех, кто будет шататься по гребаному Вашингтону, чуть не умерев, – продолжала она.

Я удивилась тому, что Джианна знала о произошедшем в лесу. Кэти не стала бы ей говорить, поскольку тогда ей пришлось бы начать с ней несущественный разговор. И насколько я знала, у Джианны не было контактных данных Кэти. С другой стороны, Джианна была удивительным человеком. Если она чего-то хотела, она это получала. И, скорее всего, она прочесала мой очень скудный круг общения в попытке выяснить, как со мной связаться. Жаль, что Джианна не стала доставать Кэти на работе и не расстроила ту из-за пустой траты времени в попытке выведать мои секреты.

– Насколько эгоистичной ты можешь быть? Насколько глупой? – продолжала Джианна, не спрашивая о моем самочувствии, чтобы выразить беспокойство. Мне это нравилось в ней. – Если бы тебя не нашли, ты лишила бы мир своего таланта, а меня моих пятнадцати процентов. Я понимаю, что сейчас у тебя все сложно. Ты справляешься с этим, находясь в полу-суицидальном состоянии, поскольку слишком самовлюбленная, чтобы на самом деле покончить с собой. Но ты губишь свой талант, потому что, что? Тебе слишком трудно придумать историю? Чушь как по мне. Твой мозг – яма, полная гребаных змей, они карабкаются, скользят, чтобы вонзить свои клыки и впрыснуть свой яд. У тебя немало травм и историй, Мэгс, а вот дерьма переизбыток. Перестань кидаться им в меня, а главное, в себя. Напиши гребаную книгу. Не обязательно ту, которую тебе предложили. Я разберусь с издателями, если захочешь что-то изменить. Просто не сиди без дела, как обычный, ленивый человек с психическим заболеванием. Ты выше этого.

Затем Джианна повесила трубку.

Я уставилась на телефон. Да, мне по-настоящему нравилась мой агент, даже если я сама ей не нравилась.

– Неприятности? – спросил Дикон, ухмыляясь.

Я улыбнулась в ответ, но не весело, а улыбкой «пошел ты», которую оттачивала годами.

– Нет ничего, с чем бы я не справилась.

– Верю. Мне кажется, ты не только способна справиться с любыми неприятностями, но и сама создать их.

Что ж… он был прав.

~ ~ ~

Я не видела Сента после секс-марафона, что было ожидаемо. Мы ведь играли в игру, ну, по крайней мере, я.

Вполне возможно, что, получив желаемое, он больше никогда не постучит в мою дверь и не соблаговолит спасти мою жизнь. Вероятность этого была, потому что вероятность есть практически у всего. Только идиоты исключают невозможное и крайне маловероятное.

Именно то, что Сент не хотел от меня большего и являлось невероятным. И я пришла к этому умозаключению не потому, что у меня раздутое эго. Не только поэтому, по крайней мере. Но, да ладно. Я и в самом деле была самой интересной, привлекательной и хладнокровной женщиной в этом городе.

Помимо этого, было что-то, что не имело никакого отношения ко мне или к нему. Я про то, что произошло, когда мы оказались вместе. Мы трахались так, будто проводили последнюю ночь на земле. Как бы мне ни было противно даже думать о таком клише, между нами было что-то, что никто из нас не мог контролировать.

Нашим монстрам было хорошо вместе, но нашим эго? Нашим манипулятивным, темным умам? Они находились в состоянии войны. Я ни за что не хотела проиграть в этой игре, признать то, что он вполне мог использовать меня. Сент ведь был способен на это.

Итак, я занялась тем, чем всегда занималась по вторникам. Ну, по последним вторникам.

Я ненавидела рутину. Избегала ее любой ценой. Мысль о предсказуемости была почти так же плоха, как смерть. Но вторники стали исключением.

Я проигрывала в одной игре в то время, как выигрывала в другой.

– Кто-то у твоей двери, – сказал Эрни, не поднимая глаз от карт в руке. – И тебе лучше не пытаться отвлечь меня или пригласить еще кого-нибудь поиграть. И то, и другое выведет меня из себя. И ни то, ни другое не отсрочит неизбежное.

Я закатила глаза.

– Я бы не опустилась так низко. – Я сделала паузу, прислушиваясь, не раздастся ли стук. Ничего. – Откуда ты знаешь, что кто-то пришел?

И снова он не поднял глаз, а лишь дернул головой в сторону окна, выходящего на внутренний дворик и озеро за ним.

Вид заслоняла темная фигура на фоне тусклого наружного освещения.

Возбуждение боролось с раздражением.

Сент посмел не просто появиться, но и сделать это через заднюю дверь. Как будто здесь ему было самое место.

Поступал ли он так с Эмили? Она наверняка оставляла дверь открытой для него, приготовив пирог. Я выкинула эту мысль из головы.

– Позволь мне избавиться от него. И не мухлюй, когда я отвернусь.

На этот раз Эрни поднял голову и нахмурился.

– Как будто я опустился бы до этого. У меня есть честь.

Я снова закатила глаза.

– Честь в покере – как презервативы в борделе. В конце концов, все от них отказываются.

Он усмехнулся, снова сосредоточившись на своих картах.

– Пока ты будешь развлекаться со своим любовником, я не отказался бы от пива.

Обычно я сказала бы мужчине, что он может взять чертово пиво и засунуть его себе в задницу, но Эрни был единственным, кому подобная просьба сходила с рук.

Я вышла из-за стола, стараясь не торопиться и не бежать к Сенту. Он все равно уже подошел к двери, открыв ее достаточно, чтобы впустить прохладу с улицы.

– Сейчас не самое подходящее время, – сказала я, хотя яичники вопили, что время как раз пришло.

Никогда раньше я не была ненасытной, отчаянно нуждающейся в сексе. Но сейчас мне хотелось оставить Эрни играть в покер с самим собой и попросить Сента трахнуть меня в саду, которому он не дал умереть.

Мышцы на челюсти мужчины дрогнули. Я не знала то ли потому, что он чувствовал то же, что и я или злился из-за отсутствия приветствия или просто злился, что не я прервала наше переглядывание.

– Что здесь делает Эрни? – спросил Сент, казалось, раздраженный тем, что вообще задал этот вопрос.

У меня возникло такое чувство, поскольку я обнаружила, что хотела задать много вопросов, которые не следовало задавать ему. Я не должна ни о чем его спрашивать, не должна узнавать больше вещей, которыми можно восхищаться.

Холод пробирался дальше в дом, и тонкая рубашка явно собиралась выставить мои соски на обозрение Сента и Эрни. Сент их уже видел, а Эрни этого было не нужно, поэтому я развернулась и направилась к холодильнику подальше от открытой двери.

– Его пригласили, – ответила я, жестом указывая на Эрни, который, не удостоив Сента даже простым кивком, наклонился к холодильнику и достал пиво.

Я не любила пиво и никогда не хранила его дома. Неважно, даже если мужчина любил его и хотел бы иметь подружку, которая держала бы в холодильнике ненавистный ей напиток, лишь бы угодить ему.

Но Эрни был другим.

Я была права, когда впервые увидела его. Ворчливый. Угрюмый. Одиночка. Он не любил людей, не любил перемен. Эрни вообще мало что нравилось, но оказалось, что он умел составить хорошую компанию. Страдания любят компанию.

– Пригласили? – повторил Сент. – Ты пригласила кого-то к себе домой, чтобы просто провести с ним время? Не для того, чтобы он починил трубу, которую ты специально сломала, чтобы поиздеваться надо мной?

Я нахмурилась, не выдавая своего удивления, что Сент вообще об этом знал.

– Смотри чтобы дверь тебя не прибила, когда ты будешь уходить.

Я повернулась к нему спиной, но Сент последовал за мной. Я знала об этом, потому что слышала его и чувствовала его запах и тепло.

Эрни взял пиво и все же едва заметно кивнул Сенту.

– Будь готова потерять еще больше своих нью-йоркских денег, – пробурчал мне Эрни.

– Не будь так уверен, старина, – ответила я, садясь.

Мы оба игнорировали Сента.

Я думала, что если мы продолжим играть как будто его не было в доме, то его самолюбию будет нанесен достаточно большой удар, и он уйдет. Но он молча просидел еще час, задумчиво наблюдая за нашей игрой в покер. Эрни с ним не разговаривал, но когда уходил, посмотрел ему в глаза.

– Осторожнее с ней, приятель. У нее есть зубы. Если обманешь ее, она сожрет тебя живьем.

Я улыбнулась Эрни. Он был прав.

~ ~ ~

– Ты играешь в покер с Эрни.

Утверждение и вопрос одновременно.

Я аккуратно упаковала карты в футляр от «Тиффани». Эрни было что сказать по этому поводу, а мне было что сказать по поводу того, что он вообще знал о «Тиффани».

– Каждый вторник.

– Эрни всех ненавидит, – продолжил Сент.

– Именно поэтому мы друзья, – ответила я.

Честно говоря, дружба с Эрни стала для меня неожиданностью, несмотря на нашу общую ненависть к людям. Я заехала заправиться, а он высмеял мою машину и стоимость моей сумочки. Меня удивило, что он вообще знал ее цену. Во время саркастического разговора я поспорила с ним, что если он обыграет меня в покер, то выиграет ровно столько, сколько стоит моя сумочка.

Я не знала никого, кто бы играл в покер лучше меня, потому что всегда стремилась стать экспертом в странных вещах, которые мужчины не ожидают от женщин. Например, я умела кататься на вейкборде²⁰, собирать двигатель, чистить почти любое оружие и собирать простую мебель.

Оказалось Эрни играл в покер лучше меня и в тот вечер он выиграл. Меня это впечатлило и взбесило одновременно, поэтому я предложила ему матч-реванш через неделю. С тех пор так и повелось. Мы мало разговаривали, разве что периодически подкалывали друг друга, но оказалось, что мне нравилась его компания и я с нетерпением ждала вечера вторника.

– Что? – взвилась я, поднимая взгляд от стола, который приводила в порядок. – Ты ждал, что я буду сидеть взаперти, делать куклы вуду для каждого в этом городе и надеяться, что они будут страдать?

– Честно могу сказать, что больше я ничего не жду от тебя и в то же время жду всего.

Я прикусила губу.

– Зачем ты пришел?

– Чтобы пополнить запас дров.

Я уставилась на него.

– Моя лодыжка в полном порядке. Я могу сама нарубить дров.

Сент снова уставился на меня. По-настоящему уставился.

– Я приехала сюда не любовь искать.

Таков был мой ответ на его пристальный взгляд. Я постаралась чтобы мои слова прозвучали настолько резко и враждебно, насколько это вообще было возможно. В конце концов, я говорила правду. Конечно, ложь была хорошим оружием, но правда всегда действовала лучше. А мне нужно было самое лучшее оружие. Потому что я оборонялась и была напугана. В ужасе от того, что этот мужчина выводил меня из равновесия, и что я была не в силах изгнать его из своей жизни. Не потому, что буду «скучать» по нему. Я не скучала по людям. Потому что мое писательство будет страдать, возможно даже завянет и умрет.

А этого я допустить не могла.

Способность писать должна была выжить любой ценой, даже если мое внутреннее состояние будет в полном беспорядке.

Сент уставился на меня.

– Хорошо. Я подобрал женщину в лесу не для того, чтобы она влюбилась в меня.

Я моргнула, борясь с сильным желанием улыбнуться.

– Тогда мы на одной волне. Просто секс.

– Никогда не бывает просто секс, детка.

А потом он ушел.

Как и полагается альфа-самцам, Сент ушел посреди разговора или, как по его мнению, после окончания разговора.

ГЛАВА 14

«Она нравилась людям. В ее жизни было много мужчин. Бармен был влюблен в нее. Он видел это, наблюдая за ней, попивая свою содовую. Никакого алкоголя. Алкоголь – напиток дьявола. Так сказала ему мать и, как всегда, была права. Она была хорошей матерью. Несмотря на то, что говорили люди, его мать не имела отношения к тому, кем он стал. Она была его королевой. Его защитницей. Его первым произведением искусства.

Я не ждала, что Сент вернется после своего маленького визита, своего маленького заявления. Поэтому вернулась к своей рукописи, потерявшись в убийствах, как реальных, так и воображаемых. Слова Джианны эхом отдавались в сознании, придавая решимости. Она была права. Я должна писать, поэтому я заткнулась и принялась делать то, что у мела лучше всего. До тех пор, пока задняя дверь не открылась и не закрылась.

Несмотря на то, что полностью сосредоточилась на истории, я вскочила и быстро направилась в коридор, пытаясь решить, хватит ли мне времени вооружиться. Страх свернулся внизу живота, но не затуманивал мысли. Чтобы напугать меня, требовалось гораздо больше. По крайней мере, в наши дни. К тому же, я бы предпочла, чтобы в мой дом заявился кто-то живой, чем продолжать испытывать то странное чувство, что за мной кто-то наблюдал.

Как бы то ни было, в мой дом действительно заявился живой человек. Сент. Он внимательно рассмотрел мои ноги и кружевные трусики, которые были очень хорошо видны, учитывая, что я надела только спортивный лифчик и эти самые трусики. Мне нравилось быть раздетой, когда писала. Несмотря на то, что многие считали меня едва ли не хладнокровной рептилией, мне часто становилось жарко. Чаще всего, когда писала. В тренажерном зале подобного не случалось. Я могла пробежать километры, поднимать тяжести, но при этом лишь слегка раскраснеться и покрыться бисеринками пота. А когда писала? Когда писала, мое лицо краснело, я сильно потела и в целом выглядела непривлекательно. Вот почему я раздевалась. Впрочем, мой не особо презентабельный вид, похоже, совершенно не беспокоил Сента, поскольку он бросил сумку у своих ног, преодолел расстояние между нами и перекинул меня через плечо.

Я не протестовала и не сопротивлялась, потому что нуждалась в нем. Нуждалась в его прикосновениях и запахе. Когда писала, мне казалось, что ко мне прилипал запах смерти и только Сент мог прогнать его.

И он прогнал.

На какое-то время.

~ ~ ~

Сент ушел за едой.

Когда я открыла холодильник, чтобы достать пиво Эрни, он, очевидно, увидел, что в нем нет продуктов. Я хотела зайти в продуктовый магазин после визита в бар Дикона, но передумала из-за всех этих улыбающихся людей вокруг.

Еда все равно осталась вкусной, даже несмотря на то, что провела приличное время на полу, пока мы с Сентом трахались в моей постели. В постели Эмили. Казалось таким неправильным, что он делал то же самое с другой женщиной в этой самой постели, но мне это нравилось.

Очень.

И у меня определенно разыгрался аппетит. Сент приготовил какое-то блюдо из курицы со сливками, которое я никогда бы не стала есть раньше, но сегодня съела все, практически вылизав тарелку. Сент ничем не выдал себя, но уверена, остался мною доволен.

И снова я не помогала ему с посудой. Он не жаловался. Я просто наблюдала за ним, отмечая, насколько хорошо ему знакома обстановка на кухне, потому что он прекрасно знал куда нужно убирать чистую посуду.

Сент отвернулся, потягивая вино.

– Меня беспокоит что я живу в ее доме, среди ее вещей и трахаюсь с тем же мужчиной, что и она.

– Нет, не беспокоит, – сказал он без колебаний. – Ты задумалась об этом просто потому, что большинство других людей это беспокоило бы. Тебе хочется, чтобы я думал, что это беспокоит тебя, потому что хочешь, чтобы я думал о тебе определенным образом. Поэтому и лжешь мне. Точно так же, как лжешь остальному миру.

Сент взял меня за подбородок. Крепко, чтобы привлечь мое внимание. Показать, что он не собирался обращаться со мной осторожно.

– Новость, цветочек, я не позволю тебе лгать мне. А если попытаешься, я все пойму, потому что вижу тебя насквозь.

Я быстро моргнула. Потому что так и было. Он видел меня насквозь.

– Я собираюсь принять ванну, – сказала я в ответ на его слова.

Сент кивнул.

Я не приглашала его, а он не пошел со мной. Просто налил себе и мне еще вина, передал мне бокал, сел на диван и взял в руки книгу, которую я читала.

Кажется, он решил остаться.

Я старалась не смотреть на него, с удобством устроившегося на диване с вином, книгой, возле пылающего камина.

Да, я старалась.

И у меня хорошо получилось притвориться, что мне это не нравится.

~ ~ ~

Его не было в гостиной, когда я вышла из ванной.

С другой стороны, Сент бы не ушел, ничего не сказав. Мы больше не играли друг с другом. Что-то изменилось, и я была не настолько глупа, чтобы продолжать отрицать это и отталкивать его.

По крайней мере, пока.

Я писала лучше, чем когда-либо. Возможно, я все еще могла написать книгу. Благодаря Сенту. Все то время, что принимала ванну, я почти с одержимостью смотрела на свой телефон. Я не заметила, когда опустел бокал с вином или когда вода стала холодной. Забыла, что Сент читал и пил вино в моей гостиной.

Все исчезло и перестало иметь значение. Все, кроме истории. До тех пор, пока я окончательно не замерзла в холодной воде. Только тогда я вышла, накинула шелковый халат и пошла искать Сента.

Книга лежала на журнальном столике, бокал для вина был пуст.

Я подняла стакан с виски, который он, очевидно, налил для меня, и пошла к единственному месту в доме, где он мог быть. Пока шла в свой кабинет, желудок бурчал от голода.

Путь до кабинета обычно занял бы не больше пары минут. У меня был маленький дом. Но я медлила, когда надо было спешить. Ведь все равно было уже слишком поздно.

Сент стоял в моем кабинете и рассматривал стену.

Мою стену с убийствами.

Он видел фотографии с места преступления, которых у меня по определению не должно было быть. Записи, вырезки.

Мой ноутбук был закрыт.

К счастью.

Потому что я бы выгнала его из моего дома и жизни, если бы он открыл его и прочитал книгу, которая не была закончена даже наполовину. В моих глазах подобный поступок был худшим преступлением. Я знала многих писателей, которые хотели бы прочитать свои первые черновики в прямом эфире, если бы могли. Они присылали мне фрагменты своих историй так просто, как будто не делились со мной неотшлифованным клочком своей души.

Мои черновики не видел никто и никогда до тех пор, пока я не просмотрела бы и не переписала их несколько раз. Редакторы моих книг не получали ни фрагментов, ни тизеров, хотя требовали их много раз, но я всегда побеждала в спорах, потому что была их лучшим автором. Это выводило их из себя. И всех парней, которые у меня когда-либо были. Им всегда хотелось читать то, что я писала. Для некоторых из них это было лучше, чем трахнуть меня.

Но и они остались ни с чем.

Я не писала в кофейнях, в библиотеках, где какой-нибудь незнакомец мог подглядеть фразу. Мысль о том, что люди смотрят, как я пишу, была для меня равносильна тому, что они бы смотрели как я мастурбировала.

Так что хорошо, что Сент не открыл ноутбук.

И совсем не хорошо, что он вообще стоял в моем кабинете.

В руках у него был стакан виски, лицо пустое, поза напряженная.

– Ты расследуешь убийство Эмили.

Слова прозвучали резко. Отрывисто. Но ровным тоном.

– Я не расследую его, – сказал я, стараясь, чтобы мои слова прозвучали так же резко. Я не собиралась извиняться за то, что он нашел, пока рыскал в моем доме. – Я использую эти материалы как вдохновение для следующей книги. И для этого мне нужно как можно больше информации.

– О, это уже лучше, – отрезал Сент.

На этот раз в его слова просочилась ярость. Настоящая ярость. Чего я не слышала в его голосе до этого момента.

– Это не твое дело, – сказала я, не позволяя себе признаться в том, что его ярость меня расстроила.

– Не оскорбляй никого из нас притворяясь, что ты так думаешь. Ты умная женщина, Магнолия. И знаешь, что играешь с огнем.

– Знаю. Но мне все равно.

Сент шагнул вперед, глаза сверкали угрозой, обещанием. Я уже видела раньше намек на эту сторону его личности. Потому что эта темная, опасная, угрожающая сторона была единственной его стороной. Он просто приглушал ее до этого момента.

– Я хочу, чтобы ты остановилась.

– А я хочу, чтобы ты вернулся к реальности и понял, что твои желания никогда не будут влиять на мои решения, – ответила я.

– Ты не знаешь, на что я способен, – прорычал Сент.

Я проглотила страх, который он хотел, чтобы я почувствовала.

– О, я знаю.

Сент моргнул. Я удивила его. Удовлетворение согрело меня, потому что я считала, что удивить его в принципе нелегко.

– Правда?

Я догадалась, что Сент думал, будто я погуглила и узнала все его ужасные секреты. Так и было. Погуглила. Но ничего не нашла. Видимо у него много ужасных секретов. Каждый отмечался в интернете тем или иным способом, даже если некоторые из них не делали это так продуманно как я. Даже отшельники, живущие в лесу в Вашингтоне. В наш век подобное являлось обыденным. Если только у вас не было за спиной того, что нужно скрывать. Взглянув на Сента, вы сразу понимали, что он был именно таким человеком.

Конечно, я не думала, что его в самом деле зовут Сент, но догадывалась, что его настоящее имя вполне могло быть прикреплено к нескольким ордерам.

Это само по себе должно было меня отпугнуть.

И все же я была здесь.

– Да, – согласилась я с ним.

Видеть, как он бледнеет, доставило мне непередаваемое удовольствие. На целых пять секунд. А после удовольствие сменил сильный страх.

Потому что Сент превратился в незнакомца, у которого нет ничего, кроме призраков в интернете и скелетов в шкафу. Он выглядел так, словно собирался превратить меня в чертово привидение, потому что думал, что я знаю его грязные маленькие секреты.

– Я имею в виду, что знаю, на что способен каждый, – пробормотала я.

Он раздраженно дернул головой, бросив на меня убийственный взгляд. Невольно задалась вопросом, способен ли он физически на что-то еще.

– Я знаю, что ты крутой парень, – продолжила я, не позволяя ему запугать себя. – А крутые парни любят убеждать мир, что они способны на всякие ужасные вещи, чтобы получить все, что хотят. А может просто для того, чтобы выжить. Нет ничего особенного в том, чтобы быть готовым пойти на все. Мы все готовы. В правильных обстоятельствах. И уж точно в неправильных.

Я сделала паузу, вызывающе вскинув подбородок.

– Итак, боюсь ли я тебя, потому что ты сейчас в таком состоянии, что способен на все? Конечно. Я же не идиотка и не настолько упряма, чтобы не признать это. Но страх тоже не делает тебя особенным. Я достаточно умна, чтобы понимать, что у меня есть здоровая доза страха по отношению к каждому, с кем сталкиваюсь. Но тебя, к примеру, я боюсь меньше, чем бизнесмена в дорогом костюме и с хорошей стрижкой. Вы носите свои грехи в рукаве, мистер Сент. Страшны те, кто прячет их под слоями нормальности.

Сент внимательно смотрел на меня. Очень долго. В его взгляде плясала жажда убийства. Жестокость. Суровое понимание. Наступило время, когда он должен был уйти из моей жизни. Я же получила то, что хотела, не так ли? Секс? Начало моей истории.

Но история ведь не закончена?

Нет, она была далека от завершения.

С другой стороны, я написала много книг в одиночку. Хороших книг. Но в этот раз сомневалась, что смогу закончить без присутствия Сента. Мне нужно было получить от него еще что-то. И отдать ему столько же.

Стена в кабинете приоткрыла для него завесу на мою истинную природу. Но не полностью.

Я должна была дать ему еще. То, что действительно чертовски хотела.

– Я готова, – хрипло прошептала я, удивляясь, что вообще могла говорить. – Для «ничего» между нами.

Его глаза вспыхнули.

Я набрала в легкие побольше воздуха, чтобы объяснить почему. Рассказать, что он заставил меня почувствовать себя в безопасности, даже среди всей опасности, которая его окружала. Что я хотела быть с ним близка так, как была близка только с одним мужчиной в своей жизни. Мне хотелось рассказать ему о том другом мужчине, о том, кем он был для меня. Потому что, когда я это сделаю, он многое поймет.

Но Сент не дал мне времени на это.

Он схватил меня за затылок и впился в мои губы поцелуем. Жестким, болезненным.

Горький привкус металла заполнил мой рот. Кровь. Чья, я не знала. Не было времени понять.

Не было времени ни на что, кроме Сента.