Текст книги "Триумф Акорны"

Автор книги: Энн Маккефри

Соавторы: Элизабет Энн Скарборо
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

Беккер сделал короткую паузу, чтобы ей могли объяснить аналогию.

– Это одна из этих штучек с Древней Земли. Гуси были крупными птицами, одно время они были дикими, а потом большинство из них стали домашними. Они откладывали яйца, так они производили на свет потомство. Яйца такой же формы, как ваши космические корабли.

– Но Поющие Камни не такой формы, как космические корабли, – возразила Мати.

– Да. А гуси не откладывали камни. Погоди минуту. Теперь ты меня сбиваешь. Сказать «убить гуся, несущего золотые яйца», означает, что если у тебя есть нечто, приносящее хороший доход, например гусь, убить его – это перекрыть источник дохода, и поэтому… э… ни в коем случае.

– Поэтому люди, которые живут там, где находят эти камни, не позволяют никому другому узнать об этом, чтобы у них не отняли все камни? – спросила Мати.

– Ты поняла.

Нева смотрела задумчиво, пальцы ее теребили подбородок.

– Я никогда не слышала, чтобы камни могли петь так громко, чтобы пение уносилось в космос, капитан Беккер.

– Я тоже. Но древние легенды Земли также говорят о том, что рок[1]1
  Игра слов: «rock» по-английски – «камень».


[Закрыть] – песни часто были очень громкими и их было далеко слышно…

Он не смог закончить предложение из-за сдавленного хохота, вырвавшегося у Акорны в ответ на его каламбур. Она была единственной в комнате, которая достаточно хорошо знала древнюю культуру Земли, чтобы понять шутку.

– Ты меня поняла, – сказал Беккер с довольной улыбкой.

– Действительно, – ответила Акорна, выпрямилась и продолжала объяснять уже серьезно: – Дело в том, Мати, насколько я знаю, люди, у которых есть такие камни, владеют лишь небольшим количеством камней, возможно, двумя десятками. Если бы пение камней неслось с их родной планеты, то гораздо большее количество камней пело бы в унисон. Звуки доносятся из той области, которую мы усеяли подпространственными усилителями. У нас никогда прежде не было приемников в этом секторе пространства.

Включился приемник интеркома Мечты, и на экране появилось лицо Карины Харакамян.

– Я невольно подслушала вас, мои дорогие, – сказала она. Очевидно, она использовала аппаратуру наблюдения службы безопасности Хафиза, установленную отдельно от центра связи, чтобы подслушивать. – И должна вам сказать: я вижу правду. Благословенные Поющие Камни, возможно, изливали свои души в пении уже давно, почем нам знать, но они никогда не пытались петь так громко, чтобы их услышали, пока священные хризобериллы Макахомии не сбросили так близко от них, что Поющие Камни ощутили излучение от своих собратьев, таких же священных камней. Они поют не для нас: они поют хризобериллам, а усилители просто перехватили и передали песню, мы же хотели, чтобы они перехватили и передали другие внешние сигналы, воздействующие на хризобериллы.

Беккер послал Акорне еще одну мысль.

«Я слишком долго пробыл в этом квадранте. Ее слова, как ни странно, кажутся мне убедительными».

– Мак? – спросила Акорна. – Такое возможно?

– Я не запрограммирован на разгадывание мотивации камней, Акорна, но эта теория так же вероятна, как любая другая, хотя и выражена в очень далеких от науки терминах.

– Делай то, что делаешь очень хорошо, Мак, – произнесла Карина снисходительно, как взрослый мог бы разговаривать с подростком. – Но ты не обладаешь чувствительностью тех из нас, кто достиг полного озарения. Никто и не ожидает, что ты поймешь. Дорогие друзья, теперь, когда мы знаем, кто поет эту жалобную песнь, вопрос в том, что нам с ней делать?

Рядом с ней возник Хафиз.

– Какой вопрос на повестке дня? – спросил он деловито.

– Все в полном порядке, мой дорогой, – ответила Карина. – Мы перехватили печальные священные песнопения, и я сумела проникнуть духовным взором в источник проблемы, и…

– Прошу тебя, мой крутобедрый кумкват, мне нужен ответ, высказанный в таких терминах, которые в состоянии понять те из нас, кто действует в менее возвышенной плоскости, чем те, где вращаешься ты, – сказал он ей и дал шоколадную конфетку, чтобы занять ее говорливый рот, если не просвещенный ум.

Акорна ввела его в курс дела и увеличила громкость приемника, чтобы он сам мог услышать пение.

Крупные слезы потекли из глаз Хафиза, и он поспешно достал изящный шелковый носовой платок и высморкался, потом махнул рукой, чтобы приглушили звук.

– Да, это самое печальное, что мне когда-либо доводилось слышать. Друзья мои, я думаю, что моя любимая права, как всегда. Мы должны узнать причину грусти этих камней, а также их местонахождение, конечно, и облегчить их страдания.

Пока он говорил, дверь в центр связи открылась, и вошел Рафик.

– Есть известия от… – начал он и онемел, пораженный видом своего дядюшки, льющего слезы под грустную песню, несущуюся из приемника.

– О, сын моего сердца, ты явился как раз вовремя, чтобы взять на себя миссию загадочную и, возможно, милосердную, – сказал Хафиз. Он коротко изложил ситуацию, как ее понимал.

После этого Рафик сказал:

– Я понимаю, дядя. Миссия загадочная, милосердная и, возможно, случайно принесет денежную прибыль? Возможно, эксклюзивное торговое соглашение для «Дома Харакамянов», если нам удастся помочь в этом деле камням или тем, кто их контролирует?

Хафиз повернулся к Карине и просиял улыбкой.

– Не говорил ли я тебе, что этот парень проницательный? Острый, как сабля, энергичный, как жених в свою брачную ночь.

Рафик не обратил внимания на эти слова и вернулся к насущной проблеме.

– Значит, я должен спасти эти камни, дядя?

– Да, дорогой мальчик. Открыть их местонахождение. Возможно, всезнающий капитан Беккер и его сверхчувствительный электрический сканер смогут еще раз оказать нам помощь?

– Будьте уверены, – отозвался Беккер. РК быстро, очень точно и аккуратно шагал по пульту управления. На этот раз он не тронул лапой ни единой клавиши, что могло бы сорвать процедуру. Он просто ходил от Беккера к Рафику и обратно. Мири протянула руку, чтобы ухватить кота за хвост, и заработала суровый взгляд, предупреждающий ее, что сейчас РК работает и поэтому его хвост следует оставить в покое, потому что хвост играет свою роль в его стремлении сосредоточиться.

– Когда обнаружишь место происхождения камней, перед тобой встанет более трудная задача – узнать причину их огорчения и почему они решили вести передачу для всей вселенной. Могу лишь вообразить, что эта причина очень серьезна, раз они поют так громко, что все – даже непорядочные люди, которые могут воспользоваться ситуацией, – способны их услышать.

Рафик слегка повернул голову от экрана и глазом, не видимым с экрана, подмигнул Акорне.

– Теперь причина ваших слез мне ясна, дядя. Поющие Камни не только вызвали ваше сочувствие своей песней, но вы также опасаетесь за их безопасность. Мы сейчас же отправим экспедицию. Капитан Беккер, Мак, я и, конечно, Акорна, если пожелает…

Акорна кивнула головой. Ей действительно хотелось увидеть родину знаменитых Поющих Камней Скарнесса.

– Возможно, было бы разумно также взять с собой еще одного линьяри, – сказал Рафик. – Камни могут жаловаться на какую-то рану или болезнь, которая их мучает. В таком случае присутствие целителей было бы весьма полезным.

– Как сказано, так пусть и будет, о сын моего сердца, – согласился Хафиз.

Глава 9

По дороге к серной планете, настоящее время

Акорна, Мак и Беккер большую часть пути провели, регулируя свои датчики, чтобы они принимали слышимые сигналы, особенно такие, какие издавали Поющие Камни Скарнесса.

– Таким образом, мы можем проследить обратный путь до источника сигнала, – сказал Беккер. – Мы настроим сканеры на частоту песен, которые ловят усилители, и отрегулируем наш датчик так, чтобы не кто-то другой определил, где мы находимся, по отражаемому нами сигналу, а мы смогли определить, где находится родина камней, по тому, как звук отразится от нас и направится к ним.

– Вы, как и моя новая тетушка, склонны пускаться в научные рассуждения, – заметил Рафик.

– Пошел ты в выхлопное сопло, Надежда, – ответил Беккер.

«Кондор» пролетал одну сожженную, разрушенную планету за другой. Акорну охватил странный холод. Потусторонняя песнь камней не помогала.

– Господи, – сказал Беккер. – У меня здесь просто мурашки по коже бегут. Это похоже на галактику-призрак!

Рафик вызвал «Хабиби» и явно почувствовал облегчение, когда Азиза появилась на экране. Ее глаза были широко открыты, а во взгляде удивление мешалось с ужасом.

– Эта вонючая желтая планета – единственная живая планета в этой части галактики? – спросила она.

– Похоже на то, – ответил Рафик. – Кхлеви почему-то ее пропустили.

– Ха! – отозвалась Азиза. – Наверное, потому, что она выглядит еще более негостеприимной, чем уничтоженные планеты.

– Это так, – согласился Рафик. – Я могу это гарантировать. Ни при каких обстоятельствах не пытайтесь приземлиться на ней.

– Ты же приземлялся, – возразила она.

– Ты не видела меня до того, как Акорна меня подлатала. Эти твари стреляют серной кислотой, не утруждая себя вопросами. Просто следи за сигналом, который покажет, что Смит-Вессон возвращается, и дай нам знать.

– Я думаю, что мы уже недалеко, – сказала Акорна, сверяясь с экраном сканера. – Я рассчитала время, которое потребуется нам, чтобы долететь до Скарнесса, если верить тем сонарным таблицам, которые составил Мак. Он может быть следующей планетой в этой звездной системе, хотя это может быть и спутник, как я полагаю. И все же у меня сложилось впечатление, что это более крупная планета, а не маленькая луна.

Азиза и Рафик обменялись еще несколькими фразами, но их обычный шутливый тон был несколько приглушен мрачностью наблюдаемой картины.

Когда Рафик выключил связь, он издал тяжелый вздох, а выражение его лица было встревоженным. Акорна вызвала «Балакире» и сверила свои расчеты с расчетами Мелиреньи.

– Кажется, это действительно довольно близко, – сказала Мелиренья, почесывая основание рога своим стилом. – Но я не понимаю, как это возможно. Если верить сведениям, которые мы получаем об окружающих планетах, лунах и даже астероидах, все здесь совершенно безжизненно, нигде ни растительной, ни животной жизни. Кхлеви были последовательны.

– Они пропустили серную планету, – возразила Акорна. – Могли пропустить и еще что-то. И как заметила Карина, мы имеем дело с формой жизни на основе минералов в случае с обитателями серной планеты, с минералами, которыми являются «кошачьи глаза» Макахомии. И Поющие Камни – тоже минералы. Возможно, если на планете не было ничего, кроме минералов, кхлеви просто игнорировали ее. Минералы, по крайней мере об этом говорит мой опыт, не проявляют того страха, которым кхлеви кормят свое потомство.

– Может быть, – вмешалась Нева, которая также слушала их разговор. – Но после твоих рассказов о серных существах я пришла к выводу, что они могли быть достойными противниками кхлеви. Возможно, кхлеви это поняли и держались от них подальше.

– Может быть… – произнесла Акорна, потом она, Беккер и Рафик в один голос протянули: – Не-ет.

Если бы не то, что Беккер обозвал «хвостом завываний», они бы проскочили мимо цели. Это была, как Акорна и предполагала, следующая планета от ближайшего солнца, но на ней признаков жизни было не больше, чем на тех уничтоженных кхлеви безжизненных камнях, мимо которых они уже пролетели.

Однако Акорна сразу же поняла, что это именно то место, так как сразу почувствовала особый минеральный состав Поющих Камней. И она также поняла, что эта планета не спаслась от кхлеви. На ней имелись такие же признаки разрушений, как и на прочих.

Пронзительней плач камней все усиливался по мере того, как «Кондор» и «Балакире» приближались к орбите, хотя Беккер и приглушил силу звука интеркома до минимального. Песни теперь звучали так громко, что их можно было слышать и без чувствительной аппаратуры Беккера.

– Хватит уже! – заорал Беккер и заткнул пальцами уши. РК, который по мере нарастания звука начал носиться кругами по палубе, отталкиваясь от переборок, теперь сунул голову под мышку Беккеру, шерсть его встала дыбом, а хвост так распушился, что он теперь был больше похож на дикобраза, чем на кота.

– Это напоминает мне истории о сиренах, заманивавших древних моряков на скалы, – нервно сказал Рафик Акорне. – Только наоборот. Их горе привело меня сюда. Но этот шум вызывает у меня желание развернуться и убежать.

– Мы не можем совершить посадку, – заметил Мак. – И не должны приближаться. Если мы слишком близко подойдем к планете, звуковые волны, которые она излучает, могут непоправимо повредить любую органическую составляющую десантной группы. Кроме меня, этот экипаж состоит полностью из органических существ.

– Ты совершенно прав, – согласилась Акорна. Ей пришла в голову та же самая мысль.

Даже телепатическую связь установить было трудно, настолько плотно плач заполнил эфир, он бомбил не только слух, но и все остальные чувства.

– Боже, это хуже барабанов в джунглях, в этих старых «бвана»-видео, – пожаловался Беккер.

– И опять вы правы, капитан, – сказал Мак. Он один способен был сохранять непринужденный тон беседы в окружающей какофонии. – Изучение древних туземных культур, основанных на магических церемониях, показало, что такой барабанный бой блокирует альфа-волны мозга и слушатели становятся гораздо более внушаемыми, чем в обычном состоянии.

– Я предлагаю, чтобы они заткнулись! Если они не заткнутся, предлагаю улететь отсюда! – рявкнул Беккер.

Акорна вызвала «Балакире», который ответил не сразу, так как все на его борту также были оглушены пронзительным плачем, несущимся с планеты внизу. Ее друзья столпились у экрана, и болезненное выражение на их лицах было точно таким же, как на ее собственном.

– Нам необходимо дать знать тому, кто поет, или тому, что поет, что мы здесь, чтобы им помочь, но мы не сможем подойти ближе, если они не замолчат, – сказала Акорна.

Мелиренья кивнула головой, а за ней Нева и другие линьяри.

– Жаль, что мы не знаем языка, – сказал Таринье.

– Пошлите эмоции, – предложила Нева. – Сострадание, желание исцелить, но также страх за собственную безопасность.

Беккер, который напрягал все силы, чтобы услышать их, закрыл глаза и свободной рукой схватил за руку Акорну.

– Годится. Принцесса, хватайся за папочку. Рафик, возьми ее за руку, и давай сделаем «мыслефон», который бы вызвал гордость у тетушки Карины.

Акорна невольно улыбнулась. Беккер, как и Мак, начал считать себя почетным линьяри. Она мысленно подключилась к тем, кто находился на борту «Балакире», подхватила мысли своих товарищей по кораблю и тоже их подключила. Она транслировала эмоции и намерения так ясно, как только умела.

Она так сосредоточилась, что даже не уловила, в какой момент пение прекратилось, и осознала это, когда Размазня вынул морду из-под мышки Беккера и задумчиво начал лизать переднюю лапу. Кот поймал ее взгляд и посмотрел на нее, словно хотел спросить:

– Что?

Беккер открыл глаза, глянул направо и налево и сказал:

– Ура! Мы это сделали! Они послушались. Они и правда послушались. Как я понимаю, это значит, они хотят, чтобы мы приземлились.

Акорна слегка содрогнулась. Она слышала пословицу, что нельзя пустить кровь камню, но ее бы не удивило, если бы эти Поющие Камни буквально начали кровоточить, такими были интонации и сила звука этого пения.

«Кондор» совершил посадку, спустился роболифт, и члены экипажа с опаской ступили на поверхность планеты.

Казалось, паутина боли раскинулась на земле. Акорна увидела разрушения, как и на других планетах, но здесь она ощутила боль и горе каждого распавшегося обломка камня. Это казалось странным, так как обычно камни сами откалывались от более крупных массивов и должны были как-то к этому привыкнуть. Но Поющие Камни Скарнесса были очень чувствительными.

И все же трудно было поверить, что на этом поле из расколотых камней что-нибудь могло создавать шум, не то что петь или поддерживать телепатическую связь. Но ведь пение прекратилось в ответ на телепатическое послание.

Мысли Акорны закружились вихрем от напора горя, теперь не выливающегося в песне. Колени ее подогнулись, и она опустилась на землю среди каменных обломков.

Когда-то груды этих камней представляли собой высокие башни, их определенным образом настраивали, и каждая башня была семьей. Ее окружали другие башни, которые были членами сообщества. Сотни тысяч таких башен тянулись вдоль обширных прибрежных районов планеты.

Когда-то здесь лежал океан, и когда отдельные камни покидали семью под действием ветра, или эрозии, или просто силы тяжести, они становились камнями-ступеньками, ведущими в воду. Пляж и дно океана состояли из этих отдельных камней, которые со временем громоздились друг на друга, пели новые песни и образовывали новые колонии. От этих колоний рождались гармонические отростки, такие, как те, что находились в садах Хафиза и в центре Кубиликхана на нархи-Вилиньяре. Эти колонии другие существа увозили с собой, обращаясь с ними нежно, с уважением и осознанием их ценности.

– Кхорнья! Кхорнья, мы здесь.

Когда кончик первого рога прикоснулся к ней, головокружение прошло, в голове прояснилось, и Акорна села, отстраняя рукой столпившихся вокруг нее линьяри.

– Со мной все в порядке, спасибо.

– Снова общаешься с минералами, дорогая? – спросила Нева.

Акорна кивнула.

– Но здесь есть и другая форма жизни, другие живые существа. Те, которые ухаживают за Поющими Камнями. Мы как раз к этому подошли.

– Прости, что прервали вас, Кхорнья, но нам показалось, что тебе больно, – сказала ей Мелиренья. – Ты хочешь сказать нам, что Поющие Камни – разумные существа. Если это так, все обитатели других планет, которые ими владеют, как нас учили, нарушают законы вашей Федерации о владении разумными инопланетными существами…

– Не знаю, как насчет разума. Это больше чувства, чем мысли. Они не столько способны вести переговоры, сколько… как выразилась Нева, общаться. Друг с другом.

Беккер быстрыми шагами зашагал прочь от них. Каменные осколки гармонично застонали у него под ногами.

– Их нужно снова собрать, – сказала Акорна.

– Это будет сложная головоломка, – ответил Рафик.

– Кроме того, я не взял с собой достаточное количество суперклея, – заметил Беккер. – У меня его хватит на флот поврежденных кораблей, но мало для целой планеты, полной гальки.

– Нам пока не нужно восстанавливать целую планету. Но нам нужно собрать камни в этом районе, чтобы определить, что лежит под ними, не повредив их, себя и того, что внизу, – сказала Акорна, сама не совсем понимая почему. Она подняла горсть гравия, пытаясь понять, что именно хотела сказать. И стала двигать на ладони камешки разной формы. Два из них, как ей показалось, напоминали два кусочка головоломки, которые можно сложить вместе. Она кончиком пальца придвинула их друг к другу. И почувствовала странное покалывание в ладони, когда эти два фрагмента слились друг с другом и стали одним целым.

– Возможно, нам не понадобится так много клея, как кажется, капитан. – Акорна открыла ладонь и показала остальным, что произошло. – Посмотрите сюда. Происходит странная вещь. Если правильно приложить друг к другу фрагменты, они сливаются воедино.

Рафик кивнул головой.

– Естественно. Это какая-то разновидность базальта. Они густо пронизаны высококачественным кварцем. – Он поднял довольно большой кусок и указал на тонкие линии, произвольно разбросанные по камню. – Если такие нити включены в кварц, он становится проводником статического заряда, и если его правильно приставить к другим камням с такими же включениями, они образуют прочные связи.

Теперь он читает лекцию. Акорна все это уже знала и подозревала, что эта информация известна Беккеру тоже. Мак тоже хранил ее где-то в своей базе данных, но он все равно жадно слушал.

– Но как это заставляет их соединяться друг с другом без клеящего вещества, Рафик? – спросил андроид.

– Как я сказал, они несут статический заряд. Ты ведь знаешь о статическом электричестве, Мак?

– Конечно. Когда его много, у меня довольно сильно кружится голова.

– Да, но оно также заставляет определенные предметы прилипать к другим предметам, и они так и останутся, пока эта связь не прервется. Эти камни создают собственные связи, еще больше увеличивая статический заряд. Другими словами, если их правильно совместить, молекулы, обладающие чем-то вроде памяти, стремятся объединиться в одно целое. То же явление позволяет этим камням петь: кварцевые включения играют роль антенн и создают гармонический резонанс, позволяющий издавать звуки различного тона.

– Итак, – сказал Беккер, – им не нужен клей. Это хорошо. Мы просканируем при помощи корабельных компьютеров фрагменты на поверхности, развернем их в разной последовательности, чтобы они нашли себе пару, введем данные о местонахождении фрагментов в Мака, и он их сможет собрать.

– А тем временем, – прибавил Рафик, – нам все же понадобится весь имеющийся у вас клей, чтобы начать соединять их. Несомненно, многие фрагменты были стерты в порошок, когда эти камни разрушались в щебень. Клей, смешанный с пылью, возможно, сможет заменить утерянные кусочки. И хотя для каждого камня его нужно не много, камней здесь достаточно.

– Это уже план. И наверняка это лучше, чем стоять тут и слушать их завывания. За дело, друзья! – призвал всех Беккер. – Расколем этот орешек… или, наоборот, склеим его.

* * *

Акорна и Рафик ввели формулу в репликатор на борту «Балакире», затем пропустили через него различные вещества, которые собрал Беккер, и скомбинировали из них подходящий клей.

Раньше, чем они заполнили последней порцией клея последний из контейнеров, собранных со всего корабля, Мак вынес первую порцию клея наружу и принялся собирать камни с такой быстротой, что его изображение на экране интеркома превратилось в смутное пятно.

Процесс был утомительным, но, кажется, успешным. Они снабжали Мака достаточным количеством клея и спали по очереди. Акорна слишком уставала и почти не видела снов. Только один раз за три перерыва на сон она видела во сне кхлеви и Ари, но ей не удалось досмотреть сон до конца.

Но однажды она проснулась, выглянула в иллюминатор, и сонливость как рукой сняло. Акорна в изумлении протерла глаза. На месте жалких обломков щебня, окружавших корабли, когда они приземлились, возвышались башни из камней. На земле под ними начали просматриваться узоры из Камней Скарнесса, приятные рисунки из полукружий. Мак замедлил скорость и уже не выглядел размытым пятном, но все равно двигался очень быстро, собирая камни под возрожденными башнями. Казалось, он жонглирует в воздухе своим грузом, накладывая клей той рукой, которая не ловила падающие камни.

– Ему следовало бы выступать в шоу, – сказал Беккер. – Он был бы гвоздем программы.

Акорна ничего не ответила. Возрожденные скалы снова пели – по крайней мере, пели у нее в мозгу.

«Вы их слышите?» – спросила она у Невы и других линьяри.

«Кого, дорогая?»

«Камни. Послушайте».

«Кажется, я что-то слышу, после того как ты это сказала, но это может быть просто эхо того, что улавливаешь ты, и я принимаю его через твои мысли. Ты действительно способна общаться с минералами. Это уникальные способности для нас, такого никто из нас не помнит. Продолжай слушать, дорогая».

Акорна снова направила внимание внутрь себя, прислушиваясь к мелодичному шепоту камней в своей голове.

Снова покинув корабль, она зашагала по только что восстановленным камням, и каждый из них под ее ногой издавал звук другого тона.

«Приди! Торопись! Ищи! Найди!» – пели камни.

Она шагала, а Мак продолжал класть на землю только что «отремонтированные» камни. Казалось, он не сознавал, что выкладывает узор, но фактически камни образовали три четверти круга к востоку от корабля, дальше всех стоящего от того места, где возвышались башни.

Акорна шла к центру, ее копытца заставляли камни звенеть. Она шла медленно и осторожно, прислушиваясь, глядя вниз на камни, словно у них были лица, выражение которых она стремилась прочесть.

«Под землей и под камнями плоть и кость живая», – пели камни.

Мак, стоящий на четыре камня ближе к центру круга, чем она, вдруг прекратил работу и посмотрел вниз. Акорна подошла к нему и посмотрела туда, куда он показывал. Глубокая яма находилась внутри круга. В этом не было ничего удивительного. Планета была испещрена ими. Но есть ли у этой ямы дно, Акорна не видела.

Она нахмурилась, глядя на окружающие ее камни. «О чем это вы?» – подумала она. Они перестали петь, звенеть и издавать все другие звуки, как слышимые, так и в ее голове. И тут она смогла расслышать другие голоса, из-под земли, очень слабые, еле слышные, но все же голоса.

– Кто-то застрял там, внизу, – сказала она Маку.

– А! – отозвался тот. – Это все объясняет.

– Да, мне так тоже кажется. Камни пели не только потому, что их разрушили. Они посылали сигнал бедствия ради тех, кто находится там, внизу.

Все быстро собрались около ямы, а Беккер, Мак и Рафик привели в готовность землеройное оборудование, которое возил с собой «Кондор» для особо тяжелых операций по спасению.

– Они прямо под нами? – спросил Рафик. – Мы не можем их покалечить.

Акорна поискала, мысленно разрывая яму, просачиваясь между камнями и пылью обрушения. Она нашла свободное пространство, еще одно обрушение и наконец, пробравшись сквозь метры булыжников и грунта, встретила мысли тех, кто застрял внизу.

– Нет, – сказала она, – они не прямо под нами. Но здесь, по-видимому, единственный проход к тому месту, где они укрылись. Я им передам, чтобы держались как можно дальше от него. Их туннели обрушились в двух местах, почти так же, как это произошло в Кубиликхане в древних пещерах Предков на Вилиньяре. Эти туннели – старые штольни шахт, как я думаю, но когда пришли кхлеви, люди, которым не удалось покинуть планету, спрятались там, чтобы спастись от них. Они понятия не имели, с какой разрушительной силой имеют дело.

– Они тебе все это рассказали? – спросила Нева. – Я принимаю слишком слабые сигналы, чтобы понять их смысл.

– Нет, – призналась Акорна. – Но я это чувствую. – Она постаралась объяснить: – Отчасти это влияние камней. Моя близость к минералам, по-видимому, усиливает другие чувства и делает возможным установить здесь связь.

– Как бы то ни было, – заметил Беккер, – скажи им, чтобы держались подальше.

Беккер, Рафик и Мак установили треногу над дырой и перебросили через отверстие тяжелые тросы, создав подвесную конструкцию для лазерного бура. Стараясь не задеть Поющие Камни, Беккер и Рафик начали копать и бурить. Мак работал наравне с крупными механизмами. Внезапно механизмы содрогнулись, и из отверстия вырвался ядовитый газ, по запаху напоминающий выделения кхлеви. Беккер и Рафик задохнулись и закашлялись. Акорна и другие линьяри бросились очищать воздух.

– Прежде чем начнете бурить снова, – сказала Акорна, – позвольте мне спуститься туда, капитан, и очистить проход. Если воздух внизу хотя бы примерно такой же плохой, как тот, что вырвался из отверстия, он может убить любое существо, у которого проблемы с дыханием.

Беккер кашлял и задыхался.

– Ты имеешь в виду – как у людей?

– Возможно, нам следует пойти вместе с тобой, Кхорнья, – предложила Нева, с тревогой взглянув на племянницу. Словно боялась, что Акорна не справится со столь трудной задачей.

«Что такое?» – спросила Акорна.

«Ничего, правда. Но ты все еще слишком расстроена. Тебе снова снился тот же сон. Пожалуйста, будь осторожна».

«Спасибо за заботу, но со мной все в порядке».

– Если воздух будет очень плохим и там хватит места, я вас позову, – заверила ее Акорна вслух, чтобы Беккер слышал. – Но надеюсь, когда я подойду ближе к барьеру, я смогу лучше различать мысли тех, кто находится внизу. И еще я могу выяснить, как опять вытащить их на поверхность, не тревожа лишний раз Камни.

Все согласились, что это разумно. К одному из тросов привязали корзину из сетки и опустили Акорну в яму рядом с буром.

Рафик одолжил ей свой шлем с шахтерским фонарем, который всегда носил с собой. Она жалела, что не взяла свой собственный, с которым в юные годы тоже занималась добычей полезных ископаемых на астероидах вместе со своими приемными отцами. Ее шахтерский шлем был специально подогнан с учетом рога, а этот все время наезжал на него. И поэтому луч фонаря плясал вокруг, и у Акорны создавалось весьма нечеткое представление о том, куда она спускалась.

Яма была засыпана мусором, но вокруг угадывалась внутренняя конструкция с колоннами, которые на поверхности разделялись на сегменты, а позже становились Поющими Камнями.

Бур и корзина коснулись дна, и так как механизмы создавали слишком много шума, она послала Беккеру мысленную просьбу вытащить бур.

Теперь ей необходимо было слушать и пробираться ко второй пещере неподалеку, попытаться связаться с теми, кто оказался запертым в ней.

– Кхорнья, вот и ты, – произнес знакомый голос. Она на мгновение решила, что у нее галлюцинации.

– Ари, как ты здесь оказался? – спросила она, хотя уже поняла. Он, несомненно, путешествовал во времени и пространстве, используя технику Друзей Предков. – Что ты здесь делаешь?

– Ищу тебя, конечно. Мне всего лишь надо было проверить записи в журнале, чтобы узнать, что ты примерно в этот момент окажешься здесь. И у меня для тебя замечательный сюрприз!

– Это… интересно, – ответила она, спрашивая себя, может ли линьяри сойти с ума. Потому что она сейчас чувствовала, что у нее вот-вот, как выражался Беккер, «поедет крыша». Беззаботные порхания во времени и пространстве ее спутника жизни каждый раз все больше ее смущали. В данный момент, когда он появился из ниоткуда, у нее по коже даже мурашки пробежали. Она постаралась отвечать ему ровным голосом: – Ари, в данный момент я занята, как, уверена, отражено в бортовом журнале.

– Все в порядке. Ты можешь заниматься своим делом и наслаждаться моим сюрпризом. Я могу вернуть тебя в это время и в это место, после того как покажу тебе то, что я тебе приготовил, если захочешь. Но это будет, вероятно, самым волнующим моментом за всю твою жизнь, поэтому, возможно, ты захочешь, чтобы Нева или кто-то другой спустился сюда и заменил тебя.

Он говорил с такой настойчивостью и с таким энтузиазмом, какой часто проявлял последнее время, но в его голосе также звучало и нечто слишком настырное. И самодовольное. В общем, сейчас Акорна разговаривала с Ари – Целым Рогом в его самом раздражающем варианте.

Но она терпеливо ответила:

– Ари, ты знаешь, что у других нет моей чувствительности к минералам. Я спустилась сюда потому, что могу лучше всех сделать то, что необходимо сделать в данный момент. Люди ждут, чтобы я это сделала, как мои друзья на поверхности, так и те, кто застрял здесь. Возможно, эти существа ранены. Некоторые, возможно, умирают.

– Ты не понимаешь, правда? – спросил Ари с самодовольной улыбочкой. Она знала, что он считает своего «друга» Грималкина чудесным, но она начинала думать, что это существо оказывает на него дурное влияние. Даже манера разговаривать Ари изменилась, он стал более небрежным и равнодушным к заботам других людей и к ее собственным. – Им совсем не придется ждать. Я могу даже дать тебе возможность выполнить твое задание быстрее. Я могу вернуть тебя сюда раньше данного момента, если ты хочешь. Но… сейчас нам надо отсюда исчезнуть. Кое-кто тебя ждет.