Текст книги "Слуги милосердия"

Автор книги: Энн Леки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)

– Конечно, они сделали это. Конечно.

Обитатели базы не сидели спокойно в ожидании, когда их спасет «Милосердие Кадра». И база, должно быть, помогла им собраться, помогла обойти патрули службы безопасности и вспомогательных компонентов «Меча Гурата», которые обеспечивали комендантский час, введенный тираном. По–другому они не смогли бы сделать это. Не так много людей.

Это явно был организованный протест. И «Меч Гурата» навел свои винтовки, а база сделала единственное, что могла, для защиты своих обитателей, единственное, что сработало, или казалось, что сработало, всего лишь несколько дней назад, обеспечила, чтобы все знали, что именно происходит.

Все это никак не могло успокоить разозленную и раздраженную донельзя Анаандер Мианнаи. Что она предприняла в ответ? Что происходило в ту самую минуту с людьми на площади? Но мы ничего не могли с этим поделать. Даже узнать не могли, пока не вернемся из шлюзового пространства в систему Атхоек.

Мы не знали, сколько понадобится времени Сеиварден и Тайзэрвэт, чтобы сделать – или попытаться сделать то, ради чего они отправились на базу. «Милосердие Калра» мог снова выйти из шлюзового пространства, чтобы мы получили информацию. Но нас могли засечь, а мы хотели, чтобы все на базе Атхоек и все в системе считали, что мы исчезли. От этого могли зависеть жизни Сеиварден и ее Амаат, Тайзэрвэт и Бо Девять. Потому нам предстояло провести следующие несколько дней в шлюзовом пространстве.

Мне незачем было оставаться в командной рубке. Оттуда, где я находилась, я ничего не могла сделать, чтобы как–то изменить ситуацию. Я всерьез подумывала о том, чтобы вернуться в свою каюту и немного поспать, но вряд ли смогла бы долго оставаться в неподвижности, зная, что пятеро из моего экипажа исчезли, что, свяжись я с кораблем, я не смогла бы их обнаружить. Поэтому я отправилась в кают–компанию.

На столе были разложены фрагменты того нотайского чайного сервиза из стекла с золотом, а «Титанит» и Калр Пять сидели друг против друга, с одной стороны от них лежал и набор инструментов и клеящих веществ. Уже было сложено нечто, похожее на изогнутый ободок чашки. Когда я вошла, Пять с виноватым видом вскочила с места.

– Пет, продолжайте то, что делаете, – сказала я. – Итак, все же, думаете, это снова можно собрать?

– Может быть, – сказал «Титанит» и, выбрав кусочек синего стекла, положил его рядом с другим. Стал их рассматривать.

– Как ее звали? – спросила я. – Капитана, которому принадлежал этот сервиз?

– Минаск, – ответил «Титанит». – Минаск Ненкур.

Пять подняла взгляд от фрагментов, которые она совмещала.

– Ненкур!

Во всем Радче лишь несколько фамилий старше, – сказал «Титанит». – Вы, конечно, знаете это имя из отвратительного фильма, претендующего на достоверный рассказ о битве при Иайт–два. Арит Ненкур, которую оклеветала эта пародия, была матерью капитана Минаск. Это, он указал на россыпь синих и зеленых осколков и кусочков золота, – она подарила дочери, когда капитан Минаск получила звание.

– И стала командовать тобой, – догадалась я.

– Да, – подтвердил «Титанит».

– Неудивительно, что ты удалил имя, – заметила я.

– А что произошло? – спросила Пять.

– Конечно, это было сражение. – В голосе «Титанита» прозвучала капелька сарказма, будто Пять задала смехотворно глупый вопрос. Если Пять и услышала это, она осталась невозмутимой. Вероятно, уже привыкла к «Титаниту». – Капитан Минаск сдалась. Я оказался сильно поврежден. Все, кроме моего капитана и одного из лейтенантов, были мертвы. Мы больше не могли сражаться. Но когда на борт высадились силы Узурпатора, они принесли с собой процессорное ядро ИИ.

– О нет! – воскликнула Пять в ужасе.

– О да, – сказал «Титанит». – Как корабль я представлял собой ценность. Но не как я – они предпочитали собственный, более послушный ИИ. «Вы обещали, что пас пощадят», – сказала капитан Минаск. «Именно так и будет, – ответил лакей Узурпатора. – Но неужели вы думаете, что мы отправим корабль на свалку?» – Он опустил фрагменты сервиза, которые держал в руках. – Она была очень смелой. Но поступила глупо в тот день. Иногда я жалею, что она решила биться за меня, тогда она могла бы прожить дольше. Но тогда я думаю о том, вправду ли они намеревались сохранить ей жизнь или все равно собирались застрелить и просто сказали, что пощадят нас, чтобы капитан Минаск сдалась прежде, чем я получил столько повреждений, что меня уже нельзя было бы использовать.

– Как ты удрал? – спросила я.

Не спросила, как он избавился от солдат тирана. Я с ходу была способна представить несколько методов, как «Титанит» мог это сделать, особенно если его не волновало, кто на борту должен выжить, а кто – умереть. Глупо застрелить капитана, находясь на борту корабля, еще не взятого под контроль.

– Это было ноле битвы, – ответил «Титанит». – Повсюду корабли входили в шлюзовое пространство и выходили из него. А мои двигатели все еще кое-как работали. Я только не мог создавать собственных шлюзов. Но я подумал: может, я смог бы оставаться в шлюзовом пространстве, если бы мне удалось туда попасть. Я двинулся, и тут, по божьей милости, возле меня открылся шлюз – надеюсь, я основательно повредил корабль Узурпатора, который из него вышел, – и я нырнул в него. У меня не было никакой возможности рассчитать свой путь и почти никакого контроля нал тем, где выйти.

– И ты оказался здесь, – закончила я за него.

– И я оказался здесь, – согласился он. – Я мог попасть кое-куда, где гораздо хуже. Несомненно, с некоторыми из близких мне кораблей так и вышло.

Наступила тишина. Калр Пять встала, подошла к стойке, где уже стоял термос с чаем, налила чашку. Принесла ее «Титаниту», поставила возле его правого локтя. Снова села на свой стул. «Титанит» посмотрел на чай. Поднял чашку и выпил. Вернул ее на стол. Взял два других синих осколка и принялся их рассматривать.

– Капитан флота! – В кают–компанию вошла переводчик Зейат. Посмотрела на стол. – О! Наша игра выглядит сегодня совершенно по-другому!

– Она еще упакована, переводчик, – сказал «Титанит». – Это чайный сервиз.

– А! – Выбросив его из головы, переводчик опять повернулась ко мне. – Капитан флота, я надеюсь, что там, куда мы направляемся, есть рыбный соус.

– Должна признаться, переводчик, – сказала я, – что, как бы сильно мне ни хотелось удовлетворить ваше желание, сейчас мы вовлечены в войну. Войска противника в настоящее время держат под контролем базу Атхоек, и, пока это не изменится, боюсь, у меня не будет доступа к рыбному соусу.

– Ну, капитан флота, приходится сказать, эта ваша война – сплошное неудобство.

– И правда, – согласилась я. – Переводчик, могу я задать вам вопрос?

– Разумеется, капитан флота! Она села в кресло рядом с «Титанитом».

– Это не для еды, – сообщил «Титанит».

Переводчик Зейат состроила гримаску, а затем вернула внимание ко мне.

– Вы хотели что-то узнать?

– Переводчик, ходят слухи… – я решила изменить формулировку, – немало людей искренне верит, что Пресгер проникли в лорда Радча. Что они захватили контроль над ее частями, чтобы уничтожить Радч. Или уничтожить человечество.

– О, что вы, нет, капитан флота. Нет, это было бы совершенно не забавно. Прежде всего потому, что нарушило бы договор. – Она нахмурилась. – Подождите! Итак, если я понимаю вас правильно к сожалению, нет никаких гарантий, что я понимаю вас правильно, – вы думаете, что договор, может быть, уже нарушили?

– Лично я – нет. Но некоторые люди так думают. Не хотите ли чаю? – Пять стала вставать с кресла, но я положила руку ей на плечо. – Нет, я возьму его. Он уже готов.

Переводчик Зейат испустила вздох.

– Думаю, да, поскольку рыбного соуса нет.

Я налила чашку, дала ее переводчику и села напротив нее, рядом с Кадр Пять.

– Итак, верно ли мое предположение, что Пресгер не… вмешивались в Анаандер Мианнаи?

– О нет, – ответила переводчик Зейат. – Прежде всего, в этом не было бы никакой забавы. И одна из причин – в том, что, как вы сейчас выразились, вмешиваться в Анаандер Мианнаи не имело бы для них никакого смысла. Я не уверена даже, как передать эту мысль, появись такая необходимость. Я даже не уверена, что сама понимаю, что вы имеете в виду. Кроме того, если бы имелось реальное намерение нарушить договор, реальное желание уничтожить Радч или человечество в целом – понимаете? Я знаю, что это не одно и то же, но они не знают. Но, как я сказала, если бы они захотели уничтожить Радч, даже невзирая на договор, это было бы сделано наиболее увлекательным и приносящим удовлетворение способом. А я подозреваю, мне не нужно рассказывать вам по крайней мере о некоторых вещах, какие обычно развлекают и удовлетворяют в той части вселенной, так ведь? Или по меньшей мере, как это воздействует на вовлеченных людей?

Нет, переводчик, не нужно.

– И тогда, как я на самом деле сказала, даже невзирая на договор, факт остается фактом: договор очень важен. Нет, они не станут нарушать договор. Если честно, меня гораздо больше беспокоит, что договор нарушат люди.

– Можно, кузина? – сказал «Титанит». Он и Пять сложили несколько фрагментов вместе и держали получившееся над центром стола. – Вот тот кусок, видишь, куда он подходит? Внутрь этого изгиба?

Я взяла крошечную кисточку, капсулу с клеем. Мазнула по внутренней грани изгиба, вставила осколок на место.

– Вам, наверное, стоит на этом остановиться, – предложила я, – дать клею застыть и добавлять сюда позже. – Я поднялась, взяла из ящика под стойкой кусок ткани, свернула его, а «Титанит» и Пять положили на него тщательно собранный фрагмент чайной чашки, и мы опустили все на стол. – Возможно, это было бы легче, будь у нас нужные инструменты.

– История моей жизни за последние три тысячи лет, – сказал «Титанит». – О ней речь. Когда лейтенанту не удастся убить Узурпатора, ты позволишь мне попытаться?

– Я подумаю над этим.

– Полагаю, кузина, что о большем, здраво рассуждая, я и просить не мог.

Глава 14

Находясь в шлюзовом пространстве, мы не могли получать данных ни от Сеиварден, ни от Тайзэрвэт, ни от Амаат Два и Четыре, ни от Бо Девять. И не было никаких гарантий, что они окажутся досягаемыми, когда мы вернемся. Поэтому каждому из них дали крошечное внешнее хранилище информации, чтобы спрятать его снаружи корпуса базы. Эти устройства станут принимать и хранить для нас информацию, которую мы сможем получить по возвращении. При условии, что они будут работать правильно, что случалось не всегда. При условии, что никто их не повредит. При условии, что никто их не найдет и не выключит либо не избавится от них каким-то иным способом.

Вот что произошло, когда «Милосердие Кадра» находился вне вселенной.

Сеиварден и двое ее Амаат осторожно шли по пыльному техническому коридору. Вооруженные и в броне, они оставили свои скафандры в переходном шлюзе, через который вошли. Ваза впустила их, а сейчас даже показывала им карту в ноле зрения, хотя они предварительно изучили имевшиеся у нас чертежи базы. Они обменялись несколькими словами; судя по чертежам, они двигались к резиденции губернатора. Они видели новости. Заметили среди граждан, сидевших на площади, людей, которых знали, заметили вооруженные вспомогательные компоненты, наведенные винтовки. Амаат Два тихо сказала, пока они шли:

– Думаете, лейтенант Тай…

– Тихо, – сказала Сеиварден.

На борту «Милосердия Калра» все знали о страсти Тайзэрвэт к Баснаэйд.

Четыре сказала очень тихо:

– Капитан флота и лейтенант Тайзэрвэт в последнее время, кажется, сблизились.

– Неудивительно, – ответила Сеиварден. Раздраженная. Встревоженная. Понимающая, что сейчас не время это показывать. Подозреваю, что у капитана флота всегда была слабость к несчастным салагам–лейтенантам.

– Не могу представить вас несчастным, сэр, – заметила Четыре по-прежнему очень тихо.

– Я никогда таким не выглядел, – сказала Сеиварден. Удивив меня тем, что она, как казалось, нашла но крайней мере один источник своего беспокойства, и не делая вид, что это нечто другое или что его не существовало. Быть может, потому что она еще наслаждалась столь хорошо знакомым состоянием, всплеском адреналина, перед тем как откроют огонь. – И я никогда особо не нравился «Справедливости Торена».

– Ха! – сказала Четыре. Искренне удивившись. Очень стараясь не думать о том, что было впереди.

– Наша лейтенант Бо не такая несчастная, какой казалась поначалу, – заметила Два.

– Она не несчастная, – согласилась Сеиварден. – С ней все будет в порядке. – На деле она отнюдь не была в этом уверена и переживала оттого, что не знала о задании Тайзэрвэт и Девять. – А теперь прекратить болтовню.

– Сэр, – отозвались Два и Четыре вместе.

Тайзэрвэт и Бо Девять двигались вдоль корпуса базы.

Не разговаривая. Новости показывались в их поле зрения, эти ряды сидящих граждан. Вооруженные солдаты в броне.

Граждане сидели спокойно, а солдаты стояли с оружием наготове.

– Выключите ото, сэр, – сказала Девять Тайзэрвэт на корпусе базы. – Нет смысла смотреть, и вы отвлекаетесь от того, куда двигаетесь, если это включено.

– Ты права. – Тайзэрвэт выключила трансляцию.

Через двадцать минут, медленно и усердно двигаясь от ручки до ручки снаружи базы Атхоек, она сказала:

– Думаю, меня сейчас стошнит.

– Нельзя, чтобы вас стошнило в шлеме, сэр. – Девять почти удалось сдержать ужас, охвативший ее при словах Тайзэрвэт, и ее голос прозвучал почти ровно. – Это будет плохо.

– Я знаю! – Тайзэрвэт остановилась и не потянулась к следующей ручке. Сделала несколько неглубоких вдохов. – Я знаю, но не могу сдержаться.

– Вы же приняли средство против тошноты, я видела. – И затем: – Не останавливайтесь, сэр. Мы просто должны это сделать, вот и все. И вот почему. Вот почему мы должны это сделать. – Она имела в виду – я не сомневалась – то, что происходило на главной площади. – И если бы капитан флота была здесь, она бы на вас так сейчас посмотрела.

Еще два неглубоких вдоха. Затем слабым голосом Тайзэрвэт сказала:

– Ха! По крайней мере, у нас была бы музыка, чтобы послушать. – Она тяжело сглотнула. Сделала еще один вдох. Оттолкнулась вперед, к следующей рукоятке.

– Если вы называете это музыкой. – С облегчением – насколько было возможно в тех обстоятельствах – Девять последовала за ней. – Я согласна с вами, сэр, насчет привыкания к ее голосу, но некоторые песни, что она поет… Они просто странные.

– Мое сердце – это рыбка. – Голос Тайзэрвэт – тонкий и хриплый. Неглубокий, с трудом, вдох. – Прячется в ежов нике. – Еще вдох. – В зелени.

– Ну, эта нормальная, – признала Девять. – Хотя она засела у меня в голове…

«Меч Гурата» находился в самом конце причалов, два ближайших к нему отсека пустовали, несомненно, не только из-за его размеров. Столкновение с пассажирским челноком не нанесло кораблю никакого заметного ущерба, но, с другой стороны, его и быть не должно. Вероятно, для «Меча Гурата» это закончилось парой царапин или вмятин.

– Ладно, – сказала Тайзэрвэт, хватая ртом воздух, так как ощущение тошноты вернулось. Она была измотана и раздражена многочасовым путешествием вокруг корпуса базы. – Пошли. – И она, и Девять стали подтягиваться к «Мечу Гурата».

До сих пор Тайзэрвэт полагалась на то, что база откажется докладывать об их с Девять присутствии. Но теперь, в зоне видимости «Меча Гурата», это их не защитит. То, что их заметят, было лишь вопросом времени – и не слишком длительного, если «Меч Гурата» вообще обращал внимание на окружающее. Тем не менее Тайзэрвэт и Девять двигались довольно медленно. Очень осторожно. Очень тщательно выбрали место на корпусе «Меча Гурата», закрепились и открыли контейнер, который все это время тащили с собой. Девять вынула мину. Протянула ее Тайзэрвэт, и та осторожно, медленно прикрепила ее к корпусу «Меча Гурата».

Примерно в это же время Сеиварден и две ее Амаат добрались до тесного и полутемного технического прохода за резиденцией губернатора. Некогда он был, вероятно, предназначен для неприметного перемещения слуг, но годами не использовался, пол покрывала пыль, и на ней – никаких следов. Значит, это не был тот черный ход, которым губернатор Джиарод приводила в резиденцию переводчика Длайкви.

База не сказала ни слова ни Сеиварден, ни одной из ее Амаат. Она давала информацию – главным образом карты и направления – и открывала им проход. Сейчас она привела их к запертой двери в этом пыльном коридоре и показывала им то, что находилось за ней: кабинет губернатора. Кремово–зеленые шелковые шторы были полностью опущены по стенам, закрывая, окно, выходившее на главную площадь, а также, что играло им на руку, дверь, за которой стояли Сеиварден и ее Амаат. Кабинет был пуст, не считая нескольких кресел и стола. За ним стоял полутораметровой высоты штабель чего-то очень похожего на анабиозные отсеки, но, вероятно, это было нечто другое. Три штуки в штабеле – Сеиварден не могла не заметить их. С минуту поразмыслила над тем, что там такое. Слова: «Возвращается, с двумя вспомогательными компонентами „Меча Атагариса“, примерно через восемь минут, – вспыхнули в поле зрения Сеиварден. – Два вспомогательных компонента „Меча Атагариса" дополнительно, сейчас – перед главным входом».

Сеиварден прошептала:

– База, что это за штуковины?

«Я не знаю, что вы имеете в виду», – пришел ответ в поле ее зрения.

– Те… сначала я подумал, что анабиозные отсеки. Но это не так. Или так?

«Я в самом деле не знаю, что вы имеете в виду. Приблизительно шесть минут».

Но у Сеиварден уже было достаточно данных, чтобы понять ответ базы.

– О черт! – сказала она тихо.

Амаат Два позади нее видела ту же картинку, но не пришла к тому же заключению и спросила:

– Что это?

– Это чертовы процессорные ядра ИИ, – сказала ей Сеиварден. – И база не может говорить о них.

Два и Четыре, сбитые с толку, уставились на нее.

«Приблизительно пять минут», – сообщила база.

– Ладно, – сказала Сеиварден.

Не было времени беспокоиться о процессорных ядрах ИИ. И бояться того, что через пять минут трем людям предстоит встреча с четырьмя вспомогательными компонентами, тоже было некогда. У Сеиварден имелся пистолет Пресгер, и, в конце концов, существовало только одно условие, которое требовалось соблюсти, только одна по-настоящему необходимая вещь. И они это планировали, Сеиварден и ее Амаат, надеялись, что Анаандер займет губернаторский кабинет, надеялись, что они получат именно такую возможность.

– Пора.

Сеиварден протянула руку к ручному устройству разблокирования двери, и та услужливо скользнула вбок, открыв заднюю сторону шторы, такой тяжелой, что она едва шевельнулась под воздействием движения воздуха. С двумя Амаат за спиной Сеиварден шагнула в комнату.

В контейнере, который принесли с собой Тайзэрвэт и Бо Девять, было две дюжины мин. Тайзэрвэт удалось прикрепить три из них, прежде чем из переходного шлюза за ними вышли полдюжины вспомогательных компонентов «Меча Гурата».

Тайзэрвэт и Девять сразу сдались и покорно направились к переходному шлюзу. Стояли молча, пока с них снимали скафандры, раздевали до нижнего белья и обыскивали. Ничего опасного или подозрительного у них не было. Не считая того контейнера с минами, конечно. Вспомогательные компоненты связали Тайзэрвэт и Девять руки за спиной и заставили встать на колени на полу в коридоре. Девять была напугана, но держалась стойко. У Тайзэрвэт кружилась голова, она несколько учащенно дышала, испытывая ужас, но вместе с тем и некоторое облегчение, предчувствуя дальнейшее.

Прибыла капитан «Меча Гурата». Впилась взглядом в Тайзэрвэт и Девять. Осмотрела мину, которую показал ей вспомогательный компонент «Меча Гурата». Затем взглянула на Тайзэрвэт.

– Что это, во имя всего полезного, вы пытались сделать?

Тайзэрвэт ничего не ответила, но ее дыхание участилось.

– Эти даже не были заряжены, – сказала капитан «Меча Гурата».

Тайзэрвэт закрыла глаза.

– О, во имя любви Амаата, просто застрелите меня! Пожалуйста, прошу вас. Меня даже не собирались направить сюда. – Теперь через каждые несколько слов она хватала ртом воздух, поскольку больше не владела своим дыханием. – Меня планировали использовать в администрации, я вообще не должна была попасть ни на какой корабль. Но я должна делать то, что она говорит мне, ома же капитан. Я должна делать то, что ома мне велит, иначе она меня убьет. – Хлынули слезы. Она открыла свои нелепые сиреневые глаза и жалобно посмотрела снизу вверх на капитана «Меча Гурата». – Но я больше не могу так, я не смогла сделать то, что она мне велела, просто пристрелите меня!

– Что ж, – сказала капитан. – Офисный пилот. Это многое объясняет.

Все это время Девять сохраняла бесстрастное выражение лица, но теперь на нем появилась тревога.

– Пожалуйста, сэр, прошу снисхождения у капитана, эти последние несколько недель были так ужасны, а она – всего лишь дитя.

–Особых надежд не подает, – сказала капитан. – Неуравновешенна. Корабль, доставь этих двоих в медчасть.

«Меч Гурата» схватил руку Тайзэрвэт, чтобы поднять ее с коленей. Тайзэрвэт вскрикнула, а капитан с гримасой отвращения выругалась:

– Буфера Аатр! Она обмочилась! – Если бы Тайзэрвэт тут же не перестала усиленно дышать, через полминуты она упала бы в обморок. – Но крайней мере, старайтесь вести себя как цивилизованное человеческое существо, лейтенант! О боги, великие и малые! Даже офисный пилот не должен так себя вести.

– С… с… сэр, – выдохнула Тайзэрвэт. – П… пожалуйста, не заставляйте меня возвращаться туда. Я не могу вернуться на «Милосердие Калра», я лучше умру.

– Вы не возвращаетесь на «Милосердие Калра», лейтенант. Корабль, – это адресовалось ожидавшим вспомогательным компонентам, – отведи лейтенанта…

– Т… Тайзэрвэт, – добавила Тайзэрвэт.

– Отведи лейтенанта Тайзэрвэт в душ и вымой ее. Надень на нее какую-нибудь чистую одежду, прежде чем отвести в медчасть. А эту другую отведи в медчасть сейчас. Пусть их обеих отсоединят от «Милосердия Калра». – А затем добавила: – И, «Милосердие Калра», если ты наблюдаешь, надеюсь, что ты этим гордишься.

Два вспомогательных компонента «Меча Гурата» подняли Тайзэрвэт на ноги и отправились с ней по коридору: ее то вели, то волокли.

– Девять! – завопила Тайзэрвэт.

– Все в порядке, лейтенант, сказала сегмент «Меча Гурата». – Она просто пойдет в медчасть.

Тайзэрвэт, готовая расплакаться, открыла рот, чтобы ответить, но вместо этого всхлипнула. Обмякла на руках у Гурат Одиннадцать «Меча Гурата», вцепилась в ее форменную куртку и зарыдала.

Это были настоящие слезы. «Меч Гурата» вряд ли не распознал бы фальшивые. И обеспокоенный крик Бо Девять, и ее стремление пробиться к Тайзэрвэт тоже были искренними.

– Скоро вы увидите ее снова, – сказала Гурат Одиннадцать, быть может – чуточку мягче, и повела ее в душ, где Тайзэрвэт окажется с «Мечом Гурата» наедине. Что и было, разумеется, самым главным, во всем этом предприятии.

А Девять повели в медчасть. Наступил следующий опасный момент – весь план строился на предположении, что на борту «Меча Гурата» нет сведущего специалиста по допросам. На «Справедливости» такой был бы почти наверняка, но на «Мечах» они редкость. Если бы на «Мече Гурата» такой присутствовал, то Девять накачали бы препаратами и игра закончилась бы.

Почти сразу после того, как Девять попала в медчасть «Меча Гурата», ее заархивированная информация кончилась, а вскоре после этого – и информация лейтенанта Тайзэрвэт.

А тем временем на базе Атхоек Анаандер Мианнаи вошла в кабинет губернатора системы. За ней – два вспомогательных компонента «Меча Атагариса», а позади них – губернатор системы Джиарод и ее преосвященство Ифиан.

– Мой лорд, – говорила Ифиан, – с вашего разрешения, проинформирую… напомню моему лорду, что администратор Селар весьма популярна. Ее… ее удаление будет воспринято очень плохо, и не только ненадежными элементами на базе.

Молодая Анаандер не ответила, но уселась за стол. Два сегмента встали перед ней, так что губернатор Джиарод и ее преосвященство Ифиан оказались на некотором расстоянии от того места, где сидела тиран.

– А вы сами, ваше преосвященство, не имеете влияния на обитателей этой базы?

Не преосвященство открыла рот, и на мгновение я подумала, не признается ли она, что не так давно устроила собственную сидячую забастовку на главной площади, так что едва ли она могла убедительно осуждать нынешнюю. Но она снова закрыла рот.

– Я подумала, мой лорд, что имею здесь некоторое влияние. Если мой лорд желает этого, я попытаюсь с ними поговорить.

– Попытаетесь? – спросила Анаандер с явным презрением.

Заговорила губернатор Джиарод:

– Мой лорд, они не причиняют никакого вреда там, где находятся. Быть может, мы могли бы просто… позволить им сидеть.

– Не причиняют никакого вреда пока. – Голос тирана прозвучал язвительно. – Вы просто позволили этому сегменту расхаживать по базе и опрокидывать все вверх дном? Баламутить отбросы базы, подстрекать к совершению преступления ИИ?

– Мы спрашивали ее… его, мой лорд, – настаивала губернатор Джиарод. – Но она всегда давала такие разумные ответы, и события почти всегда, казалось, подтверждали ее мнение. И у нес были приказы непосредственно от вас, мой лорд. А также ваше имя. – Анаандер Мианнаи за столом не отвечала. Не двигалась. – Мой лорд, может, мы бы… возможно, мы могли бы использовать методы ка… методы того сегмента. Отослать солдат, позволить людям сидеть на площади, если им это нравится. Пока они мирно настроены.

– Вы не понимаете, – сказала Анаандер, – цели, скрытой за методами сегмента? То, что происходит там внизу, – она показала рукой в сторону широкого окна, все еще закрытого тяжелыми шелковыми портьерами, – угроза. Эта база и угрожающее число ее жителей отказываются признать мою власть. Если я позволю им делать это, то что же они натворят дальше?

– Мой лорд, – предложила губернатор Джиарод, – что, если вам относиться к происходящему так, словно это отрицание моей власти? Вы могли бы сказать, что именно я отдала приказ о введении комендантского часа, и о солдатах, и даже – хотя это была вина Селар, – даже приказ о транспортировке. Я уйду в отставку, и тогда, мой лорд, именно вы восстановите порядок.

Анаандер рассмеялась натянуто и горько, и Джиарод и Ифиан вздрогнули.

– Я рада видеть, губернатор, что в результате всего ваши мозги не стали совершенной тратой органического материала.

Поверьте мне, сели бы я думала, что это принесло бы хоть чуточку пользы, я бы уже так и сделала. И может, если бы вы не позволили полубезумному вспомогательному компоненту водить вас за нос целый месяц, может, если бы вы не позволили этому сегменту удрать и каким-то образом умудриться уничтожить два из тех кораблей, что я привела с собой, включая чертов десантно-транспортный, который очень бы пригодился именно сейчас, и, может, если бы ваши проклятые богами пассажирские челноки ходили бы вовремя, как они это делают повсеместно в пространстве Радча, и, может, если бы ваша база не находилась явным образом во власти врага. Радча, – тогда да, возможно, это что-нибудь и дало бы.

Два корабля. Уничтожены. Неудивительно, что Анаандер напугана. И, судя но всему, изнурена. Злая и удрученная, не привыкшая быть в одном теле, отрезанная от Дворца Тстур.

Анаандер продолжила:

– Нет, что мне нужно, так это восстановить контроль над базой. – Она умолкла. Прищурилась. – Тайзэрвэт? – Посмотрела на губернатора Джиарод и ее преосвященство Ифиан. – Знакомое имя. Вы говорили, что сегмент привозила на базу лейтенанта Тайзэрвэт.

– Да, мой лорд, – подтвердили Джиарод и Ифиан почти в унисон.

– Некоего лейтенанта Тайзэрвэт только что поймали за установкой мин на корпус «Меча Гурата». Ни одна из которых не была заряжена. Ее тут же схватили. А она… – Анаандер прищурилась на что-то в ее поле зрения. – Не самый острый нож в наборе, не так ли?

Пришел черед прищуриться Джиарод и Ифиан, пытавшимся, полагаю, соотнести эту характеристику с той Тайзэрвэт, которую они встречали. Я подумала на миг, что Ифиан что-то скажет, но она промолчала, что было кстати, и, что очень интересно, промолчал «Меч Атагариса».

– Убирайтесь отсюда! – раздраженно выпалила Анаандер.

Губернатор Джиарод и ее преосвященство Ифиан отвесили низкие поклоны и вышли так быстро, как позволяли правила приличия. Когда они ушли, Анаандер, вытянув руки, с локтями на столе, положила голову на запястья.

– Мне нужно поспать, – сказала она, как казалось, не обращаясь ни к кому конкретно. Может быть, к двум вспомогательным компонентам «Меча Атагариса». – Мне нужно поспать, и мне нужно поесть, и мне нужно… – Она осеклась. – Почему я не могу поспать пару часов без того, чтобы не разразился какой-нибудь очередной кризис? – Если она говорила с «Мечом Атагариса», тот не ответил.

Сеиварден, стоявшая за занавесом, слушала это с внезапным, пугающим, сбивающим с толку ощущением неправильности происходящего. Она знала все это время, чем мы занимались тут, на Атхоеке, сама бросила вызов Анаандер, когда мы были во Дворце Омо. Но Анаандер Мианнаи по-прежнему оставалась единственной правительницей Радча, которую когда-либо знала Сеиварден, и ни она, ни иная радчааи даже представить себе не могли, что все может стать по-другому. И в довершение – здесь эта Анаандер была одна, усталая и подавленная. Словно она всего лишь обычный человек. Но у Сеиварден хватало опыта, чтобы знать: застревать на этих размышлениях пагубно. Она подала знак своим Амаат.

Амаат Два и Амаат Четыре, в броне, с пистолетами на изготовку, вышли из-за портьеры первыми, по одной с каждой стороны стола, за которым сидела Анаандер. Тут же каждый из вспомогательных компонентов «Меча Атагариса» поднял оружие и, развернувшись, стал стрелять в Амаат, и в кабинет влетели еще два сегмента с поднятыми винтовками.

Сеиварден расположилась напротив Анаандер, чтобы, когда сегменты «Меча Атагариса» будут отвлечены, сделать прямой выстрел в тирана. Но Сеиварден была не столь быстра, как вспомогательный компонент, и то, что она поднимала занавес, еще более замедлило ее, пусть чуть-чуть, но этого хватило, чтобы один: из вспомогательных компонентов «Меча Атагариса» оказался между Сеиварден и Анаандер, когда лейтенант выстрелила. Сегмент упала, и, прежде чем Сеиварден смогла выстрелить снова, другой сегмент, бросившись на нее, отпихнула ее назад, так что они вдвоем рухнули на портьеру.

За шторой было широкое окно, выходившее на главную площадь. Конечно, его нелегко разбить, но бросок «Меча Атагариса» оказался быстрым и мощным. Когда Сеиварден и сегмент «Меча Атагариса» упали на окно, оно вылетело из креплений и вывалилось на главную площадь метрах в шести ниже, а Сеиварден и «Меч Атагариса» следом.

Граждане внизу разбежались во все стороны, кто-то в тревоге закричал. Стекло рухнуло на землю с громким и резким звоном, Сеиварден свалилась на осколки спиной, сегмент «Меча Атагариса» – на нее с пистолетом Пресгер, который она вырвала из руки лейтенанта во время падения.