Текст книги "Непокорная невеста (Мятежная душа) (Другой перевод)"

Автор книги: Энн Хэмпсон (Хампсон)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

– В половине девятого? А раньше мы не увидимся?

– Я должен кое-что написать. Погуляй часок по кораблю, а потом переоденься.

Джуди уставилась на закрытую дверь. Ей казалось, что до половины девятого еще целая вечность.

Через неделю они были в Александрии, а до этого зашли на несколько греческих островов и в Пирей, откуда на такси доехали до Афин и погуляли в любимом месте Джуди – на Акрополе. Потом искупались в море и к обеду вернулись на корабль, который в тот же вечер отплыл из Пирея.

«Андромеда» должна была пробыть в Александрии два дня. Пассажиры могли остаться в городе, обедая и ночуя на корабле, а могли поехать в Каир на междугороднем автобусе или на такси. Оттуда их бы отвезли к пирамидам.

– Думаю, мы не отправимся на организованную экскурсию, – еще раньше решил Крис, и Джуди поняла, что он уже начал уставать от толпы и шумной суеты, которая не прекращалась почти до утра. К тому же здесь узнали, что Крис работает в компании, которая владеет этой судоходной линией, и пару дней или около того Джуди казалось, что все на «Андромеде» мечтают с ним познакомиться и пожать ему руку. Крис явно пришел в раздражение, хотя и сумел вежливо отделаться от навязчивого общества. Но Джуди пришлось вынести всю тяжесть его недовольства. Однажды он говорил с ней так резко, что она едва не пожалела о своем решении самоутвердиться и заставить мужа отправиться в эту поездку.

– Ты имеешь в виду, что мы поедем одни, на такси? – спросила она и вспомнила, что Нотоны, пожилая пара, которая сидела с ними в ресторане за одним столиком, тоже не хотели ехать организованно в Каир. Они искали компанию, чтобы вместе поехать на такси и сократить расходы. Ведь от Александрии до Каира было больше ста тридцати миль.

– Да, – кивнул Крис, – я не могу ехать в автобусе, битком набитом болтающими женщинами и визжащими детьми.

Она не могла не улыбнуться. Казалось, мужчины никогда не смогут вызвать у него раздражение, в отличие от женщин!

– Значит, мы поедем в одном такси с Нотонами?

– Нет, моя дорогая, не поедем. – Он заявил это твердо и непреклонно.

Джуди ничего не имела против общества Нотонов, но решила не настаивать. Нет, на этот раз она позволит Крису поступить, как он хочет, потому что считала, что, если начнет спорить, они поссорятся. А это бы сильно расстроило Джуди. Она хотела, чтобы ее первое посещение самого таинственного восточного города стало счастливым, запоминающимся событием. Раньше она часто об этом мечтала, представляя, как плывет по Нилу в фелюге, стоит в благоговейном молчании перед сокровищами Тутанхамона в музее на площади Освобождения, входит босая в великую мечеть Ахмеда ибн Тулуна. Джуди воображала, как ест кебабы в кафе в плавучем доме у берегов священной реки, наблюдает за тем, как солнце садится за пирамиды и как снова встает на рассвете. Мысленно она шла по улицам Каира и покупала цветы и сувениры. Поднимала глаза к небу, чтобы взглянуть в лицо нубийцу, – ведь дед рассказывал ей, что нубийцы – огромные!

Когда пришло время покинуть корабль и сойти на египетскую землю, Джуди была так взволнована, что заметно дрожала. Крис это увидел, и уголки его губ тронула легкая улыбка. Но он не сказал ни слова. Не прошло и десяти минут, как они уже сидели в такси, проезжая через дельту Нила, болотистую местность которой покрывала густая растительность и где рыбаки стояли по пояс в воде…

– Что они ловят? – спросила она Криса, который тоже с интересом на них взглянул.

– Не знаю… Смотри, вон тот что-то поймал. Извивается, видишь? Похоже на угря.

Джуди посмотрела в ту сторону. Даже с такого расстояния ей показалось, что угорь покрыт грязью и илом.

– Они их едят? – спросила она, чувствуя тошноту.

– Ну, вряд ли они переносят все это исключительно ради собственного развлечения, – с юмором ответил Крис.

Пустыня понравилась Джуди больше, хотя вскоре показалась надоедающе монотонной, по мере того как они проезжали милю за милей. Порой в ней было совершенно не на что смотреть. Изредка на горизонте появлялся караван верблюдов или несколько деревьев, не выше кустов и искривленных под ветром. Иногда они проезжали мимо подобия шатра, устроенного из мешковины, прикрепленной к палкам, вкопанным в песок, иногда видели арабскую семью – родителей и несколько оборванных детей.

– Здесь нет никакой воды! – вдруг воскликнула Джуди. – Почему они бродят здесь, ведь даже пить нечего? И на что они живут? Как их козы находят еду, тут же ничего нет, кроме песка?

Крис засмеялся над ее изумлением и спросил, на какой вопрос она хочет сначала получить ответ.

– Я не понимаю, почему они здесь. – Она развела руками, указывая на пустынную дорогу, которая тянулась много миль, где не было совершенно ничего, кроме семьи, бредущей куда-то в нескольких милях от дороги. Женщина несла на спине ребенка, а мужчина шел рядом с тремя детьми постарше. Два его козла опустили головы к бесплодной земле. – Куда они идут?

Крис снова засмеялся.

– Может, мне остановить такси, выйти и спросить у них? – поинтересовался он, и Джуди покраснела, но все же настойчиво повторила:

– Здесь нет ничего, нигде… так куда же они могут идти?

– Они кочевники. Просто бродят.

Она оставила эту тему, чувствуя себя довольно глупо, но все-таки продолжала думать над тем, как же живут эти люди. Джуди решила, что более подходящее слово – «существуют». Она повернула голову, чтобы в последний раз взглянуть на чумазую семью, у которой, казалось, не было имущества, если не считать двух козлов – кожа да кости.

Солнце палило, и от жары вокруг стояло мерцающее марево. Оно подобно тающему туману распростерлось над опаленной, голой землей. Кочевники появились снова, на этот раз с другой стороны дороги. Мужчина тащил на спине грязный мешок, женщина устало шла и так же, как другая, несла на спине смуглого ребенка. Мужчина остановился и посмотрел на такси, потом приоткрыл рот и ухмыльнулся пассажирам, показав несколько черных зубов. Джуди помахала ему, и мужчина поднял руку в ответ. На глазах у Джуди выступили жгучие слезы. Что было неправильно в этом мире, из-за чего людям приходилось вот так жить… без домов, без нормальной еды и одежды, страдая днем от безжалостного солнца, а ночью – от сильного холода? Внезапно Джуди стало стыдно от того, что у нее есть все удобства, которые можно купить. Но главным и сильным чувством оставалась жалость, нестерпимая жалость, с которой она не могла справиться. По ее лицу покатились слезы.

– Джуди… малышка! – Крис повернулся к ней, увидел ее слезы и не сдержал испуганного восклицания. – Что случилось?

Она покачала головой и зарыдала еще горше… а потом оказалась в объятиях мужа, прижалась лицом к его груди, стыдясь своих эмоций, но не в силах ничего с собой поделать.

– Это так… так ужасно! Почему им никак не помогут?

– Тише, глупое дитя. Они привыкли к такой жизни: они рождены для нее. Они не знают ничего другого.

– Да при чем здесь это? Почему ничего не делается?!

– Кое-что делается, – терпеливо заверил ее Крис. – Подожди, пока мы доедем до ирригационного района, тогда ты увидишь разницу. Эти кочевники не поблагодарили бы тебя, если бы ты расселила их по домам и заставила каждое утро выходить на работу. – Он вытащил из кармана белоснежный носовой платок, очень осторожно вынул промокший из пальцев Джуди и промокнул ей глаза. – Успокойся, если будешь так продолжать, я начну жалеть, что привез тебя сюда. Ты отдыхаешь, детка. Ты приехала, чтобы хорошо провести время.

– Я чувствую себя такой виноватой…

Он не удержался от смеха, хотя и знал, что жена посмотрит на него с неодобрением:

– Ты очень глупый ребенок, раз чувствуешь себя виноватой. Ты когда-нибудь причиняла этим людям дополнительные… э-э… неудобства?

– Нет, но я и ничего не сделала для того, чтобы облегчить их страдания.

Он еле слышно вздохнул, насмешливо, но несколько сердито, и выпустил ее из объятий. Джуди откинулась на спинку сиденья и выглянула в окно. Она увидела несколько домов с плоскими крышами, другие здания, над головой электрические провода… Она всегда считала их уродливыми и удивлялась, почему их нельзя провести под землей, но теперь их вид даже чем-то ее утешил.

Еще несколько миль пустыни, ровной и однообразной, а потом – деревья! Крис сказал ей, что здесь начинается орошение. Пустыню постепенно делали плодородной, но это требовало времени. Крис говорил мягко и утешающе, и Джуди успокоилась. Вскоре всхлипывания, которыми сменились ее рыдания, совсем прекратились. Она повернулась к Крису, застенчиво улыбнулась и сказала:

– Я глупая, да?

– Да, дорогая, глупая.

Но в голосе мужа больше не звучало ни веселья, ни нетерпения. В нем даже появилась незнакомая Джуди нежность, которая глубоко ее тронула и напомнила о волшебном опьяняющем чувстве, которое она испытала, стоя рядом с мужем на мосту в Венеции. Что это было за чувство? Она могла бы поверить, что так начинается любовь, если бы уже не отдала сердце Ронни. Ронни… Она давно не думала о нем… но ведь она решила быть сильной и забыть его? Ее размышления прервал Крис. Он указал ей на караван верблюдов на горизонте, далеко через просторы пустыни:

– Три верблюжонка. Видишь?

Над песком висела дрожащая дымка, но Джуди могла отчетливо рассмотреть верблюжат.

– Да. О, как жаль, что так далеко! Они такие милые и как будто беспомощные. Так медленно идут рядом со своими мамами… – И она машинально спросила: – Для них там будет вода?

– Не начинай сначала, Джуди, пожалуйста. Верблюды могут очень долго обходиться без воды. Ты это знаешь.

– Большие – да, но как же малыши?

– Очевидно, как-то выживают, иначе бы они все вымерли.

Она кивнула с рассеянным видом, все еще наблюдая за верблюдами. В их силуэтах, покачивающихся на фоне песков, было что-то нереальное.

– Мы почти приехали? – немного погодя спросила она. Растительность становилась сочнее, зеленее, часто встречались дома и машины.

– Осталось еще несколько миль. Ты скоро увидишь, как станет больше зданий.

Наконец они оказались в городе, расположенном в оазисе в пустыне, – в Каире, самом крупном из здешних городов. Джуди снова разволновалась. Она забыла обо всем, кроме того, что приехала в город, в котором мечтала побывать с тех самых пор, как впервые о нем прочла.

Она знала и то, где именно хочет остановиться, и спросила раньше, чем Крис успел упомянуть какой-то другой отель:

– Мы можем остановиться в «Семирамиде»?

– Ты знаешь это место? – удивленно спросил тот.

– Я о нем читала. Огромное здание, когда-то оно было великолепным… когда англичане брали с собой множество слуг и им требовалось много комнат. Мы можем остановиться там?

– Ты старомодная кошечка, да? Ты уверена, что не хочешь в «Хилтон»?

Она живо покачала головой:

– Нет, я хочу в «Семирамиду».

– Значит, едем в «Семирамиду». – Он наклонился вперед и дал шоферу несколько распоряжений.

Вскоре они оказались возле гостиницы с видом на Нил.

– О! – выдохнула Джуди, войдя в комнату. – Я знала, что это именно так и будет!

Номер был действительно огромным. Девушка бросилась к окну и вышла на балкон. Он выходил на запад, на реку. Джуди вернулась в комнату, вспомнив, что там стоит Крис и насмешливо на нее смотрит. Рядом с ним был носильщик-араб с чемоданами в руках, но Джуди, не обращая никакого внимания, продолжала осматриваться. Ванная оказалась тоже просторной и великолепной. В ней была комната для одевания, в которой Джуди увидела такой большой гардероб, какого не видела за всю свою жизнь.

– Должно быть, у них были сотни платьев! – воскликнула она.

– Или костюмов, – заметил Крис. Он повернулся и вместе с носильщиком вышел в соседний номер, который заказал для себя.

Джуди очень быстро умылась и привела себя в порядок, после чего вышла в коридор, собираясь пойти к Крису. Вдруг как по волшебству перед ней появился флегматичный араб. Джуди отступила обратно к себе в комнату и толкнула дверь. Подождав несколько минут, она снова вышла. Появился тот же самый араб – прямо из воздуха, как показалось Джуди. Она нахмурилась и спряталась за дверь. Прошло еще несколько минут, она открыла дверь, осторожно и бесшумно и выглянув, увидела, что широкий коридор пуст. Джуди на цыпочках приблизилась к двери Криса. В этот миг опять возник безмолвный араб, но девушка совершила финальный прыжок и чуть не ударилась о дверь.

– Что такое?.. – Крис отвернулся от зеркала, перед которым стоял с расческой в руке.

Джуди, тяжело дыша и сильно побледнев, захлопнула дверь и прислонилась к ней, сложив руки за спиной, как будто готовая отразить вторжение.

– Ты выглядишь так, будто увидела призрак. Что случилось?

От испуга она потеряла дар речи и с трудом перевела дыхание.

– Тот человек… – она неопределенно показала пальцем через плечо, – он появлялся каждый раз, когда я выходила из комнаты. Ч-что он х-хочет?

Хмурое лицо Криса расплылось в широкой улыбке. Но он не сразу ответил на ее вопрос.

– Каждый раз, когда ты выходила из комнаты? А зачем ты выходила?

– Я шла к тебе… потому что была готова и не хотела терять время.

– Без меня, ты имеешь в виду? – быстро спросил Крис, и в его глазах мелькнуло веселье.

Джуди вспыхнула.

– Я хочу прямо сейчас осмотреть город, – объяснила она.

На лице Криса отразилось притворное разочарование.

– Он просто хотел получить чаевые, – сообщил он ей после этого.

– Чаевые? – Та растерянно моргнула, глядя на него. – За что?

Крис снова заулыбался:

– Ни за что конкретно. Эти люди появляются как будто из воздуха и по непонятной мне причине ждут чаевых.

– Ни за что?

– Они вызывают для тебя лифт или предлагают дамам донести их сумочки до первого этажа. – Крис смотрел на Джуди с непонятным выражением лица. Джуди прошла в его комнату. – Как ты думаешь, что он хотел? – Его проницательный взгляд опять заставил ее покраснеть.

– Я не поняла, – уклончиво ответила Джуди.

Крис не стал это комментировать, хотя скептически приподнял бровь. Но, снова повернувшись к зеркалу и причесываясь, добавил с нескрываемым весельем:

– Если, по-твоему, ночью тебе понадобится мужская защита, просто постучи в стенку. Я с удовольствием спасу девицу, попавшую в беду.

Их глаза встретились в зеркале. Она заметила насмешку в его взгляде и опустила голову. Но задумалась над беспечным тоном, которым он произнес эти слова, – без малейших признаков гнева или суровости, – насколько он все же был западным и просвещенным! Выходя за Криса, она считала само собой разумеющимся, что его поведение ничем не будет отличаться от обычного образа действий любого греческого или киприотского мужчины: он станет обращаться с ней как с собственностью и, следовательно, считать другого мужчину, который только попытается к ней подойти, чем-то вроде нарушителя границы. Но Крис оказался совсем не таким. Впервые она заметила эту разницу, когда он заставил ее надеть короткие шорты. Как будто он был не против, чтобы на нее смотрели другие мужчины. Важно лишь то, что она привлекательна для него. Может быть, размышляла Джуди, снова посмотрев на мужа, который в последний раз проводил расческой по волосам, ей не следовало так уж решительно «обращаться с мужчинами»? Она уже сильно подозревала, что, если бы сперва попробовала разобраться в характере мужа, скоро поняла бы, что подобное «обращение» на него распространяться не может.

Глава 7

Крис настаивал на том, чтобы они пообедали в гостинице, прежде чем отправляться осматривать достопримечательности. Но у Джуди не было времени на еду, и она так ему и заявила.

– Но мы все равно поедим, – твердо возразил тот, и они пошли в ресторан.

Выйдя, Джуди остановилась в холле и уставилась на могучего швейцара.

– Должно быть, в нем не меньше семи футов роста, – прошептала она мужу.

– Ни дюймом меньше.

Рост Криса заметно превышал шесть футов, но ему тоже пришлось поднять глаза, чтобы посмотреть на красавца нубийца. Тот улыбнулся Джуди, и она подумала, что никогда не видела более привлекательного мужчины… за исключением Криса, конечно, который почему-то с каждым днем казался ей красивее и обаятельнее.

– Твои манеры, детка! – Крис произнес это строгим шепотом, предупреждая Джуди.

Она еще раз улыбнулась швейцару и последовала за мужем, который уже вышел на улицу.

Нил, священная река египтян с незапамятных времен, переливался на жарком солнце, освещавшем бурлящий город. Сине-зеленая вода оставалась спокойной. Даже в конце лета, во время приливов, эту реку можно было покорить – в отличие от другой великой реки – яростного и ненасытного арабского Тигра. К сожалению, он выходил из берегов весной, когда в воде не нуждались. Но спокойный Нил всегда разливался летом, даря жизнь томимой жаждой земле. Сейчас речные воды сдерживались дамбами. Дамбы на плотине поблизости от Каира помогали пережить безводные месяцы засухи. Кроме того, Нил прекрасно годился для судоходства. Течение в северном направлении позволяло кораблям доплыть до Средиземного моря, а ветер, почти постоянно дувший с этого моря, способствовал их скорому возвращению.

– Мы можем поплыть на фелюге? – взволнованно спросила Джуди, когда они перешли через дорогу и остановились, глядя на реку.

Темнокожий лодочник терпеливо ждал, когда наберется достаточно пассажиров и он сможет отплыть. Джуди очень осторожно ступила на шаткую доску, Крис крепко держал жену за локоть. Они сели рядышком. Паруса захлопали, и фелюга поплыла в направлении Аль-Гамии, Университетского моста.

Они плыли в течение часа. Джуди, разгоряченная, волновалась, пристально следя за кипевшей на берегу жизнью, рассматривала красивые здания, мечети и минареты, пальмы у кромки воды и красивые бугенвиллеи с ярко-красными и пурпурными прицветниками. Рослые и крепкие фигуры местных жителей напоминали массовку на переполненной сцене. Некоторые носили просторные белые хлопчатобумажные халаты, другие – полосатые одеяния. Все они обувались в кожаные туфли, а на голову повязывали белые тюрбаны – восточная картина, бодрая и живая, и при этом таинственная и приводящая в недоумение.

В далеком прошлом, когда из глубины Африки ждали августовские наводнения, весь Каир выходил, чтобы отпраздновать wafaa al-Nil – верность Нила. Однако Нил иногда медлил, и тогда длинная процессия не благодарила, а молила. Султан в усыпанных драгоценностями одеждах шел впереди священнослужителей ислама. Жрецы призывали реку проявить великодушие. В очень древние времена совершали языческий обряд, в соответствии с которым в реку бросали прекрасную девушку – «невесту Нила» – в качестве жертвы, чтобы умилостивить реку. Во времена фараонов дающие жизнь воды могучей реки, выходящей из берегов, считались слезами Изиды, богини земных плодов, оплакивающей Озириса. Позднее Нил, подобно Босфору, считался темницей оставленной надежды, в которую бросали связанных грешников.

– Ну как? – спросил Крис, как только они вышли из лодки и снова двинулись по берегу реки.

– Это было чудесно! – Джуди взглянула на него и с жаром добавила: – Спасибо за то, что ты привез меня сюда, Крис. Я уверена, что никогда не побывала бы в Египте, если бы не ты… – Она замолчала, и ее прекрасное лицо слегка порозовело.

Ее муж приподнял брови.

– Значит, от брака действительно бывает толк, – сухо заметил он, явно поддразнивая Джуди, чтобы окончательно выбить ее из колеи.

– Думаю, дедушка вряд ли когда-нибудь привез бы меня сюда, – охотно подтвердила она, поняв, что уклониться от ответа не удастся. – Когда я вышла за тебя, то стала… свободнее, чем раньше.

– Ты чувствуешь себя со мной свободнее, чем с дедушкой? – с любопытством переспросил он.

– Кое в чем – да, – призналась Джуди. – Как я только что сказала, я бы никогда не увидела Египет, если бы не вышла за тебя замуж.

– Скажи мне, – произнес Крис, глядя на нее, – ты рада, что согласилась выйти за меня, или жалеешь об этом?

– Согласилась?

Джуди не сразу ответила на этот вопрос. Она вежливо напомнила Крису, что не соглашалась. Ее мнения не спрашивали. И он, и ее дед забыли, что она британка. С ней обошлись, как с девушкой-киприоткой, обязанной повиноваться своему опекуну, принять мужа, которого тот ей выбрал, и не возражать.

– К тому же мне было всего пятнадцать лет, – добавила она. – Меня слишком рано заставили обручиться.

Повисла пауза. Они молча шли дальше, будто просто гуляя, но Джуди постепенно начала жалеть о своей откровенности. Она никогда не жаловалась раньше – и совсем не собиралась жаловаться сейчас, – что смирилась с жизнью, которую уготовила ей судьба. А теперь ей казалось, что она огорчила Криса, и появившаяся между ними холодность наверняка испортит им отдых… если только она не сумеет исправить свою ошибку.

– Значит, как я понимаю, ты хочешь мне сказать, что тебя бы не заставили обручиться со мной, если бы ты была постарше?

Джуди не ответила, ответ оказался бы слишком сложным. В ее мыслях давно царила сплошная неразбериха. Иногда она пыталась представить себе семейную жизнь с Ронни, но чувствовала, что эта картина полностью утратила все обаяние, потому что с каждым днем Джуди сильнее и сильнее привязывалась к Крису. Она то твердила себе, что он женился на ней просто из-за желания, то недоумевала, почему, если его желание было таким сильным, он сумел устоять, послушавшись ее. Да, Джуди объяснила ему свою позицию, но она прекрасно понимала, что он не так уж сговорчив и кроток, – еще до того, как увидела изумление и недоверчивость, с какими Джордж выслушал дерзкое признание Криса в том, что жена заставила его взять ее с собой в круиз. Флорию тоже поразило это признание, так что вполне разумно было предположить, что та считала брата человеком с сильной волей, который не подчиняется никому, тем более жене. К тому же сама Джуди не раз признавала, что, если бы муж захотел, он мог бы с ней справиться, хотя при этом она каждый раз неизменно возвращалась к доводу Лефки: мужчины в основном все одинаковы, «если ты не спасуешь, то с тобой начнут полностью соглашаться, потому что постоянные споры утомляют сильнее».

Джуди сделала глубокий вдох, жалея, что никак не может разобраться в собственных мыслях. Ей не давало покоя маленькое подозрение, что Криса часто веселят их взаимоотношения и что он развлекается на ее счет. Кроме того, оставалась еще Коринна, которая была для Криса больше нежели подруга и до сих пор любила его. Джуди не сомневалась, что Крис не влюблен в Коринну. Но она была уверена и в том, что он может не устоять и снова воспользоваться ее благосклонностью.

– Я задал тебе вопрос, Джуди. – Мягкий голос мужа прервал ее размышления, и ей снова захотелось исправить то, что она натворила необдуманным ответом о своей вынужденной помолвке с ним.

Но ей надо было сказать правду, а значит, откровенно признать, что, будь она постарше, наверняка бы стала возражать. Помолчав, Джуди вернулась к его первому вопросу:

– Если честно, я не жалею о том, что вышла за тебя, Крис. – Но это признание, которое Джуди произнесла просто и искренне, оказалось красноречивее и трогательнее всего, что она только могла сказать.

Крис обнял ее за плечи, потом ласково положил ей руку на талию.

– В пятнадцать лет ты была юной, моя дорогая, – негромко сказал он. – Как ты заметила, тебя слишком рано заставили обручиться.

Его слова, разумеется, удивили Джуди. Она быстро подняла глаза. Крис пристально смотрел на дорогу перед собой, и Джуди не могла понять выражение его лица. Но он выглядел печальным, подумала она… или, может быть, жалел о чем-то? При мысли, что он сейчас мог о чем-то жалеть, Джуди совершенно растерялась. Она заговорила заикаясь, машинально накрыв рукой его руку, нежно обнимавшую ее за талию:

– Могу я задать тебе тот же вопрос, что ты задал мне? – И когда он вопросительно повернул к ней голову, спросила: – Ты рад, что женился на мне… или… или жалеешь об этом? – Ее милое лицо побледнело, губы дрожали.

Крис заметил это, и в его глазах вспыхнуло удивление.

– Как только я тебя увидел, я понял, что хочу на тебе жениться, – и я не передумал, Джуди. Я не такой человек. – Он произнес это серьезно, как всегда по-английски, красивым низким голосом. Но Джуди мало устроил такой ответ, хотя она и не могла бы объяснить почему.

– Почему ты ко мне посватался, когда я была такой юной, как ты только что признал?

На его губах появилась легкая улыбка, бровь еле заметно приподнялась… и Джуди угадала ответ еще до того, как Крис заговорил.

– Я боялся, что если позволю тебе вырасти, то опоздаю, – боялся, что к тебе посватается кто-то другой.

У нее упало сердце, и из груди вырвался глубокий вздох. Она всегда знала, почему он к ней посватался, прекрасно понимала, что у него на уме было только желание. И вот всего несколько секунд назад он ей во всем признался, и она убедилась в своей правоте. Так почему же у нее упало сердце, когда она услышала его ответ? Какого ответа она ждала?

Джуди нисколько не сомневалась в том, что жаждала услышать. И все же как глупо она себя вела. Прожив на Кипре столько лет, разве она хоть раз слышала о мужчине, который посватался к девушке, потому что полюбил ее? Мужчина видел, потом желал, потом оценивал по достоинству и, наконец, начинал решать вопрос о приданом. Интересно, спросила себя Джуди, какое приданое дед дал за ней Крису. Для Джуди все это было так унизительно, что она не хотела думать на эту тему и ни разу не обсуждала с дедом свое приданое.

Только что совершенное открытие подействовало на Джуди невероятно сильно. Она в жизни не могла себе представить, что влюбится в этого смуглого грека, мужчину, который поначалу внушал ей такой страх! Она вспомнила, в какую ярость Крис пришел, когда узнал о ее свиданиях с Ронни. Каким собственником он тогда оказался! И как испугал ее. И может быть, он снова поведет себя так же, пришло ей в голову, стоит возникнуть похожей ситуации. Но было маловероятно, что Джуди снова встретится с Ронни…

– Малышка, – наконец сказал Крис, – о чем ты думаешь?

Она очнулась от своих мыслей и подняла глаза. От его улыбки у нее заколотилось сердце. Джуди решила вести себя осторожнее, но не хотела холодно обращаться с Крисом. Ведь она была здесь – в этом чудесном городе, где всегда мечтала побывать, – и ничто не должно умалить ее долгожданного счастья. К тому же на самом деле ведь ничего не изменилось. Крис не любил ее, но она знала это раньше и принимала это. Между ними еще могла возникнуть привязанность, и этого-то Джуди и хотела, предлагая Крису «общаться».

– Я думала об очень многом, – откровенно ответила она, улыбаясь ему в ответ. – Но сейчас – конкретно о том, где хотела бы побывать.

– И где же ты хочешь побывать?

– Хочу купить подарки в Старом городе, а потом – обязательно отправиться в мечеть Ахмеда ибн Тулуна, ведь ее осматривают все, кто сюда приезжает. Тогда к обеду мы успеем вернуться в гостиницу, но… – После некоторого колебания она застенчиво продолжила: – Мы можем поехать в ночной клуб? – Джуди слышала о танцовщицах, исполняющих танец живота, и хотела на них посмотреть, потому что на Кипре девушки не танцевали в ночных клубах. Это делали иностранки – француженки, англичанки и другие.

Может быть, Крис догадался, о чем она думает. Хотя он и был очень «западным», но не собирался выполнять это желание Джуди. Ни в Греции, ни на Кипре он не повел бы свою жену в подобный ночной клуб – и здесь не поступил бы так.

– Нет, Джуди, не можем.

Тишина. Следует ли ей настоять на своем? Лефки так бы и сделала…

– Но я хочу поехать. Я никогда не была в таком…

– Разумеется, и вряд ли когда-нибудь будешь, – мягко перебил он. – До обеда у нас много времени. Потом мы еще погуляем и ляжем спать. Если завтра мы собираемся целый день осматривать достопримечательности, значит, должны встать рано. – На следующий день у них были намечены две главные цели: пирамиды и сфинкс в Гизе и Музей фараонов на площади Освобождения.

– Нам не обязательно оставаться там надолго, – начала Джуди, но Крис остановил ее взглядом.

– Осторожно, Джуди, – посоветовал он и загадочно добавил: – Не заходи слишком далеко, а не то все испортишь. Ты рассказала мне о своих завтрашних планах, и я собираюсь делать то, что хочешь ты. – Он на миг замолчал и убрал руку с ее талии. – А сегодня вечером мы будем делать то, что хочу я, а значит, мы не поедем в ночной клуб.

Джуди молчала, опустив голову. Она догадывалась, что сейчас неблагоразумно настаивать на своем.

Ей хотелось снова почувствовать на спине его теплую, нежную ладонь, хотелось, чтобы он обнял ее за талию. Она была сама виновата, но все равно чувствовала себя несчастной. Наконец Джуди спросила, близко ли мечеть.

– Мы возьмем такси, – последовал довольно резкий ответ.

Они ехали в такси несколько минут. Джуди кротко сказала:

– Прости меня, Крис. – Она не хотела говорить это кротким и виноватым тоном, ведь это значило, что в борьбе за равенство она делает шаг назад, но пришла в такое отчаяние, что была готова на все, лишь бы убрать это напряжение, вставшее между ними.

Он взглянул на ее профиль. Джуди сидела склонив голову и разглядывала свои руки, сложенные на коленях. Она выглядела невообразимо несчастной, и на смуглом, красивом лице ее мужа появилась мягкая улыбка. Он потянулся к Джуди и похлопал ее по руке. У нее мгновенно поднялось настроение.

– Я вовсе не хотела быть сварливой. – Джуди посмотрела на ладонь Криса, накрывшую ее пальцы, и с трудом подавила желание прижать ее к своей щеке.

– Я прекрасно понимаю, что ты не хотела быть сварливой. – Крис удивил ее таким ответом. Но он говорил несколько сухим тоном, и Джуди инстинктивно поняла, что он помнит о ее намерении самоутвердиться и постоянном стремлении поступать по-своему.

Да, она не сомневалась, что Крис знал, к чему она стремится, – с самого начала. Но почему же он не сопротивлялся? Джуди не могла понять его поведение, поэтому решила выбросить все из головы и подумать об удовольствиях, которые ее ожидали.

На огромной торжественной площади, на которой высился фонтан омовения мечети ибн Тулуна, было тихо. У каждого здесь возникало чувство благоговения. Это был оазис мира и безмятежности среди буйства и безобразия переполненных городских улиц. Безобразие как по волшебству заканчивалось у самых ее ворот. И как только Джуди вошла в них, ей показалось, что на нее снизошла сама вечность. Ноги Джуди ступали по земле исламского Каира. В древности кочевники ставили здесь палатки, и здесь они жили и умирали, свободные от уз современной цивилизации, время которой было еще далеко.

– Здесь так… мирно, правда? – Джуди говорила шепотом, потому что иначе не могла себя вести.

Крис только кивнул, не отрывая пристального взгляда от минарета необычной формы.

– Интересно, что там произошло? – наконец заметил он. Привыкший к изящным минаретам турецких мечетей на Кипре, он смотрел на это замысловатое сооружение с явной неприязнью.