Текст книги "Опасная шарада"
Автор книги: Энн Бэрбор
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)
– Ваш тон и ваши слова кажутся мне возмутительными, милорд. Действительно, леди Эдит относится ко мне с любовью, но и я искренне плачу ей тем же. Что же касается того, что я «втерлась к ней в доверие» – да, я с самого начала старалась во всем угождать ей, ведь затем меня и наняли, но очень скоро я увидела, до чего добра и сердечна ваша тетушка. И теперь я очень высоко ценю достоинства леди Эдит и польщена той добротой, которую она ко мне проявляет. Хотя, – колко добавила Элисон, – это совершенно не ваше дело.
– Вот тут-то вы и ошибаетесь, мисс Фокс, – любезно отозвался Марч, но Элисон ощутила за его словами скрытую угрозу. – Ваши отношения с моей тетей – очень даже мое дело, и хотя, боюсь, вам это придется весьма не по вкусу, я здесь именно затем, чтобы положить им конец.
– Боюсь, – сдавленно вымолвила Элисон, – что не в вашей власти разорвать искреннюю дружбу.
Марчу показалось, будто в небесно-голубых глазах девушки внезапно полыхнула молния, и он невольно улыбнулся.
– Разумеется, – согласился граф, – но ведь ключевое слово тут «искреннюю» не так ли? Я же отнюдь не уверен, что леди Эдит представляет в ваших глазах нечто большее, нежели воплощение ваших грез о легкой наживе.
Теперь Элисон ужасно хотелось уже не просто встать и уйти, а еще и влепить графу пощечину по его надменной физиономии. Но она снова заставила себя сдержаться. Девушка давно уже обнаружила в себе необычайную чувствительность к эмоциям других людей, даже если те старались скрыть эти эмоции. Должно быть, подобная способность внесла немалый вклад в успехи Элисон за карточным столом. И вот теперь, глядя на графа, она внезапно поняла, что за циничной усмешкой, которой сопровождались все его речи, кроется самая искренняя забота о благополучии любимой тетушки. Он от всего сердца желал вырвать леди Эдит из цепких лап расчетливой авантюристки, какой была в его глазах ее компаньонка, печально подумала Элисон. Едва ли можно было винить его за это желание. Элисон вздохнула.
– Милорд, – начала она снова, – я совершенно не та, кем вы меня считаете.
Бровь Марча иронично взлетела вверх, но Элисон проигнорировала это и продолжала:
– Я вовсе не жажду ограбить леди Эдит. Да, она была очень щедра ко мне и собиралась простереть свои благодеяния и дальше. Вы должны знать, – тут Элисон замялась, – что когда она впервые высказала намерение включить меня в свое завещание, я довольно долго пыталась переубедить ее.
– Это-то как раз меня и не удивляет, – пробормотал граф. – Все удачливые проходимцы пуще всего стараются убедить свои доверчивые жертвы в своем полнейшем бескорыстии.
– Вы совершенно правы, милорд. – Элисон с такой силой стиснула кулачки, что испугалась, как бы не порвать ногтями тонкую ткань перчаток. – Но ведь и те, кто на самом деле бескорыстен, ведут себя точно так же, и, сдается мне, очень трудно при первом знакомстве отличить одних от других.
Марч снова не сумел подавить улыбку. А мисс Фокс вовсе не глупа, с невольным одобрением признал он.
– А вы не пытались просто-напросто сказать моей тете, что не примете ее дар? – Тем же любезным тоном осведомился он.
– Нет. Собственно говоря, я собираюсь принять его. – Увидев, как брови Марча удивленно сдвинулись, Элисон испытала некоторое удовлетворение. В голосе ее звучала лишь спокойная рассудительность:
– Каждый раз, как я выказывала свое огорчение по поводу столь щедрого благодеяния, леди Эдит тут же огорчалась сама, и мне очень скоро стало ясно, что ее подарок доставит огромное удовольствие в первую очередь ей же самой. Должно быть, вы никогда не испытывали радости осчастливить того, кого любишь, – заключила Элисон, бросив на Марча невинный взгляд.
Граф вспыхнул, но в первое мгновение ничего не ответил, а когда заговорил вновь, то уже не пытался скрыть свой гнев.
– Уж не хотите ли вы сказать, будто моя тетя вас любит?
– Да, – вызывающе ответила девушка. – И хотя я не решаюсь сказать вам, потому что вы мне не поверите, она стала мне родной, и я тоже очень люблю ее.
– Ну уж это ваше торжественное заверение и вовсе неправдоподобно, мисс Фокс, – отрезал его светлость.
Элисон внезапно охватило раздражение. Ну как ей убедить этого человека в том, что она ценит в леди Эдит не ее богатство, а ее саму?!
– Лорд Марчфорд, – негромко сказала девушка, – мне кажется, я не могу сказать ничего, что поколебало бы вашу уверенность в том, будто я бессердечное чудовище. Поэтому мне остается только покинуть вас, уведомив напоследок, что я сердечно благодарна леди Эдит за ее щедрый дар, равно как и за полторы тысячи фунтов, которые она собирается подарить мне в конце года.
– Что?! – взревел граф, окончательно рассвирепев.
– Да, поскольку ей известно мое желание открыть школу для юных девушек. Она сказала, что к тому времени я могу оставить свое место у нее, но с этим я, разумеется, не согласилась. Господи, да как вы только не понимаете? – воскликнула Элисон, теряя терпение. – Ей этого хочется. Это доставляет ей огромное удовольствие, и она уверяет меня, что сумма эта для нее ничего не значащая. Для меня же это манна небесная, и я собираюсь принять ее щедрый дар столь же искренне, сколь леди Эдит его преподносит. Милорд, – продолжила Элисон с отчаянием, – моя мать умерла, когда я была совсем крошкой. Меня растил отец – замечательный человек, но он не мог заменить мне мать. А в леди Эдит я нашла вдруг тепло, сочувствие и нежность, каких и не ожидала. Пожалуйста, поверьте, что и родная дочь не могла бы любить ее больше, чем я. Я могу отблагодарить ее за щедрость лишь искренней привязанностью и неизменной дружбой на протяжении всех лет, что будут ей еще отпущены в этом мире. И будьте уверены, милорд, что я столь же искренне, как и все, кто любит леди Эдит, уповаю на то, что день, когда я получу завещанную ею сумму, наступит лишь через много-много лет.
– А вы, моя милая, избрали отличный способ выказать свою дружбу, – прорычал граф. – Ах, вы любите ее, как дочь? Позвольте сказать вам, что слово «любовь» в ваших устах просто неуместно, ведь дочери не имеют обыкновения с такой ловкостью и проворством потрошить материнские кошельки. – Испустив глубокий вздох, Марч продолжал чуть спокойнее: – Мисс Фокс, я не намерен продолжать эту дискуссию. Я человек чрезвычайно практичный и потому готов предложить вам тысячу фунтов за то, чтобы вы оставили место при моей тетушке как можно скорее. Вы, без сомнения, возразите, что это неизмеримо меньше, чем вы получите по ее завещанию, но предупреждаю: если вы отклоните мое предложение, я приложу все усилия, чтобы тетя наконец-то увидела вас в истинном свете. И не надо, – закончил он со зловещей улыбкой, – недооценивать меня, мисс Фокс. Я могу быть опасным противником и в состоянии сокрушить все ваши великие замыслы, да и вас саму, коли уж на то пошло.
Хотя Элисон была готова к подобному объявлению войны, она почувствовала себя так, будто граф Марчфорд вылил ей за шиворот ушат ледяной воды. От унижения и гнева она вздрогнула и лишь несколько мгновений спустя нашла в себе силы ответить:
– Милорд, посулите мне хоть вдвое большую сумму, чем обещала мне леди Эдит, и пусть даже леди Эдит неожиданно передумает насчет завещания и подарка, я все равно не покину ее. Я останусь с ней столько, сколько она пожелает.
Элисон твердо поглядела ему в глаза и, когда он ничего не ответил, она поднялась и, сделав прощальный реверанс, заторопилась прочь.
Марч ошеломленно глядел ей вслед. Разговор прошел вовсе не так, как он предполагал. Дерзкая девчонка отвергла его щедрое предложение и как распоследняя дурочка ушла, прежде чем он успел повысить цену.
Но что хуже всего, с содроганием подумал Марч, так это то, что на какой-то короткий миг он поверил в ее искренность. Он ведь знал, что это невозможно. Он повидал мир, его на мякине не проведешь. Он-то знает, что юные особы без гроша в кармане не проникаются нежной любовью к богатым престарелым дамам просто так, от нежного сердца. Любит ее, как дочь, скажите на милость! Да за кого она его принимает? Марч тяжело вздохнул. Ну да, нашла дурака, готового попасться на пару ангельских голубых глазок. Встав со скамьи, он широкими шагами направился к Ройял-крессент.
Боже правый, неужели он чуть не дал себя одурачить какой-то дочке викария, которая с виду кажется самим воплощением невинности и чистоты? Кажется невероятным, что она такая искусная актриса.
И почему только ему так страстно хочется поверить ей?!
ГЛАВА 4
На пороге тетушкиного дома Марч был встречен маленьким вихрем розового муслина и золотых кудряшек.
– Марч! Почему ты не сообщил мне, что приезжаешь? – Слова стремительным каскадом срывались со свежих розовых губок девушки-подростка, а карие глазки искрились радостной непринужденностью юности. – Ты приехал просто посмотреть, как я устроилась у леди Эдит? Верится тебе, что я наконец-то отряхнула со своих ног прах этой отвратительной школы? О, Марч! В этом году состоится мой первый выезд в свет, и я буду вести счет претендентам на мою руку!
Марч не без труда высвободился из бурных объятий своей маленькой сестренки и нежно засмеялся:
– Берегись, маленький сорванец! Видно, в этой отвратительной школе тебя совсем не учили правилам хорошего тона, так что придется нам, наверное, отправить тебя обратно на второй год!
Нельзя слишком строго судить леди Маргарет Брент за то, что она пропустила эту угрозу мимо ушей, поскольку она сопровождалась сердечным объятием и поцелуем в щечку. Застыв в дверном проеме, Элисон удивилась, как от теплой улыбки изменились холодные черты его светлости. Человек, так очаровательно улыбающийся тем, кого любит, размышляла она с легкой печалью, являл разительный контраст с персоной, холодно взирающей на тех, к кому чувствует одно лишь презрение.
Леди Эдит присоединилась к небольшой группке, стоявшей на ступеньках и, нетерпеливо кудахтая, повлекла их внутрь дома. За чаем в библиотеке Мэг продолжала расписывать, до чего же рада бегству из заточения в скучных классах, и никак не могла остановиться, строя самые волнующие планы на свой первый сезон в свете.
– Ох, Элисон, – всплеснув руками, воскликнула она, – ты просто не поверишь! Мы с Салли Паргетер вчера обнаружили на Майлсом-стрит такую потрясающую шляпку! Ну, по крайней мере я так считаю. А Салли говорит, ничего особенного. Пойдем со мной туда, сама посмотришь и скажешь мне свое мнение.
Марч с некоторым изумлением взирал на происходящее. До сих пор ему как-то не приходило в голову, что и Мэг вступила в общество поклонниц мисс Фокс, но, видимо, они были очень дружны. Признаться, на посторонний взгляд, девушки показались бы очаровательной парой – Мэг с ее гривой золотых кудряшек рядом с гладкой темной головкой мисс Фокс. Марч задумчиво покусывал губы, пытаясь представить, как дружба Мэг с этой охотницей за удачей может отразиться на его переговорах с данной особой.
Переговорах? Эта колдунья завертела его, словно веретено, и заставила ощущать какую-то странную вину, что было, разумеется, совершеннейшим абсурдом. В конце концов он не вчера родился. Чего тут сомневаться, все ее серьезные, со слезами на глазах, заверения в своей искренности были всего лишь уловками, чтобы заломить цену побольше.
Марч заставил себя вновь прислушаться к разговору и, к своему смятению, обнаружил, что мисс Фокс и Мэг с головой ушли в обсуждение планов дневного похода по магазинам не только для осмотра шляпки, но и для поисков лент особого зеленого оттенка.
– Это же последний писк, понимаете, – убеждала Мэг тетю и мисс Фокс. – А тот несчастный безвкусный белый муслин, что мы купили на прошлой неделе, просто взывает об отделке.
Мисс Фокс кивала головой, важно соглашаясь с этими аргументами, а леди Эдит смотрела на них с нежной улыбкой.
– По мне, план просто замечательный, – заявила почтенная леди.
– Но вы же не посещали сегодня утром минеральный источник, не хотите ли пойти туда после полудня? – спросила Элисон.
– Да, и была бы рада, если бы ты смогла пойти со мной, но на этот раз ты вполне можешь оставить меня с моими кумушками и зайти за мной по дороге домой.
– Хорошо, – начала Элисон, – если вы…
– Уверен, – прервал ее граф, – что вы не захотите оставить мою тетю без сопровождения на такое долгое время ради того, чтобы часок-другой поглазеть на витрины.
Его тон явно показывал, что такие возмутительные намерения сродни плану бросить ее светлость одну в публичном доме.
– Что за чепуха! – воскликнула леди Эдит, прежде чем Элисон успела ответить. – Элисон, ты уже достаточно долго терпела, пока я перемываю косточки идиотам, которых ты даже не знаешь и до которых тебе нет никакого дела. И ты вполне заслужила небольшой отпуск на Майлсом-стрит.
На это Марчу не нашлось что возразить, поэтому он ограничился тем, что предложил самолично сопровождать леди Эдит к источнику.
– Прекрасно, – немедленно согласилась та, – возможно, стаканчик минеральной воды улучшит твое настроение.
Марч густо покраснел.
Мэг пребывала в таком волнении из-за шляпки с Майлсом-стрит, что ланч закончился в мгновение ока. Не прошло и часа, как Элисон и Мэг уже шагали по Майлсом-стрит, только что приобретя желанные зеленые ленты в лавке на Бат-стрит.
– Вот, Элисон, в этом окне! – вскричала Мэг, схватив Элисон за руку и увлекая ее к витрине модистки. – Какая очаровательная сельская шляпка! Ну разве не прелесть?
Элисон вгляделась в невероятное сооружение, гордо выставленное на самом почетном месте. Пожалуй, эту шляпку вполне можно было бы назвать сельской из-за ее широких полей, но скорее она напоминала угольное ведерко, увенчанное сверху короной из перьев. Поля были щедро украшены бесчисленными розовыми бутончиками, а под подбородком все это безобразие завязывалось несколькими ярдами широкой, очень яркой розовой ленты.
После минутного раздумья Элисон нерешительно промолвила:
– Она очень… э-э… высокая, не так ли?
– Еще бы! – ликующе согласилась Мэг. – В этом-то весь и шик. Пойдем, я примерю, а ты посмотришь, идет ли мне.
Затаскивая Элисон в магазин, Мэг на ходу призывала продавца, который поспешил принести предмет ее восхищения. Завязывая ленты под одним ухом сногсшибательным узлом, она склонила головку набок.
– Ну как?
«Эксцентрично – иного слова не подберешь», – подумала Элисон.
– Ну, ты выглядишь очень… необычно.
Мэг вертелась перед зеркалом, критически разглядывая себя со всех сторон.
– Стоит купить?
– Конечно, если очень хочется, то можешь и купить, Мэг, но мне кажется…
Мэг резко повернулась к ней, широко распахнув глаза.
– Что тебе кажется? Ох, Элисон, умоляю, только не говори мне, что это чересчур вычурно. Мне все так твердят постоянно, но я была уверена, что ты-то уж никогда не станешь.
– Да нет, дорогая, дело совсем в другом. Просто в этой шляпке – может быть, из-за этих розовых бутончиков на полях – ты выглядишь до смешного по-детски. В ней тебе никак не дашь больше пятнадцати.
Мэг с воплем припала к зеркалу.
– Ох! Да, дорогая, ты права, – заключила она, внимательно изучив свое отражение, и горестно вздохнула. – К тому же, мне кажется, в этих лентах я выгляжу слишком бледной. Какая досада!
– Зато ты погляди только на этот щегольский капор, – дипломатично заметила Элисон. – Боюсь, леди Эдит сочтет его немножко вызывающим, но мне кажется, это именно то, что тебе подойдет.
Мэг моментально примерила капор и, как втайне надеялась Элисон, тут же признала его «последним писком моды». Вдобавок цена на него оказалась столь разумной, что девушка решительно сочла своим долгом прихватить в придачу еще и шелковую ленту, расшитую узором из дубовых листьев.
Так как утром Мэг легкомысленно отпустила свою горничную на целый день, то ей пришлось самой захватить шляпную картонку с покупками, и, весело размахивая ею, девушка в сопровождении Элисон отправилась дальше по Майлсом-стрит. Добравшись до Квит-стрит, Мэг внезапно припомнила, что они еще не заглянули в магазин, где продавались шарфы и дамские сумочки.
– Сама знаешь, мне ведь еще надо подобрать украшения к платью из шелка, – заявила она Элисон, которая согласно кивнула, хотя не могла припомнить, чтобы об этом когда-либо шла речь. Пока Мэг рылась по всему магазину в поисках необходимых аксессуаров, Элисон тоже пала жертвой прелестного зефирового шарфа, вышитого серебряным узором, устоять перед которым было просто невозможно. Так что когда они снова очутились на улице, обе были так нагружены свертками с покупками, что решили немедля возвращаться к минеральному источнику.
Пробираясь по узкой мостовой Брайдвел-лейн, Мэг повернулась к подруге.
– Кстати, как тебе понравился Марч? – спросила она. – Правда, он просто прелесть? До чего же мне повезло, что у меня такой брат!
Элисон на мгновение запнулась, подбирая подходящий ответ.
– Он… Кажется, он очень привязан к своей семье, – нашлась она.
– О да! Хотя, надо признаться, раньше он был просто форменным повесой. Правда-правда, – добавила Мэг, заметив недоверие на лице Элисон. – До отъезда в Европу он был самым настоящим бездельником и постоянно старался уклониться от «пэрского долга», как он это называл. Папе всегда приходилось напоминать ему о светских приличиях. А когда Марч выбрал дипломатическую службу, он и сам признавался, что сделал это только чтобы избежать излишней ответственности, а папа просто вышел из себя. Он отговаривал Марча, как только мог.
Мэг чуть смущенно рассмеялась.
– О Господи, я выставила его в таком свете, будто он совсем ни о ком не заботился. А на самом деле, сколько я помню, он всегда спешил на помощь всем нам. Когда умерла мама, мне только-только исполнилось двенадцать, а папа – он был очень славный, но иногда с ним приходилось трудновато. А когда умер папа, ох, Элисон, как же нам тогда было тяжело!
И прежде чем Элисон успела произнести хоть слово, Мэг стремительно продолжала:
– Несколько лет назад жена моего брата связалась с кошмарной женщиной. Эта особа жульничеством выманила у нее огромную сумму, и бедняжка Сьюзен пришла в такое отчаяние…
– Да, – вздохнула Элисон, – я знаю…
– Думаю, тетя Эдит уже рассказала тебе всю эту историю, – продолжала Мэг. – Как бы там ни было, бедный Марч ничего не знал о смерти Уильяма и Сюзанны, пока несколько недель спустя не вернулся в Англию. – Выразительное личико юной девушки страдальчески исказилось. – Какое-то время мы боялись, что Марч сойдет с ума. Он был гораздо ближе к Уильяму, чем я, ведь они были почти ровесники. Да, собственно говоря, с папой он тоже был более близок, чем я. Марч тогда сильно изменился. За те несколько недель он словно утратил способность радоваться жизни и принял на себя всю тяжесть долга и ответственности – он и теперь такой. Мне кажется, он считает, что это он во всем виноват. Он поклялся призвать к ответу мисс Рейнард, так звали эту особу. То есть не просто притянуть к суду, а даже больше. Он хочет заставить ее дорого заплатить за то, что она натворила, хотя я и не знаю, как он это сделает. Но он что-то задумал, – добавила она, и Элисон ощутила, как ее охватывает паника. – Марч все еще ищет мисс Рейнард, но она словно растаяла в воздухе, словно ведьма – а она и есть сущая ведьма. Он отправил детективов по ее следу, но уже многие отказались даже от надежды найти ее.
Ненавидя себя за свои слова, Элисон все же произнесла неестественным полушепотом:
– Но ведь, даже уничтожив мисс Рейнард, он не сможет вернуть ни Уильяма и Сюзанну, ни твоего отца.
– Именно это я и твержу все время Марчу, – заявила Мэг. – Я говорю ему, что если кто и пострадает, так, несомненно, он сам.
Элисон уставилась на Мэг, изумленная неожиданной зрелостью суждений столь юного создания.
– Но, – со вздохом добавила Девушка, – уж если мой брат что решил, его не отговоришь. Он теперь такой ответственный и рассудительный.
– Может быть, когда он женится, – отважилась заметить Элисон, – жена направит его мысли в другое русло.
Мэг только фыркнула.
– Эта мисс Жеманность? Честно говоря, Элисон, я совершенно не понимаю, что мой братец нашел в этом напыщенном олицетворении благопристойности. Иногда мне кажется, что это просто одно из проявлений его абсурдной преданности светскому долгу. Ты знаешь, почему… – Но тут поток откровений Мэг внезапно оборвался, а сама она резко остановилась. – Ой, ты только погляди! Это же мистер Ренфри!
Взгляд Мэг выражал лишь щенячий восторг.
– Мистер Ренфри? – повторила Элисон.
– Да, – выдохнула Мэг, не отводя зачарованный взгляд от предмета своего восхищения. – Разве ты не помнишь? Я же тебе о нем рассказывала. Учитель рисования в школе мисс Крамшау.
– Ах да, – устало вздохнула Элисон. За последний месяц все рассказы Мэг изобиловали постоянными описаниями многочисленных достоинство мистера Ренфри. Проследив за полным обожания взглядом Мэг, она с любопытством поглядела на идущего им навстречу щуплого молодого человека. В описании Мэг этот обладатель прекрасных золотых кудрей представал по меньшей мере Адонисом. Сама Элисон могла бы только добавить, что Адонис, должно быть, обладал лучшим вкусом в выборе одежды и вряд ли надел бы шикарный вышитый жилет вместе с ярко-желтым пиджаком и высоким, острым как бритва, воротником.
Учитель рисования подошел поближе, в глазах его вспыхнул огонек узнавания, и он фатовато приподнял щегольскую шляпу.
– Это вы, мисс Маргарет! – воскликнул он медоточивым тоном. – Вижу, вы еще не покинули Бат.
Ресницы Мэг затрепетали, и она наградила собеседника чарующей улыбкой.
– Да, действительно, пока еще нет. Я несколько недель погощу у моей тети, леди Эдит Брент, на Ройял-крессент, а потом уже поеду домой. О, – добавила она, спохватившись, – позвольте представить вам мисс Фокс, компаньонку моей тети.
Мистер Ренфри надлежащим образом выразил восторг от знакомства с мисс Фокс, потом кивнул Мэг.
– Возможно, мы еще встретимся до вашего отъезда из Бата.
– О да, – выдохнула Мэг, – надеюсь, что встретимся.
В ответ мистер Ренфри улыбнулся и, коснувшись полей шляпы, распрощался с дамами и продолжил свой путь. Мэг мечтательно смотрела ему вслед до тех пор, пока Элисон мягким прикосновением не вернула ее к действительности.
– Ох, Элисон! – воскликнула девушка, едва не сворачивая шею, чтобы еще раз поглядеть вслед мистеру Ренфри. – Ну разве он не чудо? А ты заметила, каким взглядом он смотрел на меня? Я уверена, что он тоже чувствует взаимное притяжение между нами! Интересно, нанесет он мне визит?
– Думаю, вряд ли, дорогая, – осторожно ответила Элисон. – Он должен понимать различие вашего положения. С его стороны было бы просто неприлично ухаживать за тобой.
– Что за чушь! – возмутилась Мэг. – Общественное мнение волнует его ничуть не больше, чем меня, и…
– И к тому же он гораздо старше тебя. Ему уже, наверное, за тридцать.
– Да какая разница! – Голос Мэг предательски дрогнул, а на глаза навернулись сердитые слезы. – Элисон, я думала, что ты поймешь!
– Милая моя, поверь, я все прекрасно понимаю. Признаю, он на самом деле очарователен, и я ничуть не виню тебя за то, что ты им увлеклась.
Правда, Элисон сочла за лучшее умолчать о том, что, на ее взгляд, фатоватый мистер Ренфри отнюдь не разделял пылкие чувства своей бывшей ученицы. Про себя она удивлялась, по каким это неписаным законам первая любовь обязательно бывает несчастной.
Вскоре они добрались до источника минеральной воды и принялись разыскивать леди Эдит и ее племянника.
Леди Эдит они обнаружили почти сразу же. Она восседала на диванчике в углу комнаты, погрузившись в беседу с внушительной леди, облаченной в необъятную шляпу с перьями. Перья шуршали и трепетали в такт разговору, так что казалось, что их обладательница вот-вот улетит. Оглядевшись вокруг, Элисон заметила неподалеку лорда Марчфорда, непринужденно беседующего с группкой пожилых джентльменов.
Заметив Мэг и Элисон, леди Эдит призывно помахала им рукой и послала горничную забрать у них и отнести домой их многочисленные свертки с покупками.
– Добрый вечер, леди Вильбрахэм, – вежливо улыбаясь, поздоровалась Элисон, стараясь не слишком таращиться на немыслимую шляпу почтенной матроны. Мэг также весело приветствовала леди, которую знала чуть ли не с пеленок.
– Мы с леди Вильбрахэм как раз обсуждали твой выезд в свет, Мэгги, – сообщила леди Эдит… – И мы…
– Твоей сестре в Лондоне надо будет заняться твоими нарядами, – вмешалась леди Вильбрахэм, смерив Мэг неодобрительным взглядом. – Ладно, пускай обращается к мадам Оливетти. Она в Лондоне недавно, но очень недурна. Настоящий талант. Я решила поручить ей шить для моей Клариссы.
Мэг, Элисон и леди Эдит прекрасно знали Клариссу, и леди Эдит поспешно ответила, бросив предостерегающий взгляд на свою племянницу, глаза которой озорно поблескивали:
– Благодарю, Горация. Я непременно передам Элеоноре твои рекомендации. Кларисса всегда одевается с отменным вкусом.
Элисон про себя восхитилась дипломатичностью леди Эдит. Тем более что Кларисса с самого детства отличалась внушительными формами, придающими ей сходство с гигантским пудингом, и имела прискорбную привычку при каждом удобном случае украшать себя рюшками, оборками, кружевами и лентами, что делало ее еще крупнее. Однако в словах леди Эдит звучало одно только вежливое внимание. Леди Вильбрахэм поднялась.
– О, как я вижу, Мэри Гленхэм уже до полусмерти заболтала Реверенда Рейборна. Я должна вызволить беднягу.
Почтенная леди едва успела отойти на небольшое расстояние, как Мэг захихикала, дав волю веселью, которое ей приходилось подавлять последние несколько минут.
– Хватит, Мэг! – одернула ее леди Эдит. – Посмеялась – и хватит.
– Но, тетушка, – почти всхлипнула ее племянница, – мы просто должны отправить леди В. карточку с благодарностью за то, что она предупредила нас о модистке, к которой ни в коем случае не следует обращаться.
Леди Эдит усмехнулась, но смерила племянницу таким взглядом, что та почти сразу же успокоилась. Элисон также постаралась скрыть улыбку, предательски искривившую ее губы.
Стоя на другом конце залы, Марч незаметно наблюдал за этими стараниями мисс Фокс. Он был вынужден признать, что ее тихая и, казалось бы, неброская прелесть делала ее одной из самых волнующих женщин, которых он когда-либо встречал. Строгое закрытое платье из плотного коричневого шелка надежно скрывало изгибы ее цветущего тела, но Марч испытывал жгучее, непонятное ему самому желание сорвать это платье, чтобы насладиться зрелищем скрывающейся под ним красоты.
Вежливо распрощавшись со своими собеседниками, он направился к трем дамам, стоящим около одного из длинных окон с видом на Королевскую Купальню.
– Марч, – воскликнула Мэг, завидев его, – неужели ты торчал здесь все время? Ты, верно, уже умираешь со скуки!
– Напротив, детка, я приятно провел время, возобновляя старые знакомства, – возразил граф, и в его глазах зажегся озорной огонек. – К тому же, в отличие от тебя, я не измеряю удовольствие от жизни числом безделушек, купленных за день. Смею ли я предположить, – продолжил он, – исходя из количества свертков и коробок, сгибаясь под тяжестью которых вы вползли в залу, что Великий Шляпный Поход увенчался успехом?
Не сговариваясь, все трое повернулись и направились к выходу. По дороге домой Мэг радостно знакомила тетю и брата со всеми подробностями вылазки по магазинам.
– Зефировый шарф? – с интересом спросила леди Эдит у Элисон. – Мне кажется, он как раз подойдет к керуленовому шелку, который мы купили для приема у Будвелов.
– Да, я уже и сама об этом думала, миледи. Хотя не уверена, стоит ли мне идти на этот прием.
– А почему бы нет, во имя всего святого? Это будет самый грандиозный прием за весь сезон.
– Ну, просто так. – Элисон исподтишка бросила быстрый взгляд на лорда Марчфорда. – Там ведь будут танцы, и…
– Ну конечно, там будут танцы, – нетерпеливо перебила ее леди Эдит. – И уж у кого-кого, а у тебя недостатка в партнерах точно не будет. И послушай меня, Элисон, я вовсе не собираюсь мириться с этими твоими вечными попытками стушеваться до полной невидимости, будто ты не внучка графа Траубриджа, а какое-нибудь серенькое ничтожество.
Глаза Марча расширились. Этого он не ожидал. Как могло так получиться, чтобы внучка именитого графа была вынуждена добывать себе хлеб насущный в должности скромной компаньонки? Может быть, это очередной пример старой, как мир, истории: отец, взбешенный выбором дочери, вышедшей замуж вопреки его воле? И надменный граф решительно порвал все отношения с ослушницей, предоставив своей наследнице идти своим путем и расплачиваться за принятое решение. Как бы то ни было, заключил Марч, за этим скрывается какая-то драма, и все ее последствия легли на хрупкие плечи мисс Фокс. Господи Боже, а ведь тетя и вправду заботится о ней, как о собственной дочери! Подумать только керуленовый шелк и великосветский раут!
Проводив дам до Ройял-крессент, граф распрощался и вежливо, но решительно отклонил приглашение зайти, сославшись на неотложные дела. Ему хотелось собраться с мыслями. Шагая по Джордж-стрит к своему временному пристанищу в отеле «Йорк-Хаус», Марч пребывал в глубокой задумчивости. К его немалому удивлению, при входе в отель его предупредили, что некий посетитель желает видеть его светлость и ожидает его в отдельном кабинете за кофейной комнатой.
– Добрый вечер, милорд, – воскликнул тот, вскочив при виде графа. Это был невысокий хрупкий человечек, облаченный в унылый темный костюм. Но, несмотря на неказистый облик, лицо было добросердечным, что делало его весьма похожим на добродушного грызуна.
– А, мистер Пилчер, – приветствовал его граф, закрывая за собой дверь. – Полагаю, вы привезли мне новости о мисс Рейнард?
