Текст книги "Тайна пропавшего ожерелья (сборник)"

Автор книги: Энид Блайтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 29 страниц)

ПЕРВАЯ УЛИКА

– По-моему, у нас нет времени… – начал Ларри, но мистер Гун высокомерно его оборвал.

– Это мой приказ, – надменно заявил он. – Вы можете быть свидетелями. А значит, вы следуете за мной.

И ребята направились вслед за мистером Гуном, а Бастер отчаянно рвался с поводка, чтобы дотянуться до лодыжек полицейского. Сделав пару поворотов, они прошли по улочке, в конце которой находилось два небольших запущенных домика. Мистер Гун постучал в дверь первого из них.

Никакого ответа. Гун постучал опять. Ребята чувствовали себя неуютно и мечтали оказаться дома. Никакого ответа. Гун изо всей силы толкнул дверь, и та отворилась, впустив их в комнатку, которая, очевидно, служила одновременно и спальней, и гостиной. Она была очень грязной, и в ней стоял отвратительный запах.

В дальнем углу находилась небольшая кровать с ворохом грязного постельного белья. На ней лежал старик – явно спящий, его седые волосы выбивались из-под одеяла. Одежда его лежала на стуле рядом: старое пальто, плисовые штаны, рубашка, шарф, шляпа, тут же стояли ботинки.

– Эй, ты! – молодецки похлопал его по плечу Гун. – Нечего притворяться, будто спишь, ясно? Я всего несколько минут назад видел тебя на твоей скамейке!

Старик подскочил, просыпаясь. Он, похоже, крайне удивился, увидев у себя в комнате мистера Гуна. Усевшись в кровати, старик уставился на полицейского.

– Э? – спросил он. Казалось, что, кроме этого, он вообще ничего говорить не умеет.

– Нечего прикидываться, будто ты еще не вставал с кровати и спишь! – взревел Гун. – Ты только что был на скамейке на улице! Я тебя видел!

– Я из своей комнаты сегодня не выходил! – надтреснутым голосом проговорил старик. – Всегда до самого обеда сплю, да.

– Ну нет! – закричал мистер Гун. – Сегодня ты не спал! И я хочу знать, что сказал тебе тот парень, подъехавший и присевший на скамейку рядом с тобой! Говори – или тем хуже для тебя!

Бетси стало жаль старика. Она терпеть не могла, когда Гун вот так орал. А старик выглядел все более озадаченным.

– Э? Ась? – обратился он к своим излюбленным междометиям.

– Видишь этих детей? – злясь на стариковскую тупость, Гун выходил из себя. – Так вот, они тоже тебя видели. Эй, вы, говорите теперь! Видели вы его, да?

– Ну… – нерешительно начал Ларри. – Ну… – он и вправду не находил что сказать. Он-то отлично знал, что этого старика на скамейке не было – но как он мог заявить об этом, не выдав Фатти?

Пип, понявший его затруднения и проявив находчивость, выручил его, сказав;

– Видите ли, мистер Гун, нам трудно судить, потому что старик в постели и одетый старик выглядят совершение по разному.

– Так посмотрите на его одежду, – сказал Гун, указывая на нее. – Разве не в точно такую же он был одет?

– Может, это и не та самая, – сказал Пип. – Простите, мистер Гун, но мы не можем помочь вам в этом деле.

Ларри подумал, что самое время смыться, поскольку лицо мистера Гуна стало багроветь – как не раз они уже это видели. И Ларри с друзьями поспешно шмыгнули на улицу и направились к Фатти, чтобы рассказать ему обо всем происшедшем.

Фатти они нашли в сарайчике в глубине сада пытающимся вновь придать себе приличный вид. Все стариковские одежды были убраны в мешок, готовые послужить ребятам в следующий раз. Фатти как раз приглаживал волосы, когда ввалились остальные.

– Послушайте! – с горящими глазами заявил Фатти. – Ведь странновато это было, а? Я имею в виду, что этот мужчина так удивился, завидев меня, и подсел ко мне, и наговорил всякого. Я чуть не забыл, что я глух и не могу его услышать!

– А что он сказал? – спросил Пип, и Фатти повторил слова мужчины. Друзья слушали, затаив дыхание.

– А затем появляется Гун и, заприметив этого мужчину, устраивает неуклюжий спектакль с налаживанием велосипедной цепи, ради того, чтобы разглядеть твоего собеседника, – сказал Ларри. – По-моему, это подозрительно. Мне кажется, Гун знает этого парня и хочет выяснить, что тот затевает.

– Разве это не улика? – с любопытством спросила Бетси.

– Опять ты со своими уликами? – язвительно отозвался Пип. – Не будь дурочкой, Бетси.

– По-моему, это не так уж глупо, – задумчиво проговорил Фатти. – По-моему, это улика – улика, разоблачающая что-то, что сейчас происходит, может даже, говорящая о чем-то, связанном с Тайной. Вы ведь помните слова инспектора о том, что, по его мнению, Питерсвуд может быть местом встреч для членов шайки – местом, где, возможно, один вор передает сведения другому.

– И возможно, этот старик – тот, кто принимает послания и передает их дальше! – воскликнула Дэйзи. – Ох, Фатти! По-твоему, выходит, что он и есть главарь?

– Разумеется, нет, – ответил Фатти. – Можешь ты представить бедного, дряхлого старика совершающим преступление? Нет, он просто посредничает, он удобен для передачи сведений, я думаю. Никто его никогда не заподозрит – в полудреме сидящего на скамеечке. Любой спокойно может к нему подсесть и прошептать все, что нужно, ему на ухо.

– Он же глух, – возразила Дэйзи.

– Ах да, верно. Тогда, возможно, они передают ему записочки, – сказал Фатти. – Ага!.. По-моему, мы за что-то зацепились!

– Давайте думать! – сказал Ларри. – Я чувствую, мы можем продвинуться, если подумаем.

И все принялись думать. Бетси была так взбудоражена, что в голову ей не приходило ни одной разумной мысли. Как обычно, именно Фатти набрел на то, после чего все стало простым и ясным.

– Ухватил! – сказал он. – Вероятно, Питерсвуд по каким-то причинам является штаб-квартирой шайки, и когда один ее член хочет связаться с другим, то не связывается напрямую, что было бы слишком опасно, а передает записки через старика. И Тайноискатели, если я буду круглыми днями торчать на лавочке, то, несомненно, один из воров появится, подсядет ко мне, каким-то образом передаст мне послание, и…

– И ты выяснишь, кто они такие, и мы сможем доложить инспектору, и он их всех арестует! – в величайшем возбуждении воскликнула Бетси.

– Да, что-то вроде этого, – сказал Фатти. – Загвоздка в том, что старик всегда сидит там днем, а ведь и мне следует сидеть там именно в это время, потому что только в это время и могут быть переданы какие-нибудь послания. Но как же могу сидеть там я, если там сидит он?

– Вот почему этот мужчина был так удивлен! – сказала Дэйзи. – Он знал, что старик никогда не появляется там до обеда, и вдруг, глядь – а он сидит. Он и не догадался, что это ты. Твоя маскировка была безупречной.

– Да, надо думать, – скромно согласился Фатти. – Вопрос в том, как добиться, чтобы старик перестал ходить туда после обеда. Сумей мы это – и я бы мог посиживать на лавочке, а вы все наблюдали бы из кондитерской.

– Мы не можем часами хлестать лимонад, – заметила Бетси.

– Вы могли бы сидеть в кондитерской по очереди, – сказал Фатти. – Вопрос в том, что мы должны запомнить внешность посланцев, чтобы в любое время опознать их. Я не могу без риска пристально их разглядывать, чтобы они чего не заподозрили. Так что вам надо будет хорошенько запомнить их приметы. Моя же цель в том, чтобы заполучить те послания, какие они будут через меня передавать, а вам остается запоминать всякого, кто подсядет ко мне на скамейку.

– А сегодняшний? – внезапно спросил Ларри. – Наверняка это был один из них. Как он выглядел?

Все нахмурились, стараясь припомнить.

– Выглядел он очень обыкновенно, чтобы можно было за что-то зацепиться, – сказал Ларри. – Заурядное лицо, обычная одежда, обыкновенный велосипед. Хотя, постойте!.. Насчет велосипеда я что-то припоминаю. У его велосипеда… да, у него был не звонок, а клаксон!

– Верно! – сказал Пип, тоже вспоминая. Дэйзи и Бетси этого не заметили. По правде говоря, они ничегошеньки не могли сказать об этом мужчине.

– Клаксон, – задумчиво проговорил Фатти. – Что ж, возможно, это нам чуть-чуть и поможет выследить этого человека. Будем высматривать велосипеды с клаксонами. Но вот что меня особенно беспокоит – так это как нам отвадить старика от его скамейки, чтобы его место мог занять я?

Этого никто не знал.

– Единственное, что остается – и это одно-единственное, – заметил наконец Фатти, – если я подсяду к нему, притворившись одним из посланцев, и велю ему два-три дня не появляться на лавочке!

– Ага! – поддержал Пип. – Потому что мистер Гун, мол, будет следить. Вполне можешь ему это сказать.

– Вполне могу. Более того, это будет, вероятно, чистой правдой, – простонал Фатти. – У Гуна есть свои собственные подозрения, и он на верном пути. Мы же случайно на это наткнулись. Да, я буду сидеть там под неусыпным присмотром Гуна! Спорить готов, ни один посыльный ко мне не подойдет, если им будет известно, что Гун ведет наблюдение!

– Мы могли бы ненадолго сманить оттуда Гуна, если б заметили, что поблизости сшивается кто-то смахивающий на посыльного, – сказал Ларри. – И я знаю, как мы это сделаем! Мы зайдем за угол и будем подавать гудки! Тогда Гун подумает: «Ага, велосипед с клаксоном! Может быть, это тот человек, который мне нужен!» – и умчится за угол его ловить.

– Да, такое отменно сработает, – сказал Фатти. – Но вот вопрос, Гун мог не заметить клаксона на велосипеде того мужчины.

– Так мы ему скажем! – предложил Ларри. – Он будет чертовски этим доволен. Давайте прямо сейчас пойдем и расскажем.

– Давайте. Пошли его искать, – согласился Фатти. Но тут Ларри воскликнул, взглянув на часы:

– Ох, черт! Мы здорово опаздываем к обеду! Придется навестить Гуна немного попозже.

– Я его навещу, – сказал Фатти. – До скорого!

Мистер Гун, вкушавший короткий послеобеденный сон, был немало удивлен визиту Фатти – он еще больше удивился, когда мальчик рассказал ему о клаксоне на велосипеде.

– Не знаю, окажется ли это вам чем-либо полезным, мистер Гун, – ревностно заключил Фатти, – но мы подумали, что вам об этом следует знать. Ведь, в конце концов, это улика, верно?

– Эй! Улика чего? – вопросил Гун. – Ты ведь не собираешься опять совать свой нос, куда тебе не положено? А потом, я сам заприметил этот клаксон. И если услышу, как он гудит, то быстренько накрою велосипедиста.

– Зачем он вам нужен? – невинным голосом спросил Фатти.

Мистер Гун взглянул на него с подозрением:

– Не твоего ума дело. И слушай-ка, откуда ты знаешь о клаксоне, если тебя не было с остальными? А ну выкладывай.

– Так они мне рассказали, – ответил Фатти. – Боюсь, вы сердитесь на меня за то, что я хотел сообщить вам об улике, мистер Гун. Сожалею. Я не знал, что вы сами заметили клаксон. Больше мы не потревожим вас своими рассказами.

– Нет, подожди-ка, нет никакого вреда в… – начал мистер Гун, опасаясь, что Фатти утаит другие сведения, которые и в самом деле могут оказаться ему полезными. Но Фатти уже ушел. По пути домой он заглянул в магазин и купил чудесный клаксон – небольшую резиновую «грушу». Мистеру Гуну часто доведется слышать его сигналы! И действительно, Гун услышал их уже несколько минут спустя, прямо под своим окном. Он вскочил как ошпаренный и кинулся к двери.

Но никакого велосипедиста не увидел. Гун медленно вернулся в дом – и опять услышал гудок. Проклятье! Где же он? Он снова обшарил взглядом улицу – следов велосипеда не было. Только вдали брел какой-то мальчишка – но без велосипеда.

Однако под курткой мальчишка прятал, конечно же, клаксон, и звали этого мальчишку Фатти!

ФАТТИ ПЕРЕДАЕТ СВОЕ ПОСЛАНИЕ

На следующий день Фатти не стал переодеваться в старика. Вместо этого он опять напялил на себя юбки и набросил шаль торговки воздушными шарами. Друзья наблюдали за его перевоплощением, происходившим в маленьком сарайчике в глубине сада. Бетси подумалось, что она могла бы бесконечно смотреть на то, как Фатти превращается в разных людей. У него, несомненно, был блестящий талант перевоплощения и актерской игры.

– Я подсяду на скамейку к старику, – сказал Фатти. – Он наверняка будет поджидать там очередное послание. А вам придется шнырять вокруг, посматривая, нет ли поблизости Гуна. Если он не нагрянет, я улучу момент передать старику, чтобы он не появлялся там несколько дней, из-за полицейской слежки. Его как ветром сдует, если он действительно связан с шайкой!

– Я подойду и куплю у тебя еще один воздушный шарик, – Подхватила Бетси. – Так все будет выглядеть естественней.

– О да, это придаст правдоподобия, – согласился Фатти. – Будем надеяться, что на этот раз Гун не подойдет ко мне и не потребует предъявить лицензию.

– Не подойдет, если ты будешь сидеть на главной улице; он сообразит, что ты опять начнешь копаться во всех своих юбках и это выставит его перед всеми в глупом виде, – сказал Ларри. – Он не выносит, когда оказывается в дураках. Во всяком случае, он не захочет привлекать к себе внимания, если дожидается появления членов шайки. Тебя он за одного из них не сочтет.

– Совершенно верно, – согласился Фатти. – Хорошо рассудил, Ларри. Ну, как я, готов?

– Ты просто отменно выглядишь, – восхищенно сказала Бетси. – Честное слово. Непонятно, как это ты умудряешься так изменять свое лицо. Ты ни капельки на себя не похож.

– Я упражняюсь перед зеркалом, – ответил Фатти. – И еще у меня есть замечательные книжки на эту тему. И разумеется, у меня есть ТАЛАНТ, понимаете…

– Ой, заткнись, Фатти, – добродушно откликнулся Ларри. – Мы знаем, что ты великолепен, даже когда ты нам об этом не напоминаешь.

Продавщица шаров внезапно наморщила лоб, и углы ее рта опустились, придавая ей жалкий вид. Вытащив большой красный носовой платок, грязней некуда, она расплакалась самым естественным образом.

– Не будьте ко мне так жестоки, – всхлипывала она, и ребята покатились со смеху. Фатти взглянул на них из-за краешка носовою платка и продолжал плаксиво:

– Я такая несчастная старуха! Ночую под забором…

– Столько юбок поддевая, чтобы не замерзнуть! – со смешком подхватил Ларри. Вдруг он запнулся и быстро выглянул в оконце сарайчика.

– Живо! Там твоя мать, Фатти. Что нам делать?

Но предпринимать что-либо было поздно. Миссис Троттевилл уже заглядывала в дверь. Она пришла поговорить с детьми, но, увидев старуху-торговку, была безмерно удивлена.

– Что вы здесь делаете? – резко спросила она. – Я видела вас на днях на дорожке нашего сада.

Бетси вмешалась до того, как Фатти успел ответить,

– Она продает чудесные шарики, – сказала она. – Я хочу купить у нее шарик, миссис Троттевилл.

– Нет абсолютно никакой необходимости приглашать ее для этого сюда, – возразила миссис Троттевилл. – Шарик можно купить и на улице. Я не желаю видеть в своем саду ни уличных торговцев, ни бродяг. Меня удивляет, что Бастер не залаял.

Бастер, разумеется, тоже был в сарайчике, и сидел он у самых ног старухи. Смотрел он на нее, как на лучшего друга – да она им и была на самом деле, вот только миссис Троттевилл этого не знала.

– Где Фредерик? – спросила миссис Троттевилл, оглядываясь в поисках Фатти.

– Э… где-то здесь, – сказал чистую правду Ларри. – Мне пойти и поискать его, миссис Троттевилл?

– Нет-нет, раз вы все его ждете, – ответила миссис Троттевилл. – А эта женщина с шарами, сожалею, должна удалиться, И пожалуйста, больше не заходите в наш сад.

– Нет, мэм, – ответила продавщица шаров и смешно припрыгнула в маленьком книксене, чуть не вызвав у Бетси приступ хохота. Друзья вышли из сарайчика и покинули сад через главные ворота.

– Мы были на волосок от провала, – заметил Ларри, когда они благополучно выбрались на улицу.

– Быть на волосок от провала всегда увлекательно! – ответил Пип.

Они вышли на главную улицу. Там, греясь на солнышке, сидел на скамейке старик, как обычно опершись на свою палку и подремывая.

– Я подсяду к нему, – сказал Фатти, потряхивая своими объемистыми юбками. – А вы поотстаньте от меня и следите, нет ли Гуна. Если он где-то поблизости, Бетси даст знать мне об этом, когда будет покупать шарик. Ну а для начала можете выпить лимонаду в кондитерской.

Старуха со своей связкой ярких воздушных шаров присела на скамью. Старик, сидевший на другом конце скамьи, не обратил на нее никакого внимания. Шарики приплясывали под дуновением ветерка, и прохожие не без удовольствия на них поглядывали. Подошла мама с малышом купить для него шарики, и четверо наблюдавших друзей захихикали, увидев, как Фатти наклонился к ребенку в коляске и пощекотал ему подбородок.

– Откуда ему только все это известно? – давясь смехом, отозвался Ларри. – Я бы до такого никогда не додумался.

– Но как раз эти маленькие штрихи и придают его ролям видимость подлинных, – восхищенно заметила Дэйзи. Друзья зашли в кондитерскую и взяли по лимонаду. За ближним столом сидел мужчина, читавший большую газету. Ларри взглянул на мужчину и лягнул под столом Пипа. Пип поднял взгляд, и Ларри, подмигнув ему, слегка кивнул в сторону мужчины.

Остальные тоже оглянулись – да, за столиком сидел Вали-Отсед, в штатском, делавший вид, будто читает газету, и не спускавший глаз со скамеечки напротив – следя за ней так же, как и ребята.

– Доброе утро, мистер Гун, – вежливо сказал Ларри. – У вас сегодня выходной?

Мистер Гун что-то раздраженно буркнул в ответ. Опять эти дети! Всегда они путаются под ногами.

– Вы тоже пьете лимонад? – спросил Пип. – Выпейте его вместе с нами, мистер Гун. Пожалуйста.

Мистер Гун опять проворчал что-то невразумительное и вернулся к чтению газеты. Выглядел он в штатском довольно странно. Ребята не могли припомнить, чтобы видели его прежде в чем-нибудь, кроме хорошо сидевшей на нем формы. А сейчас на нем были фланелевые брюки, кремовая рубашка с открытым воротом и туго затянутый пояс. Бетси подумалось, что он вообще не похож на самого себя,

Она допила лимонад.

– Пойду куплю воздушный шарик, – сказала она. – Тот, что я купила на ярмарке, лопнул. Закажи мне мороженое, Пип, я очень скоро вернусь и съем его. Мы ведь все будем мороженое, да?

– А где толстый мальчишка? – спросил Гун, когда Бетси поднялась.

– Толстый мальчишка? Какой толстый мальчишка? – Ларри тотчас же прикинулся озадаченным. Мистер Гун фыркнул.

– Да этот, Фредерик Троттевилл. Фатти, как вы его называете. Ты же отлично знаешь, кого я имею в виду. Не валяй дурака.

– А-а, Фатти! Он неподалеку, – ответил Ларри. – Хотите его видеть? Так я позову его.

– Не хочу я его видеть, – сказал мистер Гун. – Но я знаю, что он вечно что-то затевает. Что на этот раз?

– Он что-то затевает? – Ларри скорчил удивленную физиономию. – Это низость с его стороны не сказать нам об этом!

Бетси прыснула со смеху и вышла. Она перешла улицу и подошла в старухе, юбки которой накрывали почти половину скамьи.

– Мне голубой шарик, пожалуйста. – И, наклонившись к связке шаров, прошептала на ухо Фатти: – Мистер Гун в кондитерской – в штатском. У него такой смешной вид. По-моему, он наблюдает за стариком. Тебе надо подождать и проследить, когда он уйдет, а уж после этого передавать свое послание.

– Возьмите вот этот, мисс! – сказала торговка, подмигивая Бетси в знак того, что сообщение услышано. – Он хорошо надут. Продержится не одну неделю.

Бетси заплатила за шарик и вернулась в кондитерскую. Ларри только что заказал мороженое. Он приподнял брови, вопрошая взглядом, удалось ли Бетси передать сообщение Фатти. Бетси кивнула. Они не торопясь принялись поглощать свои порции мороженого, стараясь угадать, уж не намерен ли констебль торчать здесь целый день.

Ребята доедали мороженое, когда в глубине кондитерской зазвонил телефон. Хозяйка кондитерской подошла и подняла трубку.

– Это вас, мистер Гун, – окликнула она. Мистер Гун встал, прошел в темный угол в глубине кондитерской, где стоял аппарат, и приложил трубку к уху. Ларри покосился на него. Гун не мог видеть ни улицу, ни скамейку оттуда, где он сейчас стоял. Вот случай для Фатти передать послание старику!

– Здесь жарко. – Ларри внезапно встал. – Пойду, глотну воздуха. Выходите за мной, когда доедите мороженое.

Выйдя из кондитерской, он пулей перелетел через улицу и присел на скамейку рядом с продавщицей воздушных шаров.

– Гун говорит по телефону, – сообщил он. – Вот тебе шанс. Оттуда, где стоит телефон, улицу не видно.

– Понял, – ответил Фатти и, придвинувшись к старику, пихнул того в бок. Старик оглянулся. Фатти сунул ему записку и мгновенно отодвинулся на другой конец скамьи.

Старик проворно спрятал записку в карман и посидел еще несколько минут. Затем он встал кряхтя и, шаркая, поплелся за угол. Ларри по знаку Фатти последовал за ним. Как только старик благополучно укрылся за углом, он развернул бумажку и взглянул на нее. Затем чиркнул спичкой, поджег бумажку и бросил ее догорать на землю.

На скамью он не вернулся, а поковылял далее, в направлении своего дома. Ларри возвратился к сидевшей на скамье старухе и остановился, делая вид, будто выбирает шарик.

– Он прочел записку? – тихо спросил Фатти.

– Да. И, насколько понимаю, пошел домой. Что ты в ней написал?

– Я просто написал, что лучше ему денька три на скамейке не появляться, поскольку полиция ведет за ней наблюдение. Надо полагать, он решит, что записка – от одного из членов шайки и что меня попросили ее передать, поскольку не хотели делать этого сами, рискуя быть замеченными, раз за скамейкой установлено наблюдение. Что ж, будем надеяться, на несколько дней мы устранили его с нашего пути!

– Я возьму этот шарик, – громко сказал Ларри, поскольку мимо проходили какие-то люди. – Сколько он стоит?

Взяв шарик, он вернулся к двери кондитерской. Мистер Гун все еще разговаривал по телефону. Отлично! Остальные Тайноискатели встали и вышли на улицу. Они не спеша побрели прочь, воображая, как взбесится мистер Гун, когда вернется к своему столику и обнаружит, что старик исчез.

Продавщица шаров тоже ушла. Было решено, что она пройдет в сад Пипа и Бетси, чтобы миссис Троттевилл не заметила ее случайно еще раз и не подняла шума. Мать Пипа и Бетси ушла на целый день, поэтому Фатти мог не опасаясь туда пройти и, сняв свой наряд, снова стать самим собой.

Вскоре Пятеро Тайноискателей и Собака сидели в летнем домике в саду Пипа и Бетси. Фатти переоделся с молниеносной быстротой.

– Больше я этим нарядом пользоваться не буду, разве что в самом крайнем случае, – сказал он, запихивая многочисленные юбки в предназначенный для них мешок. – В нем слишком жарко. Я высохну как цепка, если и дальше буду в нем париться!

– О нет, не надо! – встрепенулась Бетси. – Если ты похудеешь, ты больше уже не будешь прежним Фатти. А я люблю тебя именно таким, каков ты есть!