Текст книги "Тайна пропавшего ожерелья (сборник)"

Автор книги: Энид Блайтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 29 страниц)

МИСТЕР ГУН ОБЕСПОКОЕН

Мистер Гун ехал домой очень разгневанный. Как этому толстому мальчишке удается все время брать над ним верх? Но все же на этот раз констебля не покидало ощущение собственной правоты. Сопляк выдал себя с потрохами, когда переоделся рассыльным мясника. Такую штуку он уже как-то проделывал – это его и подвело. Ладно, пусть отнекивается – а Гун может теперь уведомить миссис Хикс, что с записками он разобрался и кое-кому уже не поздоровилось!

Швырнув велосипед у забора, Гун прошел в дом. Миссис Хикс мыла на кухне пол, который весь переливался мыльными разводами.

– А, вот и вы, сэр, – начала она. – Я как раз хотела вам сказать, что мне нужна новая половая щетка. Посмотрите сами – эта совсем стерлась, щетина вся повылезла, и не могу же я…

– Так вот, об этих записках, миссис Хикс, – перебил ее мистер Гун. – Рад вам сообщить, что их больше не будет. Я только что толковал с типом, который их писал – ох, и испугался он, скажу я вам, и выложил мне все как на духу. Но я решил на первый раз быть с ним помягче, отпустил его… Так что с записками покончено!

– А вот и нет, сэр. – Миссис Хикс с трудом поднялась с колен и встала перед ним, опираясь на мокрую половую щетку. – Боюсь, сэр, что вы ошибаетесь. Я нашла еще одну записку, сэр, как только вы уехали!

– Не может быть, – ошарашено покачал головой мистер Гун.

– Еще как может, сэр! Да еще в таком странном месте. Я бы ее и не заметила, если бы не молочник.

– Молочник? Так это он ее нашел? – изумился Гун. – Где же она была?

– Торчала из пустой молочной бутылки, сэр, которая стояла на заднем крыльце, – сообщила миссис Хикс, наслаждаясь удивлением полицейского. – Молочник взял бутылку и, само собой, сразу же увидел записку.

Мистер Гун тяжело опустился на стул.

– И когда эту записку подбросили? – спросил он. – Может быть, тогда же, когда и остальные, скажем, когда сюда заходил рассыльный мясника?

– Да что вы, сэр! Я выставила бутылки на крыльцо всего за несколько минут до прихода молочника. А перед этим, сэр, я их вымыла! Я всегда мою бутылки, сэр, никогда не отдаю их молочнику грязными, не то что некоторые, о ком я и говорить не хочу… Джо – это наш молочник, сэр, – всегда приходит минутки через две-три после того, как я их помою и выставлю, приносит вашу пинту молока, сэр, и забирает пустые бутылки.

– И когда он пришел, в бутылке была записка? – Мистер Гун никак не мог в это поверить.

– Ну да, сэр. И молочник, он, значит, и говорит: «Эй, а что здесь делает это письмо? Тут написано: „Мистеру Гуну“!» Я и забрала его, сэр, и теперь оно лежит у вас на столе.

– А в какое точно время молочник отдал вам записку? – безнадежно спросил бедный мистер Гун.

– Около двадцати минут назад, сэр, – ответила миссис Хикс.

Гун застонал. Двадцать минут назад он был у Фатти в гостиной. Все пятеро друзей сидели вокруг него и, разумеется, засунуть записку в бутылку никто из них не мог. Как ни крути, а Фатти был вне подозрений.

– Вам что, не по себе, сэр? – встревожилась миссис Хикс. – Может, чайку выпьете? Чайник уже кипит.

– Чайку? Да, пожалуй, – отозвался Гун и проследовал в свой маленький кабинет. Там он тяжело опустился на стул.

Ну и что теперь делать? Фатти, выходит, тут действительно ни при чем. И все же кто-то шныряет вокруг дома и подбрасывает записки в самые неожиданные места… А он-то сдуру оставил все записки этим молокососам! Надо же было такое учудить! Мистер Гун так горько задумался, что рад был, когда его невеселые размышления прервала миссис Хикс, несущая на подносе огромную чашку чая.

– Я положила четыре кусочка сахара, сэр, – сообщила миссис Хикс. – И еще один рядом, на блюдечке. Вы ведь любите сладкое, верно, сэр? Да, так как насчет новой половой щетки, раз уж мы о ней заговорили, и…

– Ни о какой щетке мы не говорили, – отрезал мистер Гун. – Поставьте чашку, миссис Хикс. У меня очень важная работа, так что до обеда прошу меня не трогать.

Миссис Хикс удалилась, обиженно хлопнув дверью. Но не успела она пройти и пяти шагов, как Гун окликнул ее:

– Миссис Хикс, зайдите на минуту! Я хочу задать вам один вопрос.

Миссис Хикс вернулась, сохраняя на лице оскорбленное выражение.

– Чего изволите? – осведомилась она.

– Этот мальчик из мясной лавки… как он выглядел? – Гун все еще лелеял надежду, что рассыльным окажется Фатти. – И он что, действительно доставил мясо, которое вы заказывали?

– Ну разумеется, доставил! – воскликнула миссис Хикс. – Пару чудесных нежирных отбивных – как вы любите, сэр. Я ж вам уже говорила. И еще говорила, что не видела рассыльного, потому что была наверху. Но это точно был он. Я знаю его свист, и я слышала, как он болтал через забор с соседским мальчуганом. Это был Чарли Джонс, не сомневайтесь. А что вы к нему привязались?

– Ничего, ничего!

Мистер Гун совсем пал духом. Итак, это был самый настоящий рассыльный, а Фатти окончательно оказывался вне подозрений. Ему, Гуну, следовало сразу об этом догадаться, как только миссис Хикс в первый раз упомянула об отбивных. Откуда Фатти мог узнать, что Гун заказывал именно отбивные? Ну и дурака Гун свалял!

Тут его взгляд упал на послание, лежащее на столе. Все такой же дешевый квадратный конверт. Точно так же вырезанные из газеты буквы складываются в слова: «Мистеру гуну». Интересно, что там на этот раз?

0н распечатал конверт, но остановился, вспомнив слова Пипа об отпечатках пальцев. Пожалуй, стоит быть поосторожнее. Перед тем как извлечь листок из конверта, Гун надел свои зимние перчатки. Не так-то легко в толстых кожаных перчатках достать тонкий лист бумаги, но в конце концов Гун справился с этой задачей и выложил лист на письменный стол. Перед ним были такие же вырезанные из газет слова и буквы, наклеенные на полоску бумаги, которая в свою очередь была приклеена к листку.

«Почему ты не делаешь что тебе велено болван».

Гун побагровел. Кто же это сочиняет такие хамские записки? Ух, доберись только Гун до него!..

Он совсем забыл о своем чае, который уже остыл. Бедный Гун! Опять он попал впросак. Черт его дернул явиться к Фатти, да еще оставить ему все записки!

«Теперь я даже не могу доложить суперинтенданту, – горевал Гун. – Иначе придется признаться, что я уже выложил все этому сопляку Троттевиллу, и кончится тем, что шеф поручит расследование этого дела ему! Этот парень и так в каждой бочке затычка, и вечно он обходит меня на повороте… Что же делать?»

Так он размышлял довольно долго. Если бы только поймать отправителя этих записок! Попадись этот тип ему в руки, и Гун быстро докопался бы до всего остального. Значит, надо ловить этого наглеца. Но ведь Гун не может целыми днями подстерегать его возле дома!

И тут полицейского осенило. А что, если привлечь к делу его племянника, Эрна? Пригласить его пожить у дяди и заодно помочь ему кое в чем? Гун мог бы даже давать ему за это карманные деньги… Эрн – неглупый парнишка!

Бросив свой остывший чай, Гун прошел на кухню, где миссис Хикс услаждала себя уже второй чашкой.

– Я ухожу, – сообщил он. – Вернусь к чаю. Внимательно следите, не появится ли снова отправитель этих записок.

– Но, сэр, ваши отбивные… – заикнулась было миссис Хикс.

Но Гун уже вскочил на велосипед и направился в соседний городок – забирать Эрна. Миссис Хикс вздохнула и налила себе третью чашку чая. Что ж, если Гун не вернется к обеду, она отлично управится с отбивными сама!

Тем временем Фатти и его друзья все еще обсуждали странное происшествие – очень похоже, им нежданно-негаданно подвернулась новая тайна. Обсуждение было в самом разгаре, когда вернулась из похода по магазинам миссис Троттевилл. Она была уверена, что к ее приходу чердак будет очищен, а все старье аккуратно сложено в сарае, и не очень-то обрадовалась, увидев, что не сделано и половины работы.

– Ну и ну! Вы уверяли, что к моему возвращению все будет закончено и мне останется только перебрать вещи! Чем это вы тут занимались?

Никто и словом не обмолвился о визите мистера Гуна. Миссис Троттевилл не любила, когда Фатти, как она это называла, «впутывался в очередную тайну». Ей порядком надоели визиты мистера Гуна, который то и дело жаловался ей на сына.

– Прости, мама! До вечера мы все закончим, – пообещал Фатти. – У ребят еще уйма времени. А кроме того, мы не так уж мало и сделали!

– Надеюсь, что вы меня не подведете, – заметила миссис Троттевилл. – Мне надо еще все перебрать, подлатать что можно и назначить цену каждой вещи. И, кстати, Фредерик, несколько человек в Питерсвуде обещали мне пожертвовать старую одежду на распродажу, если ты зайдешь к ним с тачкой и заберешь вещи.

– С тачкой? – надулся Фатти. – Ты хочешь, чтобы я взял у садовника его развалюху и обошел с ней весь Питерсвуд? Благодарю покорно!

– Я договорилась с плотником, он одолжит тебе СВОЮ тачку, – успокоила его мать. – Это даже скорее ручная тележка, а не тачка. Попроси Ларри, он тебе поможет. И не забывай: это твой вклад в благое дело!

– У тебя, мамочка, каждый день какое-нибудь благое дело, – проворчал Фатти. – Правда, лучше уж слишком много благих дел, чем ни одного… Ладно! Я пройдусь с тачкой и соберу для тебя вещи. Ларри и Пип мне помогут.

– Мы сейчас поднажмем и к вечеру вполне успеем закончить с чердаком, – пообещал Ларри. – Который час? Полтретьего?

– Да, – кивнул Фатти. – А после работы предлагаю всем вместе отправиться в самую лучшую кондитерскую. После такого дня мы будем голодны как звери!

– Ну что ж, я дам вам денег на чай с пирожными, – улыбнулась миссис Троттевилл. – Но, Фатти, ты разве забыл, что собирался немного похудеть?

– Не напоминай мне об этом, мама, когда я весь в предвкушении меренг и шоколадных эклеров! – простонал Фатти.

Еще до наступления вечера пятеро друзей перетаскали с чердака вниз целую гору старой одежды. Бастер тоже был при деле – он занимался тем, что подворачивался ребятам под ноги в самые неподходящие моменты. На чердаке было уже почти пусто, когда с чердачной лестницы донесся пронзительный свист.

– Кто бы это мог быть? – вздрогнул Фатти и выглянул на небольшую крутую лесенку. – Ого! Эрн! Каким ветром занесло тебя в наши края?

– Спускайтесь, – сказал Эрн. – Есть новости. Я буду жить у своего дяди – он забрал меня к себе сегодня утром.

– Будешь жить у Гуна? – недоверчиво переспросил Фатти. – Но ты ведь его на дух не переносишь!.. Подожди минутку – мы спустимся, и ты нам все расскажешь. Честное слово, Эрн, вот неожиданность! Подожди, мы мигом!

НОВАЯ РАБОТА ЭРНА

Не только Фатти был изумлен, услышав, что Эрн внезапно переехал к мистеру Гуну. Ребята, заинтересованные, заторопились вниз. Эрн очень рад был их видеть.

– Привет! – Фатти хлопнул приятеля по спине. – Эрн, ты все такой же!

И правда, Эрн ничуть не изменился, разве что подрос немного. Все такой же крепыш, все те же румяные щеки, а глаза – как и у дяди – чуть навыкате. Глядя на своих друзей, мальчик расплылся в счастливой улыбке.

– Фью! Вы все здесь! Вот здорово!

– Давайте перейдем в мой сарайчик, – предложил Фатти. – Там нас никто не услышит. Как по-вашему, достаточно мы перетаскали всякого хлама, чтобы мама была довольна? Гараж уже так забит, что отцовский автомобиль скоро перестанет туда помещаться!

– Да, поработали мы на славу, – согласился Ларри: он и вправду устал, перетаскав столько тяжелых и громоздких вещей по крутой чердачной лесенке. – Пора и отдохнуть.

Ребята вышли из дома и прошли по дорожке к уединенному сарайчику Фатти, скрытому за густыми деревьями и кустарником в глубине сада.

Зимний день уже сменился сумерками, и Фатти зажег лампочку, а заодно и плитку включил, поскольку сарайчик основательно проморозило. Скоро на шестерых ребят и Бастера дохнуло теплом, и они уселись, радуясь отдыху после долгой тяжелой работы.

– Я не предлагаю поесть, Эрн, – сказал Фатти, – потому что мы собираемся в кондитерскую. А финансирует наш поход моя мама, так что мы сможем выбрать что захотим. Хочешь пойти с нами?

– Еще бы! – восторженно отозвался Эрн. – Огромное спасибо!

– А теперь рассказывай, что произошло? Почему твоему дяде вдруг взбрело в голову пригласить тебя погостить?

– Ну, мы с мамой и близнецами – Сидом и Пирсом – как раз обедали, – начал Эрн, упиваясь всеобщим вниманием, – и вдруг мама говорит: «Смотрите, кто приехал!» Мы посмотрели – а это дядя Теофилус.

– Надо же! А я и забыла, что у мистера Гуна есть имя! – хихикнула Бетси.

– Сида с Пирсом как ветром сдуло, – продолжал Эрн. – Они до смерти боятся мистера Гуна, потому что он полицейский. Я было тоже хотел смыться, но тут дядя как заорет: «Э! Эрн, постой-ка! У меня есть для тебя кое-какая работа. Я хочу, чтобы ты помог Закону!»

– Ну а дальше? – Эрн так здорово изобразил своего дядю, что Фатти не мог удержаться от смеха.

– Дядя был настроен ужасно дружелюбно. Похлопал меня по спине и сказал: «Ну, молодец, как поживаешь?» Мы с мамой сразу заподозрили, что здесь что-то не так. А затем он предложил мне на время переехать к нему и кое за чем проследить. Я уже собирался отказаться, и дело с концом – и тут он говорит, что будет платить мне зарплату, как положено.

– Да ну? – удивился Фатти. – И сколько он тебе предложил?

– Два с половиной шиллинга в день! – похвастался Эрн. – Разрази меня гром, у меня в жизни не было таких денег! Но я не такой дурак, чтобы сразу соглашаться. Вот я и говорю; «И по порции мороженого в день, согласны?» А он отвечает: «Идет – если ты поедешь со мной прямо сейчас».

– И ты поехал? – спросила Бетси. – А твоя мама не была против?

– Да что ты! Она только рада, когда можно сплавить нас куда-нибудь на пару дней. Мама только спросила, что это за работа, а дядя ей ответил: «Не могу тебе сказать – это секрет. Но Эрн – парень смышленый и отлично сумеет справиться». Вот уж никогда не думал, что дядя считает меня смышленым!

– Надеюсь, что он не будет тебя обижать, – заметила Дэйзи. Она помнила, как дурно Гун обращался с Эрном, когда тот жил у него раньше.

– А я ему прямо сказал, что тут же вернусь домой, если работа меня не устроит, – гордо сообщил Эрн. – Но вообще-то это никакая не работа. У меня всего и дела, что следить за двором, когда дядя уходит из дома и не может сам этого делать. Он боится, что кому-нибудь взбредет в голову шнырять по его двору и подбрасывать ему записки. И если я замечу такого человека и сообщу дяде его приметы, мне полагается пять шиллингов премии!

– Выходит, до Гуна дошло все-таки, что я тут ни при чем, – заметил Фатти. – Больше он тебе ничего не говорил, Эрн?

– Нет, – покачал головой Эрн. – Сказал только, что разрешает мне сегодня зайти к тебе, и ты можешь рассказать мне все, что сочтешь нужным, а я должен тебе сказать, что дядя ошибся. Он говорит, ты можешь сжечь записки, которые он тебе оставил, и забыть о них. Он и сам отлично справится с этим делом.

– Гун воображает, будто мы бросим разгадывать тайну записок! – засмеялся Пип. – Но мы ведь не отступимся, верно, Фатти?

– Конечно, не отступимся! – согласился Фатти. – Я чувствую, что здесь кроется какая-то загадка. Сжечь записки? Ну нет! Я не намерен выпускать их из рук. Предлагаю собраться здесь завтра утром и хорошенько над ними поразмыслить.

– А можно на них посмотреть? – попросил переполненный любопытством Эрн.

– Они в доме, – покачал головой Фатти, – а нам уже пора в кондитерскую. Ты на велосипеде, Эрн?

– Само собой! – ответил Эрн. – Послушайте, а правда мне повезло – заработать такую кучу денег ни за что ни про что? Наконец-то я смогу угостить вас всех мороженым – мне так хочется хоть немного отплатить вам за все ваши угощения!

Он широко улыбнулся пятерым друзьям – и в ответ на свое предложение, в котором выразилась его добрая душа, увидел пять довольных улыбок.

– Как там Сид и Пирс? – поинтересовался Пип. – Сид все еще сосет свои ужасные ириски?

– Нет. Теперь он перешел на жвачку, – серьезно сообщил Эрн. – Из-за ириски у него неприятность вышла в школе: Сид не успел выплюнуть ее, когда учитель его вызвал, и получил нагоняй. Так что, пришлось перейти на жевательную резинку. Сид говорит, она гораздо удобнее в обращении… Пирс тоже в полном порядке. Видели бы вы, как они драпанули сегодня утром, когда приехал дядюшка! Он для них страшнее атомной войны!

Ребята рассмеялись.

– Ну, поехали? – поднялся Фатти. – Эрн, если завтра утром твой дядя будет дома, приезжай к нам на собрание. Поскольку ты тоже теперь причастен к этому делу, тебе не мешает быть в курсе наших планов.

– С огромным удовольствием! – обрадовался Эрн. – А еще я захвачу мое последнее стихотворение! Оно еще не совсем закончено, но сегодня вечером я постараюсь его дописать, чтобы прочитать вам завтра.

Все улыбнулись. Ох уж эти стихотворения Эрна! Он из кожи вон лез, сочиняя их, но почти всегда застревал где-нибудь на середине… Друзья вышли из сарайчика, и Фатти тщательно запер за собой дверь. Он не хотел, чтобы взрослые обнаружили его сокровища. А там было на что посмотреть! Костюмы разных народов и профессий, коробочки с гримом, фальшивые зубы, усы и бакенбарды… У мистера Гуна глаза бы вылезли на лоб при виде всего этого!

Друзья включили фонарики своих велосипедов и отправились в кондитерскую. Бастер ехал в корзинке велосипеда Фатти, а когда они вошли в кондитерскую, оставив велосипеды у входа, предпочел на всякий случай держаться у самых ног хозяина.

– Столик на шестерых, пожалуйста, – вежливо попросил Фатти.

Чаепитие у них получилось изумительное. Мать Фатти выдала им десять шиллингов в награду за тяжкий труд, и этого было бы вполне достаточно на чай с целой кучей пирожных. Но еще и шесть порций мороженого в эту сумму никак не укладывались, и Фатти, как обычно, открыл свой солидный кошелек:

– Я предлагаю начать с масляных лепешек с медом, перейти к миндальным пирожным, затем – к эклерам, а завершить все мороженым.

– Вот это да! – У Эрна просто голова пошла кругом. – Эх, и зачем я так плотно пообедал! А Бастер что будет есть?

– О, Бастеру, как всегда, достанутся самые лакомые кусочки. – И Фатти продиктовал заказ официантке, которую изрядно позабавил их размах.

– Вы уверены, что этого будет достаточно? – шутливо спросила она.

– Не совсем, – покачал головой Фатти. – Но надо же с чего-то начинать.

Трапеза удалась на славу. Ребята хохотали до слез, слушая рассказ Эрна о том, что приключилось с Сидом из-за его пристрастия к жевательной резинке.

– Понимаете, Пирс разложил свой набор для лепки. – Рассказывал Эрн, – и только успел заготовить несколько полосок, как его позвала мама. И тут входит Сид, видит маленькие ровные полосочки, разумеется, воображает, что это его обожаемая жвачка, и сует их прямо в рот! Крику было на весь дом: и что за вкус у этой жвачки, и в магазин он ее вернет… Но выплевывать не стал – сказал, что жалко. И тут возвращается Пирс и обнаруживает, что Сид жует его заготовки для лепки! Представляете, что тут началось!..

– Фу, гадость какая! – хохотал Фатти. – Бедный Сид! Ты, Эрн, так здорово это рассказываешь! Только не рассказывай эту историю моей маме, ладно?

– Да я перед твоей мамой рот боюсь раскрыть! – Эрн даже поежился при одной мысли о том, что миссис Троттевилл слушает его историю про Сида и Пирса. – Твою маму даже мой дядя боится… Кстати, который час? Я должен заступить на вахту ровно в полшестого: дядя собирается уходить.

– Тогда тебе придется поторопиться, – сказал Фатти, взглянув на часы. – Когда трудишься за вознаграждение, мой юный друг, лучше уделить работе на несколько минут больше, чем на несколько минут меньше. В этом одно из главных различий между честным трудом и халтурой. Ясно?

– Как божий день, Фатти! – Эрн вскочил со стула. – Буду делать все, как ты велел. Пока! Я забегу завтра, если смогу!

– Хороший парень этот Эрн, – заметил Пип, провожая взглядом приятеля, пробирающегося между столиками. – Надеюсь, Гун будет нормально с ним обращаться. А если он не заплатит Эрну, как обещал, придется ему иметь дело с нами!

– Кто-нибудь способен проглотить еще хоть крошку? – осведомился Фатти. – Нет? Извини, Бастер, но все отказываются, так что можешь не вилять хвостом. Надо сказать, мне порядком полегчало. Правда, я чувствую, что опять поправился… Как бы мне похудеть? Бегом, что ли, опять заняться?

– Что ты! В такой мороз?? – воскликнул Пип. – Ты так проголодаешься, что навернешь после этого вдвое больше обычного, и все твои усилия пойдут насмарку!

– Я знал, что ты это скажешь, Пип, старина, – ухмыльнулся Фатти. – Ну что ж, поехали по домам. Завтра собираемся у меня в половине одиннадцатого. А мне перед сном придется еще поработать…

– Что ты собираешься делать? – спросил Ларри.

– Хочу испробовать свой порошок для проявления отпечатков пальцев – может, удастся что-нибудь обнаружить на тех листочках.

И вот, уединившись в своем сарайчике, Фатти принялся за проведение дактилоскопической экспертизы. Он чувствовал себя настоящим криминалистом. Но все было напрасно: листочки были так заляпаны отпечатками, что отличить их один от другого было совершенно невозможно!

– Это, кажется, Гуна… а это, должно быть, наши… – безнадежно размышлял Фатти. – Очень надеюсь, что Гун не захватает руками новые записки. Он просто обязан в первую очередь проверить их на отпечатки пальцев! Кажется, я чую запах жареного… и, судя по аромату, на этом костре готовится для нас самая натуральная тайна!