Текст книги "Сладкая тьма: Девушка в погребальном мраке (ЛП)"

Автор книги: Эндзи Араи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

Глава 3

Муору следовало понимать, что в подобных вещах он не отличался особым умением.

Как ни глянь, а юноша являлся всего-лишь кротом, специализирующимся на рытье траншей. Он не был ни прокурором, ни детективом, потому даже простая догадка могла настолько загрузить его мозг, что получившийся ответ вышел бы довольно однобоким.

Но оказавшись на кладбище, он получил в своё распоряжение огромное количество времени, уделяемое, помимо рытья ям, раздумьям. Плюс парень услышал некоторые истории, которые проливали свет на его положение.

И теперь появились новые вопросы касаемо его ситуации, с разными гипотезами, предлагающими возможные на них ответы.

Сперва я хочу отметить, что я не убивал старшего лейтенанта Геджера Рива.

И я клянусь, что мой старый компаньон, лопата с биркой «Дело 50357: опасное оружие А», предмет, валяющийся в военном хранилище для улик, больше походящем на простой чулан, был совсем не тем, что о нём думали.

Убийцей был кто-то другой.

Настоящим убийцей Геджера Рива.

Кто-то в этом мире взял лопату Муору рядом с его ночлежкой, ударил ей по пустой голове Геджера, выбросил его окровавленного компаньона в кучу мусора, а потом ложно обвинил парня в преступлении.

Во время судебной тяжбы никто по-нормальному не задумался о возможном мотиве для убийства. Но, если военная полиция расспросила бы его сослуживцев, она бы получила достаточно ответов для подтверждения своего обвинения. Заявления вышли бы примерно такие: «Муору не подчинялся приказам, потому лейтенант часто наказывал его физически» или «лейтенант опрокинул еду Муору», или «лейтенант заставил Муору в одиночку убирать лошадиный навоз».

Но я был не единственным неугодным подчинённым, кого Геджер сделал объектом для травли. Таких людей, которые презирали лейтенанта, набрался бы воз и маленькая тележка.

Так что даже настоящим преступником двигала неприязнь к Геджеру. Муору нисколько в этом не сомневался.

Сперва он думал, что мысль об убийстве человека посещала его раз или два. Но подумав об этом теперь, парень задумался, а правда ли это.

Правда ли настоящий убийца Геджера Рива отправил его в мир мёртвых из неприязни?

Далее его теория становилась не более чем догадкой. И хотя он думал чисто «гипотетически», что, если целью настоящего преступника было воспользоваться тюремной системой, чтобы ложно обвинить молодого рабочего крота и силой привести его сюда?

Даже Муору понимал абсурдность этой идеи.

Но было ясно как день, что это кладбище являло собой аномальное место, от которого общее представление о мире могло в одночасье померкнуть. Поэтому он мог делать выводы, опираясь лишь на собственное зрение и слух.

Что подводило его к первому откровению Ворона. «Старик ужасен. Типа, сколько бы ни нанимали людей на рытьё ям, как только они перестают выносить присутствие демонов, вскоре становятся бесполезными».

Даже простая работа по рытью ям на деле не оказывалась такой простой. И раз рабочие во многих случаях становились бесполезными, Дарибедору приходилось подыскивать новых людей, которые, помимо физической силы, должны были держать язык за зубами и в случае чрезвычайной ситуации не вызывать лишних проблем. Это означает, что Дарибедор не возражал бы против идеи нанять бывшего крота, закованного в тюремный ошейник.

И...

Смерть в итоге нагрянет даже к хранителю могил, укравшему силу Тьмы.

И если несколько человек не могли быть хранителями одновременно, то, несомненно, важное место отводилось подготовке... Вероятно, Мелия приходилась Марии чем-то вроде резерва.

Они по возможности искали кого-то, кто мог выдерживать вид монстров. И если волей случая такой человек справлялся с тяжёлым физическим трудом, то они по сути убивали двух зайцев одним выстрелом. К тому же не имело значения, пытались ли новые люди убежать, потому что после частичного преобразования во Тьму они не могли покинуть кладбище.

Другими словами, причина, по которой я здесь...

В итоге причина оказалась почти не связана с его изначальными предположениями.

Дарибедор заставил его заранее копать ямы.

Тогда на ум пришло другое утверждение Ворона: «Похоже, демоны понимают, что находятся в невыгодном положении. Теперь они не просто воздерживаются от охоты и выслеживания людей, они вообще не показываются им на глаза».

Это произошло именно тогда, когда он закончил могилу: на кладбище явился тот мясистый монстр. Говоря иначе, они спланировали атаку. Парень понятия не имел, как они вообще это сделали, но Дарибедор и люди в масках должны знать, как их вызывать.

Простого вызова явно недостаточно, чтобы убить их. По сути, призыв монстра ничем не отличался от добровольного засовывания руки в пасть льва.

Но на этом кладбище... был хранитель могил.

Пусть так, Муору не знал, как или под каким предлогом они заманивали монстров, как и не знал, подвергаются ли опасности кладбище или хранитель могил. Неужто это на благо всего человечества? Или так думать – это ложный оптимизм?

Когда он спросил об этом Ворона, тот ответил: «Даже я хотел бы это знать. Что я знаю: разобравшиеся с демонами люди получают награду. И чем крупнее добыча, тем выше подскакивает сумма. Компаньоны в масках посвятили этому жизнь».

Согласно Ворону, награда шла, к его удивлению, не из казны или церковной организации, а из кошелька одного человека. Его истинная личность была неизвестна, и даже для охотников в масках его окутывала тёмная вуаль загадочности. Причины для такой схемы имелись весьма существенные: это позволяло обходиться без официальных обязательств и «честно» расплачиваться с теми, кто навалял монстрам.

У таких сирот, как Мелия и другие, не было зарегистрированной фамилии. Этих людей вроде и не существовало. Так что Дарибедору не составляло особого труда заморочить им голову обещаниями о награде.

Из солидарности Муору даже улыбнулся. Очень простая для понимания история. Хотя он видел внутреннее убранство поместья лишь однажды, но всё ещё помнил до жути вычурную мебель и декор.

Обеспечив кладбище таким хранителем, как Мелия, его смотритель мог поднимать огромные деньги, призывая туда монстров.

От лавины догадок, обрушившейся на его голову, Муору забеспокоился, с чего это кровожадные чувства, которые он когда-то таил на Геджера, теперь снова пылали в его груди, найдя себе новый объект для неприязни. И из-за этих чувств новый компаньон в его руке кричал, желая послужить в чём-то более важном, нежели в рытье ям.

Вот только если парень сделает это, то его ждёт подлинный пожизненный срок. В таком случае у него не останется шанса смыть с себя ложное обвинение. И он не сможет предоставить никаких доказательств верности своих предыдущих теорий. У него не было денег для взятки. Всё, что у него было, это собственное тело и чувства к Мелии.

Глава 4

Внезапно Муору почувствовал перемену в атмосфере. Он напряг глаза и осмотрел тёмное кладбище, но не заметил никаких изменений. Затем посмотрел в сторону моря надгробий, на деревья в тёмном лесу, но не заметил ни чудаковатого головастого монстра, ни многолапого монстра, похожего на мешок с мясом, ни кого бы то ни было ещё из их сородичей.

Я сам себе накручиваю или просто слишком нервничаю?

Муору глянул на выкопанную им яму. Она была настолько большой, что обычный человек никогда не принял бы её за могилу. Яма больше походила на раскопки древних руин или крупный котлован. И юноша решил, что если приближающийся монстр обладал поистине огромными размерами, соответствующими такой яме, то его любой заметит издалека.

Но правда ли такая штука существует в этом мире?

В тот миг Муору не мог даже помыслить о шутках.

– Уважаемый заключённый, – сказал хриплый голос.

Безносое лицо старика побледнело так, словно лишилось всей крови. Он сжимал в трясущейся правой руке чёрный пистолет, держа палец, похожий на засохшую ветку, на спусковом крючке.

– Отвечайте! Где вы спрятали хранителя могил?

Хотя дуло смотрело на него, Муору бросил в сторону старика лишь беглый взгляд.

– Не можете найти её? Как плохо. – На лице парня промелькнула мелкая, вызывающая улыбка. – В смысле, сколько же тут мест, где можно что-то спрятать?

– Сейчас не время нести вздор. Оно уже идёт сюда! Оно...

– Вон как? Это... хорошо, – вмешался Муору, повернувшись к Дарибедору лицом. – Раз так, почему не прячетесь? Я не думаю, что монстр различает хранителей могил, заключённых и свиноголовых стариков.

– Ты... твой ошейник! – заругался Дарибедор, заметив отсутствие на Муору оного.

Хотя ноги Муору значительно потяжелели, он сделал по направлению к старику большой шаг. Последовал холодный выстрел.

Дарибедор выстрелил два раза: первая пуля вгрызлась Муору в правый бок, а вторая прямо в центр живота.

Парня в том месте как будто защемило, словно у него внутри провернули здоровенные щипцы. Хрюкая от боли, он схватил шею Дарибедора и, как удалось сделать с Вороном несколько дней назад, швырнул низкорослого мужчину в глубокую яму.

Дарибедор закричал. Быть может, из-за ненависти к старику, но Муору его вопли казались отвратительными. Наверно, при падении он сломал ноги или что получше.

Муору повалился на колени, с улыбкой зажимая рану на животе.

– Простите... Вы ведь не ранены?

Из горла юноши вышла кровавая пена и запузырилась на его губах. Боль поднималась из разрывов внутри тела. Небольшой просвет на его туловище достигал желудка, из-за чего пищеварительные кислоты излились в брюшную полость и обожгли внутренние органы.

Муору слышал, как мужчина выкрикивал какие-то ругательства со дна глубокой ямы, и парню захотелось что-нибудь схватить, чтобы угомонить старика. Но поскольку юноша делал эту яму, придерживаясь схемы колодца, что бы старик ни предпринял, он не сможет выбраться наружу без каких-нибудь приспособлений.

– Угх. – Муору лёг на землю, стоная от боли.

Он впервые в жизни испытывал такое.

При обычных обстоятельствах чего-то вроде пули хватило бы, чтобы убить его. Но вскоре парень смог подняться на ноги, и как только они окрепли достаточно, чтобы поддерживать его тело, ушёл от ямы.

И снова ветер усилился. Муору почувствовал озноб, поскольку дул он на пропитанную кровью одежду. Тучи двигались ужасно быстро. Ветер проносился сквозь деревья, теребя их ветви и заставляя листья петь в хоре.

Хотя время у парня было ограничено, он мог лишь ждать.

Я ведь ничто не забыл сделать? – спонтанно подумал Муору.

Где-то вдалеке он услышал вой Дефена. Ворон куда-то убрал эту чёртову собаку. Парень не знал, как тому удалось с ней сладить, но, когда детские пальцы Ворона ласкали псину, та становилась послушной, словно её кастрировали. Отчего-то её чёрные глаза даже становились ярче обычного.

От удивления Муору спросил Ворона, как это он приручил пса, но Ворон лишь рассмеялся и запрыгнул псу на спину. Если бы парень сделал это, Дефен разорвал бы ему пах.

Интересно, чем Ворон занят сейчас...

Он понял, что Ворон в конце концов так и не раскрыл свою истинную личность. Если подумать логически, это его абсурдное «Сообщество жертв» являло собой ещё одну попытку сбить его с толку.

Но чтобы украсть силу у Мелии – и чтобы она не могла сопротивляться, – нельзя было позволить Дефену вмешаться.

И всё... ради девочки.

Ветер постепенно усиливался.

Муору дёрнул головой и осмотрел окрестности. Мир внезапно содрогнулся, словно как при землетрясении.

Хотя он сперва списал это на воображение, внутри него нежданно возникло ощущение, готовое разбухнуть как пузырь. Всепоглощающее ощущение, как в ту ночь, когда он покрылся гусиной кожей, впервые увидав монстра с бесчисленными лапами. Но какой бы силы или с какой стороны ни дул бы ветер, крот стоял наизготове.

Затем его ушей достиг металлический скрип. Он звучал нечётко и циклически повторялся, словно это скрипела искорёженная шестерня или колесо. Но звучал на редкость неприятно.

Яростный ветер измывался над Муору. И когда парень споткнулся, его тень расплылась. Он поднял глаза и увидел окутавшую луну темноту, словно наступило затмение.

В облаках на звёздном небе, похожих на дым, появился тонкий разрыв, рассекающий их насквозь. Внутри этого разрыва летело нечто бескрылое и ужасно длинное, изгибаясь телом из стороны в сторону.

Ветер стал настолько сильным, что грозил сдуть Муору прочь, но тот схватился за колени и настороженно уставился на существо, которому ему предстояло бросить вызов.

Создание в небе было гигантским змеем, состоящим из тысяч мечей.

Из-за большого расстояния между ними юноше вид плывущего по воздуху существа доставлял скорее эстетическое удовольствие, а не отвращал. Змеящееся с небес причудливое тело было настолько большим, что могло затмить собой всю луну. Но затем оно изменило направление и пустилось к земле со скоростью падающей стрелы. И когда расстояние между ними сократилось, тень, отбрасываемая на землю существом, стала расти до бесконечности.

Его тело походило на магнит, брошенный в кучу острых швейных игл – нет, не совсем так, – больше походило на то, что оно состояло из блестящих, чёрных, обоюдоострых мечей без эфесов. Хотя издалека они выглядели точно как иглы, при приближении каждое из этих лезвий становилось настолько большим, что Муору не смог бы таким фехтовать даже двумя руками.

К тому же клинки вибрировали так же быстро, как цепная пила, производя впечатление плотных человеческих волос, покрывающих гигантское длинное и узкое тело. Когда тело монстра скользило по воздуху взад и вперёд, мечи то тут то там тёрлись друг о друга, производя оглушительный лязг. Одновременно за гигантским змеем, прокладывающим себе путь в ночи, тянулись мощные голубые искры, похожие на электрические.

Вид этой штуки, спускающейся к земле, производил впечатление грозовой кары, обрушившейся с небес.

И Муору стоял прямо под ней.

Он походил на крота, угодившего в центр торнадо. И в момент контакта юноша почувствовал, как его тело и сознание разлетаются на ошметки, словно его бросили в гигантский миксер. Но прежде чем он полностью утратил ощущение пространства, у парня на лице расплылась прежняя улыбка.

Это была безумная боль.

Но поскольку эта боль не отличалась от той, которую испытала Мелия, Муору мог лишь улыбаться.

Он любил Мелию.

И если они жили в разных мирах, тогда он отправится в её мир, даже если для этого потребуется оставить мир света, в котором юноша прожил всю жизнь. Но свет не играл для него никакой роли... Важна была лишь Мелия.

Несмотря на весь обман, к которому он прибег, их с девочкой отныне связывала прочная цепь, и от неё уже не освободиться. Но Муору убедил себя в одном: после этого не будет места уловкам и обману.

Он в самом деле улыбался, хотя все его методы, цели, весь перечень его приоритетов – всё это отправилось в мусор. Единственная причина, по которой парень изначально сблизился с ней, заключалась в желании убежать из этого места. А теперь он решил напротив остаться рядом с ней.

Разбросанные по кустам части его тела медленно соединились вместе. Не в силах даже отвести в сторону взгляд, Муору смотрел, как безликий гигантский змей разрубает своими бесчисленными клинками его тело на мелкие куски.

Вибрирующие обоюдоострые мечи были ужасно острые и могли запросто разрезать не только его мышцы, но и кости, словно они состояли из соломы. И за какие-то десять секунд парня нарезали на тысячу кусков мяса. Когда его тело медленно восстановилось, его тут же разорвали вновь. Потом это случилось ещё раз. И ещё.

Муору смотрел, как его внутренности вываливаются на землю. Он видел, как вся округа окрашивается цветом его органов. Он видел поперечные разломы костей и жижу с кусками костного мозга. Он благодарил себя за то, что снял шлем перед этим тяжёлым испытанием.

Когда ему вскрыли череп, на какой-то момент юноша оказался в ловушке непроглядной, красной темноты, в которой время замедлило свой ход. Но вскоре ужасающая боль силой вернула его в реальность. Как будто все его зубы мудрости взбунтовались и разом сбежали из челюстей.

Однако такой опыт нёс в себе огромную ценность.

Муору улыбнулся, не переставая кричать. Большинство людей, испытавших такую боль, уже не возвращаются, но Мелия через это прошла. Быть может, так он станет к ней ближе. Когда столь причудливые мысли наводнили его разум, парень снова улыбнулся.

Затем он закричал от шока, вызванного тем, что его тело разорвали на ошмётки и раскидали их по округе. Когда к нему на миг возвращались лёгкие и рот, юноша кричал, а когда появлялись конечности, он безумно царапал ими землю. А когда возвращалось сознание, парень думал о Мелии. Он думал о цвете её волос, о её честных, голубых глазах, о вкусе поцелуя в шлем на её голове, о тепле её щёк, которые она прижала к нему, и о звуке её сердца, проходящем сквозь его спину. Эти мысли помогли ему поддерживать целостность разума, страдающего от бесконечных смертельных ран.

В миг, когда его лицо рассекли надвое, словно яблоко, парень увидел, что некоторые клинки из тела змея перестали двигаться, как будто погибли. Появилась надежда, что ад продлится не вечно. Придя в сознание в очередной раз, Муору удержал эту надежду в сердце. Он вытянул полностью восстановленную правую руку, пытаясь помешать одному из мечей атаковать его. Когда юноша схватил вибрирующее лезвие, его пальцы лопнули, словно попкорн, и от плеча до туловища по диагонали пронеслась боль.

Лучше бы этой штуке немного поторопиться... – подумал Муору, отхаркивая пенящуюся кровь и обрушиваясь на землю. У гигантского змея ещё оставалось бесконечное число мечей.

С этим нужно уладить до рассвета. Из-за потери крови его сознание помутнело. Он как будто погружался в сон. Полагаю, пока что всё в порядке, подумал юноша. Он всё равно не сможет двигаться, пока к нему не вернётся нижняя половина тела.

Муору открыл глаза и осмотрелся. Он не заметил, как рассеялись облака.

Как же прекрасно было звёздное небо.

Глава 5

– Вот скажи мне... на что ты готов пойти ради неё?

Муору ответил без промедления: «На всё, что смогу».

Ворон ухмыльнулся.

– Точно. Хороший ответ... спасибо. – Его тон звучал на удивление тепло, и по сравнению с его обычной провокационной манерой говорить это казалось... не побояться этого слова, милым. Конечно, в плане Ворона «милое» стоило понимать не в том смысле, как в случае с Мелией.

Муору неосознанно оттопырил губы и сказал.

– Ты раньше не благодарил меня.

– Не дуйся. Ты ведь такой пылкий, засмущаешься ещё.

– Ах ты... – застонал Муору, в ответ на оскорбление потянувшись к Ворону, но отчего-то полностью промахнулся. Парень решил, что если вложит в замах все силы, то сможет отвесить хотя бы один удар. Ворон усмехнулся, глядя на парня, от бессилия хватающего ртом воздух, потом отпрыгнул на надгробный камень.

Но вскоре улыбка сошла с его лица.

– Если ты готов проститься с жизнью, какой ты её знаешь, – сказал он в несколько напевной манере, – тогда ты должен украсть у дивчины половину её силы – половину проклятья.

– Без проблем, – сказал крот.

Муору не смутился ни на секунду. Он преисполнился решимости в тот же миг, когда Ворон озвучил эти слова. Уверившись в своих силах, юноша не позволил надежде покинуть его в столь трудный час.

Хранитель могил и крот. Если между ними лежала безнадёжная бездна, если мир считал, что им не суждено быть вместе, то что-то в нём требовалось изменить. Как раз это крот и собирался сделать, воплотив свои желания в реальность.

– Но как я это сделаю? – спросил Муору.

– По сути, только один человек может получить силу хранителя, так что если двое людей разделят её, то сила поделится на две части, – ответил Ворон, сложив вместе тонкие ноги. – Но чтобы сделать это, тебе потребуется её разок убить.

Муору не мог поверить своим ушам.

– Агась.

...Что несёт этот дуралей? На миг Муору растерялся, но быстро отбросил сомнения и сказал:

– Ты хочешь, чтобы я вытащил её на солнце или типа того? ...Я не смогу это сделать.

Ворон рассмеялся.

– Мне не важно, умрёт она или нет.

– Как я и думал.

– Ты не полный дурак, так что попытайся использовать голову. Есть другой способ блокировать силу Тьмы. Может, не такой мощный, как свет, но он работает даже ночью. Данный способ обязан этому месту, где покоятся души людей. Прошу... подумай глубже. Ты уже должен знать.

Глядя на Ворона, Муору прикусил губу и принялся размышлять.

Он вспоминал все беседы, какие были у них с Вороном.

Парень подумал о кладбище, растянувшемся под его ногами.

Затем он глянул на лопату в своих руках.

Затем на надгробие, на котором сидел Ворон.

Братская могила... кладбище, которое делят между собой люди и монстры.

– Теперь-то ты понимаешь? – спросил Ворон, считывая перемены на лице Муору.

Юноша кивнул.

– А теперь. Не забудь, это имеет решающее значение. Если сделаешь это и ослабишь её, в итоге... – Не скрывая улыбки, Ворон объяснил оставшуюся часть плана.

Дослушав его, Муору покраснел как рак и сбивчиво выдал: «Такое возможно?»

– Всё должно получиться. И я думаю, под конец ты будешь счастлив.

Парень снова прикусил губу. Его расстраивало, что он не мог ответить на идею Ворона отказом. И чувствуя, как беспокойство закрадывалось в его слова, спросил: «Это точно сработает?»

– Сработает, сработает... что ж, Мелия наверняка не согласится впутывать тебя, так что придётся сделать это силой... – Ворон прервался и скривил лицо, будто пытаясь вытерпеть некую боль. – Мария правда ценила Мелию. Она желала ей счастливой жизни. В этом можешь не сомневаться. Знай, когда речь заходит об этом, я говорю тебе только правду.

– Но Мария не отличалась терпением. Нет, больше похоже на то, что она не отличалась особой силой воли. Демоническая часть внутри неё, отвращение, боль от бессмертия... всё это оказалось для неё непомерной ношей. Вот почему она покончила с собой.

– Может, тебе от этого ни холодно ни жарко, но... в конце она сожалела лишь о том, что предаёт младшую сестру такой ужасной судьбе.

Вероятно, это можно посчитать всего лишь малодушием, но Мария жутко беспокоилась о Мелии, хотя они и не были кровными родственниками.

– Именно по этой причине она не может спать... И что бы для этого ни потребовалось, я хочу исполнить желание Марии. Я хочу сделать Мелию счастливой.

Я чувствую то же самое...

Хотя он зашёл настолько далеко, заманив Ворона в ловушку и выудив из него информацию, им двигало лишь это желание. Правила мира, из которого явился юноша, немного отличались от здешних, подразумевающих монстров и хранителей могил. И не похоже, чтобы люди вроде него могли что-то тут изменить. Даже когда он пытался придумать, как выйти за рамки этих правил, варианты действий вырисовывались очень ограниченными. И даже теперь парень сомневался, что мог спасти Мелию.

Но всё же... сделав счастливой девочку, счастливым станет и он.

Каким стало бы её лицо, если б я уберёг её от боли и страданий?

Если такое было возможно – пусть Муору и понимал, насколько это эгоистично, – он всё равно желал такое будущее. Если бы кто-то сейчас его увидел, то точно решил бы, что от одного такого желания он уже чувствует себя счастливым. Хотя сейчас парень вполне мог сбежать, в будущем ему такой возможности не представится, если он намерен идти до конца.

Я правда буду счастлив?

Не сильно переменившись в лице, Муору улыбнулся. Его позабавила мысль, что до сих пор он даже не пытался размышлять о подобных вещах. Оказавшись на кладбище, юноша думал лишь о побеге. Затем, сам того не заметив, он каждый день стал думать, как бы прожить подольше. Но в прошлом его единственной работой было рытьё ям, независимо от заполняющих голову мыслей.

– Прости, братец Крот, – сказал Ворон. – Наверно, после этого... ты и твоё тело пройдёте через жуткие мучения. – Ворон затем из сочувствия опустил голову.

– Эээ. – Муору тихо засмеялся, постеснявшись с ответом. – Спасибо за беспокойство обо мне, но... находиться здесь и не иметь возможности что-то сделать для меня ещё больнее.