Текст книги "Поэты ночи (СИ)"

Автор книги: Эндж Элиос

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

Кай’Лер II

Неизвестно что было раньше: Лумик с Путаной улицы получил кличку Сорока и затем нацепил на магазин вывеску с соответствующей птицей или всё-таки сначала вывеска с сорокой украсила его лавочку, и уже с нее он получил свое легендарное прозвище. А не знает этого никто, потому что лавке его, как и ему самому, уже лет и лет.  Хотя сколько именно этих лет, тоже никому неведомо.

  Торговал он медом и свечами, значит держал пасеку, но ее так же никто не видел. Но все, кто знал Лумика получше, заходили поискать драгоценные пропажи или сообщить что если вдруг он где-то увидит «потерянное» письмо, то они готовы его перекупить. Как он сам рассказывал, чаще всего «теряются» письма стареющих романтиков, где они косыми стихами признаются в тепло-горячих чувствах молодым любовницам. Это было бы менее смешно если бы хоть половина тех барышень умела читать.

 Кай’Лер же приходился одним из тех, кто снабжал Лумика как письмам вельмож, так и всякой дребеденью. Кличка – Сорока, старому торговцу очень подходила, ибо скупал он чуть-ли не все подряд. И нос походил на клюв.

 Найти его не сложно: единственный на всю Путанную улицу магазин, сведенный из красного кирпича, так еще и с диковинной вывеской головы сороки, на которой заместо привычной короны, восседала толстенная свеча.  Скупщик краденого даже не старался прятаться.

 Кай’Лера встретил звон приветливого колокольчика и едва-ли не храмовой аромат воска и дерева.

 Лумик одетый в белую рубаху со своим несменным жилетом как раз общался с покупателем из первой группы. Это те, что любят сладкое и пожечь свечки.

 – А подагру он лечит? – спросила женщина уже знакомая с недугами зрелых лет.

 – Вот это не знаю тётя Лема. Но простуду снимал на вот так, – он мягко щелкнул узловатыми пальцами. – Так оно и понятно, такой мед делают только пчелы привезенные за Платинового моря с их диких лугов. Я знаете сколько их ждал?  Вам не передать! Кстати, как там сынишка ваш? Норб, кажется?

 – Ой, пропадает остолоп, проку с него никакого! Отца, когда уже не стало, а он всё никак за голову взяться не может. Вчера едва допросилась чтобы дров наколол.

 – Ай, скверно, тётя Лема. Ц-ц-ц. Так это вы что сами себе в темноте прозябали?

 – Вчера нет, но бывало и такое. О, Лумик дорогой, что тебе сказать. Нет сил на него! Не знаю даже зачем старшенькую замуж выдавали. Хоть какая-то помощь было старикам.

 – Так Вы бы тогда свечек связку взяли. Согреть не согреют, да хоть светло себе будет.

 – А у меня, кажется, оставались еще…

 – Ага! Вот оно как. Кажется! Но если не будет что тогда? Ну нет, тётя Лема, я вам сейчас даю связку, при чем хороших, а вы деньги уж когда хотите заносите. Хоть через неделю, хоть сейчас, мне всё едино. И слушать ничего не буду!

 – Спасибо, спасибо тебе дорогой. Завтра же занесу!

 – Ой, ну что вы в самом деле…

 Кай’Лер понял, что это надолго и вышел немного подышать свежим воздухом. У Лумика есть правило, что любой покупатель из простого народа – его друг, особенно после того, как что-то купит. Седовласый торгаш понимает, чем именно занимается, и репутация оклеветанного добряка в будущем сможет спасти его шею от петли. Ведь кто на казнях главная публика если не эти самые простые покупатели?

  Тётя Лема пробыла у Лумика с добрых полчаса и ушла-таки со связкой свеч и двумя горшочками меда, хоть, когда пришел Кай’Лер в руках у нее была только одна.

 – Пойти надергать у нее остатки свеч? – с порога спросил Кай’Лер.

 – Не надо, – вполголоса ответил Лумик что-то скребя пером. К длинному носу прижималось пенсне, в другой руке сверкали карманные часы. Оба предмета золотой цепочкой крепились к жилету. – Ты сегодня чем богат?

 – Потянул кое-что интересное у Большого Лофа. Спустимся?

 – Давай посмотрим, что там у тебя, – Лумик закрыл двери магазина и ушел в неприметную коморку. Кай’Лер последовал за ним.

 В маленькой комнате скучали несколько пустых горшков, но главным здесь был проход скрытый под удивительно чистым ковром. Кай’Лер спускался туда уже раз десятый, но стоило Лумику только приотворить дверь в заветный подвал, как он вновь чувствовал себя ребенком, ожидающим чудес.

 Хранилище Сороки было на порядок просторней его честного магазина и на пять порядков разнообразней. Бижутерия, посуда, одежда, мебель, оружие, книги и свитки, украшения и инструменты, а также горы самого невероятного и непонятного хлама – всё краденное и всё продается.

 Кай’Леру знатно приглянулась пара высоких сапог кремового цвета.

 – И что хотят такие красавцы?

 – Два большака.

 – Это уже или еще?

 – А у тебя босяка будет хоть на половину этого?

 – Нет.

 – Ну так чего мы здесь языками чешем без выгоды?

 – Я же просто спросить Лумик, что ты как я не знаю?

 Кай’Лер обиженно поставил сапоги на место.

 – Котяра, ты, кажется, хотел что-то задвинуть.

 – Таки да, – Кай’Лер нашарил в кармане синюю статуэтку. – Вот такая вещь! С виду цацка для блаженных, но тот лох, у которого я ее потянул уж очень сильно над ней млел. Так ещё вот, – он развернул украденную записку. – я читать не грамотен, но думаю оно может быть инструкцией, ну там что куда и как. Колдовская приблуда – это понятно как чистое море.

 Лумик снял пенсне и начал разглядывать непонятный трофей. Затем принялся читать записку, что проходило крайне неловко, ибо после каждой пары-тройки слов Сорока скользил по Кай’Леру осуждающим взглядом.

 – Рыжий ты лопух, стянул детскую игрушку.

 – Чего? Какую такую детскую?

 – Самую обыкновенную. Тебе писанину прочитать? Пожалуйста: «Дорогая доченька, эту куклу зовут Лия и я надеюсь, что она станет тебе другом. Ты можешь сшить ей платье, которое сама только придумаешь. Ты можешь играться с ней и вспоминать своего папку.  Когда я вернусь то смогу купить тебе таких кукол сколько захочешь, и мы с мамой сможем отдать тебя в школу чтобы ты обучилась грамоте и наукам. Всего несколько рассветов и я вернусь». С обратной стороны обращение к матери с просьбой зачитать письмо малой. Всё.

 Кай’Лер хлопнул себя по бедрам.

 – Нехорошо получилось. Слушай, ты меня часом не дуришь, Лумик?

 – За такие нехорошие слова, одни нехорошие люди могут тебе сделать тебе очень больно, Котяра.

 – Та ну какие нехорошие слова, ты же знаешь, я тебя так уважаю что это не дай Бог. Просто обидно за такие повороты.

 – Смотри мне босяк, – Лумик еще немного повертел куклу в руках. – Тебе цацка вообще нужна? А то я за нее барыша не дам.

 Кай’Лер уже было почти махнул рукой на несчастную игрушку, но всё же передумал и забрал обратно. ~Купил себе немного сладкой жевательной травы, впустую поторговался с Сорокой и пошел обратно в «Старую бочку» к Большому Лофу.

 По дороге к нему пристала шайка беспризорников. Их было трое: самый старший, лет десяти уже, по кличке Бродяга, его друг – высоченный оболтус всеми известный как Мятый, и какой-то сопливый шкет Кай’Леру еще не знакомый.

 – Какие новости, шаромыжники?

 – Мы вот в банду молодого взяли. Тараканом звать.

 – Ишь ты как! В банду! Отсыпь-ка семечку Бродяга.

 Кай’Лер не раз про себя отмечал смышленость юного карманника. Даже сейчас Бродяга старался держать иерархию разделив жменю семечек только с Кай’Лером. А то, что он старался пародировать походку и манеры бывалого вора выглядело хоть и комично, но многообещающе.

 – Котяра, а когда ты нас отведешь к Сороке в схрон? У нас вот новый трофей есть. Мятый, доставай!

 Кривозубый парень пошарил по дырявым карманам и вынул ладное шило.

 – Такой железякой пузо только так протыкать можно! Сколько Сорока нам за него отсыплет?

 – По шее он вам за него отсыплет, не больше. Заходить на торги с Лумиком Сорокой на мелочах – дурная затея, так что шныряйте дальше. А шило ты себе оставь Бродяга, понадобиться.

 – Я тебе говорил морда тупая что на бондаря лучше бы шли! А он нет, на сапожника, на сапожника! – Бродяга слегка подпрыгнул чтобы дать отвесить подзатыльник Мятому. –  А ты Котяра, что Сороке задвинул?

 – Артефакт. Магический. Это вам не мышь начихала.

 – Арфекакт? А как оно холера работает?

 – Рано тебе еще такое в голове держать. Бродяга, ты вот лучше скажи, у тебя бывает, что за отцом скучаешь?

 – Неа, я ж его не знаю.

 – Точно. Ты же беспризорник.

 – Неа, я безотцовщина, мамку то я знаю. И ты тоже.

 – Я? – Кай’Лера новость немало удивила.

 – Ну да, Агна из Жасмина.

 Учитывая, что Жасмин – это народное название захудалого борделя, то вполне возможно, что действительно знал, но имена там никто не запоминает так что Кай’Лер лишь пожал плечами.

 – Хорошо, а вот если бы мамка уплыла за море, тогда скучал бы?

 – Не знаю. Она меня раньше часто била так что вряд ли, хотя может и да. А что?

 – Та ничего. Бесполезный ты Бродяга.

 Кай’Лер со своей полу-рослой свитой как раз добрался до «Старой бочки».

 – О! Ты в «Сраную бочку»? Купи нам пива, Котяра, хоть одну кружку на троих. Я просто не могу, меня Большой Лоф всегда гонит.

 – И правильно делает. Но ладно. Хотите пива? Сбегайте к мэру за калитку и нарвите нормальный веник из этих его заморских цветов. Потом поищите мне эльфа виршеплета, что обычно спивается и на площади орет свою писанину, скажите пусть найдет меня у Большого Лофа. Тогда куплю вам пива.

 Банда Бродяги без лишних слов замелькала пятами и скрылась в ближайшем переулке.

 В «Старой бочке» всё оставалось по-прежнему: вокруг смердело неравномерным сочетанием сырости, пива и пота; в ушах шумели идиотский хохот и беспорядочная брань; у стойки гнетущим взглядом бдел Большой Лоф явно походивший на старого сторожевого пса.

 – Котяра, – владелец таверны вопреки естественным ожиданиям был совершенно не болтлив.

 – Привет здоровяк. Я смотрю ты всё такой же лучезарный, как и раньше.

 – Да. Гони карты и деньги.

 Кай’Лер разделил свою колоду от колоды Лофа, а также отсчитал долю за сотрудничество, при чем крайне несправедливую долю, учитывая, что от Лофа требуется только молчать.

 – Слушай Лоф, а те морячки со вчера, куда путь то держали?

 – На Юг.

 – Может еще чего знаешь? Мне нужно найти такого сутулого, сидел напротив нас вчера.

 – Не получится. Их вчера всех повязали. К этому часу уже, наверное, и повесили.

 – За пьяную драку? Что за порядки такие пошли?

 – За перевозку шторм-штиля. Шли с востока, а у меня пережидали чтобы в ночь попасть в Занзарин на ждущий торговый барк. Дракой только внимание ненужное привлекли. Всех четверых повесят.

 – Как опасно нынче перевозить наркотики. Ты, кстати, про сутулого ничего сказать не можешь?

 – Нет. Знаю, что все они Занзаринцы были.

 – Ох, а мне туда нельзя, я там неплохо так задолжал кое-кому, – Кай’Лер разочаровано развел руками. – Ну что поделаешь, останется девчушка без игрушки.

 – Кто?

 – Не бери в голову.  Лучше скажи, кто у тебя сегодня в гостях? – Кай’Лер облокотился на стойку и азартно переглянулся по залу.

 – Бродячий театр. Эти могут и обыграть. Не лезь.

 За главным столом сидела группа настолько неприметных личностей, насколько это вообще возможно. Совершенно ничего не выдавало взбалмошности и претенциозности коими славиться их цех.

 – Господа, а откуда дорога завела вас к нам в Глодвин?

 – С земель камня, стали и короны Альдата! С столицы королевства нашего – Томерайна! – чуть-ли не пропел рослый мужчина, разом развеяв все сомнения относительно своей профессии.

– И такие гости вынуждены сидеть в такой скуке? Не могу на подобное смотреть! Лоф, а не припрятано ли где у тебя колоды карт? Да и выпить чего дай.

Большой Лоф с укоризненным взглядом отдал карты Кай’Леру и напутственно прошептал:

– Зря.

Ваэль III

Еще два схода прошло, но каждый день болезненно походил на предыдущий: сборка снаряжения, уборка приюта, и так по кругу. Ваэль единожды обратился к наставнику Тарсару с просьбой наконец допустить его к серьезным поручениям, но получил достаточно резкий отказ чтобы больше не проявлять инициативы.

 Портрет старого друга нарисован уже более чем на половину и, тем не менее Ваэля пробирала невероятная скука. Всё же он проявлял терпение, вспоминая затертое напутствие: «для шиори – закалённое терпение, более опасное оружие чем острый клинок».

 Ваэль только вернулся с кухни приюта на первом этаже и упорно пытался смыть с рук запах рыбы. Одно из самых нелюбимых занятий Иедэ – чистка рыбы, всегда доставалась именно Ваэлю.

 В основном зале, как всегда, пустота. Компанию Ваэлю составляли только два шиори: Хидо ковыряющийся в ногтях своим кинжалом, точно таким же как подарил Дриор и конечно же Иедэ занятый весами и порошками.

 – И чего у нас сегодня жрать дают? – зевая спросил Хидо.

 – Рыбная похлебка, –ответил Ваэль, растирая руки мылом.

 – Ух ты! Как и каждый день. Картошки сегодня накидают хоть?

 – Не знаю. Там только прогнившая осталась, но зато морковь хорошая, хрустящая. Так что бери, где больше морковки и меньше картошки.

 На ступеньках только послышались чрезмерно бодрые шаги, как в тоже мгновение влетел наставник Тарсар и проследовал к себе за ширму, даже ни на кого не взглянув.

 – Тарсар последнее время просто ураган. До того, как получил должность он был спокойней Дриора, а сейчас будто вот-вот котелок протечет, – пробормотал Хидо.

 Через две минуты мирную тишину приюта вновь прервал наставник, на этот раз безумным криком.

 – Хидо! Ко мне! Быстро!

 – Ну что еще такое? – шиори без малейшей охоты отправился к наставнику.

 Ваэль с приличного расстояния принюхался к рукам и констатировал что запах рыбы почти не чувствуется. Главное сейчас руки слишком близко к лицу не подносить и всё будет хорошо.

 – Иедэ, ты чем занимаешься? – искренне поинтересовался Ваэль. Как он заметил, Иедэ всегда охотно говорит о своей работе если ощущает честный интерес собеседника.

 – Ядовитую шашку делаю. Сложно. Интересно.

 – И как ядовитая шашка работать должна? – вопрос звучал недоверчиво, но искренне.

 – Не знаю. Точно гореть должна. Ячейка – скорлупа ореха. Или яйца. Туда горящей смеси. В смесь сушеный краснолист. Может перцовник.

 – Перцовник чтобы глаза слезились?

 – Да. И кашель.

 – Хм, интересно. Как быстро наступает смерть?

 – От дозы краснолиста зависит. По моей формуле – одна минута в комнате с дымом и потеря сознания. Еще три и смерть. Хочу усилить, – Иедэ нервно застучал пальцами по столу.

 – Тогда точно перцовник добавляй. Кто будет так просто минуту торчать в отравленной дымом комнате?

 – Могу добавить краснолиста. Убавить горючки. Но тогда для шиори опасней.

 – Ты хочешь, чтобы шиори находился в этом дыму? – ошарашенно спросил Ваэль.

 – Да. У меня есть план. Как сделать.

 – Поделишься?

 Иедэ слегка улыбнулся и кажется даже хихикнул.

 – Нет. Пока нет. Потом.

 – Ясно, ясно. Мастер не раскрывает своих секретов, – Ваэль дружелюбно улыбнулся. – Для меня есть работа?

 – Нет. Пока нет.

 – Тогда я у себя.

 Судя по всему, Иедэ был занят надолго, поэтому у Ваэля есть достаточно времени чтобы закончить портрет. Осталось довести до приличного вида улыбающееся губы и подбородок, немного подретушировать всё остальное и готово.  Как только Ваэль достал карандаши, в общий зал вернулся недовольный Хидо.

 – Я теперь видите-ли работаю охранником, свет его поглоти! – злобно причитая ругательствами, ничего не объяснив он быстро собрался и покинул приют.

 Еще через несколько минут вышел наставник Тарсар, всё такой же взбудораженный, но на этот раз озадаченность на его лице невпопад сменялась то радостью, то раздражённостью. Быстро окинув взглядом пустующий приют, он разочаровано сказал:

 – Отправил Хидо по важному делу и теперь некому поручить задание. – его тяжелый взгляд упал на Иедэ.

 – Не знаю. Наставник Тарсар. – Иедэ виновато опустил голову, будто в уходе Хидо была его вина.

 – Еще кто-то есть?  Где они все вечно шляются? Надоело уже, я скоро начну за это наказывать. – раздраженно говорил наставник, словно выплевывая каждое слово. – И вот что мне сейчас делать? А?

 Тарсар вышел на середину зала и смотрел то на Ваэля, то на Иедэ и будто устав от этого, запрокинул голову и тяжело вздохнул. Немного успокоив голос как для усмирения плачущего ребенка, он снова обратился к Иедэ:

 – Слушай, мне кажется, настало время тебе вернутся в наше ремесло.

 Иедэ наконец оторвался от весов и перепугано, словно на дикого зверя, посмотрел на Тарсара.

 – Вы мне наставник? – прошептал он.

 – Ну да, – не веря сам себе ответил Тарсар – Ты ведь уже давно готов, просто боишься попробовать, хотя это твой долг.

 – Не могу. Я…не могу. Наставник Тарсар. Пожалуйста. – голос и руки Иедэ дрожали.

 – Хватит с меня этого, Иедэ! Сколько мы еще должны с тобой миндальничать? Ты – шиори! Понял? Не поломойка и не кашевар, не дубильщик и не алхимик, а тот, кого простые смертные от страху прозвали кошмаром! Понял? Так что возьми себя в руки и докажи, что имеешь право так зваться! – Тарсар, выпучив глаза, перешел на крик.

Иедэ выронил из рук мисочку с травой, но не обратил на это внимания, лишь осунулся и оперся дрожащими руками об стол, пытаясь удержать равновесие.

 – Я…но, я…вы… – его губы дрожали будто он насквозь промерз.

 – Хватит! – крикнул Ваэль привлекая общее внимание. – Вы же видите, что он никуда не пойдет и ничего не сможет сделать! Почему нельзя просто отдать это поручение мне?

 – Ты смеешь повышать голос на наставника? – сквозь зубы процедил Тарсар.

 – Я достаточно обучен чтобы выполнять задания на ровне со всеми, и вы это знаете. – Ваэль решил проигнорировать вопрос, на который правильного ответа всё равно не было.

 В зале приюта повисла тишина, лишь слегка разбавленная тихими всхлипами Иедэ.

 Тарсар, не отрывая глаз от Ваэля оскалился лисьей улыбкой.

 – Мне бы стоило проучить тебя за такой тон, но как мне, кажется, ты и сам себя способен наказать собственной самонадеянностью.

 Ваэль понимал, что ему здесь говорить уже нечего, нужно всего-навсего терпеливо ожидать решения наставника.

 – Но так и быть. Я отдам контракт тебе. Готов опозорится, Влейд?

 – Я готов, наставник, – твердо ответил Ваэль, нагнав тень покорности на свои слова.

 – Пошли за мной, уточню детали, – бросив последний презрительный взгляд на Иедэ, Тарсар широким шагом ушел к себе.

 Ваэль хотел сначала спросить у Иедэ в порядке ли тот, но посмотрев на парня понял, что вопрос крайне глупый, лучше дать ему время успокоится и идти к наставнику.

 – Сколько лет уже прошло, а он до сих пор в штаны ссытся при одном упоминании… – причитал Тарсар развалившись в кресле. С его лица не спадала самодовольная ухмылка.

 Ваэль стоял молча, ожидая, когда к нему обратятся. Сейчас ведь главное не спугнуть.

 – Чего они ему сделали? Мозги повредили? От чего можно так долго отходить? – наглое лицо наставника, при взгляде на Ваэля, скривилось еще больше. – А ты уже возомнил о себе невесть знает что? Так вот зря. Понял?

 – Да, наставник Тарсар.

 – Отлично. Я не потерплю у себя нарушения субординации, но обстоятельства вынуждают меня отдавать заказы таким заносчивым зазнайкам. Так что пока этот неприятный момент забывается, а ты внимательно слушаешь что от тебя требуется. Понял?

 – Да, наставник Тарсар, – не меняя интонации отвечал Ваэль.

 – Ты отправишься в поместье Фальдеев что под Глодвином. Туда, уже сегодня, прибывает молодой Томеранский офицер кавалерист по имени Хиффен. Его портрет: высокий и худой, тридцать четыре года, короткостриженый брюнет. Он приезжает всего на два дня, на свадьбу младшей сестры, затем отправляется обратно на службу в Молфат. В заказе четко оговорено что убить его нужно за эти два дня, ни днём позже. Так что отправляться тебе нужно как можно быстрей. Всё понял?

 – Да, наставник Тарсар.

 – Деньги на лошадь у тебя есть я полагаю?

 – Нет, наставник Тарсар.

 – Как же так получается, что подопечный одного из самых богатых Вемхетенских лидеров, не имеет за что даже клячу прикупить? Или ты уже всё спустил на кабаки и шлюх? – Тарсар превзошел самого себя и скривился еще более презрительно чем раньше.

 – Я здесь чтобы доказать свою самостоятельность и…

 – Ай ладно тебе, прекращай, не поверю я в эту чушь, – наставник помахал рукой, словно отгонял мух. – Ну раз ты у нас такой несостоятельный, тогда беги на северо-восточные ворота, оттуда ровно в полночь отправляется караван в Глодвин. Как понимаешь это караван дархши, так что можешь говорить, что ты шиори, довезут за символическую плату и к утру уже будешь у Фальдеев. Вопросы?

 – Нет, наставник Тарсар.

 – Отлично. И еще одно Ваэль…никому ни слова что ты получил задание от меня. Большинство здесь вдвое дольше твоего сидят чтобы получать такие заказы, а ты идешь на него только потому, что никого другого нет, а нам очень щедро заплатили. Понял?  – голос наставника звучал непривычно спокойно, будто он вот-вот уснет.

 – Да, наставник Тарсар.

 – Ну тогда побежал собираться, нечего здесь мне глаза мозолить.

 Срочность и нежданность поручения сбила Ваэля с толку, ведь бежать нужно уже сейчас, а не готово ровным счетом ничего. Первое что решилось наверняка – никакого каравана, они идут неторопливо, а там всего около восьми часов бега, с возможными передышками – пустяк.

 Дальше дело за снаряжением, и вот здесь возникали проблемы. За выполняемую им работу по приюту не платили ничего и всё что было у Ваэля – горстка монет, полученных за несколько личных поручений от собратьев, коих хватит либо только на яд, либо на пару метательных ножей.

 Единственное что пока играло на пользу Ваэлю, Иедэ уже, кажется, отошел и готов приступить к своим обязанностям.

 – Ты как? Все в порядке?

 – Да. Все в порядке. Сейчас будет, – Иедэ убирал рассыпанные по полу травы.

 – Отлично. Слушай, мне нужно снаряжение, ты сейчас готов этим заняться? – крайне аккуратно поинтересовался Ваэль.

 – Да. Готов. Что нужно?

 – Эмм…нужно много чего, но вот проблема что на всё у меня не хватит.  Сколько будет стоить флакон серого дождя и два метательных ножа…или даже пол флакона…так можно?

 – Нужно считать. Держи, – он вручил Ваэлю листок и показал на перо. – запиши что тебе нужно. Я напишу сколько стоит.

 Ваэль записал всё что планировал и добавил в список еще и сверток дорожной еды, вдруг он там надолго, а искать ягоды по лесу нет никакого желания.

 – Хорошо. Понял, – Иедэ пробежался глазами. – Принеси мне пустой флакон. Маленький. С чердака.

– Да я знаю где они.

 Ваэль полез на чердак, ломая голову над тем, как же выгодней всего снарядится. Всё в приюте стоит по цене себестоимости материалов, на собратьях никто не зарабатывает, но даже на это у него не хватало, слишком долго он сидел без реальных дел. Решил, что метательные ножи ему не нужны, ведь оружие, хоть и не самое лучшее, у него есть.

 Брать в долг так же не возбранялось, но Ваэль не собирался давать самому себе никаких поблажек.

 Захватив коробку с флаконами, он вернулся к Иедэ.

 – Держи. Где список с ценами? Я кажется решил, как правильно снарядится.

 – У тебя в сундуке.

 Иедэ как всегда со своими странностями, даже спрашивать зачем он положил список туда не хотелось.

 Открыв сундук, Ваэль и вправду обнаружил лист с своим списком, который был перечеркнут, а на обратной стороне досыхала надпись «спасибо». Так же на его плаще лежали флакон с сероватой жидкостью, пять метательных ножей, крюк-кошка, сверток (видимо с дорожной едой) и отмычки, о которых он вообще забыл подумать.

 Иедэ наблюдавший за Ваэлем из-за плеча, одобрительно кивнул и сразу же вернулся к своим заботам.

 Коль всё обернулось так просто, можно приступать к делу.

 Намотав поверх холщовых штанов обмотки от щиколотки до колена и надев свой полукафтан, Ваэль прицепил кинжал горизонтально сзади на ремне, так чтобы тот не выглядывал из-за плаща, а также поместил метательные ножи в скрытые кармашки в рукавах и в районе застежек возле груди. Накинув на плечи походный мешок и перекинув через плечо свою сумку для рисования, он стал походить на любого бродячего дархши которого можно увидеть в округе или на тракте. Вопреки трактирным басням, шиори не носят никаких мрачных одеяний или специальную форму. Завидев на улице, никто не сможет распознать в нем убийцу из древнего культа. Просто очередной странник с серых гор Вемхетена…