Текст книги "Баллада ворона (ЛП)"

Автор книги: Эмма Хамм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

Дарси рассмеялся.

– У тебя еще остались силы. Жаль. Я думал, ты научишься снова быть Неблагим, не узнав, то, что не должно быть твоим.

– Где она?

Нож появился в руках Дарси. Он крутил его, металл сверкал в свете факела.

– Да, Неблагой принц, где твоя жена? Я отчаянно хочу знать, где она, ведь ты продал ее мне.

– Я никого не продавал, – прорычал Бран, шагая к трону.

– Забавно, но я помню иначе. Ты обещал свою вечную любовь другой женщине. Похоже, ты совсем не хочешь Айслинг.

Слова увяли на языке Брана. Не от страха или вины, а от гнева, такого сильного, что он стал как оружие для слуа. Они пожирали его эмоции и отражали их тысячекратно. Он стал воплощением гнева.

– Ты не можешь биться с ним, Бран, – крикнула Эльва. Он услышал, как она вытащила меч из ножен. – Нам нужно знать, куда он ее забрал.

– Забрал ли я ее? – ответил Дарси, улыбка на его лице разозлила Брана еще сильнее. – Или она как-то ускользнула из моих рук?

Бран щелкнул зубами.

– Мне не нужны его слова. Я найду ее без его помощи.

– Вряд ли.

– Бран, – снова сказала Эльва, – нам нужно узнать, что он знает.

– Он ничего не знает, – рявкнул Бран. – Он умеет только скрывать правду. Его нужно наказать, а не слушать.

– И мы накажем его. Но сначала он скажет, где она.

Он не мог думать ясно, взмахнул рукой. Слуа потянулись по полу, обвили ее. Темный туман поднялся к ее рту.

– Помолчи, – сказал Бран. – Твоим словам нет места тут.

Дарси опустил ладони на трон и медленно встал. Он хлопнул, звук разнесся по тихому залу.

– Вот ты и обрел власть, Король-ворон. Я всегда знал, что ты примешь тьму и сломаешься. Неблагой наслаждается такой силой. Я наслаждался.

– Я не такой, как ты, – прорычал он.

– О, ты такой. Смотри сам. Берешь, что хочешь, так просто, потому что нужно лишь щелкнуть пальцами, и я пропаду. Слуа – твоя армия, и ты можешь использовать их, как хочешь, – Дарси спрыгнул на пол, раскинул руки. – Используй их, чтобы уничтожить меня. Или можешь ими отыскать ее.

Слова проникли во тьму его разума. Ее. Айслинг. Женщину, ради которой все это было.

Она не хотела бы, чтобы он был монстром.

Он покачал головой, отгоняя злые мысли, вытянул руку и послал слуа обвить Дарси. Он закричал, они ползли по его бокам, резали его плоть по пути.

Бран сжал кулак, и слуа замерли. Они удерживали Дарси, и только его лицо не скрывал трепещущий туман.

Бран прошел вперед, добрался до Дарси и поднял палец:

– Во-первых, никогда не сомневайся в моих чувствах к той ведьме. Она моя и только моя, – он поднял другой палец. – Во-вторых, если думаешь, что я не могу наказать тебя за это и найти ее при этом, ты – дурак, – Бран поднял последний палец и усмехнулся. – В-третьих, не стоило бросать мне вызов, когда она не может остановить меня.

Он опустил ладонь, и часть слуа отделилась от остальных. Их туман улетел сквозь потолок. А остальные сомкнулись на Дарси и кормились его криками.

* * *

Айслинг прошла в портал и рухнула на колени. Как долго она была тут? Казалось, днями, хотя она подозревала, что прошли всего часы.

Она впилась пальцами в серую безжизненную землю, которая тянулась, казалось, вечность. Она не узнавала это место, но вряд ли оно было между мирами. Оно ощущалось настоящим.

Земля крошилась под ее пальцами, покрывалась трещинами от простых движений. Это место было мертвым.

Она выдохнула и медленно встала на корточки, искала взглядом того, кто помог ей. Кто спас ее.

Мертвое дерево стояло перед ней, слишком знакомое. Ветви все еще хранили крики ее предков. Дерево-виселица всегда появлялось, когда ее жизнь собиралась измениться.

Ее повесят? Она присоединится к сотням душ, которые остались в этой гробнице?

Тень двигалась у ствола, силуэт мужчины появился, но не подошел, чтобы она увидела его.

– Кто ты? – позвала она. – Покажись.

– Не стоит, – голос был хриплым, словно не звучал давно. Может, это был один из слуа, древний, державшийся вдали от остальных. Или еще одно существо, которое пряталось в Подхолмье, а теперь хотело ее помощи.

Она встала и скривилась, когда мышцы свело. Переход через портал был неприятным в этот раз, хотя магия ощущалась добрее остальной.

– Где мы?

– Все еще в Подхолмье.

Она посмотрела на серый пейзаж, мертвые редкие деревья вокруг них, заросли вдали.

– Я не видела такого места в Подхолмье.

– Это очень большое королевство.

Что-то в ее разуме встало на место от ее слов.

– Покажись мне.

Тень прошла к дереву.

– Нет. Боюсь, я не могу это сделать.

– Не можешь или не хочешь? – она шагнула ближе, щурясь, пытаясь различить его черты. – Выйди, фейри. Ты спас мне жизнь, и я хочу знать, кто мой спаситель.

– Айслинг, – вздохнул голос. – Ты уверена? – она не ответила, и мужчина вышел из тени, луч света озарил его лицо.

Его высокий лоб был гладким, чистым. Острый нос придавал ему вид аристократа, полные губы выпирали. Темные волосы ниспадали до его плеч, завивались у ушей, где седина припорошила пряди. Его квадратная челюсть и длинная шея были не для воина или фермера, а для творца.

Или ведьмака.

Она перестала дышать, горло сдавило. Прижав ладонь к груди, Айслинг прошла ближе и замерла.

– Лоркан? – спросила она. – Это ты?

Кот, ставший человеком, пожал плечами.

– Я не думал, что это сработало. Но теперь я передумал. Быть человеком куда хуже, чем быть котом.

– Т-ты… – она махнула руками на его тело. – Ты выглядишь старше.

– Я и есть старше.

– Я не помню, чтобы у тебя был такой большой нос.

Он нахмурился и коснулся рукой лица.

– Наверное. Говорят, тело растет со временем.

Айслинг всхлипнула и прижала ладони к лицу. Приглушенные слова вылетели между ее пальцев:

– Не знаю, что ты сделал, или какую сделку заключил, но я рада, что ты тут.

Напряжение в его плечах пропало, и на миг она увидела мужчину, которого помнила, а не кота.

Он поднял руки, хоть и надулся.

– Иди сюда, Айслинг. Дай хоть раз подержать тебя, ощутить себя мужчиной, ведь тебе не нужно поднимать меня.

Она рассмеялась сквозь слезы, что текли из ее глаз, и побежала к нему. Он поднял ее, и она прижалась лицом к его горлу, выпуская годы раздражения и печали. Она ощущала себя одиноко долгое время, но он всегда был с ней.

Уже не ее фамильяр, Лоркан присоединился к ней и стал человеком.

– Почему сейчас? – прошептала она. – Почему именно сейчас?

Он покачал головой.

– Ты нуждалась во мне. И тут куда больше работы, чем Неблагой, пытающийся забрать другой трон, лишившись своего.

– Дарси? – она посмотрела в глаза Лоркана. – Вряд ли он – серьезная угроза. Он никому не навредит. Я не позволю.

– Он не врал, когда рассказал про Кэрман, – ответил Лоркан. Он опустил ее, его ладони легли на ее плечи. – Ты в опасности, Айслинг. Эта женщина напрямую связана с тобой. И ты не просто ведьма. Ты – подменыш, у тебя больше магии, чем может быть у человека. Она идет за тобой.

Айслинг покачала головой.

– Невозможно. Она мертва или в плену.

– Но может дотянуться до тебя. Ведьмы способнее этого, – он указал на дерево, отойдя. – Я говорил с ними, и они переживают о том, что принесет эта перемена.

– Перемена?

– Кэрман проснулась, Айслинг. Она ощутила тебя, говорила с тобой и хочет вернуть свою корону как королевы ведьм, матери тьмы и всего зла в мире. И она использует тебя для этого.

Айслинг отпрянула, глядя на ветки дерева-виселицы.

– Я ей не позволю.

– Вряд ли у тебя есть выбор.

* * *

Она смотрела на огонек, что развел Лоркан. Силуэты были в глубинах огня. Фейри плясали под ритм барабана, который совпадал с ее сердцебиением. Айслинг не знала, было ли так, ее разум был переполнен.

– Почему я не могу вернуться в замок? – спросила она в пятый раз. – Бран мог бы помочь. Он – Король-ворон. Только он может повлиять. Подхолмье принадлежит ему.

– А ты – Воронья королева, но Кэрман может тебя использовать без проблем, – Лоркан посмотрел на нее, лежа на земле. – Хочешь рискнуть тем, что она получит и Брана?

Он был прав. Если ведьма могла захватить Айслинг, она не хотела знать, что она могла сделать с Браном.

– Мы можем хоть послать ему весть? Он, наверное, думает, что Дарси смог украсть меня, или что я мертва, – Айслинг потерла руки, пытаясь согреться. – Я не хочу, чтобы он переживал.

– Знаю, ты его любишь, бла-бла-бла, – Лоркан повернулся на бок и поймал ее взгляд над огнем. – Тебе нужно перестать так за него переживать. Он взрослый.

– Очень сильный Неблагой, который может управлять слуа как армией, – исправила она. – Он не очень хорошо управляет этой силой. Он использует меня, чтобы ослабить бремя прошлых Королей-воронов, которые хотят, чтобы он творил зло.

– Пускай. Это в его природе.

– Мы злые не из-за того, Неблагие мы или Благие. Это так не работает.

Лоркан закатил глаза.

– Я не это имел в виду, и ты это знаешь. Я не говорю, что его вид делает его склонным к злу. Я о том, что он склоняется к злу. Бран – плохой, но хочет делать хоть немного добра в жизни, чтобы отыскать равновесие. Ты не можешь заставлять его быть хорошим, потому что считаешь свою мораль верной. Пусть будет тем, кем должен быть.

– Он убьет их, – прошептала она. Ей нужно было отвлечься, и она взяла палку и тыкала костер. – Я про подменышей.

– Думаешь? Ты оставила его одного с Дикой Охотой, и что вышло? Сотни их.

– Потому что я попросила.

– Ты его недооцениваешь, – ответил Лоркан. – Он сделал бы это и без тебя. Он видит их как личностей, когда многие фейри видят их как имущество. Бран никогда не был таким, как его семья, потому им сложно его понять.

– Пожалуй, ты прав, – прошептала она.

Он многое для нее сделал, но она все еще сначала думала о нем как о «неблагом», а потом как о Бране. Старая привычка. Айслинг переживала, что, если ее не было рядом, он пойдет по стопам тех, кто был до него.

Король0ворон не был хорошим. Не был добрым, судя по слухам и легендам. Он владел слуа как мечом, делал их жизни ужасными из-за того, каким был.

Бран не был таким. Он смягчался при виде слуа. Рассказывал им истории, пока ее там не было, растил их уверенность, помогал им стоять на своих ногах. Она восторгалась им.

Но судила его за то, что он не мог изменить.

Она шлепнула ладонями по бедрам и встала.

– Вот. Я ему скажу.

– Нет.

– Я слушала тебя, но я не согласна. Я скажу ему, где мы, и попрошу дать нам разобраться с этим.

– Будто он это сделает! – огонь вспыхнул, красный свет отразился в глазах Лоркана. – Ты знаешь, что он тут же окажется тут, если узнает о нашем плане.

– У нас нет плана, – она подняла ладони, чары уже плясали на пальцах. – И Бран постоянно действует без плана.

Лоркан поднял руки.

– Так и быть, – она не успела прошептать свое заклинание, он выпалил. – Магия обжигает и кусает, пусть моя мощь ее язык забирает.

Обжигающая боль пронзила ее рот. Она с огромными глазами коснулась ладонью рта, откуда вытекла струйка крови. Отсутствие большого куска плоти заставило ее охнуть. Пузырьки появились на жидкости на ее зубах.

Айслинг сжала кулаки.

Он даже не смотрел на нее. Он глядел на ночное небо, поднял ладонь. Ее скользкий язык поблескивал в свете огня.

– Не получишь его, пока не согласишься со мной.

Она хотела кричать, что он не на ту напал. Что она уничтожит его мыслью, всей силой Вороньей королевы.

Даже больше тревожило его знание об этой магии. Он не делал так котом.

Или делал?

Рыча, она стерла кровь и слюну с подбородка, а потом с неохотой кивнула и махнула рукой.

– Точно? – спросил он.

Она снова кивнула.

Ее язык вернулся в ее рот.

Она вдохнула, робко коснулась языком нёба.

– Я порву тебя, если сделаешь так еще раз.

Лоркан фыркнул.

– Мы можем поговорить о Кэрман? Знаю, ты не хочешь думать об этом, но я провел неделю с деревом-виселицей, чтобы узнать информацию.

Едкий вкус возражения опалил горло. Она не хотела говорить о Кэрман. Она хотела перемахнуть через огонь и свернуть ему шею. Украсть ее язык? Когда он научился так делать?

Он был прав. Кэрман была проблемой серьезнее, чем его нежелание сообщать Брану, где они. Она скоро разберется в этом. Пока им нужно было понять, в чем была настоящая опасность.

– Она хочет меня использовать, – Айслинг вздрогнула. – Что это значит?

– Наверное, одержимость, хотя я не знаю, как она пройдет твою защиту.

Айслинг посмотрела на свои пальцы. Черные кончики, что она раньше считала оковами, напоминали теперь, что она была защищена больше, чем думала.

– Ах, это, – она подняла руки и пошевелила пальцами. – Объяснишь, откуда у тебя такие же?

Он пожал плечами.

– Некоторые ведьмы решили, что было бы мило поддержать тебя.

– Лоркан.

– И хорошо нести те же чары, ведь Кэрман может попытаться через меня добраться до тебя, – он закатил глаза и раздраженно вздохнул. – Мы даже не знаем, сработает ли это. Бадб дала тебе это, чтобы скрыть от фейри, может, сработает и на королеве ведьм.

– Вряд ли, – ответила она. Могло ли то, что скрывало ее лицо от фейри, сделать что-то против ведьмы? – Ты видел мое лицо без проблем. Не уверена, что эти чары так работают.

– Мы их немного улучшили, – Лоркан встал и прошел к ней, опустился на корточки рядом с ней и протянул ладони. – Посмотри.

Она сжала его пальцы и повернула к огню. Внутри кончики были с белым кружевом из чернил. Выглядело знакомо, как молитва, а не чары.

– Что это? – спросила она.

– Старые чары защиты, которые использовались первыми из нашего вида. Магия крови.

Она поежилась от отвращения.

– Я не хочу добавлять это себе.

– У тебя нет выбора. Я сделаю это, если это поможет уберечь тебя от той ведьмы.

– Нет, Лоркан. Я не связываюсь с магией крови.

– Многие боятся использовать силу, которую считают мощнее других. Магия крови спасет тебя, потому что это твоя жизнь. Дай мне руки.

Ему придется связать ее и быстро колдовать. Но Айслинг скрестила руки и покачала головой.

– Нет, Лоркан. Ты не знаешь, поможет ли это. Ты уже забрал мой язык сегодня. Еще такой поступок, и я покажу, какой сильной могу быть.

Лоркан поднял ладони и отпрянул на шаг.

– Если не хочешь дополнительную защиту, я не буду заставлять. Это глупое решение, Айслинг.

Она покачала головой и не ответила.

Не ему решать, что было умно, а что – нет. Магия крови пугала ее, так всегда было. Она не хотела колдовать чарами, что использовали ее жизнь. Какой дурак так делал? Если чары провалятся, они заберут не только ее магию или энергию мира вокруг нее, но и то, что сохраняло ее живой.

Она не будет использовать магию крови.

Она зло фыркнула, сломала ветку в руках. Щепки впились в ладони.

– И что нам делать, по мнению дерева-виселицы? Века духов, но лучшее, что они решили посоветовать, – это магия крови?

– Не совсем.

– Говори.

Лоркан отклонился. Огонь отражался красным светом в его глазах, но она видела куда больше. Она видела общий опыт своих предков. Женщин и мужчин, которых вешали веревкой за горло, и их души были переполнены болью и не переродились. Эти души следовали за ними.

Он коснулся ладонью ее колена.

– Нам нужно убить ее, Айслинг. Убрать ее из этого мира, как давно стоило сделать Туата де Дананн.

– Они оставили ее живой по какой-то причине.

– Возможно. Может, они просто не знали, как убить ведьму. Может, они хотели увидеть, что будет, если они оставят ее тут. Мы знаем, как эти фейри любят играть. Так или иначе, но теперь нам их спасать. Спасать всех от этой ведьмы.

– Ты хочешь убить мать всех ведьм? – она покачала головой. – Это невозможно.

– Некоторые тут помнят старые дни. Мы посетим их, и они расскажут, что сделать.

– Кто? Кто знает что-нибудь о Кэрман?

– Королева банши.

Айслинг покачала головой.

– Королеву банши не найти. Мы даже не знаем, существует ли она еще в Подхолмье.

– Потому что Король-ворон или королева до этого ни разу не искали ее, – Лоркан сжал ее колено. – Сделай это со мной, Айслинг. Доверься мне в этом.

Он еще не подводил ее. Айслинг кивнула и смотрела, как он уходит на свою сторону у костра. Он лег и закрыл глаза, оставив ее с темными мыслями, что поднялись как волна.

Айслинг поежилась, холодный ветер окутал ее руки. Она могла поклясться, что в нем выли сотни вороньих королев. Они словно говорили ей развернуться.

11

Путешествие для одного

Бран обмяк на троне, уперся локтем в край, подперев голову рукой. Слуа убирали за ним беспорядок тихо, не желая побеспокоить его, но и не желая оставлять кровь на каменном полу дольше, чем нужно было.

Он сорвался. И использовал свой народ как оружие. Когда он стал таким Неблагим? Он всегда считал себя королем, который видел слуа чем-то больше, чем меч.

Но он использовал их так же, как и его предшественники.

Шорох у локтя заставил его поднять голову. Один из слуа опустился на колени рядом с ним – он не знал, мужчина это был или женщина. Его большие глаза сияли в тусклом свете.

– Господин? – тихо спросило существо, голос был спокойным.

– Что такое?

– Спасибо, – оно благоговейно коснулось ладонью его сапог. – Мы хотели уничтожить того монстра много ночей. Все наши сны теперь переполнены его криками о пощаде, и это очень хорошо.

Он хотя бы освободил их от демона, что мучил их в кошмарах. Он кивнул слуа и тряхнул пальцами. Тот побежал к остальным, взял с пола тряпку и стал тереть с новой силой.

Тепло расцвело в его груди. Они были жалкими существами, но его. Он получил королевство с народом, боящимся всех теней. Теперь они отомстили и, возможно, смогут исцелиться. Слуа заслуживали не только страха, и никто больше им ничего не давал.

Эльва прошла в тронный зал, плащ обвивал ее плечи. В замке было холодно? Бран не помнил, когда в последний раз ощущал холод или тепло… Он нахмурился. Он должен был помнить это. Он всегда легко ощущал температуру.

Когда он потерял это?

Она заплела длинные волосы, несколько золотистых прядей выбилось. Каждая обрамляла ее милое лицо, усиливая ее красоту и делая ее неуместной.

Подхолмье было домом для забытых и уродливых. Дети, которых никто не хотел, о которых никто не помнил. Она должна быть при Благом дворе среди полей пшеницы. Какой Бран ее и помнил.

Эльва поймала его взгляд и прошла к нему.

– Твой замок разваливается.

Он приподнял бровь.

– Не помню, чтобы ты была такой прямолинейной.

– Многое изменилось с нашего детства, я уже говорила, – она нервно провела ладонью по животу, говоря об этом.

– Думаю, не так и много, – он отвел взгляд от ее слепящей красоты, выбрал смотреть на тени слуа в углах комнаты. Они ждали его слова, приказа, повода существовать. Это было слишком.

Эльва опустила взгляд на слуа на четвереньках, они были по локти в крови.

– Убивать его было необходимо?

– Да.

– Ты знаешь, что ей это не понравится. А теперь мы не знаем, как ее найти.

– Мне не нужен он, чтобы найти ее, – прорычал он. Тревога ожила. Его колено подпрыгивало, он стучал пальцами по подлокотнику. – Слуа отыщут ее.

– Ты хочешь так рисковать? Серьезно? – Эльва стиснула зубы, мышца на челюсти дергалась. – На поиски уйдут недели. Подхолмье бесконечно.

– Откуда тебе знать? Это теперь и твое королевство? – слова прозвучали резко.

Гнев расцвел в ее взгляде, она склонила голову.

– Ты вверил себя мне. Снова. Разве это не дает мне права в этом королевстве?

Он резко встал. Хотя его гордость была уязвлена, Бран знал, что она так себя вела, потому что он срывался. Было несправедливо наказывать ее за слова, что появились из боли. Он не знал, как остановиться. Не мог без прохладной воды магии Айслинг на его ранах.

Бран сошел с трона, подошел к ней так близко, что пальцы их ног соприкасались. Эльва не отступила.

– Ты не имеешь права на эту землю, как и права стоять тут, как и места в этом королевстве, – прорычал он. – Может, ты и сестра моей королевы, но это не значит, что я не могу тебя уничтожить. Я хочу, чтобы это было понятно.

Она облизнула губы.

– Бран, она – моя сестра. Я знаю, что ты думаешь, что я не люблю ее, или что у меня не такие глубокие чувства как у тебя. Я лишена многих лет, когда могла бы узнать, какая она, слушать ее истории, выяснить, какую еду она любит. Я так много хочу узнать, но смогу, только если она будет тут со мной.

Его челюсть болела от того, как он сжимал зубы. Слова были в воздухе перед ними, но он не мог их уловить. Он мог думать лишь о том, что она мешала ему делать все по-своему, так, как он умел.

– Бран, – повторила она. Эльва не коснулась его груди, не двигалась вовсе. Она замерла, знала, что была при хищнике, которого не смогла бы убить. – Я знаю, как ощущается, когда теряешь все. Она не мертва. Мы бы поняли это. Ощутили бы. Так что послушай меня. Есть способ найти ее. И для этого не нужно, чтобы слуа обыскивали все Подхолмье.

Он ее едва слышал. В голове всплывали мелочи, он забыл сказать ей, как ценил их. То, как ее темные волосы прилипали к ее губам, когда она бормотала заклинания. То, как изящно ее руки обводили руны в воздухе, потому что у нее явно был талант танцевать. И красивая поэзия ее тела под его ладонями поздно ночью.

Слова погрузились в его разум, и он посмотрел на Эльву.

– Другой способ? Он есть?

Она кивнула.

– Айслинг все еще считается подменышем. Дикая охота может ее найти.

– Я не буду созывать еще охоту и гнаться за ней как за зверем. Слуа могут ее убить. Они сами не свои во время охоты.

– Нет. Лидеры охоты могут найти ее без проблем, – Эльва глубоко вдохнула. – Ты можешь попросить их о помощи.

– Мидир и Этейн не в долгу передо мной. Они презирают мой двор за тьму, и они не будут меня развлекать. После охоты я им не нужен, – он фыркнул.

Они были с предрассудками, как все старые фейри. Они видели Подхолмье королевством ошибок. Доказательством, что фейри не были такими идеальными, как им нравилось думать, потому его нужно было скрывать.

Эльва покачала головой.

– Мидир и Этейн уже не лидеры Дикой Охоты. Эту честь передали фейри, которые остаток года будут планировать их первый священный фестиваль.

– Кто?

– Благой король и его королева-друид, а они могут понимать страдания подменышей чуть лучше прошлых лидеров.

Кровь застыла в его венах. Эмонн согласился вести охоту? Зная, что это было?

Бран не знал, ощущал гнев или печаль. Его давний друг еще не вредил ему, но этот поступок пронзил его. Эмонн знал, кем была Айслинг. Разве Бран не дал понять в их первую встречу? И он точно слышал от Сорчи, что ведьма была не простой. Она была подменышем с чувствами и воспоминаниями.

Он не мог позволить кому-то близкому вести охоту. Это ее уничтожит.

Эльва отпрянула, удивленно приоткрыв рот.

– Я забыла, что ты и король дружили.

– И все еще дружим.

– После всего, что случилось? – она приподняла брови. – Эмонн был изгнан за его изъяны в облике, и его брат захватил трон. Мне все равно, как выглядел Благой король. Но он веками даже не пытался вернуть трон.

– Ты обижаешься из-за этого? – спросил он. – Эмонн поступал так, как считал лучшим для своего народа. Благой двор любит промывать мозги, ты знаешь. Ему сказали, что он был лишь тенью в его доме. Думала, он побежит обратно, потому что его брат плохо обходился с одной фейри.

Она покачала головой.

– Я думала, он поспешит спасать свое королевство.

– То было уже не его королевство. Он не видел в них свой народ. Только изгои на острове Гибразил нуждались в нем, – Бран указал вокруг. – У нас похоже. Мы оба оказались на тронах, поеденных молью. Жаль, он отпустил нечто такое роскошное и забрал свое.

Старые воспоминания заполнили взгляд Эльвы тьмой. Он уже видел такой взгляд. Она хотела мести, разрушений и конец, который удовлетворит ее кровожадность. Вряд ли она его получит. Прошлый Благой король, брат Эмонна, был изгнан в мир людей навеки.

Вряд ли избалованный фейри хорошо там справлялся.

Чтобы отвлечь ее, Бран глубоко вдохнул.

– Что мне делать? Молить на коленях, чтобы Эмонн и Сорча воспользовались силой, которую еще не использовали, чтобы найти одного подменыша, но не отправлять за ней охоту?

Эльва покачала головой, прогоняя старые воспоминания, и хмуро посмотрела на него.

– Да. Это я и прошу сделать.

– Это слишком опасно.

– Когда тебя останавливала опасность?

Магия пульсировала в его животе, и он понял, что проклятие уже не сдерживали. Солнце садилось, и в темноте он растворится. Он печально посмотрел на Эльву и поднял руки.

– Мое время на исходе.

– Тогда я поговорю за тебя, – она сжала его ладони так, чтобы его ногти не навредили ее запястьям. – Они и мои друзья. Тебе не нужно все делать самому.

Он ощущал подступающее проклятье и смог лишь кивнуть. Они не могли ждать, и он знал, что она была права. Слуа не могли найти ее в растущем Подхолмье.

Злое и черное проклятие вырвалось из его живота, и его окутали перья ворона. Он каркнул, чтобы Эльва отправлялась. Он последует за ней к Благим на своих крыльях.

* * *

Бран нырнул в белый туман и расправил крылья, чтобы замедлить спуск. Благой замок был таким, как он помнил. Высокие шпили тянулись в воздух, мерцая золотом на солнце. Белый мрамор сливался с облаками, словно находился на небе.

Зеленые сады окружали замок. Лабиринты, где фейри бегали среди высоких стен, хохоча, пытаясь поймать друг друга. Большие цветы – самые большие в мире – наполняли воздух сладким запахом. Он когда-то хотел жить тут больше всего на свете. Но теперь он видел эту роскошь тусклой и мелочной.

Эльва прошла в главные врата, вошла в замок и ждала шанса поговорить с королем и королевой еще несколько мгновений их времени.

Он щелкнул клювом. Глупая. Она всегда забывала, что он не был терпеливым, и он не хотел упрощать все для Эмонна и Сорчи. Они пришли бы к нему, и он заставил бы их понять, что нужно было сделать.

Она будет говорить за него. Он не успел сказать ей, что доверил бы такое только Айслинг. Он просто должен был показать ей, что Королю-ворону не требовалась помощь, когда он просил другого короля.

Он полетел в поисках нужного окна.

Спальня короля была обычно в центре замка. Так было проще защищать ее в случае атаки, и король мог легко убежать по множеству проходов в замке.

Конечно, Эмонн не собирался быть напыщенным королем. Он бился много раз, наверное, и дальше тренировался, даже без Брана, и он хотел бы порадовать Сорчу.

А она хотела бы видеть все королевство у своих ног.

Бран осторожно замер перед окном, повернул голову и прищурился в поисках подсказок. Комната была роскошной. Картины со сценами леса покрывали каждый дюйм стен из белого мрамора. Позолота росписью украшала потолок, а нежная ткань ниспадала вокруг большой кровати с позолоченными столбиками и бежевыми простынями. Большое зеркало висело над изголовьем, позолоченные края были чистыми и почти сияли.

Но он выглядывал не эти детали. Бран заметил травы, висящие в углу, гребень с рыжими волосами и, конечно, мятые простыни.

Когда Сорча попала сюда из мира людей впервые, Бран был с ней. Она прибыла на корабле, которому было суждено попасть в мир фейри. Она не знала, что он был фейри, могла принять за питомца капитана. Но она быстро поняла, что он следил за ее путем, знал, что она завоюет сердце Эмонна.

Давным-давно он был романтиком. Бран опустился на позолоченный подоконник и прижал крылья к бокам. Когда он потерял ту романтичность? Может, Айслинг порой была бы рада такому.

Он скользнул клювом по окну. Он осторожно ощупал им засов и открыл его. Слишком просто. Ему нужно было отругать Эмонна за то, что в комнату было легко пробраться. Это смог бы любой, кто забрался бы на самую высокую башню.

Они думали, что были в сказке?

Он закатил глаза и толкнул окна, спрыгнул на стол. Они скоро отправятся спать. Ночь только началась, но они не останутся с их народом надолго. Эльва пришла поздно, они попросят ее подождать до завтра. Она разозлится, устроит истерику, и Эмонн с Сорчей так ее запомнят.

Он щелкнул клювом, отмечая, что увлекся. Он помнил Эльву глупой. Она изменилась, стала воительницей, так что он не должен был осуждать ее сразу.

Тихий выдох со стороны камина заставил его замереть. Он широко раскрыл крылья и зашипел на вошедшую служанку.

В ее руках была охапка одежды, и она цокнула языком при виде него.

– Кыш, – сказала она. – Улетай, паразит! Сколько раз я напоминала им закрывать проклятое окно? Впускают всяких зверей.

Он ненавидел, когда фейри не узнавали свой вид. Что за существо это было?

Он окинул служанку взглядом и оскалился бы, если бы мог. Пикси была знакомой, и он думал, что она запомнила его. Ее лицо в форме листика было красным на выступах на ее лбу и переходило до цвета плоти у подбородка. Лиловые крылья как у стрекозы широко раскрылись за ней.

Если он правильно помнил, ее звали Уна. Она служила Эмонну с его детства, по своей воле ушла с ним в изгнание на остров далеко от своего дома. Он считал, что умно держать резкую на слово женщину на работе.

Она ненавидела Брана на острове, и это мнение вряд ли скоро изменится.

Пикси опустила одежду на край кровати и замахала руками.

– Улетай отсюда. Кыш!

Он щелкнул клювом, опустил лапу на стопку бумаги на столе, и она опасно покачнулась.

– Не смей.

Будто он не использует шанс устроить бардак у Эмонна. Шипя, он толкнул бумаги к краю стола.

– Предупреждаю, птица. Я выдеру тебе перья и подам тебя завтра на блюде.

Нет. Она не любила готовить животных, как все низшие фейри. Уна и ее род ели мед и сливки, порой хлеб, если везло.

Он рассмеялся и столкнул бумаги на пол. Стопка разлетелась в стороны, тихо стуча по полу, и это ему нравилось.

– О, – простонала Уна. – Тебе конец.

Он зло каркнул, хлопнул крыльями, схватил клювом ручку и бросил в нее. Когда эта глупая фейри поймет, что он не просто старый ворон? Недовольно шипя, он продолжил хватать предметы со стола и бросать ей в голову.

Слова из ее рта заставили бы его покраснеть, будь он не вороном. Его шипение быстро стало хохотом, он продолжал дразнить ее. Когда пикси научилась таким словам?

Точно не от Благих. Ее повесили бы за пальцы ног, услышав от нее такой язык. Он подозревал, что это было от его старого друга. Эмонн всегда изобретательно ругался, и Уна это переняла.

Она гонялась за ним по комнате, пока он медленно все разрушал. Он прыгнул на кровать, голова покачнулась. Он схватил чашку со столика у кровати.

Уна указала на него.

– Не смей.

Она стояла с другой стороны кровати и могла лишь кричать, пока он держал чашку у края.

– Нет!

Она удивила его, когда прыгнула через кровать и рухнула в центр. Он не сдержался, буркнул заклинание, что запутало ее простынями. Она застряла там, ужасно ругалась, а он отпустил чашку, и она разбилась на мраморном полу.

Он так скучал по поведению Неблагого.

Смех зазвенел в комнате с порога, перебив их веселое сражение.

Эмонн прислонялся к двери, скрестив руки на груди. Он был в форме Благого короля. Золотая мантия стекала, словно жидкая, по бежевой тунике и штанам из мягкой кожи, заправленным в черные сапоги до колен, сияющие в свете свечей.

Его лицо было без кристаллов, хотя белый шрам пересекал его глаз и горло. Он оставил свою странную стрижку, и Бран был уверен, что у Благих от нее был зуд кожи. Голова была обрита по бокам, длинные волосы сверху были заплетены, хвост раскачивался у бедер.