Текст книги "Баллада ворона (ЛП)"

Автор книги: Эмма Хамм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

Бран помог ей встать и на миг задержал ее на месте.

– Какая цена?

– Мы поговорим о цене после того, как найдем ее, – Тлахтга похлопала ладонью по его руке. – Не переживай, Неблагой. Я многое могу у тебя попросить, но это не навредит тебе или твоему народу. Ты был вежливым и удивил меня, ведя себя не как твой вид. Мне куда интереснее услышать твою историю, чем что-то от тебя получить.

Он надеялся, что так и останется. Брану казалось, что Айслинг подумала бы, что она врет. Друиды могли это делать, и он не знал, как понять, что их слова означают неправду.

Он нежно провел ее к огню, хотя смотрел на пламя с опаской. От каждого движения ткань ее платья была слишком близко к огню. Он не хотел, чтобы загорелась единственная, кто мог найти Айслинг.

– Тлахтга, – он кашлянул, – наверное, нужно отойти на шаг.

Темноволосый мужчина за столом, Камма, шлепнул ладонью по потертой поверхности.

– Мама, ты ему не сказала?

– Я решила, что он знал.

Диорб покачал головой.

– Не все знают всю историю, а ты такая же плотная, как в день смерти. Глупая, он и не знает, что трогает.

Что он трогал? Бран опустил взгляд на нее, сосредоточил магию на чувствах. Он ощущал шершавую шерсть ее платья под пальцами. Слышал хрип ее дыхания. Тепло проникало от нее в его ладонь, и все это казалось живым.

Он прищурился.

– Ты не тут, да?

Тлахтга посмотрела на него, хмурясь.

– Я тут. Иначе я бы с тобой не говорила, Король-ворон.

– Ты не жива, – он не спрашивал. Он уже знал, что она скажет.

– Я уже какое-то время такая. Я умерла в день, когда родились мои сыновья, но я же не могла их бросить? Они были большими детьми. В отличие от легенд, я не умерла от разбитого сердца, – она указала большим пальцем за плечо на Камму. – Я умерла, потому что этот рассек меня как бревно. Мне никто не мог тут помочь, и я не могла зашить себя. Дотянуться между ног с иглой, пытаясь успокоить троих детей, было невозможно.

Бран не хотел это представлять. Кривясь, он медленно отпустил ее руку, убедившись, что она может стоять сама.

– Не призрак? Я еще не встречал духа, которого мог касаться.

– Не совсем. Знания друидов сильно отличаются от твоих, – она указала вокруг них руками. – Все, что ты тут видишь, – часть меня, как и сама земля.

– Ах.

Теперь он понял, хотя ему не нравилось. Он поймал край ее платья, осторожно отодвинул рукав и увидел землю в нем.

Она была мертва. Земля подражала форме человека, наполнила труп и дала ему жить, словно он не попал к червям. Он еще не видел такой магии, ведь обычно ее исполняли только некроманты, но это заклинание впечатляло.

Он склонил голову.

– Голем?

– Не так просто. Под моим языком нет слов божества, – она указала на огонь. – Я – гора, а гора – это я. Матушка-земля дала мне еще шанс пожить, продолжить работу. И она позволила моим сыновьям жить, а не умереть на горе без меня.

Камма фыркнул.

– И она никогда не давала нам забыть это.

– Тихо.

Еще свет вспыхнул в голове Брана. Он склонил голову, уважение к старушке наполняло его до краев.

– Самайн. Он празднуется на этой горе в мире людей, хотя там это не больше холма. Их жертвы каждый год и сам фестиваль питают тебя, да?

Она смотрела в его глаза, и магия расцвела в ее взгляде.

– Ты так много видишь, Король-ворон.

Он поднял руки.

– Я не хочу мешать тебе. Я вижу божество. Ты сделала себя куда большим, чем друид, госпожа, и это я уважаю.

– Только Неблагим может понравиться женщина, ставшая божеством, – Тлахтга цокнула языком. – Никто другой не обрадовался бы.

– И многие потеряли бы хорошую женщину из-за этого. Если я правильно помню из своего времени в мире людей, ты помогла деревне процветать среди остальных вокруг нее, – Бран коснулся своего лба. – Ты сделала добра больше, чем зла, друидесса. Я это вижу.

Тлахтга смотрела на огонь, и он знал, что пробил ее защиту. Она боялась, что кто-то заберет ее магию. Что кто-то попытается остановить ее, потому что Туата де Дананн предпочитали оставаться единственными божествами, о которых знали люди.

Но он видел, что не было ничего плохого в друидессе, ставшей таким божеством. Она была привязана к земле, не могла унести магию куда-то еще, не став горкой земли, что ее наполняла.

Пусть живет спокойно. Она никому не вредила.

Он тоже стал смотреть на огонь, а потом сказал:

– Если найдешь мою королеву, Тлахтга, я предложу тебе всю защиту Подхолмья, какая нужна. Бывают поступки хуже, чем помочь защитить маленькую богиню, что приглядывает за деревней, которой помогла когда-то давно.

Ее удивление было осязаемым.

– Благодарю, Король-ворон.

– Рад помочь.

Тлахтга махнула ладонью над огнем. Он не видел ее магию, в отличие от других фейри. Не было ярких огней, вспышки силы. Даже огонь остался прежним, только теперь в нем появились картинки.

Подхолмье. Он видел его сверху, словно летел над замком на обсидиановых крыльях. Король-ворон, часть него, древняя магия, что желала смерти и разрушений, подняла голову в его душе. Это было не просто королевство Брана, это было королевство сотни Королей-воронов, которые хотели просто ощущать власть.

Он расправил плечи и подавил магию в себе. Она не поднимет свою уродливую голову, пока Тлахтга пыталась ему помочь. Сейчас древняя сила будет слушаться его.

Картинки двигались все быстрее, пока Подхолмье не стало размытым пятном, на котором он не мог сосредоточиться.

– Что ты делаешь? – спросил он.

– Пытаюсь ее найти. Мертвым это сделать довольно просто. Я могу ухватиться за кусочек твоей души, что она носит с собой.

– Моей души? – он потер рукой по груди, по шраму-звездочке от ее проклятия. – Можно и так сказать.

– Я не о твоем проклятии, – она рассмеялась. – Это не связано с ее властью над тобой. Я говорю о вашей любви и верности. Ты думаешь о ней, а она – о тебе. Это странно, но вы никогда не покидаете мысли друг друга, что бы ни происходило.

От того, как легко она его читала, ему стало не по себе. Бран всегда гордился тем, что был независимым. Он не нуждался в ком-то рядом. Он шел в мир один, и никто не спрашивал его о его поступках.

Теперь он нашел ее, и весь его мир перевернулся. Он хотел быть рядом с ней. Он хотел испытать мир ее глазами, понять, что она делала, показать ее всем.

Хоть ей порой было неуютно.

Он криво улыбнулся, думая о Дикой Охоте. Его ведьмочка потрясала своим видом. Неблагие фейри не перестали до сих пор говорить о ней. Слуа шептали ему на ухо все, что рассказывали другие фейри. Они не видели ее какое-то время, но хотели увидеть снова. Айслинг оставила след на дворах одним лишь появлением.

Воронья королева вызывала гордость, а Бран поймал ее душу своей.

Он гордо выпятил грудь, кашлянул и смотрел на огонь.

– Это займет много времени?

– Зависит от того, что для тебя много.

– Я бы хотел увидеть, что твой сын делает с моей спутницей.

– Твоей давно потерянной любовью? – исправила Тлахтга. – Эта женщина глубже, чем кажется. Она будет с ним в порядке. Он поможет ей понять, что жизнь – это не просто быть воином.

Бран сдвинул брови.

– Что ты имеешь в виду?

– Ее история еще не рассказана, и в ней куда больше, чем кажется взгляду, – его королевство снова стало размытым. Тлахтга зашипела.

– Что такое? – он склонился к огню, пытаясь увидеть то же, что и друидесса. – Что ты видишь?

Она махнула рукой, и огонь вдруг угас. Она повернулась, хотя не должна была двигаться так резво в своем возрасте, и рявкнула:

– Камма, Диорб, ведите брата и ту женщину в дом. Немедленно.

Ее сыновья не мешкали. Они выбежали из домика, пока их мать стала закрывать окна. Она хлопала ставнями, бормоча заклинания. Воздух быстро стал тяжелым, давил на его плечи, словно ладони сотен людей.

Бран боролся, но его быстро придавило к полу, он оказался на корточках. Магия ударяла по его плечам, Тлахтга заставляла его не двигаться. Входная дверь открылась. Три брата внесли Эльву, которая вопила и плевалась, а потом захлопнули за собой дверь.

Ему не нравилось, что с ней так обращались. Она не любила, чтобы он ее касался, а они все-таки не были чужими.

Гнев в его груди помог высвободить язык из оков магии друидки, он прорычал:

– Как это понимать, Тлахтга?

– Ты меня обманул, – прорычала она. – Ты заставил меня раскрыть себя, и теперь ты заплатишь.

– Я такого не делал.

Она пошла к нему, уже не старушка. Сильная друидесса с прямой спиной и силой на кончиках пальцев. Она присела перед ним, прижала палец под его подбородком и заставила его посмотреть на нее.

– Ты работаешь на Кэрман, а я не люблю ведьм.

Бран стиснул зубы.

– Я хочу убрать Кэрман из Подхолмья. Она охотится на мою королеву. Если бы я мог ее убить, я бы это сделал.

Тлахтга сделала паузу.

– Ты не серьезно это сказал, Неблагой.

– Фейри не могут врать. Ты знаешь, что это правда.

Она толкнула его голову и прошла к ее сыновьям.

– Опустите фейри. Я убью ее, и, может, тогда он заговорит. Я хочу знать, что задумала Кэрман, и как скоро она нападет на нас.

– Я ничего не знаю о Кэрман, но если тронешь мою спутницу, то я порву вас на кусочки, – магия Короля-ворона опаляла его вены, выпрямляя его мышцы и заставляя черные искры плясать перед глазами. – Не проверяй меня, друидесса.

Она бросила на него взгляд через плечо, ее сыновья удерживали Эльву.

– Ты сам сказал, Неблагой. Я богиня, стала такой сама. Думаешь, фейри сможет бороться со мной?

– Я не просто фейри. Я – Король-ворон.

Тлахтга подняла опасного вида нож, и зрение Брана помутилось. Ее магия все еще давила на его плечи, но это было не важно. Он мог встать, не боясь ее силы. Он прошел вперед, зло выдохнул, и от этого три сына Тлахтги крепче сжали руки и плечи Эльвы.

Друидесса замешкалась на миг, ее нож замер у горла Эльвы.

– Ты рискнешь всем ради этой тоже? Ты собираешь гарем?

– Я не Благой король. Мне не нужны гаремы или наложницы. Я хочу вернуть свою королеву, и ты поможешь мне.

– Я не буду помогать сообщникам Кэрман.

– А я повторю, – прорычал он. – Я не работаю на Кэрман, и я хочу убрать ее из Подхолмья. Если мне нужно направить к тебе защиту, пока я не убью ее, я так и сделаю. Мне сказали, что ты поможешь мне найти мою королеву. Если поможешь уничтожить ведьму, что мучает мое королевство, то нам обоим будет только лучше.

Ладонь Тлахтги дрожала, нож медленно отодвинулся от шеи Эльвы.

– Я не слышала, чтобы фейри могли врать. Вряд ли это изменилось за время, пока меня не было при дворах.

– Я не могу врать, и я поклянусь на крови, что не наврежу тебе или твоим, если поможешь мне убить Кэрман, – Бран протянул запястье.

Она не ждала, пока он передумает. Тлахтга взмахнула ладонью, провела ножом по его запястью. Кровь выступила мгновенно, сила его слов опалила его плоть клятвой.

Бран зашипел.

– Этого хватит?

– Пока что, – она опустила нож. – Ты хочешь убить Кэрман и спасти свою королеву? Не обещаю, что в конце они не будут едины.

Он не хотел знать, что это значило. В их жизнях многое было неправильно, и он не удивился бы, если бы Айслинг умудрилась как-то связать себя с королевой ведьм. Они разберутся с этим, когда до этого дойдет, но он не убьет Айслинг. Никогда.

– Я не убью свою королеву, – он оскалился. – Так что я предлагаю тебе придумать способ лучше.

Тлахтга прошипела ответ и кивнула.

– Вещи моего отца могут убить королеву-ведьму, только магия волшебника это может. Я могу дать тебе карту, где их найти. Выкопай его нож и вонзи в сердце той ужасной женщины. Это ее убьёт.

– Договорились.

Три сына опустили Эльву на пол, и она развернулась и попала Маку по колену. Он упал, охнув. Эльва отскочила от него, пока он пытался задеть ее большим кулаком.

Тлахтга замерла, склонила голову, словно что-то слушала. Ее выражение лица стало любопытным, а потом зловещим.

– Это тебе, – тихо сказала она, тонкая веревка с узлом вдруг появилась на ее пальцах.

Бран взял подношение, смотрел, как веревка обвивает его руку.

– Что это?

– Заклинание, – она все еще хмурилась. – Похоже, тут задействован не только ты, – она посмотрела поверх его плеча и сказала. – Понимаю. Две части. Одна для друидессы, другая для богини.

– С кем ты говоришь? – он знал, что за ним никто не стоял, но она могла говорить с другим древним существом, обратившимся к ней.

– Ни с кем, – она протянула ладонь к веревке на его запястье. – Второй узел, это произойдет. Узел третий – да будет так.

Еще два узла появились на веревке, и Бран ощутил, там старую магию. Магию, что изменит ткань времени.

14

Вопрошающий зверь

– Лоркан? – позвала Айслинг, искала своего спутника, которого банши бросили в тумане. – Лоркан, если слышишь меня, крикни!

Ответа не было. Она выдохнула с раздражением, надавила магией на остатки тумана, что липли к ее ладоням и одежде. Он тянул ее ближе к краю.

– Хватит, – пробормотала она, отгоняя странную магию своей. – Хватит, Лоркан! Проклятый кот, ты можешь ответить?

Им нужно было уходить. Их ждал долгий путь. Карта в ее руке указывала на следующее сильное существо, которое могло им помочь. Она не знала, что это было за существо, но справится на месте. Редкие могли ее напугать.

Боль опалила ее запястье. Зло шипя, Айслинг схватилась за руку, где банши обвила веревку. Там была еще магия? Герцогиня пыталась забрать ее жизнь за помощь?

Но она ощущала не магию банши, и веревка не дрогнула. Красный след появился на ее плоти.

– Бран, – прошептала она. – Что ты затеял?

Жар прижался к ее боку, и мужская ладонь накрыла ее руку.

– Что он делает?

– Проклятье! – Айслинг отпрянула и вырвала ладонь из хватки Лоркана, прижала ее к груди. – Не подкрадывайся так. Где ты был?

Он указал наугад и махнул рукой.

– Где-то там.

Ее сердце гремело в груди. Когда он стал так хорошо подкрадываться? Она даже не слышала его шаги, хруста веток или дыхания. Он был тихим как могила.

Айслинг прищурилась.

– Что за магию ты используешь? И почему подкрался ко мне?

– Я не подкрадывался, – Лоркан поднял руки, но улыбка показала, что он врал. – Я не сделал бы так с тобой.

– Ты знаешь, что я ненавижу, когда ты врешь.

– Я не вру!

Айслинг взмахнула рукой и стукнула его по голове.

– Если я не могу врать, не можешь и ты. Зачем ты подкрался и скрыл магией свои шаги?

Лоркан закатил глаза, отошел, чтобы она не ударила его снова.

– Я не знал, сделала ли с тобой что-нибудь банши. Есть много способов управлять фейри, а ты больше не слабая фейри.

– Больше? – прошипела она. – А я когда-то была слабой?

– Пожалуй, когда была маленькой, – Лоркан указал на ее запястье. – Что это?

– Рука.

– На руке.

Она посмотрела на веревку и пожала плечами.

– Способ отследить заклинание, наверное? Герцогиня банши сказала, что нам нужно втянуть в эти чары как можно больше сильных существ. Мы отправимся в другую часть Подхолмья уговаривать следующего древнего помочь нам.

Лоркан схватил ее запястье и поднес ближе к глазам.

– Я не знаю эту магию.

– Потому что она старее нас и управляется герцогиней мертвых, так что я хотела бы больше магии, чтобы соперничать с ее.

– Почему там нет твоей магии?

Она выдохнула.

– Мы еще не часть этих чар? Я не знаю, Лоркан. Я делаю то, что мне говорят. Я доверяю кому-то хоть раз в жизни.

– Опасно, – он отпустил ее руку. – И не похоже на тебя.

– Порой можно меняться.

– Такие, как мы, не меняются.

Слова жгли, хотя когда-то она согласилась бы с ним. Айслинг и Лоркан были не как другие. Так было в их старой жизни.

Теперь она видела, на что был способен мир. Она не должна была жить в тенях, как ведьма, искать крошки еды, пытаясь выменять их за простое заклинание. Бран забрал ее от той жизни, хоть она и вырывалась, и дал ей трон. Более того, он дал ей народ, который нуждался в ней.

Который любил ее.

Айслинг покачала головой и потерла веревку на запястье. Она не успела сказать Лоркану, что он был неправ, что они могли жить иначе, веревка резко закрутилась.

Она в шоке смотрела, как еще два узла появляются на веревке. Айслинг, хмурясь, поднесла запястье к лицу, пока не увидела нити магии, текущие в веревке.

Лоркан тоже склонился ближе.

– Это…?

– Друид? – ответила Айслинг. – Наверное.

– Откуда это?

Ее запястье еще жгло от линии на коже. Она невольно улыбнулась, ее душа словно загорелась изнутри.

– Бран.

– Что он делает?

– И мне интересно, но, похоже, кто-то еще дал силы в это заклинание.

Она коснулась пальцем нити и попыталась ощутить пульс. Если Бран был как-то связан с этой старой магией, может, она могла передать ему послание.

– Плохая идея, – Лоркан перебил ее мысли, прижав палец к ее лбу. – Мы уже сказали, что не станем его втягивать. Ты знаешь, что это рискованно.

– Ты всегда говорил никому не доверять. Даже тебе, – прошептала она. – Откуда мне знать, что ты не работаешь на Кэрман? Что тебя не сломило дерево-виселица, и что ты не ведешь меня к смерти?

Лоркан прижал ладонь к груди, и впервые с его превращения в человека она увидела искренность в его глазах.

– Ты была моим первым другом, первая смотрела на меня так, словно я был не просто мальчишкой в лохмотьях, играющим в грязи в заклинания, что были слишком велики для него. Земля должна сдвинуться, а горы – разбиться, чтобы я ушел от тебя.

Вина пронзила ее сердце на миг, а потом она вспомнила, что он гордился бы ее недоверием. Лоркан с самого начала учил ее помнить, что не все хотели ей помочь. Что многие вообще-то хотели навредить. Сомнения в нем были связаны со всем, чему он ее учил.

И она помнила те уроки, будто они были вчера. Он каждое утро напоминал ей о них, когда они просыпались. Час о том, как заботиться о себе, потом изучение заклинаний, потом готовка, уборка и тренировка – все то, чему мальчик мог научить девочку, чтобы она не умерла на улице, оставшись без него.

Он всегда говорил, что покинет ее. Даже после года или двух, он говорил, что уйдет следующей зимой. Что ей придется самой заботиться о себе, потому что он не сможет.

Он не ушел. Даже когда он скрывался за дверью, бормоча, как глупы и бесполезны женщины, он всегда возвращался с едой или новым заклинанием для них.

Он не уходил на самом деле.

Она взяла его за руку и сжала ладонь.

– Спасибо. За все.

– Не раскисай, ведьма. Я не хочу целовать твой зад, а ты не целуй мой, – он улыбнулся и отодвинулся.

Они вместе вышли из белого тумана и попали на поля.

Глубокие каналы тянулись в земле, может, раньше там было поле. Чем больше она смотрела, тем больше деталей видела о древнем народе, что сделал это место своим домом.

Вдали был фруктовый сад. Деревья были запущены, фрукты свисали с ветвей без листьев. Вряд ли что-то могло расти на них, ведь деревья выглядели мертвыми. Она шагнула ближе. Кровь текла с яблок, капала на землю.

– Не трогай их, – возмутился Лоркан и оттащил ее.

– Я не касалась их. Я просто смотрела.

– Смотреть тоже плохо. Мы не знаем, какая магия в этой земле. Это плохое место.

– Но так не ощущается, – Айслинг не могла понять, где они были. Она кашлянула, поспешила к Лоркану, стараясь не отставать от его широких шагов. – Как думаешь, что это? Или чем это было?

– Поле боя.

– А мне напоминает фермерские угодья.

Он фыркнул.

– Идеальное место для боя, никто не получит преимущества на земле, которую сотни лед равняли фермеры. Ты не слышишь души, кричащие от боли? Их кровь и смерть стекают в королевство банши, их одежду стирают для загробной жизни. Все логично.

В чем-то так и было, но она не слышала и не видела то же, что и он. Она слышала только вой банши, поднимающийся к небу и запутывающийся в облаках.

Они шли почти всю ночь, пока она не ощутила солнце на горизонте, тянущее магией, что закипала в крови. Она охнула от вспышки боли. Солнце коснулось ее руки, и она увидела тусклый силуэт вставших дыбом волосков, становящихся нежными перьями.

– Лоркан, – сказала она. – У меня осталось мало времени. Скоро придется остановиться.

– Ты можешь летать.

– Это не… – ее мутило, желчь подступила к горлу, хотя она не помнила, когда в последний раз ела. – В этот раз ощущается неправильно.

– Айслинг? – он повернулся и подбежал, чтобы поймать ее.

Она опустилась на землю, ноги вдруг онемели. Не так она должна была менять облик. Переход в облик лебедя был не таким болезненным. Это было проще, чем снова стать человеком. Проклятие наказывало ее, а не хотело убить.

До этого.

Лоркан убрал волосы с ее лица.

– Скажи, что не так. Сосредоточься на мне, Айслинг. Что-то происходит с тобой, и это не проклятие. Мне нужно знать, чтобы я тебе помог.

Она пыталась открыть рот, но не смогла заставить губы двигаться. Она улетела во тьму, глаза закатились.

* * *

Айслинг проснулась в тенях. Она открыла глаза и знала, что до этого была не там. Ее тело было невесомым, руки поднялись по бокам сами по себе. Словно…

Она охнула, жидкость попала в легкие. Больно не было, и она такое уже ощущала.

Белое сияние слабо пульсировало за ней. Серебряное прикосновение сияло за ее ладонями, проникало между пальцев, мерцало в тенях в воде вокруг нее.

Она не тонула, так что была в воде не на самом деле. Никто не забирал ее от Лоркана. Воспоминания всплыли в голове. Она была в Подхолмье, на том старом поле боя, где Лоркан слышал крики о помощи, и кровоточили яблоки.

Она осторожно оттолкнулась ногами и посмотрела на появившийся свет. В паре футов от нее первая Воронья королева плавала в воде. Ее белые волосы извивались вокруг головы, будто нимб, ее бледное платье запуталось вокруг нее, напоминая мазки кисти художника.

Только в этот раз она не была заточена подо льдом под Неблагим замком. Она свободно парила в глубинах тьмы, голубые глаза сияли и смотрели на Айслинг.

– Что это? – голос Айслинг звучал в воде. – Что ты от меня хочет?

– Она ничего не хочет, – голос был медом, лился вином в тишине комнаты. – Она оказывает услугу старому другу.

Айслинг снова повернулась, и там был он.

– Бран, – прошептала она.

Темный, красивый и опасный, он парил перед ней, вся одежда была на месте. Настоящий Король-ворон. Его желтый глаз крутился в глазнице, другой смотрел на нее так пристально, что взгляд прожигал ее.

Он не двигался. Просто открыл рот и спросил:

– Где ты?

– Ты знаешь, что я не могу тебе сказать.

– Можешь.

Она покачала головой, тело дрожало от желания быть рядом с ним. Объяснить.

– Я не могу, Бран. Это мне нужно сделать одной. Чтобы уберечь нас обоих.

Он лицо исказили страдания.

– Ты мне нужна.

Слова разбили ее старательно созданный щит вокруг разума, и она подплыла ближе. Должна была. Даже если она сможет ощутить лишь каплю его тепла в воде вокруг нее, этого хватит.

– Бран, я не могу так рисковать, Мы не можем рисковать.

– Прости, – сказал он, его голос был шепотом и гимном. – Я должен был увидеть это раньше. Я тонул под весом всех ожиданий. Ты важнее всего в моей жизни. Пусть королевство рухнет, мне все равно. Ты важнее. Ты всегда будешь важнее.

– Так нельзя, – выдавила она. – Королевство, наш народ, наш дом должны быть на первом месте.

– Сложная ты женщина. Все сразу не получить! Ты должна быть первой, любимая. И всегда будешь первой.

Она не знала, кто из них пошевелился, но они вдруг оказались в руках друг друга, жар растекался вокруг них. Айслинг не понимала, что мерзла, пока лед не пропал из ее вен.

Его ладони легли на ее щеки, он склонился близко, почти задевая ее губы своими.

– Твоя тезка смотрит.

– Так пусть видит, как нужно любить женщину.

Он поглощал ее губы. Прижался к ней так, что она не могла понять, где она начиналась, а он заканчивался. Она отдала бы ему душу, если бы он попросил.

Его ладони гладили ее плечи и спину. Руны защиты и любви вспыхивали и обжигали между лопаток и на бедрах. Он снова и снова пробовал ее, напоминал ей, почему она так его любила.

Она была треснувшей фарфоровой вазой, которую выбросил мир, пока он не подобрал ее, пока не дал понять, что ее еще можно было использовать. И он был ее падшим принцем, готовым отправить в бой тысячи кораблей, если бы она попросила.

Его любовь была сильным ядом, манила ее на опасные и ужасные поступки. От этого ее темная душа хотела петь.

Айслинг отодвинулась, провела языком по губам, ощущая вкус вина.

Он коснулся большим пальцем ее губ, медленно провел им там, а потом прижал к своим губам. Он слизнул темную каплю вина и низко прорычал:

– Я иду за тобой.

* * *

Айслинг очнулась, охнув, раскрыв широко крылья и издав хриплый вопль зверя. Она не была похожа на человека?

Конечно, нет. Солнце было высоко в небе, проникало сквозь пыль в воздухе. Тут не было пока что места для женщины.

– Айслинг? – Лоркан подбежал к ней туда, где, видимо, уложил ее спать. – Ты проснулась?

Она кивнула. Ее тело ощущалось нормально. Она помнила боль превращения, мрачный сон, ощущала вино на языке после Брана до сих пор.

Лоркан выдохнул с облегчением.

– Слава богам. Я думал, ты умерла.

И она так думала. Айслинг не знала, что это было за видение. Сон? Какая-то связь Короля-ворона с его королевой? Она еще такого не испытывала и не знала, хотела ли ощутить это снова.

Она выдохнула, прижала крылья к бокам и прошла ближе к Лоркану. Он понял ее необходимость в связи. Он провел ладонью по ее гладким перьям спины и устроился на земле рядом с ней.

Частичка нее хотела забраться ему на колени. Она устала. Ужасно устала, но удивительнее было то…

Что она была опечалена.

Айслинг горела от желания быть рядом с любимым, жить нормально, чего ей никогда не давали. Кем бы она ни была в жизни, ведьмой, королевой, она все равно была одинока.

– Мы разберемся с этим, – пробормотал Лоркан, гладя ее спину. – Это еще не конец, и скоро ты будешь без проклятия.

Она не была так уверена. Тут было не только проклятие, и она не могла управлять Кэрман.

Что хотела королева-ведьма? Айслинг пыталась поставить себя на ее место, хотя не знала, как думать как Кэрман. Никто не знал ее историю, лишь то, что она пришла из теплых земель и пронеслась по Ирландии. Она уничтожала все на пути, но не из-за того, что на нее нападали или ее оскорбляли, а потому что ей так хотелось.

Лоркан похлопал ладонью по ее голове.

– Ладно тебе, то, что ты – лебедь, не мешает нам путешествовать. Карта, которую дала тебе банши, немного обманчива.

Она знала, что он пытался отвлечь ее от странного настроения, и Айслинг была благодарна за это. Она тряхнула головой, заставляя себя думать о задании, и встала на лапы.

Идти так было сложно, но она никогда не останавливалась из-за сложностей. Недовольно встопорщив перья, она пошла туда, где Лоркан устроил лагерь.

Маленький костер угасал в кольце камней, дым завивался в воздухе. Сапоги Лоркана лежали друг на друге, от этого точно портилась кожа. Их вещи валялись на земле.

Они с собой почти ничего не взяли. Лоркан где-то добыл сумку – наверное, украл из реки – и там было немного еды.

Он плюхнулся рядом с сумкой и вытащил яблоко.

– Будешь кусочек?

Ее желудок заурчал, и она издала вопль. Нож появился в его руках, он им отрезал немного от яблока и бросил кусочек ей.

Она уже проглотила его и смотрела, как Лоркан ел другой кусок, когда ее осенило, что он ел еду фейри. Она издала звук паники. Глаза были огромными. Она пыталась передать ему, что он был в опасности.

Хоть он был ведьмаком, он оставался человеком. Он не мог есть такое, ведь ему придется остаться в Другом мире навеки.

Лоркан криво улыбнулся ей.

– Уже не важно, ведьмочка. Ты тут, значит, моя семья тут. Зачем мне куда-то идти?

Она уловила печаль. Сердце Айслинг таяло, ведь он отдал свободу, которую ценил больше всего, чтобы продолжить путь рядом с ней. Он был глупым, но верным.

Она прошла к нему и ущипнула за ребра. Его визг боли удовлетворил ее, и она ткнула сумку и посмотрела на него.

– Да, карта там, – он потянулся над ее головой и достал карту. – Посмотри.

Лоркан развернул ее на земле перед ними, отклонился, чтобы доесть яблоко.

Карта не изменилась. Бесконечный пустой пейзаж тянулся, сколько хватало карты. Тут не было отметок расстояния, и пространство выглядело огромным. Даже королевства были отмечены. Банши, слуа, даже дуллаханы, хотя Айслинг была удивлена, что у них было свое королевство. Их было много и в замке.

Лоркан тихо фыркнул и указал на уголок карты.

– Выглядит большим, но это не так. Тут запись друида, что размер меняется. Когда знаешь, куда идешь, земля подстраивается.

Она растерянно крикнула.

– Это тактика фейри прятать то, что они не хотят отдать нарушителям, – ответил он. – Кто-то должен знать, куда идет в этом королевстве, чтобы попасть в это место. Если он знает, путь длится максимум половину дня, даже до окраины. Если нет, то он будет бродить неделями, а то и месяцами. Землей легко управлять друидам или фейри.

Он проворчал последнее, будто ему не нравилось признавать это. Он всегда хотел иметь больше магии, чем другие ведьмы, но был ограничен кровью.

Друиды и фейри были напрямую связаны с землей. Они могли брать ее магию, управлять ею, менять ее так, как не могли ведьмы. Ведьмы могли управлять телами так, как фейри и представить не могли. Айслинг видела черную магию, которая могла срезать плоть с костей человека, пока он шел дальше. Лоркан был не слабее фейри.

Он просто не хотел признавать это.

Она стукнула по карте и посмотрела на него. Он должен был знать, как далеко идти до места, что указала банши.

Он кивнул вправо.

– Это там.

Она потрясенно расправила крылья, прыгнула в ту сторону и замерла. На горизонте было сплетение зарослей. Спутанные мертвые лозы с опасными шипами поднимались в воздух и отражали солнце. Каждый блеск напоминал, что любой, кто попытается ступить туда, может не вернуться.

Она оглянулась и крикнула еще раз.

– Я туда не последую, – ответил он, повернулся и стукнул по сумке, чтобы она стала мягче. Устроив украденную сумку под головой, он отклонился и опустил рукав на глаза. – Это придется сделать самой, Воронья королева. Я не собираюсь туда идти.

Она забила крыльями, побежала на него со всей яростью этого облика. Шипя и щипая его, она заставила его перевернуться.

Ругательства из его рта заставили бы ее уши покраснеть, будь она в своем истинном облике.

– Айслинг, хватит! Я не иду с тобой. Там ты справишься сама. Пролети сверху, найди брешь и – хватит меня клевать – переходи к следующей части заклинания!

Она раздраженно выдохнула и перестала нападать на него. Она не хотела идти одна. Те заросли, казалось, могли скрывать чудище, что скорее съест ее, чем послушает. И как ей что-нибудь говорить в этом облике?

Она широко раскрыла крылья и кивнула на свое тело.

– Ага, – Лоркан фыркнул, отодвинулся к сумке и лег. – Похоже, у тебя проблема.

Он все еще слишком напоминал кота. Она прищурилась и отошла от него. Если он хотел оставаться тут, она заставит его ждать как можно дольше. Пусть голодает, пока она пытается разобраться.

Она пнула сумку по пути, яблоки выкатились оттуда на землю. Лоркан закричал и попытался схватить ее за крыло, но она уже убегала от него, хлопая крыльями.