Текст книги "Жемчужина Лабуана"

Автор книги: Эмилио Сальгари

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 43 страниц)

– Я расскажу об этом в двух словах, – сказал маратх. – Я остался с тугами после страшной мести Суйод-хана и внимательно следил за Девой пагоды. Узнав через некоторое время, что мой хозяин отправлен на Норфолк, а везший его корабль потерпел крушение у Саравака, я решил бежать. Я купил лодку, спрятал ее в джунглях, и однажды вечером, когда во время своей оргии туги напились в стельку и не были способны выйти из своих подземелий, я пробрался в священную пагоду, убил ее сторожей, схватил на руки Деву и убежал. На следующий день я был в Калькутте, а еще через три дня на борту «Молодой Индии».

– А Дева? – спросил Сандокан.

– Она в Калькутте, – поторопился сказать Янес.

– Она красива?

– Прекрасна, – сказал Каммамури. – У нее черные волосы и глаза, блестящие, как угли.

– Как ее зовут?

– Ада, я вам сказал.

– Да, я помню, Ада Макферсон. Но ведь это не настоящая ее фамилия. Ты ведь говорил, что у ее отца была другая.

– Да.

– Скажи мне ее. Как зовут эту девушку в действительности?

– Ее зовут Ада Корихант.

При звуке этого имени Тигр Малайзии вскочил, потрясенный.

– Корихант?!.. – вскричал он. – Это фамилия матери моей бедной Марианны!.. Боже!..

Он снова упал на диван с искаженным от волнения лицом и прижатыми к сердцу руками. Страшная бледность покрыла его смуглое лици. Испуганный и пораженный Каммамури поднялся, чтобы помочь пирату, но сильные руки остановили его.

– Одно слово, – сказал португалец, крепко схватив его за плечи. – Как звали отца этой девушки?

– Гарри Корихант, – отвечал маратх.

– Великий Боже!.. И он был?..

– Капитаном сипаев.

– Выйди отсюда!

– Но почему?.. Что случилось?..

– Молчи! Выйди отсюда.

И, снова схватив Каммамури за плечи, он резко вытолкнул его за дверь, заперев ее двойным поворотом ключа.

Глава V
Погоня за «Гедьголандом»

Через минуту Сандокан уже пришел в себя от этого внезапного потрясения. Его лицо, хоть и все еще бледное, вновь приняло то гордое выражение, которое было столь свойственно ему, а на губах, хоть и несколько побелевших, появилась грустная улыбка. Но мрачное пламя сверкало в его взгляде, проникавшем в самую глубину сердец, и крупные капли пота покрывали высокий лоб.

– Буря прошла? – спросил Янес, садясь радом.

– Да, – сказал Тигр глухим голосом.

– Всякий раз, когда ты слышишь хоть что-нибудь, что напоминает тебе о покойной Марианне, ты теряешь над собой контроль.

– Я слишком любил эту женщину, Янес. Это воспоминание, так внезапно вызванное в душе, причинило мне больше боли, чем пуля в груди… Марианна, моя бедная Марианна!..

И глухое рыдание вырвалось у этого несгибаемого человека.

– Мужайся, дружище, – сказал Янес, тоже очень взволнованный. – Не забывай, что ты – Тигр Малайзии.

– Есть воспоминания, которые страшны даже для тигра.

– Хочешь, поговорим об Аде Корихант?

– Давай, Янес.

– Ты веришь тому, что рассказал маратх?

– Верю, Янес.

– Что ты будешь делать?

– Янес, – сказал Сандокан грустно, – ты помнишь, что сказала мне моя жена?

– Да, помню. «Сандокан, мой храбрый друг, – сказала она тебе, – у меня есть любимая двоюродная сестра в далекой Индии. Она дочь сестры моей матери».

– Дальше, Янес.

– «Она исчезла. Говорят, ее похитили индийские туги. Сандокан, мой храбрый друг, спаси ее, верни ее несчастному отцу».

– Довольно! Довольно, Янес! – воскликнул пират страстно. – Эти воспоминания разрывают мне сердце. Никогда я не смогу забыть эту женщину!.. Марианна, моя обожаемая Марианна!..

Пират схватился руками за голову, и тяжелый вздох приподнял его могучую грудь.

– Мужайся, Сандокан, – сказал Янес. – Ты должен быть сильным.

Пират снова поднял голову.

– Да, продолжим разговор.

– Лишь бы ты оставался спокойным.

– Я буду спокоен.

– Что ты сделаешь для Ады Корихант?

– Что я сделаю? И ты еще спрашиваешь? Отправлюсь немедленно спасать ее, а потом поеду в Саравак освобождать ее жениха.

– Ада Корихант спасена, Сандокан, – сказал Янес.

– Спасена!.. – воскликнул пират, вскакивая на ноги. – И где она?

– Здесь.

– Здесь!.. А почему ты не сказал мне об этом раньше?

– Эта женщина похожа на твою покойную жену, хотя нет у нее ни золотых волос, ни глаз, голубых, как море. Я побоялся, что, увидев ее, ты испытаешь жестокое потрясение.

– Я хочу видеть ее, Янес! Я хочу видеть ее!..

– Ты увидишь ее немедленно.

Он отпер дверь. Каммамури в несказанной тревоге сидел на ступеньках лестницы, ожидая, пока его позовут.

– Господин Янес! – воскликнул он дрожащим голосом, бросаясь к португальцу.

– Спокойно, Каммамури.

– Вы спасете моего хозяина?

– Мы надеемся на это, – сказан Янес.

– Спасибо, господин, спасибо!..

– Ты поблагодаришь меня, когда мы его спасем. А теперь спустись в поселок и приведи сюда свою госпожу.

Маратх бросился вниз по узкой лестнице с криком радости.

«Славный малый», – прошептал португалец.

Он снова вошел в комнату и подошел к Сандокану, который в раздумье спрятал лицо в ладонях.

– О чем ты думаешь? – спросил он.

– О прошлом, Янес, – отвечал пират.

– Никогда не думай о прошлом, Сандокан. Ты знаешь, что это приносит страдания. Скажи мне лучше, дружище, когда мы отправляемся?

– Немедленно.

– В Саравак?

– В Саравак.

– Это будет крепкий орешек. Раджа Саравака силен и люто ненавидит пиратов.

– Знаю, но нас не зря зовут Тиграми Момпрачема.

– Мы сразу направимся в Саравак, или будем крейсировать у берега?

– Будем крейсировать в большой бухте. Прежде чем делать высадку, мы должны потопить «Гельголанд».

– Понимаю твой план.

– Одобряешь его?

– Да, Сандокан, и…

Он вдруг остановился. Дверь неожиданно открылась, и на пороге появилась Ада Корихант, Дева восточной пагоды.

– Посмотри на нее, Сандокан! – воскликнул португалец.

Пират обернулся. Увидев эту женщину, стоящую на пороге двери, он снова побледнел и, шатаясь, отступил до самой стены

– Какое сходство!.. – воскликнул он. – Какое сходство!..

Сумасшедшая не двигалась. Она сохраняла абсолютную неподвижность и пристально смотрела на пирата, глядя как бы сквозь него. Неожиданно она заслонилась руками и воскликнула в страхе:

– Туги?

– Нет, – сказал Каммамури, который следовал за ней. – Нет, госпожа, это не туги.

Она недоверчиво покачала головой, осторожно подошла к Сандокану, который словно прирос к стене, и дотронулась до него рукой. Казалось, она что-то искала у него на груди.

– Туги? – повторила она.

– Нет, госпожа, нет, – сказал маратх.

Ада распахнула белую шелковую накидку и открыла золотое ожерелье, висевшее у нее на груди, в центре которого было изображение змеи с головой женщины.

Она дотронулась до этого символа индийских душителей и опять посмотрела на грудь Сандокана.

– Почему я не вижу змеи? – спросила она слегка взволнованно.

– Потому что эти люди не туги, – сказал Каммамури.

Какая-то искра сверкнула в глазах сумасшедшей, но тут же потухла. Поняла ли она то, что сказал ей Каммамури? Может быть.

– Каммамури, – сказал Янес вполголоса, – а если бы ты произнес имя ее жениха?

– Нет, нет! – с ужасом воскликнул маратх. – Она бы впала в безумие.

– Она всегда такая безучастная?

– Всегда, если не слышит звуков рамсинги и не видит аркан или статую богини Кали.

– А что тогда?

– Тогда она убегает в паническом страхе и несколько дней проводит в безумном бреду.

В этот миг сумасшедшая обернулась и медленными шагами направилась к двери. Каммамури, Янес и Сандокан, оправившийся от волнения, последовали за ней.

– Что она хочет? – спросил тихо Янес.

– Не знаю, – ответил маратх.

Выйдя из дома, безумица остановилась, пристально разглядывая траншеи и заборы, защищавшие дом, потом направилась к оконечности мыса, глядя на море, которое ревело у подножия его. Внезапно она наклонилась, как бы прислушиваясь к реву волн и, разразившись судорожным смехом, воскликнула:

– Мангал!

– Что она говорит? – спросили в один голос Сандокан и Янес.

– Наверное, она спутала море с рекой Мангал, которая омывает остров тугов.

– Бедняжка! – воскликнул Сандокан, вздохнув.

– Ты надеешься, что можно вернуть ей разум? – спросил Янес.

– Да, я надеюсь, – ответил Сандокан.

– Каким образом?

– Я скажу тебе это, когда мы освободим Тремал Найка.

– Мы возьмем с собой эту бедняжку?

– Да, Янес. Без нас англичане могут напасть на Момпрачем и увезти ее.

– Когда мы отправляемся? – спросил Каммамури.

– Немедленно, – сказал Сандокан. – Путь у нас неблизкий, и «Гельголанд», возможно, недалеко. Спустимся вниз, в поселок.

Каммамури взял за руку Аду и помог ей сойти с лестницы, следуя за Янесом и Тигром Малайзии.

– И что ты скажешь теперь? Что скажешь, увидев эту девушку? – спросил португалец у Сандокана.

– Бедняжка, Янес… Мне так жаль ее, – ответил пират. – Ах если бы я смог когда-нибудь сделать ее счастливой!

– Похожа она на покойную Марианну?

– Да, Янес, да! – воскликнул Сандокан взволнованно. – Те же черты, что у моей бедной Марианны!.. Довольно, Янес, не будем больше говорить о ней. Это заставляет меня страдать, нечеловечески страдать!

Тем временем они дошли до первых хижин поселка. Именно в этот момент три прао, наполненные грузом с «Молодой Индии», входили в бухту. Их экипажи, заметив своего главаря, приветствовали его громкими криками, исступленно потрясая оружием.

– Да здравствует непобедимый Тигр Малайзии! – вопили они.

– Да здравствует наш храбрый капитан! – вторили им пираты на берегу.

Властным жестом Сандокан собрал вокруг себя всех пиратов, которых было не меньше двухсот, по большей части малайцев и даяков Борнео, и обратился к ним с речью.

– Слушайте меня, – сказал он. – Тигр Малайзии собирается предпринять экспедицию, которая может стоить жизни многим из вас.

Воцарилась абсолютная тишина – все взгляды были устремлены на него.

– Я обращаюсь к вам, тигры Момпрачема, – продолжал он. – На побережье Борнео, в княжестве Саравак, правит человек, представитель той расы, которая причинила нам много зла и которую мы ненавидим, – одним словом, англичанин. Его зовут Джеймс Брук. Этот человек – самый страшный враг малайского пиратства, и он держит в своих руках моего друга, жениха этой несчастной девушки, двоюродной сестры Марианны, покойной королевы Момпрачема.

Страшные вопли были ответом на эти слова.

– Мы спасем его!.. Мы спасем его!.. – кричали пираты, потрясая оружием.

– Да, друзья, я хочу спасти жениха этой несчастной.

– Мы спасем его, Тигр Малайзии, мы спасем его!..

– Мы объявляем войну Джеймсу Бруку, истребителю пиратов! – крикнул стоявший рядом с Тигром Малайзии Янес. – Раньше мы истребим его!

Крик, который на этот раз вырвался у пиратов, был ревом ярости, который все вокруг заставил дрожать.

– Смерть Джеймсу Бруку!..

– Смерть истребителю пиратов!

– На Саравак!.. Все на Саравак!..

«Жемчужина Лабуана» с поднятыми парусами покачивалась в маленькой бухте, готовая выйти в море. На палубе суетились даяки отряда Кара-Оло, укладывая в трюм боеприпасы.

– Тигрята, – сказал Сандокан, повернувшись к пиратам, собравшимся на берегу. – Защищайте мой остров, не отдавайте его врагу.

– Мы защитим его, – ответили тигры Момпрачема, взметнув над головой свои ружья и кинжалы.

Сандокан, Янес, Каммамури и Дева пагоды сели в шлюпку и добрались до судна, уже поднимавшего паруса.

Через минуту оно снялось с якоря и плавно двинулось в открытое море.

– Да здравствует «Жемчужина Лабуана»!.. Да здравствует Тигр Малайзии!.. Да здравствуют тигры Момпрачема!.. – кричали пираты на берегу.

Глава VI
На Саравак

«Жемчужина Лабуана», на которой Сандокан готовился предпринять свою дерзкую экспедицию, был одним из самых больших, хорошо вооруженных и прочных прао, которые бороздили обширные моря Малайзии.

Обойдя многочисленные рифы и скалы, которые преграждали для больших кораблей вход в бухту Момпрачема, проворная «Жемчужина Лабуана» взяла курс на Борнео, прямиком на мыс Сирик, который с запада прикрывал обширный залив Саравака.

Погода была прекрасная и море спокойно. Ни паруса на горизонте, ни следа дыма, который указывал бы на пароход. Огромное пространство воды, темно-свинцового цвета, было совершенно спокойно, несмотря на легкий свежий ветерок.

Меньше чем за двадцать минут быстрое судно достигло южной оконечности острова, за которой еще виднелся остов «Moлодой Индии», и вышло в открытое море, чуть наклонившись на левый борт.

Отведя Деву пагоды в самую лучшую каюту на корме, Янес и Каммамури поднялись на палубу, где, погруженный в глубокую задумчивость, склонив голову и скрестив руки на груди, давно уже прохаживался Сандокан.

– Как тебе нравится наше судно? – спросил Янес у маратха, который, опершись о фальшборт, внимательно вглядывался в смутные очертания Момпрачема, которые быстро таяли за кормой.

– Не помню, чтобы я когда-нибудь плавал на судне, более быстром, чем это, господин Янес, – отвечал маратх. – Пираты, как мне кажется, умеют выбирать себе суда.

– Ты прав, мой дорогой. Нет корабля, который мог бы состязаться с «Жемчужиной Лабуана». Через несколько дней, если ветер не ослабеет, мы будем у берегов Саравака.

– Без сражений?

– Не знаю. Это нельзя предугадать. В наших морях многие знают «Жемчужину Лабуана»: здесь много крейсеров, которые стерегут берега Борнео. Не исключено, что кому-то из них взбредет на ум помериться силами с Тигром Малайзии.

– А если это случиться?

– Черт побери, мы примем вызов. Тигр Малайзии, друг мой, никогда не отказывается от сражения.

– Я бы не хотел, чтобы на нас напал какой-нибудь большой корабль.

– Мы бы не испугались и крейсера. У нас в трюме хватит снарядов и пороха, а сабель и ружей столько, что можно вооружить население целого города.

– Однако у нас только восемьдесят человек.

– А ты знаешь, что это за люди?

– Я знаю, они храбрецы, но…

– Они даяки, мой дорогой.

– Ну и что?

– Это люди, которые не побоятся броситься на железную стену, защищенную сотней пушек, если знают, что по ту сторону ее есть головы, которые можно отрезать.

– Они охотятся за головами, эти даяки?

– Да, юноша. Даяки, которые живут в самых густых лесах на Борнео, зовутся охотниками за головами.

– Но это страшные люди.

– Ужасные.

– А что, если однажды ночью им взбредет в голову отрезать головы нам?

– Не опасайся. Они уважают и боятся нас больше своих богов. Достаточно одного слова или взгляда Тигра Малайзии, чтобы они стали кроткими, как овечки.

– Когда мы прибудем в Саравак?

– Через пять дней, если не случится ничего непредвиденного.

– Бури, может быть?

– Ну, – пренебрежительно пожал плечами португалец, – когда «Жемчужину Лабуана» ведет такой морской волк, как Сандокан, ей не страшны никакие бури. Я говорю о крейсерах, которые время от времени охотятся за нами.

– Так их здесь много?

– Понатыкано, как ядовитых колючек. Португальцы, англичане, голландцы и испанцы… Все объявили войну пиратам.

– Тогда в один прекрасный день пираты исчезнут.

– О! Никогда! – с глубоким убеждением воскликнул Янес. – Пиратство будет существовать, пока на свете есть хоть один малаец.

– Это почему?

– Потому что малайцы невосприимчивы ни к какой цивилизации. Они не признают ничего, кроме обмана, поджога, грабежа, убийства – всех этих ужасных средств, которые позволяют им жить в достатке. Пиратство у них насчитывает уже много веков и будет продолжаться еще много веков. Это кровное наследство, которое передается от отца к сыну.

– Но почему не скудеет эта нация? Постоянные сражения должны бы обескровить ее.

– Чепуха, Каммамури, чепуха! Малайская нация плодовита, как ядовитые растения, как вредные насекомые. Умер один – родился другой, и этот не менее храбрый и кровожадный, чем его отец.

– А Тигр Малайзии – малаец?

– Нет, он родом с Борнео, причем принадлежит к знатному роду.

– Скажите, господин Янес, как же случилось, что этот страшный человек, человек, который нападает на суда, истребляет целые экипажи, который грабит и сжигает деревни, который сеет повсюду ужас, так великодушно предложил спасти моего хозяина, которого он никогда не знал?

– Потому что твой хозяин – жених Ады Корихант.

– Он что, знал Аду Корихант?

– Никогда и в глаза не видел.

– Тогда я не понимаю…

– Сейчас все поймешь, Каммамури. В 1852 году, то есть пять лет назад, Тигр Малайзии был на вершине своего могущества. У него было множество людей, много кораблей, много пушек. Одно его слово заставляло трепетать народы Малайзии, англичане боялись его.

– Вы тоже тогда были вместе с Тигром?

– Да, уже несколько лет. Однажды Сандокан узнал, что на Лабуане живет прекрасная девушка, о которой ходили легенды, и захотел во что бы то ни стало увидеть ее. На одном из своих прао он отправился на Лабуан, но был обнаружен крейсером, побежден в морском сражении и ранен. Истекая кровью, он добрался до какого-то богатого поместья и здесь окончательно потерял сознание. Его подобрали, выходили, а когда он пришел в себя, то… Кого бы ты думал он увидел у своей постели в качестве сиделки? Ту самую девушку, которую так стремился здесь встретить.

– О какое странное совпадение!

– До этого Тигр Малайзии любил только бури и битвы. Но, увидев прекрасную девушку, он влюбился в нее до безумия.

– Кто? Тигр?.. Это невозможно! – воскликнул Каммамури.

– Поверь, именно так все и было, – сказал Янес. – Он полюбил ее, она полюбила пирата, и они договорились вместе бежать.

– Почему бежать?

– У девушки был дядя, морской капитан, человек суровый и жестокий, непримиримый враг Тигра Малайзии. Я не буду рассказывать о всех драматических событиях, которыми полна эта история. Прежде чем Сандокану удалось похитить любимую и бежать, состоялось множество кровавых сражений, он множество раз подвергался опасности, сама его жизнь висела на волоске. А в конечном счете все это кончилось разгромом нашего Момпрачема. Сандокан со своей возлюбленной укрылся в Батавии[1]1
  Батавия – голландское названия г. Джакарта на о. Ява в Индонезии.


[Закрыть]. Я и еще тридцать человек последовали за ним.

– А другие?

– Все остальные погибли.

– Как звали эту девушку, которая стала невольной причиной гибели Момпрачема? – спросил маратх.

– Марианна Гвиллок.

– И она в самом деле родственница Ады Корихант?

– Кузина, Каммамури.

– Вот почему Тигр обещал спасти Тремал Найка и его невесту! Скажите, господин Янес, Марианна Гвиллок жива?

– Нет, Каммамури. – с грустью сказал Янес. – Уже два года, как она нашла свой приют в могиле.

– Умерла!

– Умерла.

– А ее дядя?

– Жив и все еще ищет Сандокана. Лорд Джеймс Гвиллок поклялся повесить его вместе со мной.

– А где он сейчас?

– Этого мы не знаем…

– Вы боитесь встретить его?

– Видишь ли, у меня есть предчувствие… но… в предчувствия я больше не верю! – он закурил сигарету и принялся быстро расхаживать по палубе.

Маратх заметил, что, закончив свой короткий рассказ, этот человек, всегда такой бодрый и жизнерадостный, был подавлен и грустен.

«Эти воспоминания явно расстроили его», – прошептал он и спустился в каюту своей госпожи.

На следующий день, при первых лучах зари показался остров Вале, отстоящий на сто двадцать миль от Момпрачема и защищенный многочисленными скалами, которые не позволяли пристать к нему. Какая-то голландская канонерка, которая, без сомнения, осматривала эти берега в поисках какого-нибудь корсарского судна, укрывавшегося там после дерзкого набега, заметила «Жемчужину Лабуана» и бросилась преследовать ее на всех парах. На палубе канонерки показались матросы с карабинами, а канониры расчехлили по правому борту тяжелое орудие.

– Дружище! – воскликнул Янес, подойдя к Сандокану, который спокойно разглядывал канонерку. – Эта тварь что-то почуяла, раз бросилась за нами в погоню.

– Не думаю, – отвечал Тигр. – Она просто хотела проводить нас, опасаясь, что мы заблудимся.

– Мне не слишком по душе такой провожатый.

– Ты боишься?

– Нет, дружище. Но что, если она будет следовать за нами до самого Саравака?

– Едва ли. Если у нее есть претензии к нам, она вступит в бой, и мы отправим ее на дно.

– Берегись, старина. У Джеймса Брука большая флотилия, которая рыщет повсюду и охотится на пиратов.

– Я знаю все, чего можно ждать от него. Иногда, чтобы привлечь пиратов, он даже снимает мачты со своего корабля «Роялист» и открывает ураганный огонь, едва они подойдут на пушечный выстрел.

– Этот дьявол и в самом деле уничтожил немало пиратов у берегов Саравака?

– Да, и он буквально опустошил кое-где берега Борнео, уничтожая все прао, сжигая деревни, обстреливая из пушек укрепления. У этого человека горячая кровь, но все же не такая, как у пиратов Момпрачема. Страшен будет для него тот день, когда мои тигрята пристанут к его берегам.

– Ты хочешь помериться силами с ним?

– Надеюсь, судьба мне поможет в этом.

– Ого! – воскликнул португалец.

– Что с тобой?

– Взгляни-ка на канонерку, Сандокан. Она приказывает нам поднять наш флаг.

– Свой-то я ей, конечно, не покажу.

– Тогда какой? – спросил Янес.

– Эй, Кай-Малу, покажи этим любопытным английский флаг. Или голландский, или португальский, какой там у тебя под рукой.

Через несколько мгновений на корме прао взвился и затрепетал на ветру португальский флаг. Канонерка тут же отстала и повернула в море, но не к острову Вале, который еще виднелся на горизонте, а куда-то на юг.

Это насторожило Тигра Малайзии и его товарища.

– Гм! – сказал португалец. – Они, пожалуй, хитрят.

– Похоже на то.

– Я уверен, они идут к Сараваку. Едва мы скроемся из виду, они изменят курс.

– Да, они не заблуждаются на нас счет. Видимо, почуяли, что мы им настоящие враги.

– Что будем делать?

– Пока ничего. Эта канонерка сейчас быстрее нас.

– Неужели они будут ждать нас у Саравака?

– Возможно.

– Но если нам устроят западню в устье реки со всей флотилией Брука?

– Ну что ж, дадим бой.

– У нас всего восемь пушек, Сандокан.

– У нас – да. Но на «Гельголанде», конечно, их больше. Увидишь, дружище, мы славно повеселимся.

Через два дня «Жемчужина Лабуана» была в тридцати милях от берегов Борнео, замеченных по вершине горы Патах, возвышавшейся на 1880 футов над уровнем моря. На третий день она обогнула скалистый мыс Сирик, который прикрывал обширную бухту Саравака с севера.

Опасаясь неожиданной встречи с флотилией Джеймса Брука, Сандокан велел зарядить пушки, спрятать две трети экипажа в кубрике и поднять голландский флаг. Здесь, ко всеобщему удивлению, «Жемчужина Лабуана» обнаружила ту же самую голландскую канонерку, которая встретила их три дня назад у острова Вале. Заметив ее, Сандокан в бешенстве ударил кулаком по фальшборту.

– Опять эта канонерка! – воскликнул он, нахмурившись и показывая зубы, белые и крепкие, как у тигра. – Она хочет, чтобы я дал напиться крови моим тигрятам.

– Она следит за нами, Сандокан, – сказал Янес.

– Но я отправлю ее на дно.

– Ты не сделаешь этого сейчас. Пушечный выстрел разнесется по всем окрестным берегам и быстро долетит до флотилии Джеймса Брука.

– Я плюю на флотилию этого раджи.

– Будь осторожен, Сандокан.

– Я буду осторожен, если ты этого хочешь. Но эта канонерка еще устроит нам засаду в устье Саравака.

– Но разве ты не Тигр Малайзии?

– Да, но у нас на борту Дева пагоды. Одна пуля может унести ее жизнь.

– Мы будем для нее щитом.

Канонерка направилась к ним и подошла метров на двести к «Жемчужине Лабуана». На ее палубе показался капитан, вооруженный подзорной трубой, а на носу толпилось человек тридцать матросов с карабинами в руках. На корме канониры застыли около пушки.

Канонерка обогнула прао, описав вокруг него огромный полукруг, и повернула на юг, к Сараваку.

Скорость ее была такова, что через три четверти часа на горизонте осталась от нее только тонкая полоска дыма.

– Проклятье! – воскликнул Сандокан. – Если она мне опять попадется, я утоплю ее с одного залпа. Тигр, даже если он и добродушно настроен, не позволит трижды приближаться к себе безнаказанно.

– Мы встретим ее в Сараваке, Сандокан, – сказал Янес.

– Надеюсь, но…

Крик матроса, раздавшийся с верхушки грот-мачты, прервал его.

– Эй! На горизонте корабль! – кричал дозорный.

– Может, крейсер? – воскликнул Сандокан, взгляд которого загорелся. – Откуда он идет?

– С севера, – отвечал матрос.

– Ты хорошо его видишь?

– Различаю только дым и верхушки мачт.

– Если бы «Гельголанд»! – воскликнул Янес.

– Невозможно! Он бы шел с запада, а не с севера.

– Он мог зайти на Лабуан.

– Каммамури! – закричал Тигр.

Маратх, который взобрался на гакаборт, спустился вниз и побежал на зов.

– Ты хорошо знаешь «Гельголанд»? – спросил Тигр.

– Да, конечно.

– Тогда за мной!

По вантам они взобрались на верхушку грот-мачты и устремили пристальные взгляды на зеленоватую поверхность моря.