Текст книги "Прыжки по лужам (ЛП)"

Автор книги: Эмбер Л. Джонсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)

Я прикоснулась к его лицу дрожащими пальцами, ожидая, чтобы он расслабился.

Я боялась, что он психанет.

Но когда он оторвался от моей шеи, его взгляд был спокоен.

Его пальцы прошлись по моей голове, затем опустились по грудной клетке и ниже, пока я не почувствовала их на своем бедре. Это было таким нежным любовным касанием к моей коже.

* * *

После этого я просто держала его, лежа на его груди до тех пор, пока он не уснул.

Мое ухо оставалось прижатым к его груди, я слышала, как его дыхание выровнялось, а сердцебиение замедлилось.

Несколько слезинок скатилось по моему лицу, когда я закрыла глаза, лаская его бок и грудь пальцами.

Он сказал, что любил меня намного больше, чем это возможно.

Я прошептала в темноту, что буду скучать о нем намного больше, чем может себе представить. Что я любила его больше, чем могло принять мое сердце.

И я не позволяла себе заснуть.

Я не могла попусту тратить это драгоценное время.

Спустя некоторое время я услышала, как его мама подошла к двери, и я ждала, зайдет ли она к нему в комнату, но она этого не сделала.

Может быть, тишина в доме была достаточно умиротворяющей, чтобы она поняла, что все было хорошо.

Так как меня сильно тошнило от перенесенного волнения, я заставила себя оторваться от его груди и встать с постели.

После последнего взгляда на его красивое лицо... Прикосновения к его подбородку кончиками пальцев... Наблюдения за тем, как его глаза двигались под его веками...

Я поцеловала его в нос.

Один поцелуй.

Прежде, чем я смогла отговорить себя, я оделась и тихонько вышла из дома, не оглядываясь назад.

Я не могла вынести мысли о том, чтобы провести там ночь и проснуться с ним лишь для того, чтобы попрощаться. Или заставить его передумать и остаться из-за меня.

Ему нужно уехать.

Так было, пока я не села за руль своей машины, и реальность происходящего не подкосила меня.

Я потеряла девственность с мальчиком, которого любила.

И он уезжает меньше, чем через двадцать четыре часа.

Я плакала всю дорогу домой, позволяя себе почувствовать то, что произошло и принять все таким, каким оно было на самом деле.

Пути назад уже не было.

Это было неизменным и чем быстрее я оплачу потерю и вытерплю эту боль, тем быстрее я смогу сосредоточиться на других вещах и двигаться дальше.

* * *

Я не верю, что есть такая вещь, как обычная любовь. Любовь – покоряющая. Любовь – ломающая.

Любовь – это постоянное узнавание другого человека, пока вы не сойдете с ума от того, что он никогда не будет совершенным и идеальным, но в этом нет ничего страшного – в попытках узнать человека до конца.

Я любила мальчика, который был действительно необыкновенным, и не только в моих глазах.

Я не думаю, что когда-либо хотела, чтобы моя жизнь была особенной, но это было до него.

С ним моя жизнь оказалась наполнена цветом и ощущением чувства прекрасного. На какое-то время у меня было это.

Я думала, что, возможно, он узнал от меня столько нового, сколько и я узнала в общении с ним.

Знаю, это не было для него простым.

И я не могла начать желать, чтобы этого никогда не было. У меня и мысли не было о том, чтобы жалеть об этом, я ни на секунду не пожалела, что когда-то мы были вместе.

Чего я хотела, так это чтобы он видел меня и хотел, чтобы я была с ним.

Чего я хотела, так это чтобы он сказал, что любит меня. Сказал словами, и на самом деле имел это в виду, по-настоящему.

Я нуждалась в этих вещах, которые были вне моей досягаемости, но продолжала надеяться.

И это произошло.

Он всегда будет милым и добрым.

Он всегда будет тем мальчиком, за которого я так сильно боролась.

Но когда мы расстались, я не была уверена, что все это сохранится.

Я беспокоилась об изменениях в его распорядке, что он не захочет или не сможет адаптироваться к новому окружению. Я была благодарна тому, что у него был кто-то из музея, кто присматривал за ним, но мне было интересно, знали ли они его так, как я. Собирались ли они тратить свое время и свои усилия, чтобы действительно узнать и предложить то, что ему нужно.

Мне было интересно, скучал ли он по мне, вспоминал ли.

Не было никакого стыда в том, что мне было грустно, и у меня было разбитое сердце из-за того, что я не могла все изменить.

И не было никакой магической формулы, нет машины времени, чтобы вернуться в прошлое. Есть только то, что с нами происходит, и как мы справляемся с этим.

Я совершала ошибки во многих вещах. Но никто не мог сказать, что я не старалась изменить или исправить их.

Когда я представляла лицо Колтона в момент его посадки в самолет со своим наставником, мое сердце снова разбивалось. И я ничего не могла с этим поделать, это было не в моей власти.

Я просто хотела, как можно скорее перенести свои мысли и чувства на бумагу, пока они были свежи и ощущались реальностью, до того момента, когда это не стало бы прошлым, и я перестала бы постоянно оглядываться и вспоминать то, что произошло.

Но мне сложно быть беспристрастной.

Я всегда надеялась на то, что это сработает между нами, но даже если не сработало, думаю, что могу сказать о том, что я действительно благодарна за возможность встретить кого-то, как Колтон, и тем более влюбиться в него.

Я просто продолжала говорить себе это.

Каждый день.

Все триста и шестьдесят пять из них.

Это могло быть тем моментом, где наша история заканчивается.

И миллион раз безумно больно от того, что это могло быть правдой.

Так и есть.

Потому что независимо от того, где и с кем находится мое сердце, мое тело еще здесь.

Возможно, в большинстве фильмов это действительно выглядит бесславно, но не в реальной жизни.

И, возможно, тогда у нас не было таких больших ожиданий, и было чувство разочарования от того, что в нашей жизни все происходит именно так.

Кто знает?

Возможно, когда-нибудь я буду его, а он будет моим.

И, возможно, пространство и время не имеет значения потому, что мы созданы друг для друга.

Но я не буду слишком на это рассчитывать.

Жизнь не всегда идет так, как мы загадываем.

Больше всего я хочу, чтобы он был счастлив.

И возможно, однажды, я тоже буду счастлива.

ЭПИЛОГ

Было время, когда я верила, что не влюблюсь. Но это случилось.

За этим последовала мысль, что мальчик, в которого я влюблюсь, никогда не полюбит меня в ответ.

Но он полюбил.

И он любил меня самым лучшим способом, который он только знал.

Прошло четыре месяца с тех пор, как Колтон уехал в Англию.

Мои страхи стали уменьшаться именно с того момента, когда я впервые увидела его лицо через Skype.

По началу он не так много смотрел мне в глаза, и его внимание отвлекалось от меня на окружавшие его вещи, особенно на его наставника, который слишком громко смотрел телевизор.

Но мы научились.

Он должен был определить для себя свой собственный путь. Завести друзей. Приспособиться к переменам.

Я могла сказать, что даже в эти краткие мгновения, когда я была с ним, он менялся.

Мне было тяжело осознавать, что я не участвовала в этом. Но возможно, я все– таки хоть каким-то образом участвовала.

Так что мы продолжали участвовать в нашей рутинной действительности.

Каждый четверг в восемь часов у меня на Skype был видеозвонок.

В это время я всегда была в общаге. И моя соседка оставляла меня одну в комнате, о чем у нас с ней было соглашение.

– Я скучаю по тебе, – я наблюдала за его лицом на экране, в то время как он смотрит меня.

– Я буду дома через двадцать семь дней.

Я улыбнулась:

– Знаю. И я очень рада.

– Я счастлив, что ты рада этому, – он усмехнулся, но имел в виду именно это.

– Есть что-то, что бы ты хотел сделать по приезду домой?

Он кивнул, его внимание сосредоточилось на левой части экрана:

– Я бы хотел поцеловать тебя, если ты не против.

– Думаю, это можно устроить.

* * *

Первый семестр колледжа был для меня стрессовым, но в краткие моменты с Колтоном на меня снисходило какое-то умиротворение.

Домашних заданий по учебе у меня было очень много, сказала бы, что выше крыши, но я не могла сказать об этом парню за экраном.

Я приложила массу усилий, чтобы познакомится с новыми людьми.

Ходила на вечеринки. Осваивала колледж.

Моя дружба с Харпер не пострадала – я не позволяла расстоянию и новым друзьям, которых мы завели, изменить те отношения, которые у нас были.

Дружба, как однажды сказал мой парень, важна.

Но я была далеко.

И у меня было время, чтобы снова найти себя.

Самая лучшая вещь была в том, что я все решала самостоятельно. Я сфокусировалась на себе. Поставила цели, которые должна была достичь самостоятельно и в одиночку.

И у меня было много достижений в жизни.

Я не умерла.

Окончила школу.

Поступила в колледж по собственному выбору.

Но я никогда не называла любовь к Колтону достижением.

Это была честь. Это изменило меня.

На самом деле, это сделало меня тем человеком, которым я пыталась стать все те года.

Поэтому я не думаю, что это стало неожиданностью для кого-то, что время, проведенное с моим парнем, заставило меня взглянуть на вещи в новом свете.

Я никогда бы не стала таким человеком, если бы не встретила его.

Если я была способна изменить одну человеческую жизнь, то почему не могут другие?

Возможно, однажды я воспитаю собственный класс ОСОБЕННЫХ, и какой-нибудь милый парень, прислонившись к стене в коридоре, скажет девушке, которая любит его, то, что она хочет услышать от него.

И я буду там, чтобы увидеть, как это произойдет.

Ночью я сделала важное заявление и, как это ни странно, когда он спросил меня о нашей ситуации, это было что-то новое в нашем общении.

– Ты хочешь, чтобы я не оставлял тебя?

– Конечно. Я скучаю по тебе. Я хотела бы, чтобы ты был здесь каждый день. Но ты рад, что уехал, верно? Взгляни на все свои достижения.

– Я бы хотел, чтобы ты поехала со мной.

– Я тоже.

Это было тем, что мы не обсуждали прежде, и мое сердце болело, когда мы завершили звонок.

Я часто думала о нем, и постоянно переживала.

Думала, что, возможно, когда он приедет домой на Рождество, все будет по-другому, и что большое расстояние между нами сделало свое дело – мы перестали быть близки друг другу настолько, насколько были до его отъезда в Англию.

Возможно, это было бы как обычный голливудский фильм, где сюжет наконец-то подошел к своему логическому завершению.

Но мы были больше, чем это.

Когда настал тот день, я стояла рядом с Шейлой, держа ее за руку, и подняла желтую табличку с именем моего парня, когда его самолет приземлился.

Я не удивилась, что он сперва обнял свою маму.

Но только потому, что как только его руки обвились вокруг меня, он не отпускал меня. Ни в аэропорту. Ни в машине. Он едва ослабил их у своего дома, чтобы поприветствовать своего отца.

Иначе говоря...

Ничего не изменилось. По крайней мере, не в худшую сторону.

Нет, на самом деле, это ощущалось в сотни раз лучше.

После длительного расставания наше воссоединение оказалось намного слаще моих фантазий.

Он пах также. Ощущался так же. Его глаза неотрывно следили за моим лицом, пока он улыбался, и произносил мое имя снова и снова, в то время как я целовала его, чтобы успокоить его лихорадочный шепот.

Я осталась у него дома и мои родители не были против. Я была уже взрослой, и могла принимать самостоятельные решения, и пока Нили не возражали, я могла так поступать.

Рождественским утром я держала руку Колтона, пока его родители укладывали подарки вокруг нас.

Прямо перед тем, как мы стали их разворачивать, пришли мои родители.

Мне стоило подумать, что это было несколько необычно, но, в конце концов, это было Рождественское утро.

Они устроились у камина, и раздали свои подарки, пока мы были окружены чем-то вроде стены из праздничной бумаги и блестящими серебряными лентами.

Не заняло много времени, чтобы открыть каждую коробку.

Мы обменялись благодарностями и, когда я была готова переодеть пижаму и принять душ, миссис Нили наклонилась передо мной и положила конверт на мои колени.

– Что это?

Я предчувствовала, что это был еще один пропуск в музей, поэтому сузила глаза, готовая сказать ей, что я действительно не нуждаюсь в них, так как ее сын имел неограниченный доступ к экспонатам.

Но как только я открыла рот, мой парень прервал меня:

– Мы спросили твоих родителей, и они согласились.

Я уставилась на него в замешательстве, в то время как держала конверт в руках:

– Это же пропуски в музей, верно?

Мистер Нили наклонился вперед, и я мельком увидела свою маму, как она прикрыла рот рукой и слезы навернулись на ее глаза. Мой отец сделал глубокий вдох, и громко выдохнул.

Шейла вытянула руку и пробежалась пальцами по моей щеке:

– Мы хотим, чтобы ты поехала.

Мои пальцы дрожали, пока я разрывала конверт, и я ахнула, поняв, что держу в руках.

Авиабилет!

– Действительно?

Колтон ответил, и его голос был твердым и непоколебимым:

– Я хочу, чтобы ты была там, Лили.

Я почувствовала, как слезы наполняют мои глаза:

– Ты уверен? Точно? Ты точно уверен?

Он нуждался, чтобы я поехала с ним, чтобы я могла быть там, и могла убедиться, что он в порядке. Чтобы он продолжал делать то, что делал и не чувствовал себя одиноким.

Он хотел меня.

– Я уверен на сто процентов.

– Самолет третьего числа, – голос мамы дрожал, и мой папа положил руку на ее голову.

Мой мозг кипел от взрывающих его вопросов и каждого обещания завтрашнего дня, от предвкушения.

Я смотрела на своего парня, и видела, каким он был на самом деле – со светящейся улыбкой, счастливым. Его глаза, наконец-то, смотрели в мои намного дольше, чем обычно.

Голливудский фильм все-таки получил свой счастливый конец.

И хотя дорога к счастью была наполнена шишками и синяками, всегда оставалась надежда на счастливый конец.

Я тому живое доказательство.

Мое образование больше не будет ограничено стенами кирпичного дома, пока я сижу на пластиковом стуле.

Больше нет.

Жизнь – это значит жить, и если вам предлагают шанс испытать исключительные вещи с необыкновенным человеком, то нет ни одной причины в мире, чтобы сказать «нет».

Так и было.

Я сказала «да», потому что наша любовь не отличается от какой-то другой любви.

Она наша и это главное.

Это правдивая история о девушке, которая влюбилась в парня.

Ничего больше.

Ничего меньше.

И я бы не хотела ничего другого.