Текст книги "Гроб с музыкой"

Автор книги: Эльвира Барякина

Соавторы: Анна Капранова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

– Ну, Топ… Знаешь, как это называется?!

Журналистки явно помирали со смеху, глядя на его разъяренную физиономию.

– А ну брысь отсюда! – рявкнул он.

Но девчонки и не подумали оставлять его в покое. Они разместились на ближайших скамейках и все так же выжидающе глядели на Леху.

– Ну иди же! – захихикала Топ, чем довела его просто до белого каления. – Народ ждет от тебя великих свершений! Или ты боишься, что Нимфа тебя пошлет?

Он упрямо сощурил глаза.

– Учитесь!

* * *

Держа в руках два пластиковых стаканчика с пивом, Леха протолкался сквозь толпу. Добравшись до Нимфы, осторожно коснулся ее локтем. Она обернулась, посмотрела вопросительно. Леха протянул ей пиво:

– Привет. Держи. Это тебе.

Нимфа удивленно подняла бровки-стрелочки.

– Я тебя знаю?

Он наклонил голову.

– Леха. Теперь знаешь. Пошли пить пиво.

– Ты всегда так нахально знакомишься с девушками?

– Нахально? Бог с тобой! Я два часа набирался храбрости, прежде чем решился к тебе подойти!

– Боялся, что я тебя пошлю?

– И если бы ты это сделала, я бы с горя пристал бы вон к той толстой девчонке, – проговорил Леха, показывая подбородком на Топ, впившуюся в него взглядом.

Нимфа засмеялась.

– Ужасно!

– Видишь, ты просто обязана меня спасти!

Бурные аплодисменты со скамеек показали, что народ восхищен Лехиным мастерством.

* * *

– Когда у меня будет сын, я первым делом научу его танцевать.

– А может, лучше говорить?

– Зачем? Говорить умеют все, а вот танцевать – далеко не каждый. Девушки очень это любят.

– А еще что они любят?

– Любят, чтобы их любили, любят рассказывать, какого крутого парня они отхватили пару дней назад…

– А еще?

– Еще они любят, когда их целуют в нежные кудряшки на затылке. Вот так…

– С ума сошел! На нас смотрят!

– Еще они любят, когда на них все смотрят.

– Ты совершенно чокнутый!

– И они любят чокнутых парней, которые хватают их на руки и уносят в темный лес.

– Ох, отпусти немедленно! Поставь меня! Спасите-помогите!

– Я думаю, если кто-нибудь кинется тебя спасать, ты расцарапаешь ему морду!

* * *

Леха перенес Нимфу за столовку и опустил на землю. Вроде бы здесь никого не было. Но оглянувшись, он сразу увидел двух Топовских журналисток, скрывавшихся за доской объявлений. «Вот дуры-ы!» – подумал он, но сердиться у него уже сил не было.

– Видишь? – спросил он Нимфу, показывая на мерзких шпионок.

– Девчонок-то?

– Они следят за нами! Ты умеешь быстро бегать?

Нимфа с любопытством выглянула из-за Лехиного плеча.

– А чего им надо?

Но он не ответил.

– Бежим отсюда!

Взявшись за руки, они помчались по полутемной дорожке… Нимфе было прикольно удирать неизвестно от чего и от кого.

– Куда нам? – прошептала она, запыхавшись, когда они натолкнулись на очередной отряд противника. – Может, к тебе в домик?

– Не-е, туда нельзя, там наверняка засада! – весело отозвался Леха.

Скрывшись наконец в кустах возле спортплощадки, они остановились, едва переводя дыхание. Нимфа сияла в темноте глазами, восторженно глядя на Леху.

– Вроде убежали…

Он притянул ее к себе, чтобы поцеловать.

– Тихо, не шевелись, – прошептал Леха над ухом Нимфы, – у тебя, кажется, сережка расстегнулась.

Сережка была красивая, с красным камушком в середине. Щелкнув замочком, он нежно чмокнул ее в шею. Тут из-за угла снова показались журналистки.

– Мы вас видели! – прокричал им Леха. – Позор вашей конспирации!

Журналистки сконфужено ретировались.

– Куда теперь? – игриво спросила Нимфа.

Он огляделся. Вблизи торчала темная коробка радиорубки.

– Вон туда!

– Там же наверняка заперто!

– Фигня, прорвемся!

– Ну давай, – согласилась Нимфа.

Они подбежали к радиорубке. Леха заглянул в окно, подергал раму, но она, естественно, была забита гвоздями. Нимфа толкнула дверь.

– Лех, а здесь открыто!

Улыбаясь чему-то своему, она вошла, остановилась посреди темной, пахнущей каким-то сладковатым дымом комнатки. Леха шагнул следом за ней.

– Что-то с нами происходит, а чего – даже не объяснишь… – сказала вдруг Нимфа как-то нежно и трепетно.

Леха уселся с размаху на видавший виды диван. Через незанавешенное окно струился белый свет уличного фонаря, и в нем Нимфа казалась еще красивее – какая-то нездешняя, неземная, призрачная.

– Запах какой-то странный: жгли, что ли, чего?

– Иди ко мне! – тихо позвал Леха.

Она молча подчинилась, села рядом, так близко, что ее кудряшки приятно скользнули по лицу. Леха провел легкими пальцами по ее стройной лодыжке.

– Сними ботинки.

«Нимфа» нагнулась, отчего под ее рубашкой обозначился острый позвоночник…

– Ой! Здесь что-то валяется…

Она заглянула под диван и вдруг страшно заверещала закрыв рот ладонями.

– Ты чего?! – перепугался Леха.

Она не отвечала, только визжала, уставившись безумными глазами куда-то вниз. Совершенно ошеломленный Леха наклонился…

Под диваном лежал человек. Мертвый.

Леха в ужасе отшатнулся. Это был Сергей Измайлов: полное лицо с короткими усиками, рука, откинутая в сторону… Буквально два часа назад он сидел у костра, смеялся над Топовскими байками… А теперь… Леха поспешно дотронулся до его руки – она была еще теплой.

Нимфа внезапно замолкла и как-то тяжело завалилась на пол, стукнувшись головой об угол радиопульта. Совершенно потерянный, Леха кинулся к ней, потянул за рукав рубашки…

– Эй… Вставай…

Нимфа не шевелилась. Он начал трясти ее, хлопать по щекам – никакой реакции. Господи, грохнуться в обморок именно здесь, именно сейчас!

Пулей вылетев из радиорубки, Леха побежал куда-то, путаясь в ветках, ничего перед собой не видя. «Надо позвать на помощь! Блин, куда все подевались?!» Где-то в отдалении слышалась музыка дискотеки, но он никак не мог сориентироваться, где.

Наконец Леха выскочил на какую-то дорожку и чуть не врезался на Топ.

– Что с тобой? – удивилась она. – У твоей Нимфы сифилис, а она тебя не предупредила?

У него не было сил отшучиваться.

– Измайлов! Он умер! Там в радиорубке лежит! – выкрикнул он, задыхаясь.

Топ отшатнулась.

– Ты совсем, что ли, пьян, Кобец!?

– Да правда!

Она на секунду задумалась.

– Тогда беги за начальником лагеря. Только никому ничего не говори: нечего панику разводить раньше времени.

– А ты?

– Я пойду посмотрю, в чем там дело.

– А где начальник? – спросил Леха, понемногу приходя в себя.

Топ махнула рукой по направлению к пристани.

– Я его там только что встретила.

– Хорошо. Я быстро.

* * *

Леха оббежал все побережье «Ворошиловца»: начальник как сквозь землю провалился. Все кругом были пьяные, никто никого не видел. Кто-то, правда, сказал, что начальник был замечен в районе каптерки. Но там было все закрыто. В конце концов в одной из беседок Леха нашел его в совершенно пьянущем состоянии в обнимку с ди-джеем.

– Там мертвый человек! – закричал им Леха.

– Иди к нам, друг! – нечленораздельно произнес начальник и сильно покачнулся. – Мы споем про войну!

– Да вы не понимаете, там, в радиорубке Измайлов лежит!

– Не хочешь петь – так и скажи, – обиженно забулькал ди-джей и яростно затянул: – Маруся, Маруся слезы льет…

«Совсем народ охренел!» – подумал Леха со злостью. Он, конечно, и сам был слегка навеселе, но увиденное совершенно отрезвило его. Уже без всяких сил он пошел искать Топ.

Она сидела на крылечке радиорубки.

– Ну где ты шлялся? Я уже замучилась тебя ждать!

Леха опустился рядом с ней.

– Где-где… Начальника лагеря искал. Он, зараза, нажрался и со мной не пошел.

– Это ты, Кобец, нажрался, – сурово отрезала Топ. – И, слава Богу, что не привел никого.

– Почему это «слава Богу»?

– А потому что нет там никого: ни живых, ни мертвых!

У Лехи просто глаза на лоб полезли.

– Как это?! А Нимфа где? Она же там была!

Топ пожала плечами.

– Проверь сам.

Леха совсем ничего не понимал. Вскочив, он вбежал в радиорубку и огляделся кругом. Там, действительно, никого не было. И Нимфа и Измайлов исчезли в неизвестном направлении.

В дверях стояла Топ и ворчала:

– Пьяница ты и дурак, Кобец! Я чуть не описалась со страху. Думала, открою дверь, на труп наступлю и от испуга заикой сделаюсь.

– Но он же вот здесь был! – показал под диван Леха.

Топ не слушала.

– У меня даже руки тряслись! – раздраженно продолжала она. – Еле дверь открыла! Н-да, не ожидала я от тебя таких шуточек…

– Да это не шуточки вовсе!

– Не шуточки?! Тогда сам ищи свой труп! А я пошла.

– И я с тобой! – горячо произнес Леха. Ему как-то не хотелось оставаться одному.

Но Топ покачала головой.

– Нет уж, Кобец! Я на тебя обижена, и ты наказан. Иди на берег Левинки и подумай о своем лживом поведении.

* * *

Леха сидел на речном берегу и в одиночестве распивал полбутылки водки, подаренные верстальщиком Ренатом. В голове пьяно мешались мысли. «Что за черт! – думал он. – Ну ведь я же не больной и вроде не сумасшедший. Ну выпил немного. К тому же Нимфа ведь тоже все видела, раз так орала. Значит, кто-то там был. А с ума вроде только по одиночке сходят. Но куда же тогда она сама делась?!»

После того, как Топ бросила его на произвол судьбы, Леха пытался было разыскать Нимфу, но лагерь уже спал, и поиски ни к чему не привели.

От выпитого начинало тошнить и за каждым кустом мерещилось по мертвецу. «Видать, и вправду никакого трупа не было. А мне надо лечиться», – решил Леха и поплелся к своему домику.

* * *

Утром он едва смог разлепить глаза. Жить ему было очень, очень тяжело. На соседней койке у окна сидела Топ и о чем-то напряженно думала.

– Бли-ин, – простонал Леха, – башка-то как трещит!

Топ повернулась на звук его голоса.

– Проснулся, что ли?

– Не совсем…

Она потянулась рукой к тумбочке, куда накануне предусмотрительно спрятала бутылку пива.

– Будешь?

Кое-как разбавив головную боль, Леха влез в свои джинсы.

– Эх, мы и нопились… – произнес он с удивлением, вспомнив вчерашнее происшествие.

Топ сдержанно ухмыльнулась.

– Не мы, а ты. Узюзюкался до чертиков… – Она взглянула на часы и резво подпрыгнула на кровати. – Ба! Уже почти одиннадцать, через пять минут постельное белье сдавать.

Она вскочила и начала остервенело запихивать в рюкзак свои шмотки. Встреченные на пути Лехины вещи хватались и кидались в сторону хозяина.

– Топ, перестань беситься, – хрипло произнес Леха. – Успеем еще собраться. У тебя есть зубная паста? А то у меня в головушке – бо-бо, в ротике – бе-бе…

– Есть, конечно, – отозвалась Топ, бросив в Леху его носки. – Точнее, была – я ее уже на дно сумки спрятала.

– А жвачка?

– Только уже жеваная – если тебе так уж надо, отдери от спинки кровати.

Топ была какая-то взвинченная.

– Ты сегодня злая, – констатировал Леха. – Тебя что, кто-нибудь не удовлетворил?

– Если меня кто не удовлетворил, так это ты! – вдруг раздраженно крикнула Топ. – Я вчера весь вечер с тобой проканителилась.

– А куда же делся твой сладкий мальчик с челочкой как у Гитлера?

– Он с Геной уехал.

– С каким Геной?

– С Геной-крокодилом, – язвительно пояснила Топ и вдруг прикрикнула на него: – Да шевелись же ты, Кобец! Мне еще Бобика от предков надо забрать, у меня белье замочено и вообще я домой хочу!

Леха вымученно вздохнул.

– Я все понял. Этот чертов Алик травмировал тебя в сердце, и теперь ты вымещаешь на лучшем друге Лехе свое хамство.

– Хватит войдосить! – одернула его Топ и, схватив кучу постельного белья, понесла его в каптерку. – Загружай вещи в машину!

* * *

Побросав сумки в багажник, Леха побежал к центральной площадке: ему надо было найти Нимфу. Там уже стояли автобусы, вокруг которых галдели студенты-активисты. Увидев Юльку, Леха подошел к ней.

– Привет, ты не видела девчонку такую, кудрявенькую? У нее еще очки были с желтыми стеклами… Она мне очень нужна для одного дела.

Юлька с опаской отодвинулась от него.

– Что, семнадцатый презерватив не успел использовать?

В этот момент какая-то сухощавая тетка, по всей видимости, самая главная студентка-активистка, велела всем немедленно грузиться в автобус. Ее подопечные оказались на редкость дисциплинированными. Леха еще некоторое время пытался колотить в окошки и выспрашивать, не видел ли кто Нимфу, но тут за его спиной раздался гудок машины, и голос Топ скомандовал:

– Кобец, быстро садись! Считаю до трех. Один…

– Я хочу Нимфу найти! – запротестовал Леха.

– Два, три, – угрожающе произнесла Топ.

Леха рывком открыл дверцу.

– Ты невыносимая женщина!

Топ включила радио.

– «А-я-я-я-яй, убили негра, убили…» – послышалось из колонок.

– Ненавижу эту песню, – сказал Леха, плюхаясь на переднее сиденье, и попытался переключить канал.

– А мне нравится! – провозгласила Топ и сделала погромче.

– Убери эту гадость!

– Кобец, ты теряешь былую любезность. На-ка вот, лучше квасу глотни. Я его в багажнике заныкала и забыла.

– Ох! – объявил Леха всему миру.

ГЛАВА 2

Леха как всегда опоздал на работу ровно на 30 минут. Это была привычка, которая не искоренялась ни собственными усилиями, ни намеками начальства. Чтобы не столкнуться ни с кем в лифте, он взбежал к себе на десятый этаж по лестнице и осторожно скользнул в приемную. Там уже сидели Настя с Танькой и тщательно корпели на какими-то протоколами собраний акционеров. Первой, заметив начальство, встрепенулась Настя.

– Тебя все ищут! – произнесла она сурово. – Секретарь от Бори уже два раза приходила.

– Ну что там? – недовольно протянул Леха. – Пять минут подождать не могут!

– Какое-то экстренное совещание, – пояснила Танька, откинув назад челку. – Секретарь сказала, чтобы ты немедленно бежал в конференц-зал.

Закинув кейс к себе в кабинет, Леха поплелся на совещание. Идти было лень. Вообще прошлые выходные выбили у него всю почву из-под ног. Какая на фиг работа, если тебе глюки начинают мерещиться? А до отпуска, между прочим, еще целых шестьдесят четыре дня.

В конференц-зале было многолюдно, но народ сидел какой-то притихший и подавленный. Леха быстренько пробрался в самый дальний уголок, сел на стул и с готовностью воззрился на Грушкова.

– Так, кажется, у нас только Кобец еще не в курсе, – медленно проговорил замдиректора, наклонившись над столом.

– А что случилось? – переспросил Леха.

– Сергея Антоновича вчера вечером нашли мертвым в Левинке. В десяти километрах вниз по течению от «Ворошиловца».

Как Леха не упал со стула, он и сам не знал. Так значит, это был не бред? Значит, Измайлов действительно умер? Но как он попал в реку?

Леха завертелся на месте, пытаясь разыскать Топ. Но вместо нее его взгляд застрял на сногсшибательном декольте какой-то дамы. Декольте было незнакомым. Леха поднял глаза и понял, что в очередной раз навеки пропал. А в связи с этим господин Измайлов вместе со своей смертью, рекой и прочими причиндалами мог катиться к чертовой матери.

Она была блондинка – Лехин любимый цвет. На ней был обалденный белый пиджак с глубоким вырезом, даже слишком глубоким. Но при всем при этом вид у нее был деловой-пределовой и умный-преумный. Лехин любимый вид женщины. Лет двадцать пять – двадцать семь. Очочки явно куплены не в киоске на вокзале. Ручка «Паркер». Блин, эта дамочка была нужна Лехе! Интересно, это новая сотрудница или просто гость?

– Кто-то должен съездить в морг и выяснить подробности, – сказал Боря печально. – Если мы сами не разъясним, что же произошло, наши конкуренты вывернут всю эту неприятную историю так, что мало не покажется.

– Жалко-то как Сергей Антоновича! – всплакнула вдруг секретарша Софочка.

Боря недовольно покосился на нее.

– Да, это горе… И удар для всех нас. Но в панику впадать нельзя… Жизнь-то продолжается…

Но Софочка продолжала публично всхлипывать.

– Ну, так кто поедет? – спросил Боря.

Ехать в морг никому не хотелось, и народ всячески воротился от взгляда начальства и прятал глаза в бумаги.

– Пускай Кобец отправляется! – внезапно подала голос Топ, которая, как оказалось, сидела почти рядом с Лехой.

Услышав свою фамилию, он встрепенулся.

– А чего я-то сразу?

– Ты у нас ведаешь рубрикой «Криминал», вот и давай.

Это была правда. Помимо своих прямых обязанностей начальник юротдела Леха время от времени писал во все газеты альянса заметки по поводу того, где кого убили и как все это раскрыли. И теперь это невинное хобби выходило ему боком.

Леха хотел было возразить, но тут заметил, что прекрасная незнакомка смотрит на него поверх очков, и отчего-то смутился. Этим и воспользовалась бессердечная Топ.

– Молчание – знак согласия.

– Ну и отлично! – облегченно проговорил Боря. – Тогда все свободны. Объявите своим подразделениям, что произошло. Но только делайте все аккуратно, чтобы не было ненужных слухов. Софочка, раздобудьте где-нибудь фотографию Измайлова, увеличьте и вывесьте в коридоре. Пусть кто-нибудь еще скорбные слова напишет.

* * *

Леха догнал Топ в коридоре.

– Ты видала там блондинку? Зашибись дамочка, правда?

– Кобец, ты – сволочь, – отрезала она. – У тебя все мысли вокруг ширинки вертятся. У нас человека убили, а тебе хоть бы хны!

Леха потупился, размышляя о справедливости данного замечания.

– Ну если мне правда наплевать на этого Измайлова! – выдал он наконец.

Топ в негодовании покачала головой.

– Да-а, мужики… У Бори жизнь не кончается, у тебя, видать, тоже.

– А если у тебя кончается, то и ехала бы сама в свой морг, а не меня посылала!

Топ остановилась и посмотрела на Леху снизу вверх.

– Я подумала, что тебе будет интересно…

Леха вздохнул.

– Ну, не знаю. Интересно, наверное… И потом надо бы Нимфу разыскать… – Он на секунду задумался. – А ты случаем не знаешь, как зовут ту блондинку, которая…

– Эх, ты и кобелище! – в негодовании перебила его Топ. – Не знаю, и знать не хочу! А блондинка мне не понравилась. Значит, тебе она тоже не подходит!

– Ничего не значит! – запротестовал Леха.

– Ты же вроде сам говорил, что я никогда не ошибаюсь в твоих женщинах, а? Эта баба – стерва, у нее это написано на лице. И она тебя съест и даже не облизнется.

– Ну наверное! Я сам, кого хочешь, съем!

Топ широко улыбнулась:

– Пойди и убедись сам! Твоя блондинка направилась в буфет. Спорим на сто рублей, что через пять минут ты будешь сидеть в моем кабинете и жаловаться на жизнь?

– Спорим! Жди вестей.

* * *

В буфете было почти пусто. Продавщица Валя задумчиво читала детектив Марининой и качала ногой в туфле с облезлой позолоченной пряжкой. Незнакомка сидела спиной к входу за крайним столиком.

– Привет, красотка! – поприветствовал Леха продавщицу. – Как дела российской торговли?

Валя оторвалась от книжки.

– Спасибо, хреново, – выдала она свою любимую фразу. По ее глазам было понятно, что в детективе только что разразилась кровавая драма. – Тебе чего?

Леха покосился на блондинку, изобретая, что бы такого ей предложить.

– Давай бутылку пива и вон ту шоколадку!

Валя выдала ему покупки, проводив грустным взглядом празднично упакованный шоколад. Ее уже давно никто не угощал подобными гастрономическими изысками, и Леха решил как-нибудь исправить данное упущение: продавщицы в буфетах – народ полезный.

Прежде чем приступить к атаке, он некоторое время разглядывал незнакомку. Ее пиджак висел на спинке соседнего стула, и взору открывалась полупрозрачная кофточка, сквозь которую просвечивали тоненькие полосочки лифчика. Леха даже зажмурился, представляя себе некую сексуальную сцену с использованием этого самого лифчика.

Решительным шагом он подошел к столику незнакомки и выложил перед ней шоколадку. Она, кажется, оказалась как нельзя более кстати: дама пила чай.

– Привет. Это тебе. Потрясающе выглядишь.

Спереди лифчик смотрелся еще более круто.

Она смерила его взглядом с головы до ног, и тут Леха понял, что зря не надел свои суперские черные ботинки. Сегодняшние его кроссовки вряд ли произвели на нее должное впечатление.

– У вас какие-то проблемы? – глуховато спросила она, чуть растягивая слова.

Леха на секунду смешался, но все же решил не поддаваться на провокацию.

– А что, вам делают комплименты только мужчины с проблемами? – Он сел напротив нее и тут же перешел к делу. – Можно узнать, как вас зовут?

Она поставила чашку на блюдце.

– Можно. Ярославна.

Леха просто офигел. Ему впервые попадалась девушка, представляющаяся отчеством.

– А… А меня Петрович.

Незнакомка скучающе улыбнулась:

– Ярославна – это имя. Шоколад я не ем. Всего хорошего, Петрович.

Она подхватила свой пиджак и, покачивая бедрами, направилась к двери. Леха мог дать голову на отсечение, что это телодвижение она производила специально. Чтобы ему было похуже.

* * *

Нужно было ехать в морг, а это было лень и неприятно. Не дай Бог, еще Измайловский труп покажут, который успел поплавать в речке… Вот какому идиоту понадобилось его убивать?

А еще эта Ярославна! Сколь Леха не напрягал память, он не мог припомнить, чтобы его так решительно посылали. Женщины его любили, даже такие, как Топ. А эта… Не баба, а черт знает что!

Леха вызвал служебную «Волгу» и принялся собирать всякие диктофоны-блокноты, которые могли понадобиться в морге.

Через открытую дверь кабинета ему было видно, как Настя и Танька пили чай в приемной и трепались о том, как бороться с перхотью. То же мне, единственная проблемы в жизни – перхоть и сессия!

– Девушки, мне велено вам сообщить, – встрял в их разговор Леха, – что наш директор Сергей Антонович скоропостижно скончался. От этого в нашем отделе объявляется траур, который, безусловно, будет вам к лицу.

Стажерки как одна стремительно побледнели.

– Как, умер? – прошептала Настя. – Когда?! Мы ведь только вчера его видели!

– Позавчера, – поправил ее Леха. – А сегодня он мертвее всех живых.

Под окном забибикала долгожданная «Волга».

* * *

Топ догнала его уже на крылечке.

– Ты в морг поехал?

– Ну, – буркнул Леха, внутренне готовясь к тому, что сейчас над ним будут глумиться.

– А я за мороженным иду, – как ни в чем не бывало паясничала Топ. Тебе купить?

– Нет.

– Что-то ты, Лешечка, совсем какой-то убитый. Это ты, наверное, расстраиваешься по поводу трагической кончины своего любимого начальника господина Измайлова. Не так ли?

Леха молча шагал по направлению к служебной машине. Топ не отставала.

– Это хорошо, что тебе не надо мороженного. Мне и так покупать его на всю нашу редакцию. Боюсь, не дотащу. И знаешь, кто спонсор этого мероприятия?

Леха открыл дверь «Волги».

– Нет.

– Ты, солнце мое! Ибо ты продул мне сто рублей. Так что гони деньги!

Продавщица Валя, оказывается, уже все разболтала! А он-то хотел ее шоколадкой угостить!

Леха угрюмо отсчитал из бумажника засаленные десятки. Топ ехидно улыбалась. Все-таки она – первая стерва на этой планете!

– Вот ты стыдила меня, а сама прикалываешься… – попытался воззвать к ее совести Леха.

– Передавай привет покойничкам! – шепнула она и хотела было захлопнуть дверцу, но Леха снова высунулся из машины.

– Слушай, пока я по моргам езжу, разыщи пожалуйста Нимфу. Мне нужно с ней поговорить…

Топ скривилась.

– За двумя бабами погонишься, ни с одной не переспишь.

– Ну, я серьезно!

– Ничего не знаю и знать не хочу! Пусть твои стажерки ее разыскивают.

Леха в раздражении хлопнул дверцей.

– Вот грымза!

– За что хоть деньги стрясали? – спросил водитель Толик, как только они тронулись с места.

– На похороны Измайлова сбрасываемся, – быстро соврал Леха.

Толик испугался.

– А помногу надо сдавать?

– Сотка с носа.

– Етишкин дух!

С мрачной радостью Леха следил, что и водителю сделалось как-то не сладко.

На улице припустил дождь.

* * *

В морге пахло непонятной химической дрянью, и щемило глаза от резкого света. Леха показал удостоверение прессы какому-то маленькому мужичку в халате. Тот равнодушно махнул в сторону двери в конце коридора.

– Вон к заведующему идите, он вас пошлет, куда надо.

Ежась от склепной прохлады, Леха прошел по голубоватому кафелю пола и постучался.

– Обед! – крикнули из-за двери.

«Господи, они тут еще и едят!» – с отвращением подумал Леха, но вопреки обеду все же вошел. В кабинете сидели двое: толстенький дядечка с обширной лысиной, прикрытой двумя длинными прядками, и какой-то сутулый субъект в свитерке и пластмассовых очках.

– День добрый, – поздоровался Леха. – Я из газеты «Новое я» по поводу Измайлова.

– Какого такого Измайлова? – переспросил дядечка с лысиной, который, по всей видимости, и был заведующим.

Лехе сделалось не по себе: неужели Сергей Антонович и отсюда пропал?

– Ну его же должны были вчера привезти. Из речки выловили…

– А-а, ну так бы и сказали, что вам покойничек нужен. Выражаться надо корректно, молодой человек: усопший гражданин Измайлов или бывший гражданин Измайлов.

– Викентий Палыч, – вдруг подал голос тип в свитере, – это же как раз по моему делу пришли…

Он внимательно поглядел на Леху и вдруг схватил его за руку и бешено затряс.

– Алешка! Кобец! Это ты?! Вот уж не ожидал!

Из чувства солидарности Леха тоже потряс руку типа, лихорадочно вспоминая, где он его видел.

– Ну, школу-то свою помнишь? – подначивал тот. – Ведь мы ж с тобой за одной партой сидели!

– Колька Полонин? – осторожно предположил Леха. – А ты-то здесь какими судьбами?

Колька Полонин был в свое время странным пацаном, который мечтал стать директором. Чего – неважно. Хотя судя по оценкам он мог претендовать, в лучшем случае, на дворника.

– Я следователь при прокуратуре, – гордо заявил Полонин. – Как раз твоим Измайловым занимаюсь: его ведь, сердешного, убили. Мы уж и уголовное дело завели, и дознание провели…

– А меня из газеты прислали, – пояснил Леха. – Усопший гражданин Измайлов был нашим начальником. – Он повернулся к заведующему. – Хоть на этот-то раз я правильно выразился?

* * *

Сколь Леха ни бился, но Полонин на его вопросы об обстоятельствах смерти Измайлова лишь многозначительно молчал «в интересах тайны следствия». Пришлось вывести его на свежий воздух, угостить тремя сигаретами и долго расспрашивать о том, как бывший кандидат в директоры дожил до должности следователя. Путь этот, как оказалось, был запутан и тернист.

После школы Колька подался учиться на преподавателя физкультуры, так как там был самый маленький конкурс – 0,3 человека на место. Однако к пятому курсу Полонин вдруг вспомнил, как он ненавидел своего физрука по прозвищу Конь, и от этого в его голове произошло переосмысление ценностей. В общем, российской школе повезло, и она так и не дождалась Кольки.

Получив диплом о высшем образовании, он пошел почти по специальности и в течение полутора лет торговал спортивными штанами на различных рынках города. Но в один ужасный день грузина, снабжавшего его штанами, посадили, и тут Полонин понял, что самыми важными людьми в нашей стране являются представители закона. Так Колька переквалифицировался в следователи.

Вся эта секретная информация выплыла на свет божий только благодаря тому, что Леха пообещал написать о Кольке объемную статью с фотографией.

– И как раскрываемость у вас? – вежливо поинтересовался Леха, прослушав всю вышеозначенную эпопею.

– Да как у всех… – пожал плечами Колька. – Наше дело что? Наше дело до суда уголовничка довести. А уж прав он, виноват, пусть суд разбирается.

«Ни фига себе!» – изумился Леха, но переубеждать бывшего одноклассника не стал.

– Слушай, Коль, – позвал он, – раз уж ты занимаешься нашим директором, давай я у тебя эксклюзивное интервью возьму по этому поводу? Наши читатели хотят знать, что ты уже разузнал.

Лицо Полонина приобрело вдумчивое выражение, после чего он достал из своего портфеля какую-то бумажку и великодушно передал Лехе.

Из нее следовало, что Измайлов умер от обширного кровоизлияния в мозг, наступившего вследствие удара по теменной части головы тупым твердым предметом. Смерть наступила в районе полуночи-часа ночи, после чего труп был сброшен в воду. Имеется несколько посмертных переломов.

– А еще что известно? – спросил Леха, возвращая протокол Полонину.

Тот неопределенно скривился.

– Ничего. Будем искать. Все равно ведь кого-нибудь отыщем.

«Уж ты отыщешь! – подумал Леха. – Засадишь какого-нибудь бедолагу, а потом пусть суд разбирает».

* * *

Топ пила чай с вареньем в компании Софочки, когда Леха вбежал в ее кабинет.

– Можно тебя на минутку? Дело супер-срочное.

Софочка тактично поднялась, утирая платочком раскрасневшиеся глазки.

– Я пошла… Ох, такое горе…

Как только дверь за ней захлопнулась, Топ мгновенно преобразилась.

– Ну, что ты узнал?

Леха вкратце пересказал ей свой разговор с Полониным.

– Я думаю, нам надо съездить в «Ворошиловец», – предложил он, глядя ей прямо в глаза. – Полонин, сто процентов, запорет дело.

Топ усмехнулась.

– А, тебе все-таки не терпится узнать, кто на самом деле пристукнул нашего обожаемого Сергея Антоновича? Или слава Шерлока Холмса не дает покоя?

– Можно подумать, что тебе самой не интересно, кто убийца!

– Какая разница? Человека-то уже не вернешь. А кого посадить, следствие и без тебя решит.

– Конечно, оно решит! Информации – ноль, мозгов – тоже. Я ж рассказал тебе про Полонина! Он даже не знает, где было совершено преступление!

– А ты знаешь? – иронично переспросила Топ.

– А я знаю. Ну, уверен процентов на девяносто… Понимаешь, когда я дотронулся до Измайлова, он был совсем тепленький. Такой же, как ты и я. К тому времени, как я его нашел, прошло совсем немного с момента убийства. Кто-то двинул Измайлова по башке, вышел из радиорубки, и в этот момент как раз заявились мы с Нимфой. Потом я побежал за помощью, наткнулся на тебя, а киллер тем временем вытащил трупик и скинул его в речку. Поэтому мы никого и не обнаружили. В радиорубке должны остаться следы! Убираться там вряд ли кто будет – ведь до открытия сезона еще целый месяц. И если мы туда съездим, то наверняка найдем что-то интересное.

– Ничего ты не найдешь, друг мой, – сердито сказала Топ, допивая чай.

– Убийца прячется среди нас! Ведь в «Ворошиловце» были только наши, из альянса, да десятка четыре студентов. Студентам не было никакого резона грохать Измайлова, значит, это был кто-то из своих…

– И мы наверняка сидим с ним под одной крышей, ездим в одном лифте и жмем ему руки, обагренные в крови.

– Топ, ты мне друг или портянка? Я тебе куплю еще мороженного…

Она вздохнула.

– Я-то тебе друг, а вот ты мне кто, до сих пор не понятно. Ладно, собирайся. Когда меня выгонят из редакторов, я напишу роман по мотивам твоих похождений «Как Леха Кобец опозорился вконец».

* * *

Из-за утренних дождей дорогу совершенно развезло, и после полуторачасового ралли с препятствиями бежевая «тройка» Топ по степени изгаженности стала походить на фронтовой автомобиль времен гражданской войны. Доехав до ворот «Ворошиловца», Топ затормозила.

– Вылезай, детектив, приехали, – ткнула она в плечо задремавшего было Леху.

Он нехотя потянулся.

– Что, уже?

Закрыв машину, они медленно пошли по дорожке. Топ ворчала:

– Чтобы я когда-нибудь еще согласилась на твои авантюры?! С тебя помывка моей машины и еще одно мороженое.

Но Леха был оптимистичен, как никогда. Он выспался и собирался проявить все свои нестандартные умственные способности.

– Хватит меня шантажировать! Мы договаривались на одно мороженое.