Текст книги "Земля. Реалити-шоу, в котором за тебя уже все решили"
Автор книги: Элой Морено
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)
– Полет завершился успешно, наконец-то вы на месте. Нас разделяет с вами огромное расстояние, но вы все равно находитесь рядом, в наших сердцах, – добавила ведущая. – Нам сообщают, что вы приземлились в нескольких метрах от намеченного места, но отклонение минимальное. С «Разведчика» уже выехал марсоход, чтобы поприветствовать вас.
Когда появились новые изображения, можно было видеть, как марсоход остановился перед кораблем, и из него вышли два астронавта. Они открыли дверь и вошли внутрь, чтобы обнять новых восьмерых жителей Марса.
После оживленных приветствий, вопросов, смеха и комментариев пришло время надеть костюмы и выйти наружу.
– Ребята, вы готовы? – спросила их единственная женщина-космонавт.
– Да, – закричали все хором.
Первой вышла Мисс, и камера сфокусировалась на ее ногах. Как только Мисс ступила на поверхность Красной планеты, новая модель кроссовок тут же поступила в продажу по всему миру. Через несколько минут сайт был забит заказами. Тем же вечером стало известно, что эти кроссовки стали самой продаваемой обувью в истории за один день. Инвестиции компании окупились с лихвой.
Следом за ней вышел Мастер. Как и было условлено, на нем был оранжевый костюм, отличающийся от формы других участников, с логотипом одной из самых влиятельных компаний в мире.
Третьим на экране появился Фрэнк. Он достал бутылочку и сделал вид, что пьет из нее прямо через шлем. Бутылочка для кормления, созданная специально для этого события, с инновационным дизайном и из совершенно нового материала, стала безоговорочным бестселлером.
___
Как только корабль совершает посадку, несколько человек в разных частях света согласовывают свои действия, чтобы контролировать с этой минуты интернет. Они должны удалять любые неподобающие комментарии или изображения.
На данный момент организаторы могут выдохнуть спокойно, поскольку все идет по плану и никакой цензуры не требуется. Но это только пока.
Тем не менее центры контроля номер один и два готовы к любому развитию событий.
___
– Даже не знаю, с чего начать… городок у нас маленький, и Фрэнк был единственным педиатром, которого все очень любили. Он был красивый и обаятельный, и почти никогда не ошибался с диагнозом. По правде говоря, в этом отношении даже нечего и добавить. – Она замолчала.
– Но? – спросила я ее.
– Но… знаете, – она сделала паузу на несколько мгновений, – также поговаривали, что он слишком много трогал детей.
Мы с братом молча посмотрели друг на друга.
– На самом деле доказательств никаких не было. Ходили только слухи, что он то раздевал их без надобности, то слишком долго гладил… Но никто не мог ничего предъявить конкретного.
Она снова замолчала.
– Однажды моему сыну стало плохо: у него резко подскочила температура, и все тело начало бить от лихорадки. Я так испугалась, что позвонила Фрэнку, чтобы он пришел к нам домой. Фрэнк ответил мне, чтобы я не беспокоилась, что он приедет буквально через несколько минут. Пока я ждала его, мне пришло в голову установить камеру…
Женщина отвела взгляд в сторону.
– Как только он приехал, мы прошли в комнату моего сына, и там он начал осматривать его, измеряя температуру. Я посмотрела на мобильный, сказала, что мне звонят, и вышла на улицу, в сад. Я стала прохаживаться примерно в тридцати метрах от дома, достаточно далеко, чтобы он мог видеть меня из окна и чувствовать себя свободно.
Женщина снова замолчала, пара слезинок покатилась по ее щекам. Ни я, ни брат не говорили ни слова, чтобы она смогла спокойно рассказать нам все. И она продолжила:
– Да, я знаю, что поступила неправильно и сожалею об этом, но я хотела знать, правда ли то, что говорят. Я убедила себя в том, что делаю это ради общего блага. Я сказала себе, что если Фрэнк ничего не сделает с моим мальчиком, то я буду первой, кто защитит его от любых обвинений.
Я бродила по лужайке в саду, делая вид, что веду разговор по телефону, хотя никакого разговора, конечно, не было.
Я вошла обратно в комнату и не увидела ничего странного. Он сказал мне, что не было ничего страшного, просто сейчас ходит вирус сильнее, чем обычно. Фрэнк прописал сыну какие-то лекарства и что-то еще, не помню точно. Мы попрощались, и все было в порядке. Проблема возникла, когда я посмотрела запись с камеры.
___
Затем камеры переключились на Веруку, покидающую корабль вслед за Фрэнком. Они едва успели приземлиться, как она тут же достала мобильный телефон, специальную селфи-палку, припрятанную в кармане костюма, и сфотографировала себя: #первоеселфиМарс. На тот момент снимок стал самым популярным в интернете, тут же разлетевшись по социальным сетям.
Вслед за Верукой вышли остальные участники, направляясь к марсоходу. На нем они петляли еще около часа по поверхности Красной планеты, пока не достигли колонии.
– Что ж, ребята, – сказала астронавтка, когда все оказались внутри, – добро пожаловать в ваш новый дом.
– Наш вечный дом, – пошутил Садовник.
И это слово «вечный», словно тяжелый камень, оглушило всех конкурсантов. Никто не поддержал шутку, никто из них не проронил ни слова. Наступил момент, которого психологи опасались больше всего: до участников наконец дошло, что это не игра.
Они больше никогда не услышат пения птиц на природе, не выйдут на пробежку в парк, чтобы подышать свежим утренним воздухом. Они больше никогда не вернутся домой уставшими, трясясь в переполненном вагоне метро… И не будет возможности отправиться за покупками в какой-нибудь торговый центр или пропустить по последней кружечке пива с друзьями в баре. Не будет назойливого шума машин или лая соседской собаки по утрам, из-за которого сразу портилось настроение.
Начиная с этой минуты слово «вечный» заключалось в том, чтобы каждый день выключать будильник, играющий одну и ту же мелодию, есть на завтрак одну и ту же безвкусную еду, ходить в той же самой одежде, что и вчера. Слово «вечный» теперь означало каждодневную готовность сидеть взаперти.
___
– Что было на этой записи? – спросила я ее.
– Сначала ничего необычного. Фрэнк разговаривал с моим сыном, попросил его подойти и снять футболку.
Потом камера засняла, как Фрэнк наблюдал за мной в окно. Он понял, что я достаточно далеко и что можно действовать. Он вел себя ласково по отношению к сыну, велел ему также снять брюки и трусы. И, конечно, ребенок в таком возрасте послушал врача…
Женщина умолкла на мгновение, достав носовой платок.
– И вот, когда мой мальчик остался совсем голый, он начал прикасаться к нему аппаратом для прослушивания по всему телу: по груди, по спине, по животу… Пока не дошел до…
Наступила тишина.
– А потом он стал делать то же самое пальцами.
Тишина.
– Через несколько минут на камере уже было видно, как он переменился в лице, когда увидел, что я возвращаюсь домой. Он быстро натянул на моего сына трусы и брюки, и оставил его лежать с обнаженным торсом.
Когда я вошла в комнату, все выглядело совершенно нормально. Он сказал мне дать сыну лекарство, убедил меня, что в состоянии ребенка нет ничего страшного, и ушел.
– Но вы на него не заявили? – неуверенно спросила я.
– Нет. Посмотрев запись, я не знала, как реагировать. С одной стороны, я хотела отомстить, с другой – мне было стыдно, что кто-то узнает о том, что случилось с моим сыном. И потом, что, если в его действиях не было ничего осудительного? Что если Фрэнк его просто осматривал?
– При помощи пальцев? – почти крикнула я.
– Ну, знаете, наше сознание иногда пытается убедить нас в чем угодно, чтобы оправдать любые действия, чтобы реальность не казалась такой суровой. Не знаю, я какое-то время ломала голову, что делать. Он был единственным педиатром, мы все тут друг друга знаем. И так шли дни за днями.
– Пока не услышали его имя по телевизору, так? – перебила я.
– Ну да… Я тогда испугалась, потому что он был на этом шоу, а у меня была моя запись. В голове все смешалось. Мне было больно, очень больно из-за того, что он сделал с моим сыном, но я не знала, чего я могу добиться, обратившись в полицию.
– И тогда вместо заявления в полицию вы решили сообщить об этом организаторам конкурса, – продолжила я за нее.
– Я просто хотела их предупредить…
– Конечно, но, когда вы увидели, что Фрэнк стал любимцем публики, что компании стали заключать с ним миллионные контракты, в вашей голове сразу все прояснилось, – заключила я, пытаясь сдержать ярость.
– Ну, это было в тот момент, не знаю…
– Вы пришли к соглашению, верно? Деньги в обмен на молчание? – настаивала я.
Женщина ничего не ответила и этим сказала все.
– И куда же подевались стыд, ярость и боль за вашего малыша? Куда все ушло?
Женщине потребовалось несколько минут, чтобы ответить.
– Когда ваш отец приехал, он заверил меня, что будет лучше, если Фрэнк отправится туда. Так он больше не сможет причинить вред другому ребенку. Если же его осудят, то я ничего не выиграю. Мне будет очень сложно что-либо доказать.
– Мой отец убедил вас, что лучше получать деньги каждый месяц, – добавила я, вставая с дивана.
Женщина замолчала.
Мой брат взял меня за руку, указав на диван, чтобы я снова села.
– Но, пожалуйста, прошу вас… Мне жаль, что я поступила неправильно, я старалась сделать лучше для своего сына, я делала все возможное для него… Пожалуйста, не забирайте эти выплаты, это все, на что мы живем… Пожалуйста…
– Послушайте, мы приехали сюда вовсе не для того, чтобы судить о вашей морали, – остановил ее мой брат, – мы приехали, потому что нам нужно найти то, что мы пока не нашли. Возможно, если вы поможете нам, мы сможем забыть об этом инциденте, и вы продолжите получать свои деньги.
– Да-да, конечно, все, что скажете, – ответила женщина.
– Видите ли, мы играем в игру с ключами, помните такую?
Женщина утвердительно закивала головой.
– Так вот, получается, что последняя зацепка по какой-то причине привела нас сюда. Мы думали, что это как-то связано с вашим сыном, поэтому и спросили о нем, но, кажется, это ни к чему не привело…
Женщина молча смотрела на нас.
– На самом деле нам нужно узнать, что можно открыть вот этим ключом, – сказал мой брат, кладя его на стол.
Как только женщина увидела ключ, она переменилась в лице.
– Есть еще кое-что, что я вам не сказала…
___
Несмотря на то, что они жили в похожей среде на корабле, что им тысячу раз повторяли о невозможности вернуться обратно, что психологи готовили их к столкновению с новой реальностью… Никто не может себе представить, как повлияет на человека необходимость окончательно отказаться от прошлого.
На Земле во время подготовки они в любой момент могли покинуть шоу и вернуться к своей прежней жизни: открыть дверь, попрощаться со всеми и отправиться к себе домой. Но теперь эта дверь была закрыта навсегда.
Восемь конкурсантов плюс два астронавта с «Разведчика» начали осматривать помещения, которые были очень похожи на те, где они раньше проводили тренировки.
За первой внешней дверью была небольшая комната, где можно было оставить костюмы. Справившись с этим, они открыли следующую дверь, ведущую в самое безопасное помещение на всей станции, которое станет называться Общим залом. Здесь были кислородные маски, несколько ящиков с едой и водой. Кроме того, в зале стоял большой стол, стулья и два дивана. Также там можно было собраться всем вместе, чтобы поесть или поговорить с Землей.
Оттуда выходили два коридора: один вел к своего рода кухне и небольшому спортзалу, второй – к личным комнатам. В конце коридора были еще две смежных двери, которые, в свою очередь, вели к нескольким помещениям, расположенным по кругу: оранжерее, кабине связи и электрогенераторной установке, камере по выработке кислорода…
– Итак, – сказала им астронавтка, – отныне это будет ваш дом. Но не волнуйтесь, первые несколько месяцев мы поможем вам со всем справиться. Идея заключается в том, чтобы примерно через год у вас были все необходимые навыки и знания, чтобы стать самостоятельными и в будущем иметь возможность обучать новеньких, которые сюда прилетят…
– Мы будем выходить наружу? – перебил ее Мастер.
– Да, конечно, мы будем выходить, чтобы провести разведку или просто размять ноги на свежем воздухе, – улыбнулась астронавтка. – Но это произойдет не раньше, чем через несколько месяцев, и вас всегда будет сопровождать кто-то с «Разведчика». Выход на Марс – это не игра, любая оплошность приведет к гибели.
Все понимающе кивнули.
– Мы будем периодически заходить сюда, чтобы проверить, как у вас дела, провести различные тренировки, побеседовать с вами на случай, если понадобится вас спасти… – и она улыбнулась снова.
– Спасти от кого? – испуганно спросила Верука.
– От вас самих.
___
– Мне знаком этот ключ. У меня есть такой же, – сказала женщина. – В действительности переводы – это только законная часть денег, но есть и другая, которая хранится в сейфе банка.
– Спрятанные деньги… так я и думала, – сказала я. – Мне сразу показалось странным, что дом вроде этого можно купить на две тысячи долларов в месяц. Я знала, что тут должно быть что-то еще.
– Да, он сразу объяснил мне, что перевод более двух тысяч долларов в год сразу вызовет подозрение, поэтому остальное я смогу забрать наличными.
– Где находится банк? – спросила я.
– В Кантер-Пайн. Этой соседний городок. Ячейка номер 344.
– Хорошо, думаю, это все, что мы хотели узнать, – сказала я, когда мы вставали.
– Я по-прежнему буду получать свои деньги, не так ли?
– Все сейчас настолько нестабильно на бирже, недвижимость то растет, то падает в цене, – ответил ей мой брат, – даже то видео, которое у вас есть, возможно, уже давно потеряло свою актуальность… Совесть, и та уязвима к колебаниям рынка.
– Но вы не можете так поступить со мной! Я передам запись прессе! Я всем скажу, что ваш отец купил меня, чтобы не придавать эту историю огласке!
– Как по мне, так делайте, что хотите, – ответила я, стоя всего в нескольких сантиметрах от ее лица. – Вот что я точно хотела бы увидеть, как в один прекрасный день вы будете объяснять своему сыну, какой ценой вам удалось заполучить этот дом.
___
– Ну что ж, вот мы и здесь, – сказал Фрэнк, когда оба астронавта с «Разведчика» ушли.
– И живые! – ответил Военный. – За нас!
И там, в Общем зале, все подняли бокалы и выпили за будущее человечества на Марсе. Будущее, от которого их отделяла целая вечность.
Опьяненные этим сиюминутным счастьем, они не думали о том, что толком не знают ничего о людях, с которыми собираются разделить остаток своих дней. Им было известно только то, что каждый рассказал о себе публике в своем презентационном видеоролике. Но эти люди ничего не знали о прошлой жизни друг друга, от которой все они решили убежать.
– За нас! – сказала Доктор. – Потому что именно мы собираемся основать новую цивилизацию. Потому что мы должны приложить все силы, чтобы добиться большего!
– Поддерживаю, – отозвался Садовник, поднимая свой бокал. И так, один за другим, кроме Андреа, они всего в нескольких словах выразили свои чувства. Никто даже не подозревал, что может произойти дальше.
___
В маленьком городке брат и сестра направляются в банк, о котором они никогда не слышали до сегодняшнего дня. Оказавшись там, они спрашивают у сотрудника о сейфовой ячейке. Он сопровождает их по длинному коридору в узкую комнату.
– Мы пришли, – говорит он им, – вы можете находиться здесь столько, сколько пожелаете. Когда закончите, нажмите на эту кнопку, и вам откроют дверь. Помните, что пока вы здесь, никто другой не может сюда зайти, таковы правила безопасности. И да, запись постоянно ведется вон той камерой наверху.
Как только мужчина выходит из комнаты, брат с сестрой начинают искать ячейку под номером 344.
Интересно, что этот же сейф днем ранее открыл другой человек – высокий и сильный мужчина с густой бородой, скрывавший свое лицо за огромными солнцезащитными очками и кепкой. Его появление не засняла ни одна камера видеонаблюдения.
___
Начался первый день их жизни на Марсе.
Сегодня обычная рутина воспринимается как нечто новое и еще вызывает интерес, но он не будет длиться вечно. Постепенно повседневность убьет и похоронит их воодушевление, иллюзии и, наконец, надежду.
Для начала каждый из участников должен был выбрать себе комнату. Конечно, компания-организатор могла распределить их сама, поскольку в действительности они ничем не отличались друг от друга, но это лишило бы шоу конфликта, а без конфликтов нет аудитории.
– Что ж, нужно выбрать комнату, в которой каждый из нас проведет остаток своих дней, – сказал Фрэнк.
– Ого, это прозвучало прямо как тост на свадьбе, – ответил Военный.
– Мне все равно, я могу занять любую, раз они все одинаковые, – заметил Садовник.
– И мне все равно, – добавила Доктор.
– А я не хочу жить в самой первой, – сказала Верука.
– Почему? – спросила ее Мисс.
– Ну, не знаю, просто страшно находиться так близко к двери… на всякий случай…
– На всякий случай, если заглянет какой-нибудь марсианин! – выкрикнул Мастер, и сразу же все рассмеялись.
Обладай хоть кто-нибудь из них даром предвидения, вряд ли бы он воспринял это замечание как шутку. В таком месте никогда не знаешь, кто может войти в дверь.
– Что ж, если других пожеланий нет, то можем бросить жребий, и, если вдруг Веруке достанется первая комната, – сказал Джон, глядя на нее, – я с ней поменяюсь. Договорились?
Все кивнули, кроме Андреа, продолжавшей смотреть на экран ноутбука.
– Андреа? – спросил Военный.
Андрея медленно повернулась, будто обращались вовсе не к ней, а все происходящее вокруг не имело никакого значения. Она посмотрела на Джона своими серыми глазами, пленившими полмира, и едва заметно кивнула.
При помощи небольших бумажек провели жеребьевку, и проблем никаких не возникло: ближайшая к двери комната досталась Садовнику.
– Ну, тогда по домам, – радостно сказал Фрэнк, которому досталась последняя, самая дальняя от двери комната. – Как насчет того, чтобы через час или около того собраться всем снова и вместе поужинать?
Все воодушевленно закивали, кроме Андреа, которая продолжала как загипнотизированная смотреть на экран ноутбука.
Первый ужин был коротким, практически незаметным. Не нужно было бронировать столик, ждать официанта, жаловаться на цены, длинные очереди у дверей или кричащих детей за соседним столом. Но еще нельзя было пригласить близких друзей, устроить званый обед со своей семьей или обсудить с кем-то другим многочисленные посты, опубликованные в социальных сетях.
И больше не было возможности насладиться вкусом и ароматом свежих овощей и фруктов, по крайней мере какое-то время. Вся еда была тщательно обработана и упакована. Несмотря на то что похожие продукты они уже ели в течение нескольких дней во время подготовки, как только на столе появились металлические контейнеры, прозрачные тюбики и различные упаковки с едой, наступила тишина.
Мисс сделала фотографию и разместила ее в своих социальных сетях.
Джон первым открыл что-то похожее на зубную пасту и проглотил ее одним махом.
Буквально через несколько минут все начали жевать однородные массы, пытаясь распробовать вкус, пить жидкость из металлизированных пакетиков и заглатывать всевозможные более или менее приятные таблетки.
Во время этого ужина произошло то, что не смогла запечатлеть ни одна камера. Тело и разум каждого участника охватило глубокое чувство сожаления, которое заставляет вас ценить то, чего у вас больше нет и никогда не будет.
После ужина каждый ограничился тем, что убрал за собой со стола остатки тюбиков и пакетов и попрощался с остальными. Может, они просто испытывали усталость или ощущали на себе воздействие новой реальности, а возможно, будущее обрушилось на них внезапно, словно шторм в разгар жаркого лета.
– Всем до завтра, – сказала Доктор.
Приблизительно теми же словами каждый попрощался с первым днем своей жизни на Марсе, и участники разбрелись по комнатам.
Именно тогда и пришло настоящее одиночество, о котором никто никогда не думал, пока жил в лучах славы. Одиночество, которого никто никогда не ощущал между бесконечными интервью, поклонниками, фотографиями и автографами. Одиночество, которое, как бы ты ни бежал, в конечном итоге все равно настигает тебя.
___
Я взяла единственную вещь, которая лежала в коробке, – ключ с выгравированным номером 010, прикрепленный к брелку.
– Тебе знаком этот брелок, не так ли? – спросил меня брат.
– Конечно, он из Университета Тота, – ответила я.
Это был один из самых престижных научных университетов страны, взрастивших в своих стенах трех нобелевских лауреатов. Но меня поразил не брелок, а форма головки самого ключа в виде листа клевера. Точно такой же был вытатуирован у меня на правом запястье. Лист клевера, который распустился на моей коже, когда умерла наша мама. Тогда мир начал разваливаться на куски, и я не знала, с чего начать его собирать обратно. Черный маленький листик с тремя лепестками. Я бы обманула себя, если бы добавила четвертый, потому что мой отец давно перестал быть частью моей жизни. Но я решила ничего не говорить об этом своему брату.
Игра в общих чертах заключалась в поиске ключей с подсказками, которые открывали ящики, двери, замки и приводили, в свою очередь, к другим ключам. Игра заканчивалась, как только участнику удавалось отыскать предмет, связанный с последним золотым ключом. По итогу человек находил приз, в нашем случае – мое желание.
Секрет победы в игре заключался в том, чтобы находить закономерности в подсказках и выбирать правильные из них. Некоторые подсказки не давали тебе ничего, другие приводили к выигрышу.
– Ну… что-то общее в наших подсказках уже есть, – сказал мой брат. – Я хочу сказать, что у нас есть Фрэнк и теперь вот этот ключ…
– Андреа, верно? – прервала я его, не дав закончить фразу.
Брат посмотрел на меня с удивлением.
– Да, именно! Ничего себе, я-то думал, что ты не следила за шоу.
– В конце концов, я журналистка, и остаться совсем в стороне от всего этого было невозможно. Информация о конкурсе была повсюду: лица, истории, жизненный опыт участников… Но об Андреа я знаю кое-что еще, потому что в редакции газеты мы исследовали ее прошлое.
Всех деталей не помню, но говорили, что она была реально умной и училась именно в этом университете. В одной статье я прочитала, что она даже выпустилась на два года раньше обычного, чего не случалось с тех пор, как там учился последний нобелевский лауреат.
– Да-да, все именно так.
– Для меня Андреа всегда была загадкой, чем-то лишним в этом конкурсе. Она все время ходила в обнимку со своим компьютером, и никто не знал, что она там делает.
– Возможно, Андреа просто проводила какое-нибудь исследование, искала информацию.
– Да, но о чем, для кого? Я никогда не понимала, почему она дошла до самого финала. Она, несомненно, была самым умным кандидатом, но при этом очень замкнутым. Андреа ведь почти ни с кем не общалась, практически не разговаривала… Я всегда думала, что именно у нее меньше всех шансов попасть в восьмерку финалистов.
– Так, может, поэтому ее и выбрали, – ответил мой брат. – Потому что она была другая, не такая как все. В конце концов, конкурс был не чем иным, как социальным экспериментом по изучению поведения людей в колонии, изолированной от остальной цивилизации. И… как знать? Может, она и была той, кто лучше всего мог приспособиться к такой жизни, оторванной от всего привычного мира.
– Может быть, – ответила я.
В словах моего брата присутствовала логика, но я всегда подозревала, что за выбором Андреа скрывалось что-то еще.
– И потом, – продолжил он, – она была экспертом в математике и информатике, а такой человек точно мог пригодиться, если бы возникли проблемы со связью или компьютерами.
В этот момент я посмотрела брату в глаза.
– Не знаю, не знаю… Думаю, что она была также идеальным человеком, которого можно было бы контролировать, – сказала я.
– Контролировать ее? Как? Зачем? – он улыбнулся мне в ответ. – Везде ты ищешь какие-то заговоры.
– Что ж, это моя работа. И, возможно, именно по этой причине ключ сейчас у меня в руках.
Мы снова сели в машину и отправились в очередное путешествие, которое должно было привести нас в университет чуть больше, чем через восемь часов.
По радио звучала «Come Tomorrow» Питера Брэдли Адамса.
___
И теперь, когда участники заняли личные комнаты, тишина начинает поглощать пространство вокруг каждого из них. В ней рождаются самые сокровенные мысли, потому что дневная суета просто исчезла.
Тишина наступает в комнате Фрэнка, которому, несмотря на накопившуюся сегодня усталость, требуется время, чтобы заснуть. Он нервничает, вспоминая свои переживания. Мужчина примирился с мыслью, что никогда не вернется на Землю, что отныне Марс станет его домом и он начнет здесь новую жизнь. Фрэнк думает, что, хотя здесь есть множество ограничений в повседневном комфорте, он наконец избавится от всех страхов, которые заполняют его разум.
Теперь он размышляет о том, что каждое утро ему больше не нужно принимать разнообразные лекарства, сдерживающие его сексуальные наклонности. Он больше не будет чувствовать эту дрожь в теле, которую испытывал всякий раз, когда прямо во время консультации ему приходилось вступать в борьбу со своими собственными желаниями.
Лежа в кровати, Фрэнк улыбается, потому что попал в рай, где он наконец сможет стать нормальным мужчиной. Он не хочет думать о будущем, о том, что случится, если здесь когда-нибудь родится ребенок. Возможно, к тому времени самого Фрэнка уже не будет в живых.
Ночная тишина опускается и на комнату Андреа, которая чувствует себя счастливой в этой новой жизни. Девушка рада, что в ближайшем будущем ей предстоит общаться не более чем с одиннадцатью людьми, которых к тому же она контролирует.
Андреа обожает камеры, потому что они обеспечивают ей безопасность, как старший брат, который следит за тобой, чтобы защитить в нужный момент. А ведь такого человека у этой девушки никогда не было. Андреа хотела бы, чтобы объективы всегда были рядом, улавливая каждое движение тех, кто приближается к ней.
Она улыбается, глядя в свой компьютер, потому что у нее есть все, что нужно, – бесплатный доступ в интернет с личным аккаунтом. Есть причина, по которой Андреа должна следить за экраном своего ноутбука практически не отрываясь.
Вот она ложится в постель и начинает вспоминать о своем детстве. Она видит юную девушку, кочующую с места на место, с улицы на улицу. Ей всегда приходится быть настороже, прячась даже от самой себя.
Маленькая девочка, лишенная родителей и страны, утратившая способность чувствовать.
И лежа так, глядя в потолок, она вытягивает руки перед собой, чтобы посмотреть на татуировки на своих ладонях.
Ноль на левой руке, который был нанесен тогда, когда она чувствовала себя абсолютно опустошенной. Теперь этот символ заставляет ее вспоминать те времена, когда она ощущала себя просто телом, не понимая, что вообще существует. Андреа плыла по течению, сталкиваясь с постоянным безразличием. Девушке приходилось спать на улице, наблюдая, как мимо проходили собаки, на которых было больше одежды, чем на ней самой.
Она медленно переводит взгляд, чтобы посмотреть на другую татуировку ноля, изображенную на ладони правой руки. Андреа набила новый символ тогда, когда тот мужчина решил позаботиться о ней. После этой встречи она стала сильнее, осознав, что сама способна управлять человеческими жизнями. Так она оказалась одним из самых опасных людей в мире.
Андреа сжимает кулаки и опускает руки. Садится на кровать, скрестив ноги, и снова кладет пальцы на клавиатуру. Ей пришло новое сообщение, а значит, снова пора включаться в работу.
___
– Что тебя беспокоит? – спросила я его после почти часового молчания.
– С чего ты взяла, что что-то не так? – ответил он мне, не отрывая взгляда от дороги.
– Есть вещи, которые не меняются, и одна из них – это то, как ты чешешь голову, когда нервничаешь…
Мы сдержанно улыбнулись друг другу.
– Я думаю о том, что нет часов. В конкурсах всегда был хронометр, и участники должны были завершить игру за определенное время.
– Я тоже думала об этом, но не всегда использовался хронометр.
– Насколько я помню, нет, – возразил он. – Во всех выпусках, от первого до последнего, было четко установлено время для завершения игры.
– На телевидении – да, но не в хижине. Мы же продолжаем ту первую игру, и там часов не было.
Мы проехали несколько километров, и я поняла, что брат солгал мне о причине своего беспокойства: Алан продолжал украдкой почесывать голову.
– А теперь скажи мне правду: что тебя действительно тревожит?
Он не проронил ни слова ровно до того момента, пока не нашел место, где можно было бы остановить машину.
И тогда брат задал мне свой вопрос, который не давал ему покоя все это время.
___
Ночная тишина окутывает и комнату Мастера, жизнь которого, наконец, становится намного спокойней, чем в последние годы. Он знает, что ему больше не нужно тревожно подскакивать на кровати по утрам, держать пистолет под подушкой, оставаясь настороже даже во время сна…
Хуан задолжал очень много денег людям, которые не привыкли долго ждать. Он знал, что они готовы пойти на все ради достижения своих целей. Каждый день он выходил на улицу, в страхе думая, станет ли их очередная встреча последней.
Вот почему, когда ему позвонили с шоу и сказали, что он прошел отбор, жизнь Хуана буквально озарилась. Мастер сделал все возможное, чтобы понравиться публике, продемонстрировав свои лучшие навыки. Дальше уже сработала его безграничная привлекательность.
Однако у этого тихого, обаятельного и красивого мужчины есть еще темная сторона, о которой никто даже не догадывается: при особых обстоятельствах Хуан может стать крайне жестоким. Но ведь там, в этой далекой колонии, не будет ничего такого, что может разбудить его альтер эго, которое он скрывает глубоко внутри. Если бы только Мастер мог знать, насколько он ошибается.
Хуан также даже не подозревает, что это самое спокойствие, которым он так дорожит сейчас, может обернуться ему боком.
Он лежит в постели, но сон пока не приходит. С той самой минуты, как они прилетели, Хуан не перестает думать об одной вещи, которую он решает попробовать этой же ночью.
Ночная тишина опускается и на комнату Мисс, которая, как бы ни старалась, нигде не может отыскать свою мечту. За то короткое время, что они уже провели на Марсе, она поняла, что возможностей для модельной карьеры здесь не так уж и много. Может, это была не очень хорошая идея – покинуть Землю: там у девушки было многообещающее будущее. Все приветствовали ее на улице, она ходила на вечеринки и вообще могла делать много разных вещей…
Амели садится на кровати, прислонившись к стене. Она начинает думать о прошлом, обо всем, что ей удалось скрыть во время конкурса. Что, если бы кто-то об этом узнал? Если бы компания-организатор все выяснила?.. Что бы об Амели подумали тогда, если бы ее тайна стала всем известна?
